Текст книги "День гигантов"

Автор книги: Лестер Дель Рей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Была еще одна великая мифологическая загадка, которая нe давала ему покоя.

– Почему именно Фулла заботится о Яблоне? Я думал, это...

– ...обязанность Айданн,– закончил за него Локи.– Это долгая история. Сначала она увлеклась гигантом по имени Тхжази и растеряла часть яблок. Она обвиняла меня. в том, что якобы я это подстроил. Напоследок ей подвернулся священник – фанатик какой-то новой бесовской религии. У вас на Земле развелось много сектантов. Валькирии подобрали его как героя. Умирая, он все же отказался переоблачиться в искусственную плоть эльфов, и валькирии перенесли его через Бифрост в собственном теле. Он оказался не только героем, но и поэтом. А Брэги – муж Айданн – сам виршеплет. Вот он и приютил этого священника из-за своей необъяснимой привязанности к стихам. К сожалению, Айданн проявила g`%',%`-cn доброту к гостю своего муженька. А священник покинул ее постель, пока она спала, отобрал лучшие яблоки и был таков. Он сам устремился в Нифлхейм безо всякого, приговора – мы даже не успели заподозрить его в краже...

Лейф недоверчиво покосился на Локи. Невозможно. Его до сих пор мутило при воспоминании об этом веселеньком местечке, явленном зеркалом Одина. – Я же сказал, что он был фанатом своей веры. подтвердил Локи.– Тайр попытался догнать его, а он не слабак, но даже ему это оказалось не по силам. Таким образом, лишенные магической силы яблок, мы все проспали чуть ли не тысячу лет. Через тысячу лет наша Яблоня зацвела вновь. Нас разбудил аромат ее цветов. Но перед тем, как уснуть, Один распахнул врата мира – и Тор кинул Айданн в Нифлхейм, поближе к ее священнику. Когда Айзир проснулся, великая забота была возложена на Фуллу.

Не очень-то она справляется с этим делом, подумал Лейф. Он прикинул, так ли уж необходимы эти яблоки богам? Может быть, это всего лишь витаминная подпитка, которая возведена традицией в ранг незаменимой церемонии? Так или иначе нормальная жизнь без этой мифологической процедуры вкушения яблок казалась невозможной в Асгарде.

– Почему бы не вырастить целый яблоневый сад из ее семян? Локи развел руками.

– Мы пытались, но из яблочных семечек вырастают совсем другие деревья. Их плоды не имеют магической силы. Просмотрев твои книги, я понял, что у нас вырастали обычные лесные дички. Это нормально. Мы и не догадывались о прививках и прочей садовой инженерии. Теперь заниматься садоводством некогда. Поговаривают, что время гигантов близится. Они приближаются. Некоторые из Айзира уже видели в окрестностях Асгарда гигантского орла. Я сам способен на различные превращения, но мои возможности ограничены иллюзорными рамками, а есть гиганты, на самом деле способные перевоплощаться. Правда, они не всегда способны возвращаться к прежней сущности. Возможно, этот орел – разведчик. Но пока что он кружил слишком далеко, так что даже Хеймдаллр не смог постичь его истинную сущность.

– А у меня есть подарок для Хеймдаллра,– сказал Лейф. Он вытащил из кармана мощную подзорную трубу, практически настоящий телескоп. Садри изготовил линзы этой трубы из горного кварца при помощи своих необыкновенных способностей. Ее окуляр приближал самые отдаленные предметы и давал необыкновенно четкое изображение. – Может быть, когда Хеймдаллр убедится, что мой подарок только усилит его чудесное зрение, он перестанет шпионить за мной.

Локи заглянул в подзорную трубу. Заинтересованно обвел взглядом дальние границы Асгарда.

– Потрясающе! Этот подарок приведет Хеймдаллра в восторг. Он станет твоим другом на всю жизнь. Насколько, конечно, способен к дружбе. Я передам ему от твоего имени эту штуковину. И желаю удачи, если ты задумал чем-то помочь нашей Священной Яблоне...

Бог стремительно отдалился от Лейфа, и в вечерних сумерках мелкнули и исчезли очертания Рекса. А Лейф перекинул через плечо туго набитый кожаный мешок, доставленный Садри, и двинулся под быстро темнеющим небосводом туда, где в роще стояло Священное Дерево. Локи верно угадал замысел Лейфа, хотя Лейф и надеялся осуществить его в тайне от посторонних. Он уже понял, что боги "a/k+lg("k, и сначала могут пришибить тебя из-за любого подозрения, а потом разобраться в твоих замыслах и оправдать...

Стемнело настолько, насколько это возможно в Асгарде. Небеса отсвечивали неясным светом. В отблеске его виднелись усталые старые ветви, оплетенные диким виноградом. Лейф быстро вскопал землю вокруг Яблони, отбросил старые листья и сорную траву, внес в землю известь и те удобрения, которые смогли раздобыть гномы по его просьбе. Лейфа наполнило приятное ощущение работы с землей. Это было особенно приятно после недель, проведенных в закопченных стенах мастерских.

В том же кожаном мешке он принялся носить воду, чувствуя, как жадно корни Яблони потянулись навстречу его заботам. По дороге сюда он с тревогой думал о приближающейся битве. Временами Лейфу казалось, что боги, конечно, победят. В его душе зрело одно заветное желание. Может быть, оно осуществится. Лейф не был так уж уверен, что боги действительно завладеют Землей, если даже попытаются это сделать. На самом деле могущество богов весьма ограничено, как он смог убедиться. Смертные люди Земли всегда преувеличивали возможности небес. А садоводы из богов уже точно никуда не годились.

Он взял пилу, забрался на дерево и начал отпиливать сухие сучья, подрезать, где надо, концы здоровых ветвей, чтобы они быстрей окрепли. Священная Яблоня оказалась не очень большим деревом, и он управился быстрее и легче, чем предполагал. Одна из ветвей была кем-то недавно надрезана. Не Локи ли пытался провести подрезку? Если это так, он ошибся и вместо мертвой поранил живую ветвь. Но это уже было не страшно. Лейф забрался в самую середину кроны. От царапин его уберегали латы, которые наконец-то сослужили добрую службу. Лейф промазал все трещины, ссадины, свежие надрезы клейкой смолой. Сделав все это, он оттащил подальше от Яблони срезанные сучья и побеги дикой лозы. Потом глянул на дерево со стороны. Теперь Яблонька выглядела стройной и аккуратной. Сейчас завязи начнут получать больше соков, а корням станет легче высасывать энергию из почвы.

Он спрятал лопатку и пилу все в тот же кожаный мешок и вышел на тропинку. Ему сопутствовала удача. Никто не подловил его за работой, а Хеймдаллр, вероятно, уже зыркал в подзорную трубу на пограничные подступы к Асгарду.

Лейф свернул и на повороте столкнулся с какой-то женщиной. Он пробормотал извинение и вдруг, еще не узнав ее, почувствовал, что это Фулла.

ГЛАВА 9

Фулла вскрикнула, так сильно Лейф Свенсен схватил ее, чтобы она не упала. Когда богиня выпрямилась, он отпустил ее. Может быть, она не узнает его, мелькнула мысль. Тогда и не заподозрит в том, что он ухаживал за Яблоней, или хотя бы не сможет ничего доказать.

Фулла же повернулась к нему и снова вскрикнула, на этот раз споткнувшись о корневище. Только мгновение он пребывал в нерешительности, а затем ловко поднял ее на руки и понес в сторону от тропинки, туда, где пару дней назад случайно заметил красивую, заросшую мхом поляну. Фулла отбивалась и, конечно, глядя снизу вверх на его лицо, давно уже узнала Лейфа. Его силуэт ясно вырисовывался на фоне сероватого -%! .

Он опустил ее на ноги, и она снова вздрогнула и ухватилась за его латы.

– Что с тобой? – спросил Лейф, мягко опуская ее на мох.

– Я подвернула лодыжку. Через минуту все пройдет,жалобно сказала Фулла. Она поморщилась от боли, когда он расстегивал ее сандалию и стал массировать ногу. Лейф отдернул руки. Ее рука вернула его ладонь обратно.– Нет-нет, это больно только сначала, теперь уже легче, Ли...

Ли! Конечно, ведь Лейф ничем не отличался от брата – ни лицом, ни голосом, только несхожие характеры братьев придавали лицу каждого свое выражение. Почему она приняла его за Ли? – мучительно раздумывал Лейф. Он повернулся – и звякнули латы. Это все объяснило. Вот в чем дело! Лейф старался не носить своего снаряжения, в то время как Ли из него буквально не выбирался, сросся с этим панцирем. Не исключено, что ее обращение к Ли значило больше, чем простое желание увидеть именно Ли, а не его, Лейфа.

– Так лучше? – спросил он.

– Конечно, Ли. Присядь ко мне. Я думала, ты сегодня проводишь время с Джефъюн. Она будет ревновать, если узнает, что ты ушел в лес без нее. Или еще того хуже – увидит нас вдвоем.

Лейф улыбнулся. Он вспомнил Джефъюн – одну из девственных богинь. Да, Ли умел устраиваться. У него все было в порядке, и он не нуждался во встречах с Фуллой. Лейф напрасно переживал. Он собрался с силами и попробовал повторить непринужденные манеры братца.

– Пусть ревнует, Фулла. Чей поцелуй вырвал меня из забвения – твой или Джефъюн? Ты, наверное, забыла об этом...

– Нет,– она скользнула ближе к нему. В отличие от многих богинь Асгарда Фулла очень следила за собой и ее пышные волосы приятно пахли травами.– Это я начала думать, что ты забыл о моем поцелуе.

– Я не забываю хорошего, Фулла,– начал Лейф. Конечно, не самое приятное дело, когда тебя принимают за другого, но еще хуже было бы оказаться незамеченным вовсе. Вдруг его охватил жар. Латы показались ему раскаленными. Лейф начал расстегивать панцирь.

Фулла помогла ему. Прикосновения ее рук показались неземной лаской. Наконец, он сбросил тяжелую кольчугу, и Фулла прижалась к нему. Он услышал ее шепот:

– Я тоже ничего не забыла. Ли. Но даже богиня не может жить единственным поцелуем...

Он рассмеялся так, как это сделал бы брат. Этот смех показался ему самому неуместным, учащенный пульс бился в ушах и разрывал грудную клетку. Он не услышал собственного смеха, а Фулла, казалось, не обращала внимания на его возбужденное состояние.

– У нас на Земле такие минуты должна освящать Луна своим сиянием,попытался Лейф изящной фразой скрыть свое смущение. Он склонился над Фуллой. Даже Асгард при свете Луны показался бы истинным раем.

– Я попрошу для тебя Луну у Эльфадура,– шутя, ответила Фулла.– А захочешь – так две или три. Ты будешь ждать, когда они появятся?

Как выяснилось, Луна бы только помешала. И без Луны эта встреча обернулась счастьем – только счастьем странным, горьким. Пускай она думала, что встретилась с Ли, какое это (,%+. значение сейчас, когда даже горечь от того, что тебя принимают за другого, не могла омрачить неожиданного блаженства, подаренного Лейфу.

Она вздохнула, когда он оторвал свои губы от ее лица, не в силах более длить поцелуй. Теперь уже Фулла обняла Лейфа, и он почувствовал, что ее губы требуют ласки. Все ее тело напряглось, и его руки скользнули к бедрам девушки.

– О Лейф, Лейф,– простонала богиня.

В это мгновение он слышал только ее голос, тонкий и хриплый в темноте. Только затем он осознал смысл сказанного и приподнялся.

– Значит, ты узнала меня?

Фулла вздрогнула. Она села на траве, стала руками прибирать волосы. Лейф закурил и при свете спички увидел ее побледневшее от напряжения лицо. Ее глаза расширились от удивления, когда он затянулся сигаретой и выпустил несколько колец дыма. Сейчас все это не имело значения. При свете догоравшей спички он разглядел опущенные веки, нервный излом пальцев. Фулла потерянно сказала в сумраке окружающего леса:

– Конечно, узнала, Лейф. Я ведь предупреждала тебя, что поцелуи при воскрешении могут плохо кончиться... Я слишком далеко зашла в чародействе, когда мы поцеловались. После таких глубоких чар друг друга перепутать невозможно. Ведь ты опознал меня, а не просто увидел в темноте...

Это правда, мелькнуло в сознании. Он не видел, что это Фулла, он почувствовал ее на тропинке. Она подождала, когда он опомнится от потрясающего признания. В ее молчании звучала просьба о помощи, но Лейф не отозвался, и тогда Фулла сказала:

– Я подсмотрела, как ты сюда шел. Два чувства разрывали душу – я стремилась к тебе и одновременно ненавидела. Я не решалась заговорить первой и боялась, что между нами все кончено. В конце концов я сама пошла за тобой и не случайно вышла на эту тропинку. Да и нога у меня не подвернута...

– Но к чему такое притворство, зачем ты называла меня другим именем?

– Я так решила. Но и ты принял мою игру. Все остальное уже не имеет значения.– Ее голос звучал все глуше, и он затаил дыхание.

– Я знаю, что ты чувствовал, или думала, что знаю. Но мне хотелось, чтобы и ты страдал. Мне не хотелось интриговать вместе с Локи, но если бы ты решил, что я влюблена в Ли, я была бы рада. Женщина, Лейф, даже если она и богиня, все равно весьма мстительное существо. Я хотела увидеть тебя униженным. Но не сейчас, Лейф...

Она заплакала и прильнула к нему.

– Но я не смогла притворяться до конца. Ты не презираешь меня, Лейф?

Он отбросил сигарету и всмотрелся в темноту.

– Нет. Во мне нет плохого чувства к тебе.

Она вздохнула, откинулась на мягкий мох поляны.

– Я долго ждала. Поверь мне, пятьдесят тысяч лет – это немало.– Фулла отвела от лица пушистые пряди, ее изящные пальцы вздрагивали.– Но я ни о чем не жалею. Я рада, что встретила тебя. Ты был прав, когда не испугался магии и помог нашим душам породниться, мой любимый...

Он собрался поведать ей о собственных чувствах, но уже a"%b +..

– Нам лучше вернуться,– сказал он. Я должен был гораздо раньше проводить тебя домой, пока нас не заметили.

Она согласилась, но не могла расстаться с Лейфом, прижалась лицом к его груди. Он обхватил ее плечи, одну руку положил на нежную шею и прикоснулся пальцами к мочке уха. Неожиданно тело Фуллы напряглось, она отодвинулась от Лейфа и схватилась за сердце.

– Мое дерево!..

Он позабыл об этом треклятом дереве, но теперь явственно увидел его в свете раннего утра. Очищенное от сухих ветвей и дикого винограда, оно являло печальное зрелище. Каждый срез и каждый шрам, замазанные смолой и известкой, резко выделялись на фоне серой коры. Теперь был виден и возраст дерева, и его недостаточное развитие. Удручали и мелкие плоды на редких ветвях, уже не скрытые от глаз лозой и старыми сучьями.

Когда Фулла заметила кожаный мешок, из которого торчали лопата и зубья пилы, она замерла от ужаса.

Она неуверенно, словно в беспамятстве, произнесла:

– Ты... Ты уничтожил это дерево – жизнь Асгарда!.. Ты поломал мою судьбу... а я, я...

Он схватил ее за плечи и повернул к себе. – Это сделал я, Фулла. Но я спас Священную Яблоню. Она умирала, задушенная виноградными лозами и мертвыми ветками. Она росла на истощенной земле. Я помог дереву вздохнуть. И сделал это только для того, чтобы спасти Асгард и дать богам больше шансов окрепнуть перед Рагнарёком. Еще я сделал это потому, что больше не мог видеть твою беспомощность в уходе за деревом. А я, в конце концов, крестьянин и умею обращаться с деревьями. Черт возьми, я сделал это потому, что люблю тебя!

– Мое дерево...– она сникла в его руках, выскользнула и упала на колени. Она не отрывала взгляд от дерева, на глазах появились слезы. Рыдания сотрясали изящное тело Фуллы.

– О, я верила тебе, я любила тебя... О, выученик Локи, ты можешь ни о чем не беспокоиться... Разве я выдам тебя Одину после нашей любовной ночи?! Ты надежно подстраховался! Но я ненавижу тебя, ненавижу...

– Фулла,– он с мольбой наклонился к ней, но она закричала:

– Не смей до меня дотрагиваться!..

– Фулла, ты же любишь меня... Неужели ты веришь, что я хоть в чем-нибудь виноват перед тобой? У тебя нет никаких доказательств. Выслушай меня... Давай, я растолкую тебе, что я сделал с Яблоней и во имя чего я это сделал. Ты пытаешься уличить меня в подлости и веришь собственному страху. Пойдем, я все объясню...

Он вновь приблизился к Фулле. На этот раз она не кричала, не отбивалась. Вместо этого взмахнула камнем, зажатым в руке. Лейф отступил. Он не ощутил удара, только стер кровь с разбитых губ и выплюнул выбитый зуб. Что-то онемело в его душе. Нахлынула пустота.

– Ладно, Фулла. Донеси на меня своим проклятым богам, если уж тебе так этого хочется. Скажи им все, что найдешь нужным. Оправдывайся перед ними, я не стану оспаривать твои слова. Я навсегда забуду ночь нашей любви. Отправь меня в Нифлхейм, если это принесет тебе хоть немного счастья. Может быть, тогда ты поймешь, что сделала глупость. Вспомни b.#$ , что я говорил тебе только правду о своей любви. Я надеялся, что на тебя можно положиться, что я могу довериться тебе. Я верил и в другие несбыточные чудеса. Мне следовало раньше понять, что ты только богиня, воспринявшая все уроки Фригг, а кроме этого ничего из себя не представляешь. Ты способна быть прекрасной только стоя на ледяном пьедестале. Так что можешь идти и карабкаться на этот пьедестал опять. Если ты когда-нибудь вспомнишь обо мне, свистни! Тебе придется долго свистеть... Я больше не буду грезить о красотке, которая не нашла себе мужа за пятьдесят тысяч лет!

Лейф закинул мешок за спину и даже не оглянулся. Фулла всхлипнула вслед, когда он свернул с тропинки. Его душа ныла и болела, раненная плачем Фуллы. Лейф заставил себя идти дальше. Одновременно с желанием успокоить любимую в нем вскипал гнев и копилась обида. Может быть, такая любовь, в которой нет доверия и уважения, хороша для богов, но он, земной человек Лейф Свенсен, ждал большего от этого чувства. Там, где тропа выбегала из леса, стояли рядышком Хеймдаллр и Локи. Произошло невозможное: они стояли спокойно и ни о чем не спорили. Лейф не без тщеславия отметил, что самодовольный и дальнозоркий сын девяти матерей деловито полировал о рукав подзорную трубу. Сегодня бог впервые улыбнулся Лейфу. Свенсен поприветствовал богов и мрачно прошел мимо них по направлению к мастерским. После всех переживаний сегодняшней ночи ему будет приятно увидеть простодушного Садри.

– Лейф! – догнал его Локи.– Арро! Похоже, ты сразился с Тором!

– Не издевайся, Локи,– попросил Лейф.– Иначе ты поймешь, что в эту минуту тебе самому лучше схватиться с ним.

Локи поморгал от неожиданной дерзости, глянул на Лейфа хитрым оценивающим взглядом и привычно усмехнулся. Пожалуй, чуть холоднее, чем обычно.

– Ого! Наш фермер становится истинным героемберсеркером... Вот будет радость Одину...

Он посерьезнел, когда Лейф шагнул к нему. На месте, где стоял Локи, качнулся туман и к ногам Лейфа скользнула гремучая змея, изготовив ядовитое жало. Лейф не дрогнул. Он выхватил пистолет, вглядываясь в неясные очертания тумана, клубящегося вокруг змеи, чтобы опознать истинные границы видения. Он прицелился в голову змеи.

Но змеи уже не было на земле. В туманной дымке перед ним опять возник Локи. На этот раз он не ухмылялся.

– Прости, Лейф. Иногда я веду себя глупо. Позволь забрать назад мои обидные слова.

Гнев неожиданно покинул Лейфа. На душе стало теплее, хотя боль осталась. Но Локи помог Лейфу преодолеть скованность и отчуждение, которые с такой силой захватили его.

В глазах Локи теплилось сочувствие, когда он дружески похлопал Лейфа по спине.

– У меня тоже когда-то была девушка,– сказал Локи и поднял руку до подбородка.– Примерно такого росточка...

Что-то щемящее прозвучало в его голосе и насторожило Лейфа. А Локи продолжал:

– Вот только она выросла. Моя девушка была из рода гигантов. Сначала гиганты подобны богам и людям. К сожалению, подобно змеям древности, они не перестают расти. Сигун вытянулась втрое выше, чем был я, когда мы "ab`%b(+(al в последний раз. Мы не смогли жить вместе. Она обозвала меня уродливым карликом и выбросила вон из дома. Но, знаешь, вот что странно – я по-прежнему вспоминаю ее такой, какой она была в лучшие наши годы, когда заботилась обо мне и спасала от магического яда наших врагов. Теперь она в упор не видит меня, мы не встречаемся и не разговариваем. Наверное, мы тоже сблизились под чарами... Вот такие дела, Лейф.

В это время раздался удар, подобный раскату грома и треску ломающихся деревьев. Воздушная волна пронеслась над ними, срывая листья с деревьев. Лейф резко обернулся к мастерским. Тревожное предчувствие не обмануло его.

Над входом в пещеры поднимался столб дыма. В воздух взвились обломки, полетели камни. Неужели взорвался порох?!

ГЛАВА 10

В воображении Лейфа вдруг возник Садри, изуродованный взрывом. Лейф побежал. Локи догнал его, и они вместе понеслись большими прыжками. С возвышенности они сбежали к невысоким холмам и, огибая валуны, оказались на тропинке около мастерских. Здесь веял сладковато-кислый запах пороховой гари.

Лейф с отчаянием осмотрел покосившиеся балки мастерской и бросился внутрь. Его окликнул Садри. Гном стоял над рапростертым телом Андвари. Он выкрикивал гортанные звуки скорби на подобном щелканью диалекте каменных гномов. Даже волшебная атмосфера Асгарда не позволяла понимать этот язык никому, кроме самих гномов. Старый гном, лежа на полу, едва шевелил губами в ответ на щелканье своего товарища.

Как ни странно, нанесенный ущерб был не так велик, как сначала показалось Лейфу. Прочная каменная стена, разделяющая мастерские на две части, устояла, и взрыв разнес только вход в здание и внешнюю деревянную пристройку. Судя по всему, Андвари был единственной жертвой взрыва.

Садри поспешил к Лейфу.

– Кто-то ворвался в мастерскую и метнул гранату. Я поднял тревогу. Андвари замедлил взрыв гранаты. Ведь кристаллы взрывателей частично подчиняются ему. Но Андвари слишком стар, чтобы справиться со взрывчаткой или силой магии перенести ее в другое место. Раздался взрыв. Сундучок с порохом детонировал и тоже разлетелся в пух и прах!.. Хорошо, что мы успели начинить все гранаты и перенести их в кладовые. Все остальное ты видишь своими глазами.

Лейф печально кивнул в ответ и опустился на колено перед старым гномом. Андвари смотрел на него страдающими глазами.

– Кто это был?– спросил Лейф.

Садри не знал. А старый Андвари дал понять Лейфу, чтобы тот склонился к его лицу. Гном тяжело дышал и с трудом подбирал звуки, чуждые его языку. Наконец он смог произнести имя, и до слуха Лейфа донеслось еле слышное:

– Вэли Одинссон!..

– Я не забуду этого, Андвари,– пообещал Лейф. Глаза старого гнома, полные страдания, смотрели на Лейфа, а рука умирающего протянулась к нему в жесте, означающем, возможно, благословение. После этого рука бессильно упала, а гном откинулся назад. Он умер еще до того, как его большая голова коснулась земли.

Садри сочувственно дотронулся до рукава.

– Ни о чем не беспокойся, мастер Лейф. Андвари передал мне магический секрет, как делать кристаллы взрывателей. Самому мне эта магия неподвластна, но любой каменный гном с и раните я с этим делом. Да и запасов у нас хватит надолго.

Садри громко окликнул своих помощников, которые начали выходить из внутренних пещер. Они ахали, глядя на тело Апднири и развороченную часть мастерской.

– Бифар, Нари, Мадсогнир, Онарр, Мъедвитнир, Виндалф, Фандинн, Тироин,пропел гном,– давайте-ка возьмемся за работу и наведем порядок. Скоро мы приступим к делу, мастер Лейф.

– Молодец,– похвалил Лейф гнома. Он не мог отвести глаз от старого Андвари. Он нечасто встречался с ним, но смерть этого внешне мрачного согбенного существа потрясла его. Интересно, что бы сделал сам Лейф, оставшись наедине со смертоносной гранатой, чей взрыв он смог бы отсрочить, но не предотвратить? Сумел бы он перед смертью, израненный, передать тайное знание, необходимое его соратникам? Смог бы на чужом языке выговорить в предсмертный миг имя злодея? Лейф не знал. Но было ясно, что под безобразной внешностью этих созданий таится смелый и благородный дух.

– Проклятый Вэли! – в сердцах воскликнул Лейф. За спиной послышались шаги и голоса. Лейф повернулся на каблуках и встал лицом к лицу с целой группой богов и героев, которые примчались сюда, услышав взрыв.

– Ли и Тор могут остаться здесь. А все остальные выметайтесь вон, да поскорее! Иначе мне придется метнуть в вас пару гранат... Мне все равно, кто вы – боги, герои или дьяволы, вон отсюда! Начиная с этой минуты, любой, кто приблизится слишком близко к этим пещерам, будь то даже сам Один, получит в брюхо хороший пороховой заряд...

Тор посуровел и надвинулся на Лейфа.

– Это опасные слова, сын Свена. Не слишком ли много ты себе позволяешь?

Локи отделился от толпы и что-то быстро зашептал на ухо черно-бородому богу.

– Если это действительно так, тогда Лейф Свенсен прав. Он обязан заботиться о безопасности своих мастеровых, даже если они всего-навсего гномы,– раздался рев Тора.– Все назад, пока мой молот не поздоровался с самыми любопытными!

В толпе Лейф заметил и Фуллу. Он сжал губы и отвернулся к гномам, которые расчищали завалы. А через минуту уже смотрел ей вслед. Фулла заторопилась и шла по тропинке, ведущей к Священной Яблоне. Толпа же, хоть и с недовольством, отошла от мастерских на почтительное расстояние.

Вэли!.. Один из сыновей Одина. Лейф не мог выступить против него, так как не имел доказательств виновности бога. Кто поверит в последние слова умирающего гнома, кроме самого Лейфа, да еще, пожалуй, Локи? И только ли Вэли участвовал в коварном нападении? Правда, Лейф предупреждал и Локи о том, что даже искра там, где хранится порох, может стать смертельно опасной. Но Лейф уже поверил Локи во всем и не мог подозревать его, хотя иногда припоминал легенды о коварстве своего поручителя. – Смотри! – Локи дотронулся до локтя Лейфа и указал ввысь. Там, высоко в небе, скользила еле видимая точка. Еще немного – и Лейф разглядел очертания могучей хищной птицы. До него донесся резкий насмешливый клекот.– Орел!.. И таких ` ',%`.", что непонятно, как он парит на таких высотах. Скорее всего, это один из гигантов шпионит за нами...

– Ну и хорошо,– отозвался Лейф.– По крайней мере, он должен понять, что мы владеем мощным оружием. Но взрыв устроил не он, это уж точно.

Локи и Ли внимательно слушали Лейфа. Он обратился к Садри.

– Садри, надо похоронить Андвари так, как это делают каменные гномы. Ты знаешь, Ли, иногда мне хочется стать одним из обуянных яростью берсеркеров. Вы с Локи идите, если у вас eсть какие-нибудь дела. Здесь уже ничем не помочь...

– Мне пора показывать богам, как взрываются гранаты,сказал Ли. Он посерьезнел и, проходя мимо убитого гнома, повоински отдал честь.– Сообщи мне, когда что-нибудь понадобится. И еще – я готов принять участие в похоронах, если гномы не будут против.

Лейф прошел в помещение, где хранились гранаты. Он порадовался ровному их штабелю. Это был идеальный пример того, что можно создать практически без необходимых инструментов, благодаря смекалке да волшебному мастерству гномов. Грубая обработка корпусов только увеличивала взрывную силу гранат.

Лейф подтолкнул носком сапога туго набитый узелок на полу. Он ощутил, как плотно и тяжело набит этот узел. Когда Лейф хотел вытрясти содержимое, его остановил Садри.

– Не трогай! – гном возбужденно жестикулировал коротенькими ручками.– Этот мешок очень опасен, мастер Лейф. Здесь часть урана, который ты заказал. В тепле этого металла приятно отдыхать гномам, но для людей он смертелен. Лучше хранить его вот такими маленькими свертками.

– Ты прав, Садри. Спасибо. Мне надо вести себя благоразумней,– согласился мастер Лейф и отошел от узелка на полу.

Он запросил уран просто так, еще не веря и чудесные отношения гномов с камнями и металлами. Он упомянул устойчивый изотоп урана – и вот он здесь. Полтонны химически чистого смертоносного вещества в небольших свертках, не способных образовать критическую массу. Он был уверен, что гномы учли и это. Но если боги пользуются знаниями гномов, зачем им понадобилось военное мастерство людей для победы в Рагнарёке? Неужели боги настолько высокомерны, что гнушаются посоветоваться со своими гномами? А может быть, гномы способны хорошо подчиняться, но не способны что-либо делать самостоятельно? Например, при добыче этого урана. Они, конечно, расфасовали металл по сверткам, но все же не предусмотрели защиты от излучения. Не исключено, правда, что гномам неизвестно такое понятие, как "критическая масса", и они действуют интуитивно, иначе полутонна урана уже испепелила бы Асгард. Человек же полагается не только на интуицию. Он умеет анализировать факты, отыскивать закономерности. Одним словом, Лейф уже ни в чем не был уверен. Ясно только одно: уран не приносит гномам вреда, но они знают, что он опасен для людей.

Лейф наблюдал, как гномы переносят уран из открытых помещений в глубинные пещеры своего жилища. Краем уха он слышал разрывы гранат, которые доносились с ратного поля эйнхеръяр. Ему было любопытно, как Ли проведет демонстрацию нового оружия. Раздался еще один взрыв, и до Лейфа донесся долгий, почти несмолкаемый крик одобрения.

Ремонт мастерских заканчивался, когда у входа появилась Регнилейф. Она замерла у дверей и воскликнула:

– Один срочно призывает Лейфа Свенсена.– На лице богини была написана неприязнь.

Лейф проверил, как закреплены на нем латы, и вышел наружу. За его плечом возник Локи. Что будет теперь? Боги, видимо, прослышали что-то о его опытах со Священной Яблоней. Вызов к Одину не предвещал ничего хорошего.

– Если я не вернусь, Садри,– попрощался он с гномом,возьми у меня в комнате зерцало и высмотри меня в Нифлхейме.

Черный юмор! К сожалению, эта не слишком смешная шутка была очень похожа на правду.

ГЛАВА 11

Вокруг судного места в центре Йюггдразила собралась плотная толпа. Лейф Свенсен оценил настроение собравшихся. Ему предъявляли серьезные обвинения, и судилище обещало быть суровым. Локи и тот присвистнул при виде собранного Айзира, подтверждая опасения Лейфа.

Фригг взывала к Одину. Даже издали было заметно, как она требовательна и уверена в своих словах. Вэли и Видарр, стоя рядом с отцом, всем своим видом подчеркивали ее правоту. Один сидел на троне, еще более согбенный, чем обычно, но когда увидел Лейфа, плечи его расправились. Он приосанился и жестом оборвал разговоры вокруг. Хеймдаллр с безразличным выражением старательно полировал линзы своей подзорной игрушки.

Внизу, у подножья помоста, с которого вещала Фригг, как в воду опущенная сидела Фулла. Она подняла глаза, когда услышала оживление в толпе, и устремила пристальный взор на Лейфа. Что-то шевельнулось в ее лице, какая-то неопределенная улыбка. Лейф не отозвался на этот тайный зов, и улыбка исчезла.

Ли Свенсен начал протискиваться сквозь толпу к брату. Тор поднялся и тоже присоединился к ним, придерживая одной рукой хрипящего Рекса, а в другой сжимая молот. Рослый и сильный юноша, в котором Лейф узнал приемного сына Тора по имени Тор Уллр, с сомнением почесал в затылке и присоединился к ним. Они образовали небольшую группу, в центре которой стояли Лейф и Локи. – Скажи им всем,– прошептал брату Ли,– пусть отправляются в ад. -Похоже, все будет наоборот, подумал Лейф. Конечно, боги увидели, какая у него мощная поддержка, особенно в лице Тора. Но ведь эта поддержка означала и то, что он отчаянно нуждается в защите.