Текст книги "Запрещенная (ЛП)"

Автор книги: Лилиана Карлайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 30

АМЕЛИЯ

Это так больно, что я могу умереть.

Я горю, мое тело пропитано потом, отчаянная потребность в чем-нибудь берет верх, пока я мечусь.

Я падаю на пол, едва удерживаясь на руках и коленях, когда моя матка сокращается.

Снаружи звучит симфония криков и выстрелов, но они уступают насущной необходимости.

Джейкоб.

Его лицо мелькает в моем сознании, и это вызывает только новые ощущения возбуждения.

Я лежу на полу, зажав руку между ног, и рыдаю.

Я скучаю по нему.

Я больше никогда его не увижу.

Я беспорядочно тру свой клитор, надеясь на какое-то облегчение, пока мое влагалище пульсирует.

Я поднимаюсь выше, выжигая лицо Джейкоба в своем сознании, позволяя себе поддаться фантазии.

На полу. Когда снаружи пролетают пули.

Некоторые бьются о стену рядом со мной, но мне все равно.

Джейкоб. Джейкоб.

Его рот между моих ног, лижет и посасывает мой клитор, пока я не кончаю ему на лицо.

Его член раздувается внутри, его глаза горят в моих, когда я кончаю на него.

Его кривая улыбка.

Дверь распахивается, и я всхлипываю, когда вижу Альфу, входящего в комнату.

Его рубашка промокла, и у меня ужасное чувство, что это от крови.

Я переворачиваюсь на живот, отчаянно пытаясь отползти от него, но он притягивает меня к себе на колени. Я смотрю на него, мои бедра обхватывают его талию, но я отказываюсь встречаться с ним глазами.

– Амелия, – говорит он низким голосом.

– Нет, – бормочу я, смущенная, когда по моим бедрам стекает жидкость. – Ты не знаешь моего имени. Ты не имеешь права называть меня так.

Я пытаюсь вывернуться, отчаянно пытаясь не поддаваться его запаху.

– Это я. Джейкоб, – настаивает он, но я закрываю глаза, отказываясь ему верить.

– Заткнись! – Я всхлипываю сильнее, но терзаюсь о его эрекцию, все еще отчаянно нуждаясь в трении.

Он стонет, и я закрываю глаза, отказываясь принимать то, что делаю.

Я устала. В отчаянии. Несчастна.

Его массивные руки обнимают меня за талию, пока я подпрыгиваю у него на коленях, слезы стыда стекают по моим щекам.

Он купил меня.

Я принадлежу ему.

И я бесстыдно растираюсь у него на коленях, умоляя об освобождении.

– Прости, – шепчет он мне на ухо. Внезапно я ощущаю острое ощущение на стыке шеи и плеча.

Я понимаю, что он делает, и кричу.

– Нет! НЕТ!

Но его зубы опускаются на мою железу, и я вскрикиваю, когда незнакомец помечает меня как свою.

ГЛАВА 31

АМЕЛИЯ

Из того, что мне говорили, спаривание с кем-то, кто не является твоей второй половинкой, – худшее, что ты можешь сделать.

Это оставляет диссонанс в душе. Возникает чувство тоски, которое никогда не проходит, поскольку истинная пара все еще где-то там, неспособная завершить связь.

Я не знаю, кто моя пара. Но когда этот Альфа вонзает в меня зубы, мои глаза закатываются на затылок, мое тело парит от кайфа.

Он нежно укачивает меня на своих коленях, посасывая мою рану, и я распадаюсь на части.

Я утыкаюсь лицом в его плечо, отказываясь открывать глаза, пока оргазм сотрясает все мое тело. Моя слизь пропитывает нас, и я всхлипываю от удовольствия.

Он во мне.

Я в нем.

Наши души связаны навеки.

Это непростительно. Я не давала согласия брать себя.

Он украл мою душу в грязном кинотеатре, за тысячи миль от моего дома.

Альфа рычит мне на ухо, хваля меня, в то время как его рука скользит у меня между ног, лаская мой клитор именно так, как мне нравится.

Я ненавижу его за это. Он доводит меня до очередного оргазма, и слезы текут по моим щекам, когда он вытирает их.

– Мне жаль, принцесса, – шепчет он. – Так должно было быть.

Принцесса.

Но это не может быть Джейкоб. Этого просто не может быть.

Я чувствую его страстное желание через нашу связь, его желание взять меня прямо там и заявить на меня права.

Еще меня мучает чувство вины, такое сильное, что сдавливает мне грудь.

Но я игнорирую это, пока подпрыгиваю у него на коленях, ощущая трение о его твердый как камень член через штаны.

– Я должен был заявить на тебя права, – рычит он мне на ухо. – Ты моя… больше ничья…

Я перестаю слушать.

Я беру и беру, работая над его одетым членом, доводя себя до кульминации за кульминацией, пропитывая его колени своей слизью.

Я готова к тому, что он возьмет меня прямо там, но, к моему удивлению, он этого не делает.

Он просто позволяет мне использовать его, пока я не падаю в обморок, вдыхая его запах, позволяя ему затуманивать мои чувства.

Я могу притвориться, что это Джейкоб. Только сейчас, пока не закончится это дерьмовое шоу и мне не придется столкнуться с реальностью.

И я не уверена, когда это будет.

Или смогу ли я когда-нибудь это сделать.

ГЛАВА 32

ДЖЕЙКОБ

Брачный укус – это самый священный акт, который Альфа может совершить со своей Омегой.

Это высший акт обладания между двумя душами.

Я никогда не думал, что это произойдет на подпольном аукционе людей.

Я должен был сделать это, чтобы защитить ее, на случай, если другие каким-то образом доберутся до нее.

На случай, если они вырежут ее брачную железу.

Но я чувствую ее ужас и отвращение, когда она прижимается ко мне, даже когда я работаю с ней, помогая ей пережить столько оргазмов, сколько она может вынести.

Она не примет меня таким, какой я есть, сколько бы раз я ей ни говорил.

Она закрыта.

Я держу своего Альфу под контролем, несмотря на собственническое чувство, которое течет по моим венам.

Защити ее.

Она тяжело дышит, прижимаясь ко мне, на мгновение насытившись, пока я заключаю ее в объятия.

– Держись за меня, – шепчу я ей на ухо. – Мы выбираемся отсюда.

Я чувствую ее страх, когда она прижимается ко мне, отчаянно вцепляясь в мои плечи. Я поддерживаю ее одной рукой, в то время как другой рывком открываю дверь. Я мчусь по коридору, теперь заваленному телами и рыдающими Омегами. Пол залит кровью, и я чуть не поскользнулась на нем, когда мчалась к главному входу.

– ДЖЕЙКОБ!

Лукас прихрамывает рядом со мной, оскалив зубы. – Она у тебя? – шипит он, борясь с очевидной болью в ноге.

– Да. Наша машина ждет? – Амелия ерзает в моих руках, всхлипывая.

– Да. Российское правительство только что отправило войска, чтобы забрать остальных. Но мы должны уйти сейчас, чтобы избежать перекрестного огня.

Мы прорываемся к выходу, наш черный внедорожник ждет нас в грязи. Калум уже внутри, и он открывает нам дверь, когда мы врываемся внутрь. С визгом шин мы трогаемся с места, едва избегая встречных военных грузовиков.

Я сижу на заднем сиденье с Амелией, баюкая ее на коленях, пока она скулит.

– Твою мать, – ворчит Калум. – Она сейчас провоняет в машине своим запахом.

Я рычу, прижимая ее окровавленное и покрытое пятнами тело к своей груди. – У нее началась Течка на гребаной сцене, – шиплю я. – Она ничего не может с этим поделать.

Он оглядывается на нас, и на его лице появляется удивление. – Ты укусил ее, – замечает он.

– Я должен был, просто на случай, если они доберутся до нее прежде, чем я смогу их остановить.

Остальная часть поездки в машине проходит в тишине, если не считать редких всхлипываний Амелии.

Однако подавляющих средств надолго не хватит. Мой Альфа рычит от желания, и это худший вид пытки – ничего не делать, пока она извивается на мне в бреду.

Я точно знаю, что ей нужно, но пока не могу ей этого дать.

– У тебя терпение чертового святого, – говорит Лукас, когда мы достигаем взлетно-посадочной полосы.

– Я так долго ждал ее, – бормочу я. – Я могу подождать еще немного.

– У нас есть медик, – добавляет Калум. – Они ждут нас в самолете.

Я вздыхаю с облегчением.

Я поднимаюсь на борт первым, не выпуская Амелию. Она все еще говорит бессвязно, но ее скулеж превратился в тихие рыдания, и она дрожит в моих объятиях.

Это разбивает мое гребаное сердце.

– Не плачь, принцесса, – шепчу я ей. – Мы почти дома.

Она крепче сжимает мою рубашку.

Медик сразу замечает нас, осматривая Амелию, пока я укладываю ее на носилки в задней части самолета.

– Ей нужна жидкость, – говорит она. – Сейчас я введу капельницу. А что касается ее Течки, я могу ввести высокую дозу подавляющего средства, которое также действует как снотворное. Она сможет отдохнуть, но когда она наконец проснется, Течка будет невыносимой.

Я киваю. – Чего бы это ни стоило.

– Этого должно хватить на весь полет, но я предлагаю вам приготовить для нее гнездышко как можно скорее. У нас на борту есть одеяла и подушки на всякий случай.

Амелия смотрит на меня из-за стола широко раскрытыми глазами, как будто она наконец узнает меня.

Я чувствую ее удивление и надежду, за которыми следует отчаяние, которое я ей причинил.

И пока ее глаза горят в моих, есть так много вещей, которые я хочу ей сказать.

Каким же я был дураком, что бросил ее.

С первой ночи, когда я увидел ее, я понял, что она особенная.

Как я любил ее, даже будучи Бетой.

Мне всегда было достаточно ее.

Но она ускользает от мощного подавителя прежде, чем я успеваю сказать хоть слово.

Я хватаю все одеяла и подушки, какие только могу найти в самолете, и заворачиваю ее в них, стараясь, чтобы ей было как можно удобнее.

Следующим за Лукасом идет медик, затем вводит каждому из нас мощное подавляющее средство.

Пока Амелия отдыхает, мы подводим итоги.

Российское правительство разместит Омег и окажет медицинскую помощь, в том числе тем, у кого удалены железы.

Другие самолеты уже в пути, чтобы помочь воссоединить семьи.

Было произведено пятьдесят арестов, но многим из Спасателей удалось сбежать.

Это еще не конец.

Но я, наконец, позволяю себе откинуться на спинку сиденья и закрыть глаза, сосредоточившись на моей новообретенной связи с моей парой.

Амелия жива.

Она в безопасности.

Это все, что имеет значение.

ГЛАВА 33

АМЕЛИЯ

Мне это снится.

Я на сцене, глаза Джейкоба наблюдают за мной из толпы.

Я нахожусь у кого-то на коленях, слова шепчут мне на ухо, а я беспомощно подпрыгиваю.

Зубы впиваются в мою плоть как раз в тот момент, когда стены позади меня взрываются, звуки криков наполняют комнату.

Женщины плачут.

Я купаюсь в их крови.

Я борюсь, отчаянно пытаясь удержать голову над багровым морем.

Но у меня в груди сжимается чувство надежды, которого раньше не было. Я медленно выбираюсь из этого безумия.

Я не одна.

Я больше никогда не буду одна.

Я сажусь, задыхаясь, лихорадочно оглядывая комнату. Я не понимаю, где нахожусь, пока не встречаю взгляд темно-синих глаз.

– Это я, – шепчет Джейкоб, присаживаясь на край кровати. – Я здесь, принцесса.

Его глаза безумны, и он говорит со мной так, словно я раненое животное.

Я снова в его комнате, мое тело укрыто мягкими стегаными одеялами, поддерживаемое таким количеством подушек, что их не сосчитать.

Гнездо.

Я одета в черную рубашку большого размера и спортивные штаны, мое тело чистое, очищенное от грязи и крови.

– Ты проспала двадцать часов, – говорит он, его глаза затравлены. – Я думал, ты не проснешься.

Когда он говорит, в его голосе слышится дрожь, и я хмурюсь, сбитая с толку.

Затем нахлынувшие воспоминания возвращаются, и моя рука тянется к шее, мои пальцы касаются повязки. Он следует за моей рукой, собственнически наблюдая, как я прикасаюсь к ране.

– Ты был там, – медленно произношу я. – На аукционе.

Он наклоняется ближе на кровати, его лицо всего в нескольких дюймах от моего. – Да, – шепчет он.

– Мы пара. – Я бормочу.

Он кивает, его глаза горят в моих.

Замешательство переходит в гнев. – Но ты сказал, что нашел свою пару, – обвиняю я. – После того, как ты сказал мне, что больше не хочешь меня видеть.

Он вздрагивает. – Я солгал, – признается он. – Паре Лукаса угрожали смертью. Я не мог допустить, чтобы ты оказалась в опасности.

Он солгал.

Он так и не нашел свою пару.

Я разрываюсь между злостью на то, что он солгал мне, и восторгом от того, что в деле не замешана другая Омега.

Но все еще есть вопросы, на которые необходимо ответить.

– Ты укусил меня. Почему? Что насчет моей пары? – Я пытаюсь казаться сердитой, но у меня нет сил.

Он спас мне жизнь.

– Тебя нашли для меня, – говорит Джейкоб и слегка улыбается мне. – Ты моя пара.

У меня отвисает челюсть.

– Что? – Я ахаю.

Он наконец улыбается, его улыбка такая широкая, что я не могу не улыбнуться в ответ. – Это была ты все это время, – выдыхает он, его лоб касается моего. – Это была ты.

Я в недоумении.

– О, – шепчу я, переполненная эмоциями.

Я больше не могу ждать.

Я должна поцеловать его.

Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к его рту, и он стонет, обхватив мое лицо руками. Это отчаянный поцелуй, и я никогда не хочу останавливаться.

– Мне жаль, – шепчет он между поцелуями. – Мне так жаль, Амелия. Я облажался.

– Ты облажался, – соглашаюсь я, и он ухмыляется мне в губы. – Никогда больше так не делай.

Он отстраняется от меня, давая мне возможность отдышаться. – Твоя болезнь никогда не беспокоила меня. Для меня это никогда не было слишком тяжело. С моей стороны было невероятно хреново говорить такие вещи.

Я киваю. – Да. Так и было.

– И я как раз собирался извиниться, когда узнал, что произошло.

Мое сердце замирает. – Что ты имеешь в виду?

– Я заявился в твою квартиру, но Люси рассказала мне, что произошло.

Я качаю головой. – Ты пришел извиниться?

Он рычит. – Я пришел сказать тебе, что выбираю тебя. В качестве Беты. И что я люблю тебя.

Я замираю.

Я чувствую правду об этом всем своим существом, благодаря нашей связи.

Он любит меня.

Тепло разливается у меня в груди.

Альфа любит нас.

Моя недавно пробудившаяся Омега оживляется от его слов, и вся оставшаяся враждебность, которую я испытывала к нему, исчезает.

– Скажи это еще раз, – требую я.

Он хихикает. – Я люблю тебя, Амелия.

Все еще завернутая в одеяла, я заставляю себя подойти, чтобы снова поцеловать его. – Я тоже люблю тебя, Джейкоб.

Но когда он нежно целует меня, я чувствую его желание.

Как по команде, сильная судорога пронзает мою матку. Я сгибаюсь пополам под одеялами, и Джейкоб крепко сжимает меня в своих объятиях.

– Я держу тебя, принцесса, – говорит он напряженным голосом. – Действие твоих подавляющих заканчивается.

Я вдыхаю его запах, и это вызывает еще одну волну боли. – О Боже, – стону я, неудобно ерзая под одеялами.

– У тебя начинается Течка, – настойчиво говорит он, в его голосе слышится боль. – Ты уже вызвал у меня Гон.

Мои глаза расширяются. – Тогда как ты мог просто сидеть там? – Я выдавливаю из себя.

Он ухмыляется. – Мощные подавляющие средства. Я могу быть терпеливым мужчиной, когда мне нужно, принцесса. И ты стоишь того, чтобы подождать.

– Это больно, – хнычу я.

– Я знаю, – шепчет он. – Но ты такая хорошая девочка. И я собираюсь позаботиться о тебе.

Я вздрагиваю от его слов, и из меня вытекает поток жидкости. – Джейкоб, – выдыхаю я, и он стонет.

– Черт, я уже чувствую твой запах, детка. Не могу дождаться, когда снова свяжу тебя узлом.

Я стону от его слов, сбрасывая с себя одеяла, разгоряченная.

Я едва успеваю сесть, как он поднимает меня за талию и прижимает спиной к стене.

ГЛАВА 34

ДЖЕЙКОБ

Я ей не лгал.

Я могу быть терпеливым человеком, когда мне это нужно.

Но я на пределе своих возможностей.

Я готов сожрать ее к чертовой матери.

Я прижимаю ее к стене и, блядь, наслаждаюсь ею.

Я приношу свои извинения всеми возможными способами, используя рот и руки.

Она извивается возле меня, спортивные штаны, в которые я ее одел, уже пропитались влагой.

Она пахнет медом и фиалками, сливаясь в один вызывающий привыкание аромат.

Моя Альфа рычит, когда она хнычет мне в рот. Я терзаюсь об нее, позволяя ей почувствовать, какой твердый у меня член под штанами.

Я помогаю ей стянуть толстовку через голову, обнажая ее дерзкие сиськи.

– Я скучала по этому, – шиплю я, наклоняя голову, чтобы взять розовый сосок в рот. Она кричит, когда я сосу ее, грубо потянув и ущипнув за другой сосок, стараясь уделить им обоим свое внимание.

К тому времени, как я заканчиваю с ее грудью, она превращается в рыдающее месиво, ее глаза стекленеют, когда она тяжело дышит.

– Альфа, пожалуйста, – стонет она, и я стаскиваю с нее спортивные штаны и опускаюсь на колени. Я хватаю одну из ее ног и перекидываю ее через плечо, прежде чем зарыться лицом в ее сладкую щелку.

Я рычу, слизывая ее слизь, позволяя ей стекать по моему лицу, когда я засовываю в нее палец. Она тугая, но сразу же тянется ко мне, ее киска безропотно принимает мое вторжение.

Я трахаю ее пальцами, пока она не трется о мою руку и язык. Я нахожу ее набухший клитор и посасываю его, именно так, как ей нравится.

Ей не требуется много времени, чтобы кончить.

Она пропитывает меня влагой, ее влагалище крепко сжимает мой палец, пока она переживает свой оргазм. Она выкрикивает мое имя, дергая меня за волосы, бесстыдно трется о мое лицо.

Я люблю каждую минуту этого.

Я мог бы утонуть в ее скользкой коже, часами боготворить ее киску, но я знаю, что это не то, что нам обоим нужно.

– На кровать, принцесса, – приказываю я ей, и она быстро подчиняется. Но вместо того, чтобы лечь на спину, она встает на четвереньки, выпячивая задницу.

О, черт.

– Альфа, – выдыхает она. – Пожалуйста, пожалуйста, трахни меня. Пожалуйста.

Я раздеваюсь, затем встаю в ногах кровати, мой член болезненно выпячивается, преякуляция уже на кончике.

– Отодвинься, Омега, – приказываю я. – И позволь мне посмотреть, как ты трахаешь себя на моем узле.

Она в отчаянии отодвигает свое тело назад, показывая мне свои прелестные половые губки, блестящие от смазки.

Затем она садится на мой член сзади.

Я делаю все, что в моих силах, чтобы не потерять контроль. Я позволяю ей наслаждаться, пока она берет от меня то, что ей нужно. Ее задница касается моих бедер, когда я выхожу из нее, и мы оба стонем, когда она трахает себя.

Она берет меня так глубоко и жестко, как ей нравится, ее киска отчаянно сжимает меня, когда мои руки опускаются к ее бедрам, сжимая их так крепко, что я знаю, что у нее останутся синяки.

– Хорошая девочка, – рычу я на нее, наблюдая, как она раскрывается на мне, ее розовые губы обхватывают мой член. – Хорошая Омега.

Она стонет, затем толкается в ответ быстрее. Я насаживаю ее на свой член, наклоняясь, чтобы нащупать ее клитор.

Ее настигает второй оргазм, и он мощнее первого. Она остается неподвижной, сжимая меня, крича, когда наслаждение настигает ее.

Мой Альфа одобрительно рычит, и, несмотря на подавляющие средства, я больше не могу с этим бороться.

Мой Гон берет управление в свои руки.

ГЛАВА 35

АМЕЛИЯ

Я использую его член, пока не устану.

Этого все равно недостаточно.

Это на мгновение утолило боль, но пока он не наполнит меня, я не буду чувствовать себя цельной.

Я теряюсь в ощущениях, его запахе и полноте нашей связи, когда он говорит.

– Скажи мне, что я могу потерять контроль, – стонет он от боли. Он крепче сжимает мои бедра, и я шиплю от сочетания удовольствия и боли. – Скажи мне, Омега.

– Да, – выдыхаю я. – Пожалуйста, Альфа. Мне это нужно.

И он начинает трахать меня.

Раньше он сдерживался.

Но я жадно беру его член, мое тело легко растягивается, чтобы приспособиться к его обхвату. Его яйца ударяются о меня, и кровать сотрясается от интенсивности его ударов.

Время остановилось. Он берет меня сзади, пока я едва могу удержаться на ногах. Простыни и одеяла испачканы, но это только заставляет меня хотеть большего.

Он меняет позу только тогда, когда я достигаю третьего оргазма, переворачивая нас так, что я оказываюсь на нем сверху. Я оседлала его, звук соприкосновения наших тел наполнил комнату.

– Хорошая Омега, – стонет он, его глаза горят в моих. – Возьми мой член, принцесса.

Его руки тянутся вверх, чтобы сжать мои груди, когда я подпрыгиваю на нем, насаживаясь на его длину.

Он добивается от меня еще одного оргазма, прежде чем перекатывает меня на спину, поднимая мои ноги над своими плечами, чтобы он мог входить в меня глубже.

Он раздвигает мою киску на части, и я приветствую это, постанывая и умоляя о поддержке.

– Я собираюсь кончить в тебя, – рычит он напряженным голосом. – Собираюсь связать тебя узлом, принцесса.

Он рычит, собственническим диким криком, и он изливается внутри меня.

Это не похоже на прежние времена. Когда он наполняет меня своей спермой, моя киска сжимает его, отчаянно сжимая его член. Когда его узел раздувается, не ощущается ни малейшей боли.

И я не могу перестать кончать.

Он падает на меня сверху, мы оба тяжело дышим, когда я сжимаюсь вокруг него.

– Черт возьми, – шипит он. – Ты все еще кончаешь, не так ли?

Я могу только хныкать в ответ, вцепляясь когтями в его спину, поднимая свои бедра навстречу его.

Альфа-Альфа-Альфа

Я парю в блаженстве, восхищаясь нашей связью через брачные узы.

Альфа любит нас.

Альфа заботится о нас.

Он шепчет дифирамбы мне на ухо, укутывая нас обоих в гнездышко из одеял, помогая мне справиться с последствиями моего удовольствия.

Я расслабляюсь в его объятиях, утопаю в его аромате, впервые за несколько дней умиротворенно отдыхая.

* * *

Я просыпаюсь более нуждающейся, чем раньше.

Мои соски болят, а клитор пульсирует, отчаянно желая прикосновений. Я вслепую тянусь к Джейкобу, который обнимает меня и прижимает к своей обнаженной груди.

– Альфа, – хнычу я.

– Что тебе нужно, принцесса? – Он шепчет мне на ухо, его член пульсирует внутри меня.

– Ты, – выдыхаю я, и он хихикает.

На этот раз он трахает меня медленно, вытаскивая свой все еще твердый член, чтобы перевернуть меня на бок. Я перекидываю свою ногу через его, и он входит в меня, моя спина прижата к его груди, пока он медленно двигает нами.

Он стонет мне на ухо, когда берет меня, протягивая руку между нами, чтобы найти мой клитор. Он потирает его нежными круговыми движениями, медленно доводя меня до мощного оргазма.

– Ты такая чертовски идеальная, – шепчет он мне на ухо. – Такая идеальная и тугая. Ты вся моя. Навсегда.

Я вздрагиваю от его слов, пропитывая нас обоих влагой, когда давление на мой клитор усиливается. Я поднимаюсь все выше и выше, пока перед глазами не становится бело.

– Кончи за мной, Омега.

Я сжимаюсь в конвульсиях вокруг него, и он удерживает меня при каждом толчке.

Он накачивает меня своим семенем, кончая с неистовым ревом.

Затем он делает это снова.

И еще раз.

Я теряю сознание, обхватив его узел.

* * *

В конце концов, мне нужно выйти подышать свежим воздухом.

Джейкоб кормит меня, заботится обо мне, пока я медленно возвращаюсь к реальности.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашивает он меня, когда я проглатываю клубнику. Он садится рядом со мной на кровать одетый, в то время как я остаюсь завернутой в простыню.

Кровать стоит боком. Вместо того, чтобы быть вплотную к стене, каркас кровати направлен под неудобным углом.

– Да… возможно, мы сломали кровать, – ухмыляется он. – Немного увлекся.

Он вернулся к своему обычному самоуверенному виду, и я не могу удержаться от улыбки. – Я вижу это. – Затем мои глаза расширяются, когда я смотрю на простыни и полотенца на полу.

Они пропитаны жидкостью, как будто их бросили в бассейн и опустили на дно.

Он невозмутимо следит за моим взглядом. – Для этого и существует химчистка, принцесса.

– Это будет происходить каждый раз? – Спрашиваю я с открытым ртом.

– По пути домой тебе дали мощное подавляющее средство. Это был один из побочных эффектов. Но если мне повезет, это случится снова.

Я бросаю в него подушку, пытаясь стереть глупую ухмылку с его лица. Он легко ловит ее, затем наклоняется, чтобы поцеловать меня в лоб.

– Так у меня или у тебя? – Бормочет он.

– Что? – Я спрашиваю его, сбитая с толку.

– То, где мы будем жить.

Мой мозг все еще затуманен от посторгазмического блаженства, поэтому я не уверена, что правильно его расслышала. – Что ты сказал? – спросила я.

– Или ты хочешь новый дом? Пентхаус? Таунхаус? Особняк? Или замок? – Он проговаривает список с намеком на озорство в глазах.

– О чем ты говоришь? – Я задыхаюсь, пытаясь не отставать от разговора.

– Поскольку мы собираемся жить вместе, нам нужно выяснить детали.

– Я… – Мой голос замолкает, пока я пытаюсь найти правильный ответ.

Я должна была отказаться от его слов. Сказать ему, чтобы он проваливал со своим высокомерием.

Но, как я ни стараюсь, я не могу с ним не согласиться.

Конечно, мы собираемся жить вместе. Мы партнеры.

Я не могу представить себе жизнь, в которой я не просыпалась бы рядом с ним каждое утро.

Но его лицо вытягивается, когда он протягивает руку, чтобы коснуться моей щеки, его глаза темнеют. – Я никогда больше не покину тебя, Амелия. Я клянусь в этом.

Он затрагивает неуверенность, которая гноилась во мне с тех пор, как закончилась моя Течка.

– Что, если моя болезнь станет для тебя слишком тяжелым бременем? – Мягко спрашиваю я. – Ты сможешь выдержать дни, когда мне нужно оставаться в постели?

Он поднимает брови. – Я бы любил те дни, когда ты остаешься в постели, – бормочет он.

Я усмехаюсь, борясь с улыбкой. – Ты знаешь, что я имею в виду.

Он делает паузу, его глаза темнеют. – Ты никогда не будешь для меня обузой, – обещает он низким голосом. – Я хочу тебя всю, Амелия. Включая плохие части. Я хотел, независимо от брачных уз.

Я застенчиво улыбаюсь и наклоняюсь, чтобы поцеловать его, наслаждаясь его уверенностью и любовью.

– А как же я? – бормочет он, его губы всего в нескольких дюймах от моих.

– А как насчет тебя?

– Не станет ли для тебя то, что я Коллекционер, обузой?

Он говорит это с сарказмом, но я чувствую его намек на неуверенность.

Я откидываюсь назад и некоторое время рассматриваю его. – У меня есть несколько вопросов, – говорю я. – На самом деле много. Сколько раз ты собираешься возвращаться домой ночью весь в крови?

Он вздыхает. – Это зависит от случая, – говорит он. – Спасателей, те, кто руководил аукционом в России, все еще ведут операции. Но наша цель – уничтожить их, чтобы ничего подобного больше не повторилось.

Воспоминания о прошлых днях всплывают в моей памяти. – Это правильный поступок, – бормочу я. – Это то, кто ты есть. Ты герой.

Он усмехается. – Возможно, больше похож на антигероя.

Я думаю об этом, затем киваю. – Да. Но это делает игру намного более захватывающей.

Он снова целует меня и прижимает спиной к матрасу, возобновляя наши прежние занятия.