Текст книги "Алый восход"
Автор книги: Ли Бристол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Стоявший неподалеку стюард тотчас же вызвался проводить леди в их довольно скромно обставленные каюты с минимумом удобств.
Элизабет наконец-то повернулась к Джеду спиной, и только после этого он осмелился посмотреть в ее сторону. Чуть приподняв юбку, она перешагнула через канат. Причем двигалась с поразительной легкостью и необыкновенным изяществом – даже здесь, на шаткой палубе судна. И при этом высоко держала свою очаровательную головку. А он, Джед, всегда восхищался женщинами, умеющими высоко держать голову.
Еще мгновение – и девушка скрылась за перегородкой. Бледсо же подошел к лоцману и завел с ним разговор. Джед и Хартли остались наедине. Однако им, как полагал техасец, нечего было сказать друг другу. Но тут выяснилось, что англичанин придерживался другого мнения. Выразительно взглянув на Джеда, он проговорил:
– Я рад, что мы так быстро встретились. Не люблю, чтобы оставались нерешенные вопросы.
Джед тоже этого не любил. И теперь он чувствовал: после разговора в библиотеке Бледсо между ним и Хартли возникли серьезные разногласия, не предвещавшие в будущем ничего хорошего.
Джед молча смотрел на англичанина. Смотрел довольно долго. Наконец произнес:
– Очень жаль.
Хартли прекрасно понял, что имеется в виду. Поэтому спросил:
– Почему вы так считаете?
– Человек вроде вас… – Джед на несколько секунд умолк – он наблюдал, как поднимали на борт последние саквояжи из только что прибывшего багажа. – Так вот, такой человек, как вы, – то есть образованный и не боящийся риска, – нужен на Западе. Но, судя по тому, как идут дела, вам там долго не прожить.
Хартли вспыхнул:
– Это угроза?
– Ни в коем случае, – ответил Джед. – Это факт. Если человек ищет неприятностей, он их находит. А в таком месте, как Техас, неприятности обрушиваются лавиной.
Англичанин молчал. Джед окинул взглядом пристань и, упершись рукой в поручень, добавил:
– И сдается мне, что вам лучше было бы держаться подальше от Техаса.
Хартли усмехнулся:
– Вы шутите, мистер Филдинг. У меня обширные владения в Техасе, и я намерен остаться там.
Джед не удержался от улыбки:
– Ну… вы еще не прибыли туда. А ваши купоны ничего не стоят, пока не сделана заявка на землю.
– Ничего не стоят? Уверяю вас, сэр, вы ошибаетесь. – Лорд Хартли пристально посмотрел на собеседника. – Поверьте, я знаю, чего хочу.
– Не сомневаюсь в этом. – Джед пожал плечами. Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза.
Наконец Хартли отвернулся и зашагал в сторону кают. Джед смотрел ему вслед, пока он не скрылся за перегородкой. Потом снова повернулся к поручням. Но теперь его уже не интересовало происходящее на пристани. Он думал об Элизабет Коулмен и мысленно находился с ней рядом.
Глава 6
Пассажиров на судне было слишком много, поэтому большую часть грузов пришлось разместить на палубе; причем некоторые ящики громоздились выше кабины лоцмана. Личные же вещи пассажиров для сохранности держали внизу. Внизу находились и каюты, в основном двухместные, так что о комфорте не могло быть и речи. Общались же пассажиры в кают-компании, располагавшейся по соседству с камбузом, где готовили еду.
Элизабет и миссис Ли повезло – им достались отдельные каюты. Правда, каюты были совсем крохотные и темные – увидев их, Элизабет невольно подумала: „Чуть больше шляпной картонки…“
Конечно же, в путешествии на пароходе не было ничего романтического. Элизабет на это и не рассчитывала. К тому же встреча с Джедом Филдингом так ее взволновала, что она почти не замечала неудобств.
Когда Элизабет вышла на палубу, солнце уже село. Глядя на серебристый след, оставшийся на темной глади воды от колес парохода, девушка прислушивалась к биению своего сердца. Он был здесь… Джед Филдинг был здесь, и скоро она снова с ним встретится.
Теперь Элизабет уже не сомневалась: Джед думает о ней так же, как она о нем. Еще несколько часов назад в этом можно было бы усомниться, но теперь последние сомнения исчезли – ведь она видела, как Джед Филдинг смотрел на нее. Он вихрем ворвался в ее жизнь, он вдохнул в ее жизнь романтику, и после памятной встречи в лесу она думала только о нем. Джед поцеловал ее в саду, а потом… покинул ее. Но милосердное провидение сжалилось над ней и устроило им новую встречу и снова свело их.
Она не знала, что увидит его на корабле. Конечно, надеялась, молилась, – но разве могла быть уверена?
Прибегая к разным ухищрениям, даже к лести, Элизабет сумела добиться того, что миссис Ли сочла ее самой подходящей спутницей в путешествии на Запад. С помощью хитроумных уловок девушка смогла добиться и согласия отца; он разрешил дочери совершить путешествие, тем более что оно могло и ему сослужить службу – Элизабет уверяла, что сможет представлять его интересы в Техасе. Но о встрече с Джедом она могла только мечтать: во всяком случае, ей казалось, что она отправляется на Запад с одной лишь целью – увидеть страну, о которой он столько рассказывал. „Конечно, если милосердному Господу будет угодно, мы с Джедом снова увидимся, – думала Элизабет. – Ведь Техас – огромная страна, и сами по себе мы едва ли сможем встретиться“.
К счастью, Господь пожелал, чтобы они встретились, и вот Джед здесь, на пароходе.
Она страстно желала этой встречи, мечтала о ней и лишь поэтому решилась на столь дерзкий поступок. О… если бы миссис Ли узнала об этом, то заперла бы ее в каюте до конца плавания.
Элизабет тяжко вздохнула. Возможно, ей не следовало так поступать, – но что она могла поделать?.. Жизнь не научила ее справляться со своими чувствами, и она поступала так, как подсказывало ей сердце. Она непременно должна была снова увидеть его.
Мачты и снасти корабля скрипели и стонали, пар с шумом вырывался из котлов, а ритмичный плеск волн за кормой, казалось, вторил биению ее сердца. Что она скажет ему? Догадывается ли он о ее чувствах? Или сочтет, что ее записка – слишком дерзкий поступок? Да и придет ли он вообще?
Она знала, что есть мужчины, способные завязать самые интимные отношения с женщиной, совершенно не задумываясь о последствиях. Во всяком случае, она читала об этом в романах из отцовской библиотеки. Но то были абсолютно аморальные мужчины, проходимцы и негодяи, злобные дьяволы, а Джед Филдинг – он не такой. Джед никогда не поцеловал бы ее, если бы не чувствовал того же, что и она. Но тогда почему он ее оставил?
Да, конечно же, ей не следовало посылать ему эту записку. Не следовало просить мужчину о встрече на палубе после наступления темноты. В тот момент, когда она писала записку, встреча на палубе казалась ей такой… отчаянной, такой романтичной, но теперь… Наверное, эта записка была ужасной ошибкой. Леди не должна проявлять инициативу, не должна делать первый шаг. Джед будет смотреть на нее с презрением. Она никогда больше не посмеет взглянуть ему в глаза. И должно быть, он все-таки не придет.
Но она не могла заставить себя вернуться, не могла спуститься в свою каюту.
Элизабет подняла глаза к чернильному небу – и у нее перехватило дыхание. Прямо перед ней горела яркая звезда, одна-единственная… И казалось, что она подмигивала ей, ободряла ее. Над ней зажглась Одинокая Звезда,[1]1
Штат Одинокой Звезды – поэтическое название Техаса.
[Закрыть] о которой так часто и так красноречиво говорил Сэм Хьюстон. Элизабет вдруг почувствовала, что все сомнения покинули ее, почувствовала, что в сердце вселяется уверенность.
За бортом по-прежнему плескались волны, из кают-компании доносился смех мужчин, но теперь уже Элизабет ничего не замечала – как зачарованная она смотрела на горевшую над ней звезду, смотрела не отрываясь. На небесах рукой провидения был начертан ответ на все ее вопросы, знак того, что ее судьба решена. Да, это была судьба. Ее судьба – Техас… и Джед Филдинг, человек, за которого ей суждено выйти замуж.
Элизабет не услышала шагов за спиной, не услышала ни звука. Джед подошел абсолютно бесшумно, словно спустился с небес. Его сильные загорелые руки легли на поручни рядом с ее руками – и только в этот момент она заметила его. Сердце девушки тотчас заколотилось, застучало, дыхание участилось, словно она долго бежала и теперь никак не могла отдышаться.
А Джед молчал. И даже не смотрел на нес. Наконец, глядя на пенившуюся за бортом воду, тихо проговорил:
– Должно быть, вы прочли много книг, мисс Элизабет…
Элизабет подняла на него глаза – и тотчас же потупилась. Она даже не предполагала, что ей будет так трудно говорить с ним.
– Я… Почему… Почему вы сказали об этом?
Джед вспомнил о записке и невольно усмехнулся. Почерк был изысканный и витиеватый – вероятно, ему было бы не так-то просто прочесть это послание. Но он и не стал читать записку. Увидев внизу подпись – одну лишь букву „Э“, – Джед все понял. Сложив листок, он сунул его в карман и решил забыть о нем, решил, что не имеет права думать об этой девушке. Но при первой же возможности Джед покинул мужчин, сидевших в кают-компании за картами, и поднялся на палубу.
Вытащив записку из кармана, он протянул ее девушке.
– Это глупо, мисс Элизабет. Вам не следовало назначать мне свидание.
Сложенный квадратиком листок бледно-голубой бумаги еще хранил аромат ее духов, и Джеду было жаль с ним расставаться. Но он пришел на палубу именно с этой целью – во всяком случае, так ему казалось, – он пришел, чтобы вернуть записку, а потом уйти.
Так почему же он стоит здесь, почему любуется ее изящной белой шеей? Почему наслаждается ароматом ее духов?
Элизабет судорожно сглотнула. Сердце по-прежнему гулко стучало в груди, мысли метались и путались… Она чувствовала, что руки ее дрожат, и боялась, что Джед это заметит, – боялась, что он заметит, как ужасно она волнуется.
Наконец, собравшись с духом, Элизабет проговорила:
– Я не понимаю… не понимаю, какую связь вы усмотрели между моей запиской и моим чтением, мистер Филдинг.
Джед ответил не сразу. Ему было не так-то просто подобрать нужные слова – ведь он боялся обидеть девушку. Но она искушала его, искушала так же, как тогда, в саду, а он на сей раз решил проявить твердость.
Шумно выдохнув, Джед заговорил:
– Видите ли, мисс Элизабет, многое из того, что в книгах кажется прекрасным, в жизни оказывается чистейшей глупостью. Полагаю, что ваша записка – одна из таких глупостей.
Девушка густо покраснела. Сжав в руке записку, она пробормотала:
– Так вы считаете меня глупой?
– Нет-нет, мэм. Просто мне кажется… Я думаю, что иногда вы совершаете глупости. Но ведь мы все иногда их совершаем, не так ли?
„Может, он имеет в виду тот поцелуй в саду? – подумала Элизабет. Она отважилась бросить на него взгляд, но его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым. – Так о каких же глупостях он говорит?“
Немного помедлив, Элизабет сказала:
– У меня создалось впечатление, что вы всех нас считаете немного… глуповатыми, мистер Филдинг. Да-да, вы так считаете, потому что мы отважились на это путешествие.
Он внимательно посмотрел на нее и невольно улыбнулся:
– Считаю глуповатыми? Нет, разумеется. Просто я очень удивился… Скажите, зачем вы поехали?
„Чтобы быть с тобой. Чтобы снова увидеть тебя… Потому что такова моя судьба. Потому что мне суждено стать твоей женой…“
– Миссис Ли нужна была спутница, компаньонка, – пробормотала Элизабет, потупившись. Снова взглянув на Джеда, она добавила: – Видите ли, мистер Филдинг, ее дочери… Они не пожелали отправиться в такое путешествие, а я… Мне очень хотелось увидеть Техас.
На губах его появилась едва заметная улыбка, черты лица сразу смягчились. Правда, улыбка эта казалась чуть насмешливой, но все равно она была прекрасной – Элизабет в этом нисколько не сомневалась.
„Ты помнишь, – подумала она. – Ты помнишь все, что произошло между нами в саду. Ты ничего не забыл“.
– Надеюсь, мэм, вы не пожалеете о том, что решили отправиться в это путешествие.
„Неужели мои рассказы о Техасе произвели на нее столь сильное впечатление?“ – спрашивал себя Джед. Он пытался вспомнить, что именно рассказывал, пытался вспомнить хоть что-то из своих рассказов, но на память приходил лишь поцелуй в саду…
– Правда, приграничная территория – не самое подходящее место для таких нежных леди, как вы и миссис Ли, – неожиданно добавил Джед.
И зачем он здесь стоит, зачем продлевает эту пытку? Ему вообще не следовало разговаривать с ней. Если у него осталась хоть капля здравого смысла, он должен немедленно уйти и сказать мистеру Бледсо, чтобы тот получше присматривал за своей подопечной во время путешествия. Слишком уж она неуравновешенная, слишком своевольная…
– Не самое подходящее место? – переспросила Элизабет. – Что ж, мне все равно.
Она покосилась на Джеда. Сейчас на нем был сюртук, и под тканью отчетливо вырисовывались могучие плечи.
Элизабет посмотрела на его руку, лежавшую на поручне, – сейчас она находилась совсем близко от ее руки. На ладони и кончиках пальцев были мозоли – она это хорошо помнила, – но тыльная сторона была гладкой и красивой формы. И вся рука – крепкая, мускулистая… Ей казалось, что она чувствовала тепло этой руки.
Корабль слегка покачивался на волнах, и ласковый ветерок задувал под шаль девушки и теребил ее юбки. Облизав пересохшие губы, Элизабет почувствовала привкус соли.
– Когда мы прибудем в Галвестон, наши пути разойдутся? – спросила она, вновь покосившись на Джеда.
– Да, мэм. Я отправлюсь в Бразос на маленьком суденышке. А вы, вероятно, двинетесь в Тринити.
– Понимаю, – кивнула Элизабет.
Она вдруг почувствовала стеснение в груди. Еще три дня – и они расстанутся. Неужели ему непонятно, что это значит? Неужели он не слышит, как колотится ее сердце? Ведь он должен, должен это слышать!
Пытаясь не выдать своего волнения, Элизабет проговорила:
– Это очень… очень неприятно для нас. – Ей показалось, что она не услышала своего голоса. Стараясь не смотреть на Джеда, Элизабет продолжала: – Я надеялась… Я думала, что путешествовать в вашем обществе… намного безопаснее. Надеялась, что вы будете сопровождать нас до места назначения.
Джед с удивлением посмотрел на девушку. Неужели он сможет оставаться в ее обществе еще несколько недель? Неужели еще несколько недель будет слышать ее голос, любоваться ею?.. Нет, это было бы чистейшим безумием. Даже думать об этом – безумие. Достаточно и того, что она сделала с ним всего лишь за несколько минут, достаточно и того, что он испытывает сейчас, в эти мгновения…
Сделав над собой усилие. Джсд проговорил:
– У меня есть ранчо, где меня ждет работа. И ждут друзья, которым я должен привезти припасы. К тому же… – Он невольно нахмурился. – Хартли неплохо знает Техас.
– Да, конечно, – кивнула Элизабет.
Она снова посмотрела на его руку, лежавшую на поручне рядом с ее рукой. Ей хотелось прикоснуться к его руке, хотелось почувствовать ее силу и тепло, но она не решалась…
Джед проследил за ее взглядом. Ее маленькая ручка, белая, с тонкими голубыми венами, лежала рядом с его рукой. Он видел, какая нежная у нее кожа, похожая на лепестки роз. И у нее была необыкновенно тонкая талия, такая тонкая, что он мог бы обхватить ее двумя пальцами. Одно движение, всего лишь одно движение – и она снова оказалась бы в его объятиях.
От этой мысли у него пересохло в горле.
Да-да, только одно движение – и он обнял бы ее, прижал к себе… О, если бы он сейчас осмелился заглянуть в ее прекрасные зеленые глаза, если бы осмелился прижаться губами к ее губам, чтобы снова ощутить их вкус. И в последний раз насладиться их сладостью…
Закрыла бы она глаза? Положила бы руки ему на плечи? Позволила бы ему насладиться поцелуем? Или испугалась бы и отпрянула?
Джед чувствовал, что она не стала бы противиться, он был почти уверен в этом. Ему требовалось лишь повернуться к ней лицом, обнять ее, привлечь к себе… И она ответила бы на его поцелуй, потому что была невинной девочкой, потому что начиталась романов и головка ее была полна романтических бредней. Назначая ему свидание, она, конечно же, не понимала, что делает. Но он-то, Джед, прекрасно все понимал. В отличие от нее он обладал кое-каким жизненным опытом и знал, чего не следует делать. Знал, что не должен даже мечтать об этой девушке.
Джед все крепче сжимал руками поручни, однако не чувствовал этого. Он понимал, что ему пора уходить. Да, он должен был уйти, но перед этим следовало проследить, чтобы девушка благополучно вернулась в свою каюту. И разумеется, он должен был забыть о ней – забыть о записке и об этом свидании. Джед прекрасно понимал, но все-таки по-прежнему стоял рядом с ней.
Он знал, что не следует об этом спрашивать, но вес же спросил:
– Почему вы хотели видеть меня, мисс Коулмен? Элизабет подняла на него глаза. Ей вдруг стало ясно: теперь уже бессмысленно лгать и притворяться, потому что здесь, на зыбкой палубе пароходика, направлявшегося в далекую и незнакомую страну, – здесь были бы неуместны все условности, принятые в обществе. Сейчас для нее существовал только он, мужчина, которого она любила и о котором мечтала.
Собравшись с духом, Элизабет прошептала:
– А вы не догадываетесь?
Джед пристально посмотрел ей в глаза. Казалось, они потемнели. Он слышал ее прерывистое дыхание и видел, что губы ее чуть приоткрылись… стоило ему лишь протянуть руку, и…
Да, конечно же, он догадывался.
Джед отвел глаза и, глядя куда-то за борт, проговорил:
– Вам надо вернуться в каюту, мисс Элизабет.
– Я не хочу возвращаться в каюту, – прошептала она. – Я хочу остаться здесь, с вами.
Руки Джеда еще крепче сжали поручни.
– Мы ведь сейчас не в саду, мисс Коулмен. Полагаю, вам нечего делать на палубе.
Элизабет чувствовала, что кровь все быстрее струится по жилам, – казалось, она вот-вот забурлит. Судорожно вцепившись в поручни, девушка проговорила:
– Я думала в тот первый день, что никогда больше не увижу вас. Но потом вы приехали с мистером Хьюстоном, и… я поняла, что это значит. Неужели вы до сих пор ничего не поняли?
Пристально взглянув на Джеда, Элизабет вдруг почувствовала, что уже ничего не боится. С несвойственной ей прежде решимостью она продолжала:
– Hac свела судьба. Неужели мы не подчинимся ее велению?
Пытаясь обуздать свои чувства, Джед ответил:
– Судьба не имеет к нашей встрече никакого отношения. Это была глупейшая затея Уильяма Бледсо. Он не понимает, что путешествие в Техас – не увеселительная поездка. Поймите, мисс Коулмен, причина нашей встречи – опрометчивость мистера Бледсо, так что судьба здесь ни при чем.
Элизабет внимательно посмотрела на Джеда. Потом вновь заговорила:
– Неужели я… ошиблась? Неужели вы не чувствуете того же, что и я?
Стараясь не выдать своего волнения, Джед проговорил:
– Уверяю вас, вы понятия не имеете о том, что чувствует мужчина в такой момент, как этот.
Глаза его вспыхнули, и в этом, как догадалась Элизабет, была какая-то… мужская тайна. Сердце девушки забилось еще быстрее. Она почувствовала, что в глазах Джеда, в его взгляде таилась какая-то неведомая опасность – но какая именно? Элизабет решила, что не уйдет с палубы, не разгадав эту тайну. И еще… Да, она должна сказать ему о своих чувствах, – иначе как он о них узнает?
Положив руку поверх его руки, Элизабет воскликнула:
– Неужели вы ничего не видите?! – Она смотрела на него с мольбой в глазах. – Неужели не понимаете, что я люблю вас?! Должно быть, я полюбила вас с первого взгляда, иначе не отважилась бы последовать за вами, иначе не посмела бы говорить с вами так, как говорю сейчас. Да, я люблю вас и всегда буду любить.
Любовь… Это чудесное слово, казалось, повисло в теплом ночном воздухе, манило обещанием и сулило надежду на счастье… Однако на Джеда оно подействовало отрезвляюще.
Он знал, что такое любовь к женщине, и иногда предавался романтическим мечтаниям, но гораздо большее значение для него имело лишенное эмоций физическое влечение; в его чувствах к ней было нечто такое, чего он прежде никогда не испытывал. Но едва ли это можно было назвать любовью.
Ведь любовь – она словно соединяет мужчину и женщину воедино, и тогда двое идут по жизни рука об руку, идут, прекрасно понимая друг друга даже без слов. Но любовь не приходит внезапно и не охватывает тебя в темноте ночи, точно приступ лихорадки. Нет, она приходит медленно, постепенно, но когда приходит… тогда это самое прекрасное, что может быть на свете.
Джед очень надеялся, что однажды любовь придет к нему. Но то, что связывало его с Элизабет Коулмен… Нет, конечно же, это нельзя было назвать любовью. Да и как она могла бы возникнуть?..
Ее рука была нежной и теплой, и Джед почувствовал тяжесть в паху, ощутил, как наливается желанием его плоть.
– Мисс Коулмен, вы меня не знаете, – проговорил он резко. – К тому же вы ничего не знаете о любви.
Тяжело дыша, Элизабет придвинулась к нему еще ближе. Если бы только он поцеловал ее, если бы только заключил в объятия, как прежде…
– Я знаю все, что мне требуется знать, – прошептала она. Джед почувствовал, как ее груди коснулись его груди, ее глаза… Они сияли во тьме, точно звезды. Тут губы девушки приоткрылись, и Джед понял: она ждет, когда он поцелует се…
Сердце его отчаянно колотилось. Он снова вспомнил о поцелуе в саду, вспомнил о том, как прижимал Элизабет к своей груди… О, если бы она была его женщиной, он распустил бы ее волосы и погрузил бы пальцы в густые пряди, он привлек бы ее к себе и прижался бы губами к ее губам… Если бы она была его женщиной, эти чудесные шелковистые локоны окружали бы сейчас ее лицо мерцающим темным ореолом, разметались бы по подушке на их общем ложе…
Но она не была его женщиной. И никогда ею не станет.
Его вдруг захлестнула жаркая волна гнева. Резким движением он отдернул руку, лежавшую на поручне под ее рукой, и, нахмурившись, проговорил:
– Мисс Элизабет, вы просто запутались. Но если вовремя не остановитесь, то попадете в беду. Поймите, я не принадлежу к числу молокососов, ваших обожателей. Я взрослый мужчина, и если женщина, подобная вам, бросается мне на шею, то я думаю не о танцах.
Она с трудом перевела дыхание. Вглядываясь в его лицо, пробормотала:
– А о чем… о чем вы думаете?
Он повернулся к ней спиной. И теперь голос его походил на рычание:
– Я желаю вас, мисс Элизабет. Так, как мужчина желает женщину. Но это не имеет ничего общего с любовью.
Она молчала. Он снова повернулся к ней лицом и увидел, что девушка смотрит на него с изумлением.
– Послушайте меня, мисс Коулмен, – проговорил он с яростью в голосе. – Я не джентльмен. И если вы будете играть со мной подобным образом, то очень скоро окажетесь лежащей на палубе… С задранными на голову юбками. Именно этого я хочу. А вы?.. Вы тоже этого хотите?
Элизабет почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица. Охваченная ужасом, она отступила на шаг. Никто и никогда не говорил ей прежде таких слов. Да как же он посмел?..
Эти ужасные, эти чудовищные слова все еще звучали у нее в ушах.
Разочарование, отвращение, гнев – эти чувства душили ее, лишили ее дара речи. Задыхаясь от ярости, Элизабет подняла руку, чтобы ударить Джеда по лицу. Но он, крепко сжав ее запястье, проговорил:
– Игра окончена, мисс Коулмен. Если вы хотели поиграть, то выбрали не того человека. И советую: возвращайтесь домой, возвращайтесь туда, где вам и следует находиться. – Пристально взглянув ей в глаза, добавил: – Считайте, что вам повезло.
Выпустив ее руку, он резко развернулся и зашагал в сторону кают.
