Текст книги "Невинная (СИ)"

Автор книги: Ли Савино

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

–У нее старые новости, дорогая. У него есть только глаза на тебя. Я видел, как этот мужчина смотрит на тебя.

Кора еле удержалась от насмешек. Если бы Арманд только знал.

И что, черт возьми, она вообще тратит впустую, думая об этом? Кора повернулась к Арманду, отталкивая себя от Маркуса. Сегодняшний вечер был посвящен развитию отношений. И да, Арманд был другом Маркуса ... А может, у них был совместный бизнес? Кора не знала, что общего у криминального авторитета и модельера, но все же Арманд был началом. Чем больше у нее будет информации, тем лучше.

–Итак, расскажи мне, как дела. Как поживает линия? А спа? Ты ведь открыл сеть элитных спа-салонов?

–Ух, они меня трясут. Я думал, что быть предпринимателем и быть самим себе начальником означает, что я должен устанавливать свои собственные часы и спать. Ха! Я работаю с рассвета до заката и до сих пор не успеваю выполнить половину того, что стоит в моем списке дел,– он наклонился,– Наверное, не поможет то, что я веселюсь от заката до рассвета.

Он подмигнул.

Кора рассмеялась, вздрогнув. Сколько времени прошло с тех пор, как она искренне смеялась? Это было хорошо. Это было действительно хорошо.

Кора протянула руку и сжала предплечье Арманда, отпустив его почти так же быстро, как коснулась его. Но ее улыбка была искренней, когда она сказала:

–Рада тебя видеть, Арманд. Очень рад тебя видеть.

–Арманд, – раздался глубокий голос Маркуса позади Коры. Она вскочила на кресле и вытянула шею, чтобы посмотреть на него. Он собственнически положил руку ей на плечо, прежде чем сел рядом с ней.

–Как бизнес?, – спросил Маркус, и Арманд перевел на него свое внимание.

Кора смотрела на Маркуса. Он видел, как она прикасалась к Арманду? Он злился на нее из-за этого?

Но Маркус выглядел непринужденно. Он чувствовал себя более непринужденно, чем всю ночь, расслабившись в кресле и потягивая из стакана Бурбон, который он откуда-то взял, пока они с Армандом болтали о новейшем спа-салоне, открытом Армандом. В отличие от других людей, с которыми Маркус болтал сегодня вечером, он и Арман казались искренне дружелюбными.

Официанты подошли и собрали карточки с вопросом, какое блюдо им нравится, и Кора извинилась и пошла в туалет.

Маркус встал одновременно с ней, и его глаза пронзили ее. Она услышала его незаданный вопрос.

Она приподнялась на цыпочках и прошептала ему на ухо.

–Дай угадаю, у тебя бандиты охраняют бальный зал, и меня схватят и отвезут обратно в пентхаус, если я выйду из строя?

Маркус обнял ее за талию и прижал к себе. Его дыхание было горячим на ее ухе, когда он ответил:

–Что-то в этом роде. Я жду тебя через десять минут. Если нет, я буду искать тебя. Или один из моих ... головорезов.

Когда он отстранился, уголок его рта дернулся.

Он в последний раз сжал ее талию и отпустил. Но Кора все еще чувствовала его прикосновение еще долгое время после того, как отошла от стола в туалет.

Она пошла в ванную, расслабляясь только тогда, когда закрыла дверь в кабинку. Что она делала? Неужели она действительно ревновала к той женщине? Когда то, что она должна была делать здесь, было пытаться найти способ сбежать?

Она закрыла лицо руками, но быстро подняла лицо. Она не могла позволить себе испортить макияж. Она закатила глаза от нелепости своего положения.

Поговорим о позолоченной клетке.

Но сидение в туалете ни к чему не привело.

Поэтому она покраснела и открыла стойку, направляясь к раковине. Она так застряла в своей голове, что даже не заметила женщину, которая открыла дверь, когда она начала мыть руки.

–Итак, ты и Маркус Убели.

Кора подняла глаза, и ее глаза расширились при виде элегантной блондинки, вошедшей в дверь. Та самая женщина, с которой Маркус разговаривал ранее.

–Я должна сказать, браво. Я думала, что этот человек будет холостяком на всю жизнь. Он всегда любил свои игрушки для секса в молодости, но я никогда не думала, что он пойдет и женится на одной.

Женщина подошла к зеркалу и остановилась рядом с Корой. Она положила сумку на стойку в ванной и достала тюбик с губной помадой. Ее платье было черным, а помада – красной. На вид ей было за тридцать. Она была потрясающей, изысканной, утонченной. Утонченность, основанная на опыте, а не на модном платье.

Кора не могла не смотреть на нее, когда она начала поправлять свою помаду, которая и без того выглядела идеально.

Взгляд женщины снова скользнул к Коре.

–Ну, разве ты не тихая мышка?

Она снова накинула верх на тюбик с помадой и щелкнула клатчем.

Кора по-прежнему ничего не сказала. Не то чтобы она могла защищать свои отношения с Маркусом или даже хотела бы этого. Он ничего для нее не значил. Она его ненавидела.

–В самом деле? Нечего сказать? Ты знаешь, что мы с ним были любовниками много лет? Я должна была сесть рядом с тобой, но ты видела, как он расстроился. Между нами все еще так жарко. Мы ссоримся, как кошки и собаки, а потом страстно миримся, так было всегда. Но поверь мне, он всегда возвращается ко мне.

Женщина оглядела Кору с головы до ног, сузив глаза, очевидно ожидая реакции на ее назойливость.

И дело не в том, что ее слова не заставляли Кору чувствовать себя маленькой и беззащитной. Это был не ее мир. Она не знала правил игр, в которые играли эти люди, и уж тем более Маркуса.

И вдруг ей захотелось вернуться на ферму, где все было просто.

Если бы только она могла вернуться в прошлое. Ее мама была бы не так уж плоха. И это было то, с чем Кора теперь не могла справиться. Она больше не была ребенком. Теперь она могла постоять за себя.

После такого дня, как сегодня ... И все с Маркусом ...

Если бы только она могла вернуться к жизни: вставать с восходом солнца, проводить дни на земле и спать после тяжелого рабочего дня.

Боги, она готова на все, чтобы вернуться к этому.

Женщина выглядела так, будто собиралась сделать еще один язвительный комментарий, прежде чем полностью оставить Кору, когда Кора протянула руку.

–Могу я одолжить твой телефон?

–Что?

–Могу я одолжить твой телефон? Я забыла свой дома, и мне нужно позвонить кому-то.

Глаза женщины в замешательстве сузились, но она расстегнула клатч и вытащила телефон.

–Если ты воспользуешься им, чтобы написать Маркусу что-то, выдавая себя за меня, он увидит это насквозь.

Боги, в какие мелкие игры играли эти люди.

–Я не пишу и не звоню Маркусу.

Кора выхватила телефон у нее из рук и уставилась на нее.

–Ты не против подождать снаружи?

Женщина весело фыркнула и направилась к двери. Она оглянулась через плечо, схватившись за ручку двери.

–Я буду ждать снаружи, когда ты закончишь.

Кора рассеянно кивнула, уже набирая номер.

Она заглянула под прилавок, но туалет был пуст, кроме нее.

–Привет?

Кора закрыла глаза и откинулась на стойку, услышав голос матери.

–Мама.

–Кора!,– по телефону раздался стук,– Кора, ты где? Где он тебя держит? У тебя все нормально? Скажи мне, где ты, и мы будем прямо сейчас. Мы убьем этого сукиного сына.

–Нет, мама, – нахмурилась Кора,– Я в порядке. Все нормально. Я подумала, может, мы могли бы...

–Где ты? Клянусь, этот ублюдок никогда больше не причинит тебе вреда. Мы заставим его заплатить. Я вырежу ему сердце из его груди, и мы вернемся домой, где никто больше никогда не сможет тебя обидеть ...

–Мама!

Кора развернулась и хлопнула рукой по стойке.

–Послушай меня на секунду. Я в порядке.

–Скажи мне, где ты, – почти кричала ее мама.

–Прямо сейчас на гала-вечере в отеле Elysium. А все остальное время он держит меня в Крауне. Почему ты мне не рассказала про папу? И что он сделал?

Она не собиралась спрашивать об этом, но оно самое по себе выскочило.

–Потому что ты никогда не должна была быть частью этого мира. Всегда предполагалось, что это ты и я. Только ты и я. И так будет снова. Мы убьем этого сукиного сына и ...

– Нет, – раздраженно и сердито ответила Кора.

–Я не хочу, чтобы ты или мои дяди причинили ему боль.

Как только слова вылетели из ее уст, она поняла, что они были правдой.

–Что?

Кора уставилась в пол и подняла руку ко лбу.

Боги, она облажалась. Потому что это было правдой. Она не хотела, чтобы Маркуса обидели. И то, что та женщина сказала ранее, ее обеспокоило. Она ревновала,боялась.

И как бы хорошо это ни звучало, фермерская жизнь… она не могла вернуться. Для этого было уже слишком поздно. То, что она начала с Маркусом, чем бы это ни было, ей нужно было либо довести это до конца, либо выбраться из этого самостоятельно.

Она посмотрела на себя в зеркало. И теперь женщина, отраженная в ответ, больше не была похожа на чужую. Она выглядела бледной, но эффектной. Красный цвет платья заставил ее кожу сиять.

–Он попал в твою голову.

Ее мама холодно заявила об этом.

Кора не могла этого отрицать. Почему бы ей не захотеть возмездия, которое обещала ее мать в противном случае?-

–Мы не смогли попасть в город, но мы работаем над этим, детка. Голос ее матери был настолько ледяным, что у Коры пробежал холодок.

Кора слышала такое раньше, обычно перед одним из самых плохих наказаний.

–Мне нужно идти, мама. Я могу понять это самостоятельно. Я просто хотела, чтобы ты знала, что со мной все в порядке.

Кора повесила трубку прежде, чем ее мама успела сказать что-нибудь еще. И она подошла к двери, открыла ее и почти швырнула телефон в руку красивой блондинки.

Было глупо брать это и еще глупее звонить ее матери. Даже услышав ее голос, все это вернулось.

Пощечины. Быть сброшенным на землю и запертым в доме, устраивать ей голодовку, если Деми думала, что ее дочь становится слишком толстой. Ежедневный шквал унизительных слов и обзываний.

Да, Маркус надел на нее ошейник. Но он ни разу не ударил ее. Он не называл ее по другому, и если он продолжит позволять ей такую ​​свободу, выходить из пентхауса, может быть, даже возвращаться, чтобы стать волонтером в приюте...

Значит, поскольку он меньшее из двух зол, он вдруг стал твоим рыцарем в сияющих доспехах?

– Знаешь, – женщина, имя которой Кора до сих пор не узнала, застенчиво приподняла бровь.

–Маркус может быть авантюристом в спальне. В следующий раз, когда мы с ним встретимся, было бы здорово, если бы ты стала третьей в нашем ménage à trois.

Кора посмотрела на нее.

–Ты можешь пойти к черту.

Она вернулась к столу, за которым сидел Маркус. Маркус встал, как будто хотел выдвинуть для нее ее стул, но она резко дернула его, прежде чем он успел это сделать, и тяжело села, не сводя глаз с аукциониста и не глядя в его сторону.

К столу подали шампанское, и Кора схватила свой бокал и опрокинула его. Он был игристым и прохладным, и, несмотря на укус, она выпила его полностью. Она потянулась к нетронутому бокалу перед Маркусом, но он быстро протянул руку и остановил ее.

Она посмотрела в его сторону. Его глаза потемнели и встретились с ее глазами в ответ. Он не выглядел счастливым.

Она слабо-сладко улыбнулась ему.

–О, дорогой, я так хочу пить, – сказала она достаточно громко, чтобы все за столом услышали.

–Выпей моей воды, дорогая, – ответил он, протягивая ей свой стакан с водой.

Она прищурилась, глядя на него, но приняла воду. Позже она достанет еще шампанского. Если и была ночь, чтобы напиться, то это была ее ночь. Ей было все равно, что ей всего девятнадцать.

Внезапно Маркус поднял аукционную лопатку, о которой она даже не подозревала, и крикнул:

–50 тысяч долларов.

Все вокруг задыхались, и Кора выпрямилась, внезапно переводя взгляд с аукциониста в передней части комнаты на Маркуса.

–Ребята, это один дорогой набор билетов в театр. Есть ли у меня другие ставки? Продан под сорок шестым номером.

У Коры отвисла челюсть. Он просто ...? Ее голова повернулась к Маркусу.

–Что ты сделал?

Он дал ей характерное подергивание губ.

–Пожертвование на благотворительность.

Она смотрела на него, пока аукционист выбрасывал следующий предмет.

Ей пришлось думать о вечере, о своей матери, о женщине в черном платье и, прежде всего, о Маркусе. Она сделала несколько выводов по этому поводу, кроме того факта, что она была очень сбита с толку и, вероятно, не могла доверять собственному суждению.

Наконец аукцион закончился, и ужин был подан. Арманд болтал ей на ухо о городских сплетнях, а остальные за столом вели вежливый разговор. Когда зашла речь о пожертвовании Маркуса, Кору ударила безрассудная идея.

–Я не удивлена, – сказала Кора, улыбаясь Маркусу.

–Маркус поддерживает все виды благотворительности. Это одна из причин, по которой мы полюбили друг друга. Ему нравится, что я провожу так много времени в собачьем приюте на 35-й улице и Фивах.

Она повернулась улыбкой к Маркусу.

–Разве не так, дорогой?

Его глаза сузились, но он кивнул.

–Да, я всегда восхищался твоим великодушием.

–Да неужели?, – сказал мужчина через стол, явно заинтересовавшись.

–Не знаю, сказал ли я, но я работаю в New Olympian Post. Всем всегда любопытен неуловимый мистер, а теперь и миссис Убели. Я хотел бы рассказать о благотворительности.

–Нет, – сказал Маркус, в то время как Кора в явном восторге хлопнула в ладоши и сказала:

–Да! Это было бы замечательно.

Голова Маркуса качнулась в ее сторону, и она продолжала ему улыбаться.

–Да ладно, дорогой. Ты такой уважаемый бизнесмен в городе. Она подняла руку, чтобы поправить его галстук, хотя он уже был совершенно прямым.

–Это естественно, что к тебе проявляется любопытство.

Кора снова посмотрела на репортера.

–Приходи во вторник. Тогда я буду волонтером.

Рука Маркуса под столом хлопнула Кору по бедру. Она повернулась к нему и одарила его сияющей улыбкой.

–Мейв будет рада поделиться историей о приюте.

Маркус холодно улыбнулся, его глаза были жесткими, прежде чем сменить тему. Его рука, однако, все еще была занята, так как скользнула под разрез на стороне ее платья вверх по внутренней стороне бедра.

Коре пришлось скрыть свой вздох, сделав быстрый глоток воды.

Однако рука Маркуса на этом не остановилась. Одной рукой он съел копченого лосося, а другой продолжил свой путь вверх по ее бедру, пока не отодвинул ее трусики в сторону, а затем, ох…

Пальцы Коры побелели, сжимая вилку, когда он сунул палец в нее. Прямо за обеденным столом. В комнате с сотнями людей. Пока она была одета в дизайнерское платье, Маркус болтал с другим мужчиной о текущем состоянии фондового рынка.

Как он смеет...

Ой. Ой...

Удовольствие всколыхнуло в ее животе, резкое и удивительное. Она откинулась на спинку стула и раздвинула ноги настолько широко, насколько позволяло платье.

Нет. Какого черта она делала? Она не могла ...

Ох! Два его длинных, толстых пальца теперь исследовали ее, внутри и снаружи, поглаживая ее складки и доходя до клитора, прежде чем снова неумолимо толкаться внутрь.

Это было неправильно. Так что это неправильно, что ей это нравится.

Ее грудь резко поднималась и опускалась, когда удовольствие излучалось по всему телу теплыми плескающимися волнами. Она схватилась за стакан с водой и прикусила нижнюю губу, чтобы не заплакать. О боги. О да. О да. Прямо так.

Это приближалось ... О! Ей хотелось запрокинуть голову и закрыть глаза. Но никто из них не должен знать, что он с ней делал. Она даже не хотела признаваться в том, что он с ней делал. Его пальцы работали с ней еще яростнее.

Поначалу кульминация наступила мягко, но она распространялась волна за волной, исходя из ее центра. Легкость, такая чистая и свободная, что ей хотелось удержать ее навсегда. То, что Маркус заставил ее почувствовать, о боги. То, что он заставил ее почувствовать ...

Он продолжал гладить ее, теперь более томно, когда она ехала по гребню, верхом на нем...

Он обхватил всю ее киску своей большой рукой и массировал ее, пока волны утихали. Ее тело содрогнулась, и она не могла ничего поделать, и ее глаза распахнулись. Черт, она даже не осознавала, что они закрылись, но удовольствие было всепоглощающим.

Его рука отступила. Она почти ахнула от потери.

Маркус отодвинул стул от стола.

–Если вы нас извините, – сказал он твердо.

Он протянул Коре руку.

–Дорогая?

Это была не просьба. Кора могла сказать по горящему в его глазах огню. Ее рука дрожала, она подняла ее и взяла его. Он вытащил ее из-за стола, его пальцы сцепились с ее пальцами. Кора ненадолго улыбнулась всем сидящим за столом. Арманд понимающе оглянулся. О боже, все ли за столом поняли, что происходит?

Маркус ничего не сказал, таща ее через переполненные столы, и Кора тоже не осмелилась.

Они вышли из бального зала. Вплоть до гардероба.

–Номер вашего билета, сэр?,– спросил служитель.

–Ты знаешь кто я?,– спросил Маркус.

Глаза дежурного расширились, и он сглотнул.

–Да, сэр, мистер Убели, сэр.

–Дайте нам комнату, – потребовал Маркус,– На двадцать минут.

Дежурный толкнул половину двери, за которым стоял, и без лишних вопросов поспешил к выходу.

Кора покачала головой из-за неуклюжести Маркуса, но в следующую секунду он затащил ее в комнату и закрывал нижнюю и верхнюю половину двери, а также запер ее.

Затем он прижал ее к вешалке с пальто.

–Мне не нравится, когда мне противоречат публично, – прорычал он темными глазами,– Кто угодно, но особенно не моя жена.

Его жена? Кора не могла удержаться от насмешки.

–Давай не будем притворяться, что я всего лишь удобная… как меня назвала эта гнусная женщина? Игрушка для траха? И каждый раз, когда ты меня трахаешь, ты мстишь моему отцу, так что я думаю, что я особенная «два по цене одного».

Если это было возможно, взгляд Маркуса стал еще темнее. Его голос был опасен, когда он сказал:

–Какая женщина?

–Я не расслышала ее имя, и на ней не было ошейника, но, видимо, тебе нравится заниматься с ней сексом втроем, поэтому я надеюсь, что ты хотя бы знаешь ее имя.

–Люсинда.

По глупости слышать ее имя на его губах было больно. Потому что Кора была глупой, глупой девочкой.

Но, очевидно, Маркус двигался дальше без каких-либо комментариев по поводу своей бывшей или, возможно, все еще текущей игрушки для секса.

–Если ты думаешь, что рассказ репортеру о том, что я держу тебя против твоей воли, поможет тебе…

Кора горько засмеялась.

–Если у тебя есть под пятой полицейское управление Новой Олимпиады, я уверена, что ты без особых усилий справишься с третьей по популярности газетой в городе.

Она встретилась с ним взглядом, что, к сожалению, означало, что она все еще смотрела на него снизу вверх – недостаток, с которым не могли справиться даже ее трехдюймовые каблуки.

–Я хочу увидеть свою подругу Мейв. Она должна беспокоиться обо мне, потому что я даже не разговаривала с ней после свадьбы.

Даже говорить о свадьбе было больно, вспоминая, какие надежды и радость она испытывала в тот день.

Кора вызывающе вздернула подбородок.

–Кроме того, такой мафиози, как ты, наверняка воспользуется любой хорошей прессой, которую он может получить, потому что так это работает, верно? Лицемерие этого города? Все знают, что на самом деле происходит, но вы все приходите на подобные вечеринки, потираете локти, улыбаетесь друг другу и притворяетесь, что заботитесь о благотворительных организациях, когда все это лишь дымовая завеса для ужасной реальности?

–Осторожно, – рявкнул Маркус, и его рука коснулась ее горла.

Кора продолжала смотреть на него.

–Закрой меня снова. Мори меня голодом. Ударь меня, если хочешь. Ничего подобного у меня раньше не было. Я сказала тебе, я выжила раньше и я переживу тебя.

Что-то промелькнуло в его глазах, но прежде чем она смогла понять, что именно, Маркус схватил ее за талию и повернул так, чтобы она смотрела в противоположную от него сторону. Он приподнял юбку ее платья и в следующую секунду снял с нее трусики.

Послышался звук застежки-молнии, и он притянул ее к себе. Она почувствовала жар его длинного стержня на своих ягодицах, и ее влагалище сжалось в предвкушении.

Такая глупая девочка.

Он склонил голову ей через плечо, так что его пятичасовая тень ощетинилась у ее уха.

–Ты никогда больше не будешь проявлять ко мне неуважение на публике. Делай, как я говорю.

Он вошел в неё. Ее глаза почти закатились от его полноты. Его пальцы чувствовались хорошо, но это, о боги, это ...

–Извини, если я не твоя обычная бездумная тёлка.

Его рука обвилась вокруг ее груди и изогнулась, пока его рука снова не коснулась ее горла.

–Язык, – прорычал он.

И как бы на всякий случай он крепко шлепнул ее по заднице.

Кора издала гневное шипение, даже когда ее влагалище сжалось вокруг него. Другая его рука, которая была перемычкой вокруг ее талии, опустилась, пока его пальцы не начали бренчать по ее клитору, и сразу же удовольствие начало расти снова. Она заметила, что так было всегда. После одного оргазма второй поднимался легче и быстрее, а также часто было труднее и приносило большее удовлетворение.

–Это ничего не меняет, – задыхалась она, несмотря на то, что ее бедра упирались в него от удовольствия. О боги.

–Я все еще,– вдох,– ненавижу,– выдох,– тебя.

–Пора закрыть твой ротик, – рявкнул он.

Когда он лишил ее девственности, он был нежным и терпеливым.

Похоже, терпению пришел конец. Он прижал ее к себе обеими руками и сделал глубокий, дикий и яростный толчок.

Кора перестала думать. Она только чувствовала всеми своими чувствами.

Влажный звук и ощущение его толстого члена, проникающего внутрь и наружу. Резкий звук его дыхания у ее уха. Запах его пота, смешанный с одеколоном. Смотря вниз и видя, как его сильные, мужественные руки сжимают ее и работают.

Обычно он так все контролировал. Так учился и холодно. Но его толчки были дикими, а его шум – животным, когда он брал ее. Он не мог сдерживаться больше, чем она. Эта штука была больше, чем они оба.

Кора не могла удержаться от крика удовольствия, сорвавшегося с ее губ, когда на этот раз наступила кульминация, и рука Маркуса переместилась от ее горла к ее рту, чтобы заглушить ее звуки. Каким-то образом это делало ее еще сексуальнее, когда он так жестко трахал ее в этом шкафу для пальто, зажимая ей рот, чтобы она успокоилась. Она прижалась к нему, когда спазмы прокатились по ней, сначала непроизвольно, а затем добровольно, когда он выругался ей в ухо и начал еще сильнее.

Он врезался лицом в впадину ее шеи и вонзился в самую глубину, которую когда-либо испытывал, когда она чувствовала его, его жар, когда он пролился внутрь нее, и она чувствовала себя выше кульминации, женского триумфа.

Он вытащил и снова вошел, и снова, и он замер, как будто не хотел упускать момент. Он оставался там надолго, его дыхание было прерывистым, и Кора вцепилась в него изо всех сил.

Она еще не позволяла мыслям вернуться. Еще нет. Еще нет.

В этот момент были только Маркус и она, так прекрасно связанные.

Она не знала, как долго они так пробыли. Целая минута? Две?

Прежде, чем он наконец вышел, и она почувствовала, как его семя начало скользить вниз и вниз по ее внутренней стороне бедер. Ее киска снова непроизвольно сжалась, как будто удерживая его внутри нее.

Она была рада, что отвернулась от него, потому что не знала, что он увидел бы на ее лице в тот момент.

Она была уверена только в одном, глядя вперед на вешалку с пальто, взволнованная и напуганная всем, что только что произошло.

Это не входило в план.

ГЛАВА 20

Через три дня Кора вошла в приют для собак. Пауза, и она побежала, бросившись в объятия Мейв.

Мейв прижала ее к себе, но ненадолго, прежде чем отступить и схватить Кору за плечи.

–Дай мне взглянуть на тебя.

Она улыбалась, но ее улыбка потускнела от взгляда на Кору с головы до ног.

–Милая, ты в порядке?

Нижняя губа Коры задрожала, и она сдержала слезы, кивнув. Она снова крепко обняла Мейв.

– О, милая, – сказала Мейв, успокаивающе поглаживая Кору спину.

Кора закрыла глаза и погрузилась в подругу. Боги. Она не осознавала, насколько ей нужно было дружелюбное лицо. Слезы текли по ее щекам, но она не издавала ни звука. Она прижалась к Мейв. В течение долгого времени.

Когда она наконец отпустила, она вытерла глаза и издала короткий фальшивый смешок.

–Я не знаю, что на меня нашло. Столько всего произошло с тех пор, как я тебя видела.

Она протянула руку и схватила Мейв за руки, сжав их.

–Мне жаль, что я не обратилась раньше.

Мейв снова сжала руки.

–Ничего страшного, я понимаю. Я помню, каково было быть молодожёнами.

Затем ее брови нахмурились.

–Но дорогая, серьезно, ты в порядке?

Кора тяжело сглотнула и кивнула.

За завтраком Маркус более чем ясно дал понять, что она не должна раскрывать правду об их ситуации своей подруге. Он не зашел так далеко, чтобы угрожать безопасности Мейв, если она не подчинится, но Кора не собиралась ставить ее в такое положение. Может быть, было эгоистично вернуться сюда. Маркус был опасен. Помещение Мейв куда-нибудь в поле зрения его или его Шейдов не пошло ей на пользу.

Но отношения между ней и Маркусом продолжали таять еще больше после гала. Он все еще позволял ей свободно передвигаться по квартире, и они обсуждали возможность снова разрешить ей работать волонтером в приюте на временной основе, раз в неделю. Сегодня был пробный запуск.

Под обсуждением она имела в виду, что Маркус постановил это с длинным списком условий, включая то, что его Тени охраняли переднюю и заднюю часть здания, а Шаро постоянно ее сопровождал.

Маркус работал весь день, а иногда и ночи, но они вместе обедали хотя бы раз в день, хотя никогда особо не разговаривали. Хотя иногда он читал ей. Сначала из газеты. И без обсуждения он взял книгу с книжной полки и начал читать ее вслух. Это был роман Томаса Харди, очень красивый и очень грустный.

И каждую ночь он обязательно приходил в ее комнату. Он не торопился с ней. Иногда это было немного грубо, но никогда не было быстрым, и, как бы она ни ненавидела это признавать, это никогда не было нежелательным.

Она с нетерпением ждала его возвращения домой с волнением, которое ее беспокоило.

Он был врагом. Не так ли?

–Я в порядке, – сказала Кора, и на этот раз ее улыбка была чуть менее трепетной,– Я серьезно.

Звонок над дверью зазвенел, и вошел человек с торжества, репортер, на этот раз не в смокинге, а в джинсах и привлекательной серой Хенли. Он улыбнулся, как только увидел Кору, и она помахала рукой.

–Мейв, это репортер, о котором я вам говорит, он хочет написать историю о приюте.

Мейв мельком взглянула на мужчину, но ее глаза вернулись к Коре.

–Поговорим позже, хорошо?

Ее глаза посмотрели на Кору, и Кора кивнула.

–Определенно, – сказала Кора.

Кора показала репортеру Джо Гарсиа приют и объяснила, как все работает, когда она переходила от клетки к клетке, кормя собак.

–Мы принимаем всех без исключения случайных людей и отказов, несмотря ни на что. Мейв взяла на себя обязательство сделать это убежище без убийства, а это означает, что кроме собак, которые слишком стары или слишком больны, чтобы мы могли заботиться о них, здесь не умерщвляются. Но это ложится огромным бременем на нас – приютить этих животных и продолжать заботиться о тех, которые остались, и обеспечивать их жильем. Мы зависим от пожертвований и волонтеров, чтобы оставаться на плаву.

Джо кивнул и сделал пару пометок в блокноте, который у него был с собой.

–И как долго ты здесь работаешь волонтером?

–Примерно два с половиной месяца с тех пор, как я приехала в город.

–Где ты жила до этого?

Кора остановилась перед клеткой Паггла, когда открыла его дверь и набрала ему еду. – На западе, – уклончиво сказала Кора. -Мы прилагаем все усилия, чтобы выгуливать собак хотя бы раз в день, в зависимости от того, сколько добровольцев придут. И когда мы можем, мы рекламируем наши услуги по приютению. Чем больше мы узнаем об этом месте, тем больше собак сможем спасти.

–Вы всегда любили животных?

Кора видела, что он делал. Он явно хотел, чтобы эта статья была больше о ней, чем о приюте, и, без сомнения, любой достойный репортер попытался бы выкопать все, что он мог.

Кора сладко ему улыбнулась.

–Это Борис, – познакомила она его с большой немецкой овчаркой. Она открыла клетку и насыпала его собачий корм, почесав ему живот, прежде чем снова закрыть.

–Теперь у меня к нему слабость. Он большой и устрашающий на вид, но как только вы познакомитесь с ним поближе, он действительно полюбит вас,– она наклонилась,– Немного похож на моего мужа.

Брови Джо приподнялись.

–Да неужели? Вы хотите сказать, что у Маркуса Убели мягкий низ живота?

Кора засмеялась.

–О, я бы не пошла так далеко. У Маркуса много-много всего, но я бы не назвала его мягким. Скажем, он может быть идеальным джентльменом, когда только захочет.

Джо яростно строчил в блокноте, без сомнения пытаясь записать цитату.

Кора двинулась дальше.

–Многие люди думают, что приютить собаку из приюта для животных – значит получить животное постарше, но это заблуждение. Как видите, у нас очень много щенков. К сожалению, слишком много людей берут животных, к которым они просто не готовы. Но мы прилагаем все усилия, чтобы подобрать потенциальных владельцев домашних животных, совместимых именно с тем, что они ищут. Мы не хотим видеть здесь собаку через несколько недель, как и владелец не хочет их возвращать. Итак, мы разговариваем с людьми и просим их заполнить анкеты. Мы провели время с собаками, чтобы узнать их причуды и привычки, чтобы мы могли проводить самые лучшие и продолжительные матчи.

Джо кивнул и сделал несколько заметок, но не с таким энтузиазмом.

–Так как же вы познакомились с господином Убели? Очевидно, у вас была короткая помолвка, если вы приехали в город всего два с половиной месяца назад.

Кора одарила легкой загадочной улыбкой.

–Что-то такое.

–Да ладно вам, – сказал Джо,– Дайте мне что-нибудь для моих читателей. Маркус Убели, непревзойденный холостяк, внезапно связывает себя узами брака, узнав вас всего несколько месяцев? В новостях гудят «Новый Олимп». Конечно, вы можете дать нашим читателям некоторое представление о вашем бурном романе. Ваши семьи знали друг друга?

Кора остановилась на этом и повернулась к нему спиной. Он что-то знал? Знал ли он, что она Титан?

Она старалась сделать ровный вдох, когда она взяла еще одну мерную ложку собачьего корма с тарелки и налила ее в миску бездомной бордер-колли Джек Рассел. Нет, он никак не мог узнать, кто ее родители, иначе эта новость уже давно вышла бы во всех заголовках. Она и раньше видела неприятные заголовки о Маркусе и такие важные новости… Даже Маркус со всей его властью и влиянием мог не справиться с этим.

Но, скорее всего, Джо Гарсия стрелял в темноту, надеясь, что что-нибудь приземлится.

Кора перетащила ведро к следующей клетке и почувствовала, что Джо следует за ней.

Все еще не глядя на него, она сказала:

–Я действительно не знаю, как объяснить Маркусу и мне.

Ха. Это было преуменьшением века.

–Однажды ночью шел дождь, и я побежал в его клуб, чтобы выбраться из шторма.

Она наконец посмотрела на Джо.

–Он ослепил меня.

Больше правды, хотя боль в груди больше походила на лезвие топора.

–Думаю, я тоже произвела на него впечатление. Вы когда-нибудь переживали момент и понимали всем, что внутри вас, что он изменит всю оставшуюся жизнь? Вот на что была похожа встреча с Маркусом. Это была моя жизнь до встречи с ним и моя жизнь после. И так это будет определяться до дня моей смерти. До и после.