Текст книги "Веселая троица - Вицин, Моргунов, Никулин"

Автор книги: Лев Лайнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

– Это все Вицин, – сказал Михаил Аркадьевич.

– Не стесняйтесь, – улыбнулась дама. – Сознайтесь, что это были вы. Вы с Вициным так не похожи…

Естественно, после такого потрясающего открытия Светлов предложил это мероприятие отметить. Вицин, конечно, отказался. Хотя и давно дружил со Светловым.

В 1945 году они с Михаилом Аркадьевичем прохаживались по Арбату. Светлов только что вернулся с фронта, был одет в широченную длиннополую шинель.

К ним подошли двое строгих дядечек из «органов» в шинелях с голубыми кантами. Стали подозрительно оглядывать обоих с головы до ног. Светлов сделал ход первым:

– Что вы на меня так смотрите? Не верите в нашу победу?

Энкавэдэшников как ветром сдуло.

Несмотря на то что Светлов «отмечал» все, что можно, данное обстоятельство никак не влияло на его яркое природное остроумие. Поэт бесспорно считался классиком репризы.

Однажды разбирали на правлении Союза писателей молодого литератора за пьянку и дебош. Тот стал оправдываться:

– Творческому человеку нужна разрядка. У него такая конституция… И что я такого сделал? Вы посмотрите на великих и знаменитых. Писатели? Пожалуйста… От Толстого до Есенина… все пили. Композиторы? Пожалуйста, всех времен и народов… И Мусоргский пил, и Моцарт пил…

Тут один функционер из правления, прорабатывающий писателя, не выдержал и ехидненько спросил:

– Интересно, а что же Моцарт пил?

Светлов, мирно кемаривший с похмелья, встрепенулся:

– А что ему Сальери наливал, то он и пил.

А вот еще один случай с другим молодым поэтом. Поэтический вечер. Ведет его и представляет молодых авторов Светлов. Ведущий периодически отходит за кулисы, выпивает рюмочку. Поэт волнуется. Видит, как Светлов то и дело прикладывается к бутылке.

– Михаил Аркадьевич, мне скоро на сцену выходить! Представьте меня, как следует, а потом напивайтесь, сколько душе угодно. Пожалуйста. Я вас очень прошу.

– Не волнуйся, дорогой! Сейчас я еще приму немного, и мне твой талант вдвое покажется.

Как-то Светлов выбирался с приятелем из ресторана. Оба хмельные. Ночь. Мерзопакостная погода. Ни одно такси не останавливается. Светлов помрачнел и поразился:

– Такая темень! Откуда они видят, что мы евреи?

Это, конечно, одна из неслабых реприз Светлова. Действительно, откуда могли видеть таксисты, какой национальности писатели? Конечно не видели. А вот что «не видели» зрители, наблюдая за игрой Георгия Михайловича.

В сорок лет Вицин играл десятиклассника в пьесе Виктора Розова «В добрый час». И зрители «не видели», не обращали никакого внимания на возраст артиста. Это попросту было незаметно.

Когда Вицин начал сниматься в кино, то из театра он не ушел. Многие годы совмещал кино и театр. Руководство театра шло ему навстречу. Несмотря на то что директор театра был довольно сложной и занятной фигурой. Например, когда у Георгия Михайловича возникала острая необходимость отдохнуть от работы несколько дней, директор говорил:

– Мне нравится, что вы не участвуете ни в каких группировках против меня. Я вас ценю… И как артиста, и как человека… Я, конечно, тоже человек (в это понятие, по его разумению, входило то, что он выпивал)… Но в кабинете я директор!

Тирада заканчивалась требованием справки от врача.

Георгий Михайлович очень любил и любит театр. Но когда он работал на сцене, его не покидало чувство опустошения. Вот играешь роль, выкладываешься до конца, кое-что удается, но когда заканчивается спектакль – и все исчезает, кроме программки и памяти зрителей.

Есть такое латинское выражение: «Написанное останется». Есть русская пословица: «Что написано пером – не вырубишь топором». «И снятое на пленку останется, считает Вицин. – Навсегда. Включаешь однажды телевизор или видеомагнитофон и видишь фильм, в котором снимался. Приятно. Хотя и смотришь его критически. Время дает возможность точнее оценить его значимость. Так поступают иногда художники: холст закончен, но они на время закрывают его… Чтобы потом взглянуть на полотно свежим взглядом».

Уже после того, как Вицин распрощался со сценой и вовсю снимался в кино, он вновь вернулся в театр. Но в несколько своеобразный театр – телевизионный. В кабачок «Тринадцать стульев». На экране появился критик Одиссей Цыпа. Зловещий при всем своем комизме тип, с его банальными прописными истинами, изрекаемыми после всех мук и натуг, да еще с самодовольным видом, как рецепт от всех сложностей жизни. Может быть, нигде так, как в этой роли, не открывалось особое качество дарования Вицина умение перелицевать стандарт, переиначить прописи, изобретать самые неожиданные варианты того, что кажется нам безнадежно приевшимся. Грубо говоря, это был как бы антипод Гоголя, которого Вицин сыграл в кино. Но об этом в следующей главе.

Но на нашей памяти дуэт пана Цыпы с паном Поэтом (Вячеслав Шалевич) – остался истинным, если можно так назвать, праздником торжествующей пошлости.

ОТ ОПРИЧНИКА ДО ГОГОЛЯ

Самый смешной случай из

театральной жизни – это то,

что я оттуда ушел.

Георгий Вицин.

В кино Вицин пришел поздно. Ему уже было за тридцать. Сам он объясняет это «нелюбопытством режиссеров».

– Нос у меня был длинный, фигура тощая да нескладная. Вот и не замечали.

В 1944 году Вицин вместе с театром вернулся в Москву. А спустя год впервые вступил на съемочную площадку снялся в крохотной роли опричника в фильме Сергея Эйзенштейна «Иван Грозный». И хотя большого творческого удовлетворения от этой работы он не получил, однако пополнил свой скудный бюджет несколькими рублями, так необходимыми в то голодное и холодное время.

Первая эпизодическая роль Вицина – это роль дежурного в железнодорожной фуражке в ленте Сергея Юткевича «Здравствуй, Москва». Заметил Вицина и Михаил Ильич Ромм, пригласил сниматься в фильме «Ключи счастья». Постановка не осуществилась, но была работа с большим мастером.

Потом пошли роли гениев. В двух фильмах – «Белинский» и «Композитор Глинка» – Вицин сыграл Николая Васильевича Гоголя. В картине «Василий Суриков» снялся в роли художника Ильи Репина. Между прочим, взяли Вицина на роль Гоголя за те же самые качества, из-за которых, как он сам считал, его-то и не брали в кино.

А дело было так. Приехала из Ленинграда в Москву ассистентка режиссера. Ходила по театрам, отбирала фотографии артистов. Среди прочих показала режиссеру фото Вицина. А тот сразу его и выбрал:

– Худоба! Нос как у Гоголя! Точно Гоголь. Подходит.

Выбрал Вицина на роль Гоголя в свой фильм «Белинский» известный режиссер Григорий Козинцев. Пробовались на эту роль Владимир Кенигсон, Борис Смирнов… Но именно в Вицине режиссер разглядел черты гоголевской натуры.

Великий писатель в исполнении совсем тогда молодого артиста грустен, тяжело задумчив, без остатка поглощен внутренней исступленной работой мысли. Кажется, ему доставляет труд услышать собеседника, понять его слова, сосредоточиться, чтобы найти правильный, без единой фальшивой нотки ответ. Гоголь у артиста – великий писатель, тяжело, болезненно, трагично переживающий мерзости эпохи, разочаровавшийся в попытке найти что-либо светлое в николаевской России. Человек уже тяжелобольной, на закате жизни…

Трагична, печальна улыбка Гоголя – Вицина. Мудр и безнадежен его взгляд, оценивающий мир, людей, события. Актер избегает штампов. Нет в образе наигранного оптимизма. Вообще никакого. Он только трагичен.

Так вошел в кинематограф Георгий Вицин, показав великую, сломившуюся, но не сломленную гоголевскую душу. Гоголь – замечательная удача в начале актерского пути в кинематографе, свидетельство драматического таланта Вицина. Все в фильме прошло благополучно, лишь недовольным остался один партийный чиновник: он вдруг обвинил Вицина в мистике. Это когда артист в образе сатирика Николая Васильевича говорит:

– Если что-нибудь написал плохо сожги…

Что-то напугало партийных цензоров, и они заставили вырезать этот эпизод. Но кадры те оператор сохранил и подарил актеру.

Когда Алексей Баталов снимал «Шинель», он попросил у Вицина «запрещенные кадры».

– Таинственный эпизод мне нужен для вдохновения, – пояснил Алексей Баталов.

О мистике в фильме, об отношении артиста к роли и еще о многом другом в письме Георгия Михайловича Вицина Григорию Михайловичу Козинцеву:

«Здравствуйте, многоуважаемый и «многострадальный» душа моя Григорий Михайлович!

Проходят последние дни и ночи перед «судом»…

Я переполнен «мистически» трепетным ожиданием…

Буду рад, явившись на Ваш зов, еще раз осознать, что в этой, дорогой для меня картине есть и мой скромный «мазок». И хотя мне неприятно, что кто-то усмотрел в нашем Гоголе штрихи мистики, но, как актер-«трюкач» и «недорезанный формалист», я в глубине сердца принимаю это обвинение как лестную похвалу. Да и что скажет на это сам Гоголь??!

И я хочу просить Вас, Григорий Михайлович, нельзя ли как-нибудь сохранить эти потусторонние штрихи в Гоголе. Как бы это сделать?

Может быть, если в добавление к тому, что снято, показать Гоголя в несколько «трезвых», «ультраземных» кадрах (хотя бы эпизод с «грибками»), то это успокаивающе подействует на сетчатку некоторых «щелкоперов», и они простят тогда нам все «потустороннее».

Дорогой Григорий Михайлович, не примите мое «рационализаторское предложение» за нескромность. Каким бы ни был «приговор» Вицину – Гоголю, день выпуска картины будет для меня счастливым днем.

Я счастлив, потому что это моя первая работа в кино, и я счастлив потому, что это Гоголь, и я счастлив потому, что это замечательный режиссер и обаятельнейший человек – Козинцев.

До скорой встречи в Ленинграде.

Ваш Гоголь – Вицин.

4/XI – 51 г.».

ОСНОВНАЯ ГРАНЬ ТАЛАНТА

Делай, что можешь, с тем,

что имеешь, там, где ты есть.

Теодор Рузвельт.

То, что он глядит с экрана,

Как царевна Несмеяна, —

Это вовсе не помеха,

Чтобы зал дрожал от смеха.

Эпиграмма зрителя.

Ныне Георгия Михайловича не представляешь вне комедии. Даже трудно представить сейчас, как бы он сыграл драматическую или трагическую роль. Поистине, он прирожденный комедийный артист.

А ведь эту основную грань вицинского таланта не сразу открыли. После Гоголя Вицина пробовали на роль Овода (!). Экранизацию известного романа Этель Войнич делал на «Ленфильме» режиссер Александр Файнциммер. Пробы оказались неудачными (как известно, в этой роли дебютировал Олег Стриженов). Да-а-а! В перспективе Вицину маячил Гамлет. Из этого тоже ничего не получилось. И тогда на том же самом «Ленфильме» актеру предложили сыграть Васю Веснушкина в фильме «Запасной игрок».

В съемочной группе жаловались:

– Возьмем молодого артиста ничего не получается. Возьмем зрелого ну никак его не сделаешь молодым.

Вот и предложили попробоваться на эту роль Вицину. Васе Веснушкину по сценарию было девятнадцать лет, а артисту к тому времени исполнилось уже тридцать шесть. Но выглядел Вицин, по своему же определению, «травестёво» – гораздо моложе своих лет – и на пробах казался аж шестнадцатилетним.

– С тех пор мне предлагали играть или стариков, или юнцов. При работе над гримом помогали занятия живописью.

Вася Веснушкин был предтечей плеяды «оттепельных» аутсайдеров – людей эксцентричного склада характера. Такие образы особенно удавались покойному Леониду Быкову. Поскольку Вася Веснушкин футболист, то Вицину предписано было целый месяц гонять мяч на Сухумском стадионе. По сценарию он был вынужден заняться еще одним видом спорта: боксом. В фильме есть сцена, где он боксирует с Павлом Кадочниковым.

Дорого же обошелся Вицину этот эпизод. Вицин с Кадочниковым так увлеклись, что даже после команды режиссера «Стоп!» продолжали увлеченно мутузить друг друга. Потом выяснилось, что от удара Кадочникова у Вицина треснуло ребро. В больницу его не положили: надо было продолжать съемки. Пришлось целый месяц ходить перетянутым вафельным полотенцем.

После юного Веснушкина Вицин играл старика – деда Мусия в картине «Максим Перепелица». Правда, для этой роли его гримировали каждый день по два часа, изменяя не только черты лица, но и фигуру, путем разных прокладок. Трудно было спрятать молодые глаза среди накладных седин и нарисованных морщин.

А на съемках фильма «Она вас любит» (1956 год, режиссеры Семен Деревянский и Рафаил Суслович), где вместе с Вициным снималась плеяда замечательных актеров: Лидия Сухаревская, Тамара Носова, Евгений Лебедев, Константин Сорокин, Александр Ширвиндт, Игорь Дмитриев, случилось не одно, а несколько ЧП. Комедия рассказывала о приключениях скромного сотрудника зоопарка Кости Канарейкина, влюбившегося в известную спортсменку. Костю играл Георгий Вицин. Любимая девушка Кости принимала его за известного актера Ухова, и он пользовался этим в своих интересах. А в одном из эпизодов Костя оказывался в клетке со львом. Режиссеры решили снимать этот эпизод без дублера.

Сначала известный дрессировщик Борис Эдер попытался «подружить» артиста с царем зверей. Для этого подвел поближе к клетке. Лев заинтересовался и стал потихоньку принюхиваться к Вицину. Затем артист протянул руку между прутьев. Тогда лев взял и лизнул протянутую руку. А язык у него такой особенный: словно драчовый напильник. Потом дрессировщик стал вводить Вицина в клетку во время кормления. А в эпизоде артист должен был дать льву конфету, а тот понюхать ее и отвернуться. Но почему бы зверю, собственно, не проглотить конфету? Вместе с рукой. Эдер предусмотрел такой вариант и в конфетную обертку завернул охотничью сосиску. Оказывается, львы не выносят запаха копченостей.

И вот началась съемка. Вицина запустили в клетку со львом. Помимо него в клетке присутствовали Эдер и оператор с камерой, которого поместили в клетку поменьше, установленную на кране, чтобы он мог снимать изнутри львиной клетки. У кого-то это, может быть, и вызывало бы улыбку, но все члены съемочной группы сразу перестали улыбаться. Игорь Дмитриев и Александр Ширвиндт стояли снаружи и держались за прутья решетки.

И вот застрекотала камера. Но случилось непредвиденное – лев испугался ее и стал метаться по всей клетке. Дмитриев и Ширвиндт с быстротой молнии вскарабкались вверх по прутьям решетки. Оператор на кране взлетел ввысь. Побелевший как смерть Эдер метался по клетке следом за львом, пытаясь его успокоить. И вдруг лев перестал метаться и остановился в двух шагах от Вицина. Казалось, сейчас произойдет что-то ужасное. Но… царь зверей поджал хвост и дал деру. Не только артист, но и лев сыграли свои роли по Станиславскому. Все поверили, что у обоих возникло взаимное чувство страха друг к другу.

Дочери Вицина Наташе было тогда шесть лет. Когда она увидела папу на экране вместе со львом, то расплакалась:

Почему тебе всегда такие плохие роли дают? То тебя бьют, то ты падаешь и ударяешься, а то тебя лев может съесть!

Сам Вицин считает, что ему повезло на съемках со львом, его дочь Наташа придерживалась прямо противоположного мнения, а вот актриса Лидия Сухаревская была уверена, что страху при работе с животными все-таки всегда натерпишься. И рассказала такой случай, происшедший на съемках этого фильма.

Съемки проходили в Киевском зоопарке. Нужно было снять эпизод, как обезьяна Маруся сидит в луже, а уборщица зоопарка, которую и играла Сухаревская, беспокоясь, чтобы не она простудилась, забирает ее оттуда.

Думаю, многие не знали, что львы не выносят запаха копченостей. Сообщаю еще один любопытный факт из жизни животных: обезьяны боятся воды.

И поэтому Марусю, чтобы она не убежала, привязали к колышку. Во время съемок Маруся все-таки отвязала веревочку, побежала по дорожке и прыгнула на дерево. А с дерева прямиком на электропровод. Бедную Марусеньку затрясло и чуть не убило током. Сухаревская закричала и кинулась к столбу, пытаясь ей как-то помочь. Прибежал электрик, снял испуганную и дрожащую обезьяну. Казалось, все обошлось. Но не тут-то было.

Переполох охватил всех служащих. Настоящая уборщица, которая убирала клетки, забыла запереть дверцу одной из них. И большой шимпанзе выскочил на свободу. Ему удалось покинуть территорию зоопарка, и он отправился гулять по улицам. Для начала он решил прокатиться на троллейбусе. И вот представьте: шимпанзе спокойно подходит к троллейбусной остановке и встает в очередь. Сначала его даже как-то не заметили. Стоит нечто человекообразное – ну и пусть стоит. Потом – переполох, крики, паника. Увидев, что очередь его любезно пропускает, шимпанзе решил войти в троллейбус. Но перепуганный водитель закрыл дверь перед самым его носом. Тогда возмущенный шимпанзе заорал во всю ивановскую. Тут как раз подбежали служители и с трудом увели своего подопечного в зоопарк, а точнее, в место лишения свободы – в клетку.

Режиссер Суслович и актерская группа наконец-то смогли спокойно вздохнуть.

На съемках того же фильма сценарист Владимир Поляков устроил так, что Георгий Вицин повздыхал не на съемках, а в жизни. И не только повздыхал, но и понервничал. И в несколько другом плане, а именно: в любовно-лирическом.

Дело было так. В фильме должен был сниматься эпизод, в котором Вицин неумело мчится на водных лыжах по Днепру. Вицин от такого «подвига» сразу отказался. Тогда взяли дублера. Спортсмен-дублер работал отлично, но по-актерски слабо. Стали думать, как уговорить Вицина встать на лыжи.

И вот до чего додумался Поляков. А он был известен как большой мастер розыгрышей. От имени неизвестной девушки-поклонницы написали письмо.

«Уважаемый товарищ Вицин!

Вы мой любимый артист и человек. Вы мне очень нравитесь. Более того – вы мой идеал. Я мечтаю с вами познакомиться. Я слышала, что завтра вы будете сниматься на акваплане. Какой же вы смелый! Я буду присутствовать на съемке, и, когда она закончится, подойду к вам. Поверьте мне, вы не разочаруетесь.

Всегда ваша Клава».

Эту записку горничная принесла Вицину в номер гостиницы и вручила прямо ему в руки.

На следующий день Вицин снимался на водных лыжах, бесстрашно несся по водной глади, делал все, что нужно было делать по роли, и даже несколько раз падал в воду. И в результате получился один из самых смешных эпизодов фильма.

Правда, после съемок этого эпизода Вицин сказал режиссеру и сценаристу:

– А вот имя девушки могли бы придумать и покрасивее…

САМАЯ ЛЮБИМАЯ РОЛЬ

В Голливуде один режиссер

для сцены сражения потребовал

десятитысячную массовку.

Продюсер раскричался:

Вы меня разорите!

– Не беспокойтесь! – успокоил

его режиссер. – Во время съемок

будут стрелять настоящими снарядами.

Анекдот от Никулина.

Любовь – это попытка мужчины

удовлетвориться одной-единственной

женщиной.

Поль Жеральди.

Как известно, роль в шекспировской комедии «Двенадцатая ночь», снятой в 1955 году, – любимейшая роль Георгия Михайловича в кино. Здесь режиссура как бы отходила на второй план, и вся тяжесть разработки классических образов падала на актерские плечи. И Вицин отлично справился с задачей!

Его сэр Эндрю – не просто самый запоминающийся образ в фильме. Он смешит. Вицин не за бывает как бы со стороны показать своего героя. Артист словно сел с нами в зрительном зале и смотрит на своего героя со стороны: потешается над незадачливым сэром Эндрю, который истерично кусает платочек и млеет, закатив глаза, в предвкушении счастья свидания с красавицей Оливией.

Когда «Двенадцатая ночь» демонстрировалась на родине Шекспира, то английская пресса единодушно признала Вицина самым веселым актером сезона. Вышла статья, в которой было написано, что артист точно уловил английское чувство юмора. Вицин даже получил письмо от одного студента из Оксфорда, где тот изливался восторгами.

Но Би-би-си, говоря об этой роли, называла артиста почему-то Выпин. Возможно, оговорка и предсказала будущие «пьяные» кинороли.

Из рассказа Георгия Вицина:

«После съемок, конечно, приятно увидеть себя на экране и посмеяться вместе со всеми над своим героем. Но во время съемок бывает совсем не смешно. Говорят: мол, актеру первые тридцать лет тяжело, а потом легче. Но ведь эти тридцать лет нужно сначала прожить и выжить!

Актеры – люди выносливые… Иначе и быть не может при нашей трудной профессии. Помню, во время работы над фильмом «Двенадцатая ночь» потребовалось снять кадр, в котором участвовал красивый пушистый серый кот. Его подготовили к съемке, нацепили на него бубенчики, бантики, ленточки.

Сцена происходила в кабачке, мы должны были по сценарию прогнать бродягу. Один дубль отсняли, второй. На третьем дубле кот, взъерошенный, испуганный светом юпитеров, просто напросто сбежал (вспомните Рекса в «Самогонщиках», который тоже сбежал. – Л. Л.), и целую неделю его не могли найти.

Потом, к радости режиссера и, особенно, хозяйки, потерявшей надежду его увидеть, кот все-таки вылез из-под декорации. Узнать его было трудно – похудел, потерял блеск. Как видите, кот не выдержал и трех дублей. А вот актеры выдерживают намного больше».

Все заготовки к роли сэра Эндрю зародились в театральном сундучке. Была такая пьеса Флетчера «Укрощение укротителя». Вицин играл старика Морозо, сексуально озабоченного человека, но в силу возраста полного импотента. Спектакль получился очень пикантным. И даже произошел такой казус. На спектакль пришел старый генерал. В середине действия он возмущенно выбежал из зала, нашел администратора и стал жаловаться ему, что привел свою шестнадцатилетнюю дочь и сел с ней в первый ряд, а на сцене творится черт знает что. А творилось и говорилось там такое, знаете ли, с современным прицелом. В замечательном переводе Щепкиной-Куперник.

У Вицина, например, была фраза: «Мой полк заляжет тоже!» А слуга в ответ: «Заляжет и не встанет». Решили переписать. Фразу «Мой полк заляжет тоже» оставили, а ответ изменили на такой: «Он слишком слаб, чтоб мог стоять».

Не думаю, чтобы на этот спектакль генерал пришел второй раз. А если и пришел, то, уж конечно, без дочки. Однако большинство зрителей, которые приходили на спектакль, интересовались, кто сегодня играет. И если узнавали, что не Вицин, даже билеты не покупали.

Говорят, сам Вицин в молодые годы был сексуально неотразим. В артистической богеме тех лет ходили разговоры о том, как он, молодой еще актер, увел жену у знаменитого артиста Хмелева, чем поверг того в полное уныние. Правда, эти отношения продлились не долго. В 50-х годах Вицин познакомился с молодой театральной художницей и бутафором Тамарой, и они поженились.

Вот как произошло знакомство. Рассказывает Тамара Федоровна:

«Я его не выбирала. Меня выбрал он. А я лишь ждала, когда это случится. Впервые я его увидела в фойе на фотографии в Театре имени Ермоловой. Пришла оформляться на работу, а все артисты уехали на гастроли. Ожидая администратора, я попросила разрешения у вахтера посмотреть хотя бы на их портреты. Захотелось понять, в каком коллективе предстоит работать и стоит ли в него вливаться. А у меня интуиция, как у козы. (Смеется.) Вы, наверное, знаете, что коза – самое интуитивное существо на свете?

Так вот, я по лицу сразу все понимаю о человеке. Итак, иду по кругу, смотрю: один портрет, другой, третий… Дошла до Вицина и вдруг остановилась. Шея длинная, похож на лошадь… Но меня всегда интересовали глаза. Смотрю: по форме – обычные, а по выражению… Я опять обошла все фойе. И опять на нем остановилась. До сих пор не могу выразить того, что я поняла… Но когда театр приехал, я уже вовсю работала в бутафорской. Все было хорошо, да только она находилась совсем на другой улице. Не помню уже, сколько раз за сезон мы виделись, но думаю, немного. Он был, как говорится, не от мира сего. Репетировал, играл, суток не различал. Но главное, у него была любимая женщина. Кстати, Моргунов, царствие ему небесное, по своей невоздержанности однажды об этом проговорился…

Нет, не буду я рассказывать вам эту историю, а то мой меня убьет. А вот как познакомились, так и быть, расскажу. Все самое главное в моей жизни случается в Рождество или на Пасху. Начиная с того, что в Рождество в шесть утра я родилась. На печке у моей бабушки. И с тех пор мне зимой не холодно и летом не жарко. (Смеется.) А в ту весну, на Пасху, да еще в двадцать три года, мне было и вовсе славно. Так вот, пришла я из своей бутафорской в театр, в реквизит. Подружки там мои собрались с куличами и пасхой. Посидели мы, посмеялись и уже поднялись уходить. Вдруг открывается дверь, и входит он с крашеным яйцом в руке. И говорит: «Девочки, я пришел похристосоваться». Вот мы трижды поцеловались, заглянули друг другу в глаза и познакомились. Главное произошло. А в двадцать девять я уже родила свою Наташку…».

Конечно, у Вицина было большое будущее в театре. Причем лучше всего получались у него драматические роли. И в кино, кстати, тоже. Григорий Козинцев собирался сделать из него положительного киногероя с легким налетом иронии. Но несколько кинокомедий, в которых удачно сыграл Вицин, навсегда прилепили к нему амплуа комика. Потом примчался гайдаевский «Пес Барбос…». Козинцев был ошеломлен. Однако зрительский зал проголосовал «за». Комедия победила.

– Какого драматического актера потеряли! – сокрушался Григорий Михайлович.

Другой не менее известный кинорежиссер парировал:

– А какого комедийного нашли!

Это сказал Григорий Александров. И он был абсолютно прав!