Текст книги "Боевой клич"

Автор книги: Леон Юрис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Часть II

Пролог

Через пару недель майор Хаксли вызвал нас к себе в офис. Нас – это всех «стариков». Бернсайд, Китс и я поначалу все же надеялись, что хоть радистов нам пришлют нормальных. Шестой полк вполне имел право рассчитывать на сливки выпуска школы радистов, если таковые вообще там имелись. Связисты нам требовались позарез, так как единственным полупрофессионалом (мы-то с Берни на этом собаку съели) был испанец Джо Гомес, да и тот оказался пьяницей, смутьяном и вообще неприятным типом.

И вот мы увидели пополнение. Жалкую пародию на морских пехотинцев. И задача, которая стояла перед нами, казалась невыполнимой. Чем мы располагали? Заторможенный техасец, косолапый швед, мальчишка Форрестер, суперлегковес Звонски, клоун Элкью, Мэрион Ходкисс со своим граммофоном, еще один техасский ковбой и гордость резервации Сияющий Маяк. Что за жалкая банда! Старшина Китс подумывал о переводе в другую часть, а Сэм Хаксли горестно ругался, когда первые же учения в полевых условиях показали, на что способно наше пополнение.

Вот поэтому он и собрал нас у себя.

– Вы, ребята, сейчас, наверное, думаете то же самое, что и я. Каким образом мы можем выиграть войну с таким желторотым пополнением. Они даже отдаленно не похожи на морпехов.

Мы дружно выразили свое согласие.

– Но тем не менее вы должны помнить одно, ребята. Они здесь потому, что пошли добровольцами. Они хотели этого. О старом добром Корпусе морской пехоты придется забыть. Прежде чем закончится война, я думаю, что в составе Корпуса будет три, а то и четыре дивизии.

То, что он говорил, казалось невероятным. Ведь это около ста тысяч человек!

– Я понимаю, что задача у нас с вами сложная и работы по горло. Вы меня знаете, поэтому догадываетесь, что, когда я говорю: работы по горло, значит, до хрена и больше. И основная тяжесть ложится на вас, на «стариков». Делайте с ними, что хотите, выворачивайте наизнанку, таскайте по борделям, заваливайте нарядами, но сделайте из них морпехов! Настоящих морпехов! У нас у всех погибли друзья и на Уэйк Айленде, и на Филиппинах, и в Шанхае. Всегда тяжело терять друзей, и, чтобы отомстить за них, чтобы снова поднять наш Корпус на вершину славы, нам нужны эти ребята... И еще... гм-гм... нам, возможно, пришлют несколько новых офицеров, тоже еще зеленых, поэтому и им надо помочь. Мак, Берни, Китс, я надеюсь на вас.

Глава 1

Потребовалось совсем немного времени, чтобы узнать, что испанец Джо Гомес не только смутьян, но еще и ворюга, лжец и отъявленный драчун. Второго такого фрукта не сыскать во всем Корпусе. Насчет подраться у него шило в заднице, но во всей красе он предстал перед нами через несколько дней после своего приезда в Элиот.

Мы были в увольнительной в Даго и совершили патрульный рейд по нескольким барам, пока окончательно не бросили якорь в одном из них. Я уже основательно загрузился пивом и почти договорился с одной из девочек, когда Джо подтолкнул меня локтем.

– Слушай, Мак, мне что-то охота поразвлечься. Ну-ка покажи мне самого здорового мужика в этой забегаловке.

Чтобы отвязаться, я кивнул на огромного матроса, сидевшего за стойкой бара. Судя по всему, в руке он держал пивную бутылку, но видно ее не было, так что оставалось только догадываться. И вообще я не понимаю, зачем человек весом больше ста килограммов тратит время на бутылки, ведь ему, чтобы взбодриться, нужно по крайней мере полведра.

Испанец Джо протиснулся к матросу.

– Дай закурить, братишка.

Ничего не подозревающая стокилограммовая жертва протянула ему зажигалку. Джо закурил, небрежно опустил зажигалку в карман и двинулся к выходу.

– Эй, а моя зажигалка?! – окликнул его матрос.

– Что, твоя зажигалка? – непонимающе переспросил Джо.

– Я говорю, верни мою зажигалку.

– У меня нет никакой зажигалки. Ты что, обвиняешь меня в воровстве?

– Нарываешься, морпех?

Виновато улыбаясь, Гомес пошарил по карманам и протянул матросу его зажигалку.

– За такие шутки можно по зубам схлопотать, – процедил матрос.

– Да что ты, братишка, я не собираюсь нарываться...

– Ох и надо бы тебе ребра посчитать, – уже громче повторил матрос.

Шум в баре притих, и трое вышибал быстро ринулись к месту назревающего скандала.

– Этот парень думает, что я украл у него зажигалку, – объяснял окружающим испанец Джо, пока вышибалы выводили матроса из бара.

Несколько подвыпивших посетителей вышли на улицу, чтобы посмотреть, чем все закончится.

Испанец Джо подошел к матросу, стоявшему на тротуаре, куда его вывели вышибалы.

– Ладно, давай помиримся, рожа твоя обезьянья, – дружески предложил он.

Матрос побагровел и, сжав кулачищи, двинулся на него.

– Ты что, ты что, – забормотал Джо. – Я же не дерусь с дебилами.

Первый кулак матроса обрушился на него, и если бы попал в цель, то испанца наверняка пришлось бы собирать по частям. Но Джо легко, словно играючи, уклонился от удара, зато его ответный удар был молниеносным и точным. Матрос с размаху сел на тротуар и несколько секунд сидел, бессмысленно хлопая глазами. Джо помог ему подняться.

– Я же говорил, что не дерусь с дебилами.

Матрос зарычал и снова попытался ударить испанца. Он молотил кулаками налево и направо, но так и не попал в провокатора, который, в свою очередь, опять уложил его одним точным и мощным ударом.

– Ладно, давай мириться. Без обид, да? – Джо помог ему подняться.

Ошалевший от ударов и нахальности противника матрос протянул ему руку, а испанец спокойно отключил его ударом в подбородок.

– Ну и нервы у парня. Это ж надо, обвинить меня в краже! – Джо повернулся к толпе зрителей. – Придется в наказание действительно забрать у него зажигалку.

Что он и сделал.

Обычно в удачный вечер Джо оставлял в разных концах города менее дюжины бесчувственных тел.

* * *

Как-то после ужина мы валялись в казарме, отдыхая от десятимильного марш-броска с полной выкладкой. К моему удивлению, никто из пополнения не свалился и не упал в обморок.

В углу Мэрион Ходкисс, как всегда, читал очередную книгу. Непоседа Грэй приводил в порядок форму, мурлыкая под нос техасскую песенку.

Мэрион на секунду поднял голову, прислушиваясь к словам, но тут же опять уткнулся в книгу. Странный он был парень, этот Ходкисс. Он хорошо нес службу, отлично справлялся со своими обязанностями, но в то же время был, пожалуй, единственным морпехом в Сан-Диего, который не пил, не курил, не бегал по девкам, не ругался, не играл в карты, ну и так далее. Все свободное время, даже когда получал увольнительную, он лежал в казарме, слушал классическую музыку и читал книги. Но как ни удивительно, в буйной компании морпехов он пользовался огромным авторитетом. Если возникал какой-нибудь спор, что случалось почти каждый вечер, последнее слово всегда принадлежало Мэриону. Казалось, не было такого, чего он не знал, начиная от количества волос на голове у человека и заканчивая населением Мехико, скажем, в 1896 году.

Единственный, кто терпеть не мог Ходкисса, это испанец Джо. Он еще с утра был чем-то раздражен, что, впрочем, не помешало ему стащить у Элкью Джонса рубашку и загнать ее кому-то из комендантского взвода.

Джо некоторое время бродил между коек, пока не остановился рядом с Ходкиссом.

– Эй, ты!

Мэрион не обратил на него ни малейшего внимания.

– Эй, сестра Мэри, я с тобой разговариваю.

– Чего тебе?

– Я слышал, ты когда-то занимался боксом?

– Да, немного.

– Я тоже, Знаешь что? Давай пойдем в спортзал, наденем перчатки и немного разомнемся.

– Я устал после марш-броска.

– Что, сестричка Мэри, наделал в штанишки?

Мэрион аккуратно закрыл книгу, снял очки и поднялся.

– Пошли.

Испанец подмигнул нам и пошел следом. Мы тоже побросали свои дела и толпой двинулись в спортзал.

– Ты поосторожней с ним. Парень – профессиональный боксер, – шептал я на ухо Мэриону, помогая зашнуровывать перчатки. – А лучше ложись после первого же удара. Никто не посмеет сказать, что ты сдрейфил.

Мэрион, казалось, не слышал меня. Впрочем, он был довольно крепкий парень, да и плечи у него, как у портового грузчика.

– Ты только на зашиби меня, сестричка! – крикнул испанец из своего угла.

– Ублюдок, – процедил я сквозь зубы.

Все столпились вокруг ринга.

– Бокс! – скомандовал Элкью.

И началось. Испанец в свое время был чемпионом в среднем весе, и Мэриону доставалось на полную катушку, Джо двигался гораздо быстрее и успевал наносить удары со всех сторон, пока Мэрион с грацией беременной слонихи пытался достать его прямыми правой. Он уже почти зажал Гомеса в углу, но тот вывернулся, да еще провел несколько чувствительных ударов по корпусу Торс Мэриона покрылся красными пятнами, лицо было разбито, но он все так же неторопливо следовал за испанцем по рингу К концу раунда Гомес двигался уже не так быстро, и ответные удары Мэриона начали достигать цели. Испанец был уже весь в поту, – сказывалось бесчисленное количество джина, выпитого за последнее время в барах Даго.

– Время! – крикнул Элкью, и боксеры разошлись по углам.

Я вытер пот и кровь с лица Мэриона и протер его плечи мокрым полотенцем. Он по-прежнему молчал и равнодушно смотрел в пол. Джо, тяжело дыша, оперся на канаты.

– Хорошо размялись, – прохрипел он. – На сегодня, пожалуй, хватит. Дэнни, развяжи мне перчатки.

Мэрион поднялся и подошел к нему.

– А что так? Я только разогрелся и хочу продолжить.

Джо ухмыльнулся.

– Ладно, шутки в сторону. Я не хочу покалечить тебя.

– Наложил в штанишки? – тихо спросил Мэрион.

Джо остолбенел. Краем глаза он видел насмешливые улыбки на лицах зрителей.

– Ну хорошо, парень, ты сам напросился.

– Бокс! – пискнул Элкью.

Испанец пантерой скользнул к Мэриону и все силы вложил в один удар, угодивший Ходкиссу в челюсть. Джо с улыбкой опустил руки и сделал шаг в сторону, чтобы освободить место падающему телу. Но Мэрион не только не упал, но и с размаху нанес испанцу такой удар, который вполне мог бы потопить авианосец. Тело Гомеса взлетело в воздух дюймов не десять и грохнулось на пол. Мы с восторженным ревом бросились через канаты на ринг. Ходкисса обнимали, целовали, хлопали по плечам, а потом с триумфом отнесли в казарму, оставив Гомеса лежать на ринге.

Минут через двадцать он очухался и приплелся в казарму. Мы столпились у койки Мэриона, все еще поздравляя его и обсуждая бой, в то время как сам Мэрион снова надел очки и углубился в книгу.

Испанец подошел к Ходкиссу.

– Эй, парень!

Мэрион не пошевелился.

– Слышь, а? Тебе просто повезло.

Ходкисс вытащил платок и громко высморкался.

– Но старый дядя Джо умеет проигрывать, и в доказательство этого я хочу пожать тебе руку.

Сестричка Мэри снова отложил книгу и поднялся. Джо протянул ему руку, а Ходкисс спокойно и со вкусом от души врезал ему в живот. Гомес охнул и свалился на пол. Мэрион наклонился и помог ему подняться.

– Извини, Гомес, но я никогда не прикасаюсь к змее, пока у нее не вырваны зубы.

Гомес задумчиво поскреб макушку, пытаясь понять эту фразу, а потом подсел на край койки к Мэриону, который снова завалился читать.

– Что ты читаешь?

– Платона.

– Это что, они такую толстую книгу написали о собаке Микки Мауса?

– Собаку Микки Мауса звали Плутон, – терпеливо пояснил Ходкисс. – А Платон – это писатель.

Гомес оскалил в усмешке белоснежные зубы.

– А знаешь, братец, ты мне нравишься. Правда. А ты что скажешь о старом папе Джо?

– Ты самый мерзопакостный тип, которого я когда-либо знал.

– Что такое мерзопакостный?

– Дерьмо ты.

Гомес громко заржал и обнял Ходкисса.

– Да, братан, ты действительно крутой парень, если так разговариваешь с Джо Гомесом. Помяни мое слово – мы с тобой станем друзьями.

* * *

Да, политика и война зачастую творят странные вещи. Кто бы мог подумать, что первоклассный негодяй и умница, душа-парень, действительно могут подружиться? Мы, разумеется, только приветствовали эту дружбу. Мэрион держал Джо в рамках, и тот больше не шарил в наших РД. Более того, Ходкисс забирал у Гомеса все деньги и оплачивал его долги. В увольнение они теперь ходили вдвоем, и, пока Гомес накачивался джином и пивом, Мэрион читал книги где-нибудь в углу бара. Как только испанец доходил до кондиции, Ходкисс закрывал книгу и тащил его на базу.

Мы едва удерживались от смеха, когда частенько испанец приходил из увольнительной трезвый и поникший.

– Ну, в чем дело на этот раз, Джо?

– Да вот, позаимствовал ботинки у индейца, а Мэрион узнал об этом. Теперь неделю без увольнительных, да еще в воскресенье в церковь потащит.

– Может, заодно рассказать ему, как ты вчера филонил, пока мы траншею копали?

– Ты что, ты что, Мак! Упаси Господи! Не миновать мне тогда еще и лекции о благородной роли труда в жизни каждого человека.

– Ладно, посмотрим.

– Господи, да что ж мне так не везет? Эх, бедняга ты, Джо. И никто тебя не пожалеет, кроме тебя самого.

* * *

Закончив патрульный обход со старшиной Китсом, я вернулся в казарму. Все уже давно спали, кроме Ходкисса, читавшего при тусклом свете лампы.

– Холодно сегодня. – Я присел у керосиновой печки, чтобы хоть немного согреться.

– Есть горячий кофе. Мак, хочешь?

Я хлебнул кофе, с удовольствием почувствовав, как по жилам побежало тепло.

– Уже третий час, Мэрион. Ложился бы ты спать.

Он потянулся и зевнул.

– Я не думал, что так поздно. Зачитался.

– Слушай, Мэрион, ты извини, если лезу не в свое дело, но ответь мне на один вопрос. Ты вот все читаешь и читаешь, а зачем тебе это? Ну, я имею в виду – так много читаешь?

Он молча прошелся по казарме, прислушиваясь к завыванию ветра за окном.

– Знаешь, Мак, я хочу стать писателем. Смешно, да?

– Ничего смешного, черт возьми. Думаешь, у тебя получится?

– Не знаю, Мак. Понимаешь, столько всего теснится в голове, в душе, в сердце. Столько хочется высказать... Я родился и вырос в маленьком городке, и в моей жизни ничего особенного никогда не происходило. А здесь...

Он умолк и снова заходил по казарме. Я улегся на койку и наблюдал за ним.

– Энди как-то рассказывал, когда сплавляют бревна и получается затор, то нужно вытащить одно-два нужных бревна, и тогда освободятся остальные. Вот и мне необходимо отыскать эти ключевые бревна. Я могу писать, я чувствую это... Ты вряд ли поймешь меня, Мак.

– Почему же? Я вполне понимаю тебя.

– Ты же видишь, что я за человек. Мне трудно заводить знакомства, я не умею разговаривать с людьми...

– У тебя есть девушка, Мэрион? – негромко спросил я.

– Нет.

– А был когда-нибудь в постели с женщиной?

– Нет.

– Тогда слушай сюда, малыш. Я, конечно, не читал Платона, это для меня слишком, но поверь мне – с тобой все в порядке, просто тебе иногда нужно... ну... да к черту, уже поздно, давай спать.

* * *

Рукопашному бою нас учил майор Малкович, здоровенный детина, мастер по дзюдо.

– Ну что, мужички, – цедил он сквозь зубы, оглядывая столпившихся вокруг матов морпехов. – На прошлых занятиях вы научились искусству самообороны и нападения. Вы знаете, как разоружить противника и как освобождаться от захватов джиу-джитсу. Теперь для последнего занятия мне нужен доброволец покрупнее.

Мы дружно попятились назад. Малкович улыбнулся и ткнул пальцем в индейца.

– Ты! Иди сюда.

Эрдэ Браун поспешно вытолкнул Сияющего Маяка на маты, прежде чем тот успел скрыться.

– Ложись, – скомандовал майор.

Сияющий Маяк торопливо шлепнулся на маты.

– Умница, – похвалил Малкович и поставил ногу на грудь индейца. – Итак, последний урок – один из самых важных, поэтому будьте предельно внимательны. Когда вы свалили противника, перед вами задача быстро и эффективно добить его.

– Мама, я хочу обратно в резервацию, – простонал Сияющий Маяк.

– Первое, что вы можете сделать, это упасть коленями на грудь японца, чтобы сломать ему ребра.

– Показывать не надо, – дрожащим голосом попросил индеец.

– Потом основаниями ладоней наносите одновременный удар под уши противника с целью сломать основание черепа. Затем еще два резких коротких удара, первый – по переносице, второй – в горло. – Майор сделал паузу. – А чтобы достойно завершить работу, нужно носком ботинка два-три раза ударить противника в пах. После этого можно полюбоваться результатами своего труда, но если этот сукин сын, несмотря ни на что, все же поднимется, то вам лучше побыстрее сматываться оттуда, как обезьяна, которой смазали задницу скипидаром.

Глава 2

В один из вечеров, благополучно доставив мертвецки пьяного испанца на базу, Мэрион долго гулял по улицам Сан-Диего, а потом, повинуясь какому-то безотчетному желанию побыть одному, купил билет на паром, идущий к острову Коронадо, и удобно устроился на скамье у борта. Пассажиров на пароме почти не оказалось, и Мэриона никто не беспокоил. Можно было собраться с мыслями...

– Огоньку не найдется, морпех?

Капрал Ходкисс поднял глаза. Рядим с ним, облокотившись на поручни, стояла девушка. Длинные огненно-рыжие локоны, голубые глаза, бледное усталое лицо... Он только успел подумать, что красивее женщины еще не видел.

Спички нашлись. Хоть он и не курил, но брал с собой коробку для испанца. Девушка прикурила сигарету и селя рядом.

– Спасибо, морпех, – он едва слышал ее голос, так бешено колотилось его сердце. – Я частенько видела тебя в Сан-Диего. Как тебя занесло на этот паром?

– Здесь спокойно и тихо, – Мэрион сам не узнал свой голос.

– Тоскуешь?

– Да нет, не совсем.

– Наверное, думаешь о своей девчонке.

– У меня нет девушки.

Она улыбнулась.

– Когда морпех попадает в Сан-Диего, то у него, разумеется, нет девушки.

– Но у меня действительно нет... И вообще я не из тех, кто рыскает по городу за юбками. Мне нравится быть одному, хоть немного передохнуть от этой мышиной возни.

Она внимательно посмотрела на него.

– Похоже, ты и впрямь говоришь правду. И о чем же ты мечтаешь в тишине?

– Я мечтаю написать обо всем: о том, что происходит со мной, об этом городе, о своих ребятах... Вы, наверное, думаете, что у меня не все дома. – Он сам не знал, почему делится с ней своими мечтами, но слова сами срывались с губ.

– Сколько тебе лет?

– Девятнадцать.

– Обалдеть! Честный морпех! Прямо из книжки. Обычно на твоем месте ребята отвечают, что им двадцать пять.

– А что, это плохо, когда тебе девятнадцать?

Паром подошел к причалу, и девушка поднялась.

Мэрион тоже вскочил на ноги.

– Я... меня зовут Мэрион... Мэрион Ходкисс... может, мы как-нибудь встретимся, то есть я хотел сказать, увидимся на этом же пароме? Теперь я часто буду приходить сюда.

– Может быть. – Она на секунду взглянула ему в глаза, но тут же отвернулась и ушла, а Мэрион как зачарованный все еще стоял на палубе, не понимая, что с ним происходит.

* * *

Капрал Ходкисс, нервно поглядывая на часы, ходил по причалу. Было двенадцать тридцать.

– Привет, Мэрион!

Счастливая улыбка на лице Ходкисса не оставляла сомнений, что пришла именно та, кого он ждал.

– Привет, Рэчел. Я уже занял два места у борта. Кофе хочешь?

– С удовольствием. – Она откинулась на спинку скамейки и достала сигареты.

Мэрион тут же зажег спичку.

– Рэчел, я тут кое-что принес для тебя... думаю, тебе понравится.

– И что же ты принес?

– Книгу. Могу почитать тебе, если хочешь.

– А что это за книга?

– Сонеты Шекспира.

– Ты знаешь, я как-то не очень понимаю стихи.

– Ничего, если что-то не поймешь, я объясню.

– Ну, тогда валяй...

Она прикрыла глаза. Мэрион некоторое время смотрел на нее, а потом открыл книгу.

* * *

Всю следующую неделю пополнению провело в нескончаемых марш-бросках. Это должно было научить их той простой истине, что каждый морпех, независимо от специальности, будь он радист, повар или музыкант, в первую очередь является боевой единицей. Полоса препятствий, сборка и разборка радиостанций в полевых условиях, искусство маркировки, оказание первой медицинской помощи, кодирование, метание гранат, передвижение под огнем (с использованием боевых патронов), дзюдо, рукопашный бой, метание ножей, в общем, все, что могло понадобиться в бою. Потом они с полной выкладкой прыгали с трехметровой высоты в яму с водой, и в заключение их загнали в палатку, наполненную слезоточивым газом, где они пели гимн Корпуса морской пехоты.

Эрдэ Браун швырнул свой автомат на стол и громко выругался.

– Какой дурак придумал автомат «рэйзинг»?! Это же кусок ржавого железа.

– Или дерьма, – поправил Ски.

– Это уже точно, – согласился Энди.

– Я был одним из лучших на стрельбище в тренировочном лагере, – подхватил Дэнни. – А из этого «рэйзинга» не могу попасть в десятку даже с пятидесяти ярдов.

– Нет, вы только посмотрите, братва, – не унимался Эрдэ. – Опять ржавчина, а ведь я только вчера чистил и смазывал его.

– Ну, а ты что скажешь, сестричка Мэри?

Мэрион тяжело вздохнул.

– Эту штуку никак не назовешь лучшим оружием в мире. Может, поэтому нас так натаскивают, готовя к рукопашному бою?

– Братва, кто-нибудь объяснит мне, как стрелять очередями? После первых двух-трех пуль ствол уже смотрит в небо. Может, это автомат для противовоздушной обороны?

– Ладно, хватит трепаться. – Я решил положить конец плоским шуткам. – Старшина Китс приказал вам научиться стрелять из «рэйзинга», значит, выполняйте приказ, и без разговоров.

– Но, Мак...

– Да мне плевать, что вы думаете об этом автомате! Может, двадцатимильный марш-бросок заставит вас стрелять иначе? Так я запросто это устрою.

– Мак, а ты хорошо сегодня отстрелялся? – невинно поинтересовался Дэнни.

Я прокашлялся.

– Мне, гм... тоже надо тренироваться...

* * *

Мэрион целый вечер не сводил глаз с Рэчел. Они проехались на пароме туда и обратно раз шесть, и только когда уже занимался новый день, Мэрион закончил рассказывать:

– Вот на этом все и кончается. Гильда заняла место герцога, и ее закололи кинжалом. Старый горбун наклонился над ней и рыдал, сжимая ее в своих объятиях, а потом опустился занавес.

– Красиво, – вздохнула Рэчел и, потянувшись, лениво взглянула на него. – Уже почти утро, Мэрион, тебе не пора на базу?

– Еще нет. Сегодня пятница, а по пятницам мы готовимся к субботнему смотру. Старик Хаксли помешан на чистоте, и когда проверяет казармы, то надевает белые перчатки.

– Сэм Хаксли?

– Да, а откуда ты знаешь?

– Я слышала о нем.

– Рэчел...

– Да, Мэрион.

– Слушай, мы не могли бы в следующую увольнительную сходить куда-нибудь в Сан-Диего? Ну, так на какое-нибудь шоу или пообедать в ресторане.

Рэчел задумчиво покусала губу.

– Знаешь, мне больше нравится здесь, на пароме. Может, лучше будем встречаться, как раньше?

– Я... мы встречаемся уже больше месяца, и мне казалось, что я нравлюсь тебе.

– Конечно, нравишься, Мэрион. Очень нравишься.

– Я для тебя просто хороший паренек, да?

– Господи, Мэрион, да неужели ты думаешь, что я сидела бы на пароме до пяти утра, если бы... Ну, ты ведь сам говорил, что не любишь город. Давай оставим все по-прежнему.

– Ладно, – неохотно согласился он. – Если тебе так нравится быть загадочной женщиной...

– Я хочу встречаться с тобой, правда хочу, Мэрион.

Паром мягко ткнулся в причал.

– Мне пора, Рэчел.

– Увидимся в субботу?

Он обернулся к ней, как это сделала она при первой встрече.

– Может быть.

* * *

Рано утром я бодрой рысью погнал свое отделение через весь лагерь на берег залива, где среди песчаных дюн находились десантные тренажеры. Собственно, под этим громким названием подразумевалась десятиметровая деревянная стена, с которой свешивалась толстая канатная сеть. Под стеной, в песке, стоял десантный катер. Мои ребята пыхтели и вовсю ругались, увязая в песке под тяжестью радиоснаряжения.

– Если нас навьючивают, как мулов, то по крайней мере могли бы и жрать давать побольше.

– А я слышал, что все мулы в армии имеют звания не ниже капрала. Может, пора отрастить уши и получить повышение?

– Когда вернемся, напомни купить тебе морковки.

– Р-разговорчики, салаги! На месте стой! Радиостанции снять. Стоять вольно! – Я прошелся перед строем, – Если до сегодняшнего дня вы ничему не научились, то, ради всего святого, освойте хотя бы, как подниматься и спускаться с борта транспортного судна при десантировании.

Они без особого восторга слушали меня, недоверчиво поглядывая на десятиметровую стену.

– Это всего-навсего тренажер, так что проблем не будет, а вот когда придется высаживаться в боевых условиях, да еще в хороший штормягу, вот тогда хлебнете сполна.

– Моя писать рапорт назад в резервацию. Моя плевать на война бледнолицых.

– Пустяки, – беззаботно махнул рукой Энди. – Попробовали бы вы забраться на двадцатиметровую сосну!

– Напрасно старушка ждет сына домой...

– Кончай травить! Слушать внимательно! На сети нет отдельных людей – есть одна команда. Сорвется один и может погубить всех. Прежде всего показываю, как десантироваться с борта катера.

Я взобрался на катер и, ухватившись за леер[6]6
  Здесь – тонкий трос, натянутый в два-три ряда между стоек вдоль борта судна.


[Закрыть], одним движением перемахнул за борт. К несчастью, у меня подвернулась нога, и я приземлился в песок головой вниз.

– Бис! Бис! – восторженно взревели мои болваны, пока я выплевывал изо рта песок.

– Ладно, хватит ржать! Шевели копытами! Быстро на катер!

Я гонял их до седьмого пота сначала на катере, а потом и на сети. Поднимались они вполне сносно, но со спуском дело обстояло сложнее.

– Энди, так твою! Спускаться нужно ногами вперед, а не головой! Вождь! Ты не у столба пыток, сейчас же отцепись от борта и спускайся! Вниз не смотреть!

Они старались, очень старались, и у них даже неплохо получалось, но мне становилось тошно, когда я представлял такое десантирование при сильном волнении, когда сеть раскачивается во все стороны, а тяжелая радиостанция за плечами так и тянет вниз.

– Перекур!

Они собрались вокруг меня.

– В общем так, ребята, если почувствуете, что не можете удержаться на сети, то не паникуйте. Сцепите руки в замок и позовите на помощь тех, кто рядом. А теперь давайте-ка еще разок, Представьте, что мы на крейсере «Тускарора» и вся боевая задача состоит в том, чтобы полной выкладкой плюс еще наше оборудование спуститься на катер По четверкам разобрались... Живо, живо, мужички. Каски снять, винтовки стволом вниз. Если все-таки сорветесь в воду, то перво-наперво сбрасывайте к чертовой матери весь боекомплект, не то сразу хана, только пузыри пойдут. При спуске не забывайте держать руки на вертикальных канатах, не то кто-нибудь сверху обязательно наступит.

– Моя не понимать, что есть вертикальный? – с каменным лицом поинтересовался Сияющий Маяк.

– У тебя член в каком положении?

– Смотря когда.

– Это неважно, в любом случае это и есть вертикально.

– Вот оно что... – Вероятно, мое объяснение несколько озадачило индейца, но, что такое «вертикально», он запомнит наверняка.

– Итак, внимание! Очень важно правильно и в нужный момент соскочить с сети на катер. Даже при небольшом волнении он болтается на волнах, как пробка, поэтому, если вы ошибетесь, то уж точно отправитесь домой по почте. Начали! Так... хорошо... да брось ты эту чертову каску, Непоседа! Мы дадим тебе новую...

Эрде коротко охнул, когда кто-то наступил ему на руку.

– Надо держаться за вертикальный канат, бледнолицый, – тут же подсказал ему индеец.

Я спускался следом за ними, но, когда спрыгнул в катер, мне на голову свалился Элкью Джонс.

– Ты что, баран! – рявкнул я, выбравшись из-под него. – Что случилось?

– У меня нога запуталась в сети, и я потянулся, чтобы освободить ее...

– Какой рукой?

– Обеими, – виновато улыбнулся он.

– Господи! Дай мне силы с этими чертовыми... ладно, барышни, на сегодня хватит.

* * *

Капрал Ходкисс торопливо шагал по палубе парома, оглядываясь по сторонам в поисках Рэчел. Наконец он заметил ее у стойки бара с чашкой кофе в руках.

– Привет, Рэчел.

Она обернулась, но глаза ее, вспыхнувшие было радостью, тут же стали холодными.

– Ты не появлялся две недели...

– Знаю, знаю, извини. – Он схватил ее за руку, словно удерживая. – Я хочу показать тебе кое-что. Смотри.

– Что это? – Она недоверчиво взглянула на почтовый пакет, который он протянул ей.

– Открой.

В пакете оказалась небольшая книга. На обложке крупными буквами красовалось название: «Бегство мистера Брэншли», автор Мэрион Ходкисс, капрал Корпуса морской пехоты США.

– Мэрион!

Он сел рядом с ней.

– Я хотел дождаться, пока это напечатают, чтобы показать тебе. Это о нас, о Сан-Диего...

– Милый, это просто здорово.

– Рэчел! Ты назвала меня... – Он чуть не задохнулся от волнения. – Я давно хотел сказать тебе...

– Не надо, Мэрион.

– Не перебивай, а то у меня не хватит смелости. Я хочу сказать, что впервые встретил такую девушку с которой мог разговаривать и ей было интересно со мной. У меня такого никогда не случалось, ну, ты понимаешь, что я хочу сказать...

– Лучше бы нам никогда не встречаться, – едва слышно прошептала она.

– Разве ты не рада, Рэчел? Разве плохо, что я нашел тебя, а ты меня? Скажи мне, милая...

– Рада, конечно, рада, – Она опустила голову, чтобы он не видел ее слез. – Прочитай мне эту книгу, Мэрион.