Текст книги "Обожженный (ЛП)"

Автор книги: Лейси Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Никто не запирает двери в Каноне, Трэвис, – с улыбкой, сказал Дэнни.

– Привычка, – ответил ему я, когда поворачивал ключ в замке. – Так ты уже можешь назвать стоимость работы? – спросил я его, когда мы спускались по скрипучим ступенькам крыльца.

– Конечно, я посчитаю для тебя. Я могу оставить смету у твоей мамы сегодня или завтра, и если тебя это устроит, может, мы сможем выбрать на следующей неделе день, чтобы начать работать. Если хочешь, чтобы кто-нибудь постриг газон, позвони Карлу Питерсону. Он приведет сюда свою команду и они сделают все так, чтобы выглядело красиво, – сказал мне Дэнни. Мы подошли к его грузовику, он открыл дверь и достал свой кошелек, откуда вытащил визитку с номером Карла и вручи ее мне.

– Спасибо, Дэнни, – сказал я ему. – Спасибо за все.

– Рад, что смог помочь, – сказал он, сел в свой грузовик и завел двигатель. – Я привезу тебе смету. Хорошего вечера, – подмигнул мне Дэнни и поехал.

Я быстро взглянул на часы и увидел, что было только 10.30. У меня все еще было много времени до свидания и я подумал, что смогу поехать домой к маме и, возможно, вздремнуть прежде, чем начну собираться.

Я вернулся домой и вошел внутрь. Я позвал маму и Эбби, но, должно быть, они уже уехали в ресторан.

«Удивительно, что мама смогла вытащить Эбби из постели», – подумал я.

Я медленно поднялся вверх по лестнице, чувствуя боль в своей ноге, когда добрался до верхней ступени. За последние два дня я совершил прогулок больше, чем делал это до сих пор, как меня заставляли физиотерапевты, и это чувствовалось. Я сбросил ботинки и лег на кровать, глубоко вздохнув. Я закрыл глаза и почувствовал слабый ветерок в комнате из окна. Еще было немного рано, прежде чем снаружи станет слишком жарко.

Я пытался выкинуть из своей головы все мысли, чтобы отдохнуть, но казалось, что каждый раз, когда я начинал дремать, что-то вплывало в памяти, привлекая мое внимание. Было ли это беспокойство о Эбби, маме, моей работе, нашем будущем, доме, тайной жизни отца или Софи.

В конце концов, усталость меня одолела. Мне приснился хороший сон, сулящий отличные перемены. Мы с Софи находились в папином доме, были вместе на диване, пока Эбби сидела на полу в наушниках, погрузившись в книгу. Мы были втроем и были счастливы… сильнее, чем я был за последнее время. Одной рукой я обнял Софи, и притянул ближе к себе, глубоко целуя, и чувствуя, как ее губы нежно прижимаются к моим. Мы медленно прервали поцелуй, и я увидел, что она улыбалась мне и сказала, что любит.

Казалось, что во сне все происходило как бы само собой. Мы обедали, отправили Эбби спать, а затем, наконец, легли спать сами. Мне снилось, как я овладеваю Софи и занимаюсь с ней любовью, как я всегда и хотел, но никогда не получал для этого шанса. Она была такой отзывчивой в своих движениях, и все было потрясающим. Там была интенсивная страсть, и она ощущалась настолько реальной, что когда я проснулся от звука смс, которое пришло на мой мобильник, то не мог поверить в то, что это был сон.

Я взглянул на свой телефон, было 4.30 и смс пришло от Эбби.

«Хорошо проведи время на своем свидании, пока я буду работать, лол. Люблю тебя».

Несмотря на то, что жили здесь совсем недавно, Эбби казалась более спокойной и счастливой, и она даже чаще разговаривала со мной, чем в предыдущие несколько недель.

«Возможно, ей здесь нравится», – подумал я.

Я сел в постели и почувствовал, что вспотел, значит, стало жарче, пока я спал. Я спустился в ванную, чтобы принять душ и начать собираться. Я быстро взглянул на себя в зеркало в ванной. У меня была небольшая щетина, но мне понравилась идея не бриться каждый день, как я делал всегда, когда работал. От этого я чувствовал себя немного более крутым, чем в последнее время, поэтому я решил не бриться. В эту поездку я не привез с собой много модной одежды, да ее и не было у меня так уж много, чтобы можно было придумать что-то большее, чем костюм. Во всяком случае, я не думал, что мне понадобиться что-то необычное, не говоря уже о том, что я пойду на свидание, так что это будут джинсы, белая рубашка и ботинки.

Было около 5.15 и я был готов идти. Я подумал, что, возможно, было бы хорошей идеей купить бутылку вина, поэтому отправился в единственный в городе винный магазин и выбрал бутылку «Пино-нуар». О винах я знал немного, но продавщица в винном магазине, как мне показалось, решила, что это хороший выбор. Когда я вышел из винного магазина и вернулся к своей машине, то увидел «Rainbow Bouquet» – местный цветочный магазин. Я решил зайти и посмотреть, смогу ли купить цветы для Софи.

На двери магазина зазвенел колокольчик, когда я туда вошел. Меня встретила сладкая цветочная смесь ароматов, и я прошел к прилавку, где женщина складывала букет для пожилого господина. Тот повернулся, чтобы взглянуть на меня, и удивился.

– Трэвис? – спросил он таким тоном, как будто приветствовал старого друга.

Я не узнал его.

– Да? – ответил я.

– Я – Фред Перкинс, хозяин химчистки, которая находится ниже по улице от дома твоей матери, – сказал он и протянул мне руку.

Я пожал его руку, смутно вспоминая это заведение и то, где оно находилось тогда, когда моя мама носила туда униформу для ресторана.

– Как дела, мистер Перкинс, – вежливо ответил я. – Извините, что не узнал вас. Я не… давно здесь не был.

– О, не волнуйся, Трэвис, – сказал мужчина, когда я отпустил его руку. – И называй меня Фредом, ты теперь взрослый мужчина. Приятно видеть тебя в городе. Уверен, что твоя мама счастлива.

– Да, думаю, что это так, – ответил я, когда продавщица вежливо хмыкнула, чтобы привлечь внимание мистера Перкинса. Она вручила ему красиво завернутый букет из красных роз и лилий.

– Отличная композиция, – сказал я ему, указывая на букет.

Мужчина покраснел.

– О, да. Надеюсь, что она будет счастлива. Приятного вечера, Трэвис, – сказал он пошел к выходу.

– Тебе тоже, Фред, – улыбнулся я и повернулся к женщине за прилавком.

– Он приходит каждую неделю и покупает этот букет каждую субботу, – сказала она, наблюдая за тем, как мужчины выходил через дверь. – Это очень мило.

– Да, конечно, – сказал я и подумал о том, как замечательно то, что он делал.

– Чем я могу вам помочь сегодня вечером? – спросила она.

– Ну, у меня сегодня свидание с кем-то очень особенным, и я хочу купить ей цветы, – сказал я, немного смущаясь.

– Приятно видеть то, что некоторые молодые люди все еще думают о том, как важно для леди почувствовать себя особенной, – сказала она и широко улыбнулась. – Что вы хотите?

– Я знаю, что ей нравятся ромашки, – ответил я.

«По крайней мере, нравились раньше», – подумал я, надеясь, что она все еще их любит.

– Хорошо, – сказала женщина, – У меня есть красивые белые ромашки. Что, если я добавлю несколько розовых роз и сделаю вам букет?

– Звучит идеально, пожалуйста, – ответил я.

Она прошла к помощнице и принесла цветы.

– Шесть роз подойдет? – спросила она.

– Да, думаю, отлично, – сказал я, не зная, правильно это или нет. Я наблюдал за тем, как женщина собирала красивый букет, завернула его в белую бумагу для цветов и передала мне.

– Выглядит необыкновенно, – поблагодарил ее я, заплатил за букет и пожелал доброго вечера.

– Приятного свидания, – ответила она.

Похоже, что хорошего свидания сегодня желали мне все.

Я подошел к своей машине, положил на переднее сиденье бутылку вина и цветы и посмотрел на часы. Было 5.45, поэтому я решил, что пока отправляться к Софи.

«Лучше поехать сейчас, чтобы не застрять в пробке», – со смехом сказал я себе. Я уже заметил, как закрывались некоторые магазины, на улицах почти не было прохожих, хотя августовское солнце все еще ярко светило.

Я медленно поехал к дому Софи, проезжая мимо своего дома на Коллинз-драйв. Я подъехал к дому Софи, и заглушил двигатель. Вышел из машины, обошел ее и открыл пассажирскую дверь, чтобы забрать вино и цветы. Закрыв машину, я взглянул на дом Софи. Входная дверь была открыта, играла музыка, которую было слышно через экранную дверь.

Я прошел по дорожке и поднялся на крыльцо, доски которого скрипели под моими ногами. Я постучал в дверь и стал ждать ответа Софи.

Вот и я.

Глава 18

Софи

Остаток дня я провела дома, готовила и накрывала стол, а потом собиралась на встречу. Я пошла и приняла еще один душ, хотя уже принимала один, прежде чем ушла с Мэри, чтобы пойти по магазинам. Думаю, что это было больше от нервов, чем от всего остального. Я удостоверилась в том, что хорошо обтерлась и как всегда, обернула полотенце вокруг себя, когда покидала ванную. Я стояла перед зеркалом и тщеславно рассматривала свое отражение, потом улыбнулась и отбросила полотенце в сторону. Я посмотрела на свое обнаженное отражение в зеркале, что делала редко, и разглядывала свое тело. Я чувствовала себя хорошо так, как выглядела, довольная своим телом и тем, что держала себя в хорошей форме.

«Мое тело выглядит довольно хорошо», – подумала я про себя, подняла руки к своим волосам и немного встряхнула их. Провела руками по телу, все время наблюдая за собой в зеркало и прикасаясь к себе. Я закрыла глаза и представила, что Трэвис стоял рядом, позади меня и проводил своими руками по моему телу. Я чувствовала, как его сильные руки начали с моих плеч и спустились по моим рукам, от чего волоски на моих руках встали дыбом, и по всему телу прошла дрожь. Он остановил свои руки на талии и кончиками пальцев погладил мои талию и бедра. Потом он меня обнял и провел своими руками вверх по моему телу, оставляя каждую руку на моей груди и мягко сжимая их.

Я чувствовала, как его руки медленно опускались обратно на талию, но в этот раз он опустил их ниже. Кончиками своих пальцев Трэвис провел между моих бедер, и я снова почувствовала дрожь от его прикосновений. Он слегка прикасался ко мне, снова и снова к моим бедрам. Я ощущала его теплое дыхание на своей шее, когда Трэвис начал меня целовать.

Он медленно гладил пальцами по внешней стороне моих бедер, приближаясь все ближе и ближе, пока я не почувствовала их на своей промежности, а затем один палец, потом второй, нежно и легко проскользнули внутрь меня, и я ахнула от восторга. Пальцы его левой руки двигались во мне, и Трэвис целовал мою шею, а затем правой рукой, о, его правая рука, он начал ласкать мою грудь. Все движения происходили в таком отличном ритме, и мое тело прекрасно реагировало на каждое прикосновение. Прежде, чем я сама смогла понять, то почувствовала, как на его пальцах напрягалось мое тело, и ощутила огромное освобождение внутри себя, а потом Трэвис развернул меня к себе, поцеловал в губы, и крепко прижал к своему телу.

Я открыла глаза, мои колени ослабели. Я посмотрела на свое отражение и увидела, как возбуждены мои соски, и как правой рукой я гладила себя после потрясающего оргазма. Сначала я чувствовала себя немного смущенной тем, что сделала, потому что никогда так себя не касалась, но все было таким продолжительным, и было так хорошо, что я улыбнулась своему отражению и наслаждалась ощущениями собственного тела.

Я присела у столика, мои ноги по-прежнему были слабыми, я взяла губную помаду и нанесла светлый оттенок красного цвета. Я не накладывала никакого другого макияжа, взяла свои духи и брызнула на себя цветочный, душистый спрей.

Когда я поняла, что, наконец, готова, то встала и подошла к пакетам с одеждой, которую купила сегодня. Я достала белый бюстгальтер и трусики, положила их на кровать, а затем, рядом с ними, разложила белое платье. И надела трусики, чувствуя на своей коже прохладный атлас. Я привыкла постоянно носить хлопок, и наслаждалась приятными ощущениями на своей коже. Бюстгальтер был следующим, я надела его и поправила также, как это делала Пенни в раздевалке в «Симмонсе», чтобы он идеально подошел и хорошо смотрелся в моем платье. Я уже чувствовала себя намного женственнее, чем когда-либо.

Я взяла платье и приподняла над своей головой, позволяя ему самому свободно упасть на мое тело, а потом застегнула на спине. Я повернулась, чтобы взглянуть в зеркало, и не могла поверить в то, что увидела. Мне понравилось, как платье облегало мое тело, только намекая на декольте, и мне понравилось то, что я чувствовала себя немного раскрепощеннее, чем когда-либо чувствовала, особенно после того, что только что сделала. Я немного повертелась в платье так, чтобы юбка кружилась. Затем надела белые туфли, и поняла, что наряд был идеальным.

Я быстро взглянула на будильник, и увидела, что была половина шестого. Трэвис скоро будет здесь, поэтому я поспешила вниз, чтобы убедиться в том, что все выглядело отлично.

Я прошла через гостиную и поискала музыку на своем айпаде, пытаясь найти что-то тихое и успокаивающее, и, может быть, немного романтичное. И остановилась на классической музыке, ведь я всегда смогу сменить ее, если Трэвис захочет послушать что-то другое.

Я взяла картофель, и собиралась положить его в духовку, чтобы просто запечь, потому что он подойдет к стейкам, а пока пусть мясо полежит на столешнице, чтобы оно стало комнатной температуры. Шпинат будет готовиться всего несколько минут, и прежде чем нарезать его, я надела фартук, чтобы не испачкать платье. Я быстро нарезала немного лука-шалот и петрушку, чтобы положить их после стейков в кастрюлю и быстро сделать сливочный соус. Подумала о свечах, но сразу отбросила эту мысль, потому что это было уже слишком формально. Я хотела, чтобы Трэвис чувствовал себя комфортно, без какого-то напряжения.

Я услышала стук в дверь и почти подпрыгнула. Глубоко вздохнула, подошла к двери, и увидела Трэвиса, который стоял там и улыбался.

Я открыла дверь, и Трэвис прошел мимо меня, по-прежнему улыбаясь. Я почувствовала запах одеколона, и ощутила, как подкосились мои колени. Я забыла, как давно не вдыхала запах мужского одеколона, и как много времени прошло с тех пор.

Я повернулась, чтобы взглянуть на Трэвиса, который стоял посреди гостиной в рубашке с длинными рукавами и джинсах, и смотрел на меня своими удивительными изумрудными глазами.

– Как раз вовремя, – сказала я ему, потому что в моей голове внезапно стало пусто, и я не знала, что сказать.

– Я принес это тебе, – сказал Трэвис и вручил мне цветы – красивое сочетание розовых роз и белых ромашек.

– О, ромашки. Мои любимые, – и я вдохнула сладкий аромат цветов. – Ты вспомнил, – нежно произнесла я.

– Да, – тихо ответил он. – Я помню, как в колледже всегда воровал их и привозил на квардоцикле в вашу комнату в общежитии, – со смехом, сказал он. – Садовник гнался за мной каждый раз, когда видел.

Я засмеялась и пошла на кухню, чтобы поставить цветы в вазу. Я чувствовала, что Трэвис не отводил от меня глаз и провожал взглядом, когда я проходила мимо него. Я взяла вазу с подоконника, налила в нее воды и поместила туда цветы. Отнесла вазу обратно в гостиную и поставила ее на низкий журнальный столик, который стоял перед диваном.

– В твоем доме красиво, – прокомментировал Трэвис, оглядываясь вокруг.

– Спасибо, – сказала я ему. – Он маленький, всего две спальни, но идеально мне подходит. Отличное место, удобное крыльцо, маленький двор… это все, что мне действительно нужно.

Мы стояли в гостиной, ни один из нас ничего ни о чем не говорил, тишина была неловкой.

– Мы можем ужинать сейчас, если хочешь, – сказала я Трэвису, – или мы могли бы немного посидеть и отдохнуть, если хочешь.

– Давай немного посидим, – сказал Трэвис и сел на диван. Я развязала фартук и стянула его через голову, оставшись в белом платье.

– Вау, – сказал Трэвис и уставился на меня. – Ты выглядишь… ты выглядишь потрясающе.

Я немного покраснела и смотрела на то, как Трэвис осматривал меня в платье.

– Спасибо, – сказала я, и села в шезлонг справа от дивана, поправляя юбку под собой.

Трэвис сидел на диване и слегка поморщился, когда положил правую ногу на левую.

– Ты в порядке? – обеспокоенно спросила я.

– О, это просто моя нога, – сказал он мне. – Я пострадал во время пожара пару месяцев назад. Провалился под крыльцо, и оно сильно поранило мою ногу. Я там застрял, и меня вытаскивали оттуда.

Я заволновалась.

– Звучит ужасно, – сказала я ему.

– Было страшно, – сказал он мне, и было похоже на то, что именно это он имел в виду. – Пожар был ужасным. Мы потеряли одного из парней в моей команде, и женщину, которая жила в доме с маленькой девочкой.

– О, Трэвис, это ужасно, – ответила я. – Мне очень жаль. С малышкой все в порядке?

Он поерзал на диване, казалось, что ему было неудобно отвечать.

– Она была в порядке. Я смог вытащить ее пока ничего не случилось.

– Тогда ты – герой, – улыбаясь, сказала я.

– Вряд ли, – ответил он, оторвавшись от своих мыслей. – Я просто делал свою работу. Если бы я сделал ее хорошо, то спас бы еще две жизни.

Я почувствовала, что переживала за него.

– Иногда… иногда мы не можем спасти всех, Трэвис, как бы мы не хотели, – сказала я ему, протянула свою руку и положила на его правое колено.

Трэвис посмотрел на меня и кивнул. Я медленно убрала руку назад, и села обратно, пытаясь придумать что-то другое, что можно было бы сказать. У нас было много тем, на которые я хотела поговорить, чтобы разрядить обстановку, но не знала, с чего мне начать.

– Расскажи мне немного о своей дочери, – нервничая, спросила я. И подумала, что мы должны были с чего-то начать.

– Она умная, и очень нахальная, – со смехом, сказал Трэвис, – в этом отношении она очень похожа на свою мать.

– Мэгги сказала, что ты вырастил Эбби сам, – упомянула я. И почувствовала, как сжимаю своими пальцами юбку, нервничая от своих вопросов.

– Да… я имею в виду, – сказал Трэвис, садясь немного вперед. – Ты уверена, что хочешь об этом услышать, Софи?

– Да, – честно ответила я. – Я хочу узнать, как ты жил.

– Хорошо, – сказал Трэвис и вздохнул. – Я встретил Бренду через несколько месяцев после того, как начал тренироваться, чтобы стать пожарным. Она была официанткой в закусочной, в которой мы тусовались. Она была молодой, как я, едва исполнилось девятнадцать. Ее звали Бренда Флэннери. Она была настоящей ирландской девушкой – рыжие волосы, зеленые глаза, веснушки и ирландский акцент. Она переехала из Дублина, когда ей было шестнадцать. Однажды мы задержались там допоздна и тусовались в закусочной всю ночь напролет. Одно за другим, мы оказались у нее, и хорошо…

Я опустила глаза, когда он взглянул на меня после своей паузы.

– Несколько недель спустя она сказала мне, что беременна. Какое-то время все было в порядке. Мы съехались вместе, занимались на занятиях, обустроили комнату для ребенка в нашей квартире, все было отлично. Я только что поступил в Департамент, когда родилась Эбби. Я думал, что Бренда была счастлива во всем. Она была дома с ребенком, пока я работал в отделе, рядом с Риджфилдом, но выяснилось, что она не была довольна тем, как все происходило. Она расстраивалась из-за Эбби, ее плача, и кормления, и на самом деле не знала, что делать. Никто из нас не знал. Мы просто выясняли по ходу. Однажды ночью, когда Эбби много плакала, Бренда позвонила мне в пожарную часть и сказала, что мне нужно вернуться домой, потому что она не знает, что делать.

Трэвис поднялся с дивана и начал расхаживать взад и вперед.

– Я уложил Эбби спать, когда вернулся домой, но Бренда по-прежнему была в истерике. Она сказала, что не готова к этому, что она не создана для семьи. Я пытался ее успокоить, и думал, что все сработало. Я пошел в кафе утром, чтобы принести нам завтрак. Меня не было не больше пятнадцати минут. Когда я вернулся, за кухонным столом сидела соседка и держала Эбби. Она рассказала мне, что Бренда сказала, что ей нужно идти и спросила, присмотрит ли она за девочкой, пока я не вернусь. Я проверил спальню, она взяла свою одежду и несколько вещей, и все деньги, которые мы хранили в сейфе, в шкафу. Я попросил некоторых парней в полиции попытаться ее найти, но они не смогли. Думаю, она вернулась в Ирландию. Она просто решила, что больше не хочет быть привязанной.

– О, Боже, – сказала я, – это ужасно.

– Сначала я думал, что для меня это слишком, – сказал Трэвис, и посмотрел на меня. – Я не знал, что делать. Отец-одиночка, пожарный, который пытается растить маленькую дочку. Было нелегко, но меня окружали хорошие люди в моей пожарной части, и первые несколько лет все они находились рядом со мной, чтобы помочь – отдавали мне лучшее время, их жены и подруги приходили, чтобы присмотреть за Эбби – и со временем, я думаю, что я стал довольно хорошим отцом. Потом она выросла, началось половое созревание и наступил ад.

Я громко над этим смеялась.

– Ты, наверное, слышал это миллионы раз, Трэвис, но, боюсь, подростки не становятся лучше…

– Так мне говорили, – сказал Трэвис. Он снова сел на диван и посмотрел на меня. – Так расскажи мне что-нибудь о себе, – попросил он. – Чем ты занималась все эти годы.

– Вау, – ответила я и покачала головой. – Ничего такого драматичного, как у тебя. После… – я остановилась, пытаясь подобрать слова, – после того, как я вернулась в колледж, то получила свою преподавательскую степень. И собиралась поехать куда-то еще учиться, куда-нибудь отсюда. Я вернулась летом домой после выпускного, и моя мама гордилась тем, что у меня есть диплом. Она спросила меня, что будет дальше, и я сказала ей, что хочу, и она не была в восторге от этого. Она подумала, что я должна вернуться сюда и остаться с ней. Я не знала, что делать. Я чувствовала вину, что оставляю ее одну. Средняя школа искала учителя в восьмого класса, поэтому я подала заявление и получила работу. Знаешь, девушка из родного города и все такое. Мама была счастлива, и работа была хорошей. Через полгода она сказала мне, что продает дом, чтобы переехать к сестре в Неаполь. Я была в шоке. Вот я, кто изменил свою жизнь ради нее, и теперь она уезжает. Итак, примерно через полгода она уехала, а я преподавала здесь. Некоторое время я снимала квартиру, пока не накопила немного денег, чтобы купить дом, вот и все.

– Ты жалеешь? – спросил меня Трэвис.

Минуту я думала над вопросом.

– Наверное, сначала. Я искала работу в других местах, больших городах. Но потом увидела, сколько сделала ученикам и обществу здесь. Я поняла, что помогаю семьям здесь, так же, как я хотела, за исключением того, что это маленький город, и я была этим довольна. Поэтому я решила остаться, и рада, что осталась.

Мы снова посидели в тишине минуту, прежде чем я нарушила молчание.

– Мне подавать ужин? – спросила я Трэвиса, когда он встал.

– На самом деле, я бы предпочел продолжить говорить, если ты не против, – сказал он мне. – Но мне не помешает что-нибудь выпить.

– О, прости, Трэвис, где мои манеры? – я пошла на кухню. – Чего бы ты хотел? У меня есть лимонад, чай со льдом и немного пива для тебя, если хочешь.

– Пиво было бы здорово, спасибо, – крикнул он мне.

Я открыла бутылку пива, налила себе лимонад и принесла их обратно в гостиную. Я передала Трэвису бутылку, на мгновение наши руки соприкоснулись, и его пальцы задержались на моих, прежде чем он забрал бутылку.

– Спасибо, – сказал он, сделал глоток, и сел обратно.

Я сделал глоток лимонада, и держала его в руке. Я знала, что в какой-то момент разговор продолжится, но не была уверена, когда это произойдет.

Трэвис поставил бутылку пива на журнальный столик и посмотрел на меня.

– Почему ты бросила меня, Софи? – грустно спросил он.

– О, Трэвис, – сказала я ему. Я снова почувствовала, как скрутило мой живот. – Когда ты сказал мне, чего ты хочешь, что ты уходишь из колледжа и что хочешь делать, часть меня была взволнована возможностями, но другая моя часть была напугана. Я не знала, какой будет моя жизнь без колледжа, в новом месте, вдали от дома. Я беспокоилась об этом, и что было бы, если бы ты добрался до большого города и решил, что я не доросла до тебя. Где бы я оказалась? Я не была к этому готова. И потом, когда я говорила об этом своей матери, она была полностью против этого. Она сказала мне, что это мне не подходит, и я должна сосредоточиться на себе. Я была слишком взволнована, меня очень ранила мысль о том, что ты хотел, чтобы я все бросила. И я слишком боялась это сделать. Я подумала, что безопаснее всего было уйти, вернуться в колледж и дать тебе шанс забыть обо мне. Это было самое трудное, что мне приходилось делать в жизни.

– Ты бы могла поехать со мной, – сказал Трэвис, вставая с дивана. – Я бы никогда не бросил тебя, как ты думала. Ты была моим миром, Софи. Ты значила для меня больше всего на свете. А ты просто отбросила меня в сторону, даже не попрощавшись. С этим было трудно жить.

Трэвис подошел к окну и посмотрел на тихую улицу. Я подошла к нему сзади, с чувством грусти, но и немного гнева.

– Ты тоже мог бы придти за мной, – сказала я ему повышенным тоном. – Ты никогда даже не пытался связаться со мной после этого. Ни в колледже, ни здесь, нигде. Все это время, Трэвис, я была здесь, в нашем родном городе, а ты ни разу не приехал. Что я должна была думать? О том, что тебя не было.

Трэвис повернулся, чтобы посмотреть на меня, и я смогла увидеть на его лице гнев.

– А ты? Что насчет тебя? – ответил он повышенным тоном. – Ты живешь в одном городе с моей матерью последние восемь лет. Вы ее знаешь, знаешь, где она бывает, и ты никогда не спрашивала обо мне, где я находился и что я делал. Может, если бы я знал… – его голос затих.

– Если бы ты знал что, Трэвис? – чуть не закричала я.

Он встал прямо передо мной и схватил меня за руки.

– Если бы я знал, что ты здесь, я бы вернулся раньше, – прошептал он. – Я бы вернулся, чтобы сделать это. – В мгновение ока он наклонился и глубоко поцеловал меня. Я чувствовала, как таяла в его объятиях, и я сопротивлялась только секунду, прежде чем обняла Трэвиса за шею и поцеловала в ответ.

Поцелуй был долгим, медленным и чувственным, и когда мы оторвались друг от друга, мои глаза были прикрыты, когда я смотрела ему в глаза.

– Я никогда не переставал думать о тебе, Софи, – сказал он мне. – Ни на один день. Я всегда думал, что ты встретила кого-то еще в колледже, кто был идеальным для тебя, и что ты переехала. Вот почему я никогда не возвращался в Кэнон. Я не мог вынести мысль о том, что ты счастлива с кем-то другим.

Я крепко обняла Трэвиса и прижалась к нему. Я почувствовала, как на мои глаза наворачивались слезы.

– Вог почему я никогда не спрашивала твою мать о тебе, – сказала я, захлебываясь слезами. – Я не хотела знать, что у тебя все хорошо с кем-то другим. Эта мысль разбивала мне сердце. Больше никого не было, Трэвис. Всегда был только ты.

Трэвис разорвал наши объятия и поцеловал меня снова, еще более страстно, чем в первый раз. Он обнимал меня за талию, когда целовал снова и снова, и я не хотела, чтобы это когда-либо заканчивалось. Вдвоем мы медленно подошли к дивану, сели рядом друг с другом и продолжали целоваться. Я чувствовала, что с каждым прикосновением и объятиями по моему телу разливался жар. Каждый раз, когда Трэвис касался своими губами моих, я чувствовала, что перестаю дышать. Трэвис начал целовать мою шею, и я почувствовала его легкую небритость на лицу. Потом я ощутила, что опускаюсь на диван, и Трэвис устроился на мне сверху. Мое тело прижималось к его, когда он продолжал целовать мои губы, щеки и лицо. Могу сказать, что в тот момент он явно был возбужден.

– Трэвис, – прошептала я, задыхаясь, когда он снова поцеловал меня, – давай… давай поднимемся наверх.

Он посмотрел на меня, кивнул и встал с дивана. Трэвис взял меня за руку и помог подняться, и я повела его по лестнице в свою спальню. Я включила свет, потому что солнце уже почти село, и в сумерках едва можно было разглядеть комнату. Я стояла перед кроватью, смотрела на Трэвиса, и притянула ближе к себе. Я начала медленно расстегивать его рубашку, и мои руки дрожали, когда я переходила от одной кнопки к другой, пока не расстегнула их все. Я распахнула рубашку и дотронулась до рельефных мышц его груди. Он сбросил рубашку, и я увидела, что он был в отличной форме. Я улыбнулась, положила свои руки ему на грудь и провела ими вниз, по его твердому животу, чувствуя пальцами каждую мышцу.

Трэвис немного отступил и снял свою обувь, а потом снова двинулся ко мне. Он наклонился и поцеловал меня еще раз, а я невольно ухватилась за пряжку его ремня. Я расстегнула ремень и пуговицу на джинсах, и начала их снимать. Я почувствовала на своей спине руки Трэвиса и то, как он расстегивал мое платье. Я услышала и почувствовала, как раскрывалась молния и скользила вниз к низу платья.

Мы ненадолго оторвались друг от друга, и я смотрела на то, как Трэвис стягивал свои джинсы, и остался в плотно облегающих его боксерах. Я стянула платье с левого плеча, затем с правого, и медленно продвигала платье по телу, пока она не упало к моим ногам, оставшись в белом лифчике и трусиках. Я думала, что будет неудобно, когда мужчина будет смотреть на то, как я раздевалось, но не почувствовала неловкость.

– Боже мой, Софи, – восторженно сказал мне Трэвис. – Ты такая красивая. – Он подошел ко мне и поцеловал снова, проникая в мой рот своим языком. Я тоже глубоко поцеловала его, прижимаясь к нему всем своим телом так, как только могла.

Трэвис лег на кровать. Наши руки жадно исследовали тела друг друга, и я чувствовала, как его твердый вал сильно прижимался ко мне. Трэвис опустился к моим соскам, и целовал их один за другим. Я почувствовала его руки на своей спине, и он ловко расстегнул мой лифчик, затем медленно стянул его по моим плечам, пока совсем не снял. Он отбросил вещь в сторону и жадно начал целовать снова мою грудь. Восхищение пронзило меня, когда Трэвис взял в рот мой левый сосок, поцеловал его и нежно сжал зубами, одновременно лаская мою правую грудь. Я чувствовала, как разливался жар по моему телу с каждым движением, которое он совершал надо мной, и двигала своими бедрами, чтобы сильнее прижаться к нему.

Трэвис медленно провел своей правой рукой от моей груди по изгибам моего тела, пока не достиг бедра. Он провел рукой, и это было как раз возле моих трусиков, и я уверена, что он почувствовал тепло и жар, исходящие от моего тела. Трэвис слегка потер рукой мои трусики и я застонала от удовольствия. Я положила руку на его каштановые волосы и прижала мужские губы к своей груди. Он поцеловал меня и одновременно гладил, сводя меня с ума.

Вскоре я почувствовала, как Трэвис снимал трусики с моих ног. Он отодвинулся от меня, чтобы снять из совсем, оставив меня совершенно обнаженной. Я смотрела на него и наблюдала за тем, как он снял свои плавки, освободив свой член. От одного его вида у меня перехватило дыхание.

Трэвис вернулся ко мне. Прежде, чем он смог что-то сделать, я прошептала:

– Трэвис… я… я все еще…