Текст книги "Измена. Не могу простить (СИ)"
Автор книги: Лика Ланц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 13
– Зря! Зря! – твердил, как заведённый, Андрей. – Нельзя, нельзя этого так оставлять!
– Зато я стану свободной, – качнула упрямо я головой. – Это плата за возможность избавиться от всего этого, – махнула неопределённо рукой и вздохнула.
– В больницу идём? – хмурился дядя Рома.
– Идём, – подняла я голову. – Это моя гарантия. Иначе, вдруг чего, потом ничего не докажешь.
– А дальше? – спросила тётя Оля.
– Уеду. Заберу документы и уеду. Поступлю куда-нибудь.
В груди заныло. Там открылась незаживающая рана. Я хотела дружить с Аней, сидеть с ней за одной партой, учиться дальше. Окончить школу, получить аттестат о среднем образовании, поступить в институт. Но все эти мечты отодвигались на неопределённое время.
Справку мы взяли. Вещи забирали с Сотниковыми.
Дома была одна мать. Крыса Антон, видимо, ушёл куда подальше. Или спрятался. Мне было всё равно.
Мать стояла изваянием и пальцем не пошевелила, чтобы мне помочь, но зорко следила, чтобы я чего лишнего не взяла. И от этого ещё хуже. Тошно.
Дорогой ценой досталась мне свобода. И где-то внутри царапало, что я так и не наказала отчима. Позволила ему отделаться лёгким испугом.
– Ане ничего не рассказывайте, – попросила я Сотниковых. – Не нужно ей знать…
В соседний город со мной отправились тётя Оля и Андрей. Помогли подать документы в училище, где мне предстояло учиться на парикмахера. Не то, о чём я мечтала, но выбирать пока не приходилось.
Зато будет стипендия и общежитие. Это сейчас куда важнее. А ещё я твёрдо решила, что пойду подрабатывать. На любую работу, лишь бы брали. Я не из гордых, трудиться умею. А за шанс изменить жизнь готова была на всё.
– Если вдруг что-то будет надо, ты звони, Маш, – сказал Андрей и собственноручно вбил свой номер в мой плохонький телефончик.
Сердце обмирало, рвалось на части от благодарности и любви.
Я знала, что не позвоню. Ну, разве что в экстренном случае. Не смогу с ним болтать, как с другом, делиться чем-то, не выдав себя. А как проболтаешься – не остановиться потом. Уж лучше без всего этого.
Но то, что он проникся моей историей, не отвернулся, помог, дорогого стоило.
– Спасибо вам за всё, – обняла я тётю Олю и Андрея. Обоих сразу. – Буду очень стараться, чтобы вас не подвести.
– Не прощаемся, – трепала меня по волосам Анина мама и улыбалась. – Приезжай на выходных в гости. И на каникулы – тоже. Мы всегда тебе рады. И если что-то нужно будет, не стесняйся.
Но я лучше бы себе язык отрезала, но не попросила бы ничего. Даже у таких, как я, есть гордость.
Так я очутилась в другом городе. Одна. Без поддержки родных.
Не сказать, что всё мне давалось легко и просто, что я не косячила и не делала глупости. Всяко бывало. Приходилось выживать, крутиться, думать о хлебе насущном и будущем.
У меня были Сотниковы. И они мне да, помогали. Я всё же приезжала к ним. Маленький островок, где можно перевести дух. Дом, где меня принимали. Где ждала меня Аня. Дом, где время от времени появлялся Андрей.
Нет. Я не забыла его. Нет. Не разлюбила. Я даже встречалась с парнями. Наверное, чтобы проверить себя и свои чувства. А может, просто пыталась жить и двигаться дальше в этой новой жизни, где всё было почти так же, как и раньше, но всё ж неизмеримо больше: ни пьяная мать, ни прилипчивый отчим мне не докучали. И этот аргумент перечёркивал все трудности, с которыми мне пришлось столкнуться.
– Ну, как же так? – огорчалась искренне Аня. Даже плакала. – Вот как ты могла ни с того ни с сего взять и бросить меня? Уехать?
Я молчала. Зачем ей знать, как мне жилось и что пришлось пережить? Она нежный цветочек. У неё другая жизнь. И всё же лучше, чтобы поменьше грязи вокруг неё было.
Её берегла семья. Точно так же поступала и я.
Как оказалось, дружба наша никуда не делась. И на расстоянии можно дружить. Тем более, что я всё же приезжала, и мне были рады. И это чем-то горячим отзывалось в моей душе.
Я клялась себе быть такой же: неравнодушной, доброй, щедрой. Помогать людям в беде. Никогда не проходить мимо. И из-за этого нередко влипала во всякие истории. К счастью, все они заканчивались хорошо.
Кто не рискует, тот не живёт, а существует – вот такой девиз я придумала для себя и следовала ему неукоснительно.
Я больше не встречалась с матерью. Не интересовалась, как она. Впрочем, и ей было на меня наплевать. Ни разу она не позвонила. Ни единым словом не спросила, как я. Вычеркнула и забыла.
Думала ли я об этом? Да. Как ни крути, она моя мать. Женщина, что родила меня в муках. И я постоянно задавалась вопросом: почему? Неужели я так мало значила для неё? Неужели она могла спокойно спать, не зная, что со мной, где я и с кем?
На мои вопросы ответов не существовало. Чтобы их задать, нужно было либо случайно столкнуться с матерью, либо переступить порог дома, из которого я убежала, не оглядываясь.
Ни разу мы не пересеклись. Ни разу не созвонились. А возвращаться я не собиралась.
Это были трудные, но полные на события годы.
Я училась не там, где хотела. Устроилась санитаркой в больницу. И в любую доступную минутку готовилась к поступлению в медицинское училище. Понимала: институт мне не потянуть.
Жизнь отлистала ещё три года.
Весной мне исполнилось восемнадцать. А в начале лета судьба снова столкнула меня с Андреем Сотниковым. Теперь уже прочно и – тогда казалось – навсегда.
Сейчас, годы спустя, я снова задаю себе вопросы.
Хотела ли я, чтобы всё было по-другому?
Нет.
Хотела бы я, чтобы мы так и остались просто друзьями? Он – брат моей подруги. Я – просто девочка Маша, в судьбе которой его семья да и он сам сыграли очень важную роль.
И снова нет.
Я бы не стала ничего менять. Боль и разочарования ничего не значат. Потому что всё, что у нас с Андрюхой было, осталось лучшим. Тем, чему замены так и не нашлось. Не сложилось больше ни с кем, хоть я и старалась все эти годы забыть о нём, как-то приспособиться и жить дальше.
Я только простить его не смогла до конца. Даже через годы. Но и это никак не смогло перечеркнуть моё отношение к нему, мои чувства.
Глава 14
Тем летом мы столкнулись случайно. Не в доме их родителей, а в городишке, в котором я обосновалась.
Мы не виделись, наверное, с год. Андрей уезжал на стажировку за границу, и вот вдруг… Неожиданно, почти нос к носу.
Вечер. Я ползу в общежитие. Уставшая, измотанная. А он в компании друзей. Увидела и глазам не поверила. Сердце зашлось.
Они почти прошли мимо, когда Андрей обернулся.
– Маша? – удивлённо, а потом радостно: – Машка! Идите, я потом догоню! – это он уже друзьям своим. – Машка!
Он разглядывал меня с восхищением. За руки взял.
– Какая ты стала! Ух!
Да. Стала. Ничего особенного, наверное. Слишком худая, одета простенько в футболку и джинсы. Волосы непослушными змеями ниже плеч. Не знаю, что его так поразило. Ведь он знал меня с детства.
– Ты куда? – не спешил он со мной расставаться.
– Да вот, – махнула я неопределённо рукой.
– Я провожу, – сказал он твёрдо и руки моей не выпустил из ладони.
Мы брели по вечерним улицам не спеша. Кожу жгло от его прикосновения. Голова кружилась от его запаха. Сердце томительными толчками билось о грудную клетку и отдавало в живот.
Он меня волновал. Всегда. И, наверное, никогда не был так близок, как сейчас. Слишком много Андрея Сотникова рядом. Я не справлялась. Я не знала, как себя вести, о чём говорить, что делать. Я лишь смотрела вперёд, боясь встречаться с ним глазами, потому что, наверное, он бы понял, какие демоны меня обуревают.
И в то же время мы разговаривали. Он рассказывал о себе. О том, что вернулся домой из-за границы. Что очень скучал по дому, а поэтому не хочет больше никуда уезжать.
– А ты к нам вообще перестала заглядывать, да? – спросил неожиданно. Пальцы его чуть сжали мои, и мне показалось, что я умираю.
– Нет, почему. Бываю иногда, – получилось хрипло. Пришлось даже закашляться, чтобы не показать, как его вопрос взволновал меня.
– Но я дома почти месяц, а ты не приезжала, – удивлённо взмыли вверх его брови.
Я украдкой любовалась им. Стал выше, в плечах шире, возмужал. На щеках и подбородке – лёгкая щетина.
«Как у аристократа», – заметила я: брови тёмные да щетина. Глаза светлые и волосы выгорели до льна отдельными прядями.
Андрей завораживал. Сбивал дыхание. Я остро ощущала его тепло и запах. Что-то такое лёгко-ментоловое, будто он только из душа.
– Работаю, учусь, – снова махнула рукой, как крылом.
– Так каникулы же? – снова недоумевал Андрей.
Каникулы, да. Но не для меня. Училась я, чтобы поступить в медицинский, как и мечтала. Парикмахером я стала. Не моё и без огонька, но выбирать не приходилось, а поэтому я не сетовала.
Да и не каникулы у меня – всё уже. К счастью, удалось остаться в общежитии, хоть и нелегально. Это проще и дешевле, чем снимать даже самую захудалую комнатушку.
Можно сказать по блату: я занималась химией, биологией, а также русским языком с сыном-недорослем нашей комендантши.
Пашке шестнадцать. Учиться он не хотел. Его куда больше мои прелести привлекали, но не наглел, картинно вздыхал, и кое-как мы продвигались вперёд. Он даже успехи делал. Занималась я с ним, естественно, бесплатно. За возможность жить в общежитии, пока не уеду. С оговоркой, что вернусь, если у меня ничего не получится.
– Нет у меня каникул, – сказала я и Андрею. К тому времени мы уже и к общежитию подошли. – Тебя там, наверное, друзья заждались.
Расставаться с Андреем не хотелось, но я понимала, что он всё равно уйдёт. Так что не было смысла оттягивать неизбежное.
– Подождут, – улыбнулся он, а я стояла и пялилась, как дурочка, на его красивое лицо, на губы, что шевелились, выговаривая слова.
Ветер трепал пряди выцветших волос. Андрей удерживал мою руку в своей ладони, словно не хотел отпускать, а я умирала. Медленно умирала, зная, что нужно прощаться. И незачем продлевать эту агонию.
– А вообще… Ты чем сейчас занята, Маш? – спросил он меня, и я моргнула, пытаясь прийти в себя.
– Ну… работаю, – пролепетала, а внутри заскреблось что-то тоскливое. Он меня не слушал?
– Нет, – мотнул Андрей головой, – я помню. Это вообще. А я про сейчас. Какие планы у тебя на вечер?
Я снова моргнула.
– Никаких, – услышала свой голос.
– Тогда, может, погуляем? Покажешь мне город. Поговорим. Я тебя ужином накормлю.
– А как же друзья? – всё ещё не могла я прийти в себя.
– Я позвоню, – смотрел он на меня пристально, – они поймут. Тем более, что мы как бы уже всё обсудили. Собирались поужинать да расслабиться. А я с тобой хочу. Не с ними. Мы ведь тоже друзья, правда?
Друзья. Ну, да. В его параллельной реальности где-то так и было. И мне бы отказаться. Но где взять на это силы?
– Тогда подождёшь меня? Я переоденусь.
Кажется, не было ничего важнее, чем сейчас, вот сию минуту, вылезти из футболки и джинсов, надеть платье. Даже понимая, что мы «тоже друзья».
– Конечно, – кивнул он.
– Я быстро, – пробормотала под нос и заставила себя не перейти на рысь. Шла спокойно, но чувствовала, как пульсирует кровь в губах и щеках. Как отчаянно колотится сердце.
По комнате я металась, как полоумная. Разбрасывала вещи, злилась, и никак не могла остановиться.
Выбор на самом деле был невелик. Красивое нижнее бельё. Зелёное платье с юбкой-колоколом, чуть выше колен, что шло мне безумно. Одна из слабостей, которую я могла всё же себе позволить. Босоножки на небольшом каблучке.
Несколько взмахов тушью по ресницам и блеск для губ, что дрожали, как и мои руки. И да, сумочка через плечо – маленькая, изящная. Всё это будто ждало своего часа: я так и не решилась всё это надевать этим летом. Берегла для какого-то особого случая. Наверное, как этот.
Но мне даже в самом счастливом сне не могло присниться, что однажды я пойду бродить по городу с Андреем Сотниковым – грёзой моих мечтаний, парнем, что казался мне недостижимым, как далёкое созвездие в небе.
Из общежития я выходила уже спокойно. Руки не дрожали. Разве что коленки немного, совсем чуть-чуть, но кроме меня этого никто не увидит и не узнает.
Сотников стоял возле дерева, опершись плечом о ствол, и что-то набирал в телефоне. Меня заметил краем глаза и снова вернулся к своим опусам кому-то. На миг.
А затем он поднял глаза, словно не веря. И больше их не опускал. Телефон отправился в задний карман его брюк. А он всё смотрел и смотрел на меня, словно не верил собственным глазам.
Глава 15
– С ума сойти, – выдохнул он, когда я подошла к нему. – Ты ж способна одним взглядом голову снести, знаешь?
– Наверное, – небрежно пожала я плечом, делая вид, что совершенно уверена в себе. – Ещё не передумал бродить по городу?
Сотников рассмеялся. Радостный, открытый смех нёсся в самое небо и отражался слабым эхом.
– Теперь ещё больше хочу, – протянул он руку, и я вложила свою ладонь в его.
Это был тот самый день, что изменил всё. Вечер, что впечатался в память и навсегда остался со мной. Его голос. Его горячая ладонь. Его смех. Его рассказы. Ужин при свечах в каком-то ресторанчике, где кормили очень вкусно.
– Я хочу потанцевать с тобой, – шепнул он, прикасаясь к моим волосам. – Пойдём отсюда, думаю, мы найдём место поинтереснее.
И он потянул меня за руку, а я шла за ним, не чуя ног под ногами. Всё равно куда. Всё равно зачем. Я бы и глаза прикрыла – пусть ведёт. С ним ничего не страшно. С ним всё остальное уходило далеко-далеко, становилось нереальностью.
Реален только он. Его голос. Его запах. Его тепло. Его улыбка.
В те мгновения я знала: что-то тронулось. И наступала совершенно другая эра, где в жизни Андрея Сотникова было место и мне.
Не знаю, откуда взялась эта уверенность. Я, наверное, могла бы придумать всё это легко. Нафантазировать, как когда-то. Но где-то внутри проклюнулось что-то эдакое. Не надежда. Не робкое «а если…». А вполне себе твёрдое убеждение. Аксиома, не требующая доказательств.
Я ему нравилась. Как женщина может нравиться мужчине. И, может, именно это во мне – исконно женское (интуиция ли, самоуверенность, инстинкты ли) заставляло выше держать голову и шагать легко за парнем, в которого я была влюблена столько лет.
Он приволок меня в какой-то клуб. Я никогда не бывала в подобных местах. Шумно, весело, громко. Людей – не протолкнуться. Это какой-то невероятный драйв и зажигательная смесь, когда тело становится лёгким, а голова кружится.
Мы танцевали быстро. Мы танцевали медленно, прижавшись друг к другу. Пили фруктовый сок, а ощущение – словно пьянели.
Мой нос возле его шеи. Его руки на талии – крепкие, надёжные, уверенные. Двигаться с ним приятно. Ловить ритм – прекрасно. Я даже не подозревала, что могу так. Оказывается, способна. Улавливаю. Получаю от этого удовольствие.
Может, потому что Андрей, а не кто-то другой. Нет, не может. Точно. Потому что пару раз на какие-то танцульки в заведение похуже я всё же ходила. И ничего подобного не испытывала.
Наверное, я уже тогда знала: это навсегда. Тот, кто в моём сердце. И никто и никогда не сможет занять место, которое принадлежит только ему.
В общежитие я возвращалась поздно ночью. Плевать, что Фёдоровна – наша вахтёрша – будет сердиться и бухтеть. Я готова была понести любое наказание, выслушать любые тирады, лишь бы оставить в шкатулке своей души ещё и этот вечер и ночь.
– Я позвоню, – сказал мне Андрей, когда мы наконец-то добрались до крыльца моего жилища, и по-хозяйски забрал из моих рук телефон, которым я подсвечивала нам дорогу. Легко вбил несколько цифр и сделал звонок. – Поймал! – потряс он своим гаджетом и улыбнулся. – До встречи, Маш!
– До свидания, Андрей, – забрала я из его рук моё не самое лучшее средство связи и постучала в закрытую дверь.
К счастью, Фёдоровна на страже. Она мучилась бессоницами и работу свою выполняла хорошо.
Я слушала её ворчание и не слышала. Была вся ещё там, где до сих пор стоял Андрей. Я видела его в окно, и сердце мучительно билось – сладко и заполошно.
– Эх, молодёжь, – поджала губы Фёдоровна и покачала неодобрительно головой. – Беги уже, коза, – смягчились её глаза. – Счастливая какая…
Я поцеловала её в морщинистую щёку и помчалась к себе. Юркнула в маленькую комнатушку, в которой жила одна. Маленькая роскошь, которая выпала мне с барского плеча комендантши за возню с её сыном-оболтусом.
Мельком глянула на себя в зеркало. Щёки пылают, глаза тоже… губы алые. Будто и не я вовсе.
Нет. Мы не целовались. И даже на прощание Сотников не чмокнул меня в щёчку. И в танцах вёл себя прилично – образец джентльменства. Но Андрей другим и не мог быть. Я не могла представить его ни развязным, ни разгильдяем. Не тот случай. Не тот экземпляр. Вот близнецов-Сотниковых – запросто. Эти как раз отличались буйным нравом, склонностью к авантюрам, к дурацким шуткам, розыгрышам и шумным историям, о которых потом шла слава, как шлейф.
Никаких знаков. Никаких вольностей со стороны Андрея. Но я всё равно была убеждена: что-то изменилось, стало другим, не таким, как раньше.
Казалось: не усну. Думалось: мысли и чувства переполнят, и я до утра буду бегать по комнате, как сумасшедшая белка. Но, видимо, у батареек закончилась энергия, и я рухнула в постель, все ещё отчаянно мечтая, грезя, задыхаясь от эмоций. И уснула. Чтобы проснуться от звонка будильника – грозного и неумолимого стража, который все последние годы контролировал мою жизнь.
Чуть позже позвонил и Андрей. Неожиданно. Хоть я, наверное, ждала его звонка.
– Просыпайся, соня! – вливался в ухо его бодрый голос. – Утро прекрасно! Грех такое пропускать! Я за тобой заеду?
– Поздно, Сотников, – тяжело вздохнула я. – У меня смена, я на работе.
– Так суббота же, – опешил он.
– Больницы работают без выходных, – покачала я головой, будто он мог это увидеть.
– Понял, – выдал он почти сразу. – И когда у тебя смена заканчивается, моя неутомимая Золушка?
Снова опалило щёки. Моя. Он сказал моя…
– Вечером. В шесть.
– Скинь адрес. Я заеду.
И время замерло, забывая отсчитывать секунды и часы жизни.
Молчало оно, когда я сбрасывала адрес. Не дышало, пока я работала, словно в тумане. Только в голове бились птицами отрывочные мысли: моя… заеду…
Это было безвременье, когда ожидание становилось непереносимым. Когда хотелось сорваться и бежать, бежать навстречу, чтобы видеть, слышать и знать: он рядом, он со мной, я ему не безразлична.
Глава 16
Андрей ждал. Но я прошла мимо, как слепая. Выглядывала его, вытянув шею, и не находила.
Растерянность. Отчаяние. Тьма внутри. Не дождался?.. Я немного опоздала, что уж… Пошутил? Не похоже на него. Что-то задержало? Но в телефоне – ни пропущенного звонка, ни смс.
– Эй, девушка! – раздался за спиной весёлый голос. – Вы тут парня не потеряли случайно?
Я обернулась. Резко. Так, что чуть в ногах не запуталась.
Андрей стоял возле авто. Красивый до невозможности. Вот же… он ведь сказал: заеду. Но я даже подумать почему-то не могла, что он на машине. Вчера мы пешком прогуливались.
Буквально три шага, как в бреду – и я в его объятиях. Надёжных, крепких. Не знаю, кто из нас потянулся первым. Но только губы его накрыли мои.
Наш первый поцелуй, что длился очень недолго.
– Машка… – уткнулся он лицом в мои волосы. – Леди Осень, привет.
А я стояла и боялась дышать. Уткнулась лицом в его грудь.
– Я тебя напугал, да? – спросил он тихо.
– Нет, – подняла глаза. – Поехали отсюда.
И мы неслись, как ветер. Болтали о чём-то. Я смотрела на его руки, что уверенно лежали на руле, вдыхала воздух, потрескивающий от напряжения и слышала, как поёт моя душа.
Он рядом. Он со мной. Он меня поцеловал.
Мы снова где-то ужинали, но я, кажется, не понимала, что ем. Я ощущала себя Большим Ухом и Сплошной Эмоцией – впитывала, слушала, упивалась. И мне было очень хорошо. До мотыльков, что порхали внутри и осыпали какую-то пьянящую пыльцу со своих невесомых крыльев. До головокружения, когда весь мир – смазано двоится и плывёт, колыхаясь, рассыпая искры.
Влюблённая. Восторженная. Глупая. Но я не хотела из этого выныривать. Мне бы поглубже погрузиться… В самый омут, в пучину. Лишь бы с ним.
– До встречи, Маш, – прикоснулся Андрей губами к моим волосам. Осторожно, почти невесомо.
– До встречи, – шептала я, срываясь с места. Почти бежала в общежитие, хоть и не хотелось никуда уходить.
– Что это с тобой? – спросила меня соседка. Мы столкнулись в коридоре. – Да ты ж сияешь, Маш.
С Милой мы дружили. Она жила в комнате напротив. Такая же, как я. Только более цепкая и приземлённая, уверенно стоящая на ногах. Прагматик до мозга костей, точно знающая, куда идти и что делать. Она уже работала в полуэлитном салоне. Хваткая, как бульдог, умеющая выгрызть то, что ей причиталось. Но и пахала она, как чёрт. Училась. Пёрла вперёд, как танк, и без сожаления оставляла позади «слабаков».
– Смотри, не заиграйся, – покачала она головой. – А то видела я твоего мажора. Не, если для здоровья – норм. Но ты ж понимаешь, где мы, а где он?
– Не надо, Мил. Андрей не такой, – осадила я её.
– Ну-ну, – мерила она меня тяжёлым взглядом с прищуром. – Не такой значит не такой.
И руками развела. Мол, что со мной разговаривать.
Да я бы и не прислушалась. Нет. Потому что в моей ладони билось счастье. Оживала мечта. Цвела любовь, рассеивая золотой свет и освещая всё вокруг.
– А тебе домой не надо? – спросила я Андрея три дня спустя. – Ну, работать, например?
Спросила и засмущалась почти до слёз. Мы встречались каждый день. Плыли по течению. Я уж точно.
– Мне и здесь хорошо, – пошевелил он весело бровями. – А так… я вольный художник, знаешь?
– Как это? – спросила, чуть нахмурившись.
– Так это, – щёлкнул он меня легонечко по носу. – Работаю удалённо. Интернет, компьютер – и больше ничего не надо. Делаю один очень занимательный проект.
До этого дня он никогда не рассказывал, чем занимается. А я… ну, слышала кое-что от Ани да от Ольги Степановны.
– Расскажи, – попросила я, и Андрей не стал отмахиваться.
Из того, что он мне поведал, я поняла многое: ему нравилось. Его увлекал мир веб-дизайна, он этим горел.
– Если хочешь, я тебе покажу.
– Хочу.
Я хотела знать всё, что было связано с Андреем Сотниковым. Хоть немного прикоснуться. Подышать тем же воздухом.
– Тогда поехали ко мне? Я тут квартиру снимаю.
Я тогда покосилась на него с недоумением. Мне казалось, он здесь ненадолго. С друзьями приехал то ли встретиться, то ли отдохнуть.
И мы поехали. Я никак не могла отказаться от мира, в котором жил он.
Андрей обитал в старом доме. Сталинка – очень прочная, будто вечная. Три комнаты, кухня. Много простора, высокие потолки, окна-эркеры и мансарда. Там, под крышей – ещё одно место, где очень уютно и где он обосновался по-настоящему.
– В общем, я здесь больше, – смущённо почесал он подбородок. – Я только ради этой экзотики и снял эти хоромы. Мне тут дышится хорошо и работается. Тут настроение, понимаешь?
Я понимала. Мне нравилось. И я ходила на цыпочках, почти не дыша, прикасаясь к древнему поцарапанному комоду, где стоял ноутбук. К выгоревшему абажуру напольного светильника. Поглядывала на большую тахту, покрытую лоскутным одеялом.
– Здесь офигенно! – выдохнула я.
А потом он показывал, над чем работает. Рассказывал увлечённо, а я смотрела и восхищалась.
Это действительно был совершенно другой мир, незнакомый мне доселе.
Нет, не такая уж я была и дремучая, конечно. Но вот так, очень-очень близко да ещё изнутри всё это видеть не приходилось.
А ещё я поняла, что мне тянуться и тянуться до Андрея, как до солнца. Но не чувствовала себя ни бедной родственницей, ни неровней ему. Просто понимала: нужно больше стараться, потому что иначе никак.
– Ну что, сходим поужинаем? – спросил он несколько часов спустя.
– А давай я что-нибудь приготовлю? – ответила ему.
Меня, как и в детстве, грызла совесть.
Я понимала: он может себе позволить. Но не могла себе позволить я, а поэтому пыталась отнекиваться и отбрыкиваться, как могла. Но все вечера мы проводили вместе, и у меня не было ни единого шанса отговорить Андрея.
– А давай! – легко согласился он, и я перевела дух. – Продукты у меня есть. Я сам готовлю иногда завтраки, если не ленюсь. А так всё же предпочитаю ходить куда-нибудь или заказывать. Проще. Быстрее. Не отнимает времени.
– Мужчины, – фыркнула я и решительно направилась к лестнице.
Где-то там кухня. И я горела желанием накормить этого мужчину.
