Текст книги "Джек Ричер, или В розыске"

Автор книги: Ли Чайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 12

Паренек, работавший на заправке в ночную смену, был рад помочь, к тому же он оказался довольно сообразительным и, вне всякого сомнения, достаточно молодым, чтобы отлично разбираться в современных технологиях. Он нажал какую-то кнопку, и картинка с четвертой камеры заняла весь экран. Затем ткнул пальцем в другую кнопку, и рядом с временем появились значки «плюс» и «минус». Паренек показал Соренсон, какие стрелки на клавиатуре отвечают за эти значки. Затем объяснил, что нужно держать кнопку нажатой и не отпускать, чтобы изображение прокручивалось вперед или назад, сегментами по пятнадцать минут, или нажать на нее один раз, чтобы пленка двигалась с нормальной скоростью.

Соренсон начала с того, что перемотала запись до момента перед полуночью, а затем начала ее просматривать на обычной скорости. Они с Гудменом стояли плечом к плечу у монитора и пытались понять, что они видят на границе картинки, которая оказалась размытой и невнятной, точно они смотрели в дешевый прибор ночного видения, – только серой, а не зеленой. Фары вспыхивали и исчезали. Перед баром, в котором они находились, не стояло ни одной машины, но на парковке Мисси Смит они разглядели по меньшей мере три.

И ничего в промежутке между строениями.

– А у этой штуки есть быстрая перемотка вперед? – спросила Соренсон.

– Нажмите и держите клавишу «шифт», – ответил паренек.

Соренсон быстро промотала следующие пять минут. Когда до полуночи осталось тридцать секунд, она вернулась к нормальной скорости и стала внимательно смотреть на монитор. У бара ничего не происходило, а вот из коктейль-бара начали выходить посетители – расплывчатые очертания фигур, серые на сером, размазанные медленным движением камеры. Они садились в машины, включали фары, разворачивались и уезжали. Большинство направлялось на юг. Последней из двери появилась крупная фигура – судя по всему, женщина. Она села в «Кадиллак» – по крайней мере, так показалось Соренсон – и умчалась прочь, в две минуты первого ночи.

– Это была Мисси Смит, – сказал Гудмен.

Неоновая реклама в окне у нее за спиной погасла.

Еще шестнадцать минут ничего не происходило.

Затем в восемнадцать минут первого на пустом пространстве между барами возникла вспышка света. Не вызывало сомнений, что это фары машины, ехавшей по не слишком ровной гравийной дороге и возникшей в левом углу монитора, с южного направления. Движение фар замедлилось, затем они замерли, и машина резко повернула на девяносто градусов в сторону терпеливо поджидавшей ее камеры, на мгновение став белой в сиянии линз. Потом покатила вперед и остановилась, скрывшись из вида за коктейль-баром.

– Это они, – сказал Гудмен. – Точно, они.

Соренсон двумя пальцами нажимала поочередно на кнопки «вперед» и «назад» и в конце концов выделила фрагмент, где часть машины была видна в промежутке между зданиями. Впрочем, смотреть было особенно не на что. Только яркие фары, смазанное изображение трех четвертей капота, вспышка света, ударившего в камеру, затем размытый бок со стороны водителя – и больше ничего. Фары погасли.

Машина казалась светло-серого, светящегося в ночи цвета, который в реальной жизни вполне мог быть красным.

– Ладно, – сказала Соренсон. – Они направились на север с места преступления, проехали через задние границы участков в южном конце, затем за домами и припарковались у черной двери коктейль-бара. А потом пересели в другую машину. Нам нужно знать, в какую конкретно. Значит, необходимо поговорить с официанткой.

– Слишком рано, – сказал Гудмен. – Она находилась внутри еще двенадцать минут. Они наверняка уехали к тому времени, когда она вышла.

– Мы уже установили, что вы никогда не работали в баре, верно? Хозяйка ушла домой. Кот из дома, мыши в пляс. Девушкам платят за лишние полчаса, но это не обязательно означает, что они проводят там тридцать минут. Они как можно быстрее делают свою работу и уходят домой. Так что она вполне могла выйти из бара как раз в тот момент, когда они уезжали. А если нет, возможно, она выходила и входила через заднюю дверь, чтобы выбросить мусор или бутылки.

– Хорошо, – не стал спорить Гудмен.

– Давайте посмотрим, сколько могло пройти времени, прежде чем они уехали, – сказала Соренсон.

Она нажала на кнопку, которая запускала изображение вперед, и в углу снова начался отсчет времени. Джулия принялась мысленно считать. Пять секунд, чтобы выйти из «Мазды», еще пять, чтобы открыть другую машину; пять секунд им потребовалось, чтобы сесть в нее, пять секунд, чтобы устроиться, и пять – завести двигатель.

Она наклонилась к монитору и принялась вглядываться в промежуток между строениями, приготовившись увидеть, как машина медленно движется слева направо по пустому пространству, чтобы потом проехать за баром из шлакобетона и выбраться на дорогу. Под таким углом камера покажет только слабый свет фар, никаких вспышек и белых пятен. Но в одном месте бо́льшая часть машины будет видна, и, может быть, им удастся определить ее модель и производителя. Возможно, даже цвет.

Соренсон не сводила глаз с монитора.

И ничего не видела.

Из свободного пространства между строениями не появилась машина. Ни в первую минуту, ни во вторую, ни даже в третью, четвертую и пятую. Она нажала на кнопку перемотки вперед. Ничего. Экран оставался пустым, словно жизнь на нем замерла, не было абсолютно никакого движения целых пятнадцать минут, пока по проселочной дороге на юг не проехал какой-то случайный пикап, который встретился с седаном, направлявшимся на север. После этого снова ничего.

– И куда, черт подери, они поехали? – проговорила Соренсон. – На юг? За домами, до самого конца, а потом на дорогу?

– Южное направление выглядит совершенно бессмысленным, – заявил Гудмен.

– Я очень надеюсь, что вы правы, – сказала Соренсон.

Она представила посты на автостраде, расположенные на расстоянии ста футов друг от друга, со сложными устройствами, дорогими и разрушительными; каждое было потенциально способно раскрыть дело или разрушить карьеру в зависимости от наличия или отсутствия результатов.

Глава 13

Автострада через Айову шла ровно и по прямой, точно линейка, миля за милей. Движение, хоть и не слишком напряженное, все-таки было. Примерно миллион американцев находится в дороге в любое время дня и ночи, и не вызывало сомнений, что Айова вносила свой вклад в этот миллион, но, судя по всему, пропорционально населению штата. Ричер вел «Шевроле» на скорости чуть меньше восьмидесяти миль в час, и тот катил по пустынному шоссе, уверенно и спокойно, под равномерный гул двигателя, шорох ветра и шипение шин. Иногда Джек обгонял другие машины, порой обгоняли его. И все это время он считал в уме оставленные позади мили и прошедшие минуты, мысленно представляя автобусный вокзал «Грейхаунд» на Вест-Гаррисон, в Саут-Сайде.

Ричер уже там бывал много раз, и ему нравился неумолчный грохот тяжелых дизельных двигателей и то, что каждую минуту оттуда отправляются в путь автобусы. Или можно сесть на поезд на Юнион-стейшн. Он уже однажды ездил на поезде из Чикаго в Нью-Йорк, дорога заняла восемнадцать часов, и он получил настоящее удовольствие. Кроме того, там наверняка есть рейсы в Вашингтон, а это уже совсем близко к тому месту, куда он направлялся.

Ричер продолжал вести машину, напрягая пальцы ног и рук.

Вдруг впереди вспыхнули красные хвостовые огни, похожие на сплошную стену, а на некотором расстоянии за ними мерцали красно-синие прожектора огромного количества полицейских машин. Алан Кинг, сидевший рядом с ним, с отвращением застонал и прикрыл глаза. Карен Дельфуэнсо вообще никак не отреагировала, Дон Маккуин продолжал мирно спать. Ричер сбросил скорость, перестроился на правую полосу, окутанную вдалеке ярким сиянием, и, резко затормозив, остановился за белым пикапом «Додж», чья огромная задняя дверь нависала перед ними, словно скала. На бампере Джек заметил наклейку следующего содержания: «Не нравится, как я вожу машину? Позвони по 1-800-и-отвали». Ричер посмотрел в зеркало и увидел, что за ними остановился небольшой грузовичок; Джек даже слышал, как работает его двигатель. Движение на средней полосе сначала замедлилось, а потом и вовсе остановилось; образовалась пробка. Примерно через секунду то же самое произошло с левой полосой.

Свет фар «Шевроле» смешался с хвостовыми огнями «Доджа» и залил ярким сиянием внутренности машины. Алан Кинг отвернулся к своему окну и уткнулся подбородком в плечо. Дон Маккуин закашлялся, всхрапнул и зашевелился. Ричер посмотрел в зеркало и увидел, что он прикрыл глаза рукой.

Карен Дельфуэнсо не спала и сидела очень прямо. Ее лицо показалось Ричеру усталым и очень бледным, и она смотрела ему в глаза, в зеркале.

И моргала.

Она моргала быстро и явно специально, снова и снова, потом начала вертеть головой, сначала влево, потом вправо, снова выпрямилась и принялась моргать, раз, два, три, иногда больше, потом девять раз и даже тринадцать, быстро и напряженно.

Ричер удивленно уставился на нее.

И тут грузовичок, стоявший за ними, начал громко сигналить. Джек посмотрел на дорогу и обнаружил, что «Додж» сдвинулся с места. Он включил зажигание и догнал его. Очевидно, копы из Айовы поставили на дороге посты, так же как полицейские из Небраски. Все машины стояли в правом ряду. Потенциальный хаос, если не считать того, что двое копов находились снаружи, держали в руках красные фонарики и управляли движением. А кроме того, здесь действовало что-то вроде закона доброй воли или здравого смысла, характерного для Среднего Запада. То и дело возникали ситуации под знаком «после вас, сосед». Ричер прикинул, что задержка займет минут десять. Ерунда, ничего особенного.

Он посмотрел в зеркало.

Карен Дельфуэнсо снова начала моргать.

Соренсон еще два раза просмотрела интересовавший их отрывок записи в четверть часа – один раз назад, другой вперед, оба на большой скорости. Как и вначале, она увидела «Мазду», и снова ничего, пока через пятнадцать минут на двухполосной дороге не появились случайные машины – пикап, направлявшийся на юг, и седан, который ехал на север.

Ставки.

– Юг по-прежнему кажется вам бессмысленным предположением? – спросила она.

– Абсолютно, – ответил Гудмен.

– Вы уверены?

– Там ничего нет.

– Можете поставить на это свою пенсию?

– И дом.

– А последнюю рубашку?

– Первого внука, который у меня родится, если хотите.

– Ладно, – сказала Соренсон. – Они поехали на север. А знаете, что? Мы их видели.

– Где?

– Вот здесь, – ответила Соренсон и остановила пленку, на которой мимо проезжали обычные машины, когда направлявшийся на север седан промчался перед грузовиком, ехавшим на юг.

– Они в седане, – сказала она. – Иначе не может быть. Единственная машина, которая направляется на север. Они пятнадцать минут что-то делали, затем вернулись на дорогу, объехав бар с южной стороны, а не с северной. Это единственное логичное объяснение.

– И что они делали пятнадцать минут?

– Я не знаю.

– Задержка в пятнадцать минут без уважительной причины – это серьезно, если ты бежишь с места преступления.

– Значит, у них была причина.

– Я слышал, как включилась охранная сигнализация какой-то машины примерно в двадцать минут первого, – сказал паренек, стоявший за прилавком.

Соренсон посмотрела на него.

– И тебе не пришло в голову сообщить нам об этом раньше? – спросила она.

– А с какой стати? Вы не спрашивали. И не объяснили, что вам нужно. До сих пор. Да и все равно, я только сейчас вспомнил.

– В двадцать минут первого?

– Примерно.

– Точно сигнализация машины?

– Точно. И очень громко. Единственное развлечение, которое мне выпало за всю ночь, пока не приехали вы.

– Где?

Мальчишка махнул рукой.

– Там, – сказал он. – Вполне возможно, что за баром Мисси Смит.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарила его Соренсон.

– Итак, вывод таков: они потратили пятнадцать минут, чтобы угнать машину, на которой потом уехали? – проговорил Гудмен.

– Возможно, а может, и нет. Но в любом случае сигнализация – это еще одна причина, по которой официантка могла выглянуть из задней двери. Например, волновалась за собственную машину. Нам нужно немедленно ее найти. Пришла пора постучать в несколько дверей.

Гудмен посмотрел на часы.

– Давайте не будем терять время, – сказал он. – Преступники, наверное, уже около дорожных постов. Вам следовало поставить их в ста милях, а не в восьмидесяти.

Соренсон промолчала.

Глава 14

«Девять, а не десять минут», – подумал Ричер. Он переоценил возможную задержку, но совсем немного. Копы, которые шли вдоль машин, ловко управляли потоком транспорта, а полицейские около заграждения работали эффективно, и машины двигались с вполне приличной скоростью. Из-за большого «Доджа», стоявшего впереди, Ричер не видел в подробностях процедуру досмотра машин, но не вызывало сомнений, что они проделывали все очень быстро и достаточно поверхностно. Он проехал вперед, остановился, снова сдвинулся с места и остановился; сине-красное сияние полицейских огней все ярче озаряло происходящее по мере того, как он продвигался вперед. Алан Кинг, сидевший рядом, похоже, уснул, все так же уткнувшись подбородком в плечо. Дон Маккуин продолжал прикрывать рукой глаза. Карен Дельфуэнсо не спала, но перестала моргать.

«Осталось сто ярдов», – подумал Ричер. Триста футов. Примерно пятнадцать машин впереди. Восемь минут. Возможно, семь.

Мисси Смит жила на небольшом участке бывшей семейной фермы, проданной сельскохозяйственной корпорации. Подъездная дорожка, машина, сарай, маленький квадратный дворик перед домом и такой же позади, все обнесено новой оградой из жердей, за которой раскинулось десять тысяч акров чьей-то земли, засеянной соевыми бобами. Шериф Гудмен проехал по дорожке и, остановившись в двадцати футах от входной двери, включил прожекторы на крыше. Первое, что делают люди, если посреди ночи раздается стук в их дверь, это смотрят в окно спальни. Так что с точки зрения происходящего прожекторы – гораздо более простое и быстрое решение проблемы, чем крики и объяснения.

Соренсон осталась в машине, предоставив Гудмену задавать вопросы. Его штат, его люди, его работа. Она видела, как он постучал в дверь, потом шевельнулась занавеска на окне на верхнем этаже, и через четыре минуты дверь распахнулась. На пороге стояла пожилая женщина в халате и с аккуратно причесанными волосами. Отсюда и задержка в четыре минуты.

Соренсон увидела, как Гудмен принялся кланяться и расшаркиваться, потом задал вопрос, и Мисси Смит ему ответила. Шериф что-то записал, прочитал вслух, чтобы убедиться, что ничего не перепутал, и пожилая женщина кивнула. Затем входная дверь закрылась, свет в коридоре погас, и Гудмен рысью помчался к машине.

– Это далеко, – сказал он. – Не повезло.

Белый пикап «Додж» миновал пост без малейших проблем. Копы заглянули внутрь под самыми разными углами, проверили багажник и махнули, чтобы тот проезжал. Ричер открыл окно, положил локоть на дверь, прищурился в ярком, пульсирующем свете и покатил вперед. Повидавший немало на своем веку старый коп с полосками на рукаве подошел к «Шевроле», наклонился и принялся рассматривать машину внутри.

Он что-то искал.

Но ничего не нашел.

Поэтому коп уже начал выпрямляться, потеряв к «Шевроле» интерес и собираясь заняться следующей машиной в очереди, когда его взгляд остановился на лице Ричера, и глаза широко раскрылись, как будто с сочувствием, удивлением или уважением, и он сказал:

– Вот это да!

– Нос? – спросил Джек.

– Наверное, жутко болит.

– Жаль, вы не видели того, кто это сделал.

– А где он сейчас?

– Не в вашем штате.

– Это хорошо, – сказал полицейский. – Будьте сегодня поосторожнее на дороге, сэр.

– Кого вы ищете, капитан? – спросил Ричер.

– Очень любезно с вашей стороны, но я всего лишь сержант.

– Ладно, так кого вы ищете, сержант?

Коп задумался на мгновение, потом улыбнулся.

– Вас – нет, – ответил он.

И прошел на фут вперед к следующей машине, приготовившись заняться тем, кто стоял в очереди за «Шевроле». Джек закрыл окно, аккуратно проехал мимо заграждения, снова поудобнее устроился в кресле и покатил вперед. Сначала сорок миль в час, потом пятьдесят, шестьдесят и семьдесят. Перед ним расстилалась пустая, ровная дорога, и виднелись хвостовые огни «Доджа», которые быстро исчезали в миле впереди.

Глава 15

Адрес, который дала Гудмену Мисси Смит, оказался тем местом, которое наглядно демонстрирует, во что превращается семейная ферма, когда ее продают строительной корпорации. Ферму лет двадцать назад присоединили к гигантскому угодью, оставив один акр вдоль дороги, на котором построили в ряд четыре маленьких ранчо. В лунном свете все они выглядели ухоженными и в хорошем состоянии. Все были совершенно одинаковыми: с белой обшивкой, серыми крышами, лужайками, короткими прямыми подъездными дорожками и почтовыми ящиками на высоких деревянных столбах у обочины.

Однако между ними имелось одно очевидное различие.

На дорожках перед тремя домами стояли машины.

Перед четвертым – нет.

И как раз четвертый дом был тем самым адресом, который дала Гудмену Мисси Смит.

– Плохо, – сказала Соренсон.

– Да, – согласился с нею Гудмен.

Во всех четырех домах свет не горел; впрочем, это было совершенно естественно – посреди ночи. Но каким-то непостижимым образом дом без машины казался темнее своих соседей. Он выглядел тихим, заброшенным и пустым.

Соренсон выбралась из машины. Дорога представляла собой старый сельский проселок, залитый асфальтом. Дренаж никуда не годился, и дождевая вода, а также та, что стекала с полей, превратились в жидкую грязь в канавах. Соренсон перешагнула через нее и остановилась в начале дорожки, ведущей к дому официантки. Почти сразу к ней подошел Гудмен. Соренсон проверила почтовый ящик – исключительно по привычке. Он оказался пустым, что было нормально для того, кто работает по вечерам. Такой человек обычно вынимает почту перед тем, как отправиться на работу, а не после.

Ящик был белым, как и все остальные, с именем, выведенным маленькими буквами-наклейками. Дельфуэнсо.

– Как ее зовут?

– Карен, – ответил Гудмен.

– Сходите постучите в дверь, нужно проверить, – попросила его Соренсон.

Шериф постучал в дверь.

Никакого ответа.

Он снова постучал, громко и несколько раз.

Никакого ответа.

Соренсон прошла через лужайку к соседнему дому и позвонила в звонок один раз, потом два и три. Одновременно она достала удостоверение. Через две минуты дверь открылась, и она увидела мужчину в пижаме, среднего возраста, седого. Джулия спросила его, не знает ли он, когда его соседка вернулась с работы.

Мужчина в пижаме сказал, что он не видел, как она приехала.

Она спросила, живет ли его соседка одна.

Он ответил, что она живет одна. Она разведена.

Соренсон спросила, есть ли у нее машина.

Мужчина сказал, что есть. И вполне приличная. Ей всего пара лет. Она купила ее на деньги, полученные при разводе. Так он думал.

Соренсон спросила, всегда ли его соседка ездит на работу на машине.

Он ответил утвердительно. Иначе ей пришлось бы идти пешком.

Тогда Соренсон поинтересовалась, ставит ли его соседка машину на дорожке перед домом.

Мужчина сказал, что машина стоит там целый день и ночь, после того как она возвращается с работы. Обычно она ставит ее на то маслянистое пятно, которое они смогут увидеть, если подойдут поближе и внимательно посмотрят на землю, потому что единственным недостатком машины является трансмиссия. Соседке давно следовало решить эту проблему, все равно придется рано или поздно, но некоторые люди склонны игнорировать подобные вещи. Так он думал.

Соренсон спросила, случалось ли, чтобы его соседка не ночевала дома.

Мужчина ответил, что такого не было ни разу. Она работает в баре и возвращается домой в десять минут первого, как часы, кроме тех дней, когда выпадает ее очередь делать уборку и она задерживается. Тогда она приезжает без двадцати пять час или около того. Миссис Дельфуэнсо – приятная женщина и хорошая соседка, и мужчина сказал, что он очень надеется, что с ней не случилось ничего плохого. А еще что помог им. Соренсон заверила, что его информация оказалась для них исключительно полезной.

Мужчина добавил, что, если она хочет узнать больше, ей следует поговорить с другой соседкой. Они дружат и помогают друг другу. Например, ребенок миссис Дельфуэнсо спит там, когда та работает.

– У Карен есть ребенок? – спросила Соренсон.

– Дочь, – ответил мужчина. – Ей десять. Как и у ее подруги. Дети там ночуют, потом утром миссис Дельфуэнсо забирает их, кормит завтраком и отвозит к школьному автобусу.