Текст книги "Возмездие (ЛП)"
Автор книги: Лиа Роул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Я пошевелила пальцами ног, обдумывая как поступить. Туфли совсем не привлекательно валялись на коврике.
Каждое утро и вечер здесь проезжает машина для мойки асфальта, так что ничего не должно произойти, если я немного пройдусь босиком. Мне не хочется снова возиться с застежкой, которая, как оказалась, натирает.
Я только открыла рот, чтобы сказать об этом Данталиану, как он хлопнул багажником и с нечитаемым лицом встал рядом. В глаза бросилось белое пятно в его руках, которое никак не получалось рассмотреть.
– Ты взял мне кроссовки? – спросила, когда наконец смогла распознать очертания. В какой момент он успел их взять? И какого черта он всегда на шаг впереди? Порой, он делает вещи, которые невозможно предугадать, но они, почему-то, всегда точно попадают в цель.
– Я предполагал, что ты что-то сделаешь со своими ногами в этом, – Данталиан небрежно махнул на туфли и скривился.
Закатила глаза. Ну конечно, он знал.
Ноги в кроссовках словно снова ожили. Не скажу, что босиком было бы плохо, но щепотки маминого воспитания не позволяли так разгуливать по улице. Я поспешила за Данталианом, который не стал меня дожидаться и уже входил на территорию.
Без света в окнах дом выглядит жутко. Даже на территории единственный рабочий источник освещения – это фонарь над входной калиткой. На первый взгляд может показаться, что особняк заброшен, но, если присмотреться… Кусты не могут сами себя так аккуратно обрезать.
Я торопливо подошла к Данталиану, который уже сидел на корточках возле двери и игрался со связкой каких-то крючков. Он без лишних слов протянул мне фонарик и начал ковыряться в замке.
– Разве тебе не открыты все двери, Босс? – спросила я ехидно, чувствуя себя некомфортно и не зная, куда деться. Неловкость после того как его рука была в моих трусиках никуда не ушла, да и сомневаюсь, что такое быстро забывается.
– Ты видишь здесь кого-то, кто мог бы ее открыть? – он на секунду оторвался от своего занятия и посмотрел на меня. Спасибо темноте, что я не вижу этот насмешливый взгляд.
Замок щелкнул.
Данталиан выпрямился и нажал на ручку. Дверь с легкостью открылась (хотя, для большей жути не хватало противного скрипа).
Я сделала вдох полной грудью. Даже запах остался тем же. Венгерская сирень. Мама специально везла ее со своего путешествия в Трансильванию, чтобы дизайнеры вшили лепестки в подушки дивана. Звучит как сумасшествие, но аромат после этого по всему дому стоял очаровательный.
– В школе для будущих Боссов учат взламывать дверь?
– Нет. Научился, когда были в бегах.
Я пошарила рукой по стене, нащупывая выключатель. Яркий свет ударил глаза, на секунду ослепляя. Аккуратно потерла веки, чтобы не испортить макияж.
Вокруг стояла идеальная чистота. Ничего лишнего на полках, ни единой пылинки на полу и тумбах. Даже не скажешь, что здесь кто-нибудь жил.
– Что мы должны найти? – спросила я, водя пальцем по витиеватым узорам на торшере. Помню, как мама категорически была против того, чтобы забрать его с собой, пусть он и идеально бы вписывался в мою комнату.
Сомневаюсь, что в этой пустоте можно найти что-то стоящее. Отец первым же делом вывез отсюда ценные вещи, а все, что оставил было либо мое, либо мамино. Вряд-ли Данталиана заинтересует ее коллекция модных журналов 80-х годов.
– Не знаю, – задумчиво протянул он, осматривая по бокам комод. – Может, какую-то коробку или папку. Что-то, куда можно сложить документы, чеки, выписки.
– Как ты собираешься искать неизвестный предмет? – я вопросительно выгнула бровь, наблюдая за его постукиваниями по дереву. Может, стоит сказать для чего существуют ручки у дверок?
– Методом проб и ошибок.
Данталиан вырвал верхнюю выдвижную полку и бесцеремонно высыпал содержимое на пол. Мои глаза расширись. Когда он говорил, что мы будем просматривать все, я надеялась на более гуманный способ.
– Ты так только разгромишь дом.
– Мне нет до него дела, – пожал он плечами, заканчивая прощупывать дно. – Где находится кабинет?
– На втором этаже. Самая дальняя дверь.
Данталиан сорвался с места и широким шагом пошел к лестнице, а я присела на корточки перед небольшой кучкой бумаг. Старые счета и отказы от выписки газет. Ничего, что могло бы составлять ценность.
Теоретически бумаги, которые ему нужны могут находится в любой части дома. Когда отец не хотел, чтобы что-то нашли, он прятал это так, что никто даже не подумает. Этому он учил и Джака, который рассказал мне, что папа хранил поддельные документы в картине под кроватью.
В таком случае, нам придется дом разобрать по кирпичикам, чтобы найти что-то полезное. Хотя, уверена, что Кастро так и сделает.
– Ты уверен, что они в этом месте? Я точно помню, что папа вывозил отсюда все, – сказала я, входя в кабинет. Запретная зона, в которой наконец можно побывать без мыслей о наказании.
За то небольшое время, что я убирала письма обратно в ящик, Данталиан уже успел тут все разворотить. Как и предполагалось, в кабинете (самое ценное место Данте Марини) почти не осталось вещей. Все пустое, и это определенно злит Босса.
– Уверен. Надо только посмотреть вглубь.
Данталиан ощупывал каждый сантиметр задних стенок стеллажей, видимо, пытаясь найти там потайное дно. Я принялась делать то же со столом, пусть и предполагала, что это слишком очевидное место. Если он видит в этом смысл, то не вижу причины спорить.
– Это сказал вам дядя? Искать что-то здесь?
Я закрыла последнюю пустую шуфлядку. Ни намека на что-то секретное.
– Он много что говорил. В основном не по делу, – отмахнулся.
Внимание Данталиана переключилось на пол. Он отшвырнул ногой ковер и присел рядом с тем местом на корточки.
– Может, расскажешь, что это было в машине? – я откинулась на спинку кресла, наблюдая за ним. Теперь понятно, почему отец не вылезал с него. Чувство собственного величия возвышается в разы.
Я не планировала сейчас затрагивать тему произошедшего, потому что понимала, что не смогу логически объяснить реакцию своего тела, но тишина вокруг так и располагала к разговору. Раз уж мы остались одни и ему некуда бежать, то можно воспользоваться моментом.
Данталиан оторвался от ковыряния пола и посмотрел на меня, всем своим видом показывая, что не желает это обсуждать.
– Я тебя взял не для того, чтобы ты трахала мой мозг.
– Данталиан, ты не можешь вечно уходить от неудобных вопросов. Рано или поздно тебе придется отвечать.
– Я могу делать все, что посчитаю нужным. Мне не до разговоров сейчас, правильная девочка, – снова отмахнулся он, возвращая ковер на место.
– Так ли это или ты просто в кои-то веке не уверен? – продолжала дразниться я, радуясь, что тоже могу застать его врасплох.
Данталиан кинул на меня непонятный взгляд и вышел. Возмущенно фыркнула и тоже последовала на выход из кабинета. С ним невозможно разговаривать, потому что только он выбирает в каком русле будет проходить диалог. Уходи я всякий раз, когда мне не нравится вопрос, Кастро разговаривал бы со стенкой.
Мое нахождение здесь бессмысленно.
Я заглянула в свою бывшую комнату, которая единственная была абсолютно пуста. Даже картины, прилепленные когда-то на скотч, отодрали. Мне нравился каждый болтик в спальне, из-за чего я до последнего настаивала на том, чтобы перевезти всю мебель в особняк Кастро. Спустя долгие уговоры это все же произошло. Маленький островок комфорта был категорически необходим на новом месте.
Безразборно скитаясь по второму этажу, я толкнула дверь в комнату Джакомо. Удачное расположение на солнечной стороне, которое он вечно омрачал закрытыми шторами.
Провела рукой по его коллекционным игрушкам. Все так и осталось стоять нетронутым. Гардероб по-прежнему забит вещами. Он даже не удосужился их забрать, потому что знал, что отец купит новое. Все лучшее только Джакомо.
В детстве мне часто приходилось ломать голову почему отец больше любил его. Много эксклюзивных игрушек, лучшая комната, дорогие развлечения, в то время как я получала только книги и единственную исполненную мечту – поступить в университет. И то, мне пришлось ждать разрешения два года.
Только в более старшем возрасте я поняла, что ответ всегда лежал на поверхности. Джакомо – младший сын, единственный прямой наследник, который рано или поздно занял бы место отца. Патриархальные взгляды всегда в приоритете.
Беспомощно рухнула на кровать. Неправильно так думать, но я рада, что Джак наконец почувствует: какого это не получать все готовое, а бороться самому. В бегах ему придется выживать, пойти на работу, добиваться расположения окружающих. Никаких ресторанных изысков и клубов до утра.
А, может, во мне просто говорит зависть.
От лунного света, который просачивается сквозь щель между шторами, что-то серое блеснуло под ногами. Я слезла с кровати и попыталась приподнять ее, чтобы убрать палас и посмотреть, но она слишком тяжелая для меня.
Отогнула край ковра в сторону. Дверца из тонкого железа зазвенела под ногтями. Мои задумчиво брови сдвинулись к переносице. Не помню, чтобы это тут было. Я прощупала по длине тайник. Не сильно большой, но сойдет для того, чтобы спрятать что-то тетрадного размера.
– Данталиан.
Предприняла еще одну попытку поднять кровать, но все без толку. В этом положении неудобно.
Кастро появился в дверях как раз в тот момент, когда я встала и начала телом двигать кровать в сторону. Это вышло более продуктивно.
– Сейф в полу то, что мы ищем? – вымотано спросила у него. На каблуках двигать эту махину было бы куда сложнее.
Он подлетел ко мне и рывком отодвинул мебель в сторону. Я потеряла опору и завалилась назад.
– Мог предупредить, – буркнула я, собираясь вставать, но Данталиан меня опередил и потянул за руку наверх.
– Чья это комната? – спросил он, отшвыривая палас и рассматривая тайник.
– Джакомо, – я подошла к выключателю и нажала на него. Почему не додумалась сделать это раньше? – Сколько раз здесь бывала, никогда не думала, что под кроватью что-то есть.
Кастро снова достал связку крючков и начал ковырять ими в хлипком железе. Я скептически посмотрела на кодовый замок, в котором несколько кнопок отсутствовали.
– Его так просто не взломаешь.
– А нам и не придется.
Данталиан умело подковырял дверцу. Та без лишних усилий поддалась, обнажая стопку сложенных бумаг. О, кажется, подобные штуки не предназначены для защиты секретных данных.
Он взял несколько листов и стал внимательно рассматривать, кивая каким-то своим мыслям.
– Хорошая работа, правильная девочка.
Я фыркнула.
– Что ты собираешься с этим делать?
Данталиан выгреб все из тайника и поднялся на ноги. Я закрыла ногой дверцу и вернула на место палас. С кроватью пусть разбирается сам. На сегодня с меня хватит уборки за «его величеством».
– Лишу Конти одного из союзников.
– Почему бы вам просто не попадаться друг другу на глаза? – спросила я, спускаясь за ним к выходу. – Между вами четыре тысячи километров. Этого достаточно, чтобы молча ненавидеть и не подвергать других опасности.
– Это безумно мало для того, чтобы мой нож не оказался у него между глаз, – Данталиан придержал входную дверь, выпуская меня. – Он убил моих солдат и многих членов Синдиката, пытался избавиться от каждого члена мой семьи. И, кстати, этот ублюдок все еще предпринимает попытки отобрать у меня близких. В то время как я ни разу не наведывался к его племяннице и не передавал привет сыну, который постоянно ошивается в Аризоне. Кастро не прощают предательство, Диана.
Должно быть, это первый раз, когда он назвал меня по имени. По крайней мере, за последнее время.
Мы вернулись к машине. Я обернулась, чтобы напоследок посмотреть на дом. Приехать снова сюда было приятно, но внутри больше нет того же тепла и умиротворения. Все же, с годами вдали он перестал быть моим местом защиты.
Взгляд задержался на пассажирском сидении. Сегодня Данталиан сделала новый шаг и облажался, а это значит, что в игре больше нет одного ведущего.
Глава 17
Диана, 16 лет
Новое платье из коллекции тети Адель смотрелось очень хорошо для сегодняшнего вечера. Мама ни словом не обмолвилась о предстоящем ужине у нас дома, но и мне не хотелось говорить, что возвращаюсь в Лас-Вегас раньше обговоренного.
Я вошла в гостиную, предварительно оставив сумку с вещами в холле. Под заинтересованные взгляды окружающих остановилась в дверях со сдержанной улыбкой. Здесь было меньше гостей, чем казалось снаружи по количеству машин.
Неизвестные мужчины в окружении отца и брата сидели ближе всего ко входу. Невольно взгляд вцепился в самого большого из них. Уродливый шрам на все лицо, низко опущенные брови вселяли ужас. Мужчина не отрывал от меня глаза и, кажется, не моргал. Какое-то время мы наблюдали друг за другом, а после он, для чего-то, посмотрел на маму, которая заметно занервничала. Я поздоровалась с ним (потому что не знала, как еще вести себя в этих переглядках) и поспешила отвести взгляд.
Гости сидели очень странно: двумя кучками, словно противоборствующие объединения. Может, так оно и было. Отец уже встречался с Боссом Орегона в нашем доме.
– Дорогая, почему бы тебе не пойти в свою комнату и не отдохнуть после дороги? – мама натянуто улыбнулась и повернулась к своим собеседницам. – Она принимала участие в показе Карлотты Маранцано. На следующую нашу встречу я обязательно вас познакомлю. У нее очень талантливые работы.
– Я совсем не устала, – гордо выпрямила плечи, принимая игру.
– Боюсь, что ты заблуждаешься, – холодно сказал отец, всем своим видом показывая, что мне стоит уйти.
– Но…
Я непонимающе посмотрела на группу женщин, которые сидели в дальней части гостиной за столом. Никогда еще меня не пытались выпроводить в свою комнату в самый разгар встречи. Всякий раз, когда я об этом мечтала, мама продолжала приводить своих новых «подруг» для знакомства.
– Джакомо, позаботься об этом, – лениво бросил папа. Брат поджал губы и напряженно подошел ко мне. Его рука крепко вцепилась в предплечье.
Я в последний раз встретилась с ярко-голубыми глазами пугающего незнакомца и поспешила за Джакомо
– Я же тебе сказал не приезжать, – прошипел Джак, волоча меня по лестнице наверх. Он злобно подхватил с пола сумку и вручил мне в руки. – Тут нет ничего, что предназначалось бы для твоих ушей.
– Но ты же здесь.
– Я мужчина, Ди. Присутствовать на подобных событиях – моя работа.
Я фыркнула, выдергивая руку из твердой хватки.
– Еще месяц назад тебя даже не допускали к ним. И ты все еще без татуировки, так что мы равным образом часть Невадского синдиката.
– Скоро я им стану, – брат гордо задрал голову. – И тогда мы с отцом поможем солдатам оправится от потери.
– Это только ты так думаешь, – закатила глаза.
Тяжелые, торопливые шаги послышались на лестнице. Виновник нашего разговора, словно почуяв, что речь идет о нем, показался в коридоре с бешенным взглядом. Он подлетел ко мне, с разбега впечатывая в стену. От сильного удара затылком в глазах заплясали звездочки. Я попыталась посмотреть на Джакомо, но его фигура расплывалась, а после он вообще безразлично ушел.
– Ты никогда не будешь перечить мне, – прорычал отец. От него шел едкий запах виски. – Особенно при посторонних.
Ненависть и обида вспыхнули внутри. Я обхватила двумя руками его запястье, впиваясь ногтями в очерствевшую кожу. Мое лицо скривилось от отвращения.
– Я еще даже не пыталась перечить.
– Как долго ты была за дверью? Думаешь, я потерплю твое любопытство?
Брови сошлись. Что они такого обсуждали, что мне, в отличие от того же Джакомо, нельзя слышать?
– Семья важнее всего, не забыл? Как думаешь, эти люди обрадуются, когда увидят, что ты душишь собственную дочь?
Его губы скривились, а глаза приняли еще более безумное состояние (если это возможно, учитывая с каким видом он сюда влетел). Отец приподнял меня над полом, из-за чего пришлось встать на носочки, а после отшвырнул от себя. Я полетела в стену, срывая штору, за которую ухватилась.
– Тебе больше не за кого прятаться, Диана. Все защитники мертвы, и если ты действительно хочешь поступить в университет, то тебе придется очень постараться.
Он сделал шаг назад, отряхивая с пиджака невидимую пыль и поправляя пуговицы.
– Надеюсь, я смогу найти мужа, которому удастся научить тебя хорошим манерам, раз это не получилось у меня.
Скривилась, как от лимона. Будто ты пытался.
***
Настоящее
Диана
Сон никак не шел. У меня нет предположений с чем это связано, да и мне не хотелось лишний раз забивать голову мыслями. Я долго крутилась на месте, сбивая одеяло в один большой ком, прежде чем нашла удобное положение.
Сознание было сконцентрировано на том, что надо заснуть, но думать о вещах, которые должны произойти неосознанно – самое бесполезное занятие. В какой-то момент мне показалось, что сон уже близко. Я почувствовала эту полудрему, когда сознание медленно уходит в другой мир, а тело расслабляется, однако она продлилось не долго. Приблизительно спустя полчаса глаза вновь беспомощно открылись.
Я одновременно думала обо всем и ни о чем. В голове появлялись различные мысли, воспоминания и сценарии, которых можно было избежать. Тайник в комнате Джака, мама, которая ни с того ни с сего пришла к Кастро, Данталиан, который не может справится со своим внутренним конфликтом. Как много тайн семьи мне еще предстоит узнать? Похоже, я одна не знала о покушении на Босса Невадского синдиката. С точки зрения злодейства не могу винить в этом отца. Я в ту же секунду пошла бы к ним, не заботясь о последствиях.
Это вина родителей, что в какой-то момент чужая семья стала мне дороже собственной.
Во всем этом потоке в голове всплыла маленькая деталь, которую мне очень хотело бы показать парням. Я знаю, чувствую, вижу, что больше нет той ненависти, которая сопровождала и мотивировала действия Данталиана. Между нами больше нет вины и злобы. Теперь в воздухе повисло что-то невысказанное вперемешку с желанием. Большим количеством желания, если честно. Черт, я никогда раньше этого не делала, но мне хотелось оседлать его в машине у старого дома или даже где-то в темном углу ресторана. Что-то в Боссе подкупало мое глупое сердце, и оно жаждало раскрыть эту маленькую тайну, которую трепетно сохраняла.
Ближе к утру (или, может, это стоит назвать глубокой ночью?) мне надоело бездельно ворочаться на одном месте. Как бы не пыталась, голова забита, так что я не придумала ничего лучше, чем спуститься на кухню. Возможно, мне удастся напугать кого-то из этого семейства так, как они это периодически делают.
Увлеченная полностью готовкой, которая никогда не была моей визитной карточкой, я не сразу обратила внимание на шаги за спиной. Прошло достаточно времени, так что не удивлюсь, если кто-то проснулся от громыхания посуды или запаха гари вокруг. Открывать глаза под ароматы вкусных блинчиков и вафель в мою смену братья гарантированно не будут.
Я вполоборота повернулась, молясь, чтобы мой утренний гость не был переменчивым Боссом Синдиката. Сонно потирая глаза, Кай появился на кухне в одних спальных шортах (по крайней мере, я хочу верить, что это они).
Мой взгляд переместился на настенные часы. Пол пятого утра. Не будь на его голове полного беспорядка и полос на лице от подушки, я посчитала бы, что он вообще не спал. Когда в районе часа ночи мне приспичило выйти попить воды, Кай все еще сидел на диване и играл в приставку.
– Будешь яичницу или, может, омлет? Я… – запнулась под его пристальным взглядом. С ним у меня меньше всего представления как говорить. – …не то, чтобы великий кулинар. Точнее… – хотелось ударить себя за собственную несговорчивость. – Не то, чтобы мне приходилось это делать.
Добрая, ободряющая улыбка появилась на лице Кая. Мамочки, я и не знала, что сумасшедшие психопаты иногда могут выглядеть так мило.
– Я тоже не лучший повар, но они все равно продолжают есть мою стряпню. Даже когда говорю им, что подсыпал туда яд.
Кай налил с графина в стакан воду и сел на стул возле столешницы. Сейчас он выглядел таким до безобразия домашним, что мне стало как-то неловко, словно я вторгаюсь в его личное пространство (скорее всего, так и было, учитывая, что это их кухня).
– Ты обычно готовишь?
Признаться, я думала, что это делает кухарка или кто-то в этом роде. Три главных мафиози Невады, которые готовят друг другу еду? Это определенно не то, что себе представляешь при знакомстве.
– Еще Тристан. В основном он это делал в Верноне, потому что мы с Данталианом занимались планами и переговорами. Сейчас этим занимаюсь я, когда не заказываем доставку.
Он так и не ответил, что будет, поэтому по своему усмотрению замешала еще одну порцию омлета. Замерев на мгновение у открытого холодильника и поразмыслив, я взяла еще несколько яиц на случай, если его братья тоже ранние пташки.
– Как вы там жили? Я никогда не слышала про этот город.
А еще мне не дает покоя, что в этом месте Данталиан научился взламывать двери, Тристан убивать, а Кай готовить.
– Очень маленький промышленный город, где в основном живут работники предприятий. Затеряться в большом городе проще, но именно там в первую очередь нас бы и искали. Поэтому, петляя и путая ищеек Данте, мы залегли там. Влезли в старый, полузаброшенный дом и зализывали раны.
Я понимающе кивнула. Это многое объясняет.
– Никто из соседей не придал значения, что в доме кто-то жил? Они наверняка знали хозяина, раз город маленький.
– Спустя несколько дней, когда Тристан мог сам передвигаться без боли, мы позвонили внуку бывшего владельца и купили дом за гроши. Почти вполовину меньше, чем стоит семестр в школе, представляешь? Он был на седьмом небе от счастья, когда поимел деньги за эту рухлядь и даже не спросил на кой черт она нам.
В голове всплыла картина большого шрама Тристана. Им безусловно пришлось тащить его на себе несколько миль, чтобы не привести хвост за машиной.
– Хоть город и маленький, но до ужаса много мелких вредителей, из-за чего каждый предмет был к чему-либо прикручен. Спасибо милой соседке – миссис Татум, – которая одолжила нам инструменты своего мужа. Наблюдать за прикрученными лампами и безделушками было весело, пока я не захотел отлить и потратил около часа, чтобы вытащить все гвозди из двери.
Я сняла со сковородки омлет, красиво закручивая его на тарелке и украшая беконом, который изначально пожарила себе. Внутренний эстет одобрительно хмыкнул.
Поставила тарелку перед Каем и взяла свою. Его рассказ завораживал и позволял взглянуть на ту сторону их жизни, к которой не подпускают два других брата.
– Пожалуйста, не говори, что вам пришлось голодать из-за недостатка денег, иначе я буду чувствовать себя еще хуже.
Возможно, я поспешила с выводами, когда решила, что вины с моей стороны больше нет. Она по-прежнему сидит где-то внутри и периодически скребётся.
Кай покачал головой и это, казалось, сняло огромный булыжник с моих плеч.
– Я подрабатывал компьютерным Робином Гудом: помогал Мортимеру со взломами и периодически играл у него в клубе в карты. Ловкость рук, вторая колода и твои оппоненты ни за что не догадаются, что их обдурили.
– Примерил на себя роль покерного мошенника? – усмехнулась я, откусывая небольшой кусочек омлета. Немного подгорел, но для первого раза пойдет.
– Даже в темные времена надо веселиться, – Кай повторил мой жест, довольно мыча. Что ж, возможно, вторая партия получилась не такой плохой. – Почему ты не спишь? Признаться, я удивился, что здесь пахло едой, потому что Тристан обычно спит до последнего.
– Не смогла уснуть. Эти все взгляды и шепот…
Он понимающе кивнул.
– Они также сплетничали, когда мы впервые после возвращения переступили порог отеля. Эти светские дамы посчитали нужным обсудить каждую татуировку на моем теле и ее сочетание с белой рубашкой. Поэтому, отныне я ношу черные.
Недовольно скривилась. Кому вообще есть дело до рисунков на теле, которое тебе не принадлежит? Эти гиены не могут никому позволить жить спокойно.
– Они больше не будут делать так открыто, если снова не хотят лишиться языка, – Кай непринужденно махнул рукой с вилкой, словно говорил о планах на день.
Я замерла, перерабатывая в голове услышанное.
– Снова?
Он поднял на меня веселый взгляд, а после вообще подмигнул. Что ж, его обаяние и правда губительно.
– Данталиан слегка укоротил язык дамочке, которая не смогла вчера вовремя закрыть рот. Она вдова предателя, так что это был только вопрос времени. Такие змеи будут лить в уши все, что ты хочешь услышать, чтобы выйти сухими, но она прогадала с тем, что ему интересно слушать про тебя гадости.
Я неподвижно сидела, смотря на него, как на кого-то нереального. Когда Данталиан успел это сделать? По ощущениям вчерашний вечер был как несколько подряд.
Члены этой семьи определенно знают, как разбираться с обидчиками.
– Мне через полчаса надо выезжать в Пиоче, – сказал Кай, отодвигая от себя пустую тарелку. – Спасибо за омлет, который стал лучшим омлетом в моей жизни, – я видела по его глазам, что он льстит, но мне все равно было приятно это слышать. – Попробуй поплавать в бассейне. Раймонду когда-то помогало это очистить мысли.
Я благодарно ему улыбнулась, радуясь, что на какое-то время мне не пришлось сидеть в одиночестве.
– Спасибо за компанию.
– Не благодари меня за то, что мне самому было в радость, маленькая подружка, – с этими словами он вышел.
