Текст книги "Пять мужей дл невесты (СИ)"

Автор книги: Лея Кейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Глава двадцать вторая

Целуя мои недавно обласканные Джардом губы, Рэмис руками двинулся к моей оголенной спине. Когда его пальцы коснулись моей кожи, я вздрогнула. Он слегка откинул голову, чтобы заглянуть в мои глаза. Он был в точности таким, как на портрете, где я впервые увидела его. Тот же творческий блеск в ярко-зеленых глазах-изумрудах, та же дразнящая полуулыбка, стреляющая прямо в сердце. Разве это чудесное создание могло пойти на отравление? В его арсенале было куда более действенное оружие – обаяние. И я была готова сдаться ему на милость.

Обняв Рэмиса, я потянулась к нему, как цветок к солнцу, и позволила снова и снова себя целовать. Наши силы были не равны. Еще бы! Все-таки ему двадцать шесть, он мужчина. Подхватив меня за талию, он усадил меня на рояль и с участившимся от любовного дурмана дыханием ворвался в мой рот своим горячим языком. Удушливо прижимаясь к нему, я одной рукой обвивала его шею, другой гладила затылок, запустив пальцы в его короткие волосы.

– Рэмис, – прошептала я, не прерывая поцелуя. – Рэмис…

– Нет, ничего не говори, – попросил он, яростнее набросившись на меня. – Не останавливай меня, пожалуйста.

«Да что такое-то?! Я сюда для спасения королевы прибыла, а не сексом заниматься с ее оголодавшими мужьями!»

Мне следовало испытывать, как минимум, стыд за свое легкомысленное поведение. Несколько часов назад я призналась в любви Джарду, а теперь отдавалась другому. И самое несмешное – мне этого хотелось! Наутро я не смогу смотреть на себя в зеркало, буду чувствовать себя последней шалавой в мире, стану избегать Джарда и Рэмиса, но я была готова пожертвовать всем ради этой ночи. Желание познать ласки Рэмиса стало превыше всего, заглушая голос разума и предсказание Эйры.

Осмелев, я стянула с плеч Рэмиса фрак и принялась за судорожное расстегивание пуговиц его рубашки. Он ловко задрал мое платье, раздвинул мои ноги и прильнул ко мне с очередной порцией пылающих поцелуев. Мы совсем забыли о работниках ресторана, которые могут нас застукать, о том, где мы вообще находимся. Но во всяком случае, это лучше комнаты Альвиры, где она заставляла своих мужей выполнять супружеский долг. Бедняги!

Обнажив твердую, рельефную грудь Рэмиса, я провела по ней кончиками пальцев, а затем ноготками, чуть надавливая и оставляя белые полоски на коже. Рэмис стянул лямки моего платья, и череда его поцелуев ручейками потекла вниз, к бугоркам моей груди. Меня опалило нестерпимой лавой наслаждения. Выгнувшись, я закусила губу и коротко застонала. Я старалась думать, что он не стал бы одаривать Альвиру подобной страстью. А еще больше старалась не думать о том, что за эту связь за Рэмисом явится палач.

От его умелых мягких губ и влажного языка моя грудь заныла, а соски набухли. Незримый комочек огня, вспыхнувший из искорки, стремительно разрастался, заполняя меня, спускаясь ниже, к животу, к бедрам, особенно к их внутренней стороне, и уходя к самым мизинцам. Мое натруженное днем тело онемело и кричало, что хочет принять мужчину. Вот что значит обделенная личной жизнью женщина: ненасытная и опасная!

Я схватила Рэмиса за ворот рубашки и потянула на себя. Он выпрямился и вновь занялся моими губами, а его руки уже ловко стягивали с меня трусики. Спасибо Флего за то, что пошил для меня нормальное белье. Хоть не стыдно с мужиком пообжиматься.

Расхрабрившись, я пошла на то, чего раньше стыдилась. Я расстегнула ремень-пояс брюк Рэмиса и запустила в них свою ладонь. Коснувшись напрягшегося ствола, я не отняла руки, а провела ею вверх-вниз, отчего Рэмис задышал еще чаще и прерывистей. Надо признать, пикантное ощущение в руке мужской плоти всерьез заводит. Особенно, когда вдруг задумываешься, что этот жезл вот-вот окажется в тебе.

Я спустилась на самый край рояля, шире раздвинула ноги и обхватила ими бедра Рэмиса. Одной рукой он гладил мою спину, другой – грудь, третьей у него не было, поэтому выуживать готовый к бою агрегат из штанов пришлось мне. Я горела от волнения и смущения до самых кончиков ушей. Уверена, была красная, как переспелый помидор.

«Неужели они все такие огромные?» – промелькнуло в моей голове. Имела бы опыт с мужчинами, может, смотрела бы на это иначе. Но все сложилось так, как сложилось.

Далеко не изящно, но аккуратно задав нашему перевозбужденному дружку направление, я приготовилась к атаке. Рэмис был крайне заботлив и входил в меня медленно, осторожно, вопреки моей избыточной влажности. Не шевелясь, я закрыла глаза и любовалась яркими вспышками салютов, прорезающих мрак. Рэмис ненадолго прекратил поцелуй, но не отрывал своих губ от моего приоткрытого рта. Мы почти не дышали, но обжигали друг друга теми редкими выдохами.

Полностью войдя в меня, Рэмис выдержал короткую, едва заметную паузу и только потом начал акт нашей запретной любви, ритмично ускоряя темп толчков. Я ногтями впивалась в его спину, зубами царапала его плечи, давая понять, что хочу больше. И он щедро награждал меня неистовыми порывами толчков, целуя мое лицо, ушки, шею, ключицу.

Просунув одну руку под мои бедра, Рэмис подвинул меня к себе, а другой рукой мягко помог лечь на спину. Нависнув надо мной, он продолжил вторгаться в меня без остановки. Я едва сдерживала крики, скуля сквозь стиснутые зубы и ногтями скребя по рукам Рэмиса. А когда он пальцами проник между нами и стал массировать горошину моего клитора, я зарычала.

В разгоревшемся пожаре страсти мы быстро покрылись липкой пленкой пота, словно попали под водопад. Мои волосы разметались по роялю, платье собралось где-то на животе. Хороша, королева! Устроила приват с ресторанным музыкантом. Хотя это ничуть не испортит репутацию Альвиры. Нечего там уже портить.

Явно чувствуя, что я вот-вот кончу, Рэмис максимально ускорился. Рояль, скрипя ножками об пол, стал ползти куда-то вперед. К счастью, все закончилось до того, как мы угодили бы со сцены. Я запульсировала за мгновенье до Рэмиса. Содрогаясь всем телом, он еще несколько раз вторгся в меня и буквально рухнул, сипло дыша мне в ухо.

Обняв его, я закрыла глаза и стала переводить дыхание. Он был великолепен. И сравнивая их с Джардом, я не могла сказать, кто из них лучше. Они оба подарили мне прекраснейшие мгновенья в жизни. С ними я познала настоящий оргазм.

Отдышавшись, мы снова стали целоваться. В этот раз легко, бархатно, благодаря друг друга за моменты неземного блаженства.

– Я счастливейший человек, – с улыбкой произнес Рэмис. – Я муж самой прекрасной женщины в мире.

– Ну да, – вырвалось у меня.

Я начала подниматься, и Рэмис помог мне. Сев, я принялась натягивать лямки платья на плечи и взглядом искать трусики.

– Ал, – уже более серьезно сказал Рэмис, затягивая ремень брюк, – ты же не оттолкнешь меня теперь?

Я молча помотала головой. Его это напрягло. Шагнув ко мне, он обнял меня и тверже сказал:

– Прости меня, Ал. Я сразу должен был извиниться. Но сначала я не чувствовал вины. А теперь муки совести выедают меня изнутри. Прости меня за тот поцелуй с Саденой. Да, ты уже говорила про второй шанс, но…

– За поцелуй с Саденой? – перебила я его, забыв о своем белье.

– Да, за тот, что случился на нашей свадьбе. Ты так смотришь на меня… Я все время об этом думаю. Ты можешь не верить мне, нам. Но ничего не было, клянусь. Только поцелуй. И мы оба жалеем о нем. Просто сначала ты отняла у меня скрипку мамы, потом нагрубила Альме, потом изволила провести нашу брачную ночь с Джардом. Я разозлился. Садена хотела меня поддержать, и наш разговор перетек в тот злосчастный поцелуй…

– Это ты отравил Альвиру? – прямо спросила я.

– Нет! – воскликнул Рэмис. – Я бы никогда… Погоди, почему ты говоришь о себе в третьем лице?

Своим выражением лица я ответила красноречивее слов. Руки Рэмиса ослабли.

– И ты прости меня, – произнесла я.

Он сглотнул и хмурым взглядом прошелся по моему лицу.

– Ты не она, – глухой шепот обреченно сорвался с его губ.

– Думала, ты раньше догадаешься.

– Следовало бы.

Рэмис отпустил меня, отошел и отвернулся.

– Меня наняли Крурот и Хишика. Альвира еще жива. Спасти ее можно только противоядием. А его не сделать без знания состава яда. Мне важно найти отравителя.

– И приговорить меня к смертной казни? – Рэмис не обернулся.

– Она не узнает о том, что произошло здесь, если ты не расскажешь. – Я спрыгнула с рояля и поправила подол и шлейф платья.

– Как тебя зовут? – через плечо спросил он.

– Настасья.

– Скажи, Настасья, ты испытываешь ко мне хоть что-то, кроме профессионального интереса? – Он повернулся и пронзительно взглянул на меня.

Я не знала, что ответить. Любой из моих ответов мог убить его. Скажи я ему «нет», и Рэмис окончательно замкнется в себе, вернувшись в раковину, спасающую его от Альвиры. Скажи я ему «да», что являлось чистой правдой, и это даст ему ложную надежду, которая тоже закупорит его в той раковине.

– У нас нет шансов, Рэмис, – сказала я, опустив глаза.

Он метнулся ко мне, поднял мое лицо за подбородок и заглянул в глаза.

– Пусть. Мне важно знать, испытал ли я истинное чувство любви? Или его нет? Только призрачное?

– Познакомились бы мы при других обстоятельствах…

Другого ответа ему не требовалось. Не дав мне договорить, Рэмис закрыл мой рот поцелуем. Не устояв, я обняла его, прижалась к его все еще горячему телу и зашептала:

– Я не знаю, что делать, Рэмис. Я запуталась.

Он, не выпуская меня из объятий, грустно улыбнулся.

– Это Садена. Я сразу догадался. Она прекрасно понимала, чем чреват для меня тот поцелуй. А мы друзья, я дорог ей. Она не могла позволить Альвире казнить меня из-за глупого поцелуя. Альма помешана на своих травах. Всюду таскает с собой сумку с настойками, смесями и порошками, даже на свадьбу прихватила. Они обе так и не признались мне, но и я не болван. Это Альма дала Садене эликсир забвения, а та просчиталась с пропорциями и едва не отправила свою любимую сестру на тот свет. Я бы рассказал о своих догадках Круроту, если бы во всем этом не была замешана Альма. Садене Альвира ничего не сделает. Сестра все-таки. А Альму казнит. Ты не представляешь, какая каша была у меня в голове все эти дни. Альвира очнулась, призналась мне, что все помнит, но никак меня не наказала. Более того, очень лояльно относилась ко мне.

– Так вот почему ты так тормозил, – вздохнула я.

Рэмис поджал губы и кивнул.

– Что будет теперь? – спросил он.

– Мы должны вернуть Альвиру. Хотя бы ради Эйры.

– Нужна ли ему такая мать?

– Это не нам решать, Рэмис. Он любит ее. Значит, нужна. Сегодня, когда я спасла Эйру, я не кинулась успокаивать его. У меня нет привязанности к нему, нет материнского инстинкта. А Альвира дала бы ему то, что ему было нужно. Мальчик не заслужил участи сироты. Он верит в меня, как когда-то в тебя верила твоя мама.

Рэмис дал себе несколько секунд на раздумья и уверенно спросил:

– Как тебе помочь?

– Договорись с Альмой. Возьми у нее образец эликсира или готовое противоядие. А я договорюсь с Саденой, чтобы она взяла всю вину на себя. Альвира простит ее. Альму никто не тронет.

– А что будет с нами? Я ни на шаг не приближусь к Альвире. Отныне мое сердце принадлежит только тебе.

Глава двадцать третья

Да-а-а… Не ожидала я, что слова Душеньки о том, что мужья Альвиры меня полюбят, окажутся настолько пророческими. А самое невероятное – я тоже полюбила Джарда и Рэмиса. Представьте себе, любовь с первого взгляда (ну или с первого секса) существует! Не испытывай я к ним ничего нежного, наплевала бы на их жизни и спокойно вернулась бы домой тратить заработанное золотишко. Но как прикажете мне жить, зная, что они тут страдают? Так и спиться можно, превратиться в подобие Низила.

– Я из другого мира, Рэмис, – призналась я ему, когда мы привели себя в порядок и направились к выходу из ресторана. – Если ты сбежишь со мной, Альвира тебя не достанет.

– А Альму? – произнес он. – Я не могу подставить сестру под удар.

Приглашать с собой Альму со всей ее множественной семьей я как-то не планировала. Стольким людям я не смогу сделать поддельные документы и устроить их жизнь в новом для них мире. Тут одним казенным золотом Шейсауда не обойдется.

– Давай так! – Рэмис остановился и взял меня за руку. – Мы спасем Альвиру и, пока она будет выздоравливать, что-нибудь придумаем?

«Что тут придумаешь? Спасем королеву, а потом убьем ее?» – ничего другого мне на ум не приходило.

Я молча кивнула. Рэмис поцеловал меня, и мы вышли из ресторана. Я распорядилась, чтобы один стражник сопроводил Рэмиса в город, а двое оставшихся вернулись со мной во дворец.

Была поздняя ночь, но Хишика не спала. Ждала меня в покоях королевы, о чем-то споря с Душенькой.

– Хвала всемогущим богиням Шейсауда! – Всплеснула она руками, когда я появилась на пороге комнаты. – Где вас носило?

Я хлопнула дверью, скрестила руки на груди и зло ответила:

– Спорили со мной, что это не Садена?! А ведь я сразу ее заподозрила! Если бы вы послушали меня тогда, я… – «…не переспала бы с Джардом и Рэмисом», – не потратила бы столько своего драгоценного времени на бесцельные поиски!

– Что? – ахнула Хишика.

Душенька хихикнула и качнулась в кресле. Я прошла к шкафу, достала из него свои отстиранные от мороженого вещи и начала переодеваться. Надоели королевские шмотки, соскучилась по своей блузке и джинсах.

– Вы уверены? – пролепетала королевская компаньонка.

– Да! – рявкнула я. – Так что можете собирать делегацию своих недомагов для пробуждения ее величества диктаторши Альвиры!

Я облачилась в родную одежду, собрала волосы в высокий хвост, обулась в свои слипоны и, оставив Хишику недоумевать, зашагала к Садене.

Королевская сестрица тоже не спала. Нервничала, в ночной сорочке бродя по комнате и заламывая пальцы. Выглядела она бледнее обычного. Наверное, была уверена, что Альвира выместит на Рэмисе всю скопившуюся злость.

Я вошла в ее комнату без стука. Остановилась посредине и уперла руки в бока, как Душенька.

– Ал?! – Садена уставилась на меня, пораженная то ли моим ночным визитом, то ли непривычным внешним видом.

– Я не Ал! – смело заявила я. – Никогда ей не была, к счастью, и никогда не буду. Для начала дай пожму тебе руку! – Я дошла до Садены, схватила ее за пальцы и крепко их сжала. – Молодец! Но недостаралась. Надо было еще больше эликсира подлить в кубок королевы. Сейчас все о ней уже забыли бы и жили долго и счастливо.

– Это розыгрыш? – охрипшим голосом спросила Садена.

– Делать мне больше нечего! – усмехнулась я. – Меня зовут Настасья. Меня наняли Крурот и Хишика… Извини, но мне осточертело повторять одно и то же. Короче, сегодня мы вернем твою сестрицу к жизни, а ты возьмешь всю вину на себя. Если ты хоть словом обмолвишься о причастности Альмы к отравлению, я тебя до неузнаваемого уголька спалю, – говорила я мерно, но на лице Садены отразилась тень ужаса. – Это во-первых. Во-вторых, если Альвира что-то вякнет про ваш с Рэмисом поцелуй, ты будешь настаивать, что ничего не было и этой дуре все померещилось. Ясно? В-третьих, с этого дня ты несешь ответственность за жизнь Рэмиса. Я понятно объяснила? Или повторить на матах?

У Садены медленно отвисла челюсть. Я тыльной стороной ладони шлепнула ее по подбородку, и она вздрогнула.

– Вот и славненько, – бодро улыбнулась я. – Идем прогуляемся. – Я с силой хлопнула ее по тонкому плечу и развернулась к двери.

Не говоря ни слова, Садена засеменила за мной. Я надеялась незаметно покинуть королевский дворец, но это оказалось непросто. За первым же углом мы увидели Матиаса.

«Что за ночь?! Всем не спится!»

Я спряталась за угол и затащила за собой Садену, пока Матиас нас не заметил.

– Другой путь из дворца есть? – тихо спросила я.

– Там, – она кивнула в смежный коридор. – А куда мы идем?

– Нам нужно попасть на нижний уровень. Альвира там.

Послышались приближающиеся шаги Матиаса, и мы бегом бросились в противоположную сторону. Быстро отыскав лестницу, мы спустились вниз, но и там нас ждал сюрприз в лице Джарда. Он сидел на диване в открытой гостиной и просто смотрел на пляшущие языки таящих свечей.

«Интересно, о чем он думает? О нас? О, прости меня, Джард!»

Меня затошнило от того, что я изменила ему с Рэмисом. Вроде мы не пара, а лишь любовники, а все равно чувствовала я себя скверно.

– Туда, – Садена указала влево.

Мы незаметно проскочили в еще одно ответвление, пересекли кухню, где я прихватила себе чей-то плащ-накидку, и вышли на задний дворик.

– Пошли через верхнюю площадь, – Садена поманила меня к стене, волной уходящей вверх.

Мы поднялись на площадь. Я задрала голову и вгляделась в шпили дворца. Там я оставила Джарда, подарив ему частичку себя и, возможно, частичку счастья.

«Надеюсь, ты умный», – мысленно успокоила я себя.

Мы дошли до лифта, который перенес нас на нижний уровень. Чтобы не привлекать внимание стражников, я надела плащ и пониже опустила капюшон. Указывая Садене путь, я привела ее в коридор, где содержали спящую королеву.

– Здесь! – Я указала на дверь, возле которой нас ждал Крурот.

Садена заволновалась, увидев его и постовых стражников, но не остановилась. Мы вошли в комнату. У кровати Альвиры сидел Эйра. Он боролся со сном, потирая глаза и зевая. С другой стороны сидела Хишика, а у стены стояла троица придворных магов в балахонах и Душенька.

– За что? – сквозь слезы выдавила Хишика, увидев Садену.

Та медленно дошла до кровати, взглянула на Альвиру и вымолвила:

– Это наше с ней дело.

Крурот отозвал меня в сторонку и шепотом спросил:

– Она призналась?

– Да, – кивнула я.

– И где яд?

– У Рэмиса. Не спрашивайте, почему у него. Сами знаете. Просто забудьте. Скоро он вернется в крепость. Распорядитесь, чтобы встречающие его стражники проводили его сюда.

– Настасья, даже не знаю, как вас благодарить. Зря я не верил в вас.

– Вы еще слезу пустите. Все равно я не поверю в ее искренность. – Я вцепилась в локоть Крурота. – Лучше пообещайте, что убедите эту дрыхнущую тушку отойти от власти. Чрезвычайная комиссия может править королевством на протяжении пяти лет, так? А к тому времени Эйра созреет и взойдет на трон. Поверьте, это лучшее, что вы можете сделать для Шейсауда.

– Для подобных политических сдвигов должны быть веские основания.

– Сумасшествие подходит? Так ваша королева давно чокнулась.

Эйра встал, обошел кровать, дугой обошел Садену, с обидой косясь на нее, и приблизился ко мне.

– Спасибо, – прошептал он, взяв меня за руку.

Я улыбнулась и обняла его.

– Ты хороший мальчик. Я не могла иначе. Я же дала слово.

– Я ошибся: ты не двоим жизнь принесла, а троим. – Эйра многозначительно взглянул на Крурота, и тот отошел, чтобы не мешать нам и отдать распоряжения страже. – Ты спасла маму, травницу и меня. Знаю, Крурот и Хишика пообещали тебе золото за помощь. Но мое спасение не входило в ваш договор. А я, как наследный принц Шейсауда, не могу не отплатить. Что ты хочешь, Настасья?

У меня аж слезы навернулись. Эйра будет достойным королем!

– Я сделала это не из корысти, – ответила я, шмыгнув носом.

– Знаю. И все же твое сердце чего-то желает, что я в силах сделать.

– Прости Садену, береги папу и дедушку. Они любят тебя.

Эйра мило улыбнулся и, кивнув, обнял меня.

Меня задушил застрявший в горле ком, глаза защипало, и я поняла, что больше не выдержу здесь. Потрепав Эйру по волосам, я обратилась к Круроту:

– Кажется, на этом все. Я сделала свое дело.

– Ты уходишь? – разочарованно произнес мальчик.

– Ты сам сказал, я двоим жизнь несу и двоим смерть. Чтобы уберечь последних двух, я должна уйти.

«Да! Беги, Симба, беги! И никогда не возвращайся!»

– Хишика, – Крурот отвлек ее от тихого плача, – проводи наших помощниц. Им пора.

Она утерла слезы и встала. Душенька нехотя поплелась за нами.

– Давайте быстрей! – попросила я их, когда мы вышли. Я не хотела столкнуться с Рэмисом. Лучше сбежать до того, как он вернется, иначе я передумаю и останусь.

– Постойте! Я должна принести ваше золото! – Хишика остановила нас посреди коридора.

– Не надо! – резко отказалась я. – Правда. Мне не нужны деньги, не нужно золото. Лучше пообещайте, что как компаньонка королевы наставите ее на правильный путь. Она должна отпустить своих мужей. Вы ведь понимаете, что они несчастны. Ваше молчание с каждым днем усугубляет их положение.

– Вместо золота вы просите свободу для господ? – поразилась Хишика.

Да я и сама офигела, когда вдруг въехала, что мне уже не хочется на сказочное Бали.

– Сама в шоке, – улыбнулась я. – И прекращай вы-кать. Давай уже на «ты», – подмигнула я Хишике, и она весело рассмеялась.

– Не знаю, как благодарить вас… тебя.

– Верни меня домой. Да поскорее.

Мы хотели было пойти дальше, но теперь нас задержала Душенька.

– Насть, я не пойду с тобой.

Я остолбенела.

– Надоело быть метлой. Я хочу прожить свою жизнь человеком. Здесь у меня есть такой шанс, а там… Пойми меня…

– Все нормально! – Я шагнула к ней и, крепко обняв, прошептала на ухо. – Пригляди за Джардом, пожалуйста.

– Обязательно, – пообещала она.

Я плохо помню, как отпустила ее, покинула крепость и вышла в поле с межпортальным разломом. Толком не запомнила, как Хишика открыла его без магического жезла Крурота, и очнулась, когда сквозь прохладный ветер услышала ее прощальные слова.

Оказавшись посреди подсобки парикмахерской для хомячков, я взглянула на старую микроволновку, передернула плечами и, выйдя на улицу, ослепла от полуденного солнца.

Вот я, блин, и дома!