Текст книги "Не живи уныло !"

Автор книги: Леонид Словин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Через пару минут Юджин был уже у моего подъезда.

– Как ты? – Он оказался один.

– А Биатрис?

– А-а... – Кейт махнул рукой. – сам знаешь... То косметика не та, то блузка. Если бы собирались на дискотеку, тут бы она не отлипла...

Мы заговорили о деле тут же, у дома.

– С чего начнем? – спросил Кэйт.

– Кайнак хочет со мной встретиться. Я должен ему позвонить.

– Проще всего. Вот пелефон.

Я набрал номер. У Кайнака долго не отвечали. Потом трубку подняла молодая женщина.

– Откуда вы?

– Из Белокаменной... – Я объяснил, кто я. – Знакомый Игоря Венедиктовича звонил в наш офис в Москве...

– Простите, как называется ваша фирма?

– "Лайнс".

– Одну минуточку. Сейчас узнаю, встал ли он.

Очевидно, это была домработница.

Вскоре она возвратилась:

– Вы слушаете? Игорь Венедиктович просит вас заехать в

первой половине дня. Оставьте номер вашего сотового...

– Пожалуйста...

Мы с Кейтом продолжили разговор. Мне хотелось скорее поставить точки над "I".

– Это ведь заказ полиции на Кайнака! Не Шломи! Так?

– Можно считать, я вас сосватал. Вы с Рэмбо ведь непротив?

– Отнюдь.

Я ввел его в курс дела.

– Оружие, закупленное в Щитограде, Кайнак и его партнеры гонят не на Кипр...

– Не на Кипр? А куда же!?

– В Чечню. Бандитский бизнес... Лишних в нем не держат. Кайнака уберут, если дело выгорит. А, если нет, тем более.

– Где это может произойти? Тут, в Иерусалиме?

Я поделился данными записи разговора некоего генерала и "Максима" в азропорту Щитограда при погрузке пистолетов в АН-12.

– Генерал сказал: " Макс, ты выйдешь из машины вместе с Кайнаком, а Кадет с Израильтянином в это время вывернут со стороны Луна-Парка..." Ты знаешь это место?

– Тут недалеко... А что Макс или Максим?

– " В Пасху там это пройдет незаметно..." " На расстоянии десяти шагов – для Кадета это как семечки..." Это сказал Генерал....

Был канун Пасхи...

Кейт с минуту обдумывал услышанное.

– Выходит, нам надо держать под контролем Луна-Парк, перекресток Элиягу Голомб и вновьстроящегося шоссе... Эти идиоты склонны доводить свои планы до конца...

Он оглянулся. Сквозная галлерея первого этажа, у которой мы стояли, была безлюдна. Он сунул руку за пояс.

– На, возьми на всякий случай... – Он подал пистолет.

Это была "Беретта" 951 "Бригадир" одного из первых выпусков – дульная часть ствола выступала из укороченного кожуха затвора.

Я поблагодарил.

– Будем считать, ты ее нашел и нес сдавать в полицию. И тут тебя задержали...

Пистолетом я мог воспользоваться если бы жизни кому-то из окружающих или мне угрожала бы реальная опасность.

– Погнали... – Он иногда разнообразил речь русским сленгом.

Мы подошли к мотоциклу. Из багажника появился второй шлем.

В считанные секунды мы взлетели на возвышенность Байт ва-Ган в объезд по старой дороге у отеля "Холиленд". Внизу открылся уже знакомый район многоподъездные, прилегающие к линии железной дороги, дома, наполненные многоголосым детским криком...

За железной дороги, в парке, виднелась недавно собранная

из металлоконструкций огромная эстрада с мощными ретрансляторами. Всюду между деревьями тянулись разноцветные флажки.

– Мемуна, – не оборачиваясь, объяснил Юджин, – Праздник выходцев из Северной Африки. Завтра вечером тут начнется

главный шум...

– В православную Пасху...

– Да. Но про нее они ничего не знают.

За стадионом впереди тоже виднелось нечто новое. Мощное Колесо Обозрения, окруженное павильонами. Атракционы, качели. Целый автопарк грузовиков – коттеджи на колесах... Целый город.

Я догадался:

– "Луна-парк"...

– Он самый. Завтра к вечеру тут будет огромное скопление людей. Тут только стрельбы не хватает...

Мы были уже на на вершине Холма. По другую сторону внизу, простиралась строящаяся скоростная магистраль. На ней не было ни одной машины...

– Это шоссе Менахем Бегин... – Все также, не оборачиваясь, крикнул Юджин. – Оно полностью готово. Но еще не открыто...

Впереди от шоссе отходили боковые ответвления – по одному в каждый из темных зевов, пробитого в скалах туннеля. Выше поднимались уложенные уступами монолиты...

Мы были уже на вершине.

– Как? – Юджин кивнул на открывшуюся картину.

Голубое, без единого облачка небо, серый асфальт скоростной трассы, рыжий цвет камня. И полное безлюдье.

– Потрясающе...

Мы оставили мотоцикл у отеля "Холиленд", спустились ближе, к вилле. Наши фигуры тут же возникли на экране или даже на нескольких экранах мониторов, нацеленных из помещения на окрестные улицы, потому что тут же из виллы появился мощный еврейско-украинского разлива амбал. С видимым безразличием, как бы не замечая нас, он остановился у ближайшей пальмы. Закурил.

Подступы охранялись. Незаметно приблизиться к вилле, тем более войти в нее, было невозможно. На пасхальные эти дни Кайнак,

скорее всего, пригласил дополнительное число охранников.

Я не успел додумать до конца эту мысль.

На моем мобильнике раздался звонок.

– С вами будут говорить...

Трубку взял сам Кайнак:

– Я узнал, что вы находитесь тут, по соседству. Дело вот в чем... У меня могут неожиданно измениться планы. Поэтому... Не могли бы вы зайти ко мне прямо сейчас? Разумеется, один. Без вашего товарища...

Я перевел его слова Кейту.

– Конечно, сходи. Я подожду тебя в гостинице. В баре...

– Постой, – я вернул "Беретту". – Так будет лучше...

– Пожалуй.

Кейт потопал назад, к отелю "Холиленд", где стоял мотоцикл. Я двинулся вперед, к вилле.

Амбал, покуривавший у угла, видимо, получил указание насчет меня по рации. Он погасил сигарету, молча двинулся впереди.

Мы прошли между двумя секьюрити на входе, один из которых тут же обследовал металлоискателем мою одежду...

Сразу за входом начиналась лестница. Я только мельком, сквозь раскрытые двери, увидел огромный зал, он был пуст. Расставленные столики были не накрыты. Несколько мужчин – крутых новых русских – и столько же дам стояли кружком у окна. Кроме меня, тут не было ни одного в джинсовой паре, белых носках и кроссовках...

Но мне было ровным счетом на это наплевать.

У вас своя свадьба, у меня своя...

Жизнь быстро сбила с меня честолюбивые устремления юности.

Я стартовал без знакомств, без блата. Журналист без имени... Потом честный мент-фанат внизу, на з е м л е. Теперь частный детектив – из тех, кто ставит на кон против баксов свои жизни... Рискуют самым дорогим, что дается человеку всего один раз, как когда-то писал мало уже кому известный, кроме, может, никарагуанских и курдских партизан, советский писатель...

Я не проводил ночи в престижных клубах и не заказывал коньяк

"Paradis" по 100 баксов за бокал. Гости на вилле Канюкова были как раз из таких. Мне бросились в глаза туалеты дам, их косметика, прически. Но сегодня был Великий Пост, вечером они собирались на службу, трапезничать полагалось ее окончания...

На втором этаже мой провожающий постучал в первую, сразу за лестницей, дверь. Тут же открыл.

– Разрешите?

Я попал в служебный кабинет хозяина.

Кайнак сидел за столом – моложавый раскормленный. На нем была черная тройка, с бабочкой. Если бы не бабочка да еще отсутствие кипы, его можно было принять за одного из религиозных – харедим, каких полно на Бейт ва-Ган.

– Добрый день...

Сидевший напротив него другой гость -молодой, высокий – поднялся. Я уловил взгляд профессионала. В мгновение он подверг меня осмотру всего, с головы до ног. Я узнал его.

"Максим", "Макс"...

Я видел его вместе с Кадетом в Аэропорту Щитограда. Теперь я почти не сомневался: скорее всего, именно он был Недреманное Око, приставленное ФСБ к компании псевдо-кипрских промышленников, торговцев оружием. Он прибыл сюда с другими гостями Кайнака, которых тот встречал в аэропорту Бен Гурион, когда я прилетел.

– Получилась накладка... – Обращаясь ко мне, Кайнак развел руками. Он был намеренно дружелюбен. – Обстоятельства изменились. Мы решили не прибегать к вашей помощи. Так что извини. Я украл твое время...

" В последнюю минуту кто-то отсоветовал Кайнаку прибегать к помощи частной охранно-сыскной фирмы... – понял я и сразу догадался, откуда ветер. – ФСБ это совсем ни к чему!"

Я ничем не выдал своего удовлетворения. Мне не очень-то хотелось находиться при нем. Такой мог запросто послать телохранителя за пивом. Кроме того у меня оставался заказ частной детективной фирмы, а точнее иерусалимской полиции...

Кайнак пояснил:

– Речь не идет о возвращении аванса, который внес мой доверенный в Москве. Твой прилет, моральный ущерб... Просто с этой минуты у "Лайнса" нет передо мной никаких обязательств...

Так что...

– Это вам решать.

– У вас тут есть еще дела? – осведомился Кайнак.

– Собственно, я уже их заканчиваю.

– Тогда давайте на посошок...

На подносе сбоку стоял графин, набор хрустальных рюмок.

Хозяин виллы наполнил три из них.

– За удачу!

Предстоящий прием на вилле был посвящен заключительному этапу сделки с продажей оружия. Повидимому, АН-12 с пистолетами отбыл или с минуты на минуты должен был вылететь из аэропорта

Щитограда. Известие об этом мог передать Максим. Вместе с

приказом Генерала и Мадам отказаться от наших услуг.

Все было, как мы и догадывались.

После шумного, но вобщем-то безопасного взрыва на Бейт ва-Ган, Кайнак еще надеялся, что ему простят попытку кинуть партнеров и дадут безнаказанно выйти из дела...

Кайнак, как и все, не знал своей судьбы.

Не догадывался о киллере, в помощь которому уже подобрали бывшего офицера израильской полиции, а ныне частного детектива Данни Алона и даже успели перевести гонорар...

– Когда вы улетаете? – Максим или как его там звали в действительности, взглянул на меня.

– Еще не решил. А вы ?

– Тоже.

Больше мы не перемолвились ни словом.

Я снова вспомнил про странный звонок Федеральной Службы

Безопасности Рэмбо. О чем нас хотели предупредить? Чтобы мы вели себя скромнее и не высовывались? Рыцари плаща и кинжала, как правило, не бросали слова на ветер.

– Завтра не обычный день... – Кайнак сделал глоток, отставил рюмку. Святая Пасха...Единственное в своем роде богослужение...

Завтрашний маршрут их в Иерусалиме был ясен.

" Старый город. Храм Гроба Господня..."

Вечером я позвонил в Москву. Узнал последние новости.

Генерал и Мадам, которых я видел в Аэропорту Щитограда, были уже в воздухе, когда в конце первого часа полета второй пилот АН-12 неожиданно получил приказ с Земли диспетчера Управления Воздушного Движения:

– "Борту 11231 предлагаю произвести посадку в точке номер..."

"Точкой" этой был военный аэродром в Астрахани. От экипажа кроме того потребовали перейти на связь с военным диспетчером аэродрома...

До этого полет проходил нормально. Борт следовал по маршруту Щитоград-Слепцовск. Я представлял эти места:

" Ингушентия – зона чрезвычайного положения"!

В салоне самолета ничего не происходило. Его вели обычные гражданские авиадиспетчера Управления Воздушного Движения, которых, на которых рассчитывал Кайнак.

На приказ с Земли прервать полет пассажиры АН-12 отреагировали бурно. Диалог был слышен с Земли:

– Не имеют права! У вас есть пилотное задание...

– Приказ диспетчера не обсуждается... – Это был пилот.

– Мы заплатим полмиллиона баксов. Скажите, самолет захватил террорист...

– Они поднимут воздух истребители!

– По гражданскому самолету стрелять не будут!

Тем временем пилот уже вышел на связь с военным диспетчером. Тот передал обычные данные, связанные с приземлением.

– После заруливания следуйте за машиной сопровождения...

Я поблагодарил дежурного "Лайнса", передавшего мне сообщение. Все стало на свое место.

Ночью я читал роман Чингиза Абдуллаева "Тень Ирода",

который мне еще в прошлый приезд прислали из иерусалимского магазина "Золотая карета". Книга прождала меня все это время.

Я не уснул, пока не прочитал до конца.

Журналист, принявший приглашение главного редактора приехать на презентацию с участием всего столичного бомонда, жалел, что позволил увлечь себя в столь шумное собрание...

Легко представляемые сцены. Чистая публика... Не умолкающий ни на секунду главный редактор. В какой-то момент остановившийся рядом министр иностранных дел России. Главный редактор был ему не интересен, а вот на его собеседника он взглянул пристально. Уж он-то, в течение пяти лет возглавлявший самую секретную в России Службу внешней разведки, знал своих людей.

Министр даже представился, чтобы услышать фамилию,

которую герой назовет. Но и фамилия журналиста ни о чем ему

не говорила.

– Может быть, – спросил его Примаков. – Вы были когда-нибудь в Таиланде или Индонезии?

– Нет, – тот еще раньше почувствовал, что ему будет задан именно этот вопрос и внутренне напрягся.

– Странно, – вслух рассудил министр. – Я думал, что видел вас именно там. У меня был один знакомый любитель птиц...

Войны спецслужб, болезненное перерождение людей...

Как читатель я тащился от шпионских историй.

Роману были предпосланы слова Октовиана Августа Цезаря

"Лучше быть свиньей Ирода, чем его сыном"...

Глава пятая.

Пасха

Рано утром, еще затемно, чтобы его слышал целиком иудейский, как во времена Спасителя, Иерусалим, по евангельской традиции, трижды, громко, прокричал петух. А с минаретов в арабской деревне Беит-Цафафа уже начала разноситься утренняя мусульманская молитва...

Под окнами по незатихающей Элиягу Голомб с ревом проносились машины. Я выглянул в окно.

Наступающая православная Пасха вне древних стен Старого

Города, нигде, кроме нескольких христианских храмов, не

чувствовалась. В районе спортивного стадиона – в Луна-парке опробывали иллюминацию огромного Колеса Обозрения.

Я снова связался с "Лайнсом".

Посадка АН-12 на военный аэродром в Астрахани была произведена в принудительном порядке. Срочный вылет двух истребителей– перехватчиков был отменен в последнюю минуту, когда пилот сообщил о том, что идет на посадку...

По имевшимся у Федеральной Службы Безопасности данным,

на борту приземлившегося лайнера находилось не менее десятка

тысяч единиц спортивного оружия, аналога боевого пистолета

системы Макарова, переправляемого в Чечню...

Совместная операция ФСБ и милиции под кодовым названием "Набат" была санкционирована на самом высоком уровне.

Все происходило строго по отработанной схеме.

На территорию военного аэродрома была тут же введена штурмовая группа. Второе и третье кольца оцепления обеспечивали военные.

После посадки прибывший АН-12 еще долго двигался по взлетно-посадочной полосе за военной машиной, на заднем борту которой было выведено крупно: " Следуйте за мной!"

Наконец, место стоянки было определено. В стороне, на краю заснеженного поля с простоявшими всю зиму остатками стерни, борт замер. После подачи к самолету трапа по матюгальнику поступила

громкая команда:

– Выходить по одному. С интервалом. Пассажиры выходят

первыми...

В двадцати пяти метрах между самолетом и аэродромными

помещениями спецслужбы поставили мощный "КАМАЗ",

прикрывавший штурмующих.

Едва дверца самолета колыхнулась, поступил новый приказ:

– Руки за голову...

Первой на трапе показалась Мадам – президент фиктивной Кипрской фирмы "Тор Трейдинг ЛТД, закупившей пистолеты.

Появление женщины должно было смягчить сердца штурмующих.

Это произошло. Однако, лишь частично.

– Двигаться к машине! – Был приказ.

Едва она свернула за "КАМАЗ", натренированные мужские руки мгновенно сдернули с нее шубу, привычно провели по всем местам, где можно укрыть оружие. Более тщательный обыск ждал ее впереди...

Группа захвата отыгралась на ее партнерах – Генерале, спустившемся следом, и двух секьюрити.

Укрыться от ударов было невозможно – руки следовало

держать за головой. Пережитое до начала операции

выходило из штурмовавших с кулаками, с тычками высоких, со

шнуровкой, тяжеленных десантных ботинок.

Рэмбо, поддерживавший связь с Пензенским коммерческим центром "Авиабизнессервис", осуществлявшим доставку груза, узнал о насильственном прерыве полета одним из первых...

И почти одновременно обо всем стало известно "Российско

кавказскому диалогу". И уже этой пасхальной ночью в Старом

Городе, в центре Иерусалима, Кайнак больше не мог считать

себя в безопасности...

Весь день я отсыпался и вышел из дома под вечер.

Было еще светло. Розовая иерусалимская плитка на зданиях проступала отчетливо, как всегда, когда в межгорье спускался нагретый за день воздух. Мой путь лежал в Старый Город.

Я снова выбрал прохладный иерусалимский автобус. Народу в нем было немного. Тощий в шляпе и в сюртуке хасид,с пейсами, с тонкими, в черных чулках, ножками, всю дорогу читал молитвенник.

Две девчонки из военной полиции – темнозеленые береты,

просунутые под погоны, комбинезоны, металлические приклады

автоматов – о чем-то болтали, поджав под себя ноги в брючках.

На Кинг Джордж пассажиры вышли. К Яффским воротам, я

приехал один. Был час равновесия света, падавшего на предметы и отраженного ими. В такие минуты бывало всегда особенно тревожно и зыбко, и я чувствовал, как скулит сердце.

На площади у Яффских ворот людей было мало.

Христианские паломники должны были появиться гораздо позже. Их сегодня должно было быть много. Из автомата напротив полупустой кофейни "Самара" я позвонил Юджину Кейту. Он находился в районе "Луна-парка".

– Как у тебя? – Спросил я.

– В порядке...

Было плохо слышно. Вместе с голосом детектива в микрофон

влетели звуки оглушительного рока.

– Из Ашдода нет новостей?

Кейт постоянно поддерживал связь с офицером полиции, с Бенци. Тот надеялся помочь себе – сдав Всеизраильскому Штабу полиции своего приятеля Дани Алона вместе с прилетающим киллером.

– Российский гость пока не появился.

– А что сам Дани Алон?

– Ждет. Никуда не отлучается.

– Ты уверен, что тебе поступит знак?

– От Бенци? Уверен.

– А как в "Луна-парке"? Много людей?

– Чрезвычайно.

– Я у Яффских ворот.

– Будь осторожнее. Там все может произойти.

Крутым спуском пустого арабского рынка, я вышел к боковому проходу. Где-то близко задушливо лаяла собака. Уличное освещение не было включено. Часть лавок еще работала. Воздух был полон запахами мускатного ореха, тмина, таинственных пряностей. То в одном, то в другом конце длинного ряда палаток с грохотом опускались металлические жалюзи...

Я свернул и оказался на открытом пространстве. Вокруг не было ни души. Но я чувствовал себя спокойно. За поясом у меня была "Беретта" 951 "Бригадир", оставленная мне Юджином Кейтом...

От Храма Гроба Господня меня отделяли несколько десятков метров. Улица и площадь тут были тоже пусты. Только у крохотного, тускло освещенного арабского кафе два человека за столиком, низко склонились над шахматами....

– Руси!.. – Позвал меня хозяин кафе, когда я пересекал квадрат падающего из дверей света. Потом добавил на ломаном русском. – Иди сюда. Карашо...

Мою принадлежность России он определил мгновенно и точно, несмотря на то, что на мне не было ни одной нашей тряпки.

Впереди показалась Святая святых Христианского мира – Храм Гроба Господня. Я вошел. Простоявший в его нынешнем виде никак не меньше восьми веков – огромный, не охватываемый снаружи глазом, Храм был в большей своей части еще пуст, слабоосвещен,

сумрачен.

Я пригляделся к молящимся. Мне не хотелось пасть случайной жертвой разборки... Несколько десятков женщин, туристы из славянской Европы. Среди мужчин я не увидел никого из тех, от кого могла исходить угроза. Лица паломников были отличны видны в свете свечей, которые каждый держал перед собой...

Народ прибывал.

Внезапно я увидел своих бывших клиентов. Наших было не менее двух десятков, включая телохранителей. Растиражированные типы новых русских, какими их любят показывать в теленовостях и различного рода журналистских расследованиях...

Плечистые, аккуратно подстриженные, в белоснежных сорочках, костюмах от модных фирм, безумно дорогих галстуках они двигались от входа к часовне над Гробницей Господней.

Молитва должна была скоро начаться.

Я обошел часовню и снова увидел всю компанию. Кайнак снял нательный крест, вместе с массивной золотой цепью, положил на Камень Помазания. Опустился на колени. По обе стороны мраморной плиты, на который, по преданию, было уложено снятое с креста тело Спасителя для умащения ароматическими веществами, преклоняли в эту минуту колена, только свои – из тех, кого я видел на вилле.

Кайнака окружали секьюрити. Тут же находился и Максим, вроде бы доверенное лицо Генерала и Мадам, а, в действительности, человек ФСБ...

Вместе с несколькими телохранителями Максим сдерживал нажим других паломников, стремившихся к Священному Камню.

ФСБшник заметил меня. Задержал взгляд. Мне показалось, он хочет что-то сказать...

Пользуясь теснотой, я приблизился. Встал позади.

Он передал мне записку. Я незаметно переправил ее в карман.

Не оборачиваясь, он явственно произнес:

– Позвоните по этому телефону. Скажите на английском: Макс будет на час раньше...

Итак, теперь я точно знал человека, который был внедрен

Федеральной Службой Безопасности России в группировку, поставлявшую пистолеты на Северный Кавказ.

Агент "Максим" – или как его в действительности звали

выполняя преступные планы группировки, по заданию ФСБ выхолащивал их, искусно создавая нежелательные братве ситуации.

Он устроил взрыв на Бейт ва-Ган, наделавший много шума, но не имевший трагических последствий. Отбывая из Иерусалима, он намеренно через ветерана ливанской войны рыжего Бецалела организовал утечку информации на радио "Коль Исраэл" и израильская полиция узнала о предстоящей бандитской разборке...

Не исключалось, впрочем, что все это было результатом

сговора спецслужб обеих стран – ФСБ и Шабака. Из корпоративных соображений разведки старались без необходимости не создавать друг другу лишних проблем...

Сегодняшняя задача агента была из сложных.

Действовать от имени ФСБ он не имел права и в случае ареста израильской полицией должен был скрыть свою принадлежность к российской спецслужбе.

В качестве человека мафии он обязан был содействовать

прибывшему из Москвы киллеру, а как сотрудник ФСБ всеми сила

ми воспрепятствовать разборке. В случае разоблачении ему грозила пуля того же киллера...

В последнюю минуту он, повидимому, получил команду Москвы покинуть Израиль до начала разборки с Кайнаком. Для этого ему разрешили воспользоваться всеми имевшимися в его распоряжении средствами, включая помощь российского частного детектива из "Лайнса"...

" Но как Федеральная Служба Безопасности узнала зараннее, что разборка произойдет именно в Пасху?"

Ответ теперь напрашивался сам собой:

" В ФСБ знали: братва разберется с Кайнаком, как только

выяснится, что он не обеспечил свободный пролет в Чечню. Дата отправки была известна. В том, что ему не дадут сесть в

Слепцовске у ФСБ, сомнений не было."

Я был уже на выходе из Храма. Телохранители Кайнака, когда я проходил мимо, напряженно смотрели по сторонам. Выходя я резко обернулся. Как пелось в шлягере: " ... Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я..."

Все, кто только что напряженно озирались вокруг, смотрели мне вслед! В случае покушения на Хозяина, с какой бы стороны оно не произошло, эти ребята, в первую очередь, отыгрались бы на мне...

Я вышел из Храма. Полицейские уже контролировали вход. В любой момент тут могли начать проверку оружия у паломников...

Я прошел к телефону-автомату у Яффских ворот, на площадь

Старика Хаттабыча, набрал номер, полученный от ФСБшника.

Семизначный номер оказался знакомым. Мне его сообщил Юджин. Это был телефон Бецалела, того, что звонил Мадонне на радио "Коль Исраэл".

– Хэлло...

Я поднес к губам платок, на случай, если разговор записывала полиция. Передал просьбу ФСБшника. Абонент не переспросил, не задал ни одного вопроса.

– Thanks.

– Ваy.

"Спасибо"– "До свиданья"... Я повесил трубку. И сразу на моем мобильнике прозвучал вызов. Меня разыскивал Кейт:

– Позвонила Мэди...

Вокруг него постоянно вертелось несколько блядей. Я начал

путаться в именах. Он объяснил:

– Подруга Дани Алона... Бенци тоже подтвердил. Человек из России, которого мы ждем, он уже здесь, в Израиле. Он и Дани выехали из Ашдода в Иерусалим...

– Ты далеко?

– В Луна-Парке, тут тысячи машин. Подтягивайся сюда...

– Приметы гостя есть?

– Высокий, молодой, белый. Точнее, бледный.

Я знал этого человека. Я видел его на таможне в Щитограде вместе с "Максимом" во время погрузки пистолетов...

– Это "Кадет"! Белесый!.. – Юджин не знал этого слова.

– К сожалению, коллеги из наружки и х потеряли... – В голосе

слышалась неловкость. – Как не говори, а за рулем Дани – бывший

полицейский! Сейчас они уже, наверное, подъезжают...

– Я еду к тебе. Что у н и х за машина?

– "Дайатсу". Позвони от входа в "Луна-Парк". Я встречу. Только ничему не удивляйся. Я не один. Встретил подругу.

– Мадонну!?

– Нет, Биатрис...

"Луна-Парк" обрушил в ночь беспредел сильнейших шумовых эффектов. Из всех мощных ретрансляторов неслась громоподобная непереносимая какафонией звуков. Огромная, высотой в трехэтажный дом, кукла – механический дикарь на входе – в шкуре, с дубиной в руке, ритмично разевал внушительных размеров пасть. Оттуда неслись пугающие звериные рыки.

Это было прелюдией. Дальше со всех сторон слышалось уханье, стук, клекот, раскатистые вопли...

"Под вечер американцы приехали с цирком..." – когда-то еще в первом классе, писал мой пацан, решив – не без влияния моих журналистских успехов – попробывать себя в прозе. Его рассказ назывался " З а е ц". Никогда больше он не написал ни строчки.

" Под вечер американцы приехали в Иерусалим с Луна

Парком... – написал бы я. – С переливающимися цветными

огнями, картингами, Колесом Обозрения и еще с десятком ориги

нальных атракционов..."

Вход был свободный. Но не для вооруженных людей. Страна, находившаяся, практически, в состоянии войны с соседями, была наводнена оружием. Трое секьюрити -в черных легких куртках с укороченными рукавами, которые носили тут местные охранники, перекрывали площадку перед входом.

Я набрал номер пелефона Кейта. Он не ответил.

Меня это не насторожило. Но мне надо было не только пройти самому, но и пронести "Беретту".

Охранники действовали выборочно, используя металлоискатели.

На иврите и на английском они интересовались:

– Нэшек? Arms? – "Оружие?" – В одном из секьюрити я угадал своего бывшего соотечественника, двинулся к нему: " если поймать взгляд, он, определенно, не взмахнет металлоискателем..."

– Нэшек? Arms?

– Увы, мой друг!.. – Я развел руками.

Наши глаза встретились. Охранник увидел мой сваленный еще в детстве, нос, фиксы в верхней челюсти.

– Откуда? – спросил он.

– Москвич.

– Я из Днепра. Давно здесь?

– Два дня.

– Ты даешь... – Говорить нам не дали. Сзади все подходили люди.

– Удачи...

Вокруг у входа была арабская молодежь – девушки в длинных платьях все, как одна, в белых платках. На черноголовых парнях не было кип...

Я достал мобильник, снова набрал номер. Послышались гудки. Ответил незнакомый женский голос, что-то отстраненно– быстро произнес на иврите. Я догадался: сотовый Кейта отключен...

" Может Кейт находится поблизости от киллера, и не может ответить. А, может, ему предложили отключить мобильник?!"

Несколькими минутами назад, сотовый явно был включен, но

Кейт не ответил. Не помешал ли ему мой звонок и не тогда ли он

отключил мобильник...

Теперь у меня не было связи ни с одним из полицейских...

Юджин столкнулся с подружкой у атракциона "дискавери".

Биатрис была вместе со стайкой таких же, как она, девонок

школьниц, любительниц острых ощущений и сорви-голов.

Только что их, привязанных к креслам, раскручивали на высоте четвертого этажа. Они падали вниз почти до земли и тут же неслись назад, крутясь через голову, через спину, подряд и многократно.

Школьницы накричались до слез. Крик, и кружение еще

жили в каждой из них, и, сойдя с "дискавери", они все

поджимали коленки и висли друг на дружке.

Биатрис повисла на Кейте...

Девочка выглядела весьма экстравагантно. На ней был узкий костюмчик из тягучего блестящего материала, похожего на кожу, который натягивался на каждую выпуклость. Полы пиджачка были высоко обрезаны. Под ним мелькал смуглый девичий животик.

– Пойдем с нами... – Она держала Кейта за руку. – Мы

решили попробывать все!..

Рядом взлетал в воздух яркоосвещенный вагончик с самыми

бесстрашными. Иллюминированная клетка поднималась метров на

двадцать вверх и там застревала, перевернувшись. Вниз, из карманов, летели монеты, расчески, даже бутылки с водой...

Атракцион назывался "торнадо".

– Я занят, Биатрис.

– Ну, Юджин! Я прошу...

– Никак. Мне надо встретить одного человека...

– Юджин...

Она потянула его за атракцион. В темноту. Тут были припаркованы грузовики, домики на колесах – походный городок "Луна-парка".

– Ты куда...

– Ну, Юджин! На секунду...

Ей удалось втянуть его в тень, прижаться. Она вся дрожала. Кейт приподнял ее. Она повисла, обхватила ногами его колени. Подруги, которые были с ней, куда-то разбежались.

Сбоку начинался прилавок одного из атракционов, который

пользовался наибольшим успехом. Полки сверху до верху наполняли призы – видеомагнитофоны, телевизоры, транзисторы. Ниже, на прилавке, были установлены небольшие столбики. Любой из призов можно было выиграть и тут же немедленно получить. Для этого требовалось набросить на столбик кольцо, диаметр которого был шире столбика максимум на сантиметр.

У прилавка было светло, оживленно. Там, где Биатрис

страстно прижалась к Кейту, была темнота.

И вдруг...

– Arms!.. – услышал внезапно Кейт из-за спины.

"Оружие..."

– Quickly! – "Быстро"!

Английский язык неизвестного был с сильным иностранным

акцентом. Юджин Кейт не мог определить, с каким именно.

"Российский киллер..."

В ту же секунду он почувствовал прикосновение металла к

шее сзади. Это был ствол. Кейт замер. Не отнимая дульного

среза от шеи полицейского, неизвестный провел рукой по его

одежде, выдернул пистолет, который Кейт, как большинство его

коллег, держал сзади за поясом. В кармане на груди, у него

был второй пистолет и Кейт не запаниковал.

Теперь он мог осторожно обернуться.

Высокого роста, светлолицый. Половину лица закрывали

темные очки. Юджин Кейт видел этого человека впервые.

В это время Биатрис открыла глаза...

Пронзительный вопль ее потонул в царившем вокруг грохоте, в криках посетителей, висевших в этот момент в воздухе вниз головой в "торнадо" и "дискавери"...

– Shut up! – "Заткнись!" – Киллер перевел пистолет с Юджина на Биатрис. – Keep silence! – "Молчи!" – он испытывал дефицит английских слов.

Теперь он держал на мушке Биатрис. Чтобы не кричать, она обеими ладонями зажала себе рот. Юджин отпустил ее, чтобы освободить руки.

– Пелефон! – приказал киллер. Он показал на боковой прилавок.

Юджин положил мобильник, и киллер тут же взял его свободной

рукой . Затем он показал стволом на второй выход из "Луна-Парка", у которого стояла машина.