Текст книги "История и философия науки: учебное пособие"

Автор книги: Лев Зеленов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Результат. Чаще всего результат трактуют как реализованную цель субъекта, т. е. только в позитивном отношении. Но в ходе научной деятельности могут возникать и такие результаты, которые не прогнозировались в целевых установках субъекта: ошибки, непредвиденные явления, неожиданные открытия и др. Поэтому рационально сам результат представить как единство Продукта и Отхода (РИ. Никифоров).

Продукт – это результат, который соответствует поставленной цели (реализованная цель). Отход – это все побочные, дополнительные результаты, которые возникают в ходе научной деятельности. Вполне понятно, что «отход» дифференцируется на позитивный и негативный. Позитивный отход может по значимости превосходить продукт (Пастер), а негативный отход предостерегает от последующих ошибок («отрицательный результат‑тоже результат»).

Система. Научная деятельность не представляет собой хаотического множества названных компонентов. Они все связаны между собой, структурированы. Это и образует систему научной деятельности: структурированный состав, закономерность организации компонентов. История показывает, что в тех научных институтах достигали высоких положительных результатов, где существовала строгая организация (структурирование) деятельности. Мы имеем в виду два типа связей и ограничений в системе научной деятельности: вертикальные (субординация) и горизонтальные (координация). Научный руководитель или менеджер должен решать эти задачи.

Среда. Об этом компоненте иногда забывают. Но система научной деятельности функционирует не в вакууме, а во взаимодействии с другими общественными системами (экономической, педагогической, управленческой, медицинской и т. д.). Все иные системы общества по отношению к научной и являются средой. Среда – это активный фон и потенциал научной деятельности. Среда выполняет две функции:

а) она потенциал для включения в систему научной деятельности компенсирующих компонентов (условия),

б) она активный фон, способствующий или тормозящий научную деятельность.

Мы обозначили в тезисном варианте основные компоненты научной деятельности, без которых она не может существовать. Детальный анализ каждого компонента может быть проведен при изложении истории и теории конкретной науки.

1.5. Научная сфера

Этот аспект анализа науки фактически отсутствует в литературе. Дело в том, что само понятие «сфера общественной жизни» введено нами в 1976 г. Выше уже было сказано о том, что:

а) в обществе существует восемь константных сфер жизни: экономическая, экологическая, научная, педагогическая, художественная, медицинская, управленческая, физкультурная;

б) каждая сфера включает в себя пять социальных образований: субъектные основания сферы (потребности и способности), деятельность как функциональный стержень сферы, объектные производные от деятельности (отношения и институты).

Таким образом, научная сфера включает в себя субординированные социальные образования.

1. Научные потребности.

2. Научные способности.

3. Научную деятельность.

4. Научные отношения.

5. Научные институты.

Каждая наука может проверить себя по этим пяти критериям.

Научные потребности. Это исходное, базовое понятие. Любая наука исторически возникает тогда, когда есть потребности в ее специфическом знании. Потребности вырастают из практики, из реального противоречия между фактическим и необходимым знанием. Разрешение противоречия и совершается за счет доведения фактического знания до уровня необходимого. Удовлетворение потребности – это погашение рассогласованности фактического и необходимого состояния любой системы.

Расширение предметной области человеческой деятельности приводило к необходимости превращения Предметов в Объекты исследования. Возникают новые потребности – возникает и новая наука. Потребность, как известно, – побудительная сила деятельности. Без научных потребностей не было бы и научной деятельности. Это прекрасно видно на примере становления новых наук: космическая медицина, эргономика, теория дизайна, социальная конфликтология и т. д.

Научные способности. Потребность любого вида мобилизует способности человека для ее удовлетворения. Это две сущностных силы человека: побудительная и деятельная. Впечатляют исследования, которые проводил профессор В. Р. Букин в Ленинградском зоопарке с обезьяной шимпанзе Вегой на протяжении трех лет по обучению ее рисованию элементарных геометрических форм. Результат нулевой, потому что у шимпанзе нет потребности к изобразительной деятельности, а значит, отсутствуют и способности.

Человек исторически обретал потребности к изучению окружающего мира, поэтому также исторически у него формировались способности к данной познавательной деятельности. Даже современные психолого-педагогические эксперименты говорят об этом: способность формируется и развивается, если есть потребность в ней. Побудительная сила (потребность) формирует и деятельную силу (способность).

Научные способности – это функциональные системы (умения – П. К. Анохин). Они формируются в ходе жизни в связи с необходимостью решать научные (познавательные) проблемы. Проблематизация – это трансформация потребности в научный поиск (А. М. Дорожкин).

Выше было сказано, что способности дифференцируются по уровню от задатков – к одаренности, к таланту и гениальности. Все определяется не только генетически заданным уровнем, но прежде всего упражнениями, практикой, тренировкой и пр. Отсюда и справедливое критическое отношение к современной школе: она информативна, а не эвристична. Она тренирует память, а не мышление. Мы уже не говорим о необходимости перехода средней школы к интуитивно-эвристическому методу обучения. Это перспектива XXI в.

Научные способности есть у всех, только их уровень (задатки, одаренность, талант, гениальность) у людей разный.

Научная деятельность. Об этом слагаемом научной сферы шла речь выше. Отметим лишь два важных аспекта этой составляющей научной сферы:

а) научная деятельность является функциональным стержнем всей научной сферы: она не только реализует научные потребности и способности (интеллектуальный потенциал), но и генерирует научные отношения и научные институты;

б) научная деятельность как многокомпонентное образование включает в себя базовые компоненты: субъект, объект, средства, процесс, условия, результат, система, среда. Они рассмотрены в предыдущем разделе.

Научные отношения. В ходе научной деятельности субъекты вступают в различные отношения между собой по поводу средств, процессов, результатов, объекта, условий. Отношения мы рассматриваем как диалектическое единство связи и отграниченности, сходства и различия, единства и обособления. Иначе говоря, мы никогда не отождествляем понятия «связь» и «отношение», хотя это типично для современной литературы.

Следовательно, научные отношения могут приобретать двоякий характер: отношения связи, единства, сотрудничества – и отношения конфликтные: вражды, несогласия, конфронтации и др. Эти аспекты важны при формировании научных школ и при организации научных институтов.

Научные отношения существуют не только в гомогенном научном образовании, но и между школами, движениями, направлениями и т. д. Даже функционирование диссертационных советов демонстрирует реальное бытие конфликтных научных отношений.

Научные институты. Научная деятельность исторически формировала различные стабильные организационные формы своего существования (лаборатории, институты, академии и пр.). Сегодня имеются многочисленные научные институты (организации, учреждения, заведения). Их специфика состоит в том, что они интегрируют в себе все предыдущие научные образования: потребности, способности, деятельности, отношения. Это и позволяет трактовать научные институты как интеграторы научной сферы общества.

1.6. Научная школа

Институционализация научной деятельности приводит к формированию не просто научных направлений, методов и пр., но и научных школ как специфического образования в научной сфере. В связи с этим мы посвящаем этой проблеме специальный раздел.

Исследование любого социального явления оказывается методологически состоятельным, если учитывается ряд важных требований, среди которых мы выделяем следующие:

а) определение места и функций данного явления в той социальной системе, подсистемой которой оно является;

б) генезис, становление данного социального явления с выявлением общественных потребностей в нем и закономерностей формообразования;

в) фиксация той базовой совокупности признаков, параметров, которые являются системообразующими для этого социального явления;

г) исследование совокупности функций этого явления в системе социума, которые определяют историческую стабильность его и динамику развития.

Эти четыре подхода определяют основное содержание данного раздела, посвященного изучению научной школы в системе научной сферы общества.

Институциональные и неинституциональные формы развития науки

Прежде всего возникает проблема определения места научной школы в системе целого. Это целое по-разному определяется в философии и науковедении: наука, научная деятельность, научная сфера, научный процесс, научное сообщество, научное направление, научная отрасль и т. д. Вероятно, по аналогии с другими сферами общественной жизни (религия, искусство, политика, право, экономика и др.), которые используют родовое понятие для обозначения совокупности видов данной сферы (музыка, живопись, скульптура, театр и пр. – искусство; христианство, буддизм, ислам – религия и т. п.), можно и в данном случае употреблять понятие «наука» для отражения не только множества ее видов (физика, химия, биология, социология и пр.), но и различных видов и форм существования: научная деятельность, научные открытия, научная школа, научное объединение, научная публикация и т. д. Все это и есть наука.

Тем не менее, несмотря на длительный период развития науки и даже на интенсивное ее изучение с 60-х годов XX в., в науковедении до сих пор не сложилось системного представления о науке с выделением ее базового признака, состава и структуры.

Достаточно широко распространено понимание науки как генератора знаний (см.: Глуздов В. А. Наука и учебный предмет: методологический анализ взаимосвязи. – Н. Новгород: НГЦ, 2000. С. 5). Можно встретить трактовки науки как единства познавательной и оценочной деятельности (гносеологический и аксиологический аспекты) (см.: Мещерякова Н. А., Жаров С. Н. Ценностное измерение познания и гуманизация науки: на пути к новой рациональности // Наука и гуманизм – планетарные ценности третьего тысячелетия: Тез. межд. конференции. – М.: Росс, гуманист, общ-во, 2000. С. 11).

Чаще всего в словарях и энциклопедиях науку рассматривают как особый вид познавательной деятельности наряду с другими ее видами (см.: Степин B. C. Наука // Всемирная энциклопедия. Философия. – М.: ACT; Минск: Харвест, 2001. С. 673). На смену традиционному пониманию науки как совокупности знаний, теорий пришла и концепция ее трактовки как совокупности проблем и операций по их разрешению (см.: Лакатос И. История науки и ее рациональная реконструкция // Структура и развитие науки. – М.: Прогресс, 1978. С. 203–269).

В широком виде предлагает рассматривать науку О. М. Сичивица‑как социальный институт со своими уставами, кадрами, знаниями, ценностными ориентациями, деятельностями, проблемами и т. п. (см.: Сичивица О. М. Наука, мораль и моральный кодекс ученого. – Львив: УДОУ, 1999. С. 4).

Редко используется интерпретация науки как особой родовой сферы общества. Этот подход чаще всего представлен в исследованиях Общероссийской академии человековедения (Н. Новгород) (см.: Зеленое Л. A. Становление личности. – Горький: ВВКИ, 1989, 1989; Зеленое Л. А. Методология человековедения. – Н. Новгород: НШЗУ, 1991; Зеленое Л. А. Введение в общую методологию. – Н. Новгород: ННГАСУ, 2002; Антропономия. – Н. Новгород: НАСА, 1991; и др.).

Согласно этой концепции, представленной и обоснованной в серии монографий и диссертаций (Методология и теория деятельности, 1982; Человек в системе сфер общественной жизни, 1994; Антропономия. Общая теория человека, 1991; Зеленое Л. А. Становление личности, 1989; и др.) в системе общества выделяется восемь его родовых сфер: экономическая и экологическая, научная и художественная, управленческая и педагогическая, медицинская и физкультурная. Эти сферы являются социальными константами общества. В данном ряду выделена и научная сфера. Для ее характеристики важно отметить два момента.

Во-первых, сама сфера любого типа, в частности научная, базируется на своем функциональном стержне, каковым является соответствующая деятельность. В нашем случае – научная деятельность. Ее субъектное основание образуют две родовые сущностные силы человека: потребности и способности (см.: Краева O. Л. Диалектика потенциала человека, 1999). Потребности представляются как побудительные силы с их субъективными модификациями (влечения, желания, потенция, стремления, интересы, цели), а способности‑как деятельные силы тоже с их субъективно представленными модификациями (знания, учения, теории, умения, способы, методы, методики и пр.). Единство потребностей и способностей (хочу и могу) и определяет существование соответствующей деятельности.

Реальная деятельность, в частности научная, обусловливает становление на ее основе социальных отношений, научных отношений между субъектами данной деятельности. А отношения исторически формируют соответствующие им социальные институты как организационные формы этой деятельности.

Таким образом, формируется вся законченная сфера общественной жизни с ее базовыми социальными образованиями: потребности, способности, деятельности, отношения, институты. Это и дает основание рассматривать науку как научную сферу общественной жизни с теми социальными образованиями, которые ее формируют.

Вполне естественно, что в ходе научной деятельности ее субъекты (ученые, исследователи, разработчики и пр.) вступают в специфические научные отношения разного рода и вида: содружество, конфликты, соперничество, плагиат, критика и т. д., что и определяет становление сети научных отношений вплоть до их правового оформления (патенты, авторские свидетельства).

Стабилизация этих отношений, особенно в связи с формированием научных школ, коллективов, НИИ, лабораторий и пр., приводит исторически к становлению научных институтов как организационных форм научной деятельности (учреждения, организации, академии, лаборатории, НИИ, сообщества и т. п.). Собственно, на этом и завершается развитие научной сферы, ибо за пределами научных (социальных) институтов происходит развитие вненаучных связей, деятельностей (внедрение, патентоведение, финансирование, развитие материально-технической базы и пр.).

Представленный пятиуровневый статус научной сферы позволяет рассматривать все названные выше и иные определения науки как частные по отношению к трактовке науки как сферы общественной жизни. Понимание науки как особого социального института (И. Лейман) схватывается понятием «научный институт».

Во-первых, трактовка науки как совокупности проблем и операций по их решению вполне находит отражение в таких блоках научной сферы, как научные потребности (совокупность проблем) и научные способности (операции, способы, приемы, методы). Истолкование науки как совокупности знаний включается в результативный компонент научной деятельности.

Исходя из сказанного, мы склонны трактовать науку как научную сферу с ее пятью слагаемыми: научными потребностями, способностями, деятельностями, отношениями и институтами.

Во-вторых, понимание науки как научной деятельности тоже нуждается в уточнении. Если деятельность любого рода рассматривается как целесообразное взаимодействие человека с предметным миром (в неживых системах – законосообразное взаимодействие, а в живых – геносообразное взаимодействие), то согласно исследованиям Общероссийской академии человековедения (см.: Антропономия. Общая теория человека, 1991; Методология и теория деятельности, 1982; и др.) любая деятельность представляет собой восьмикомпонентное образование, т. е. не сводится ни к процессу (совокупность функций или операций), ни к объекту, средствам и результату.

Таким образом, науку можно рассматривать как целостное образование, как научную сферу общества. Это прежде всего вписывает науку в систему социума в качестве относительно самостоятельной подсистемы, а значит, определяет необходимость и возможность анализа серии связей науки с другими сферами социума:

• наука и экономика,

• наука и экология,

• наука и управление,

• наука и искусство,

• наука и образование,

• наука и здравоохранение,

• наука и физкультура.

Более того, наука обращена и на себя, что и привело к формированию науковедения: научное исследование науки.

Этот анализ системы научного знания позволяет сделать некоторые важные выводы относительно становления и перспектив развития науки и, следовательно, формирования в ее системе научных школ.

Во-первых, совершенно определенно можно говорить о перспективах расширения внешнего уровня научного знания, представленного совокупностью частных наук. Эта социодинамика достаточно известна специалистам: появление все большего количества наук, научных дисциплин, научных отраслей и направлений (системология, синергетика, валеология, теория менеджмента, теория маркетинга, космическая медицина, экономическая география, информатика и пр.). Этот процесс рождения новых наук, направлений, отраслей нельзя субъективно остановить, потому что он обусловлен объективными научными потребностями. Видимо, следует ожидать и создания новых научных школ, которые ответят своей деятельностью на эти потребности. Симптомы в этом отношении имеются: создание научной школы синергетики в Йошкар-Оле (проф. В. П. Шалаев), научной школы системогенетики в Санкт-Петербурге (проф. А. И. Субетто), научной школы атасферы (Тюмень, проф. Ф. А. Селиванов), научной школы истории интеллектуального потенциала (Пермь, проф. В. В. Орлов), научной школы антропономии (Н. Новгород, проф. Л. A. Зеленов, O. Л. Краева) и др.

Во-вторых, средний уровень общенаучных обобщений требует основательных разработок в области теорий «среднего уровня». Здесь в определенной степени уже сделаны некоторые заделы: социальная конфликтология (школа Е. И. Степанова), антропономия (школа Л. А. Зеленова), системология (школа В. C. Воинова), экология (школа В. В. Найденко), технономия (школа В. А. Щурова) и др. В тенденции следует рассматривать это среднеуровневое развитие науки как перспективное, что обусловлено рядом обстоятельств.

А. Средний уровень любого междисциплинарного комплекса (естествознание, технознание, обществоведение, человековедение) по самой своей природе требует интеграции серии научных дисциплин, а значит, и взаимодействия отряда ученых. Невозможно построить общую экологию как интегративный комплекс в системе естествознания без участия механиков, физиков, химиков, биологов, ботаников, зоологов, географов, геологов и т. д.

Невозможно построить общую теорию техники (дизайн) без привлечения усилий инженеров, конструкторов, технологов, историков техники, кибернетиков и других специалистов в области изучения техники.

Невозможно создать единую общую теорию общества (социологию) без участия историков, этнографов, юристов, политологов, эстетиков, этиков, демографов и т. д.

Невозможно создать общую теорию человека (антропономию) без активного участия в этом процессе философов, психологов, педагогов, анатомов, физиологов, социологов, культурологов и др.

Иначе говоря, общие перспективы построения теорий среднего уровня – общенаучных теорий — создают возможности широкого развития междисциплинарных исследований, объединений, коллективов и в перспективе – научных школ.

Б. Построение четырех общетеоретических комплексов (экология, социология, дизайн, антропономия) предполагает формирование соответствующих лидеров этих направлений. Эти лидеры и способны создать команду специалистов многопрофильного характера, формирующую команду, на базе которой при единстве теоретических и методологических установок и создается научная школа нового типа – междисциплинарная школа:

– школа экологов,

– школа дизайнеров,

– школа социологов,

– школа антропономов.

В. Средний уровень научного знания перспективен и с точки зрения вовлечения, привлечения в этот блок разнородных специалистов, а значит, и создания междисциплинарных научных школ. Имеется в виду не просто конгломерат ученых, объединенных одной проблемой (темой, предметом), но именно тех, кто солидарен с целью, методологией и социальными установками исследования.

В рамках отдельной научной отрасли это малодостижимо, а в рамках общей теории более реально.

В-третьих, что касается мировоззренческого блока, то здесь приходится констатировать или индифферентность ученых к мировоззренческим аспектам их деятельности, или спокойный интеллигентский плюрализм. Это известно из научных биографий А. Эйнштейна, А. Пуанкаре, П. Дирака, Н. Бора, И. Ньютона, Шредингера, Майкельсона, Эдисона, Оппенгеймера, Тейлора и др.

Все это отражает общую индифферентность научных работников не столько к процессу их труда, сколько к результатам.

Так и возникла аксиологическая проблема, обращенная к научной сфере: моральная ответственность ученого (работы А. Д. Александрова, О. М. Сичивицы и др.).

Можно специально анализировать все аспекты этих отношений: наука и философия, наука и религия, наука и мифология, наука и искусство, наука и народный опыт. Однако с нашей точки зрения – это проблема специального науковедческого исследования.

Нам пока важно констатировать то поле социальных проблем, в котором должна определить себя научная школа.

По данному разделу можно сформулировать следующие выводы.

1. Наука – это сложное историческое образование, которое превратилось в силу ее функций в самостоятельную научную сферу общества.

2. Сферный характер науки определяется прежде всего тем, что она не растворяется в других сферах, а исторически сохраняет свой самостоятельный статус, что доказывается существованием ее специальных социальных институтов: академии, НИИ, лаборатории, конференции, симпозиумы и т. п.

3. Сферная природа науки определяется ее несводимостью к научной деятельности, поскольку деятельность нуждается в соответствующих ей потребностях и способностях, а она сама генерирует научные отношения и научные институты. Таким образом, научная сфера общества предстает как единство ее социальных образований: потребности, способности, деятельности, отношения, институты.

4. Научная деятельность как функциональное образование научной сферы при системном анализе обнаруживает в своем содержании восемь компонентов: субъект, объект, средства, процесс, условия, результат, система, среда.

5. Научная деятельность дифференцируется по объектному основанию на четыре междисциплинарных комплекса: естествознание, технознание, обществоведение и человековедение.

6. В каждом из междисциплинарных комплексов формируется три уровня знаний: частнонаучные, общетеоретические и мировоззренческие. Это и открывает перспективы для создания соответствующих научных школ.

Поскольку основной проблемой исследования является научная школа как некоторое организационное образование, постольку важно рассмотреть весь спектр организационных форм научной сферы от институциональных до неинституциональных, неформальных.

Этот диапазон достаточно широк, потому что сюда включаются научные общества разного типа и вида: от академий с государственным финансированием до неформальных научных сообществ, объединенных общим объектом, общим методом и системой научных конференций, симпозиумов, публикаций.

Прежде всего возникает естественный вопрос о потребности науки в ее организации. Если организацию рассматривать как функцию управления, то она по самой своей природе, по крайней мере, вторична. Первичной функцией управления любой сферой является планирование (программирование, проектирование).

Планирование любой, в частности научной, сферы предполагает разработку программы деятельности. Этой программе предшествует выдвижение идеи и развертка идеи в концепцию. Если идея – это сущностная характеристика проблемы, основанная на целеполагании, то концепция – это содержательная развертка идеи. Из философского анализа движения знания следует, что содержание богаче сущности, т. е. концепция – более богатое образование, чем идея. В идее фиксируется проблема (A. M. Дорожкин), а проблема – это и есть фиксация рассогласования необходимого и фактического состояния объекта или субъекта. Движение в науке и совершается через постановку и разрешение проблем.

Проблема в ее научном представлении – это противоречие между знанием и незнанием: «обладает ли воздух весом?», т. е. в проблеме, с одной стороны, фиксируется знание (есть воздух, есть вес), а с другой стороны – фиксируется незнание (обладает ли воздух весом?). Экспериментальные и теоретические исследования любого типа и призваны решать проблемы. Если нет проблемы, то нет и источника движения исследовательской мысли.

Эти рассуждения нужны, чтобы показать, что управление (самоуправление) в научной сфере начинается с планирования, т. е. с постановки проблемы, с формирования идеи, с определения программы исследования. Все это выражается различными терминами (задача, цель, вопрос, идея, мнение, суждение, аксиома, догма и пр.), но сущность их одна – есть проблема и есть программа ее разрешения.

Уже здесь возникает первый вопрос: индивид или коллектив ставит, выдвигает, формулирует проблему? Опыт истории науки показывает, что в ее развитии оба варианта представлены: индивид Коперник и коллектив Бурбаки. Если индивид еще не нуждается в организационных формах реализации своей идеи, то коллектив уже и внутренне требует такой организации, и внешне подчинен регламентирующему воздействию научного сообщества. Поучительны в данном отношении судьбы научных школ В. Вернадского, А. Чижевского, Д. Бруно, Д. Менделеева, А. Леонтьева, В. Мясищева, П. Анохина, П. Копнина и др.

Если сформулирована идея, определена проблема и даже (предельное состояние) развернута программа исследования, то это лишь начало процесса научной деятельности, хотя известно, что постановка проблемы – это уже 50 % ее решения. Не в этом ли и заключается секрет функции лидера: грамотное, перспективное, эвристическое, комплексное формулирование проблемы?

Здесь начинают играть свою роль информационные механизмы демонстрации проблемы, призывы к ее решению, приглашение к сотрудничеству, организация конференций, переписки с коллегами и т. п., пока стохастические формы объединения. Это еще не организация как вторая функция управления, а лишь призыв к организации.

Организационный период становления научной школы является наиболее важным. Здесь формируются системообразующие параметры научной школы – лидер, научное направление, объект исследования, методология, сообщество коллег, результаты, общественное признание. При этом важно отметить различные аспекты организации научных сообществ:

• синхронное и диахронное,

• формальное и неформальное,

• дисциплинарное и междисциплинарное,

• конъюнктурное и перспективное,

• государственное и общественное.

1. Научные сообщества могут формироваться во времени, соразмерном продолжительности поколения исследователей (30 лет). Например, научная школа французских философов-материалистов, школа Г. П. Щедровицкого и т. д. В значительной степени такие объединения ученых, исследователей базируются на лидере. Интеллектуальный потенциал лидера определяет не только сплочение последователей, но и их совместную работу по изучению единого объекта с позиций единой методологии. Все это синхронные (существующие в одном социальном времени) научные объединения.

Разрыв во времени (диахронность) связан или с исчезновением лидера, или с перерывом в осознании объекта и метода. Предмет анализа может оставаться прежним, но его грани и методы его исследования могут меняться. Такова научная школа Вернадского или Кондратьева, Мясищева или Леонтьева и др. Эта диахронная динамика остается стабильной в основном по объекту анализа (ноосфера, экономические циклы, теория способностей, психическая структура личности и др.) и по исследованиям продолжателей данной концепции. Могут меняться методология, состав исполнителей, характер работы, формы внедрения и пр. В организационном отношении такие научные объединения все равно характеризуются диалектической связью стабильности и мобильности, устойчивости и изменчивости, инвариантности и вариативности. Всегда имеются тот параметр, который определяет стабильность данного направления, и тот параметр, который характеризует изменчивость этого научного объединения.

2. Организационная структура научного коллектива может обретать две формы своего существования: формальную и неформальную. Эти понятия пока еще недостаточно определены в рамках социальной философии, социологии и науковедения. По крайней мере, можно говорить о таких важных аспектах их статуса, как:

– формальные организации, объединения – это юридически оформленные, официально признанные коллективы с соответствующей правовой документацией, органами, налогами, зданиями, сотрудниками и т. п. Это или государственные организации вроде Академии наук или НИИ, или общественные вроде Петровской академии наук и искусств;

– неформальные организации научного профиля – это научно-исследовательские коллективы, не обладающие правовой фиксацией: кружки, семинары, клубы, школы и т. д., которые функционируют на самодеятельной организационной и финансовой основе, на подвижнической деятельности коллег, на собственных исследовательских средствах и издательских возможностях (например, Нижегородский философсий клуб (34 года существования), Пермская философская школа и др.).

При таком подходе выделяются формальные объединения как юридически оформленные (или государственного, или общественного характера) и неформальные объединения, которые не имеют правового статуса.

Разграничение формальных и неформальных научных объединений можно осуществлять и по иному основанию:

– формальные объединения – это те, которые обладают внутренней структурой, уставами, программами, лидерами, составом и пр. Иначе говоря, это объединения с собственной внутренней регламентацией деятельности. Главное – есть нормативы, уставы, правила, регламенты;

– неформальные объединения – это коллективы, не обладающие ни внешними (правовыми), ни внутренними (собственными) регламентами своей деятельности. Общение, объединение, коммуникации осуществляются на неформальной основе ознакомления с работами коллег по публикациям, конференциям, симпозиумам и другим видам общения. Здесь главное заключается не в формальном исполнении общих регламентов, а в приверженности самой концепции: идея, объект, методология (тартуская школа вторичных моделирующих (знаковых) систем Ю. М. Лотмана или даже концепция ноосферы В. И. Вернадского и т. п.).