Текст книги "Буратино в Изумрудном городе"

Автор книги: Леонид Владимирский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

НЕОЖИДАННОЕ ПРИЗЕМЛЕНИЕ

Когда воздушные путешественники пролетали над снежными вершинами Кругосветных гор, папа Карло заметил приближающуюся к ним огромную птицу.

– Посмотрите сюда, мистер Гудвин! – закричал он. – Гигантский орёл может запросто проткнуть клювом наш шар, и мы упадём!

– Не волнуйтесь, – успокоил его Гудвин. – Здесь, на севере Кругосветных гор, издавна обитает племя таких орлов. Они не нападают на людей, если их не обидеть.

Между тем орёл медленно облетел воздушный шар, внимательно разглядывая пассажиров. Потом взмахнул крыльями и величественно удалился.

– Если я не ошибаюсь, это был Карфакс – благородная птица, которую когда-то обманул Урфин Джюс. Я думаю, что он смотрел: нет ли его в корзине, – сказал Гудвин.

– А если бы вместо нас летел этот Урфин? – спросил папа Карло.

– Ну, тогда рухнуть бы ему вместе с шаром в какое-нибудь ущелье! Ведь эти гордые птицы обид не прощают.

Некоторое время путешественники летели молча. Потом Гудвин достал из-под своего сиденья пустой мешок и протянул его папе Карло:

– Положите в него Буратино и сделайте из верёвок лямки. Так вы сможете носить его за спиной, а не на руках.

Очень не хотелось папе Карло засовывать сына в тёмный мешок, и он медлил.

Тут заговорила Мальвина:

– Возьмите у Буратино золотой ключик. Он может нам пригодиться.

Папа Карло осторожно расстегнул сыну курточку, снял с шеи ленту, на которой висел золотой ключик, и надел её на себя. Потом, вздохнув, стал засовывать Буратино в мешок, но у него это плохо получалось.

– Давайте я помогу вам, – сказал Гудвин и быстро и ловко уложил деревянного мальчика в мешок.

– Большое вам спасибо за помощь и заботу о нас, – поблагодарила Гудвина Мальвина. – Вы хороший человек…

– Что вы, что вы, – расчувствовался Гудвин, – по правде сказать, я хороший мошенник…

– Кто, кто? – не поняла Мальвина.

– Ну, волшебник, – поправился Гудвин. – И не простой, а – «Великий и Ужасный»! Таковым меня считали все жители Изумрудного города. А как человек, я – серединка – наполовинку, во мне есть и хорошее и плохое. С одной стороны, я хороший, а с другой – даже очень плохой.

Артемон поднялся со своего места и с любопытством заглянул за спину Гудвина, но ничего плохого там не увидел.

Снежные вершины кончились, и внизу появились одинокие ели. Потом начался лес. Ярко светило солнце. Всё было замечательно. И вдруг ветер стих.

– Это ещё что такое! – рассердился Гудвин. – Пролететь с попутным ветром тысячи вёрст и, когда до Изумрудного города осталось всего ничего, остановиться!

В это время ветер слегка подул в обратную сторону, и шар стало медленно относить обратно к горам.

– Куда это мы? – заволновался Карло.

Гудвин, не говоря ни слова, дёрнул за верёвку клапана, выпустил немного лёгкого газа, и шар плавно опустился на поляну среди вековых елей.

– Быстро вылезайте из корзины, – закричал Гудвин, – а не то улетите обратно!

Карло схватил мешок, в котором лежал Буратино, перевалился через край корзины и очутился на земле. Гудвин подал ему Мальвину и Пьеро и помог выбраться Артемону.

– А как же вы? – крикнул ему Карло.

Но Гудвин не успел ответить. Облегчённый аэростат рванулся вверх, Гудвин ловко схватился за большой сук, пытаясь не дать улететь аэростату. Корзина так сильно наклонилась, что всё её содержимое: бутылки, банки, склянки, рупор и бочонок – полетело на землю. Искристым дождём брызнули из него золотые монеты и запрыгали по мохнатым веткам могучей ели.

Гудвин от неожиданности ахнул и выпустил сук. Шар взмыл в голубое небо и унёс в сторону гор Великого магистра, который отчаянно размахивал руками и что-то кричал.

– Улетел, – тяжело вздохнул Карло. – Как мы теперь без него?

– Папа Карло! – теребил его за штанину Пьеро. – А мы пойдём собирать золотые монетки, которые высыпались?

– Нет, не пойдём, – задумчиво ответил Карло. – Эти деньги не наши, мы их не заработали, а ещё, я думаю, они были получены не очень честным способом. Вот и рассыпались.

Пьеро начал сочинять:

 
Мы спустилися с небес
И попали в край чудес…
 

– Какие ещё чудеса! – возмутилась Мальвина. – Я не вижу никаких чудес! В этом парке даже дорожек нет!

– Это совсем не парк, а дремучий лес, и как было бы хорошо поскорее из него выбраться, – грустно сказал Карло.

Пьеро тут же исправился:

 
Мы спустилися с небес
И попали в тёмный лес.
Нет тропинок, нет дорог.
Кто бы нам теперь помог?
 

– И кусты колючие. Все бока обдерёшь, – проворчал Артемон.

– Ой, Артоша, вы заговорили! – обрадовалась Мальвина. – Вот чудеса!

– А я всегда говорил, – обиделся Артемон, – только вы не понимали. Гав! Гав!

На ветку сосны уселась нахальная сорока.

– А куда вы, друзья, собрались идти? – с любопытством спросила она путников.

– В Изумрудный город к правителю Страшиле, – с готовностью ответил папа Карло.

– Идите, идите, – с издёвкой затараторила птица. – Там вас очень, очень ласково встретят! – Помахала длинным хвостом и с хохотом улетела.

– Чего это она? – удивился папа Карло.

Он натянул на плечи лямки мешка, в котором лежал Бура– тино, и поднял с земли суковатую палку. Мальвина взобралась на спину Артемону, а Пьеро, как обычно, крепко ухватился за его хвост, и они пошли в сторону, противоположную горам, на юг, надеясь, что выберутся к Изумрудному городу.

В СТАРОЙ МАСТЕРСКОЙ

У главного распорядителя Руфа Билана на поясе всегда висела связка ключей.

– А ключ от моей столярной мастерской у тебя? – спросил у него Урфин Джюс.

– Да, ваше превосходительство, я знал, что вы обязательно вернётесь, и никого туда не пускал, – угодливо ответил Билан.

– Заткнись! – поморщился Урфин и махнул рукой. – Пошли!

Столярная мастерская находилась в самом дальнем углу дворца.

– Давненько я тут не был, – размышлял Урфин, проходя по длинному коридору. – На первых порах мне надо иметь несколько злых дуболомов с крепкими дубинами для усмирения недовольных. А такие, конечно, найдутся.

В мастерской всё было так, как Урфин оставил тринадцать лет назад. Только по углам висела паутина с дохлыми мухами, и везде лежал толстый слой пыли. На верстаке стояли две готовые дубовые головы. Они зло скалили зубы и смотрели на Урфина стеклянными глазами-пуговицами. Под верстаком лежали круглые деревянные туловища-брёвна с ногами и без ног. А на стене рядком висели руки – правые и левые. Целых дубо– ломов видно не было. Да и не годились бы они ни на что, так как оживлять их было нечем. На полу валялись пустые жестяные фляги из-под волшебного живительного порошка…

– А живые дуболомы ещё где-нибудь остались? – спросил Урфин у Руфа Билана.

– Да, да, ваше превосходительство, целых три штуки! – поспешил сообщить главный распорядитель. – Двое работают в огороде, а один – в саду.

– Срочно позвать их сюда! – приказал Урфин.

Через пять минут перед ним стояла троица улыбающихся дуболомов с лопатами.

– А чего это они радуются? – удивился Урфин. – У одного на руке пальцев не хватает, другой хромает, а у третьего вообще голова трясётся… Инвалиды какие-то, а не дуболомы!

– Вы правы, повелитель! У них когда-то был боевой норов, но… этот… Страшила приказал переделать их злые лица на добрые, и они потеряли воинственный пыл, а за прошедшие годы износились и поломались…

Урфин взял с верстака отвёртку и молоток и за полчаса поменял у двух дуболомов по ноге и руке на более крепкие. Дуболомы обрадовались и стали хвастаться друг перед другом. У одного новая рука оказалась красного цвета, а нога – синего, а у другого – наоборот.

Быстро сорвав двум дуболомам-огородникам улыбающиеся головы, Урфин приделал им другие, со злым выражением лица, а в руки всунул вместо лопат здоровые дубины.

– Совсем другое дело! – удовлетворённо потёр он руки. – Одного поставим у дворца на место солдата, а другого – у входа в тронный зал. И пускай бьют своими дубинами всех непрошеных гостей!

– Очень справедливо! – поспешил поддакнуть Руф Билан.

Для третьего дуболома злой головы не нашлось, а делать ему вместо доброго новое злое лицо Урфину было некогда.

– Должен вам, ваше превосходительство, сообщить, – зашептал Руф Билан, – что этот дуболом работал садовником, выращивал розы и на этой почве стал того… поэтом.

– Да ну? – заинтересовался Урфин. – Тогда пускай прочтёт своё стихотворение.

Поэт заулыбался и выпалил:

 
У меня стихи просты:
Я поклонник красоты.
У меня в саду цветы,
А цветы не любишь ты!
 

– Что он себе позволяет! – возмутился Урфин, обернувшись к Руфу Билану. – Он что, с приветом?

Дуболом тут же сочинил:

 
У меня секретов нет.
У меня в башке привет.
А привет оставит след,
Если только я поэт!
 

– Дурь какая-то, – махнул рукой Урфин. – Отправьте его подальше, сторожить входные ворота. Видеть его не хочу!

– Смирно! – скомандовал он дуболомам. – За разводящим – шагом марш!

И два солдата, вскинув на плечи боевые дубины, дружно, в ногу, затопали за Руфом Биланом. А третий, с садовой лопатой, зашагал не в ногу. Он же был поэт.

ПЕРВЫЙ ПОСЕТИТЕЛЬ

Утром следующего дня, когда Урфин вошёл в тронный зал, людоед уже проснулся и, от нечего делать, ковырял пальцем в носу.

– Это неприлично, – стал втолковывать ему главный министр. Потом осмотрел зал, взял дубину людоеда и спрятал за трон. – Не следует пугать посетителей.

Дверь приоткрылась, и в ней показалась голова часового-дуболома:

– Начальник, тут гость пришёл. Впустить?

– Давай, – разрешил Урфин.

И в тронный зал вошёл седой старик в помятой одежде и грязных башмаках. Видно было, что он проделал длинный путь и очень устал, но на его лице сияла радостная улыбка. На руках он держал двух кукол, а за спиной у него висел вещевой мешок.

– Вы кто? – удивлённо спросил его Урфин Джюс. – Иностранец?

– Я, я… Карло, – заговорил странный посетитель. – Вы, уважаемый господин, не удивляйтесь. Я прилетел оттуда, – и он показал наверх, -… а мистер Гудвин… улетел обратно… и не смог прийти сюда, а очень хотел…

– Великий и Ужасный волшебник Гудвин??? – с тревогой переспросил Урфин Джюс. – И зачем он прилетал?

– Он доставил сюда нас… к вам, а кто из вас правитель Страшила?… Какой я глупый… Конечно, тот, который сидит на троне. Да, ваше величество, – поклонился он людоеду, – вы, действительно, на вид очень страшный, но я знаю, что у вас доброе сердце. Вам горячий привет от вашего друга мистера Гудвина!

«Как хорошо, что Гудвин улетел обратно, – облегчённо подумал Урфин. – Он великий волшебник и легко мог бы справиться с нами и освободить Страшилу. А с этим старикашкой мы разберёмся быстро».

– Кого это вы держите на руках? – поинтересовался Урфин.

– Это куклы – Мальвина и Пьеро. Они прилетели со мной по воздуху.

– Они живые?

– Да, уважаемый господин, они ходят, говорят и выступают на сцене театра как настоящие артисты.

– А что у вас в мешке за спиной?

– О, это самое дорогое, что у меня есть… – доверительно сказал папа Карло.

– А ну, покажите ваши драгоценности! – приказал Урфин.

Папа Карло поставил кукол на пол, снял со спины мешок и развязал его.

Урфин с любопытством заглянул туда…

– Фу-ты! – разочарованно проговорил он, – да там одни деревяшки!

Папа Карло вздохнул и, бережно завязав мешок, надел его обратно на спину.

– Красивая, – заурчал молчавший до этого людоед, указывая на Мальвину. – Она мне нр-р-равится, она в моём вкусе!

– Но она не человек, а кукла из ваты, – поспешил предупредить людоеда Урфин, решивший, что у того проснулся аппетит и он хочет съесть девочку. – Она для этого не годится.

– Годится! – упрямо повторил людоед.

Урфин повернулся к гостю:

– Уважаемый господин Карло, – сказал он как можно приветливее, – наш общий друг Страшила тяжело заболел, а перед вами на троне сидит новый король Изумрудного города Людик Первый.

– Г-р-р-р! – самодовольно загудел новый король и кивнул головой.

Бедный Страшила, лёжа в сундуке, конечно, слышал весь разговор и горестно думал: «Как было бы всё хорошо, если бы я был сейчас на троне! Как я мог поверить в раскаяние этого обманщика и злодея Урфина!»

А Урфин между тем продолжал:

– Вы, друг Гудвина и Страшилы, можете рассчитывать на нашу помощь. Поэтому расскажите скорее королю и мне, его главному министру, зачем вы прилетели к нам?

– Конечно, конечно, – заторопился бедный папа Карло. – Мой сынок уснул, а разбудить его я не смог, прибежал Сизый

Нос… говорит, скорее… всего один шанс… мне нужно очень мало, всего одну маленькую щепотку…

– Не рассказывайте! – вдруг горячо зашептала Мальвина. Она уже догадалась, что перед ними плохие люди. – Скажите, что прежде всего хотите навестить больного Страшилу, а уж потом…

– Да, да, – ещё больше заторопился сбитый с толку папа Карло. – Я хотел сказать, что… надо посетить больного, а потом… я всё расскажу по порядку. А теперь я очень устал…

«Старик, действительно, устал, а мне надо непременно выяснить, зачем Гудвин его сюда привёз, – подумал Урфин. – Пусть отдохнёт с дороги до завтрашнего утра… в тюрьме. Там он быстро поймёт, что со мной шутки плохи! Видите ли, Страшилу ему надо навестить! Ещё увидятся! Ха-ха». Он подозвал дуболо– ма и приказал:

– Отведи пленника в подвал, в темницу!

– Как же?… Я… Я… зачем в темницу? – взмолился бедный папа Карло.

Но стражник грубо схватил его за руку и замахнулся дубиной:

– Пошли! А не то я тебя!…

– Мои куклы! Мои куклы! Мальвина! Пьеро! – застонал папа Карло.

Но дуболом уже вытащил несчастного старика в коридор и поволок дальше.

ЛЮДОЕД ВЛЮБЛЯЕТСЯ

– Какая кр-расивая! – продолжал рассматривать Мальвину людоед. И неожиданно спросил Урфина: – А жена у меня будет?

Главный министр на мгновение растерялся, но тут же сообразил, что вопрос вполне обоснованный: у каждого короля обязательно должна быть королева.

– Подберём, ваше величество, в ближайшие дни вам самую красивую девушку.

– Не надо подбир-рать! – замотал головой повелитель. – Я женюсь на этой! – И он указал пальцем на Мальвину.

Тут уж Урфин, действительно, растерялся. Такого поворота событий он не ожидал.

– Но… но… ваша светлость, я уже вам говорил, что она – кукла из ваты, – попытался он вразумить людоеда.

– Это хор-рошо! Значит, я её не съем! – заулыбался король.

– Но она совсем маленького роста! Какая же она будет королева, если её на троне видно не будет? Да и корона ей велика…

Людоед захлопал глазами, что-то с трудом соображая, и радостно провозгласил:

– А ей надо усиленное питание! Кор-рмить как следует! В день давать пять кило мяса. – Подумал, подумал… – Нет! Десять! Не меньше! И чтобы всё съедала!

Урфин схватился за голову:

– Но это не поможет! Она всё равно не вырастет!

Людоед встал во весь рост, сверкнул глазами, заскрежетал зубами, сжал кулаки и грозно зарычал на Урфина:

– Пр-р-риказываю р-р-раскормить! Чтобы стала большая! Как я! К воскр-ресенью! Иначе – я тебя самого сожр-ру! Ба-га-ра! Ма-га-ра! На-фи-га-ра!

Мальвина и Пьеро стояли на полу перед огромным людоедом, маленькие и беззащитные. Что было делать?

– Вы не смеете! – как можно громче, бесстрашно выкрикнул Пьеро. – Она моя невеста!!!

– Вы… вы… – не находила слов возмущённая Мальвина. Наконец ей на ум пришло самое бранное, самое обидное из её слов. – Вы… вы… страшный бя-ка!!!

– Кто, кто? – переспросил с любопытством людоед.

– Бя-ка!!! – смело повторила Мальвина.

– Мне это слово нр-равится! – заявил людоед. – Тепер-рь я буду обзываться «Кор-роль Людик Пер-рвый Бяка»! Здор-ро– во, да?!

– Очень презамечательно, – подтвердил с кислой усмешкой Урфин.

А Мальвина разгневанно продолжала:

– Во-первых, я вообще не собираюсь замуж, а во-вторых, вы мне не нравитесь, и за вас я никогда не выйду! Лучше умру!

Она топнула ножкой и повернулась к королю спиной.

Но король Людик Первый Бяка уже не слушал Мальвину. Он прыгал на троне, размахивал огромными ручищами и радостно рычал:

– Ур-р! Ур-р! В воскр-ресенье у меня свадьба! У меня будет кор-роле-ва! Очень кр-расивая! Ур-р! Ур-р! Ур-ра!

«Да, – подумал Урфин Джюс. – Кажется, я недооценил характер моего подопечного. Он глупее, упрямее и кровожаднее, чем я предполагал. А ведь он и вправду сварит меня в котле, если через четыре дня эта кукла не вырастет! Что же делать? Что же делать?»

НОВЫЕ ДРУЗЬЯ

Дуболом повёл бедного папу Карло по узкой каменной лестнице вниз. Большущим ключом отпер замок, с трудом отворил скрипучую железную дверь и втолкнул старика в камеру. Снова заскрипела дверь, и громко щёлкнул замок. Было темно, и только наверху чуть-чуть светилось решётчатое окошко.

– Плохо… все плохо… – шептал папа Карло. – И сыночка я не спас, и Мальвина с Пьеро попали в руки злодеев, и Артемон пропал… и я в тюрьме…

В это время в углу кто-то шевельнулся.

– Кто тут? Кто тут? – испугался папа Карло. Он вгляделся в темноту и увидел два силуэта: один пониже в остроконечной шапке, а второй – высокий с длинной бородой.

– Не пугайтесь, мы такие же пленники, как и вы, – сказал тот, что пониже. – Рядом со мной храбрый солдат Дин Гиор, а я, Страж ворот, Фарамант. Мы верные слуги правителя Страшилы, и поэтому злодеи бросили нас сюда. Вы, наверно, с ними уже встречались?

– Да, – вздохнул новый пленник, – тот, что в шкуре, сидел на троне, а второй стоял рядом.

– Значит, людоед стал королём, – задумчиво сказал Фарамант.

– Он что, настоящий людоед? – удивился Карло. – То-то я смотрю, у него вид свирепый и глупый.

– Он-то сам, наверно, глупый, но советник у него очень хитрый и опасный.

– А где прежний правитель Страшила? – спросил Карло. – Я шёл к нему по очень важному делу.

– Мы не знаем, где он, и очень переживаем, что были так беспечны. В городе и вокруг всё было так спокойно. Кто бы мог предположить, что снова появится злодей Урфин Джюс, да ещё в паре с людоедом! А зачем вы прибыли в нашу страну?

И папа Карло без утайки рассказал новым друзьям всю свою историю.

– Вот здесь, – указал он на свой мешок, – лежат «де-ре-вяш-ки», которые раньше были моим сыном. Моим мальчиком, весёлым, озорным и любящим Буратино… – Старик очень расстроился.

– А я знаю, где находится секретная столярная мастерская Урфина, в которой он когда-то оживлял своих деревянных солдат! – сказал с гордостью солдат Дин Гиор.

– Где? Где? – встрепенулся папа Карло. – Может, там я найду случайно оставшуюся щепотку живительного порошка?

– Может быть, – подтвердил Фарамант, – шанс найти есть, но очень маленький.

– Знаю, знаю, – сказал папа Карло, – один из тысячи! Но мне повезло, и я надеюсь, повезёт и дальше.

– Повезло? – удивился Фарамант. – Что вы попали в тюрьму?

– Но здесь я встретил таких симпатичных людей, как вы, и узнал, где искать порошок, – пояснил Карло.

Фарамант и Дин Гиор улыбнулись.

– А теперь нам надо поскорее выбраться отсюда, – сказал Фарамант.

– Но дверь заперта, а на окне решётка! – засомневался Карло. – Это невозможно.

– Запоры не для тех, кто помогал когда-то Великому Гудвину строить этот замок! А я был его правой рукой, – важно произнёс Дин Гиор.

Фарамант посмотрел наверх. Окошко было едва различимо.

– Скоро будет совсем темно. Уже пора!

– А что надо делать? – спросил Карло.

– Ну что ж, – кивнул Фарамант. – Теперь, когда мы убедились, что вы не враг, мы можем открыть вам наш план побега. Гудвин был, конечно, Великим Волшебником, но в то же время и предусмотрительным человеком. Поэтому он из этой единственной тюремной камеры приказал выкопать подземный ход на всякий случай, если вдруг сам в неё попадёт. Мы об этом секрете знали и весь день искали в полу плиту, которая должна подниматься.

– И нашли? – с надеждой спросил Карло.

– Нашли, – успокоил его Фарамант.

– И я с вами! – воскликнул старик.

Узники общими усилиями подняли одну из плит тюремного пола. Под ней была дыра, и оттуда тянуло сыростью.

Фарамант первым спустился в яму, за ним, кряхтя, папа Карло с мешком за плечами. Последним – солдат Дин Гиор.

Пробираться по туннелю пришлось на четвереньках в полной темноте.

Папа Карло несколько раз натыкался на ноги ползущего впереди Фараманта и сам, кажется, больно ударил солдата ботинком по носу. Сверху за шиворот капала вода, руки и ноги скользили по мокрой глине, но всё же беглецы потихоньку продвигались вперёд.

Наконец повеяло свежим воздухом, и Фарамант выбрался из ямы в заросли кустов.

– Осторожно, берегите глаза от веток, – прошептал он остальным.

На небе светила луна, поблескивали звёзды, и настроение у всех было замечательное. Они снова были свободны!

ТАЙНА ЗОЛОТОГО КЛЮЧИКА

И вдруг невдалеке возникла чёрная зловещая тень! Она беззвучно ползла по земле и, – о ужас! – приближалась! Дин Гиор лихорадочно шарил рукой вокруг себя, пытаясь на ощупь найти камень. Фарамант уже нашёл дубину. Тень выбрала своей мишенью папу Карло, упорно подползая к нему. И вдруг бросилась на него! Солдат уже был готов запустить в неё тяжёлый камень, Фарамант – ударить дубиной, но тут раздался радостный возглас папы Карло:

– Артемон, это ты?!

Пёс затявкал, заскулил:

– Я! Я! – И стал лизать хозяина в лицо, попадая то в нос, то в губы…

– Хватит, хватит, – приказал счастливый папа Карло. – И не шуми, пожалуйста!

– Ну и напугала нас ваша собака, – признался Фарамант. – Как это она на свободе осталась?

– Её дуболом со мной во дворец не пустил.

– Повезло, – кивнул головой Фарамант. – Иначе не быть бы ей в живых.

– Скажите, пожалуйста, – обратился папа Карло к солдату, – где эта секретная мастерская находится? Куда мне теперь идти? Влево или вправо?

– Вы без нас не найдёте, – сказал Дин Гиор. – Да и как в неё попасть? Она уже много лет не открывалась. И замок там крепкий.

– А может, мастерская, на моё счастье, не заперта? – неуверенно сказал папа Карло.

– Ладно, – решил Фарамант. – Пойдёмте вместе. Друзей в беде не оставляют.

– Спасибо, спасибо, – зашептал папа Карло. И Артемон вильнул хвостом.

Впереди пошёл Дин Гиор. Они прошли по саду, обогнули дворец, спустились на несколько ступенек вниз и очутились перед железной дверью. Фарамант толкнул её плечом, но дверь не открывалась.

– Заперта, – сокрушённо сказал он.

– Где мой острый меч?! – воскликнул солдат. – Я бы вмиг сломал этот чёртов замок!

Папа Карло ничего не сказал. «Конец, – подумал он. – Быть так близко от цели…» Он снял со спины мешок, где лежал Буратино, и обнял его, приговаривая дрожащим голосом:

– Мой милый сыночек, видишь… видишь, я сделал всё, что мог. Я тебя очень люблю, и мне теперь без тебя… ничего не надо… и жить не хочется… – Он прижал мешок ещё крепче к груди и… больно укололся… – Что это? – удивился он и потёр под рубашкой оцарапанную грудь.

Рука зацепилась за ленту, висящую на шее, – золотой ключик!!! Тут Карло вспомнил, что ещё там, на воздушном шаре, он снял его с Буратино и надел на себя. Но ведь золотой ключик… Он – волшебный! Эту тайну им давно поведал мудрый Сверчок из кукольного театра. И запросто открывает все-все замки!

– Значит, и эту дверь он сможет открыть! – обрадовался папа Карло.

Кто же его уколол? Он быстро ощупал рукой мешковину. Из дырки торчал наружу острый кончик деревянного носа Буратино.

– Ах ты, баловник, – сквозь радостные слёзы прошептал папа Карло. – Ах ты, непоседа, и как тебе не стыдно так царапать своего папу Карло!

Фарамант и Дин Гиор с тревогой прислушивались, как старик разговаривает сам с собой.

– Вам плохо? – с участием спросил Фарамант.

– Лучше не бывает! – воскликнул папа Карло. – Давайте дверь открывать!

– Успокойтесь, – сказал Дин Гиор. – Не надо так волноваться.

– А что нам стоит! Мы разом! Мы такие! – бормотал папа Карло, на ощупь определяя, где находится замочная скважина.

– Он, наверно, сошёл с ума от переживаний, – с горечью решил Фарамант.

«Жалко деда», – подумал Дин Гиор.

Но вдруг раздался звонкий щелчок, и дверь под нажимом руки папы Карло распахнулась.

– Ну и чудеса! – удивился Дин Гиор.

– А этому старику действительно везёт! – решил Фарамант.