Текст книги "Любовь под Рождество (Сборник)"

Автор книги: Ли Майклс

Соавторы: Карла Кэссиди,Эмма Ричмонд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Брэнди обдумывала вариант с табличкой «Санта-Клаус кормит своих северных оленей»: взять и врезать по голове. Потом все же остановилась на словесном варианте.

– Нет, спасибо, – сказала она по возможности ровным голосом.

– На вечерах вроде этого бывает куда веселее, если у вас там назначено свидание, – заметил он.

– У меня как раз уже назначено, – огрызнулась Брэнди.

Ее встреча с Уитни Таунсенд была, может быть, и не совсем тем свиданием, о каком думал Зак, но, на взгляд Брэнди, она была не менее важной и куда более приятной.

Зак не отвечал. Брэнди начала нервничать и в конце концов, не в силах совладать с любопытством, обернулась. Он смотрел на нее; лицо его, как ей показалось, выражало крайнее изумление.

Брэнди обиделась.

– Что тут такого поразительного?

– Я не поражен. Я просто оглушен разочарованием. – По его голосу, впрочем, нельзя было сказать, что он пал духом. – Что ж, это послужит мне уроком, – весело продолжал он. – В другой раз буду спрашивать заранее. И еще, насчет Дерева желаний…

– Что с ним?

– Я буду свободен почти весь день после полудня. Может быть, встретимся за ланчем и вы расскажете мне все об этом Дереве?

– Я буду очень занята весь день.

Брэнди произнесла эти слова таким тоном, что сама подумала: если сейчас я его не отшила, значит, ничто не поможет. Не отшила.

– Тогда, может, попозже? Я выполню свой урок в обеденное время, а вечер мы можем посвятить Дереву желаний.

– Вряд ли это займет весь вечер.

Зак ухмыльнулся.

– О, в этом случае, – сказал он, – мы можем использовать остаток времени, чтобы получше узнать друг друга. Ну разве не здорово?

Брэнди кончила анализировать данные о товарообороте за ноябрь и подписала итоговый отчет. Утром Дора пошлет его по факсу в центральный офис. Дело шло к семи, сейчас она наверняка уже ушла домой.

Или, может быть, не стоит ждать утра и прихода секретарши? Почти все отделы ее универмага выручили денег немного больше, чем она предполагала, а такими новостями Брэнди всегда любила делиться.

Она удивилась, посмотрев на часы. Ей казалось, что она просидела над отчетом о товарообороте не больше часа, а оказывается, весь день промчался, пока она работала. От Зака не было ни слуху ни духу. Может быть, ему пришлось продежурить у Мастерской Санта-Клауса дольше, чем он предполагал. А может быть, он решил, что этот разговор по душам им в конце концов не так уж и нужен.

– Надеяться не вредно, – пробурчала себе под нос Брэнди.

Она вышла из кабинета и остановилась в изумлении, увидев Дору за столом, заваленным макетами рекламных каталогов, которые они собирались выпустить в ближайшие недели. Брэнди еще раз взглянула на часы, проверяя, не ошиблась ли она.

– Что ты здесь делаешь в это время, Дора?

– Вы не велели беспокоить вас сегодня после полудня, – ответила Дора.

– Ради Бога, я не имела в виду, что ты не можешь уйти домой, когда кончишь работу!

– Но я еще не кончила. Кроме того, ваш Санта…

Брэнди поморщилась.

– Я хотела сказать, мистер Форрест, – продолжала Дора ровным голосом. – Он был здесь. Я сказала ему, что мне не велено вас беспокоить, и он ждал какое-то время.

– А потом просто ушел? Ты меня удивляешь.

– Он сказал, что будет в Стране игрушек, где он может заняться чем-нибудь полезным, пока ждет вас.

– Это, должно быть, значит, что он перекраивает весь отдел.

– Он не сказал, что именно собирался делать. Как бы там ни было, я боялась, что, если уйду, он может снова пробраться сюда и ворваться к вам, вот я и осталась. Все равно надо было разобрать каталоги товаров.

– Спасибо, Дора. Я не заслуживаю такой преданности.

Брэнди отдала ей отчет о товарообороте.

– Не могла бы ты послать это по факсу в центральный офис? А рекламные листки просто оставь – ничего с ними до завтра не случится.

Эскалатор повез ее вниз, на второй этаж. Магазин не был переполнен. Метель прошла, но оставленные ею заносы заставляли многих сидеть дома, как Брэнди и предсказывала. Пока все улицы не очистят, рождественская торговля будет страдать. Хорошо еще, что сейчас только середина сезона: случись вьюга за несколько дней до праздника, она могла бы изрядно подпортить окончательные итоги. Ее любимый Санта-Клаус в очках с половинками стекол устроил перед Мастерской королевский прием для детей, и Брэнди остановилась на минутку полюбоваться его работой. Не то чтобы Зак в этом кресле был не на своем месте; у него хорошо получалось – намного лучше, чем она сначала могла надеяться, – это Брэнди пришлось признать. Но она годами гордилась образцовыми Дедами вроде вот этого. Он выглядел так непринужденно, так естественно, так удобно восседал в своем большом кресле…

Только вот кресло было не то, в котором обычно сиживали их Санта-Клаусы, а темно-зеленое, старинное, в котором утром, во время собрания, проходившего в мебельном отделе, сидел Зак и которое потом уступил опоздавшей сотруднице. Брэнди не хотелось думать о том, как ему удалось уговорить заведующего мебельным отделом разрешить реквизировать кресло. Или, может, он просто перетащил его в Страну игрушек, не спрашивая чьего-либо разрешения…

Санта-Клаус поднял глаза от ребенка, сидевшего у него на коленях, и прокричал:

– Спасибо за заботу, миссис Огилви! Я очень ценю удобное кресло – знаете, эти пакеты с игрушками довольно тяжелые, а я должен беречь спину.

Он снова занялся ребенком.

Брэнди поленилась объяснять, что не имеет к этому креслу никакого отношения. Она просто помахала рукой и пошла дальше, в глубь Страны игрушек.

И чуть не споткнулась о Зака. Он сидел по-турецки прямо посреди прохода с парой мальчишек; по всему полу вокруг себя они разложили детали игрушечной железной дороги. Дети соединяли деревянные рельсы, пока Зак доставал из коробки паровозы и вагоны.

Брэнди прислонилась к витрине, полной роскошных кукол.

– Зак, что это вы делаете?

– Демонстрирую возможности для творчества и гибкость данной модели железной дороги.

– А по-моему, вы играете.

– В общем, да, – признался Зак.

– Я так и подумала.

– В том-то и дело, что это совершенно особенная игрушка. Она не только завладевает воображением детей и дает проявиться их творческим способностям – она увлекает и взрослых.

Брэнди не обращала внимания на согласные кивки мужчины и женщины – видимо, родителей мальчиков, которые стояли тут же.

– Вы не думаете, что речь идет только о некоторых взрослых?

– Если вы намекаете на мое отставание в развитии…

– Я что-то не вижу, чтобы многие мужчины вашего возраста сидели на полу, играя с деревянными поездами. Это – предел ваших мечтаний, Зак?

– Нет, конечно.

Рельсы были соединены, Зак поставил на них поезд и прислонился к ближайшей витрине, предоставив игрушку мальчишкам.

– Я надеюсь, что в один прекрасный день я буду сидеть на полу, играя в железную дорогу с моими собственными детьми.

Брэнди вдруг почти увидела эту картину. Высоченная рождественская елка вся в огнях, куча пакетов с подарками под ней, деревянные вагоны, разложенные на полу, пара ребятишек в пижамах – и Зак.

Брэнди замотала головой, сама себе удивляясь. Этот человек гипнотизировал ее. Она ведь не любила рождественские праздники, и все же он смог заставить ее вообразить картину, как будто нарисованную Норманом Рокуэллом[4]4
  Норман Рокуэлл (1894–1978) – американский художник-иллюстратор, автор популярных рисунков на тему рождественских праздников.


[Закрыть].

Досадуя на себя за это, Брэнди заговорила резким тоном:

– Мне показалось, вы собирались сегодня вечером заняться Деревом желаний.

– Вам придется извинить меня за то, что заставил ждать. – В его голосе не было ни малейшего сожаления. – Конечно, дракон у порога вашего кабинета тоже заставил меня полчаса переминаться с ноги на ногу, даже не сообщив вам обо мне, но я уверен, вы сможете мне объяснить, что это совсем другое дело.

– Дора вовсе не дракон. Просто она знала, что я была сегодня очень занята.

– Все верно. – Зак встал. – Я присоединюсь к вам через минуту. Только договорюсь с заведующим отделом.

– О чем?

– Я должен убедиться, что больше не нужен ему. Сейчас покупателей не особенно много, но ему сегодня не хватает двоих приказчиков – их свалил грипп. Почему бы вам пока не сходить за пальто?

– Зачем?

– Затем, что я забираю вас с собой на ужин или что-нибудь в этом роде.

Брэнди начала было возражать, но внезапно поняла, что хочет есть. И все-таки было как-то неудобно идти куда-то вместе с ним.

– Давайте просто пойдем в чайную комнату.

Он покачал головой.

– Теперь, когда вы вышли из своего добровольного заточения, наверняка все в магазине захотят с вами поговорить.

– А вы хотите сохранить меня только для себя? – сахариновым голосом спросила Брэнди. – Как мило!

Зак слегка приподнял брови.

– Не в этом дело. Я просто не хочу рисковать: вдруг вас опять вызовут? На этот раз вы можете окатить горчицей меня, а я особенно люблю этот свитер.

Брэнди могла это понять: он был в кашемировом свитере охристо-зеленого цвета.

Не успела Брэнди открыть рот, чтобы возразить, как он убежал куда-то к кассе, а к моменту его возвращения Брэнди раздумала настаивать на посещении чайной комнаты. Да, это было удобно, но меньше всего Брэнди хотелось, чтобы еще человек десять увидели их вместе и сделали свои выводы.

Кроме того, хотя кормили в «Тайлер-Ройал» хорошо, за последнее время у нее редко выдавалась минутка, чтобы поесть где-нибудь еще, а меню обеих чайных и кафетерия она знала уже наизусть. Поэтому она смиренно поплелась обратно в кабинет за пальто и сапогами и встретилась потом с Заком у служебного выхода.

Снег на автостоянке был весь перепахан, а то, что осталось, – отполировано до блеска колесами машин. Но в тех местах, где снег лежал, как было задумано природой, снежинки отражали свет фонарей и сверкали так, как будто щедрая рука усыпала бриллиантами мягкие изгибы сугробов.

– Моя машина или ваша? – спросила она, когда они вышли.

– Моя, несомненно, ближе.

Он указал на темный седан, стоявший недалеко от магазина.

Машина была засыпана снегом, так что Брэнди немногое могла бы о ней сказать. Но она задумчиво смотрела на четкий знак фирмы, вытисненный на кожаном сиденье, и слушала мягкое мурлыканье оживающего мотора.

– Знаете, Зак, когда Росс просил меня принять вас на работу, он сказал, что вы переживаете трудные времена.

– О да, – с нажимом произнес он. – Да. Очень трудные.

– Очевидно, не в финансовом смысле.

– Почему вы так думаете?

– Я не идиотка, Зак. Костюм Санта– Клауса у вас бархатный, сапоги из отличной кожи…

– Все взято напрокат, – коротко ответил Зак.

– Вы ходите с сотовым телефоном. Это не дешевая игрушка.

Он пожал плечами.

– Мне пришлось заплатить за пользование каналом, а неустойка за отказ стоит столько же, сколько и пользование телефоном до конца года. Я внимательно слежу за тем, чтобы не превысить лимит, так что доплачивать мне не придется.

– Но у вас и машина ничего себе.

– Это просто проклятье какое-то: мне не хватает денег, чтобы продать ее.

– Неужели?

– Я серьезно. Вы знаете, как трудно получить настоящую цену за новую машину. Стоит вам выехать на ней из автосалона, как она тут же подешевеет на десять процентов. Вы не успеете даже сделать вот так, – он щелкнул пальцами. – Так что придется мне подержать ее еще немного.

– Пока не замените новой? – сухо поинтересовалась Брэнди.

– Если до того дойдет. В конце концов, если бы я ее продал, то не смог бы выручить чистыми достаточно, чтобы купить что-нибудь другое. Но тогда как я буду добираться до работы?

– У вас всегда есть в запасе олени. Кто вы такой на самом деле, Зак? Шпион корпорации?

– Брэнди, не думаете ли вы, что, если бы Росс захотел внедрить шпиона в ваш магазин, то не замаскировал бы его получше?

– Я не имела в виду Росса.

Зак улыбнулся.

– Вот уж поистине замечательная точка зрения. Вам станет легче, если я буду носить шинель и темные очки и вертеться вокруг ваших дисплеев?

– Так вы признаете это?

– Я ничего не признаю.

– Ну, если вы просто Санта-Клаус, то я…

Она замолчала. Полуоформившееся подозрение зашевелилось в глубине ее сознания, но она никак не могла ухватить его. Пока она пыталась додумать мысль до конца, уже не было большого смысла продолжать тему. А между тем от Зака пока что некуда было деваться.

– Кстати, о Россе, – снова заговорил Зак. – Вы уверены, что не передумаете и не пойдете в субботу на праздник со мной?

– Я думала, это корпоративное мероприятие, – заметила Брэнди. – В прошлом году не приглашали никого рангом ниже заместителя директора.

– Я знаю. Вот тоска, не правда ли, – все эти замдиректора, пьющие шампанское и говорящие друг другу любезности?

– И поэтому Росс решил оживить праздник, пригласив вас?

– Не то чтобы именно меня, – скромно сказал Зак. – Несколько друзей там и сям. Но вы не ответили на мой вопрос.

– Я не считаю возможным отменять одно свидание из-за того, что мне назначили другое.

– Даже если это второе интереснее?

– Это зависит от точки зрения, не так ли?

Она думала, что он обидится, но – ничего подобного.

– Итальянская кухня пойдет?

– Я не против.

Проехав несколько миль, Зак остановил машину у ресторана и, выйдя, обошел ее, чтобы открыть дверь Брэнди.

– Вы знаете, – сказал он, – я тут думал…

– Звучит угрожающе, – негромко заметила Брэнди.

– Весь день было тихо, детей немного, так что время мне было девать некуда, хотя я и сидел в кресле Деда Мороза.

– Кстати, о кресле, Зак…

– Я знаю, за малейшее повреждение вы с меня вычтете.

– Я не это хотела сказать.

– Нет?

– Нет. Я ни разу не сидела в этом кресле, так откуда же я могла знать, что оно неудобное?

– Разве я вам не говорил?

– Ну, может, и говорили, но вы мне говорите столько всего, что я никогда не знаю, что именно принимать всерьез. Я бы только хотела, чтобы вы не совершали таких крутых поворотов, не договорившись сначала со мной. Из-за вас Кейси уже начала задавать вопросы.

– Может, оно и неплохо, раз в будущем году она сама станет директором магазина.

– Давайте не будем спорить о деталях, ладно? Факт тот, что я не могу позволить каждому сотруднику устанавливать собственные правила, но в случае с вами, как это ни поразительно, у меня, видимо, будет сплошной бунт на корабле до самого Рождества.

– Вас только это беспокоит?

– Только? Вам не кажется, что этого достаточно?

– Что ж, может, вы и правы, – уступил он. – В таком случае…

Метрдотель – это была женщина – поприветствовала Зака, назвав по имени, и проводила за столик, застеленный клетчатой скатертью и украшенный огромными красными салфетками. Меню тоже было огромным; похоже, в нем были представлены все мыслимые сочетания макарон и соусов. Брэнди только глянула на свое меню и отложила в сторону.

– Так вы сказали?..

Зак выглянул из-за своего меню:

– Я знал, что вы решительны, Брэнди, но в самом деле…

– …я решила только одно: не читать всё меню. Вы, очевидно, здесь часто бываете – вот и выбирайте.

– А вы, таким образом, сможете сосредоточиться на мне, – задумчиво протянул Зак. – Как это мило…

Брэнди перебила:

– Найдите просто что-нибудь такое, что готовится не три часа. Итак, насколько я поняла, вы собирались обсудить со мной некоторые вопросы, касающиеся вашей работы?

Зак торжественно поднял руку, как будто принимал присягу:

– Я буду заранее согласовывать с вами все сколько-нибудь важное.

Брэнди допускала, что ей придется удовлетвориться обещанным, хотя этого было явно недостаточно. Вот только что он считал важным?

– Ладно. Теперь мы можем поговорить о Дереве желаний.

– Минутку, я только хотел рассказать вам о своей идее.

Брэнди посмотрела на него с некоторым сомнением.

– Зак…

– Двух минут еще не прошло, как вы сказали, что я должен консультироваться с вами прежде, чем действовать, – напомнил он.

Влипла, подумала Брэнди. Попала в собственный капкан.

– Что вы придумали на сей раз?

– Вам не приходило в голову, что до Рождества хорошо бы один день в неделю держать магазин открытым допоздна, чтобы родители могли, уложив детей спать, спокойно закупить подарки, которых дети ждут от Деда Мороза?

Брэнди нахмурила брови:

– Они с тем же успехом могут пригласить на вечер бэби-ситтера и съездить за покупками в обычное время, разве нет?

– Не так легко, как когда дети уже в кроватях. Ведь они наверняка будут знать, куда поехали родители, и тем придется, возвращаясь домой, как-то прятать коробки и пакеты. Ночью, когда дети спят, родителям куда легче прокрасться мимо со всеми свертками, не нарушая веру детей в Деда Мороза.

– Откуда это вы все знаете о детях? – с вызовом спросила Брэнди. – Раз своих у вас еще нет…

– О, есть штук десять или около того, которые приняли меня в любимые почетные дядья.

Он заказал две порции маникотги – запеканки из лапши с сыром и томатным соусом, а также бутылку красного вина и, перегнувшись через стол, заботливо разложил салфетку у Брэнди на коленях.

– Поэтому вы решили преодолеть темную полосу в своей жизни, играя Деда Мороза?

– Возможно, это обстоятельство и навело меня на подобную мысль. Итак? Мы организуем Выходной вечер для родителей?

– Вам что, недостаточно вашей работы и забот с Деревом желаний?

– Какие заботы? Немного рекламы, несколько вывесок в Стране игрушек…

– …и несколько сотрудников, недовольных тем, что к их сверхурочным часам добавятся еще и ночные.

– Не думаю, что тут будут проблемы. Я уже поговорил кое с кем – большинство считают это хорошей идеей.

– И, конечно, вы уже упомянули о ней в разговоре с Россом.

– В общем, да. Я думал, это не повредит.

Брэнди вздохнула. Вот вам и все предварительные договоренности.

– Раз так, валяйте – договаривайтесь с заведующим Страной игрушек. Но вы один отвечаете за все, и прежде всего вам надо получить согласие заведующего и разрешение администрации пассажа на то, чтобы нарушить обычное расписание. Вы все поняли, Зак?

– Абсолютно, – сказал он беспечно. – И раз уж мы об этом заговорили, – как насчет специального вечера для пожилых горожан? Они наверняка будут рады сделать покупки, когда их не пихают со всех сторон обычные покупатели. Мы могли бы организовать специальные автобусы, чтобы собрать стариков со всего города и…

– Давайте не все сразу, Форрест. И вообще – что происходит? Вы что, интригуете в надежде получить работу в отделе по связям с общественностью?

– А это мысль.

– Советую вам не останавливаться на одном универмаге. С вашими-то идеями вы можете заставить всю торговую сеть скакать на одной ножке.

– Благодарю.

– Это был вовсе не комплимент.

Официант принес вино. Попробовав его, Зак кивнул, и официант наполнил их бокалы, после чего молча удалился.

Брэнди тоже пригубила вино.

– Взять, к примеру, эти ваши безумные значки.

– А что с ними?

– Где вы их вообще раздобыли?

– Отдел галантереи заказал для меня тысячу штук. Неплохо получилось, а?

Он полез в карман.

– Если хотите, у меня как раз есть лишний.

– Спасибо, не надо.

Он склонил голову набок и посмотрел на нее испытующим взглядом.

– Вы ведь не верите, что я способна совершать по доброму делу каждый день? – бросила ему перчатку Брэнди.

– Хотел бы посмотреть, как у вас это получится.

– Ладно, дело совсем в другом. В корпорации действуют определенные правила, запрещающие носить подобные вещи, и, пока запрет не снят, я буду подчиняться ему – даже если в конце концов мне придется закрывать глаза на нарушения со стороны всех моих сотрудников.

– У Росса есть значок.

– Я знаю. Он мне сказал. Это другое дело: Росс сам составляет правила.

– Как бы там ни было, идея, похоже, работает. Я только вчера начал раздавать значки, а атмосфера в магазине, по-моему, уже стала более сердечной. Все хотят быть Друзьями Санта-Клауса, знаете ли. Я думаю, эта доброжелательность окажется весьма кстати для работы с Деревом желаний. – Он доверительно наклонился к ней: – Мы могли бы, в конце концов, сделать самое большое Дерево желаний в торговой сети.

– Это не состязание, Зак.

– А жаль. Объясните же мне, во что я ввязался.

– В основном в бумажную работу, которой будет куча, и согласование всяких деталей. Семьи приходят к вам для беседы. Вы убеждаетесь с помощью социальных служб, что они действительно бедны.

Зак нахмурился.

– Не могу себе представить, чтобы кто-нибудь стал просить о помощи без крайней нужды.

– В таком случае вы будете удивлены.

– Но их гордость…

– Вот именно. Люди, больше всего нуждающиеся в помощи – это как раз те, кто из гордости никогда ее не просят.

– Как Тереза Говард, – сказал Зак.

Брэнди кивнула и отметила про себя, что надо будет спросить у Кейси Эмос и директора по кадрам, появилась ли эта женщина.

– А с другой стороны, есть такие, кто не прочь ухватить, что плохо лежит. Пэт обычно проводила выборочные проверки – если история, рассказанная членами семьи, вызывала сомнения, Пэт ехала по указанному адресу и проверяла, сходятся ли концы с концами.

– И как, сходились?

– Не всегда. Но не смотрите волком на всех – большинство просят помощи законно. Все это, в общем, несложно. Семья составляет список своих нужд, вы заполняете картонную звезду на каждого члена семьи и вешаете на елку. На звезде указаны возраст, размеры одежды и вкусы человека, чтобы помочь сориентироваться тому, кто выберет эту звезду для закупки подарков. Когда подарки куплены, бюро обслуживания покупателей сообщает вам; вы пакуете вещи и отдаете тем, кому они предназначены.

Зак пожал плечами.

– Вы правы. Похоже, это совсем нетрудно.

– Я сказала несложно, а не нетрудно. Всегда обо что-нибудь спотыкаешься. Подарки не текут к вам равномерным потоком. Бывает, что кто-нибудь из членов семьи оказывается вовсе обойден – на этот случай магазином учрежден специальный фонд, так что вы сможете сами восполнять пробелы.

Кажется, нарисованная ею перспектива не вызывала у Зака энтузиазма. Впрочем, чем больше Брэнди думала, тем больше радовалась, что он взял на себя Дерево желаний. Если Зак будет уделять этому проекту столько внимания, сколько тот на самом деле требует, у него не останется времени, чтобы досаждать ей.

– Только подумайте, – утешала она его, – время, потраченное вами на прогулки по магазину и разглядывание товаров, в конце концов не пропало даром. Я уверена, кому-нибудь понадобится и пароварка, которую вы купили для своей сестры.

Заказанное блюдо было приготовлено отменно, но его принесли слишком горячим, так что они долго просидели в ресторане и вернулись в магазин совсем уже вечером.

– Вы еще поработаете или сразу домой? – спросил Зак.

Брэнди зевнула.

– Домой, наверное. После пары бокалов вина я много не наработаю.

Зак уставился на нее, всем своим видом изображая разочарование.

– Мне стыдно за вас, миссис Огилви. Вот я возвращаюсь на работу. А вы и утром сегодня опоздали. Придется мне поставить в известность Росса.

– Валяйте. Он наверняка дома.

Зак припарковал свою машину рядом с ее.

– Вы хотите сказать, что он не работает по шестнадцать часов в сутки? Это, знаете, интересный вопрос. Если генеральному директору не надо столько работать, зачем это вам?

– Затем, что он генеральный директор, а я нет. Он уже на вершине, а я все еще карабкаюсь… Сидите, Зак, не беспокойтесь, мне не нужна помощь.

Возражение запоздало – он уже вышел из машины. Опять они оказались в дальнем углу стоянки, где фонари тусклее. Казалось, Зак надвигается на нее, как вчера – перед тем, как он ее поцеловал. Он был близко-близко. Брэнди гадала, не захочет ли он снова сделать то же, и объясняла сама себе, что эта нелепая мелкая дрожь в ее жилах – оттого, что она опасается повторения.

– Спасибо за ужин, – быстро сказала она, вставляя ключ в замок на дверце машины. – Я все же думаю, вам следовало позволить мне заплатить за него – ведь мы занимались делами магазина.

– Все в порядке. Можете как-нибудь пригласить меня на омара – обещаю не возражать.

Но, говоря это, он улыбнулся.

Она не могла закрыть дверцу – так близко он стоял, едва не касаясь ее, как будто проверяя оборудование ее автомобиля – или ее саму.

– А вы сказали, у меня хорошая машина, – проворчал он.

Она с облегчением засмеялась.

– Если вы думаете, я буду спорить с вами на эту тему, вы с ума сошли.

Она включила зажигание. В ответ где-то в моторе раздалось только зловещее звяканье.

– Что за…

Она попыталась еще раз.

– Аккумулятор сел, так что бросайте это дело.

Зак мягко, одним пальцем нажал на кнопку включения фар; кнопка щелкнула, выключаясь. Брэнди застонала.

– Солнце только вставало, когда я ехала на работу, и я, наверное, оставила горящие фары. Что за идиотизм!

– Вовсе нет. Но почему вы не используете устройство для автоматического выключения фар?

– Потому что я ему не доверяю, – призналась она.

Зак не засмеялся; Брэнди была ему благодарна за это. Но даже в тусклом свете фонарей на автостоянке она видела, как насмешливо заблестели его глаза.

– Хорошо, – раздраженно сказала Брэнди. – Еще потому, что я дура.

– Я этого не говорил, Брэнди.

– Ладно, вам тут незачем торчать. Хотя буду вам благодарна, если вы вытащите свой волшебный телефончик и вызовете мне техпомощь.

Зак покачал головой:

– Я мог бы, но…

– Я знаю, вы исчерпали лимит времени.

– Нет смысла сейчас заводить мотор, если вы не планируете покататься часок-другой, чтобы зарядить аккумулятор. Иначе к утру он опять сядет.

– Да, об этом я не подумала.

– Кроме того, так ли уж вам хочется сидеть тут и мерзнуть, дожидаясь? Эти ребята из техпомощи наверняка приезжают сейчас с опозданием часа на три из-за снежных завалов. Лучше бы вы все это оставили на завтра.

Брэнди пришлось согласиться и с этим.

– В таком случае, Санта-Клаус, как насчет того, чтобы сделать ваше сегодняшнее доброе дело?

– И отвезти вас домой? Я бы с радостью, но через пятнадцать минут начинается моя смена, а я боюсь, что, если не приду на свои последние полчаса, директор меня уволит.

– Зак… – Она обвела рукой полупустую автостоянку. – Бросьте. Все равно никого там сейчас нет.

– Конечно, нет. Но нельзя ли мне получить письменное разрешение?

Брэнди показала ему язык. Зак хмыкнул и снова помог ей сесть в его автомобиль.

– Вы заперли свою машину? – спросил он.

– А вы думаете, кто-нибудь сможет завести эту тачку, если я не смогла, и угонит ее? Конечно, заперла. Зак, я живу в этом городе всю жизнь. Я всегда запираю двери.

– И выключаете фары?

Но улыбка, тронувшая уголки его губ, показывала, что он только дразнит ее, не желая обидеть, и Брэнди удивилась, почувствовав, что от этого замечания она как будто вдруг согрелась. Согрелась и немного смутилась. Что с ней творится, в конце-то концов?

Она показала ему направление, а когда приехали, расстегнула ремень безопасности и позволила ему помочь ей выйти из машины.

– Хотите чаю или кофе, Зак? Ничего особенного предложить не могу – я несколько дней не заглядывала в супермаркет, – но…

Должна же она была хоть чем-то его отблагодарить. В конце концов, он ее выручил. Простой дружеский жест – предложить человеку выпить горячего. Все равно он, скорее всего, откажется; он тоже, наверное, ждет не дождется, когда поедет домой.

Зак улыбнулся и сказал:

– С удовольствием.

Брэнди нервно сглотнула. Это нечестно, подумала она. Он всего лишь улыбнулся, а на нее вдруг опять накатило то же странное, болезненное чувство, что и утром, когда у нее перехватило дыхание от внезапно подступившего идиотского желания поцеловать ямочку на его щеке.

Она обнаружила, что пытается себе представить, что бы он сделал, если бы она поддалась этому сумасшедшему порыву. Уж конечно, она не собирается это проверять, уверила она себя. Чашечка кофе, пара вежливых фраз – и он окажется за дверью.

На пороге ее квартиры кто-то стоял, очевидно только что позвонив и ожидая ответа. Заслышав их шаги, визитер обернулся – Брэнди узнала одну из трех девочек, предлагавших ей вчера вечером гирлянду. В руках она держала целую охапку колючих зеленых веток.

– Наконец-то вы пришли, – сказала девочка с явным облегчением. – У меня ваша гирлянда.

Брэнди нахмурилась.

– Мне казалось, я попросила вас отдать ее тем, кому она нужна.

– Но я не могу. Мама очень на меня рассердилась. Она говорит, нельзя продать что-то людям и оставить у себя. Так что нате.

Девочка сунула Брэнди ворох остро пахнущей зелени и убежала.

– Вот так оборот, – пробормотала Брэнди. – Я пыталась сделать добровольное пожертвование, а в результате мне навязали эту штуку.

Гирлянда была громадная и колючая. Брэнди осторожно перекладывала ее из одной руки в другую, пытаясь достать ключ.

– Буквально навязали, я серьезно. Вам не нужна гирлянда?

– Нет, но я помогу вам ее подержать.

Зак освободил Брэнди от колючих веток.

– А вы сами не можете ее использовать?

– Я не украшаю квартиру к Рождеству.

– Совсем? Может, вы и не празднуете?

– Праздную, конечно. По-своему. Я рухну, буду отдыхать от нынешней гонки и набираться сил перед следующей, послерождественской распродажей и возвратом неподошедших подарков.

Зак помрачнел.

– Не очень похоже на праздник. У вас нет семьи?

– Фактически нет. Мама умерла, когда мне было восемнадцать.

– Тяжело в этом возрасте терять кого-то из родителей.

Она коротко кивнула и продолжала:

– Отец живет в Калифорнии. Родители развелись, когда я была еще маленькой, у него вторая семья.

– И вы чувствуете, что будете некстати? – мягко сказал Зак.

Он все понял правильно, но Брэнди вовсе не хотелось подтверждать его вывод. Не хватало ей только его искреннего сочувствия.

– Ничего подобного. Просто я не могу себе позволить мчаться через полстраны в середине самого горячего сезона только для того, чтобы поучаствовать в разрезании индейки.

– Поэтому вы остаетесь дома и едите сандвич с копченой колбасой в одиночестве.

– Что-то в этом роде.

Она не собиралась втягиваться в дискуссию о своих привычках.

– Бросьте где-нибудь эту гирлянду.

– Что вы собираетесь с ней делать?

– Вынесу с мусором, если не найду, кому отдать. Может, кто-нибудь из ваших подопечных с Дерева желаний захочет взять ее. Кофе или горячий шоколад? Кажется, у меня есть этот… порошковый.

– Кофе пойдет.

Он все еще стоял посреди гостиной с гирляндой в руках и озирался вокруг.

– Стыдно, знаете ли. У вас тут прекрасное место для елки, как раз перед балконом, так что соседи тоже могли бы ею любоваться.

Ему пришлось повысить голос, поскольку Брэнди ушла на кухню. Она поставила чайник и отозвалась:

– В том-то и дело. В тех редких случаях, когда мне хочется посмотреть на новогоднюю елку, я просто выхожу на балкон и любуюсь всеми соседскими елками. Ни забот, ни хлопот, ни осыпающихся иголок.

Зак не отвечал, и Брэнди занялась поисками подноса – поскольку у нее нечасто бывали гости, она не помнила, где он, – и сервировкой.

– У меня нет сливок, – предупредила она.

– Я пью без них, вы помните? А знаете, что вам нужно, чтобы проникнуться духом Рождества? Парочку детей.

Брэнди закашлялась.

– О нет. Никогда.

Она повернула из кухни в гостиную и чуть не уронила поднос. Почти вся гирлянда уже была аккуратно разложена на каминной полке; Зак драпировал последние футы. А в камине весело горел газовый огонь над декоративным поленом.