Текст книги "Оглянись, дорогой!"

Автор книги: Лесс Смолл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Смолл Лесс
Оглянись, дорогой!

Глава 1

Эндрю Парсонс, путешествуя верхом по Техасскому нагорью, нарушил границы частной собственности и вторгся на ранчо Киперов. Он разрезал колючую проволоку ограды пастбища и, не заделав прореху, отправился дальше.

Выстрел, сразивший его лошадь, был произведен издалека, поэтому Эндрю его не услышал. Он сразу и не понял, что же случилось.

Рухнувшее животное всей тяжестью придавило ногу Эндрю, и последующие двое суток он, как ни старался, не мог освободиться из этой западни.

Его охотничий пес, Бадди, метался по окрестностям и наконец был замечен сыном владельцев ранчо Томом Кипером.

Том позвонил по радиотелефону пилотам ранчо и попросил их посмотреть, куда и зачем хочет привести людей верная собака. Пилоты нашли попавшего в ловушку Эндрю и доставили его в ближайший госпиталь.

Один из пилотов, Рип, взял на себя заботу о собаке Эндрю. Он даже привозил пса в госпиталь проведать хозяина. Там-то Рип и встретил сестру Эндрю, Лу Парсонс, здравомыслящую и прелестную Лу.

А Эндрю чувствовал себя в госпитале весьма вольготно, жил, как ему хотелось, принимал комфорт как должное. Днем он спал, а ночью смотрел телевизор. День и ночь для него поменялись местами, но персонал больницы был терпелив – даже лечебные процедуры проводили, когда желал капризный больной.

Через некоторое время Эндрю уже мог ходить и принимать душ без посторонней помощи.

Пора было выписывать Эндрю из госпиталя.

Но он совсем не хотел покидать свою палату – она стала для него тихой гаванью. Когда ему говорили, что он может уезжать, Эндрю отвечал:

– Не теперь.

Его старались убедить, объясняли ему, что с ногой у него все в порядке, что его вылечили, но Эндрю лишь раздражался и упрямился. И все твердил свое:

– Не теперь!

Что было с ним делать? Он одинок. Ему некуда уходить.

Достичь согласия с семьей Эндрю в Хьюстоне тоже не смогли. Семейство Парсонс оказалось несговорчивым и отклонило предложение разделить трудности сына. Персонал госпиталя терял терпение.

Наконец Парсонс-отец согласился оплатить лечение незадачливого путешественника, а Киперы, владельцы ранчо, пригласили его отдохнуть у них в имении.

Киперы были владельцами окрестных земель и на правах хозяев считали своим долгом и даже правом заботиться о тех, кто жил рядом с ними или волею случая оказался здесь – пусть даже в роли нарушителя границ.

В итоге Эндрю Парсонс вышел из госпиталя и, по приглашению Киперов, переехал в их большой дом.

Так Эндрю стал членом большой колонии, проживавшей на ранчо. Он считал, что его согласие было подарком для хозяев, и легко принимал заботу о себе.

Он милостиво позволял убирать его комнату, приносить ему пищу, ухаживать за ним.

Эндрю быстро выздоравливал, по-прежнему не давая никому передышки. Слуги начали роптать. И тогда хозяйка ранчо миссис Кипер зашла его навестить. Он читал, сидя спиной к окну. На стук в дверь бросил небрежно:

– Входите!

Когда миссис Кипер вошла, он улыбнулся и сделал притворное движение, чтобы подняться, но остался сидеть на месте.

Миссис Кипер встала посреди комнаты и улыбнулась ему в ответ.

– Вам гораздо лучше. Вечером, надеюсь, вы сможете спуститься вниз к обеду. – Она проигнорировала его протестующий взмах рукой и продолжала:

– Том и Сэм придут, чтобы сопроводить вас.

– Я еще…

Но миссис Кипер, уже покидая комнату, произнесла:

– Обед в шесть часов, – и скрылась. Это было сказано достаточно резко.

Эндрю просто взбесился: забегал по комнате, жестикулируя и прерывисто дыша. Он не хотел подчиняться чужим правилам – у него имелись свои собственные, которые позволяли ему делать то, что он считал нужным.

Эндрю запер дверь и, когда кто-то постучал без пяти шесть, громко заявил:

– Я не смогу спуститься. В ответ Эндрю услышал:

– О'кей.

Тогда он повелительным тоном добавил:

– Пришлите мой обед сюда. На сей раз ответа не последовало. Никто не пришел и обеда не принес. Эндрю был в бешенстве.

Около десяти вечера кто-то снова постучал. Эндрю стиснул зубы и прорычал:

– Не заперто! – Он обратил убийственный взгляд на дверь.

С улыбкой вошла Лу, его сестра.

– Ты еще не спишь?

– Я не получил ни своего обеда… ни ужина!

– О!

– Сходи вниз, на кухню, и принеси мне что-нибудь поесть! – Это была не просьба, это был приказ.

Лу внимательно посмотрела на брата и тихо произнесла:

– Кухня закрыта. – Она пошарила у себя в карманах. – У меня есть карамелька. – И протянула конфету брату.

Тот схватил ее с яростью, бросил об стену и объявил:

– Этого недостаточно.

– Тогда выпей воды.

Она открыла дверь и, обернувшись, посоветовала:

– Спускайся утром к завтраку.

Лу вышла.

Эндрю взъярился. Он стал кидать на пол все, что попадало ему под руку. Потом, вернув один из стульев на место, уселся на него, зло пыхтя от утомления.

В конце концов он позвонил вниз слугам и приказал им прийти, чтобы навести порядок в комнате, а заодно принести ему поесть.

Но никто так и не появился, никто не пришел ему на помощь, никто не принес еды.

Эндрю мог бы умереть здесь, но кого это заботило? Кто помнит о нем? Его отец? Он слишком поглощен самим собой. Мать? Она всю жизнь не сводила влюбленных глаз с его отца. Его братья и сестры? Все они заняты только собой. В том числе и его сестрица Лу.

Он посмотрел на свою собаку, которая внимательно смотрела на него. Его Бадди. Оставил бы Бадди его тоже?

Эндрю застелил постель. Надо же было где-то спать, а никто так и не явился убрать его комнату. Ему стало невыносимо горько. Собака терпеливо наблюдала за ним.

И он обратился к собаке:

– Когда я окрепну, мы уедем и будем жить, как захотим. – Собака смотрела на него и не отвечала – даже не пошевелила хвостом, не выразила ничем своего отношения. Казалось, Бадди понимает каждое слово и возражает против такой бессмыслицы.

Эндрю вспомнил, как пес беспокоился, вертя головой, когда они были на плоскогорье. Запоздало Эндрю понял, что там Бадди был настороже… Хмм.

А ведь Эндрю видел, что собаке тревожно, но проигнорировал поведение Бадди. Он думал, что причиной были дикие кролики. Но если бы это были кролики, собака искала бы их. Что беспокоило собаку там, на плоскогорье? Может быть, свист пули, которая убила его лошадь?

Итак, Эндрю лег спать этим вечером без ужина. Ничего не ела и собака. Эндрю просто забыл отвести пса вниз, где его бы накормили.

Бадди пошел в ванную и вволю напился из унитаза. Затем пес вернулся в спальню, лег в уголке и заснул. Он привык спать в это время.

Бадди часто бывал голоден – Эндрю забывал дать ему корм. Когда человек об этом вспоминал, собака становилась нетерпелива, и человек выговаривал ей за невоспитанность. А ведь у Эндрю было достаточно собачьего корма. Просто он думал только о себе.

Человек и собака легли спать в эту ночь голодными. Особенно странным было то, что Эндрю терпел голод. Он мог спуститься вниз и найти что-нибудь на кухне. Но дьявольское упрямство взяло верх.

Следующим утром голодный Бадди выглядел удрученным. Пес молча поглядывал на хозяина.

Наконец человек сказал псу:

– Ты можешь уйти.

К удивлению Эндрю, пес встал и направился к двери, где и остановился, ожидая, когда ему откроют.

Эндрю вспыхнул, подошел к двери, распахнул ее… и пес вышел! Вот и все!

Такой исход изумил человека. Эндрю осторожно и плотно закрыл дверь. Теперь собака не могла вернуться обратно, не поскребшись о дверную панель. Эндрю улыбнулся – если пес поскребется, чтобы войти, на панели останутся отметины. О'кей. Он не будет спускаться вниз ко второму завтраку. Он только посмотрит, кто проверит дверь.

Бадди не вернулся к тому времени, когда Эндрю услышал звонок. И Эндрю стало ясно, что если он хочет поесть, то должен спуститься прямо сейчас.

Когда он открыл дверь столовой, то увидел в обеденном зале только нескольких людей, да и они не обратили на него никакого внимания.

Человеку, которого однажды пригласили выступить по телевидению с рассказами о его путешествиях, показалось очень странным такое поведение. Они игнорировали его, как если бы он был ординарен. Использование такого определения заставило Эндрю задуматься. Он бы презирал себя, если бы его считали «середнячком»! Он путешественник, исследователь!

Эндрю вошел в столовую, когда со стола уже убирали. Те, кто это делал, приветливо кивнули человеку, опоздавшему к завтраку. Они предложили подать ему оставшиеся в наличии блюда. Гость так проголодался, что не возражал. Для слуг он был обычным человеком, который проспал. Нет резона делать ему поблажку. Эндрю неторопливо съел то, что перед ним поставили.

Ему принесли свежий апельсиновый сок и подали кофе. Кто-то сказал:

– Ваша собака спустилась и поела, а затем попросилась на улицу. Мы решили, что вы не возражаете против того, чтобы она погуляла одна.

Эндрю холодно ответил:

– Мой пес привык странствовать. Кто-то другой добавил:

– Мы присматриваем за ним…

Эндрю опустил глаза в раздражении: как они могут присматривать за псом, который находится снаружи? А вдруг Бадди потеряется? Ладно, пес достаточно самостоятелен.

Эндрю чувствовал себя объевшимся, но это лучше, чем быть голодным. Он не говорил и не улыбался в ответ на реплики окружавших. Никто не спросил, как он себя чувствует. Он также никого ни о чем не спрашивал. Они всего лишь слуги, а он не собирался терпеть фамильярность с любой стороны.

Эндрю положил салфетку рядом с тарелкой и отодвинул стул, чтобы встать. Один из слуг спросил:

– Достаточно? У нас еще есть вкусный фруктовый кобблер. [1]1
  Напиток из вина с сахаром, лимоном и льдом.


[Закрыть]

Эндрю холодно посмотрел на человека и грубо ответил:

– Нет!

– Хорошо. Тогда я убираю. Эндрю молча вышел. Вслед ему кто-то заметил:

– Держу пари, какая-нибудь дамочка посадила его в лужу!

Другой кивнул и добавил:

– Это просто самовлюбленный индюк.

С этого дня Эндрю был предоставлен сам себе. Он выбрал подходящую трость из коллекции Киперов в корзине у подножия лестницы и стал пользоваться ею.

Прислугу предупредили, что Эндрю Парсонс практически здоров. Взятая им трость была «театральным реквизитом» – чтобы пускать пыль в глаза окружающим. С ним не надо нянчиться, и это подчеркивалось. В госпитале персонал был до того с ним любезен, что он превратился в капризулю. В поместье Киперов он должен заботиться о себе сам.

Эндрю не игнорировали, с ним заговаривали. Но никто ему не помогал – никто не подавал ему блюда, не разрезал мясо, не приносил его вещи. Эндрю считал себя обиженным и ходил надутый, как избалованный ребенок.

В поместье Киперов он оказался на положении случайного гостя. Ему отвели отдельную комнату, Лу навещала его. Но он видел, что никто не воспринимает всерьез ни его ногу, ни его самого. Это было досадно.

Кстати, Эндрю никак не мог взять в толк, почему его сестра все еще здесь. Он уже вышел из госпиталя, и в ее присутствии нет необходимости! Почему же она торчит в доме? Хмм… Но до вопросов он не снизошел. В обеденном зале он ее не увидел. Может, уехала? Как странно… Не попрощавшись? Ладно, это его совсем не волнует. От Лу, в любом случае, никакой пользы. Хорошо, что она настояла, чтобы его семья оплатила больничные счета. И это было единственное полезное дело, которое она сделала. А ведь его лошадь убита. Никто об этом не вспоминал. Но придет время, и он напомнит о своей лошади.

Кстати, как там его верный пес?

Осторожно опираясь на трость, Эндрю вышел за порог и позвал собаку. Она не появилась. Где она? Посвистеть ей можно и на террасе. Нет, он туда не пойдет. Эндрю вернулся в дом.

Все как будто вымерли – вокруг ни души. Никого, чтобы развлечь его. Ну и местечко!

Глава 2

Вечером того же дня миссис Кипер сидела на широкой скамье, сделанной по специальному заказу, и, глядя в зеркало, накручивала волосы на бигуди, закрепляя их пластмассовыми шпильками. Она выглядела так, словно только что прилетела с какой-то отдаленной планеты.

Вошел ее муж и сел на скамью позади жены. Его ноги обхватывали ее бедра, а руки крепко обвились вокруг талии.

Он спросил:

– Что мы будем делать с Эндрю? Миссис Кипер шумно вздохнула, услышав это «мы», поскольку его вопрос фактически означал: что она собирается предпринять относительно Эндрю. Продолжая заниматься своими волосами, она ответила:

– Я уже пригласила свою племянницу Джоанн.

Это был типичный техасский ответ со значением «Я уже все обдумала».

– Джоанн приедет навестить нас и, думаю, сумеет повлиять на этого Эндрю.

Закрыв глаза, мистер Кипер нежно гладил руками грудь жены.

– Женщины меня страшат!

Она обернулась через плечо, взглянула на него надменно, полуприкрытыми глазами, и сказала:

– Ты пугаешься не без причины – увез меня в это пустынное место и даже теперь все еще думаешь, что я привыкла.

– У тебя это очень хорошо получилось.

– Ха!

Обидевшись, он напомнил ей:

– Я же даю тебе возможность побывать два раза в год в Сан-Антонио.

– А там ты ходишь за мной по пятам и отрицательно качаешь головой, что бы я ни выбрала.

– Но ты умеешь сделать так, чтобы эти дурацкие тряпки отлично смотрелись на твоем теле.

Женщина улыбнулась:

– Если они хорошо смотрятся на мне, то это не тряпки! И он сказал:

– Да? – как будто узнал что-то новое.

– А почему ты держишься за мои груди? Боишься упасть с лавки? Прекрати!

– Мне это полезно. – Он дышал ей в шею сзади, а его руки плотно обхватили ее грудь. – Приятно, что их две. По одной для каждой ладони, чтобы руки не ссорились – каждая при деле.

Она посмотрела на мужа с укоризной:

– Ты опять трогаешь меня. Он потрясение посмотрел на нее и принялся объяснять:

– Нет, нет и нет! Я только поддерживаю их.

– Как благородно. – Она воткнула шпильку в волосы. – Я не могу ни о чем другом думать, кроме как о нем. – Она даже не произнесла имя Эндрю Парсонса.

Тут ее муж неожиданно предложил:

– Давай вернем его назад на плато и бросим там. Мы могли бы пристрелить какую-нибудь лошадь и навалить на его ногу.

– Но только не нашу лошадь!

– Ты, оказывается, жадина! Она пожевала губами, как будто что-то застряло в зубах, затем серьезно произнесла:

– Он же человек!

– Нет, действительно? Они помолчали.

Муж ласкал ее тело и шею. Она продолжала накручивать оставшиеся пряди. И вдруг сказала:

– Твои родители приезжают через три дня. Ее муж ухмыльнулся.

– Почему ты смеешься?

– Так, подумал, что они еще молоды. Мой отец старше меня всего на двадцать лет, а мама старше тебя только на двадцать один год. Они очень торопились пожениться. Я родился ровно через девять месяцев после их свадьбы!

– Если бы они не спешили, мы могли бы с тобой не встретиться.

Он посмотрел на ее отражение в зеркале, и они улыбнулись друг другу.

– Действительно!

Он продолжал сидеть, расставив ноги и обхватив ими бедра жены, и осторожно водил небритым подбородком по ее плечам.

Когда она наконец уложила все завитки на голове, он спросил:

– Готова?

– Для чего?

– Для меня!

– Перестань трогать мои волосы! Он усмехнулся и с упреком сказал:

– Да я их не трогаю! Твои волосы – это одна из твоих сексуальных приманок?

– Я выну шпильки.

– Я бы никогда не заметил их!

– Тебе нравится только мое тело!

– Мне нравишься ты, твое тело, твой запах, и как ты смеешься, и твоя змеиная улыбка, когда ты хочешь меня!

Она, словно негодуя, воскликнула:

– Я никогда не хотела тебя! Я только рабыня, используемая для секса. Мужчина засмеялся:

– А как ты обнимаешь, и корчишься, и обвиваешься, и задыхаешься? Напомнить?

– Потерпи. – И она с улыбкой облизнула губы, а ее глаза призывно сверкнули.

Двумя днями позднее Джоанн Мюррей подъехала на своей машине к дверям дома Киперов.

Она была огненно-рыжей. Это означало, что она независима: огненно-рыжие чрезвычайно независимы.

Рыжеголовые люди всегда вызывают повышенное внимание, и их поддразнивают. Но это только укрепляет их характер. Эти люди большие индивидуалисты и живут так, как они желают.

После того как Джоанн приветствовала миссис Кипер, она объявила хозяйке:

– Мама просто заставила меня поехать к вам, чтобы помочь избавиться от Эндрю Парсонса. Я устрою ему веселую жизнь. Мама благодарит вас. С вашей помощью она закончила книгу, и она счастлива. Она посылает вам ее на просмотр, а я сейчас распакуюсь и посмотрю, что могу сделать, чтобы избавить вас от этой пиявки, которую вы заполучили.

Миссис Кипер засмеялась в ответ:

– Здравствуй, Джоанн! Как поживает твоя милая мама?

– Она с большим пониманием отнеслась к тому, что вы пригласили меня заняться этим делом. Только пожалела, что слишком стара, чтобы разбираться с самовлюбленными молодыми людьми. Теперь она наблюдает за ними по телевидению, в мыльных операх.

– Твоя мама прелесть! Джоанн перешла к делу:

– Расскажите мне о вашем госте, что заставил вас послать сигнал «SOS» – в первый раз с тех пор, как мама познакомилась с вами в колледже. Она очень заинтересовалась.

Две женщины вошли в дом и направились в боковую комнату внизу, где уже был накрыт чайный стол: миссис Кипер распорядилась, чтобы он был готов к приезду Джоанн.

– О, чай! – обрадовалась младшая. – Я только вымою руки.

Джоанн отпила глоток, закрыла глаза, покачала головой и улыбнулась:

– Ах, чай превосходен… как всегда! Хотя миссис Кипер не готовила сама, чай у нее действительно всегда был отменный. Она умела подбирать слуг.

Итак, миссис Кипер попивала чай и улыбалась. Это было знаком одобрения для слуг, наблюдавших из-за дверей. Увидев, что хозяйка довольна, они вернулись назад на кухню вполне удовлетворенные собой.

– Спасибо. Чай просто чудо! – объявила Джоанн.

– У нас хорошие слуги, – кивнула миссис Кипер и перевела разговор в нужное русло:

– Что же мы будем делать с этим Эндрю Парсонсом?

– Не беспокойтесь! Я здесь, и я вас избавлю от него.

– Хорошо… – с сомнением протянула миссис Кипер. – Я думаю, что Парсонсу нужна скорее опека… Неудобно просто так выгнать его на улицу. Он очень одинок и неприкаян. Он нуждается в обществе, в приятном общении.

Джоанн задумалась:

– Я, признаться, собиралась устроить ему неприятное общение. В таком случае вы обратились не по адресу. Тут я отказник. – Джоанн вежливо улыбнулась, чтобы смягчить удар для миссис Кипер.

Хозяйка попробовала новое слово на вкус:

– От-каз-ник. Отказываться. Отметать. Отталкивать.

– Точно.

– Жаль. Мне придется поискать кого-нибудь еще. – Она жалобно посмотрела на свою гостью:

– Он прибыл к нам словно из прошлого века. Не могла бы ты, пока, ненадолго, взять шефство над мистером Парсонсом? Хоть как-то приобщить его к современности? Ему нужно осознать, что он находится на пороге двадцать первого века!

– Хорошо.

Миссис Кипер постаралась объяснить свою мысль:

– Эндрю вообразил себя первопроходцем, эдаким странником, одиноким путешественником, изучающим необжитые места. Он живет по законам прошлого века и ведет себя соответственно: никому не доверяет, никому не рад. Знаешь, это от одиночества… – Она немного помолчала, перед тем как продолжать:

– Эндрю Парсонс думает, что путешествия на лошади делают его героем, отличающимся от остальных. Он словно убегает от действительности, рассказывая о том, где он бывал. Как будто не понимает, что люди уже давно исследовали эту планету, высадились на Луну и теперь послали спутник к Марсу. Эндрю, сидя верхом на коне, пытается изображать из себя первого переселенца. Это от одиночества, – повторила она.

Девушка молча внимала ей. Миссис Кипер посмотрела на Джоанн:

– Я считаю, что кто-нибудь должен привести его в норму. А ты могла бы поговорить с ним, увлечь его! Эндрю совсем изолирован здесь. Мне его жаль.

Джоанн подумала.

– В моем календаре ничего не намечено на ближайшее время. Я, пожалуй, готова поболтать с вашим отшельником. Посмотрим, что это за страждущий пилигрим.

– Мне будет очень жаль, если в моем доме он не оттает. Сделай, что сможешь. А я пока поищу тебе замену.

Джоанн вздохнула.

– О'кей. Только не пойму, зачем это вам нужно. Я пойду заберу мой багаж.

– Доверь это Тому. Помочь тебе будет для него удовольствием.

В тот самый момент Том был около самолета Рипа, готовый уже сесть в кабину, как вдруг зазвонил его мобильный телефон. Парень удивился – люди очень редко звонили ему. Он посмотрел на Рипа и зачем-то сообщил:

– Мой телефон!

Рип тоже посмотрел на Тома с удивлением:

– Да!

Том включил телефон:

– Слушаю.

Он услышал голос своей матери:

– Дорогой, ты нужен мне здесь!

– Да.

Том отключил мобильник и, положив его в карман, сказал:

– Я нужен матери. Можно мне полететь с тобой позже?

– О'кей!

– Пока. Будь осторожен!

– Хорошо.

Вскоре джип Тома подкатил к дверям дома Киперов. А там уже ждала его мать и… Господи, рядом с ней стояла Джоанн! Мать выглядела довольной. А Джоанн улыбалась.

Мать начала объяснять Тому:

– Помоги внести багаж Джоанн в дом. Она займет комнату прямо над холлом, там, налево. Гостевую комнату.

Том прищурился: его позвали, чтобы… перенести багаж? В доме полным-полно прислуги. Его мать совсем… Но Том пожал плечами и сказал:

– Хорошо.

Он спустился к машине Джоанн и легко поднял два ее чемодана. Подойдя к дверям, он увидел, что мать ждет его, чтобы открыть дверь. Том поставил чемоданы и пропустил дам. Затем отнес багаж Джоанн. Когда они вошли в дом, он спросил Джоанн:

– Вы давно приехали?

– Только что. Мы потолковали с вашей мамой и выпили чаю. – Ее глаза сверкнули, и она, усмехнувшись, добавила:

– Так вы вернулись и теперь работаете здесь, на ранчо?

– Только как подручный.

Парень весело посмотрел на нее. Он не видел Джоанн уже порядочное время. Девушка была очень хорошенькой, на его взгляд.

– Вы приехали к нам погостить, зная, что я вернулся? – усмехнувшись, спросил Том.

Не мамина ли это идея, позвать Джоанн? Может, строит матримониальные планы за его спиной? Он снова взглянул на девушку и подумал: «Отлично!»

Однако его мать довольно строго сказала:

– Я пригласила Джоанн, чтобы познакомить ее с Эндрю.

Том презрительно ухмыльнулся:

– Тоже мне путешественник.

– Да!

Мать взглянула на него через плечо и пошла дальше по прохладному вестибюлю. Джоанн следовала за ней. Ее несколько смутил вопрос Тома. Она современная, независимая женщина и не собиралась отправляться за тридевять земель в роли стареющей невесты. При деньгах ее папочки она не нуждалась в том, чтобы куда-то ехать и высматривать себе мужа! Джоанн рассердилась рыжеволосые быстро выходят из себя.

Том продолжал задавать глупые вопросы, которые еще больше возмутили ее:

– Это ваш автомобиль там, у входа?

– Да. И это просто мечта!

– Не возьмете ли меня как-нибудь прокатиться вечерком?

– Я подумаю.

Она взглянула на него и с независимым видом вздернула подбородок. Значит ли это, что ответ отрицательный? Ладно, пусть так, Тома не удивишь: еще один от ворот поворот. Он упустил так много прекрасных женщин, которые предпочли выйти замуж за других мужчин, что даже не очень огорчился, будучи отвергнут этой мисс вот так сразу, почти немедленно.

Опираясь на трость, Эндрю Парсонс осторожно спустился в холл. Ему было одиноко и скучно, но он услышал женские голоса и из любопытства покинул свое убежище.

Эндрю улыбнулся присутствующим и слегка наклонил голову, что должно было означать намерение идти по своим делам.

Миссис Кипер остановила его:

– Доброе утро, Эндрю. Разрешите вам представить мою новую гостью.

Эти огненно-рыжие волосы! Глаза Эндрю сверкнули. Он остановился, с интересом посмотрев на рыжую даму. И даже не заметил Тома, к которому не испытывал никакого интереса, поскольку Том никогда не интересовался путешествиями Эндрю.

Но Тома не могли заинтересовать путешествия Эндрю, потому что сам он бывал на этом плоскогорье много сотен раз. Чтобы разыскивать отбившихся от стада животных или просто побыть одному. Впервые он оказался на плоскогорье давно, еще когда у него только появилась первая собственная лошадь, на которой он выезжал, чтобы стеречь стада на отведенных для них пастбищах во влажные сезоны, когда травы были сочными. Или загнать бычков в загон. Или найти телят, которых бросили коровы, отелившиеся на пастбище, а совсем недавно – чтобы посмотреть, кто это там был на плато и стрелял в лошадь Эндрю…

Том хорошо знал пастбища, часто видел их во время сезонных изменений. Природа плато была хрупкой и такой прекрасной. Он получал удовольствие, наблюдая за этими изменениями, потому что любил эту землю.

Тому не нравился праздный путешественник, который видел их плато черным и безжизненным, каменистым и безводным. Эндрю просто плохо смотрел по сторонам там достаточно много источников, если знать, где искать. Но никто из местных жителей не собирался выдавать эти потайные места.

Теперь раздраженный Том злорадно выпытывал у путешественника:

– И как вы умудрились не заметить знаков «Нет прохода!», когда перерезали нашу изгородь?

Это был самый наглый вопрос, который только мог задать Том Эндрю Парсонсу. Мать Тома смутилась и смотрела настороженно.

Эндрю вежливо ответил:

– Я не видел никаких знаков. Может быть, вам следует завести знаки большего размера?

Том окинул его тяжелым взглядом и продолжал наступать:

– Но вы ведь видели, что территория огорожена. Ясно же, что это частное владение!

Мать дернула Тома за руку, показывая, что он был достаточно груб с гостем и пора это прекратить.

Том медленно повернул голову и только взглянул на мать.

Она спросила, чтобы сменить тему разговора:

– Ты будешь к ланчу? Том отрезал:

– Нет! – и вышел. Уже в дверях он приподнял шляпу в сторону Джоанн, сел в свой джип и уехал.

Девушка внимательно следила за разговором.

Да, Том не так прост, как она думала. Интересно. Джоанн посмотрела на Эндрю оценивающим взглядом, вспомнив все, что говорила о нем миссис Кипер. Она догадывалась, каким образом можно вернуть Эндрю к действительности. Он явно заинтересовался ею. Она притягивала внимание представителей противоположного пола. Это огненно-рыжие волосы, доставшиеся ей от рождения, привлекали мужчин. Они всегда хотели узнать, рыжие ли у нее волосы… повсюду.

Уже сам факт подобной заинтересованности раздражал Джоанн.

Итак, милейшая миссис Кипер, лучший друг ее матери, ждет от нее помощи. И хотя Джоанн совсем не хотелось заниматься подопечным миссис Кипер, она не может прямо так сказать: «Это не для меня, до свиданья» – и уехать. Она должна выполнить просьбу матери.

Чтобы утихомирить этого неотесанного типа, мало, конечно, первого впечатления, она хотела понять его мысли и логику.

Сколько ему лет? Возможно, около сорока. Немного староват, чтобы его учил жизни кто-нибудь в ее возрасте. Он, скорее всего, и слушать ее не станет. Ну да ладно, там будет видно.

Джоанн повернулась к Эндрю. Тот скользнул взглядом по ее фигуре. Так поступали почти все мужчины. Ее это всегда бесило. Хотелось бы знать, существуют ли на свете мужчины, которые обратили бы сначала свое внимание на ее незаурядный ум, а потом уже на внешность? Большинство из них даже не задумывались, есть ли у нее мозги, и почти все поголовно считали ее легкомысленной.

Единственным их желанием было увидеть ее волосы между ног и убедиться, что они того же цвета, что и волосы на голове. Джоанн никогда не попадалась в ловушки таких болванов. Вот почему она до сих пор одинока. До чего же мужчины однообразны и ограниченны. Но… не Том. Это было сюрпризом, жаль, он исчез так быстро. Она могла бы приглядеться к нему получше.

Ладно, Джоанн разберется с этим потерянным во времени типом, Эндрю Парсонсом, который не знает, где верх, где низ.

Не подозревая, что Джоанн думает о нем, Эндрю Парсонс просто наблюдал за новой гостьей и вежливо улыбался ей. Что будет дальше, знает только Бог.

А путешественник Бадди, пес Эндрю, уйдя от хозяина, явился в дом Рипа. Он знал этот дом, ведь Рип держал его у себя, пока Эндрю лежал в госпитале.

Бадди вошел через дверцу для собак и гавкнул, чтобы дать знать о своем появлении.

Лу вышла ему навстречу. Она улыбнулась псу:

– Итак, ты явился домой. Собака понимала слова, хотя люди никогда не знали об этом, и тоже улыбнулась. Потом Лу задала вопрос:

– Ты пришел с визитом?

Пес забрался под стол и улегся там. Этим он хотел показать, что хочет спрятаться и чтобы женщина никому не говорила, что она его здесь видела.

Она ничего, конечно, не поняла. Только наклонилась и спросила:

– Почему ты под столом? Ты прячешься? Бадди вышел из-под стола, уверенный в том, что Лу на его стороне. Он с надеждой посмотрел на нее. Она засмеялась и сказала:

– Я тоже рада тебя видеть. Идем на кухню, ты подождешь, пока я закончу готовить. Взгляни на мои руки! Кто бы поверил, что я – Парсонс?

Пес издал осторожный, тихий звук, чтобы показать ей, что она превосходна. Она продолжала свой допрос:

– Ты голоден? Мы кормим наших собак утром и снова только вечером. Что скажешь?

Собака смеялась – Лу не была слишком строга, она была доброй. Подумав, Лу сказала:

– Рип скоро придет на ланч. Я дам тебе немного попробовать… если ты обещаешь не болтать. О'кей?

Пес немного походил вокруг с опущенной головой. Но он понимал, что она веселая женщина…

Рип торопливо вошел в дом и обнял Лу за талию и поцеловал, не обращая на собаку никакого внимания. Лу прижалась к нему, залилась румянцем и в свою очередь поцеловала Рипа. Даже тогда, когда пес подошел и гавкнул в виде приветствия, никто его не приласкал. Они обнимали друг друга, целовались и, мешая один другому идти, проследовали в спальню. В последнюю минуту Рип закрыл дверь.

Бадди остался в холле. Его исключили из компании. Он мог слышать шелест одежды и нежный смех Лу. Бадди почувствовал жалость к людям. Их любовь так осложнена. У собак это гораздо проще.