Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 85. Письма к В. Г. Черткову 1883-1886 гг."
Автор книги: Лев Толстой
Жанр:
Классическая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 50 страниц)
1885 г. Июня 6—7. Я. П.
Въ послѣднемъ письмѣ я писалъ вамъ, что мнѣ хорошо; а теперь, отвѣчая на 2-ое письмо ваше изъ Англіи, полученное вчера, мнѣ нехорошо. Письменная работа нейдетъ, физическая работа почти безцѣльная, т. е. не вынужденная необходимостью, отношеній съ окружающими меня людьми почти нѣтъ, приходятъ нищіе, я имъ даю гроши, и они уходятъ, и на моихъ глазахъ въ семьѣ идетъ вокругъ меня систематическое развращеніе дѣтей, привѣшиванье жернововъ къ ихъ шеѣ. Разумѣется, я виноватъ, но не хочу притворяться передъ вами, выставлять спокойствіе, к[отораго] нѣтъ. – Смерти я не боюсь, даже желаю ее. Но это то и дурно; это значитъ, что я потерялъ ту нить, к[оторая] дана мнѣ Богомъ для руководства въ этой жизни и для полнаго удовлетворенія. Я путаюсь, желаю умереть, приходятъ планы убѣжать или даже воспользоваться своимъ положеніемъ и перевернуть всю жизнь. Все это только показываетъ, что я слабъ и скверенъ, a мнѣ хочется обвинять другихъ и видѣть въ своемъ положеніи что-то исключительно тяжелое. – Мнѣ очень тяжело вотъ ужъ дней 6, но утѣшеніе одно – я чувствую, что это временное состояніе, мнѣ тяжело, но я не въ отчаяніи, я знаю, что я найду потерянную нить, что Богъ не оставилъ меня, что я не одинъ. Но вотъ въ такія минуты чувствуешь недостатокъ близкихъ живыхъ людей – той общины, той церкви, к[оторая] есть у Пашковцевъ,1 у православныхъ. Какъ бы мнѣ теперь хорошо было передать мои затрудненія на судъ людей, вѣрующихъ въ ту же вѣру, и сдѣлать то, что сказали бы мнѣ они. Есть времена, когда тянешь самъ и чувствуешь въ себѣ силы, но есть времена, когда хочется не отдохнуть, а отдаться другимъ, к[оторымъ] вѣришь, чтобы они направляли. Все это пройдетъ. И если буду живъ, напишу вамъ, какъ и когда это пройдетъ. – Вчера вмѣстѣ съ вашимъ письмомъ получилъ письмо отъ Оболенского.2 Онъ спрашиваетъ, что Сибиряковъ,3 ищетъ мѣста, средствъ жизни и называетъ безвыходнымъ то положеніе, въ к[оторомъ] онъ находится и къ к[оторому] страстно стремлюсь вотъ уже 10 лѣтъ. Когда я самъ себя жалоблю, я говорю себѣ: неужели такъ и придется мнѣ умереть, не проживъ хоть одинъ годъ внѣ того сумасшедшаго безнравственнаго дома, въ к[оторомъ] я теперь принужденъ страдать каждый часъ, не проживъ хоть одного года по человѣчески разумно, т. е. въ деревнѣ не на барскомъ дворѣ, а въ избѣ, среди трудящихся, съ ними вмѣстѣ трудясь по мѣрѣ своихъ силъ и способностей, обмѣниваясь трудами, питаясь и одѣваясь, какъ они, и смѣло, безъ стыда, говоря всѣмъ ту Христову истину, к[оторую] знаю. Я хочу быть съ вами откровененъ и говорю вамъ все, но такъ я думаю, когда я себя жалоблю, но тотчасъ же я поправляю это разсужденіе и теперь дѣлаю это. Такое желаніе есть желаніе внѣшнихъ благъ для себя – такое же, какъ желаніе дворцовъ, и богатства, и славы, и потому оно не Божіе. Это желаніе ставить палочку поперечную креста поперекъ,4 это недовольство тѣми условіями, въ к[оторыя] поставилъ меня Богъ, это не вѣрное исполненіе посланничества.5 Но дѣло въ томъ, что теперь я, какъ посланникъ, въ сложномъ и затруднительномъ положеніи и не знаю иногда, как лучше исполнить волю пославшаго. Буду ждать разъясненій. Онъ никогда не отказывалъ въ нихъ и всегда давалъ ихъ во время.
Л. Т.
Напечатано полностью в Б, III, Госизд., М., 1922, стр. 19—20. На подлиннике рукой Черткова: «Я. П. 7 июня 85» – вероятно, согласно штемпелю отправления. Возможно, что письмо было написано несколько раньше, чем отправлено. Датируем расширительно.
Письмо это написано в ответ на небольшое письмо Черткова из Ньюпорта от 29 мая. Чертков пишет «Сейчас получил от вас письмо, в котором вы говорите про Сократа [письмо № 66 от 20—22 мая]. Когда кончите, пошлите П. И. Бирюкову в склад. Он знает, как поступить, чтобы возможно благоприятнее представить в цензуру...» Далее идет сообщение о результатах тех хлопот за политического заключенного Ершова, которые Чертков предпринял по просьбе Толстого (эта часть письма уже изложена нами в комментарии к письму № 62 от 13—14 мая). Во второй части своего письма Чертков пишет: «Вы спрашиваете, хорошо ли мне. Должно быть, хорошо, хотя я не особенно сильно это чувствую. Работаю много со своим молодым помощником В. Баттерсби над переводами ваших сочинений. Эта работа доставляет мне настоящее удовольствие».
1 О В. А. Пашкове и пашковцах см. прим. 2 к п. № 22 от 24 июля 1884.
2 О Л. Е. Оболенском см. прим. 8 к п. № 46 от 24 февраля 1885 г.
3 О К. М. Сибирякове см. прим. 1 к п. № 53 от 16 апреля 1885 г.
Оболенский, крайне стесненный в материальных обстоятельствах, ждал от него денежной поддержки.
3 О символическом значении поперечной палочки креста см. прим. 7 к п. № 57 от 8 мая 1885 г.
4 О «посланничестве» см. п. № 42, от 30 января—3 февраля 1885 г. и прим. 1 к нему.
70.1885 г. Июня 9—10. Я. П.
Вчера получилъ ваше 3-е письмо изъ Англіи съ выпиской изъ Dymond’a.1 Очень радуюсь тому, что вы узнаете квакеровъ.2 Мнѣ всегда было очень сочувственно ихъ ученіе. Радуюсь тоже вашему успѣху по дѣлу Ершова.3 Не могъ удержаться отъ чувства враждебнаго къ тѣмъ людямъ, к[оторые] мучаютъ этихъ несчастныхъ, при извѣстіи о томъ, что Ер[шова] освободили. Изъ этаго и прежде бывшихъ случаевъ ясно, что большинство сидящихъ сидятъ такъ, что стоитъ напомнить о нихъ, чтобы прекратить ихъ страданія и грѣхъ тѣхъ, к[оторые] ихъ мучаютъ. «Заключеннаго посѣтите».4 Все Онъ сказалъ.
То, что вы говорите о Сократѣ, и правда, и нѣтъ, по моему. Правда важная и к[оторую] вы мнѣ часто напоминаете, что всякая ложь неизбѣжно влечетъ зa собой зло, но неправда, мнѣ кажется, то, чтобы жизнь Сократа была дурная. По Эпиктету5 и Платону напротивъ. Я согласенъ, что не слѣдуетъ приписывать Сократу того, что мы узнали отъ Христа, но и не слѣдуетъ подчеркивать того слабаго, что мы найдемъ въ немъ, если мы и найдемъ такое. Ваше замѣчаніе мнѣ полезно. Если я кончу это дѣло, то я воспользуюсь имъ – вашимъ замѣчаніемъ. —Благодарствуйте, что послали «Ma religion» Arnold’у.6 Урусовъ очень плохъ. Онъ переѣхалъ къ. Мальцовымъ въ Брянскій уѣздъ, и жена и семья его пріѣхали. Онъ не встаетъ. Не знаю, временное ухудшеніе это или конецъ. Я хотѣлъ ѣхать къ нему и телеграфировалъ, но жена его мнѣ отвѣчаетъ, что проситъ не ѣздить до полученія ея письма. А письма еще нѣтъ. Меня это удивляетъ. Мнѣ бы хотѣлось быть при его смерти, если мнѣ суждено умереть послѣ, также какъ хотѣлось бы самому умирать при близкихъ по духу людяхъ.
Отъ Сытина получилъ одушевленное письмо и 3 новые разсказа – вышедшіе.7 Онъ предвидитъ успѣхъ и торжествуетъ.—
Я уже недѣли двѣ плохо живу – не тѣмъ, чтобы я дѣлалъ бы что-нибудь особенно дурное, но упадокъ силъ и потому не работаю, какъ надо. Бродятъ разные планы писаній въ головѣ, а ничего не приводишь въ исполненіе.
Вчера вечеромъ пріѣхали изъ Рыбинска два гимназиста, прочитавшіе «Вѣру» и пріѣхавшіе за разъясненіямй.8 Одинъ уже писалъ два раза мнѣ. Наивные и серьезные юноши; и радостно, и жутко съ ними. Какъ бы не сдѣлать зла этимъ открытымъ душамъ. Передайте мой привѣтъ и желаніе душевнаго спокойствія вашей матушкѣ и привѣтъ Пашковымъ, о которыхъ я всегда думаю съ уваженіемъ и любовью.9
Полностью печатается впервые. Отрывок помещен в ТЕ 1913 г., отд. «Письма Л. Н. Толстого», стр. 24—25. На подлиннике рукой Черткова пометка: «Я. П. 10 июня 85», вероятно, согласно штемпелю отправления. Датируем расширительно.
Письмо Черткова из Ньюпорта от 4 июня, на которое отвечает Толстой, начинается с радостного для них обоих сообщения о том, что хлопоты о политическом заключенном Ершове внезапно увенчались успехом (см. п. № 62 от 12—14 мая и прим. 1 к нему). Дальше Чертков пишет: «На этих днях я ездил в Лондон к одному очень известному издателю, чтобы справиться относительно лучшего способа издания ваших книг... Он просил меня дать ему прочесть всю книгу и после этого даст совет. Первую часть – Исповедь – я ему дал. Третья часть – Евангелие – совсем готова за исключением ссылок на стихи. Вторую часть – «Веру» в настоящее время привожу в окончательный вид, тщательно проверяя перевод по оригиналу... Надеюсь кончить приготовление к печати ваших 3-х сочинений к концу июня и вернуться в Петербург в первых числах июля. Battersby будет держать корректуру и сделает все остальное без меня... Здесь мы живем в местности, наполненной квакерами. Я несколько знакомлюсь с их литературою и, к радости своей, нахожу в их взглядах на некоторые вопросы много общего с нашим пониманием учения. Войну и присягу они безусловно отрицают. Их секта существует уже более 2-х столетий, и они успели выработать и исследовать очень основательно некоторые части учения Христа. Так напр., в книге Dymond [см. ниже, прим. 1], из которой посылаю вам выписку, замечательно полно и убедительно исследовано отношение Христа и его первых последователей к войне. Они большое значение придают положению Христа о непротивлении злу насилием. Но почему-то не доводят до конца начало. Так, например, признают суды. Автор книги, которую я теперь с наслаждением просматриваю, Dymond, умер в начале этого столетия. Выписка, которую посылаю вам, поразила меня своим сходством с одною мыслью, изложенною вами в предисловии к Евангелию. – Я достал очень талантливый исторический очерк о Савонароле и также с наслаждением читаю. Автор – Mrs Oliphant, одна из лучших английских писательниц. Она же написала жизнь «St. François d'Assis» [1871 г.], которую также приобрету. Нашел также книгу Фаррара: «Seekers after God» [«Искатели бога»], в которой изложены жизнь и учение Сенеки, Эпиктета и Марка Аврелия, как раз тех людей, о которых вы находите нужным писать для народа. Книжку эту я вам доставлю по возвращении. Она тем хороша, что и отрицательная сторона этих людей беспристрастно обнаружена. По этому поводу откровенно скажу вам свое опасение, возбужденное жизнью Сократа – Калмыковой. Я избегал бы слишком крайней идеализации тех учителей, с которыми мы будем впервые знакомить народ в наших изданиях. Как всякое отступление от истины, такое отношение к предмету должно непременно принести свой дурной плод. Так, например, я слышу от людей (и в России и здесь), сведущих в истории, что личная жизнь Сократа была далеко не безукоризненная, что она даже была положительно во многих отношениях скверная. Если это так, то хорошо ли умалчивать про отрицательные стороны его характера? Не лучше ли показывать и дурные стороны даже и этих великих людей, так и называя их дурными. Про Христа и история ничего дурного не сохранила. Также и в отношении ко многим его последователям ничего дурного не сохранилось. Но это всё были люди, всецело охваченные той «верою», которую и мы с вами считаем единственным вполне истинным разумением... Во всяком случае, я уверен, что писать об этих великих людях необходимо, и с громадным интересом прочту жизнь Сократа, которая с самого начала мне страшно понравилась, а теперь, наверное, получила в 10 раз больше силы».
Заглавие книги Маргариты Олифант (1818—1897) с очерком о Савонароле, о которой говорит в этом письме Чертков, – «The makers of Florence: Dante, Giotto, Savonarola and their city», 1876.– Фред, Вильям Фаррар (F. W. Farrar, 1831—1903) – английский духовный писатель, проповедник при университетской церкви в Кембридже, автор переведенной на многие языки книги «The Life of Christ», 1874. – Сенека, которому посвящен один из очерков, входящих в книгу Фаррара «Seekers after God, 1869 г., – Л. Аннэй Сенека-младший (4 г. до н. э. – 65 г. н. э.) – философ стоической школы, автор многих трактатов на этические темы и нескольких трагедий. (См прим. 5 к п. № 68 от 4—5 июня 1885.)
1 Ионафан Даймонд (1796—1828), выписку из книги которого прислал Толстому Чертков, – принципиальный противник войны. Упоминаемая здесь книга его – «Аn Enquiry into the accordance of War with the principles of Christianity», London, 1824. Цитаты из этой книги приводятся Толстым в сочинении его «Царство божие внутри вас» (см. т. 28). Присланная Чертковым выписка из Даймонда при письме его не сохранилась.
2 Квакеры – английская религиозная секта, именующая себя «обществом друзей», отрицающая какую бы то ни было внешнюю церковь, отвергающая все таинства и обряды и вместе с тем всё то, что противоречит основам первоначального христианства – войну, насилие, присягу. Все члены общины должны трудиться, вести строгий образ жизни, чуждаться светских развлечений. Впоследствии они однако отступили от первоначального завета о необходимости трудовой жизни, и многие из них, наживаясь на торговле, сделались богатыми буржуа. Основателем секты в XVII в. был Джордж Фокс (1624—1691). Углубившись в чтение Библии, он пришел к выводу, что «истина заключается не в книгах, а в сердцах людей». Одним из ближайших последователей Фокса был Вильям Пенн, который во время гонения, начавшегося на квакеров, задумал переселить их в Америку, где ими и была основана колония Пенсильвания, полностью осуществлявшая их религиозную и политическую программу. Одной из главных задач пенсильванских квакеров сделалась борьба с рабством негров. – Интересуясь квакерами, Толстой имел случай лично познакомиться с их представителями в 1890-х гг., когда двое из «общества друзей», Дж. Беллоуз и Эдм. Брукс, приехав в Россию для помощи населению голодающих губерний, дважды посетили его. О той помощи, какую квакеры оказали кавказским духоборам в период обрушившихся на них гонений и переселения их, хлопотами Толстого и его друзей, в Америку, можно судить по письмам Толстого 1898—1899 гг.
3 О Ершове см. п. № 62 от 13—14 мая 1885 и прим. 1 к нему.
4 Цитата из Евангелия от Матфея, гл. 25-я, ст. 36, но не точная. У Матфея: «Был болен, и вы посетили меня; в темнице был, и вы пришли ко мне».
5 «По Эпиктету» – очевидно, описка: вместо «по Ксенофонту».
6 О пересылке Матью Арнольду французского перевода книжки «В чем моя вера» см. конец письма от 2 мая 1885 г. (№ 55) и прим. 13 к нему.
7 Три только что вышедшие книжки «Посредника» были: «Где любовь, там и бог» и «Упустишь огонь, не потушишь» Толстого и «Дед Софрон» В. Савихина (о последней см. прим. 1 к п. № 45 от 15 февраля 1885 г.)
8 Установить фамилии этих двух гимназистов не удалось.
9 О В. А. Пашкове, женатом на тетке Черткова Александре Ивановне, см. прим. 2 к п. № 22 от 24 июля 1884 г.
* 71.1885 г. Июня 17—18. Я. П.
Второй день, какъ получилъ ваше длинное письмо – два – съ выпиской изъ перевода.1 Заглавія, которыя вы придумали, мнѣ кажутся очень хороши. – Переводъ слова «разумѣніе» – «spirit» и «understanding» кажутся мнѣ не вполнѣ соотвѣтствующими, но, сколько я знаю англ[ійскій] языкъ, мнѣ кажется, что нельзя иначе. И при чтеніи выписки меня ничто не шокировало. Вникнуть же глубже въ это я не то, что не имѣю времени, но меня не тянетъ. Я нарочно такъ пишу, п[отому] ч[то] этимъ я отвѣчаю на вашъ вопросъ. Считаю ли я хорошимъ отдаваться для выбора дѣятельности своимъ влеченіямъ ? – Знаю, что вы спрашиваете безъ задней мысли, и совершенно свободно и искренно отвѣчаю вамъ: я не то, что не хочу, но прямо не могу приписывать своему писательству никакого значенія. То, что мои писанія менѣе дурны, чѣмъ другія, не служитъ мнѣ доказательством, что они хороши, полезны, не имѣютъ въ себѣ дурного передъ Богомъ. Кромѣ того – и, главное – для того, чтобы они были наименѣе дурны, мнѣ надобно какъ можно менѣе думать о себѣ, придумывать ихъ, имѣть въ виду какіе бы то ни было результаты. И потому не могу считать эту дѣятельность опредѣленной для меня и наилучшей. Наилучшей считаю ту, кот[орая] отвѣчаетъ на требованія, заявляемыя ко мнѣ всякими людьми – въ духѣ отреченія отъ себя и любви къ нимъ. Требованія эти всякаго рода для каждаго изъ насъ; для меня въ числѣ ихъ есть требованія писательства, и я стараюсь удовлетворять имъ. Косить и работать никто отъ меня не требуетъ. И я желалъ бы отдавать этому свой досугъ – тѣмъ болѣе, что это хорошо, здорово дѣйствуетъ и на меня и на окружающихъ меня. Нынѣшній годъ вѣроятно мнѣ не удастся. Да и на здоровье дѣйствуетъ нехорошо.2 Зачѣмъ вы спрашивали? Вѣдь я увѣренъ, что вы сами точь въ точь такъ же отвѣтили бы на тотъ же вопросъ. – Очень мнѣ жаль, что ваши отношенія съ вашей матерью тяжелы, и вы не можете выработать въ себѣ того смиренія и любви и главное – самоотречения, при которой нѣтъ возможности разъединенія и страданія. Я старше васъ и страдаю тѣмъ же. Тяжело, стыдно бываетъ, но одно утѣшеніе, что лучше, чѣмъ было прежде.—Вѣдь въ самомъ дѣлѣ, если бы мы были тѣмъ, чѣмъ мы хотимъ бытъ– христіанами, исполняющими главный законъ Его, отреченія отъ себя, кто же бы сердился и раздражался въ насъ. Его нельзя въ насъ обидѣть. Онъ самъ стоялъ и постоитъ зa себя. —
Думалъ сейчасъ, какое бы придумать заглавіе Что же н[амь] д[њлатъ] и не придумалъ. «Могу ли я помогать ближнему?» Какова моя жизнь? Великое (дѣло добро)? Не придумаете ли вы?3
Я узналъ, что въ Дѣтской помощи издатель священникъ4 напечаталъ мой переводъ съ примѣчаніями Ученія 12 апостоловъ и что на него за это напали. Я никакъ не думалъ, что его напечатаютъ, и потому оставилъ очень много небрежнаго и слишкомъ смѣлаго, неоправданнаго въ переводѣ. Я не видалъ напечатаннаго. Они мнѣ прислали 25 экз[емпляровъ] въ Москву. —
Я написалъ еще разсказъ для васъ и, кажется, лучше прежнихъ.5 Объ редакторствѣ я съ вами во всемъ согласенъ; но мнѣ кажется, вамъ надо тутъ быть. Впрочемъ это сдѣлается само собой. Вотъ вы въ такомъ же положеніи, какъ и я. Къ вамъ заявляются требованія, к[оторыя] вы признаете правильными. И какъ я радъ, что есть такія требованія, к[оторыя] я могу удовлетворить, такъ и вы должны радоваться, т[ѣмъ] болѣе, что ваше дѣло нужнѣе и главное чище – меньше самолюбія, личности, а больше труда. Ссылки на стихи, если не успѣете проставить, то не бѣда, не нужно.6
Полностью печатается впервые. Отрывок был помещен в ТЕ 1913 г., отд. «Письма Л. Н. Толстого», стр. 25. На подлиннике рукой Черткова: «Я. П. 18 июня 85 г.». Датируем, исходя из того, что эта пометка соответствует штемпелю отправления и что письмо могло быть отправлено на день позже, чем было написано.
Толстой отвечает здесь на большое, двойное письмо Черткова из Ньюпорта от 9 и 10 июня. Начало этого письма является ответом на соображения Толстого, касающиеся редакторства Бирюкова или Черткова в задуманной Сибиряковым народной газете (см. письмо от 1—2 июня, № 67). «Письмо ваше я получил одновременно с письмом от Бирюкова и с вашим к нему, – пишет Чертков. Я ему написал, что после вашего отзыва еще больше убедился, что ему следует быть редактором. Вы признаете за ним нужные для этого качества. А относительно направления, с тех пор, как вы его видели, он очень утвердился, и даже, при совместном разборе рассказов и переложений для издания, он меня поражал определенностью своей оценки и настойчивостью, с которой он придерживался христианского направления. Я ему предложил для успокоения его совести, чтобы мы были совместными редакторами: он действительным, работающим, а я – для совместного разрешения вопросов о направлении в затруднительных случаях... Относительно отношения газеты к цензуре я, кажется, вам уже писал..., что существование газеты можно обеспечить, если поставить себе правилом балансировать между максимумом того положительно-хорошего, что возможно будет проводить, и минимумом, т. е. одним систематическим избежанием всего дурного с нашей точки зрения. В этих границах всегда будет что-нибудь хорошее... Если вы этому сочувствуете, Лев Николаевич, то хорошо было бы, еслиб вы снеслись по этому поводу с Сибиряковым. Кажется, не следовало бы упустить этот случай воспользоваться его добрым поползновением... Если начать издание, то с января. А для этого уже пора готовиться. В начале Июля, если я вернусь в Россию, то могу заняться устройством этого дела». Следующая часть письма Черткова посвящена вопросу о подготавливаемой им к печати книге Толстого на английском языке. «Я здесь много работал с Battersby над вашим кратким изложением Евангелия, – говорит он. – Всё проверил. Всё, кажется, выходит понятно и хорошо за исключением одного слова – разумение – которое еще труднее перевести на английский язык, чем «logos» на русский. Введение долго было совсем непонятно для английского читателя. Только теперь, переводя «разумение» местами словом «spirit», местами «understanding», оно стало совсем понятным и, кажется, сохранило вашу общую мысль. На всякий случай присылаю вам на утверждение или для замены другим словом по вашему усмотрению... Слова, подчеркнутые синим, у вас в оригинале выражены одним и тем же словом «разумение». – Мне пришлось прийти к заключению, что я не успею найти ссылки на евангельские стихи. «Вера» потребует еще много работы. А потому, если можете получить от Урусова... эти ссылки, то пришлите мне. В противном случае придется издать без них. Я обсуждал здесь общее заглавие всех трех книг и убеждаюсь, что слово rational в заглавии «a rational Christian faith» [«разумная христианская вера»] может многих предубедить против книги, как вы сначала и подумали. Мне в голову пришло другое заглавие, которое здесь встречает сочувствие, а именно «Christ's Christianity» [«Христианство Христа»]. А затем каждая книга имела бы свое частное определение: 1. How I came to believe [«Как я пришел к вере» – «Исповедь»]. 2. What I believe [«В чем моя вера»]. 3. The spirit of Christ's Teaching [«Дух учения Христа» – «Краткое изложение Евангелия»]. Согласны ли вы с этим?.. – Я так рад, что вы согласны относительно заглавия «Что же нам делать». Я столько раз видел, что заглавие это портило впечатление от статьи... По желанию Свешниковой я привез из России экземпляр «Веры» и «Что же нам делать» и доставил одной ее знакомой в Париже, которая в свою очередь, вероятно, сдаст для издания в Женеве на русском яэыке (пока издана только «Исповедь»)... Я по случаю доставил в Россию 2 экз. «Веры» по-немецки и 2 «Исповеди» по-русски, которые поручил Бирюкову послать вам по почте в Тулу вместе с книгою, которую посылает вам Mathew Arnold с своими «compliments» [приветствиями] в ответ на вашу «Ma religion», которую я ему доставил. Он говорит, что это – продолжение или в связи с той книгой, которую вы прочли». [См. прим. 13 к п. № 55 от 2 мая 1885 г.] – Продолжая свое письмо на следующий день, 10 июня, Чертков говорит (цитируем с значительными сокращениями): «Всё то, что вы говорите про вашу статью, обращенную к вашему кружку, я совершенно понимаю... и даже сочувствую вам в этом чувстве. Дай бог вам скорее сказать, что нужно (не больше) и освободиться от этой статьи. Меня так обрадовало ваше сообщение о том, что вы написали еще рассказ, и мне так хочется его прочесть... Я ценю каждый ваш рассказ. Но мне кажется..., что когда вы освободитесь от той статьи и вполне отдадитесь писанию для всех, то эти рассказы еще больше выиграют, не каждый в отдельности, а все вместе. Вы теперь занимаетесь ими между прочим. Когда будете ими исключительно заниматься, то будете выбирать более разнообразные темы... Применение учения Христа так же разнообразно, как и сама жизнь... Мне еще очень интересно и не вполне ясно еще ваше отношение к определенной работе и к временным влечениям. Признаете ли вы, что следует до известной степени выяснить то, что следует делать,., и по возможности придерживаться этого, волею отстраняя другие влечения, которые могут мешать этому делу? Или вы считаете, что следует отдаваться тем влечениям, которые в данную минуту испытываешь, лишь бы они не были дурными? С тех пор, как знаю вас, меня этот вопрос в вас интересует очень, я вас наблюдаю и не могу хорошенько разобрать. Вы часто говорите о внутренней потребности, объясняя этим то или другое, что вы делаете или не делаете. Считаете ли вы, что свобода духа именно заключается в этой возможности отдаваться своим влечениям, не связывая себя определенной деятельностью или определенными задачами? Этот вопрос у меня у самого далеко не выяснен, и мне хотелось бы знать, как вы относитесь к нему. Сейчас он вновь возбудился тем, что вы говорите, что вас тянет работать в поле, косить, рубить. В прошлом году вы на это потратили много, времени. А мы ожидаем от вас побольше вашего специального товара – результата писательского «ремесла», как вы сами выражаетесь... Я готов радоваться тому и другому, но, не зная еще ваших оснований, не могу не жалеть, когда узнаю, что вы отдаетесь влечению к ручному труду. Или это только развлечение, необходимое для бодрости духа? – ...Я вполне сочувствую тому, что вы говорите про учение Сократа, и при чтении рассказа Калмыковой получил именно такое впечатление. Но мне кажется, что именно потому, что учение его ниже учения Христа, не следует его идеализировать. Если мы считаем учение Христа выше всякого другого учения, то нам следует всегда так и говорить... Вот я рассуждаю развязно об учении Христа. А между тем внутри меня нет той любви, того смирения, без которых не следовало бы и касаться этих вопросов... Вот хоть сейчас. Я имел разговор с матерью. Отношения мои с нею нехороши. Она думает, что вина моя, я думаю, что ее. Выходит разговор неприятный, больной и для нее и для меня. Разумеется, я виноват, а между тем не умею исправиться. Я очень скверен..., а занимаюсь изданием книг, в которых проводится любовь к ближнему до самозабвения, – очищением этих книг от всяких дурных пылинок. Согласитесь, что в этом есть что-то несообразное. Не лучше ли быть полотером, или там вообще заниматься каким-нибудь скромным темным делом в уголку, в глуши. Я последнее время всё больше и больше об этом думаю, и меня всё больше тянет жениться на крестьянке и зажить среди крестьян, деля их скромные интересы, делая для них, что можешь, и, разумеется, несравненно больше получая от них. Однако оставлю мечты, покуда несбыточные, и вернусь к изданиям... Житие Петра Мытаря я поручил составить Беликову. Я послал ему также жизнь Савонаролы, которую здесь прочел. Она произвела на меня очень сильное впечатление, и я указал Беликову [см. прим. 10 к п. № 67 от 1—2 июня], как по-моему следовало бы ее переложить, не стушевывая его отрицательных сторон. Несмотря на все свои великие достоинства, он был суеверен и церковник..., но это нисколько не умаляет его хорошие стороны, и даже придает его жизни особенно живой, страстный характер... Теперь я стал читать жизнь «François d'Assis», изложенную тою же даровитою писательницею – Mrs Oliphant. Судя по первым страницам, эта книга еще больше подходит для нас. Тон его жизни и самого изложения мне ужасно нравится, и я чувствую, что чем дальше, тем будет увлекательнее. У меня теперь есть целый запас книг с сюжетами из гонения на христиан. Я думаю, что из них можно будет составить несколько хороших книжек, которые с успехом будут конкурировать с разбойничьими лубочными рассказами, в смысле описания волнующих происшествий. Свешникова [см. прим. 8 к п. № 67 от 1—2 июня] сначала взялась немного исправить Катакомбы, но потом убедилась, что следует совсем переделать слог. Она предложила это сделать даром. Вообще мы с ней согласились, что подобные переложения мы будет заказывать через нее... Я вам еще не писал, что в Петербурге мы сошлись с одною курсисткою Дитерихс [А. К. Дитерихс, вышедшая в 1886 г. замуж за Черткова, —см. коммент. к п. 119 от конца сентября – начала октября 1886 г.], которая вполне разделяет нашу веру и поэтому искала и нашла случай с нами познакомиться. Она нам значительно помогла в разборе книг и изложила житие Филарета Милостивого. Житие это вышло совсем особенного характера. Мы осветили жизнь Филарета многими выписками из Евангелия. Вышло поразительно сильно, в роде живого комментария, хотя с художественной стороны это изложение далеко уступает Беликовским. Но я знаю, что такое житие страшно понравится всевозможным сектантам и молоканам, которые ценят книгу в зависимости от ее связи с содержанием Евангелия и для которых великая радость находить ссылки на Евангелие и таким образом глубже вдумываться и в Евангелие, и в самый рассказ. Очень мне интересно знать, как вам понравится это житие. Дитерихс вложила туда много своего внутреннего чувства, и вышло трогательно и убедительно. Нравится мне в Филарете и то, что он был веселый, даже в душе шутник, и с легким сердцем делал свои дела любви. Местами это очень трогательно и смешно. Отношения его к жене замечательно реальны. Я вам доставлю этот рассказ».
1 «Выписка из перевода», о которой упоминает здесь Толстой, до нас не дошла. По письму Черткова видно, что речь идет о выписке того места из Введения в «Краткое изложение Евангелия», которое стало понятным на английском языке только в виду того, что в одном случае слово разумение переводилось английским словом spirit (разум), в другом случае – словом understanding (понимание).
2 В предыдущей фразе Толстой говорит, что такой физический труд, как косьба и т. п. «здорово» действует на него и на окружающих, и замечание его, что этот труд нехорошо действует на здоровье, с первого взгляда противоречит этому. Но, повидимому, в первом случае он имеет в виду психическое, моральное здоровье свое и окружающих, тогда как во втором случае говорится о физическом здоровье.
3 О перемене заглавия статьи «Так что же нам делать» см. письмо Черткова от 22 мая в коммент. к п. № 67 от 1—2 июня.
4 Григорий Петрович Смирнов-Платонов (1825—1898), редактор-издатель журнала «Детская помощь» (1885—1894), посвященного вопросам защиты детей и издававшегося на филантропические средства. Переведенное Толстым «Учение двенадцати апостолов» (см. прим. 2 к п. № 45 от 15 февраля 1885 г.) было напечатано там в № 8 (от 24 мая) 1885 г. без подписи Толстого, как переводчика, под заголовком «Учение Господа, преподанное народам двенадцатью апостолами, с предисловием и послесловием Толстого». О надежде своей увидеть этот перевод в «Детской помощи» после того, как В. Н. Маракуеву не удалось провести его в цензуре для отдельного издания, Толстой писал в начале мая кн. Л. Д. Урусову: «...Священник, бывший издатель «Православного обозрения», Смирнов-Платонов... обещался напечатать мой перевод «Учения 12 апостолов» с моим послесловием». Слова Толстого о том, что он оставил в переводе «слишком много небрежного» нужно принимать с оговоркою: от работы его над этим переводом сохранилось двенадцать редакций (см. комментарий к «Учению двенадцати апостолов» в т. 25). О «скандале», вызванном в духовных журналах напечатанием перевода Толстого в «Детской помощи», упоминается и позднее – в письме Черткова от 25 августа 1885 г. (см. комментарий к п. № 77 от 29—30 августа 1855).
