Текст книги "Толстая Говядина (ЛП)"

Автор книги: Лейла Фэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 8

Глава 8

Его ноздри раздуваются, выпуская дым, а затем его большие руки ложатся на меня, притягивая ближе.

– Властная маленькая девочка, – рычит он, прижимая мои руки к матрасу и устраивая свои бедра между моих ног. – Мне это нравится.

В моей груди вспыхивает страх, но он уже проникает в меня так медленно, что я готова расплакаться. Его выпуклая толщина раздвигает меня, а затем он входит, и я дрожу, хватая ртом воздух.

– Черт, – шипит Лисандер, выдыхая еще больше дыма, когда он напрягается, все мышцы его плеч и шеи твердые и напряженные. – Черт возьми, малышка Джуд.

– О Боже мой, – стону я, когда он медленно входит глубже, его прерывистое дыхание становится поверхностным и хриплым, пока я беру его, дюйм за дюймом накаляющееся блаженство раскрывает меня. Боли нет, только изнуряющее удовольствие, от которого плавится мой мозг. – Еще. О, черт. Мне нужно…

– Я знаю, – выдыхает он, его бедра покачиваются. Внутри меня есть сопротивление, и мы оба стонем, чувствуя это. – Я не могу… Это настолько глубоко, насколько ты можешь меня принять.

Я высвобождаю одну руку из его захвата и опускаюсь вниз, чтобы почувствовать свое раскрытие, пальцы порхают по его члену. Он не полностью входит в меня, и я всхлипываю, отчаянно желая, чтобы он заполнил меня целиком.

– Тсс, – говорит он, мягко раскачиваясь взад-вперед, его толчки неглубокие и осторожные. – Я войду глубже. Просто дай время. Ароматные пáры должны подходить друг другу, малышка. Все в порядке. У тебя все так хорошо получается.

– Тогда сделай это! – отчаянно требую я, обхватывая его ногами так крепко, что мои пятки впиваются ему в спину, когда я побуждаю его прижаться ближе.

Он фыркает, выпуская клубы дыма, и входит. Я вою, когда восхитительная боль распространяется глубоко внутри меня, и он останавливается, тяжело дыша.

– Джуд, что ты…

– Еще! – я выдыхаю, потому что я на грани оргазма. Черт возьми, он просто входит в меня, и я кончаю. Это безумие. – Еще, пожалуйста, еще, еще, еще… – я повторяю с каждым его толчком.

Он рычит и отстраняется, чтобы толкнуться в меня сильнее. Он еще не вошел полностью, и я упираюсь пятками, даже когда мою киску сводит спазмом, а низ живота сжимается от боли. Но это приятная боль, своего рода чувствительность, которая кажется такой правильной, и мне просто нужно немного больше…

– Трахни меня, зверь! – я выплевываю слова, глядя ему в лицо с отчаянной яростью. Он рычит, показывая мне зубы, и делает, как я говорю.

Он трахает меня жестко и быстро, и я содрогаюсь, крепко сжимая его одной рукой, пока он движется все глубже и глубже с каждым толчком, боль расцветает, пока я гонюсь за оргазмом, а потом…

– Блядь, – выдыхает Лисандер, когда его бедра прижимаются к моему центру. – Он внутри. Блядь, малышка…

Я не могу дышать. Я так наполнена, так чертовски набита, что нет места ни для воздуха, ни для чего-либо еще. Есть только он.

– Ты должен… – задыхаюсь я, но он уже отстраняется, пыхтя, его тело дрожит надо мной. Когда он снова погружается в меня, все внутри меня напрягается, мои мышцы трепещут вокруг этого массивного, невозможного члена. Он отстраняется с натужным звуком, а затем толкается, и я больше не могу сдерживаться.

Я кончаю с глубоким стоном, извиваясь вокруг него в конвульсиях, и он фыркает, вдавливая мои руки в матрас над моей головой, и входит в меня, жестко, быстро, делая мой оргазм мощнее с каждым толчком.

– Вот и все, малышка, – рычит он. – Кончай прямо на мой член. Вот и все. Такая хорошая девочка. Черт.

Когда я спускаюсь с высоты, он не останавливается. Минотавр трахает меня, заполняя до краев с каждым толчком. Мое тело такое возбужденное, такое теплое и нуждающееся, что я поднимаюсь навстречу новому оргазму, как только первый иссякает.

– О Боже. Не останавливайся, – стону я, подталкивая его ногами, отчаянно пытаясь раскачиваться синхронно с его толчками, чтобы принять его глубже, заставить его двигаться быстрее. Блаженство разливается по моему торсу и конечностям, и мое тело светится от удовольствия, все больше истекая с каждым движением его члена. Он вбивает в меня удовольствие, пока я не переполняюсь.

– Блядь! – рычит он, его тело движется в мощном ритме, каждая мышца напряжена. – Я почти… Блядь…

Я сжимаюсь вокруг него со стоном, мой оргазм изливается наружу, когда он рычит, громко и по-звериному, и трахает меня глубокими, резкими толчками, наполняя меня, растягивая…

– О, черт. О Боже, – я корчусь, не в силах высвободить руки из его железной хватки. Мой оргазм нарастает и нарастает, пока я не чувствую, как хрустят мои позвонки, сердце колотится так быстро, что перед глазами все белеет.

Когда это наконец заканчивается, и я падаю обратно на кровать, Лисандер скатывается с меня, сильно дрожа. Мы лежим бок о бок, и я смотрю на вентилятор, лениво рассекающий воздух с запахом секса, пока мы оба тяжело дышим, наши потные руки прижаты друг к другу.

Когда мое дыхание успокаивается, и он ерзает, заставляя кровать скрипеть, я медленно поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Его глаза уже устремлены на меня, полуприкрытые и темные, и я сглатываю, внезапно охваченная беспокойством.

Это было намного лучше, чем я ожидала. Раньше я думала, что моя киска будет испорчена для других мужчин, и… так и есть. Так и случилось. Я никогда больше не захочу заниматься сексом с кем-либо еще, и это полная катастрофа.

Пока моя паника растет, и повсюду загораются красные сигналы тревоги, Лисандер одаривает меня счастливой, удовлетворенной улыбкой и медленно моргает, его глаза полны нежности и дымчатого тепла.

– Привет, пара.

– П-пара? – повторяю я, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие. – Что это значит…

– Это значит, что ты моя, – говорит он, его горячее дыхание ласкает мое лицо. – Когда мужчина и женщина чувствуют запах друг друга, это означает, что они подходят друг другу. Генетически, чтобы производить сильных детей, но это еще не все. Как… родственные души, хотя лично я думаю, что это чушь собачья.

Он расплывается в улыбке, и я слабо улыбаюсь в ответ, мое охваченное паникой сердце немного успокаивается. Я слушаю, и светлая надежда горит глубоко в моей груди, прямо за сердцем.

– Это просто значит, что мы подходим друг другу. Это значит, что мы будем счастливы вместе, – продолжает он, медленно поглаживая мою руку и бок своей теплой ладонью. – И когда пара, почувствовавшая запах друг друга, спаривается, они скрепляют брак. Вы, люди, женитесь. Мы трахаемся.

– Б-брак? – я заикаюсь, мои глаза расширяются от замешательства. – Ты пытаешься сказать, что секс, которым мы только что занимались, был своего рода, э-э, церемонией?

Он фыркает, с любовью наблюдая за мной, когда проводит костяшками пальцев по моей щеке.

– Не церемония, это слишком цивилизованно. Нет, секс, который у нас только что был, он как… первобытное, инстинктивное подтверждение нашей связи. Мы вдыхали ароматы друг друга, у нас был секс, и теперь мы пара. С этого момента я не могу быть без тебя, а ты не можешь быть без меня. Серьезно. Если мы когда-нибудь расстанемся на день или два, мы оба сойдем с ума от тоски. Я слышал, что секс после короткой разлуки должен быть потрясающим.

Он снова фыркает, притягивая меня ближе, пока наши ноги не сплетаются вместе, а его короткая гладкая шерсть не прижимается к внутренней стороне моего бедра. Что-то щекочет мне поясницу, и я понимаю, что это его хвост касается моей кожи.

– Ты не говорил мне этого раньше, – говорю я, пытаясь разозлиться. Но я не могу. Я слишком счастлива, чтобы меня это волновало.

– Я был не совсем способен ясно мыслить, – фыркает он, зарываясь пальцами в мои волосы. – Учитывая то, насколько возбужденным и раздраженным ты меня сделала, я был в полном беспорядке.

Я нерешительно улыбаюсь, моя паника спадает.

– Так ты не шутил насчет, ну, знаешь,… навсегда?

Он фыркает, собственнически проводя пальцами по моей заднице.

– Я не шучу такими вещами. Я сказал «навсегда», и я серьезно. Мы можем пожениться, если ты хочешь, так что просто скажи слово и…

– Эй, – я зажимаю ему рот рукой, заставляя замолчать. – Прекрати прямо сейчас. Я все еще волнуюсь, и ты не можешь просто…

– Хорошо, – отвечает он, его голос приглушен моей ладонью. – Мы вернемся к этому позже.

– Или никогда, – бормочу я, устраиваясь поудобнее рядом с ним. – В любом случае, у меня вопрос.

– Спрашивай.

– Ты… минотавр, – начинаю я, глядя в его темные, блестящие глаза, в то время как мои пальцы медленно проводят по его рогу. – Но как… Например, я видела там больше таких, как ты. Но почему я никогда раньше не слышала о минотаврах?

– Ах, – он улыбается, а затем ловит мою руку, прижимая ее к своему рту. Он облизывает внутреннюю сторону моей ладони, и я хихикаю, удивленная тем, насколько это щекотно. – Ну, я обычно ношу гламур. Я полагаю, это что-то вроде волшебного талисмана. В нем я выгляжу как человек. Я снимаю его только дома и на забег с минотаврами.

Волшебный талисман. Почему-то после всего, что произошло сегодня, я не отвергаю это сразу как сказку.

– А забег… что это такое? – спрашиваю я, извиваясь, когда чувствую, как его сперма вытекает из меня и смачивает мои бедра. Невероятно, но я снова возбуждена, мои мысли уже плывут к тому, что я могу сделать, пока он со мной в постели.

Что-то толкает меня в бедро, и я понимаю, что Лисандер, должно быть, чувствует то же самое, потому что его член снова тверд, влажный кончик окрашивает мою кожу преэякулятом.

– Так мы даем волю чувствам, – говорит он, понизив голос. – Гоняемся за женщиной и трахаем ее… Что ж, это лучшее. И таким образом мы ищем пару. Некоторые женщины участвуют только ради острых ощущений. А некоторые хотят почувствовать аромат. Они носят браслеты, так что мы знаем, чего ожидать, хотя, если бы я почуял женщину с одноразовым браслетом… или без него, как это случилось… Я бы все равно преследовал ее. Знаешь, это была моя двенадцатая пробежка. Я два года пытался учуять свою пару.

Я не знаю, что сказать, поэтому довольствуюсь невнятным «О».

Он ухмыляется, прижимая большой палец к моей нижней губе, пока не оставляет на ней вмятинку.

– О – это правильно, малышка. Теперь, когда ты наконец здесь, я тебя не отпущу. И мне все равно, во что ты хочешь верить и сколько времени тебе потребуется, чтобы принять это, но ты останешься со мной. Как я и сказал – навсегда.

Я сглатываю, возбуждение разливается внизу моего живота.

– Это нормально? То, что я… ну, ты понимаешь… готова снова заняться сексом? – спрашиваю я, затаив дыхание от того, как сильно я хочу, чтобы этот член снова был внутри меня.

– Совершенно нормально, – говорит он, ухмыляясь. – Как насчет анала, детка?

Глава 9

Глава 9

Я делаю паузу, обдумывая. Это больше не звучит пугающе. Нет, на самом деле…

– Звучит здорово, – говорю я, ухмыляясь. – Я не знаю почему, но я вроде как… Ну, хочу тебя везде.

– Опять же, совершенно нормально, – говорит он, переворачиваясь на спину с ворчанием. – И взаимно. Ты не откроешь ящик прикроватной тумбочки со своей стороны?

С моей стороны. Просто слышать это вызывает у меня трепет. Как будто у меня здесь действительно что-то есть. Как будто я принадлежу этому месту.

На этот раз тревожные сигналы слабые, поскольку мое внимание поглощает жаждущая пульсация в моем влагалище. Я открываю прикроватный ящик, сразу замечая большую бутылку смазки. А рядом с ним лежит длинный гладкий металлический стержень толщиной примерно с мой палец. Вместо того, чтобы взять смазку, я достаю стержень, критически разглядывая его. С одной стороны у него что-то вроде ручки, толще остальной части, а кончик идеально круглый и тупой.

– Что это? – спрашиваю я, поворачиваясь к Лисандру.

– Мой уретральный зонд, – урчит он с довольной улыбкой. – Для моего члена.

Я хмурюсь, а затем открываю рот, когда меня осеняет понимание. Вместе с этим приходит мощная волна возбуждения. Я облизываю губы, взвешивая стержень в руке. Он тяжелый, толщина неожиданно ошеломляющая.

– Он входит полностью? – спрашиваю я, изучая его твердый член.

– Хочешь выяснить? – спрашивает он, склонив голову набок.

– Ты слишком доверчив, – говорю я ему, пальцы уже чешутся засунуть толстый кусок металла в его щель.

– Ну, ты доверяешь мне свою задницу, так что, думаю, мы квиты, – говорит он с озорным блеском в глазах, и я смеюсь, внезапно такая легкая, такая жизнерадостная, что, кажется, я счастлива. Я просто чувствую себя так естественно, разговаривая с ним. Как будто мне не нужны фильтры. Такое чувство, что я могу сказать что угодно, и я все равно понравлюсь ему.

Со мной такое впервые, и я так дорожу этим, что моя грудь сжимается от нежности.

Лисандер лезет в открытый ящик и достает смазку. Он ложится на спину и делает мне знак приблизиться к нему.

– Ложись на меня сверху и подставь мне свою задницу. Ты можешь поиграть с моим членом, пока я готовлю тебя.

Я брызгаю немного смазки на руку и размазываю ее по стержню. Затем ложусь, прижимаясь бедрами к его груди, мое лицо на уровне его промежности. Когда он обхватывает мои ягодицы с одобрительным бормотанием, я слизываю густую жидкость с его члена, заставляя его подергиваться.

– Мы будем трахаться, как собаки во время течки, весь следующий месяц, – говорит он непринужденно, хотя его голос становится напряженным, когда я прижимаю палец к его щели, чувствуя, как она пульсирует, открываясь и закрываясь. – Просто чтобы ты знала, малышка Джуд. Отмени все встречи.

Я фыркаю, погружая смазанный палец в его щель, и он хмыкает, массируя мои ягодицы медленными, глубокими движениями.

– Ну, у меня есть работа. Завтра в пять утра, так что…

– Нет, у тебя нет работы, – говорит он, и прежде чем я успеваю сформулировать ответ, он прижимает скользкий палец к моему анусу, нежно обводя его. – Ты не работаешь.

Теперь моя очередь звучать напряженно, когда я бросаю ему вызов:

– О да? Что дает тебе право принимать такое решение?

Я прижимаю гладкий кончик стержня к его щели, удовлетворенная, когда слышу его резкий вдох, и просто держу его там, пока щель пульсирует, выпуская преэякулят.

– Я не знаю, – ворчит он. – Может быть, тот факт, что у меня в подвале твой потенциальный убийца? Потужься, детка.

Я делаю, как он говорит, и он вводит в меня палец, заставляя меня дрожать.

– О… О, черт. Нечестно.

Он засовывает палец глубоко внутрь и медленно вытаскивает, оставляя после себя легкое жжение.

– Будь разумна, малышка. Ты – мишень, и я еще не разобрался с этим, потому что слишком занят, трахая тебя. Ты останешься здесь. Или можешь пойти, я думаю. Посмотрим, как тебе понравится работать с четырьмя телохранителями, постоянно окружающими тебя, в то время как твоя пизда будет весь день умолять о моем члене.

Он снова толкается, заставляя меня задыхаться, и мне этого достаточно. Медленно я позволяю стержню-зонду опуститься в открытую щель. Он хрюкает, сгибая бедра, и вытаскивает палец наружу, тут же вводя его обратно.

Я хочу застонать, потому что теперь, когда боль прошла, это кажется божественным, и мне действительно нужно больше. Но я хочу, чтобы он застонал первым. Это единственный способ пережить признание его правоты.

Которое я ненавижу.

Зонд полностью входит в его уретру, наружу торчит только более толстая ручка, и я обхватываю член кулаком, сразу же ощущая твердую форму с нижней стороны его ствола. Я поглаживаю его вверх-вниз одной рукой, и он глубоко стонет, подергивая бедрами. Я отпускаю член и тяну стержень обратно, вынимая его почти полностью.

– Ладно. Я не пойду на работу, – говорю я, снова проталкивая стержень внутрь, на этот раз преодолевая сопротивление.

Он снова дергается, издавая натянутый звук, и трахает мою задницу пальцем, тяжело дыша. Я наконец позволяю себе застонать, выгибаясь дугой, так что моя задница полностью обнажается, и он одобрительно хмыкает.

– Трахни меня этим, малышка, – хрипит он. – Точно так же, как я трахаю тебя.

Ему не нужно повторять дважды. Я хватаюсь за стержень, опираюсь на локоть и начинаю толкаться.

– Еба-а-а-ть, – выдыхает он, инстинктивно поднимая бедра навстречу моим толчкам. – Это… о, черт. Притормози, или я кончу.

– Ну и что? – спрашиваю я, ухмыляясь про себя и слегка ускоряясь. – Через минуту у тебя снова встанет, если то, что ты говоришь, правда.

– Ты распутница, – мрачно рычит он. Мгновение спустя давление, большее, чем раньше, давит на мою задницу, и я останавливаюсь, позволяя стержню опуститься в него, пока я дрожу и делаю глубокие вдохи. – Два пальца. И тебе лучше послушаться в следующий раз.

– И-идеально, – заикаясь, бормочу я, меняя позу, чтобы не упасть в обморок. – Я реально хотела… больше… трахаться.

– Хорошая девочка.

Я снова беру зонд и двигаю им вверх-вниз глубокими движениями, на этот раз не так быстро. Он стонет, приподнимая дрожащие бедра, и двигает пальцами внутри меня, растягивая. Я стону, выгибаясь навстречу ему, и наклоняюсь к его члену, чтобы слизать светло-коричневую жидкость, стекающую по стволу.

Его член такой напряженный и твердый, его яйца плотно прижаты к основанию, и я могу только представить, как ему это приятно. Он выглядит так, словно готов разрядиться в любую секунду, и я неохотно замедляюсь, надавливая длинными, плавными движениями, потому что не хочу, чтобы его сперма снова забрызгала всю комнату.

Я хочу, чтобы она была внутри меня.

И мы продолжаем, он тяжело дышит, моя задница высоко выгибается, пока он не убирает от меня пальцы и не говорит мне снова потужиться.

Когда три толстых пальца погружаются в меня, я боюсь, что не выдержу этого. Но я уже так хорошо растянута, так возбуждена и нетерпелива, что преодолеваю первоначальный дискомфорт, а потом наступает просто блаженство. Я полна, открыта для него, и когда его член напрягается с каждым толчком стержня, я оглядываюсь через плечо, и наши взгляды встречаются.

Он выглядит диким, лицо искажено пугающим выражением, лоб покрыт глубокими морщинами над глубоко посаженными глазами, из ноздрей вырывается дым.

– Трахни меня, – говорю я, удивляясь тому, какой хриплый у меня голос. Я прочищаю горло. – Давай, бычара. Я устала ждать.

– Достань стержень, – говорит он, вытаскивая из меня пальцы. – И ляг на спину.

Я отпускаю стержень и зачарованно наблюдаю, как он медленно скользит вверх, выталкиваемый давлением внутри его члена. Когда он наполовину высунут, я хватаю ее и тяну. Прежде чем я успеваю дотянуться до прикроватного столика, чтобы убрать его, Лисандер сбрасывает меня с себя, и стержень теряется в простынях.

– Вот ты где, – говорит он, нависая надо мной, его рога резко выделяются на фоне потолка. – Такая вкусная. Я должен трахнуть тебя, малышка Джуд.

Я раздвигаю ноги, сгибая колени, и он крепко прижимает их к моей груди, непристойно широко раскрывая меня. Я тяжело дышу, напуганная и еще более возбужденная, и он наклоняется ближе, просто касаясь своим лбом моего.

– Тебе понравится, – говорит он низким голосом. – Будь хорошей девочкой ради меня и расслабься.

Я изо всех сил стараюсь успокоить дыхание, и он кивает, устраиваясь у меня между ног. Когда влажная головка его члена касается моей задницы, я выдыхаю длинную струю воздуха и тужусь, позволяя ему скользнуть в меня с первой попытки.

Сначала меня обжигает, и я сжимаю челюсти, учащенно дыша. Лисандер двигается глубже, и трение успокаивает жжение, пока напряжение внутри меня не спадает, и я не издаю стон облегчения.

– Хорошая девочка, – бормочет он, погружаясь так глубоко, что я чувствую, как его бедра интимно прижимаются ко мне. – Принимаешь его весь в свою задницу.

Я стону, впиваясь ногтями в твердые мышцы его спины. Он пока не двигается, просто остается полностью внутри, и я пытаюсь привыкнуть к нему. Но, черт возьми, он такой большой, что я не знаю, смогу ли я когда-нибудь по-настоящему привыкнуть к этому.

– Все в порядке, малышка Джуд? – спрашивает он, возвышаясь надо мной, выпрямив руки и напрягая бицепсы.

Более чем в порядке. Я чувствую себя идеально, но я скорее умру, чем буду нести такую сентиментальную чушь, поэтому я просто киваю.

– Ага.

– Хорошо.

Он отстраняется и плавно входит в меня, так глубоко, что из меня со свистом выходит весь воздух. Он ухмыляется, входя в медленный ритм, а я просто лежу там, мое тело плотно сжато, и принимаю каждый толчок, пытаясь глотнуть воздуха.

– Это… Это… – я качаю головой, тяжело дыша, и Лисандер со стоном откидывает голову назад.

– Вот так, малышка. О, черт. Вот так. Я никогда не трахал человеческую задницу. С тобой так хорошо.

– Ты никогда… – возмущение вспыхивает в моей голове, но оно стирается долгими движениями его члена, которые наполняют меня так хорошо, что я готова разрыдаться. – Откуда ты… узнал… что это возможно?

Он с ворчанием толкается глубже, его бедра соприкасаются с моей раздвинутой задницей, и наклоняется ближе, обдавая мое лицо горячим дыханием.

– Я же говорил тебе, детка. Ты была создана специально для меня.

Мы оба стонем, когда я сжимаюсь вокруг него, мои растянутые мышцы пульсируют от удовольствия, и он двигается быстрее, пыхтя с каждым выдохом. Невероятное удовольствие нарастает у основания моего позвоночника, и я стону, отпуская его скользкую кожу, чтобы сжать в кулаке простыни, когда он ускоряется, входя в меня так сильно, что я почти не могу этого вынести.

– Ты никогда не захочешь трахаться ни с кем другим, – ворчит он, звуча почти разъяренно от того, насколько напряженным кажется его голос. – Никто не сможет наполнить тебя так хорошо. Никто не будет пахнуть так хорошо, чтобы тебе хотелось трахать его раз за разом. И никто не сможет заставить тебя кончить так, как это могу я. Ты чувствуешь это, малышка? Я могу. Эта задница кончит на мой член, потому что именно так хорошо это работает между нами. Ты была создана для меня.

Я вскрикиваю, зажмуривая глаза, пока мои мышцы пульсируют вокруг него, напрягаясь. Я даже не знала, что это может быть так приятно, но я не могу анализировать это прямо сейчас. Мой мозг превратился в кашу, вся кровь отхлынула, и когда он вонзает в меня свой огромный член, все мое тело дрожит, чудесная, расплавляющая кости слабость распространяется по мне с каждым толчком.

– Черт. Я не могу… – он задыхается, толкаясь глубже и полностью останавливаясь, когда дрожит надо мной. – Ты нужна мне… Ты должна кончить первой.

Я с криком трясу головой, и он стонет, когда я крепко сжимаю его. Он снова двигается, и что-то касается моего клитора, мягко скользя по нему. Я смотрю вниз и ахаю, когда вижу его черный кожистый хвост, изогнутый вокруг бедра и двигающийся по мне с каждым его толчком.

– О, черт.

Я закрываю глаза, тело пытается выгнуться. Все мои мышцы дрожат, напряжение в нижней части живота становится безумно сильным. Он дико фыркает, ускоряясь, пока не врезается в меня резкими, яростными толчками, его хвост трется все быстрее и быстрее. Я вою от того, насколько это сильно, насколько невыносимо, судорожно раздирая простыни руками.

На одно прекрасное мгновение все внутри меня замирает, напряжение поднимается настолько высоко, насколько это возможно, не разорвав меня на куски, и я зависаю там, на самой вершине своего пика, прежде чем мое тело переходит во что-то, что не может быть оргазмом. Во что-то намного лучшее.

Я дрожу, мощная дрожь пробегает по моему позвоночнику и отдается эхом в области таза. Экстаз прокатывается по мне, все сжимается, пока не кажется, что я вот-вот сломаюсь. Лисандер рычит, толкаясь в меня жестко и быстро, входит глубоко в мое тело, его член вздрагивает с каждой струей спермы. Я чувствую все это, его освобождение продлевает мое, пока я не превращаюсь в стонущее, извивающееся месиво.

– Черт, – стону я, когда проходят последние толчки и ощущается боль в моем дрожащем теле. – Я не думаю, что завтра смогу ходить.

Лисандер глубоко выдыхает и выходит, затем падает на кровать рядом со мной.

– Ничего страшного. Я могу носить тебя на руках везде, пока у меня есть возможность снова тебя трахнуть.

Я фыркаю от смеха, и когда он кладет свою большую ладонь мне на поясницу, собственнически растопырив теплые пальцы, я отстраняюсь, улыбаясь.