Текст книги "Мясо по-французски"

Автор книги: Леонид Савельев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Звук

Тишина. Полная тишина, до звона в ушах… Лиля сидела за столиком и ждала, когда ей принесут заказ. Рядом, на сцене, под фонограмму открывал рот высокий юноша. Парень был наверно студентом, под носом у него пробивался пушок… Как же было тихо – ни звука. Полнейшая тишина.

Принесли заказанную ей еду и бокал вина. Чуть пригубив вино, она, поморщившись, отставила бокал. Начала медленно пережёвывать еду. Уже доедая, она почувствовала, что к ней начали приходить звуки. Сначала тихо, как издалека, потом – всё мощнее и мощнее. Как же громко он визжит! Он совершенно не умеет петь. Он просто блеет, как козёл! Надоело! Ей надоела такая жизнь. Надоело быть ломовой лошадью. Тянуть на себе быт, работу. Успевать всем помогать. Как «Чип и Дейл спешат на помощь». Да, люди, которым она помогала, были ею любимы. Но… Надоело. Звуки опять начали отступать – становилось тихо. Лиля закрыла глаза: тихо и хорошо… Домой идти не хотелось. Дома были любимые дети. Два сына – погодка. Оба уже старшеклассники. Сейчас – летние каникулы, и они сидели дома, никуда не выходя. Оба смотрели свой футбол. Оба играли в свои компьютеры – каждый в своей комнате. В её комнате был муж. Он так же смотрел футбол и пил пиво. Все трое не могли даже вынести мусор. Всё на ней! И даже нормально выспаться она не могла!.. Футбол. Пиво. Компьютерные игры. Готовка еды. Уборка. Стирка. Глажка. Ещё был престарелый отец, который жил в соседнем доме и требовал ежедневного ухода. Ещё была соседка, которой она носила продукты. Тишина.

Кто её трясёт? Резко пришёл звук – этот мальчик блеет, как козёл… Кто так трясёт? Открыла глаза.

– Лилька! Ты чё, глухая? – над ней стояла и трясла её школьная подруга.

– Лариска! Вау! Ты как тут? – Лиля была рада подруге, которую не видела уже несколько лет.

– Да вот своих навестить приехала. Слушай Лилька, ты совсем не меняешься! Тебя как заморозили! – Лариса улыбалась.

Лиля знала, что выглядит лучше многих молоденьких вульгарных девчонок, которым не хватало вкуса. Лиля была стильна. Манерна. Холёна. И это – несмотря на свою постоянную занятость. И по фигуре она никак не уступала девчонкам, да и на лице – ни морщинки. Но, смотря сейчас на Ларису, она понимала, что та выглядит не хуже. В школе она однозначно «проигрывала» ей во внешности. Но сейчас Лиля выглядела гораздо лучше, и ничем не уступала подруге.

– Да… вот такие мы с тобой! Красотки!

– Слушай, пойдём, на улицу выйдем! Ужасное заведение. А мальчик этот визжит, как резаный!

– Да, пойдем, – я вообще случайно сюда попала.

– Так и я. Почти случайно… Но случайностей не бывает, раз мы встретились! – Лариса достала телефон из сумки, собираясь кому-то позвонить, подумала… и положила его обратно.

Уже через полчаса они сидели в кофейне. Шумно. Официантка ходила на каблуках, издавая дикий стук. Прямо как-будто в голову вколачивали гвозди. Через столик сидела пара. Мужчина с диким грохотом размешивал в чашке сахар. Ещё эта официантка со своими каблуками! Голова начала раскалываться от этого шума! Музыка. Ещё музыка. Она играла тише, чем грохот каблуков, была не резка, не навязчива, но все эти звуки!.. Голова начала ныть.

– Ну как ты, рассказывай! – спросила Лариса, еле шевеля в полуулыбке губами. Как же громко она говорит, на всё кафе!

– Потише можно? Что ты орёшь так, Ларис? – Лиля поморщилась. Не хотела. Но не могла не поморщиться. Было больно от звуков.

Лариска удивлённо уставилась на подругу.

– Ну, ты, блин, даёшь… Я еле слышно говорю, чего ты? Голова болит? Так! Сейчас!.. – Лариса озабоченно открыла сумку. – Сейчас, у меня таблетки есть.

– Да не нужно.

– Тогда нужно выпить! – Лариса жестом подозвала официантку.

Лиля молчала. Молча с ужасом смотрела, как девушка приближается к ним. Туфли шли к ней, а с туфлями приближался грохот. Смотрела на ноги. Ноги красивые. Туфли, как ни странно, хорошие, дорогие. Но как же она грохочет!

– Принесите нам коньяку, пожалуйста!

Девушка удалялась, унося с собой грохот туфлями.

– Ларис, какой коньяк? Ты с дуба рухнула? Я не пью крепкого!

– А я пью! Я вообще люблю побухать время от времени. Травки люблю покурить. Тусовки люблю, клубы. Сейчас коньячку выпьешь, и, поверь мне, всё как рукой снимет! – как же она громко разговаривает, эта Лариска!

Посидели молча, потягивая кофе. Лариска внимательно смотрела на подругу. Лиля же была в ужасе, что сейчас эти каблуки принесут коньяк. Идёт! Несёт! Туфли идут! Лиля в ужасе испуганно взглянула на подругу. Грохот-то какой!

– Да ладно, не парься ты…Ты что, коньяк ни разу не пила, испуганная такая?

Лиля выпила алкоголь.

– Ну! Ты будешь рассказывать-то о себе? Или мне начать? – Лариса с любопытством смотрела на Лилю.

Звуки. Как хорошо! Тихо играл лаунч. Становилось хорошо и приятно. Рядом тихо ворковала подруга. Всё ненавязчиво и уютно. Мимо прошла девушка официантка на каблуках. Никакого грохота. Идёт себе и идёт. Постукивает. Милая девушка. Ничего не раздражало.

– Я, Ларисочка, мама! У меня двое мальчиков.

– Помню, сколько им сейчас? В школу ходят?

– Заканчивают уже! Проснулась!.. – заулыбалась Лиля.

– Да ты, что?!! – вытаращила глаза Лариса.

Пили коньяк. Лиля рассказывала о своей жизни… Да, живет. Да, семья. Муж. Муж с работы приходит поздно, ложится на диван и смотрит футбол. Пиво любит. Вроде, и её любит… В выходные выезжают вместе. Отпуск, опять же… Дети. Любит их. Но они живут своими непонятными ей интересами. Надоело.

– Как же тихо, хорошо и уютно с тобой, Ларис! А у тебя как?

– Ты знаешь… А я вот всегда об этом мечтала. О чем ты говоришь. Но после аборта не могу родить. Нет, конечно, можно искусственно. Не вопрос. Но тот, кого я люблю, ему не нужен ни ребёнок, ни дом. А я люблю его безумно… Так и живём: вечеринки, клубы, выпивка, его бабы…

– Его бабы? Не поняла…

– А-а-а… чего тут понимать!

– А я бы хотела так пожить… – с тоской проговорила Лиля.

* * *

Игорь хотел всех женщин. Он воспринимал женщин как эротическую массу. Переспав один раз, он обычно терял интерес. Поэтому с Ларой было по-другому. Лара была старше его лет на десять. Но с ней он был уже пять лет. Лара его понимала. Лара его устраивала. С ней было хорошо в постели, и она всегда приносила разнообразие. Поэтому она ему не надоедала.

Сегодня он приехал с ней к её родителям. За всё время их совместного проживания они первый раз приехали в её родной город. Её родители навещали их на новый год. Так же Лара пару-тройку раз ездила к ним одна. В это время Игорь спал в их совместной кровати с другими. Но это было нормально. К тому же Лариса была совершенно не против.

Зайдя в кафе, где они договорились встретиться, он обвел взглядом зал. Ужасное местечко. Паренёк на сцене визжал песни из репертуара Стаса Рыхайлова. Всё в красном и много позолоты. Игорь поморщился. И ни одной симпатичной девки! Толстые тетки в пёстрых платьях. Мужики в шортах и резиновых шлёпках на чёрные носки. Ларисы не было.

Подойдя к стойке, он заказал себе сто грамм водки. А барменша… так… ничего… Начал рассматривать её ноги. Педикюр с облупившимся лаком, босоножки стоптаны. Поморщился. Это не про него. Пусть и симпатична, но пусть эти, в шортах с носками, её трахают. Выпив водку, закусив кусочком лимона, он достал телефон и набрал Ларису: «Где ты, Лара? Я на месте… Хотя я понял, почему тебя тут нет. Угу… Ладно, найду сейчас… С подругой? Симпатичная?»

* * *

Игорь Лиле понравился. Красив. Молод. Моден. Остроумен. Голос… Тихий, нежный голос. А как сексуально он тряс головой, когда сбрасывал лезшие в глаза волосы… Ларису можно понять.

– А чем вы там занимаетесь? Ну, в смысле работаете?

– Он чем-то там не совсем законным занимается. Чем-то там мошенничает! И не спрашиваю… Чем ты там мошенничаешь сейчас, Игоряша, отвечай? – Лариса задорно улыбалась. Подмигнула.

– Да какая разница? Деньги приношу? Не спрашивай. – Игорь говорил медленно, растягивая слова.

– А вот, Лилька мне завидует! Говорит, хотела бы пожить-погулять… А я ей… семья, детки.

– Угу… Завидуй! Лилёк, поехали с нами. У нас ночью поезд. С билетами проблем не должно быть сейчас. Паспорт есть?

Лиля обалдело кивнула.

– Ну и всё. Бабосы есть, остальное – не парься. Поживёшь у нас с недельку и вернёшься.

– У меня же дети. Тарас… хотя я сейчас и безработная временно… но как же…

– Кто это Тарас? – Игорь откинул свою чёлку.

– Бульба! – заржала Лариска.

Лилька прыснула. Сколько жила с мужем, а с Бульбой его никогда не ассоциировала.

* * *

В купе они ехали втроём. С утра уже должны были приехать, и, видимо, к ним никого так и не подсадят. Весело. Пили вино и коньяк. Ходили курить в тамбур. Курить сейчас в поезде нельзя. Но это, если не заплатить проводнику. Если заплатишь – оказывается можно.

Игорь, сидя рядом с Лилей, положил ей руку на ногу и стал, поглаживая, подниматься выше… Сидящая напротив Лариса усмехнулась, и налив себе вина, выпила. Лиля, взяв его руку двумя руками, медленно, но с силой отвела от своих ног.

– Нет!

– Да ладно, Лилёк, не парься. Я не против, раз он хочет. Даже втроём можем. – Лариса усмехалась краем губ. Выглядела надменно.

– Нет! У меня Тарас.

– А ну да… про Бульбу-то мы забыли! – Игорь посмотрел мутными глазами ей в глаза. – Ну тогда я спать полез наверх. Бухайте тут без меня.

* * *

Сколько прошло дней? Сколько она пьет? Её трясло. Сердце вылетало. Откуда грохот. Храп. Как громко! Невыносимо громко! Кто этот парень рядом с ней? Как же он храпит. Плохо. Голова разрывается. Пот. Холодный пот. Всё прилипает. Как болит в груди! Почему так больно. Отдаёт под лопатку. Резко. Хлёстко. Тихо. Как же стало тихо. Полная тишина. Гробовая тишина.

* * *

– Тарас?

– Да.

– Это Лариса.

– Это у вас моя жена?… Лариса, я вас, к сожалению или к счастью, не знаю, но расскажите мне, дураку, что там у вас происходит?!

– … Да… расскажу сейчас… Сейчас скажу… всё скажу, Тарас…

– Она уже неделю звонит постоянно пьяная в дупель! Она не пила никогда? Что за хрень? У нас дети, Лариса! Я вот сейчас еду готовлю… Она что, опять пьяна? Дайте ей трубку, как бы пьяна она не была!

– Не могу… Не могу дать трубку… Она умерла…

Тихо… Как же стало тихо…

Без любви жить можно

Меня всегда выводят из себя мелочи. Всегда. Мелочи. А потом срываюсь на самых близких. Что-то серьёзное, какие-то серьёзные проблемы я готова терпеть и даже принимать. Но не мелочи! Бытовые мелочи! Причем приходит это постепенно. Сама даже не знаю причину, но начинаю «расходиться», даже не понимая, что за причина. Причину понимаю потом. Как всегда мелочи! Бытовые мелочи! Я пытаюсь держаться, понимаю, что часто не права. Вот и сегодня. Газовая колонка сломалась! Внезапно. И невозможно ни помыть посуду, ни принять душ. Вечер. Сорвалась.

Руслан ушёл. Ушёл, не хлопнув дверью, а как-то «пришибленно» ушёл. Я удивительно чётко, как он только вошёл домой, по пунктам предъявила ему все претензии, что накопились за последние полгода. Я не кричала. Нет, не кричала. Говорила громко и чётко, но не кричала. И он ушёл. Куда? Зачем я так? Вдруг он не вернётся? Я говорила очень обидные вещи. Пусть я была и права, но так нельзя. Начала приходить пустота. Начало приходить раскаяние. Я заглянула в комнату к дочери:

– Тань, кушать хочешь?

Дочь лежала на диване и тыкала пальцем по планшетнику.

– Опять отца выгнала? Мам! Да, что с тобой такое опять?! – она повернулась ко мне спиной.

– Да не выгоняла я его… Он сам ушёл… Так ты будешь есть-то? Что приготовить?

Таня молчала. Даже спина её выражала протест. Против меня протест. Я вздохнула и поплелась на кухню. Что-то готовить нужно… Не оставлять же ребёнка голодным.

* * *

– Чем занят, Борь?

– Привет, Руслан! А чё хотел-то?

– Пустишь переночевать?

– Не вопрос – приезжай!

– Ты дома?

– Нет, буду через часок.

– Взять выпить чего?

– Ты ж не пьёшь!

– Так взять?

– Возьми, хотя я сегодня и так собирался… Вина… Ко мне сегодня невеста придёт. Возможно, с ночёвкой…

– Так мож… это… я-то помешаю, наверно?

– Не парься! Ты же знаешь, что у меня три комнаты.

– Ну смотри… Если чего, я могу и в гостиницу.

– А ты что, опять с Олеськой поругался?

– Ну, есть немного…

– Ладно, приезжай, там и расскажешь. Давай, до встречи!

– До встречи.

Руслан кинул телефон в карман и завернул к небольшому продуктовому магазину. Выйдя, он несколько раз хлопнул дверью своей «Калины». Замок был сломан: и закрывался и открывался неохотно. «Когда же займусь-то этим замком?» – с досадой подумал…

Магазин был почти пустой. Стояла какая-то полная тётка и беседовала с продавщицей.

– Вот, Зой, как жить-то будем? Дорожает-то как всё!

– Ничего! И не такое переживали! Пару лет потерпим для страны… Нам-то ладно, а как президенту сейчас тяжело нашему! Все против него: пиндосы, укры и прочая шалупонь.

– «Пиндосы» – это кто, Зой?

– Америкосы!

– А почему их так называют?

– А я откуда знаю, пиндосы – они и Африке пиндосы!

Руслан вздохнул. Поморщился, как будто откусил лимон…

– Мужчина! Вам чего, говорите!

– Хм…Ну дайте бутылку вина какого-нить…

– Крымского?

– Нет. Импортное есть?

– Есть… Вот французкое, чилийское. Да вы возьмите крымского, что вы – не патриот?

– Дайте сухого белого французкого бутылку.

Продавщица взяла с витрины бутылку и поставила на прилавок.

– Что ещё?

– Ну, сыру, вот этот кусок… Дорогой-то какой!..

– Да, подорожал. Будете брать?

– Угу…

– Что ещё?

– Помидоры черри, вон, у вас там лежат, упаковочку. Батончик белого.

– Всё?

– Всё… А… дайте ещё бутылку водки!.. У меня друг водку любит.

– Всё?…

Продавщица назвала сумму. Руслан мысленно присвистнул, хождение в магазин день изо дня становилось всё дороже. Рассчитавшись, он вышел и закурил. Стоял на улице, бросив на заднее сиденье пакет с продуктами. Зазвонил телефон.

– Да, Борь!

– Ну, ты где? Я дома!

– В магазине был. Я уже рядом, буду минут через пятнадцать.

Они сидели в креслах напротив друг друга. Борис был худощавым седеющим мужчиной. Одет в джинсы и кашемировый свитер бордового цвета. Ухожен. Красив.

– Ну что там у тебя, Рус?

– А-а-а… Борь, даже говорить не хочу.

– Ясно! А я вот влюбился… Прийти сейчас должна.

– Я думал, ты уже с ней. Как зовут-то?

– Да она работает через дом, сейчас закончит – придёт… Аня…

Раздался звонок домофона. Борис улыбнулся – встал. Улыбка была счастливая и искренне радостная.

* * *

– Да ладно тебе, Олесь! Хрен с ним…Вот сокровище-то… Да кому он на хрен нужен, кроме тебя? Вернётся, чё ты паришься!..

– Тише ты! Чего орёшь? Таня же за стенкой спит уж наверно. Чего орёшь? Чаю налить ещё?

– Ой! Прости… Налей.

Олеся, налив из заварника заварки, встала, взяла чайник с кипятком.

– Тётя Вер! Мама любит папу!.. И я его люблю! Не нужно маму настраивать против папы!.. И вообще, поздно уже, вам домой пора! – в дверях кухни стояла Таня в одной ночнушке, на глазах – слёзы.

– Да не настраиваю я, Тань, чего ты… – Вера потупила глаза.

– Танечка…

– Что Танечка? Мам! Что Танечка! – дочь, развернувшись, быстро ушла в свою комнату.

– … мда… Пойду я, пожалуй, Олесь, не нужно чая…

Олеся молча стояла, держа в руке чайник. Молчание затянулось. Вера, вздохнув, встала, поправив короткую юбку, пошла к входной двери. Олеся так и стояла. Медленно поставила чайник и села на стул.

– Ну, я пошла, Олесь, закроешь?

Олеся молчала. На глазах были слёзы. Сидела, не шевелясь. Хлопнула входная дверь. Медленно встав, она пошла в коридор – закрывать дверь.

* * *

Аня оказалась очень красивой брюнеткой. Узкое лицо с правильными чертами и полными губами. Длинные темные волосы, одета в красное обтягивающее платье.

– Здрасте-здрасте! Аня! – снимая сапоги, глядя в пол, представилась девушка.

– Это Руслан, Ань! Я тебе говорил по телефону.

– Очень приятно!.. Ребят, вы извините, мне сапоги опять коготки порвали, – она, вытянув ногу показала дырку на большом пальце, из которой торчал палец с тёмным лаком. – Хорошо, у меня запасные есть, я пойду – переоденусь в ванну, ладно.

– Да не парься ты, Ань! Ты же дома, хрен с ней, с дыркой!

– Нет, Борь, ты что? – девушка удивлённо вскинула на Бориса глаза в длинных ресницах.

Они сидели за столом. Руслан с Аней не спеша отглатывали вино из своих бокалов, Борис пил водку.

– А вам, Руслан, Борис говорил, что позавчера новую машину купил? Тойоту 200… Крузак!

– Да, Ань! Какая на хрен разница, что ты! Купил-то просто потому, что бакс падает – деньги вложить… А так мне же по фигу: как ездил бы на старой, так бы и ездил.

– Ни фига не по фиг! Это важно… Важно: на чем ездишь, где живёшь, как живёшь… Очень важно.

Руслан молчал. Он думал об Олесе и Танечке.

– Ребят, вы сидите, я не буду вам мешать. Пойду спать ложиться. Нанервничался я сегодня – в сон клонит…

– А что Руслан разнервничался? – Анна стрельнула на него карими глазами. – Из-за кризиса, небось, из-за денег?… Так сейчас все нервничают!..

– Да нет, Ань, мне по хрену кризис, на сам-то деле… У меня – другое…

– Ань, я же тебе говорил! Он с женой своей поссорился. А у него – любовь! Я ему завидую.

– Ой, мальчики… Без любви жить можно! Миллионы живут – и ничего… А вот без денег… Пойди ж ты проживи!!!

Руслан спал. Ни снов…Ничего не было. Как провалился в трясину. Разбудило его волнение в паху. Разбудило медленно. Разум не хотел просыпаться. И вдруг сознание резко вернулось к нему. Он попытался подняться и сесть, но Аня, упершись ему руками в живот, прижала его к кровати… Истома начала приходить, и он уже не в силах был сопротивляться… Когда всё закончилось, он отвернул голову к стене. Аня, поднявшись с пола, легла на него.

– Уходи… Уходи, Ань, пожалуйста… – тихо проговорил Руслан.

– Хм… да пожалуйста, – девушка, встала и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

Руслан так больше и не уснул. После того как ушла Аня, он пошёл в ванну и долго стоял под душем. Потом сидел на кухне, пил чай и ждал, когда проснётся Борис. Был уже одиннадцатый час, когда Борис в халате, протирая руками глаза, зашёл на кухню.

– Привет! Ты встал уже?… А я вчера пузырь этот твой выжрал – и вырубился… На кой ты его покупал!?

– Да… Видно, зря… Слушай, я тебя жду. Дверь закроешь? Я поеду – дела…

– Какие дела, Рус? Сегодня ж 23 февраля! Выходной…

– Дела, дружище, дела… Поеду…

* * *

Я сидел в машине с работающим двигателем. Что теперь делать дальше? Ехать в гостиницу? После прошедшей ночи было противно на душе. Зазвонил телефон.

– Алло, папочка!

– Танечка! Танечка, девочка моя любимая!

– Ты где, пап?

– В машине сижу, дочь… У вас как дела?

– Мастер вот только ушёл… Колонку сделал. Взял, правда, по двойному тарифу – за праздник, но сделал быстро.

– Какую колонку, Танюш?

– А тебе мама разве не сказала?

– Нет…

– Газовая колонка у нас сломалась. Воды горячей не было…

– Ё… ё… Теперь понятно…

– Приезжай, папочка. Мама переживает.

– Сейчас приеду, доченька… Теперь понятно… Я же знаю мамочку… Теперь понятно… Скоро буду, доченька, еду!

Руслан, счастливо улыбаясь, выехал на дорогу.

Мясо по-французски

Светка Курганова сидела дома. Она знала, что ей нужно убраться. Сидела. Сидела в кресле, положив ноги на подголовник. Закинув голову, смотрела в потолок. Было ей ни хорошо и ни плохо. Было – никак. Даже о Борисове она не думала. Стоп. Почему не думала? Думала. Просто обычно она как-то анализировала, думала, строила. Сейчас – просто…

Да, Борисов. Да, есть. Да, она его любит. Ну, что же теперь поделать?! Борисов… Светка опустила голову и начала разглядывать свои ноги. Вот над коленкой – укус комара. Не зажил ещё. Это – когда они с Борисовым позавчера на речку ездили. Педикюр и маникюр «nail дизайн». Красиво – это она сделала, как нравится Борисову. Сделала три дня назад, перед встречей с ним. Ленно встала. Нужно что-то перекусить и начинать что-то делать по дому. Прошла на кухню. Открыла холодильник. Достала мясо по-французски, которое вчера приготовила для Борисова… И это она не думает о Борисове? Борисов!..

Светка села на кухонный стул и обхватила голову руками. Звонок в дверь. Встала, подошла к электрическим пробкам и вырубила. Звонок умолк. Оба телефона она уже выключила вчера. В дверь начали стучать. Вздохнув, Светка ушла в дальнюю комнату, закрыла дверь. Стука почти не было теперь слышно. Накрыв голову подушкой, она замерла. Было душно. Было мокро. Текли слёзы.

* * *

Дима ел мясо по-французски. Вкусно. Света очень хорошо готовит. Он любил Свету. Он знал об этом.

– Вкусно? – Света, прищурив глаза.

– Ещё бы! Ты всегда лучше всех готовишь!

– Кого это, всех? – прищур глаз усилился.

– Вообще всех!

Диме было хорошо. Вкусная еда. Рядом – божественно красивая любимая женщина.

– А ты не помнишь, что у нас сегодня годовщина?

Дима поперхнулся. У него всегда из головы вылетали все даты. Как он мог забыть? Сколько раз себе говорил, что нужно ставить напоминания хотя бы в телефон! Ё! Света так щепетильна к датам!

– Слушай, прости Свет! Ну, честно… забыл, дурак. Ну не помню я все эти даты! – искренне раскаиваясь, Дима выглядел даже несчастным.

– Да… не вопрос… Кстати, хотела спросить…

– Что?

– Ты хоть помнишь, как мы познакомились, если память «дырявая»?

– Конечно! До минуты, Свет, – отложив вилку с ножом, Дима встал из-за стола и, встав на колени рядом с сидящей Светой, обнял её за ноги. – Мы же в кафе сидели с Брейкиной, Карпухиным и Михой… Ты зашла! Ты подошла к Брейкиной… И я понял, что просто пропадаю.

– Да, ладно, – Света слегка улыбнулась, – и правда, что-то помнишь. Ладно… Давай – не соримся, всё нормально, я тебя простила. Вставай, давай кушай.

Дима положил голову на её ноги.

– Я люблю тебя, Свет.

– И я тебя, Борисов… А Брейкина до сих пор с Мишкой встречается? – Света погладила ёжик его головы.

– Почему с Мишкой? Она тогда со мной встречалась… Слушай, а почему ты меня Борисовым называешь, а? – лёжа головой на её ногах с улыбкой спросил Дима.

Молчание. Всё же он наверно её обидел, что забыл дату. Нужно, наверное, сейчас за цветами смотаться.

– Слушай, Светик! Я сейчас отъеду на минут пятнадцать, – подняв голову, посмотрел ей в глаза.

Что? Что с её глазами? Эта холодная женщина – не его Света.

– Свет, что с тобой? – удивлённо.

– Вали!!! Проваливай отсюда и больше не появляйся, – зло с неприязнью.

Дима, поднявшись на ноги, ошарашенно смотрел на неё.

– Что?! Полегче, Свет… Я вообще за цветами просто смотаться хотел.

Сел за стол взял в руки вилку. Сунул кусок мяса в рот. Пережёвывая, не смотрел на Свету. Смотрел в тарелку. Что с ней? Прошло несколько минут. Минуты в полной тишине. Было слышно только, как он ест. Было слышно только, как стучит сердце. Света сидела на своём месте, не шелохнувшись. Доев, он положил вилку и нож и поднял голову.

– Пожрал? Ну, теперь вали отсюда, – сухо, отрешённо.

У Димы внутри как что-то взорвалось! Что за хамство? Он заслужил это? Чёрт возьми!

– Да пошла ты на хрен!!! – вскочив, он вышел в коридор, одел ботинки, хлопнув дверью, вышел. Выбежал.

Захлопнув дверь машины, он долго сидел. Что за дрянь такая? В чём дело-то? На ровном месте! И по голове ещё гладила! Как можно дальше строить с женщиной какие-либо отношения, если женщина устраивает ТАКОЕ из-за того, что он забыл о дате? Что же будет дальше? Да пошла она…

Просидев в машине около получаса, он начал успокаиваться. Повернув ключ в зажигании, он направил машину к центру города.

– Вот этот букет хризантем, пожалуйста, девушка, – уже мог даже натянуто улыбаться Дмитрий.

Сев в машину, он включил любимого Neal Hoffmann. Очень любил. Успокаивало.

Поднявшись в лифте и встав перед дверью, он позвонил в звонок. К глазку поставил букет с цветами. Тишина. Звонка не было. Нажал еще раз, прислушался. Нет, точно, он всегда слышал звонок, когда звонил. Постоял. Тихо. Достав ключи, вставил в скважину. Нет – не вставляются. Света точно была дома, и её ключи не давали ему вставить ключ. Постучал. Тишина. Достал телефон, набрал. Отключен. С силой ударил с ноги в дверь. Бросил под дверь букет.

Уже спускаясь в лифте, набрал на стационарный городской номер.

– Алло.

– Света!!!

Отбой. Короткие гудки. Ну, СУКА!!!

Сев в машину, он погнал к себе домой. Всё кипело! Бешенство! Он набирал городской, там не брали трубку. Какой-то козёл еле плёлся. Ему срочно нужно домой. Там ему будет лучше, там он успокоится. Светка! Что за чёрт! Светка, я люблю же тебя! В чем дело, Светка?! Дьявол! Резко повернув руль, он вылетел за ограждение. Удар! Треск! Удар подушкой безопасности в грудь.

* * *

– Да, дружище… Напугал ты нас всех, – Миша сидел у изголовья кровати.

– Нервы…

– Да куда же ты гнал-то?

– Светка!..

– Что, Светка?! Я как узнал, что с тобой случилось, на следующий день начал ей звонить. Телефоны не отвечают, приехал к ней. Звонок не работает, стучал – не открывает. Что с ней?

– А хрен его знает, что с ней. Вот всё, что ты Мише рассказал, то и было.

– Не понял.

– И я не понял.

– Расскажи.

– Не буду.

– …Ну как хочешь.

– Можно потом, лан, Мих?

– А знаешь, кто у палаты сидит?

– Ты мне загадки пришёл загадывать?

– Нина.

– Брейкина?! Ни фига себе!..

– Угу… Врач говорит, с тобой ничего страшного. Подушки помогли – иначе трындец был бы… Ты, метров десять пролетел, как лайнер.

– Да он говорил уже мне… Мих, ты уходить когда будешь… попроси Нинку зайти-то ко мне, если она еще там.

Красивая женщина. Ему с ней не так просто было расстаться. Не просто и душевно и телесно. Была ломка. Небольшая, но ломка. Но он любил Свету, и это помогло.

– Привет.

– Привет.

Молча, смотрели друг на друга. Одновременно у обоих начали проступать слёзы на глазах. У него чуть-чуть, у неё уже текли по щёкам. Одновременно потянулись друг к другу. Нежно ласково обнялись. Он, лежал, обнимая прижавшуюся к нему сидящую рядом, по-прежнему родную женщину. Он чувствовал, что что-то начинает происходить. Мир начинает меняться. В нём начали просыпаться чувства к ней и засыпать к ТОЙ.

– Я люблю тебя, Димочка… За всю жизнь так никого не любила…

* * *

Света летела в самолёте.

– Дорогая, ты о чем сейчас думаешь?

«О КОМ, а не о чем, дурак… о БОРИСОВЕ», – так и хотелось сказать.

– Ни о чем, милый, – улыбнулась. – Просто задумалась.

– Ну, подумай, подумай, – мужчина улыбался. – Знаешь, я так рад, что ты ко мне вернулась. Я так страдал без тебя весь этот год…

– И я рада, милый.

«Только на кой хрен, ты и твой Римини мне нужны?» – так и хотелось спросить.

Борисов! Скотина! Он был с Брейкиной! Как она могла подумать тогда, что она была с Мишей? Как она могла ошибиться? Еще в институте так получилось, что все мужики, которых та бросала… потом были с ней. Подруга! Как она тогда сказала? «Ты Светик, шавка подзаборная, и подбираешь все мои объедки, которые я выбрасываю», – Света прокляла всё. И вот ЭТО повторилось. Та выкинула Борисова, и, наверное, весь этот год потешалась над ней. А она, дура, до сих пор, ведь, его любит!..