Текст книги "Запрещенная (ЛП)"

Автор книги: Лилиана Карлайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 10

ДЖЕЙКОБ

Говорят, что когда ты находишь свою Омегу, ты меняешься.

Ваша жизнь вращается вокруг нее.

Твоя душа привязана к ней.

Если ты не можешь быть с ней, ты медленно теряешь рассудок.

Я видел, как это происходило с другими Альфами после того, как они находили свою пару. Если они не могут быть рядом со своей Омегой, они медленно сходят с ума.

Когда Спасители заберут Омегу, их Альфа не остановится ни перед чем, чтобы воссоединиться с ней.

Но в конце концов они самоуничтожаются.

Калум был наполовину жив после того, как получил известие об Арии – когда он поверил, что она мертва.

Он поддался тьме, позволив грузу своего горя тяжело нависнуть над ним.

Он не ел и не спал.

Он взвыл от ярости, больше животной, чем человеческой.

Говорят, что когда ты без своей Омеги, ты неполноценен.

И с каждым днем становится все хуже.

* * *

Я не одержим.

По крайней мере, это то, что я продолжаю говорить себе.

Трекер в ее телефоне был просто для того, чтобы убедиться, что она в безопасности, когда я не смогу присматривать.

Вот и все.

Но я видел такое поведение только у других Альф, когда дело касалось их Омег.

Никогда не было с Бета-версиями.

Так что, черт возьми, происходит?

Даже когда она спит в моей машине, я должен сопротивляться желанию заключить ее в свои объятия.

Наверное, теперь она меня ненавидит.

И если бы она знала, как я следил за ней…

Это был бы не очень приятный разговор.

Я бы не смог этого объяснить.

Черт возьми, я даже себе не могу этого объяснить.

Но это на втором месте после того факта, что она в точности ослушалась того, что я ей сказал. Когда я проверил маячок и увидел, что она вернулась в тот бар, я чуть не потерял самообладание. Я был готов противостоять ей, потребовать, чтобы она рассказала мне, что, по ее мнению, она делала.

Все оказалось намного хуже, чем я себе представлял. Если бы я прибыл всего на несколько минут позже.…

По моим наблюдениям, я слышал ее слезы по ночам.

Душераздирающее одиночество, которое она отказывается показывать миру.

Дневной сон, который занимает большую часть дня.

Она сморщивает веки, когда у нее начинается головная боль.

В ту ночь, когда мы встретились, она сказала мне, что чувствует себя безрассудной.

Был ли сегодня еще один из таких моментов?

Что ж, я тоже чувствую себя безрассудным.

Вместо ее квартиры я отвожу ее к себе домой. Здесь ей будет безопаснее, по крайней мере, на данный момент, пока она отсыпается от того, что было введено в ее организм.

Она шевелится, когда мы въезжаем на подъездную дорожку, и я помогаю ей выйти из машины, пока она что-то бессвязно бормочет. Я поднимаю ее легким движением, перенося через вход в мой дом, как перекрученный порог.

Все это так неправильно.

Но к черту это.

Я несу ее мимо гостиной в свою спальню. Снимаю с нее обувь, укладываю ее под одеяло, убедившись, что ей удобно. Я укрываю ее одеялами, дважды проверяя, чтобы убедиться, что она закутана настолько, насколько это возможно.

Ты устраиваешь для нее гнездышко, с ужасом осознаю я.

Она не моя пара.

Она даже не Омега.

Но все во мне кричит, что она моя.

Ее глаза приоткрываются в тусклом свете, и она лениво улыбается мне. – Джейкоб? – Она бормочет, мое имя срывается с ее губ самым сладким образом.

Она сведет меня в могилу.

– Спи, – приказываю я ей, стараясь, чтобы голос звучал холодно. Она продолжает смотреть, пока я нависаю над ней, улыбка не сходит с ее губ.

– С тобой я чувствую себя намного лучше, – бормочет она, затем закрывает глаза. – Скучала по тебе.

Я должен выйти из комнаты и попросить подвезти ее домой.

Я никогда больше не увижу ее.

Этот путь приведет только к душевной боли и опустошению, если я найду своего Омегу.

Это неизбежно разобьет ей сердце.

Но, возможно…

Может быть, я не хочу Омегу, если могу заполучить ее.

Она зажгла во мне огонь, медленно растворяя одиночество, которое я так упорно пытался игнорировать.

Она дает мне надежду.

Черт бы все это побрал.

Я выключаю свет и выхожу из комнаты, на всякий случай заперев за собой дверь.

ГЛАВА 11

АМЕЛИЯ

Меня тошнит.

В этом нет ничего нового, но я не хочу рисковать оказаться больной в постели, пачкая свои простыни.

Но…

Эта кровать слишком большая и удобная. Простыни слишком мягкие.

Что…

Я сажусь, внезапная смена положения разрушает мою голову и ничего не помогает с сухостью в горле.

Это не моя комната.

Воспоминания о прошлой ночи вспыхивают в моей голове, с хищным Бетой и падением на пол, почти точная копия воспоминания о ночи, когда я встретила…

Джейкоба.

Я выпутываюсь из простыней, падаю с неловким глухим стуком на темный ковер и ползу в сторону ванной.

Мой мозг снова затуманивается, давление такое сильное, что перед глазами все расплывается.

Я заставляю себя встать, хватаясь за живот, когда ловлю искаженное отражение себя в зеркале.

Мое лицо раскраснелось, а волосы растрепались. Я брызгаю водой на лицо и прополаскиваю рот жидкостью для полоскания рта, пытаясь почувствовать себя хоть немного нормально.

Я оглядываю комнату, оценивая обстановку. Когда я возвращаюсь в спальню, тонкий аромат Джейкоба освежает меня, проясняя мысли.

Будь он проклят за то, что так действует на меня.

Но он снова спас меня от опасности.

Как бы то ни было, мне нужно уйти.

Я подхожу к двери, поворачиваю ручку.

Она не двигается.

Я пробую снова, с тем же результатом, и мой гнев вспыхивает.

Он запер меня здесь!

Я не знаю, бояться мне, злиться или и то, и другое вместе.

Не паникуй. От паники будет только хуже.

Я заставляю свое дыхание замедлиться и сажусь обратно на его кровать, обхватив голову руками.

Через несколько мгновений дверь открывается, и появляется Джейкоб с горящими голубыми глазами.

Я не могу отрицать облегчения, которое захлестывает меня, когда я снова вижу его лицо, мое сердце трепещет при его появлении.

Но с ним что-то не так.

У него темные круги под глазами, и он выглядит затравленным. Его темный взгляд встречается с моим, в нем смесь голода и отчаяния.

Я замираю.

– Я специально сказал тебе, – рычит он, его голос ниже, чем я помнила, – не возвращаться туда.

Мой рот открывается от шока. – Тебе-то какое дело? – Бормочу я, ошеломленная его упреками. – Почему ты запер меня здесь? Что происходит?!

На мгновение он выглядит неуверенным, как будто не знает ответа. Но его взгляд быстро наполняется мрачной решимостью. – Ты знаешь, что бы с тобой случилось, если бы меня там не было?

Ушел тот Джейкоб, которого я встретила в первую ночь, умный Альфа, который заставил меня смеяться и рассыпаться в его объятиях.

Этот человек не в себе.

– Еще раз, – говорю я, не спуская с него глаз, пока он стоит в дверях. – Почему. Тебя. Это. Волнует? Ты сказал мне забыть о той ночи!

Он молчит, его дыхание прерывистое.

– Разве тебе не о ком беспокоиться? – Шиплю я, вставая к нему лицом. – Я Бета! Чего ты от меня хочешь?

На последних словах мой голос срывается, и я не могу побороть подступающие к глазам слезы.

Я ненавижу плакать на глазах у людей. У них уже есть жалостливые взгляды, когда они узнают о моей болезни, и мне не нужны новые причины стыдиться.

Но его взгляд смягчается, он делает несколько шагов и притягивает меня в свои объятия, и я не сопротивляюсь, пряча лицо у него на груди.

– Не плачь, – бормочет он. – Пожалуйста.

От этого становится только хуже. Я вдыхаю его запах, позволяя ему ласкать меня, пока беззвучные слезы капают, пачкая его рубашку.

До того, как я встретила его, я знала, по какому пути пойдет моя жизнь.

Это будет тяжело, но я выживу.

И да, возможно, мои отношения никогда не будут постоянными.

Я знала, что не могу надеяться ни на что, кроме удобства и ограниченного времени.

Но с Джейкобом…

Он дал мне надежду, что у меня может быть нечто большее.

Я дрожу в его объятиях, самая уязвимая за последние годы.

Я никогда не завидовала жизни, которую ведет Люси. Моя болезнь уже отняла у меня выбор, и я не хотела, чтобы моя биология отняла у меня больше, чем необходимо.

Но поскольку он обнимает меня и утешает так, как я не считала возможным, я хотела бы быть его Омегой.

И, судя по тому, как он обнимает меня своими большими руками, прижимая к себе, он желает того же.

Он целует меня в макушку, и его нежность – успокаивающий бальзам для моей души.

– Скажи мне, почему с тобой так, – шмыгаю я носом.

Он долго молчит, его руки медленно поглаживают мою спину.

– Я не могу держаться от тебя подальше, – это единственный ответ, который он мне дает. – И я не могу…

– Не можешь что? – Я спрашиваю.

– Я не могу видеть, как тебе причиняют боль, – признается он.

Я смотрю на него, и его руки медленно перемещаются на мою талию. Его взгляд нежен, и он сосредотачивается на моих губах.

Было бы так легко встать на цыпочки и целовать его до бесчувствия, пока у меня не высохнут слезы.

Мое тело реагирует на него, тепло между ног напоминает о том удовольствии, которое он мне доставляет.

Я подношу руку к его волосам, запускаю в них пальцы, и в его груди зарождается низкий рокот.

Он мурлычет.

Это нечеловеческий звук, и он мне слишком нравится.

Его член тверд сквозь штаны и трется о мой живот. Я сдерживаю стон, изо всех сил стараясь не распрямиться в его объятиях.

Я, должно быть, ужасно выгляжу. Но он смотрит так, словно вселенная вращается вокруг меня и только меня.

Я прикусываю губу, и он стонет, наклоняясь, чтобы поглотить меня.

Покорить меня, как Альфа, которым он и является.

Вот почему…

– Мы не можем этого сделать, – выдыхаю я.

ГЛАВА 12

АМЕЛИЯ

Это останавливает его, пусть только на мгновение.

Но он крепче сжимает мою талию, его массивные руки обнимают меня, и в его глазах вспыхивает решимость.

– Нет, мы можем, – рычит он.

– Нет, – шиплю я, борясь со слезами на глазах. – Мы не можем.

Я пытаюсь вырваться из его объятий, но он только сжимает меня крепче, достаточно сильно, чтобы остались синяки. – Скажи мне почему, – рявкает он.

Я усмехаюсь, пораженная его высокомерием. – Хочешь список? – Огрызаюсь я. – Как насчет того, что, например, я Бета…

Мой голос замолкает, когда я думаю о другой уродливой правде.

Моя болезнь.

Но я швыряю ему в лицо кое-что еще.

– Ты еще и Коллекционер, – выплевываю я. – Как бы это выглядело: кто-то, чья единственная работа – следить за тем, чтобы Альфы и Омеги были вместе, и при этом они дурачатся с Бетой?

У него хватает наглости ухмыляться, и я таращусь на него.

– Так ты изучала, чем я занимаюсь, да? – Он улыбается впервые с тех пор, как я увидела его в ту ночь, когда мы познакомились, и это на мгновение ошеломляет меня.

– Это то, что ты понял из того, что я сказала? – Я быстро восстанавливаю самообладание, и ухмылка остается на его лице.

– Или как насчет того факта, что ты запер меня в своей комнате? Ты не думал, что, возможно, ты не так очарователен, как думаешь?

Он приподнимает бровь, и невменяемого, отчаявшегося Джейкоба нигде не видно. – О, я чертовски очарователен, принцесса.

Мой рот открывается, чтобы возразить, и он использует возможность, чтобы принудить меня к карающему поцелую.

Это быстро, жестко и яростно. Он контролирует темп, и у меня нет времени хватать ртом воздух, когда он погружает свой язык в мой рот, вбирая и пробуя на вкус. Я стону напротив него, отчаянно хватаясь за его грудь, когда мое тело прижимается к нему, ища трения, которое может обеспечить только он.

Он покусывает мою губу, и я кусаю в ответ, вымещая на нем свое раздражение. Это только подстегивает его, и его руки опускаются, чтобы обхватить мою задницу, сжимая и массируя.

Я в нескольких шагах от того, чтобы умолять его взять меня. Моя киска сжимается, отчаянно желая прикосновений, но предупреждающий звоночек эхом отдается в моей голове.

– Нет. – Рычу я, высвобождаясь из его рук и выходя из его спальни. – Ты даже не знаешь меня.

Его дом современный и простой, с кухней из кремового мрамора в одном углу и гостиной с уютными диванами в другом. Вдоль стен стоят простые деревянные книжные полки, до краев заполненные различными материалами для чтения. Я замечаю несколько знакомых мне книг, и мое сердце разрывается от того, что у нас есть общие интересы.

Это никогда не сработает, как бы мне этого ни хотелось.

Я хватаю свою сумочку с кухонного столика, готовая заказать поездку домой по телефону.

– Я знаю достаточно, – рычит он низким и смертоносным голосом. – Я знаю, что ты что-то скрываешь.

Это останавливает меня. – Что?

Я поворачиваюсь к нему лицом, и его темно-синие глаза видят меня насквозь, пристально глядя на меня. – Ты не можешь спать по ночам. Ты ужасно одинока, но никогда бы в этом не призналась. – Он делает шаг от двери и приближается ко мне, его движения хищные.

– Не надо. – Я пытаюсь казаться храброй, но мой голос дрожит. Я хочу убежать от него, но застываю на месте.

Он продолжает. – У тебя есть только одна близкая подруга, что для меня не имеет смысла – ты чертовски умна. Но, возможно, есть причина, по которой ты не подпускаешь людей слишком близко.

– Остановись, – шепчу я. Я держусь за мраморную столешницу, в ужасе от того, что он скажет дальше.

– Итак, я не думаю, что проблема в том, что ты Бета, Амелия, – бормочет он, когда я теряю хватку на столешнице. – Я думаю, это я вижу то, что ты не хочешь показывать.

Меня трясет одновременно от гнева и стыда, отчаянно хочется наброситься на него.

– Но вот в чем дело, – продолжает он низким и шелковистым голосом. Он делает шаг вперед. – Мне все равно, что это. Я хочу тебя, Амелия. Всего этого.

Я перестаю дышать.

Я хочу ему верить. Он произнес слова, которые я хотела услышать годами.

Я хочу всего этого..

Я паникую. Я разоблачена, обнажена и уязвима, и все это из-за него.

Мое сердце колотится у меня в голове, и я стискиваю зубы, когда мои мышцы сводит спазмом.

О нет.

Не сейчас.

Я соскальзываю на пол, неудержимо дрожа.

ГЛАВА 13

ДЖЕЙКОБ

Я слишком сильно надавил на нее.

Я знал, что у нее был секрет, и это была ее настоящая причина оттолкнуть меня.

Но она не была готова признать это, особенно со мной.

Я ловлю ее прежде, чем она падает на землю, чувство вины сжимает мою грудь.

Она задыхается, ее голос испуганно прерывается, и этот звук пронзает мое сердце.

– Амелия? – Шепчу я, баюкая ее голову у себя на коленях.

Блядь. Блядь. Блядь.

Она скулит, и этот звук заставляет моего Альфу взвыть.

– Милая, послушай, – шепчу я. – Пожалуйста. Пожалуйста, поговори со мной.

Я слишком сильно надавил на нее, и из-за этого я ублюдок.

Ее ногти впиваются в мои предплечья, пока она пытается заговорить. – Со мной все будет в порядке, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы. – Это случалось раньше.

Я держу ее, пока это проходит.

Это длилось не больше минуты, но кажется, что прошла вечность.

Когда ее перестает трясти, она падает мне на колени, ее глаза сияют в моих. Вокруг них танцуют золотые искорки, и я снова очарован ее красотой.

– Вот что происходит, Джейкоб, – тихо признается она. – Я… я больна.

Я глажу ее по волосам, пока мы сидим на полу. – Теперь ты знаешь, – пристыженно бормочет она.

– Расскажи мне еще, – настаиваю я, решив заставить ее говорить дальше.

Я мог бы слушать звук ее голоса всю оставшуюся свою гребаную жизнь.

Она закрывает глаза и вздыхает, смирившись. – С тех пор, как я была Бетой, – признается она. – Они не знают, что со мной не так. Сегодня это головная боль, а на следующий день – обморок.

Она отворачивается от меня, и я поднимаю ее на руки. Я зарываюсь лицом в ее волосы, вдыхая ее тонкий аромат, опьяненный.

– Мне не нужна твоя жалость, – наконец бормочет она.

– И я тебе ее не дам, – быстро говорю я. – Все, что угодно, но только не это. Никогда. Я клянусь тебе.

Я видел выражение лиц моих братьев, когда они понимали, что мне, вероятно, не сравниться с Омегой. Что мне суждено быть одному.

Я бы никому не пожелал жалости.

Притягиваю ее ближе, в груди у меня урчит, во мне раздается непроизвольное мурлыканье. Она теснее прижимается ко мне, удовлетворенно вздыхая.

Альфы не мурлыкают для Бет.

Но это второй раз менее чем за час, когда я создаю звук специально для нее.

– В баре… в первый раз… – она замолкает, и я мысленно возвращаюсь к той ночи.

Она задыхается от удовольствия.

Вкус ее кожи.

– Да? – Я рычу.

– Рядом с тобой я чувствовала себя… лучше. Здоровее, чем за долгое, долгое время. – Ее глаза встречаются с моими, когда она ерзает в моих руках, и ее рот слегка приоткрывается.

Она в таком же оцепенении, как и я.

И в этот момент я знаю, что мне пиздец.

Ничто не отнимет меня у нее.

Ничто.

Я не был внутри нее, не заявлял на нее права, но я уже знаю, что она моя.

Моя, чтобя брать, моя, чтобы трахать, моя, чтобы оплодотворять.

Она не Омега, но мне все равно.

Она, должно быть, видит это в моих глазах, потому что начинает протестовать, пытаясь слезть с меня. – Джейкоб… – начинает она, ее глаза расширяются от неуверенности.

– Не бойся, принцесса, – рычу я, мои губы в нескольких дюймах от ее.

Я снова целую ее, и на этот раз это идеально.

ГЛАВА 14

АМЕЛИЯ

Я никогда не целовалась с кем-то на кухонном полу.

Но с Джейкобом мы как будто делали это тысячу раз.

Я не могу перестать прикасаться к нему, ощупывать его мускулистые руки и водить ладонями по его груди.

Он никогда не пожалеет меня.

Он хочет меня, даже зная о моей болезни.

И, черт возьми, я тоже хочу его.

Но где-то в глубине моего сознания звучит голос, который говорит, что в конце концов его Омега появится, и это не навсегда.

Он не может стать моей парой.

Словно прочитав мои мысли, он останавливает нас на середине поцелуя, его пухлые губы припухли. Его светлые волосы растрепаны, дыхание прерывистое, массивная грудь поднимается и опускается.

– Я выбираю тебя, – настаивает он, встречаясь со мной лбом. – Черт возьми, я выбираю тебя. Ты, блядь, зовешь меня. Ты преследовала меня в моих снах, принцесса. Я хочу знать о тебе каждую гребаную мелочь. Я хочу понять, кто ты такая. – Он шепчет эти слова мне в губы, и я дрожу в его объятиях. – Мне все равно, Бета ты или нет. Мне все равно. Ты Амелия, и это именно та, кого я хочу. И я никогда не перестану хотеть тебя.

От его признания у меня перехватывает дыхание. Интенсивность должна была напугать меня.

Это безумие. Это безумие. Это противоречит природе. Противоречит биологии.

Альфы и Беты не подходят друг другу.

Но я снова целую его, прежде чем осознаю это, отчаянно желая его рта. Я забираюсь к нему на колени, прижимаюсь к нему, обхватываю его ногами, пока он тянет мою задницу вниз, навстречу своему члену, прикрытому одеждой.

– Черт возьми, – шипит он мне в ухо. – Ты, блядь, промокла насквозь, принцесса. Мой Бог.

Я покраснела повсюду, мое здравомыслие улетучивается, когда я поддаюсь пропитанному похотью туману. Мое тело дрожит, моя киска сверхчувствительна, отчаянно требует прикосновений.

Он стягивает с меня рубашку, обнажая лифчик, сильно посасывая кожу над моей грудью. Я стону в его объятиях, и он стонет, когда я нахожу ритм, которым наслаждаюсь, прижимаясь к нему, подол моих джинсов прижимается к моему клитору.

Он нападает на меня, как человек, которого морили голодом.

– Я так долго ждал тебя, – стонет он мне в шею. – Должен был обеспечивать твою безопасность…

Это возвращает меня к реальности.

Я неуверенно отталкиваюсь от него, пытаясь восстановить контроль. – Что ты имеешь в виду под обеспечивать мою безопапсность?

Мой рот все еще в нескольких дюймах от его, но я требую ответа, замирая на месте.

Вместо гнева или защиты, которых я ожидала, он показывает мне свои блестящие белые зубы. – Как ты думаешь, как я нашел тебя прошлой ночью?

Колесики крутятся у меня в голове, пока…

– Ты… ты следил за мной? – Я ахаю, и он приподнимает бровь, как будто вызывая меня на спор.

– Да, принцесса, – говорит он без тени стыда на лице. – Я был доволен, что делал это издалека. Но потом кто-то попытался забрать то, что мое. – Он рычит, и я застываю в его объятиях.

Мое дыхание становится тяжелым, когда я вдыхаю то, что он говорит.

Рациональная Амелия знает, что это ненормально.

Он опасен. Смертельно опасен.

И чертовский собственник.

Я едва знаю его.

Но есть и другая часть, тайная, маленькая часть меня…

Альфа хочет позаботиться о нас.

Альфа защищает нас.

Откуда взялся этот голос? Это что-то чужое, что-то древнее во мне, что кажется совершенно правильным.

– Ты тоже это чувствуешь, – шепчет он, подтверждая свои подозрения, покачивая бедрами напротив меня. Я ахаю, хватая его за плечи, когда его руки опускаются на мои бедра.

– Держу пари, я мог бы заставить тебя кончить вот так, – бормочет он, наблюдая, как мое тело дрожит у него на коленях.

Я хнычу, прижимаясь к нему, пытаясь сформировать связную мысль, пытаясь напомнить себе, что это опасно.

Этого не должно было происходить.

– Вот что, принцесса, – ворчит он, сохраняя самообладание, пока сильнее прижимает меня к своему члену. – Я не оставлю тебя, нравится тебе это или нет. Так что лучше просто сдаться сейчас.

Я качаю головой, дрожа от удовольствия от того, что моя киска трется о его эрекцию.

– Ты полностью разгадал меня, – он шипит, когда мои глаза закатываются на затылок.

– Так или иначе, Амелия, я делаю тебя своей.

Он прижимает меня к себе, пока я раскачиваюсь у него на коленях, крича от оргазма, пока он ласкает мое тело.

– Хорошая девочка, – выдыхает он. – Такая хорошая девочка для меня.

Я хнычу. Я хочу быть его хорошей девочкой.

Я хочу быть для него всем.

– Ты уже такая, – бормочет он, и я понимаю, что сказала это вслух. Одна рука сжимает мою задницу, массируя мои половые органы, пока я сотрясаюсь на нем.

Я кричу, промокая джинсы насквозь, моя киска содрогается от пустоты.

Он едва прикоснулся ко мне, и это лучший оргазм в моей жизни.

На полу его кухни.

Он поднимает меня на руки, прежде чем я успеваю запротестовать, и несет в свою спальню. Меня укладывают обратно на матрас, мои пальцы впиваются в простыни.

В его глазах появляется дикий блеск, когда он смотрит на меня.

Он оценивает свою добычу.

Это лицо убийцы. Это лицо смертоносного зверя, более сильного и опасного, чем любой мужчина, которого я знала.

И мне это чертовски нравится.

– У тебя есть два варианта, – медленно произносит он, стоя над моим тяжело дышащим телом. – Сейчас я отвезу тебя домой, и мы продолжим это позже.

У меня перехватывает дыхание. – Или? – Я выдыхаю, уже зная ответ.

Уже боюсь этого. Уже хочу этого.

– Я пожираю тебя.

Он одаривает меня злобной ухмылкой, и мне конец.

– Мне нравится второй вариант. – Говорю я.

Его ухмылка превращается в коварную усмешку.