Текст книги "Это не судьба! (СИ)"

Автор книги: Лилия Девил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

И жду. Немного переживаю (а вдруг забыл пароль?), но примерно спустя минут пять после закрытия, дверь открывается. Да. А как ее переправлять?

Он смотрит на плиту с таким выражением лица, словно она – мой любовник, и он нас застукал.

– И что нашла?

– Пусто. Только это. Забираем ее.

Обреченность. Вот, что читается во взгляде.

– Если ты сможешь ее расшифровать, у меня в подвале еще две такие. От предков достались.

Удушить хочу. Раньше сказать не угу?

Скоро дорисовываю еще один став, и, подхватив ее под мышку поудобнее, чтобы листы еще придерживать, прыгаю с небольшого разбега.

Таки идиот. Ловит меня, и падаем вместе – он на спину, я на него, и еще и плита левый бок прижимает. Собственно из-за падения листочки разлетелись, и давит та всей тонной, судя по ощущениям. Почему здесь стикеры еще не придумали? Так бы наклеила – и все пучком, можно не переживать.

Кряхтя, но не матерясь, приподымаюсь, выползая из-под нее, и принимаюсь собирать свои творения.

Вообще-то бумага, как носитель, уменьшает силу рун. На серебре они бы работали дольше. Но вечные амулеты на все случаи жизни не сделаешь, даже усилив их моей кровушкой. А дерево вообще плохо поддается, но все же получше бумаги. Вот и приходится пользоваться такими одноразовыми.

Но эти работать будут еще минут десять. Как раз, если поторопимся, выйдем к шахтам. А там хоть магия немного действует.

Не комментирую его глупый, на данный момент, акт заботы. Просто вручаю плиту, на всякий случай не просто положив на нее бумажные амулетики, но и обмотав их для крепления тонким шнуром.

Дальше идем молча.

Ну, по факту у меня нет привычки болтать. Если по делу – запросто, а просто так, сотрясать воздух от скуки, или чтобы развеять тишину – не в моем стиле. Я больше в голове болтаю, чем в голос. И все же, сколько времени я провела сама с собой? Да я со смерти родителей одиночка. Редкие напарники, иногда беседы с «коллегами» о нашей профессии, базар с клиентами. У меня нет семьи или друзей, нет даже собаки! Не то, чтобы я хотела пса….

– Злишься?

Вяло мотаю головой. Молчи дальше.

– Странно, что шахтеры не нашли это место. Хотя я слышал, что именно в этой зоне учащены обвалы, да и вообще плохое место, как считают.

Хмыкаю. У нас она заброшена, потому что один чокнутый маг решил соорудить себе здесь логово, и развел кучу миленьких клыкастых тварек. Когда мага убили, его зверинец вырвался на свободу и расплодился. А чтобы перебить их всех, нужна гильдия магов всем составом, вместе с магистрами. А те слишком разожрались, чтобы задницы подымать из-за такой мелочи. Вот когда это зверье заполонит все округи и однажды постучится им в дверь – тогда и завоют тревогу, собирая выживших и объявляя им войну.

Чтобы добраться до тайника мне пришлось неделю подчищать их численность.

А здесь всего-то добывают уголь и редкие алмазы. Скучно. Нам пришлось Аж Идти К Бригадиру и Аж Пять Минут Уговаривать Его Пропустить Нас Прогуляться. А потом Целый Час Идти к месту на которое я указала, Целых Два Часа Ждать, пока команда прочистит путь, и Целых Десять Минут Пробуривать Магией дыру к люку. Ах да, до этого я Аж Минуту Искала этот самый люк с помощью тех же очков и рун.

А он еще нервничал «почему так долго, сложно и вообще сплошной геморр». Как он дожил до своих лет? Тепличным цветочком же вырос, по сравнению со мной. И плевать на магию! Которой он, между прочим, может скрутить меня раньше, чем я вообще придумаю, как против него бороться. Я так не играю.

Сколько лет без магии выживала, и этих самых магов убивала, вместе с их «ошибками молодости». Это я о магически выведенных животных говорю. И плохо мне жилось? Нет, конечно. В конце концов, я работала с артефактами. А они не скажут мне «защищайся» и не сколдуют удавку на шею.

Убийцы не пользуются магией. Та оставляет лишком много следов.

Меняю амулеты, когда плита тяжелеет, и поднимаемся в шахту. Привычный затхлый воздух, пыльный и тяжелый. Герцогу не хорошо, это видно, на него давят стены, и дышать тяжело. Но он послушно сдвигает землю, закрывая проход, и утрамбовывает ее все той же магией. Которая здесь, глубоко под землей, почти не восполняется. А потом не выдерживает, и, разбивая накопитель, открывает портал в особняк. Нас затягивает, вместе с плитой и редкими комками земли.

Магия. У него сильный дар, я так заметила, что он и чай остужает с ее помощью. И все больше меня беспокоит вопрос – как я-то без нее выживаю? И не жалуюсь ведь.

Магия не дает долгой жизни. Ну, лет там до двухсот доживешь, и все, старость, дряхлость. Хотя некоторые и до рубежа доходят в форме, так сказать. Ели ты полукровка – чуть проще, живешь дольше.

Когда передо мной стоял выбор, он не звучал «дар или долголетие», он звучал «смерть человеком, или жизнь непонятно кем». Хотя и существительное можно упустить. Просто «смерть или жизнь». Я выбрала жизнь со всеми вытекающими. Я не жалею. Это, пожалуй, едва ли не единственное, что я сделала верно.

Он оставляет плиту и убегает в ванную. Потом возвращается, отдает мне сумку и снова скрывается за дверью. Я смеюсь.

– Неужели ты и правда такой неженка?!

Спрашиваю громко, потому что мне смешно. Столетний мужчина! А ведет себя так, словно кроме честных дуэлей больше ни в каких поединках не участвовал. Будто грязи не знал…. Почему-то после этой мысли становится грустно. Голубая кровь, да? Гордость, чистота, честность, честь. У меня из этого не сохранилось ничего. Последнее – гордость, я растоптала, когда стояла в черном, глядя на опускающиеся в землю гробы, и окончательно потеряла ее стоя на мосту. Или чуть позже, когда целовала любимые холодные губы и игнорировала мольбы.

– Вообще-то я думал, ты мне компанию составишь. – Высовывается из-за двери, почти раздетый. Одни штаны, но и на них шнуровка уже распущена, и не могу не смотреть на не выразительную дорожку светлых волос, уходящих под ткань.

Мотаю головой, сглатывая, и сажусь на пол, подтягивая к себе рюкзак и сумку. Надо бы еще блокнотов закупить, на расшифровку сейчас много бумаги уйдет.

Вытаскиваю перебившиеся надписи, снятые со стен, по пути к хранилищу. Их там не очень много, да и я уже перебивала их там, в том мире, и получала копию перевода. Но решила сделать, на случай сравнения. К ним же добавляю перевод, вытащенный из шкатулки.

Как же много всего осталось в моем логове – комнате в организации, в которой я жила. Но и немало я таскала с собой, на всякий случай. Личные артефакты там никогда не рисковала оставлять, а вот тексты… носила с собой только самые ценные и необходимые. А копии захватила просто для изучения, как чтиво в дорогу. Вот и пригодились.

Устраиваюсь удобнее, всем своим видом показывая, что засела надолго.

Удивляется, вначале, а потом обижается и уходит.

Прекрасно, я могу заняться интересным делом. Надеюсь, хоть поесть мне дадут.

***

2

– Ачхи!

Ненавижу чихать. Чих – это маленькое сотрясение мозга. Лично у меня еще и каждый раз ощущение, словно легкие выплюну.

А вот в конкретно этой ситуации, чих повышает шансы быть обнаруженной. Кем? Ммм, ну, врагом. Логично?

Стоит, наверное, пояснить. С момента моего появления в этом параллельном мире прошло две недели, которые я почти полностью потратила на расшифровку скрижали и текстов найденных в том чертовом хранилище. Результат? О, он просто неоценим. Я обладаю главными знаниями алхимии, которые вот в шаге от секрета философского камня, дарующего бессмертие. Камень, кстати, делается из крови. Крови вечных перворожденных! Которых в наше время же нет. На что-то похоже, да?

А скрижаль? О, она поведала о ритуале, проводимом для «я так и не поняла чего». Какой-то рецепт зелья (не сильна в этом, да и старые названия ингредиентов на новый лад не перевести), пляски под лунами и жертвоприношение. Ведущий ритуала тоже концы отдает, еще и добровольно. Подозреваю, что так они силы призывали.

Проку от этого… хотя, если скучно станет – возьмусь за детальное изучение алхимии. Но до этого надо бы выжить, мир это, чертов, спасти, и благополучно скрыться. От герцога, излишне заботливого и любвеобильного.

В чем весь прикол? Не, ну я понимаю, что для мужика воздержание – это стресс и наказание. Но в платья меня зачем наряжать? Длинные, чуть ли не наглухо закрытые. Я ему монашка, что ли?

Все наши размолвки, приведшие к столь печальному положению дел, началась с конфликта стилей. Видите ли, я не могу постоянно в штанах и рубашках ходить. Ну и ладно, согласна, не имею ничего против платьев. Вызвал он портниху, и начался цирк. Каких усилий мне стоило заставить ее сделать такое платье, какое нравится мне (короткое и пышное, с открытым лифом, синее), а не «по последнему писку моды». Это пол беды. Она сделала. Но первый мой выход в этом платье на обед к каким-то гостям (мало того, что от работы отвлекли, так еще и нагрузили), закончился вторым скандалом. Не моим, прошу заметить. Герцог приревновал. Потому что на ножки мои в чулочках все пялятся. Ну так и радуйся, что я такая красавица. Так нет же. Следующее платье вида «монашка-целка» выбесило уже меня.

Вот так мы и спорили целую неделю, пока я не плюнула и не свалила на дело. Важное! Решила начинать движения по направлению уничтожения угрозы. Увидеть, так сказать, врага в лицо.

Проскальзываю из укрытия в коридор, все чувства на пределе, иду неспешно, едва слышно стуча маленькими каблучками. Пришлось использовать личину и одежду одной служаночки, чтобы не привлекать много внимания, если кого-то встречу.

Но нет. Почти спокойно все.

Кто бы мог подумать, что «злодей» нашего романа спокойненько живет себе в поместье в месяце пути от дома Анриэля. Живет и не тужит. А все свои злодейства творит под другой личиной, в обычной жизни прикидываясь пусей.

В пророчестве (которое я все же нашла, пусть и в тайне) говорилось, что мир спасу я…. Ну, не совсем я, а наш с белобрысиком тандем. А еще там говорилось: «только смерть принесет победу».

Я до сих пор не верю, что в нем говорится обо мне, но какая уже разница? Действовать придется по ситуации.

Прикладываюсь к замочной скважине серебристым браслетом, открывающим все замки, и проникаю внутрь.

План у меня прост. Следить за этим злодеем охоты нет, да и опасно это, а встретиться с ним один на один возможности не представляется. Для этого как минимум придется все-таки следить за каждым его шагом, так и еще «расписание дел» стырить. А так – я подожду его там, куда он уж наверняка заявится. Все спят. Разве что он решит придаться отдыху в кабинете.

Хорошо с другой стороны, что души через глаза не вижу. Хоть и не могу так отслеживать чувства в конкретный момент, но умею полностью считывать человека.

Это, как бы сказать, и не телепатия, а смесь мыслей, характера и всего, что формирует личность. Считав кого-то однажды, я могу своего рода влезть в его шкуру, думать как он и понимать все решения и действия его логикой. И могу проделать такое и с женщинами. Во время секса сознание уязвимо, все на поверхности, и настоящее удовольствие не терпит фальши. Подобрав ключ однажды, дальше все просто.

Сейчас поздний вечер, но хозяин поместья не спешит отдыхать, занимаясь работой. Ему принадлежит совсем небольшой кусок земли объединенного королевства, его и герцогом не назовешь – всего-то один город, три поселка и пара полей и лесов, и все это почти на отшибе, почти глушь. Лучше и не придумаешь. Нигде не мелькаешь, надо – есть пропуск к верхушке правительства, а нет – так сиди тихо, и никто внимания не обратит. Наверняка и не помнят уже ни его, ни герцогства этого.

Прошлась, осмотрела комнаты. Ну, что сказать. Мрачненько, но уютненько. Чем-то мое логово напоминает (мою личную комнату в организации). Стены какого-то светло-серо-коричневого цвета, ковер – черная шкура у кованной кровати, небольшое окно со шторками в цвет и на этом порядок заканчивается. Не смотря на то, что у парня (или мужчины?) есть кабинет, а соседняя комната – гостиная, здесь стояли книжный шкаф, с десяток полок (красивенькие досочки прибитые к стенке) и стол с мягким стулом. Все изящно, но в то же время как-то… дико. Словно здесь живет самец. И в тоже время, кучи книг и канцелярских принадлежностей, в каком-то первобытном порядке разложенных везде. Везде, кроме кровати. Даже на полу парочка нашлась.

Пришлось напяливать очки, и, приоткрыв дверь для слышимости, удариться в осмотр литературы. Пролистав первую книженцию, тихо присвистнула. Анри такое богатство и не снилось. Это уже больше похоже на подборки в организации. А я уже начала полагать, что в этом мире такого нет. Не, ну а вдруг так вышло, что почти все уничтожилось? Выходит, что есть. Просто искать надо правильно.

Мое ожидание закончилось часа через три, хотя я согласна была подождать еще.

Дверь в гостиную тихо щелкнула, и открылась – шаг – закрылась, замок вновь щелкнул. Я подобралась, застигнутая почти врасплох, и, в итоге, мужчину… нет, все же парня, встретила с книгой в руках, разве что обернулась ко входу.

Он застыл, впрочем, не нападая. Окинул взглядом обстановку и сдвинул брови.

Он тоже отличался от образа, полученного мной от организации. Но не так сильно, как Анри. Этот брюнетик сверкал сиреневыми глазами (след магии или особенность расы?) из-под черных тонких бровей, бледные губы сжаты в тонкую линию. В общем, демонстрировал недовольство. Чуть выше меня (на пол головы), светлокожий, телосложение … ну, двадцатилетнего спортивного парня, как по мне. Не думаю, что хилый, но мышцы, как у его противника, не распирают одежду. И щетины нет.

Черный камзол выгодно подчеркивает белизну кожи, и, глядя на него, понимаю, что считать его труда не составит. И больше того. Не просто «надо», а буду не против. Непроизвольно облизываюсь.

– Рани, ты меня предала? – Спрашивает бархатным голосом, прокатывающимся по позвоночнику. Вот это да. Магия? Нет, тогда природный талант? Не может он обладать таким прекрасным голосом, заставляющим все волосы дыбом вставать.

Кстати, начинаю чувствовать себя неполноценной. Лет пятьдесят назад в пожар попала, часть волос сгорела, и отросли только ресницы, брови и шевелюра. Сначала обрадовалась – лазерная депиляция с вечным эффектом. Дожгла все, что осталось. А потом как-то скисла.

Но сейчас не о том, да. Улыбаюсь призывно, стаскиваю с себя одежду, оставаясь в черном белье, чулочках и туфельках, и медленно приближаюсь. Его глаза загораются, но остается холодным и спокойным.

– Возьмите … меня.

С придыханием. Делает шаг назад, но я все равно подхожу вплотную, упираясь пышной грудью в камзол и вздрагивая от холода металлических заклепок и пуговок. Не отталкивает, а меня берет злость и ревность. Почему ревность? Потому что видит перед собой служанку, а не меня настоящую.

– Рани?

Ох, меня ведет от его голоса, и я серьезно теку. Приседаю, расстегиваю его штаны и беру в рот. Не думай, милашка, не думай о том, как я сюда попала и почему рылась в твоих книгах. Подари мне незабываемую ночь, и попрощайся. А я сделаю вид, что никакой личины на мне нет. Что трахнешь ты меня, а не свою служаночку.

Беру глубоко, в горло, посасываю, втягиваю щеки. Я стараюсь. И когда ты уже очень твердый, крупный и готовый, отстраняюсь, иду к кровати. Опираюсь о нее, выставляя попу, и ты, резко сорвав трусики, все же входишь, не проверяя мою готовность. Стон вырывается, хоть я особо и не сдерживаюсь.

Тело мое, лицо только и волосы взяты у другой, и я вижу, как сверкает серебро вязи на руке, с которым никогда не расстаюсь. Этот браслет – мой ориентир. Я не могу потерять концентрацию, иначе иллюзия упадет. Я отдаюсь ощущениям как могу, наслаждаясь сильными движениями и ласкающими руками. Да, в какой-то момент последнее желание смертницы сменилось желанием самого парня, и я это не упускаю. Просто появляется какая-то абсолютно ненужная нежность, и вскоре меня подымают, укладывают на покрывало в ворох подушек, и, почему-то, тянет на слезы.

Когда у меня последний раз был не трах ради траха, а пресловутое «занятие любовью»? Во что этот припадочный ударился, что вдруг начинает целовать, ласкать и гладить? И я не заплачу.

На всякий случай проверяю не слетела ли личина, и простреливает догадка…. Он ее любит. Ту горничную, или кем она здесь работает. Горько.

Но я купаюсь в этой любви, принимаю ее, ничего не говоря, только постанывая.

А когда все заканчивается, он не отпускает меня. Долго не отпускает, и только когда засыпает, решаюсь выбраться из объятий. Сажусь на край, выдыхая горестно. Натягиваю платье, измятое, но чистое. И вздрагиваю.

– С Рани все в порядке?

– Да.

Отвечаю односложно. Когда он понял? И почему тогда позволил себе всю ту нежность?

– Не откроешься?

– Нет.

Я – пружинка. И, наверное, он это понимает. Потому и не шевелится, чтобы не выпрыгнула.

– Не останешься?

Засмеяться хочется.

– Нет. Зачем?

– Ты из моего пророчества.

Дергаюсь. Как от удара. Сильного удара в живот, от которого блевать тянет.

– Я вне судьбы. И не принадлежу вашему миру.

Не знаю, зачем говорю это, но наболело.

– Его копия в зеленой книге на столе. Возьми. Я не стану удерживать тебя сейчас, но если еще раз встретимся, можешь не сомневаться, тебе не сбежать. Я приму это как знак судьбы, которую ты ненавидишь, и не откажусь от ее дара.

Испуганно оборачиваюсь, но, похоже нет, он не умеет читать как я. Мельком смотрю в глаза, убеждаясь. Да. Он видит меня, но не так, как я. Лежит на спине в разворошенной постели, едва прикрываясь углом покрывала, и смотрит на меня странно. Торкает внутри.

– Я бы хотел увидеть тебя настоящую, но это подождет. Иди, если хочешь.

Поворачивается на бок, закрывая глаза, а я все же вытаскиваю сложенный вдвое листок, скользя по строкам. Хмыкаю.

– Перевод точный?

– Я сам этим занимался.

Снова торкает. Мы бы с ним подружились. Если он знает мертвый язык древности…. Сглатываю. Что там говорится о мирном пути развязывания конфликтов? Не хочу их убивать.

– Ты связан с той сектой, что ищет секрет вечной жизни?

Не могу не спросить.

– В какой-то мере у нас взаимное использование.

Книги у них, значит, взял.

– А что значит «Шальные кости»?

Это просто попытка, догадка, пустой крючок удочки, но он распахивает свои сиреневые глаза и теряет выдержку.

– Шесть к одному, да?

Киваю.

– Они существовали тысячи лет назад, но что-то их уничтожило. Они собирали всех – алхимиков, артефакторов, но в основном историков. А потом оставили все свое имущество, все знания в одном месте, о котором нет и упоминания, ни единой зацепки. И после этого их уничтожили.

Ясненько. Догадываюсь я, где они все это оставили. Но это подождет. Если организация существовала тогда, там, должно быть, есть если не вся, то фрагментная история.

– А зачем тебе господство над миром, Эндрио? Или Летар?

– Для отвода глаз и мести. Я хочу найти кое-что, узнать, достичь цели. И для этого мне нужны определенные связи и репутация.

– А месть?

– Мой близкий друг меня предал. Он убил мою сестру, и назвал сумасшедшим. Он отказался от меня, оставил, после того, как клялся всегда быть рядом, после того, как стал мне братом. И когда он придет ко мне, чтобы убить, я хочу спросить у него, почему он так сделал.

Что за глупость?

– То есть ты разрушил три города и убил тысячи людей для поддержания репутации?

В моем голосе звучит изумление, и, пожалуй, толика смеха. Я не могу его упрекать.

– Я лишь взял на себя чужую вину.

Ммм, а ведь не врет. Ну да ладно. Выскальзываю из спальни, и покидаю поместье, вновь почти никого не повстречав. Нанимаю экипаж, проезжаю через город, до стационарного портала. Денег вывалить надо прилично, но Анри подкинул мне финансов, «безвозмездно на булавки». Заплатил за золотую скрижаль, как пояснила себе я.

Телепортация вызывает шум в ушах и рвоту у всех, не зависимо от наличия силы. Меня они иногда доводят до обмороков. Поэтому путь к дому полукровки провела в полузабытье. Лошадь гарцевала, я лишь иногда направляла ее, все время выравнивая дыхание и пытаясь не свалиться.

Весьма тяжело быть человеком, слабым телом. В периоды болезней это больше всего выводит.

Оставив коня в конюшне, кивнула охранникам, сторожащим дверь внутри дома, и в максимально короткие сроки добралась до своей спальни, чтобы скинуть платье, пинком забросив его под низкую кровать, бросить туда же рюкзак и завалиться спааать.

Завтра меня ожидает головомойка, и следует встречать ее отдохнувшей и полной сил.

Комментарий к 1Если бы всякие не мешали Ларе Крофт… 2 В стане врага поинтереснее…

слеплены 2 части (они короткие, я не хотела делать из них две по 4 стр). разделены крупным промежутком.

========== “Все пропало, шеф, все пропало”. Начало спектакля ==========

Что за мир? Если мужик хочет бабу – он ее берет, а не бесится и не срывается на всех. Такого мнения придерживались абсолютно все обитатели небольшого замка герцога Анриэля тер Даннона. И та самая «баба», то бишь я, не имела ничего против. Сама шаг не делала, то есть не ложилась под его ножки готовая ко всему, но и не запрещала. И он, почему-то, не спешил «валить и трахать», даже не затрагивая эту тему. Только дикий голод в глазах выдавал его чувства.

О моей отлучке тоже разговора не шло.

– Через несколько дней случится облава на секту. Будь готова к тому, что мы примем в ней участие.

И все. Больше и слова не произнес. Хорошо, хоть решил меня с собой взять, а то мог упереться.

А я подобралась к тайне. Не бессмертия, нет, а того пророчества. Только пока что это не больше, чем предположение, сдобренное кучей фактов. И все же основывается оно на моей уверенности – не могу там участвовать я. В том мире ни одни «Нострадамус и Ванга» не видели в сценарии меня.

Воспоминания, как я трясу за грудки сухонького старичка, отказавшегося давать мне копию своего «видения», так и восстали в моей памяти. Он знал, что я собираюсь предотвратить катастрофу, но ему не нравились мои методы. И всегда все они видели то, что должно произойти согласно написанной пленки судьбы. Мне же эта пленка требовалась для того, чтобы знать кто, что, где и когда. И дело за малым – прибыть на место, чпокнуть протагониста и антагониста, распустить их армии, убрать игрушки и свалить.

Здесь же я поступила так же. Выяснила адреса и имена, навестила, вытрясла (пришлось приложить немало усилий, но мы пришли к консенсусу) сведенья, и сложила картинку в целом.

Сюжет такой: два дебила, это сила, и стыкаются они лбами, меряясь пиписьками, на фоне войны секты против объединенных армий всех рас и государств, которые пострадали от этих психов. Умирают оба, поскольку свои их же и добивают, а сам секрет бессмертия, уже готовый, становится причиной бойни своих. И здравствуйте, господин новое зло. Потому что кто-то таки заполучил себе в руки этот секрет (не ясно камень, зелье или артефакт, все они видят только нечто красное и блестящее).

Моя задача номер один: присвоить себе главный приз, разрешив тем самым все разногласия, уничтожить все данные о нем.

Моя задача номер два: присвоить этих двух дебилов, свалив всю вину их прошлого на секту.

Собственно, мне и кажется, что они либо что-то недоговаривают, либо кто-то ими манипулирует. Или они манипулируют. Тоже вариант. Слишком уж бредятно все.

Что же, будем ждать окончания спектакля, а я постараюсь как забрать призы, так и уничтожить кукловодов и режиссеров.

На второй день ожидания плюнула на мнение самопровозглашенного монаха и его объявленный целибат, пришла все же к нему ночью и… сняла напряжение. Не люблю воздержание.

Его попустило. Дерганность и холодная сдержанность пропали, сменившись теплотой. Теперь он словно пришел в норму.

Эх, все же он из моего нелюбимого типажа. Есть мужчины, которые воспринимают женщину только через секс, и если нет секса, значит, что-то не так. Во так вот, из-за нехотелки можно стать для них из любой чуть ли не посторонней. Что за логика?

Но и ладно, мне лично он тоже интересен только пока находится во мне или услаждает взгляд. Эдакое взаимопонимание. Еще бы искоренить все эти собственнические поползновения, и вообще замечательно. Я же ничего не обещала, так чего начинает? Не люблю, когда моим мнением не интересуются, решая все за меня.

Эта бабочка за последние дни начала меня морально выматывать. Все норовил развести на серьезный разговор о Нашем будущем, постоянно начиная его не с той ноты. Да и не могут сжиться зрелые разные личности. Я люблю спать под стенкой, он тоже! И одеяла нам одно мало, а все его попытки подгрести мое тельце под себя, сжать в объятьях неимоверно мешают. Спать с ним вообще мука! Вертит, как куколкой, то хочет сбоку обнимать, то на себя затаскивает, чтобы ему удобно было. А мне неудобно! Ко всему прочему я сама вертлявая, его бужу постоянно. И вся ночь – Ад.

Войну одежды я уже не упоминаю.

Мясо на завтрак мне не подходит, а в обед я хочу супчика, мне жалко свое пищеварение, а ему до одного места. Готовят то, что желает герцог!

Слуги у него наглые, уже десятый раз посылаю этих горничных, навязывающих помощь и «советы», десятой дорогой. А они возвращаются, хотят мне рубашечку погладить, и платье монашеское навязать, и все промывают мозг на тему «женщина должна рожать и вышивать». Бесят уже до такой степени, что последнюю к стенке прижала и пару порезов на личике оставила. В назидательных целях. Так через десять минут ко мне ворвался герцог и устроил скандал, видите ли, я ему людей зашугиваю.

В общем, все такие мелочи доводят уже почти до белой горячки, так что оставаться здесь я не намерена. И от идеи санатория пока что тоже отказываюсь. Финансы не позволяют. А буду уходить – еще и свою литературу заберу, ту, что от алхимиков осталась. А еще хочу, если все сложится так, как запланировала, сводить Эндрио на нашу базу.

На самом деле я всегда подозревала, что мое начальство бессмертно. Не заморачивалась этим, но мысли иногда посещали. Пили ли они из котла? Очень сомневаюсь. Не знаю, все ли они стопроцентные люди, но не такие как я. Испивших я видела лишь двоих, один просиживал все время за переводами, а второй ему помогал. Может ли быть, что эта кровь сделала нас такими, привила эту жажду знаний? Вполне.

Бессмертие бывает условное, если смерть возможна, и абсолютная. Это мне рассказали после того, как сделала свой выбор. Абсолютное доступно лишь стихиям, даже не богам. Всех можно уничтожить.

Когда пришло время выступать, или, как по мне, надевать костюмы соответственно ролям и выходить на сцену, в моем распоряжении оказалось два часа на сборы и подготовку к войне. Мне хватило двадцати минут.

Перебрала артефакты я еще раньше, осталось лишь упаковать вещи в рюкзак, надеть рабочую одежду, нацепить на себя оружие, и наштамповать десяток амулетиков. На сей раз деревянных, с примесью серебра (получились такие себе квадратики с кровавыми знаками и гвоздиками). И хоть видеть их кому-либо не желательно из-за не эстетичности, они довольно таки мощные. Пару бомбочек, пару щитов, и еще несколько мелких ставов «на всякий случай». Для активации достаточно выдохнуть на них воздух, да и вещь проверенная. Это тебе не одноразовые.

Потом мы привычно вошли в небольшой зал с кругом телепортации, и я имела удовольствие наблюдать, как этот прибитый (побитый? пришибленный? Как бы его обозвать, чтобы не материться?) открывает переход своими! мать его, силами. Зачем иметь стационарный портал, если в такой момент открываешь новый?

– Почему не стационарным? Красуешься?

– У меня хватит резерва, а так проще координаты указывать.

– Красуешься.

На этом беседа заканчивается, поскольку проход открыт, и он пропускает меня вперед. Миг и я стою на каменном парапете, а впереди – поля и поляны, лесопосадка. Отхожу, он тоже переносится.

– Я не красуюсь. У меня достаточно сил, чтобы десяток порталов открыть.

– О, в такие моменты искренне недоумеваю, как сама без магии живу? И ведь уже сколько лет живу! И не жалуюсь!

Сарказм мой проходит мимо, цепляется за смысл.

– Ты не маг?

Я хе…. Удивляюсь. Да. Шокируюсь. Я…. Глубоко шокируюсь. И молчу, кивая на поле.

– Ты не маг?

– Нет!

Рычу. Потому что уже в бешенстве. Вижу жалость.

– Но я чувствую, что у тебя есть дар. Я могу помочь его развить.

– Он запечатан.

– Я сделаю все, чтобы снять этот блок.

Я в бешенстве. Оборачиваюсь, хватаю его за грудки, хоть он значительно выше и вряд ли это выглядит устрашающе. Рычу тихо:

– Не смей. То, что я получила взамен, намного ценнее.

Отпускаю его. Пытаюсь успокоиться. Вдох-выдох. Дар жизни куда как важнее.

– Что может быть ценнее? От дара не отказываются.

– Я не собираюсь это обсуждать. Не смей вмешиваться в мою жизнь. Я Выживаю так, как могу. И я живу! Я видела больше, чем ты в своей стерильной жизни в рамочке из выстроенных убеждений, предубеждений, понятий и ограничений. И я довольна своей жизнью!

Хочется вмазать ему, но сдерживаюсь. Не до этого сейчас.

– Я в тебе разочарованна.

Хватает за руку, хочет что-то сказать, но его опережают. Трое мужчин появляются перед нами неожиданно, как будто сняли мантии невидимки у нас под носом.

– Даннон, неужели на тебя поводок нацепили?

Смеется один, а второй, оказавшийся уже знакомым эльфом, только смотрит на меня неодобрительно. Третий молчит, не проявляя интереса к ситуации, осматривается. Вырываю руку.

– Заткнись.

Беззлобно бросает, подхватывает меня под локоть и ведет вперед. Идти приходится не долго, до края поля, и эльф машет рукой, создавая проход.

Ах, полог и иллюзия. Они прячутся под мороком.

Очки съезжают, и приходится их поправлять. Не активированы, но решила на всякий случай носить на себе. Силы они не излучают, авось сойдут за обычные. Никто же не заберет у слепой очки?

Проходим, и могу рассмотреть все изнутри. Палатки, вероятно магические, с расширенным пространством. У меня тоже такая есть, была, точнее, я редко ее с собой таскала. Больше нравилось спать под открытым небом или под нормальной крышей.

– Вы уверены, что какофония вашего колдовства не просачивается сквозь полог?

– Ты же не владеешь магией.

– Это не значит, что не вижу ее.

– Не просачивается. Его устанавливали лучшие маги.

Это эльф. Хмыкаю, выражая свое мнение о их «магии», но остаюсь не понятой.

– А вы, голубки, чего поссорились?

– А то сам не слышал. – Вновь не зло, но с упреком изрекает герцог.

– Нет. Слышал, но не все, и почти ничего не понял.

Не врет. Это странно, но да ладно.

– Где твоя палатка?

Эльф вырывается вперед, ведет нас, потом поворачивает, и через несколько минут останавливается у входа в небольшую пятнистую палатку. Точно магическая. Меня отпускают.

– Ждешь меня здесь.

И эти четверо уходят, оставив меня не у дел. Ну и ладно, мне как раз нужно приготовить кое-что. Залажу, достаю свернутые листы со сценарием, сбитым в кучу со слов десятка провидцев. И оригинал настоящего пророчества.