Текст книги "Природные катастрофы. Том 2"
Автор книги: Ли Дэвис
Жанр:
Энциклопедии
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)
1896-1907 гг.
«Третья пандемия» началась в Китае в 1892 г., но первая ее атака зафиксирована в Индии в 1896-1907 гг. За это время от чумы погибли 5 миллионов человек.
* * *
«Третья пандемия» бубонной чумы затронула обширную территорию. Однако существует мнение, что она началась в Юннане, провинции Китая, в 1892 г., но не привлекала к себе внимания общественности до тех пор, пока весной 1894 г. не дошла до Кантона. Оттуда было рукой подать до Гонконга с его торговыми связями с портами Тихого океана, Индии, Австралии, Японии и Америки.
Индия, во всяком случае на первых этапах пандемии, пострадала в наибольшей степени. Несмотря на то, что бациллы чумы были открыты в 1894 г., прививки в Индии начали делать только в 1897 г. Возможно, из-за плохой связи, огромного количества населения или древних религиозных верований и обрядов средняя годовая смертность в Индии составила 548427 человек. За период с 1896 г. по 1908 г. чума унесла 47,88 процента из их числа.
Как и во времена «Черной Смерти» («Вторая пандемия»), чума была завезена кораблями в порты Азии, Южной Америки, Австралии, Африки, Европы и даже в Сан-Франциско (западное побережье США).
ИТАЛИЯ
1505-1530 гг.
С 1505 г. по 1530 г. в Италии бушевала эпидемия тифа, унесшая сотни тысяч человеческих жизней.
* * *
Сыпной тиф (заразное заболевание, переносимое человеческими вшами) и брюшной тиф (причиной которого является бацилла сальмонеллы, обнаруженная в человеческих эскрементах, передается с зараженными продуктами и водой) издавна были известны как первопричина эпидемий. Еще во втором веке до новой эры был построен 100-километровый акведук для снабжения Рима свежей водой, поскольку римляне хорошо представляли себе, насколько важно для профилактики передающихся с водой болезней иметь чистую воду для домашних нужд и соблюдать правила санитарии.
Все же в 16 веке нашей эры эпидемии сыпного тифа и брюшного тифа стали для Италии обычным делом. Особенно это касается периода с 1505 г. по 1530 г., когда сотни тысяч людей стали их жертвами. Джироламо Фракасторо описывал болезнь и сопровождавшую ее лихорадку, которые, по его словам, «… в просторечии назывались «Lenticulae» (маленькие чечевицы) или «puncticulae» (небольшие прыщики), потому что у больных появлялись места, которые выглядят как чечевицы или блошиные укусы…» Фракасторо описывает начало сыпного тифа как мягкое. Оно и в самом деле настолько незаметное, что большинство жертв не спешат звать врача до тех пор, пока не становится слишком поздно. Обычно общая апатия длится до 7 дней, когда «… мысли становятся блуждающими; глаза краснеют, пациент становится болтливым; моча вначале бледная, но плотная, но потом она становится красной и мутной, становится похожей на гранатовое вино; пульс становится редким и медленным… На 4 или 7 день на руках, спине и груди появляются красные или пурпурно-красные участки, похожие на блошиные укусы… хотя они более крупные и по форме напоминают чечевицу, тогда имя лихорадки становится известно».
РИМ
452 г. до н.э.
Эпидемический мор постиг Рим в 452 году до н.э., унеся жизни тысяч людей, среди которых оказались и члены Римского сената.
* * *
Эпидемия разразилась в Риме в 452 г. до н.э. Она погубила не только тысячи простых граждан, но и достигла высшего Совета – унесла жизни Секста Квинтилиана (одного из консулов), Спурия Фурия, который был назначен помогать ему, 4 трибунов и большого количества сенаторов.
Несмотря на сооружения инженеров, уже понявших важность чистой воды, население в целом игнорировало такой полезный совет, поэтому эпидемия, имевшая характер брюшного тифа, быстро и с тяжелыми последствиями распространилась. Вымирали целые семьи, а потом из-за способа избавления от трупов, принадлежавших как богатым, так и бедным, инфекция стала распространяться по воздуху и по воде.
Вот что писал греческий ученый Дионисий Галикарнасс: «… Они сжигали тела и предавали их земле в самых крайних случаях. По-видимому, при отсутствии знатности или ввиду нехватки необходимых приспособлений, они просто сбрасывали трупы в стоки нечистот под улицами или выбрасывали их в реку; именно отсюда и шло основное зло. Когда волны выбрасывали трупы на берега рек или морское побережье, поднимался ужасный запах, разносимый ветром, поражая тех, кто был еще здоров, вызывая быстрые изменения в их телах; и вода, приносимая реками, больше не годилась для питья: частично из-за ужасной вони и частично из-за того, что вызывала расстройство кишечника…»
Как и во всех случаях ранних эпидемий и чумы население уповало на лекарей и священнослужителей. Но, когда те ничем не могли помочь им, они начинали попирать свои моральные устои. Как подчеркивал в «Истории Рима» немецкий классический историк Бартхольд Г. Нибур, «моры были подобны бесчеловечным военным опустошениям, они портили всех, кого касались…»
Как бы то ни было, в результате этого мора Рим осуществил некоторые реформы законов. Как снова указывал Нибур, «но бедственные времена всегда помогали понять дефекты существующих общественных институтов; многие тешили себя той мыслью, что с их совершенствованием к ним вернется их былое процветание; именно исходя из этих соображений после моров и военных поражений оказывалась поддержка предложениям, внесенным Римом и направленным на реформацию законов».
РИМ
541-590 гг.
Миллионы людей умерли во время «Первой пандемии», названной «Чумой Юстиниана», которая распространилась по территории Римской империи в 541-590 гг.
* * *
Первая из трех великих пандемий (вторая известна под названием «Черная Смерть», третья началась в конце 19 века в Китае, распространилась до Сан-Франциско, продолжается и сейчас, см. «Введение» и данный раздел) началась в 541 г. во время 15~го правления Римского императора Юстиниана I, поэтому и получила название «Чумы Юстиниана».
Чуме предшествовало впечатляющее появление кометы Галлея в 531 г., которая на протяжении 20 дней была видна на небе в ночное время. Ее исчезновение ознаменовалось переходом папы Грегори Великого реки Тибр по мосту Гадриан. Он возглавил процессию, направлявшуюся в собор св. Петра, чтобы молиться об избавлении от моров. Здесь, на Гадрианском мавзолее, папа увидел архангела Михаила, вкладывающего в ножны окровавленный меч. В этот момент чума прекратилась. После этого над могилой Гадриана была сооружена часовня, названная «Святой Михаил в облаках».
Прокопий Кесарийский описывал первое появление чумы в Константинополе (Византия), куда она была, очевидно, завезена египтянами, проживающими в Пелузии. Отсюда она поплыла в Александрию, потом в Палестину, а оттуда распространилась по всей Римской империи.
Прокопий дает детальное описание бубонной чумы, которое считается первым: «… Бубонная опухоль развивается, и это происходит не только в определенной части тела, которая называется «бубон» (пах) и лежит внизу живота, но также под мышками, в некоторых случаях – за ушами и в различных точках бедра…»
Потом он переходит к описанию классического распространения бубонной чумы от ее жертв к людям, ухаживающим за ними, о невероятном страхе больных, которые убегают из дома, чтобы погрузиться в воды моря или броситься с вершины скалы.
Прокопий пишет: «В некоторых случаях смерть наступала немедленно, в других – только спустя много дней. У некоторых тела покрывались черными пустулами, величина которых достигала размеров чечевицы, эти люди не проживали и дня. У других открывалась беспричинная рвота, которая заканчивалась гибелью больного…»
Бдительный Прокопий заметил, что «… в тех случаях, когда опухоль достигала необычного размера и начиналось изливание гноя, это означало, что болезнь покидает больного, и он начинает выздоравливать. Острое состояние стадии карбункула нашло свое разрешение в этом направлении, что служило признаком возвращения здоровья; но в тех случаях, когда опухоль не изменяла первоначальной формы, развивались беды, о которых я упоминал… те, у кого не было друзей или слуг, оставались лежать на улицах или в опустевших домах незахороненными… Тела погружали на корабли и предавали воле волн… Лекари не могли сказать, какой случай легкий, а какой трудный; доступных лечебных средств не было».
Несмотря на детальное изучение эффектов, которые бубонная чума оказывала на свои жертвы, никто из образованных людей, включая историка Эдварда Гиббона, написавшего в конце 18 века «Историю краха и падения Римской империи», не заметил, что болезнь распространялась крысами, блохами и бациллами. Гиббон писал: «… На протяжении трех месяцев в Константинополе каждый день гибли от 5 до 10 тысяч человек… Никаких ограничений для перемещения людей в Римских провинциях от Персии до Франции сделано не было. Народы перемещались и подвергались заражению во время войн и эмиграции; и запах смерти, который таился годами в тюках хлопка, завозился предприимчивыми торговцами в самые удаленные уголки».
РОССИЯ
1812 г.
В 1812 г. около 100000 русских и французских солдат умерли от сыпного тифа в России. Потом отступающие войска Наполеона занесли эпидемию в Германию, Австрию, Швейцарию и Францию.
* * *
Сыпной тиф вызывается микроорганизмом, который разносится вшами и представляет собой нечто среднее между вирусом и бактерией. Он был описан профессором Колумбийского университета Гансом Цинссером как «… неизбежный и ожидаемый спутник войн».
Так и было, когда Наполеон вторгся в Россию в 1812 г. Русские использовали тактику выжженной земли. Лишенные элементарных условий санитарии, французские войска по дороге на Москву страдали от жестокой дизентерии и диареи, что, вероятно, их очень ослабило. Во всяком случае, когда 14 августа 1812 г. они достигли Смоленска, то не смогли противостоять сыпному тифу – инфекции, одолевшей их в этом городе. В середине сентября, подойдя к Москве, ряды армии Наполеона сильно поредели от болезни.
Как писал Фридрих Принцинг в книге «Эпидемии во время воин», «… когда Наполеоновская армия покинула город, она оставила несколько тысяч тифозных больных, почти все из которых умерли. Тех, которые были крепкими, везли за собой на телегах».
Как известно, для инфекции государственных границ не существует. 62000 русских солдат, которые преследовали французов, тоже заболели тифом.
8 декабря остатки французской армии пересекли границу Литвы. Там, в Вильно, они потеряли 30000 солдат, умерших преимущественно от тифа. От солдат болезнь передалась горожанам, которые в свою очередь распространили болезнь на территории западнее Москвы.
Но здесь эпидемия не остановилась. При поспешном отступлении французские войска разнесли ее по Германии, Франции, Швейцарии и Австрии, оставляя тиф повсюду, где проходили.
США
шт. Калифорния, 1899 г.
Третья пандемия бубонной чумы, начавшаяся в Китае и Индии, была занесена на Запад через Сан-Франциско в 1899 г.
* * *
«Третья пандемия», начавшаяся в Китае в 1892 г., докатилась до Сан-Франциско в 1899 г., где она расцвела пышным цветом и стала распространяться дальше. Считается, что и сегодня «Третья пандемия» не закончилась.
27 июня 1899 г. в гавань Сан-Франциско вошел пароход «Ниппон Гари», прибывший из Гонконга с заходом в Гонолулу. На корабле оказались двое заболевших чумой. Кроме того, пароход привез зараженных крыс. Вся эта история очень походила на ту, когда генуэзские корабли распространили «Черную Смерть» по Европе в 1300 г. На борту «Ниппон Гари» оказались два безбилетных пассажира из Японии, которые, очевидно, выпрыгнули за борт до того, как пароход пришел в зону карантина на остров Ангела. Когда двумя днями позже тела двух безбилетников выловили в заливе, оказалось, что они были заражены бациллами чумы.
В течение последующих 9 месяцев все было спокойно, пока в подвале отеля «Глоуб», в самом центре Чайнатауна, не нашли труп китайца, по имени Винь Чу Кинь. Аутопсия показала, что причиной смерти явилась бубонная чума.
Отдел здравоохранения Сан-Франциско немедленно окружил кордоном полиции тринадцать кварталов Чайнатауна. Среди 25000 населения района начались поиски и других трупов. В это время в Сан-Франциско заправляли консервативные круги деловых людей, железнодорожных магнатов и боссов лесозаготовок, для которых чума в первую очередь представляла угрозу прибылям.
С помощью сочувствующих газет, в число которых входили все, кроме «Икзаминер» Уилльяма Рандолфа Херста, они развернули кампанию по преуменьшению опасности эпидемии. «Сан Франциско Баллетин» высмеял доктора Дж. М. Уилльямсона из отдела здравоохранения в стихах:
Слыхали ли вы о смертельных бациллах
Вне населенной земли.
Бациллах, грозящих расправиться с вами.
Которых в железках китайца нашли?
Оказавшись под огнем со всех сторон, администрация отдела здравоохранения была вынуждена через два дня снять карантин с Чайнатауна. Но война между отделом здравоохранения и интересами деловых кругов продолжала усиливаться. Тем временем оставленная без контроля чума набирала силу. Экстремизм притупил восприятие аргументов с обеих сторон. Губернатор Генри Т. Гейдж утверждал, что в его штате нет никакой чумы и распустил отдел здравоохранения. Но прежде работники распущенного отдела выступили с планом удаления всех китайцев из города в лагеря для интернированных на острова Ангела и уничтожения Чайнатауна.
Наконец, вмешался главный хирург США генерал Эдвард Уаймен, а затем и президент США Уилльям Мак-Кинли. Начиная с 8 апреля 1901 г., под их контролем Чайнатаун был вычищен. Новый губернатор Калифорнии Джордж К. Парди, являвшийся практикующим врачом, вскоре исправил допущенные вследствие коррупции ошибки своего предшественника.
Но время было потеряно, чума распространялась. 29 февраля 1904 г. от нее умерла 38 – летняя женщина, проживавшая в городе Конкорд (Калифорния), к северо-западу от Сан-Франциско. К этому времени был зарегистрирован 121 случай в Сан-Франциско и 5 случаев вне пределов города. Смертность среди заболевших составляла 98 процентов.
На протяжении многих лет считалось, что история чумы была дописана до конца в Сан-Франциско. Но некоторые ученые полагают, что это было только начало «Третьей пандемии», которая коснется миллионов и которая уже свирепствует по всему миру.
США
шт. Пенсильвания, 1793 г.
Во время эпидемии желтой лихорадки в 1793 г. погибли 4000 жителей Филадельфии.
* * *
Желтая лихорадка появилась на Кубе из Веракруса в 1761 г. В течение следующего года осаждавшие Гавану британские войска подхватили болезнь и занесли в Филадельфию. В тот год в городе наблюдалась умеренная вспышка заболевания. Потом в течение 30 лет, с 1763 по 1793 годы, о желтой лихорадке не слышали.
Но в августе 1793 г. она снова появилась в Филадельфии. Начиная с того месяца и до октябрьских заморозков, когда она исчезла, болезнь унесла 4000 человек.
Вот что писал очевидец – писатель Мэтью Кзари: «Ужас охватывал людей… вне всякой меры. На лице любого человека можно было прочитать тревогу и испуг. Большинство людей, которые могли это сделать… покинули город. Те же, которые остались, заперлись в домах и боялись показываться на улицах… Многие принялись неустанно чистить и убирать жилища, скребли и белили комнаты. Те, кто покидал укрытия, выходили с платками или губками, смоченными камфорой или уксусом, которые они держали прижатыми к носу… Тела даже самых респектабельных граждан, умерших, возможно, и не от эпидемии, свозились на кладбище без сопровождения друзей и родственников и без выполнения необходимых церемоний. Лошадью, как правило, управлял негр. При виде катафалка люди обычно сворачивали с пути. Старинный обычай пожимать руки был больше не в ходу. Многие даже оскорблялись, когда им протягивали руку».
В Филадельфии с неменьшей свирепостью, чем эпидемия, воевали две теории. Приверженцы инфекционной теории во главе с Оливером Уилкоттом Младшим, инспектором государственного казначейства США, настаивали на том, что болезнь распространяется по суше с такой же легкостью, как и по морю, и что карантин мало чем поможет против вспышки лихорадки.
Противники инфекционного начала заболевания, возглавляемые Джеймсом Хатчинсоном (который и сам оказался жертвой заболевания) и Ноем Уэбстером, также возражали против карантина, вместе с тем они ссылались на отвратительные условия содержания пристаней. Последняя вспышка, утверждали они, началась с испорченного кофе, который гнил на одной из пристаней. В официальном возвании они заявили, что единственным средством лечения может быть «проведение широких санитарных мероприятий, включающих в себя сооружение канализации, уборку отбросов, озеленение широких улиц, создание многочисленных площадей и свободных пространств возле больших домов, одним словом, проведение общей перепланировки города и реформирование санитарных и жилищных норм».
Это был хороший совет, который остался без внимания. Карантин же оставался главным оружием Филадельфии в борьбе с желтой лихорадкой. Эпидемия продвигалась дальше на север к Нью-Йорку и в 1798 г. погубила там 2000 человек.
ФРАНЦИЯ
1518 г.
Во Франции в 1518 г. сотни людей погибли от плясок во время необъяснимой вспышки бедствия, получившего название «Пляски святого Витуса».
* * *
Любопытная вспышка «плясок св. Витуса» в Страсбурге (Франция) в 1518 г. предположительно явилась следствием религиозных фанатических плясок времен «Черной Смерти». Согласно медицинскому историку из Йельского университета Джорджу Розену, эта эпидемия продолжительных плясок возникла так: «… За 8 дней до праздника Марии Магдалины женщина начала танцевать, потом, когда это продолжалось от 4 до 6 дней, ее отправили в часовню св. Витуса в Холенштейне, возле Заберна. Вскоре после этого появились новые плясуны, число их продолжало расти, пока не перевалило за сотню танцующих одновременно. К этому времени муниципальные власти запретили публичные сборища и музыку. Танцующих заперли в двух залах гильдии, затем отправили в часовню св. Витуса. Согласно одному отчету, этому наваждению, продолжавшемуся 4 недели, одновременно подверглись 400 человек…»
Сотни людей во время этой самой странной эпидемии в мировой истории дотанцевались буквально до смерти.