Текст книги "Последняя тайна рейха. Выстрел в фюрербункере. Дело об исчезновении Гитлера"

Автор книги: Леон Арбатский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 9. 1945—1956 годы. Западная Германия: ушел из дому и не вернулся.

В первые послевоенные годы вопрос о том, жив или мертв Адольф Гитлер, имел серьезное политическое значение. Правящие круги США, Великобритании и особенно Западной Германии были заинтересованы в том, чтобы он считался мертвым, по тем же причинам, по которым советское руководство поддерживало версию о его уходе в подполье.

В Гитлере персонифицировался фашизм. Если он мертв, то можно навсегда закрыть залитую кровью страницу истории Третьего рейха и начинать писать историю новой Германии с чистого листа.

Если он мертв, на него одного можно взваливать всю ответственность за совершенные в течение последних двенадцати лет преступления против человечности и военные преступления. Именно так оправдывали себя обвиняемые на Нюрнбергском процессе.

На Западе ходили слухи о том, что Гитлер захвачен в плен русскими и Советы лишь выжидают наиболее благоприятный момент для того, чтобы объявить об этом и предать гласности его показания, компрометирующие западноевропейских и американских политиков, а также деловые круги США и Западной Европы.

В отличие от СССР на Западе общественность была хорошо информирована об обстоятельствах самоубийства Гитлера и его супруги – содержание составленного западными разведками «доклада для Эйзенхауэра» стало добычей СМИ. Но несмотря на это, значительная часть населения, работников печати, радио и даже официальных лиц (не обязательно пронацистски настроенных) склонялась к тому, что Гитлеру удалось спастись. Среди тех, кто не сомневался в том, что самоубийство Гитлера является инсценировкой, можно упомянуть, например, известного писателя Эмиля Людвига.

Э.Кемпка вспоминает [27]27
  10


[Закрыть], что когда его (единственного в те дни на Западе очевидца событий, связанных с самоубийством фюрера) допрашивали американские офицеры – они отказывались верить его показаниям, подтверждающим факт гибели рейхсканцлера. (Точно так же, как следователи НКВД отказывались верить генералу Бауэру – см. гл. 25.)

В отличие от «дела Миф», «доклад для Эйзенхауэра» завершался однозначным выводом о гибели фашистского диктатора, – возможно, потому, что чины американской военной разведки знали гораздо меньше, чем дознаватели из КГБ и СМЕРШа. Как выразился один ученый-биолог, «данный вопрос представляется совершенно ясным, что говорит о его слабой изученности».

Первой официальной констатацией факта смерти Адольфа Гитлера стало исключение его из списка главных военных преступников. Нюрнбергский трибунал принял это решение на основании показаний двух свидетелей – упомянутого Кемпки и Артура Аксмана, «рейхсюгендфюрера» («имперского вождя гитлеровской молодежи»), который участвовал в процессе не только как свидетель, но и как обвиняемый. На его показаниях мы остановимся подробно в следующих главах.

Окончательно формальную «прописку на том свете» повелитель рейха получил лишь через 11 лет после смерти: в 1956 году в Берхтехсгадене (где находилась его летняя резиденция) состоялось заседание административного суда, который на основании «длительного безвестного отсутствия» и показаний сорока восьми свидетелей официально признал Адольфа Гитлера, родившегося в Браунау 20 апреля 1889 года, умершим. В числе свидетелей там выступали начальник гаража рейхсканцелярии Э. Кемпка и возвратившийся из русского плена зубной техник Эхтман (см. гл. 15), а также две секретарши фюрера, бывшие очевидцами событий. Незадолго до того в городе Линц (Австрия), ближайшем к Браунау административном центре, где Гитлер в детские свои годы учился (но так и не доучился) в реальном училище, также состоялся административный суд, принявший такое же решение. Итак, до октября 1956 года Гитлер числился живым, поскольку не существовало никаких официальных документов, доказывающих обратное.

Глава 10. 1945—1946 годы. Дело об исчезновении Гитлера.

В конце 1945 года английская и американская разведки предприняли попытку пробить брешь в завесе секретности, которая по воле советских властей скрывала весь массив информации об обстоятельствах самоубийства Гитлера. С этой целью представители США и Британии в Контрольной Комиссии по Германии [28]28
  Четырехсторонний орган, созданный державами-победительницами (включая Францию) для координации действий по выполнению Потсдамских соглашений.


[Закрыть] передали представителю НКВД в Берлине [29]29
  Официально должность генерала Сиднева именовалась «Начальник оперативной группы в Германии».


[Закрыть] меморандум, содержащий собранные западными разведками данные относительно «проблемы Адольфа Гитлера». Меморандум не содержал никаких сенсационных сведений, однако уже известные советской стороне факты получили новое подтверждение. К меморандуму было приложено предложение американских и британских властей предпринять совместное расследование силами «компетентных органов» трех держав.

Расчет был тонкий: даже если русские не согласятся на совместное расследование, им придется предпринять ответный шаг и предоставить английскому «МИ-5» и американскому «Управлению стратегических исследований» хоть какую-нибудь информацию по интересующему вопросу. Иначе поведение Советов будет выглядеть неджентльменским.

Наивные люди! Советская сторона с благодарностью приняла англо-американский меморандум, но сама делиться информацией отнюдь не собиралась. Решение принял лично В. М. Молотов – «мистер Ноу», как его прозвати на Западе. Видимо, англо-американский меморандум навел руководство советских органов на мысль провести новое расследование, возможно, на случай, если со временем возникнет необходимость передать материалы бывшим союзникам либо выступить с официальным заявлением – присланные в прошлом году из Берлина данные для этой цели не годились, т. к. противоречили заявлениям Сталина. Не исключено, что указание исходило сверху, из ЦК ВКП(б). Английский автор Хью Томас (имевший возможность ознакомиться в Москве с соответствующими документами) утверждает, что указание Берия получил от Сталина, а исполнителем по этому поручению назначил Кобулова [30]30
  То обстоятельство, что курировать «дело Миф» поручили первому заместителю наркома ВД, генерал-полковнику Кобулову, говорит о важности, которую придавали этому делу. Б. 3. Кобулов – один из самых приближенных к Берии людей, с которым его связывает совместная (а затем под руководством Берии) работа в ЧК—ОГПУ Грузии начиная с 1923 г. Когда Берия в 1938 году стал наркомом, Кобулов возглавил Экономическое управление НКВД. С 1941 года Кобулов – заместитель министра, а в 1943 г. становится первым замом, заменив на этом посту Меркулова (см. сноску на с. 9). В 1953 г., когда НКВД и МГБ слились в одно министерство, Кобулов становится там замминистром. В том же году он арестован, осужден и расстрелян. Следствием было доказано, что, помимо прочего, Кобулов лично истязал подследственных. На суде он яростно обличал Берию.


[Закрыть]. На очередном совещании представителей разведки и контрразведки, которые Берия собирал регулярно, было принято решение о проведении нового расследования, благо все свидетели в количестве шестнадцати человек находились под рукой – в советских тюрьмах [31]31
  Среди них были и весьма дальние родственники Гитлера, один из которых последний раз виделся с ним в 1907 году!


[Закрыть]. Следственному делу присвоили шифр «Миф» (№ 1-Г-23). По мнению Л. А. Безыменского, дело «Миф» было затеяно с единственной целью – опорочить конкурирующий СМЕРШ, доказать, что результаты расследования подтасованы, а само расследование выполнено непрофессионально.

На наш взгляд, дело обстояло проще – возникла необходимость подтвердить фактами высказывания Сталина по данному вопросу.

Это была эпоха, когда принцип английского философа Уильяма Блейка (середина XVII – начало XIX вв.), гласящий: «Истинная вера в то, что нечто именно таково, делает его таковым», нашел воплощение в советской внешней и внутренней политике, а также в советской науке, в искусстве и во всем прочем.

Если товарищ Сталин, основываясь на своей интуиции, делал вывод о том, что внутривидовой борьбы в природе не существует, то, если бы даже такая борьба в природе существовала, она немедленно прекратилась бы.

Если товарищ Сталин заявлял, что Гитлер жив, то значит, он был живее всех живых… Что же касается стремления подложить свинью коллегам из СМЕРШа, то оно, видимо, присутствовало, но не имело решающего значения. То, что дело «Миф» было поручено НКВД, а не СМЕРШу, вполне закономерно: во-первых, все свидетели находились в руках НКВД; во-вторых, странно бы выглядело поручение военной контрразведке проверить результаты, полученные военной контрразведкой.

Дело «Миф» порождено не склокой между ведомствами, а деловыми соображениями; это подтверждается «нейтральным» заключением: выводы и результаты расследования, предпринятого СМЕРШем год назад, поставлены под легкое сомнение, но отнюдь не опровергнуты, хотя такая возможность существовала – в этом Читатель убедится, если у него хватит терпения дочитать книгу до конца.

Итак, отметим, что при объективном (относительно) подходе место для сомнения все же осталось.

Сохранился любопытный документ, с которого начинается дело «Миф», – «План оперативных мероприятий по расследованию обстоятельств исчезновения Гитлера»(выделено мной. – Л. А.). Не самоубийства, а исчезновения!

Глава 11. Ищите Гитлера!

В конце апреля 1945 года приказом штаба 3-й гвардейской ударной армии генерал-полковника Кузнецова была сформирована «группа захвата» из числа контрразведчиков отдела СМЕРШ 79-го стрелкового корпуса под командованием начальника отдела подполковника Ивана Исаевича Клименко [32]32
  Клименко И. И. – родом из Казахстана, в органах с 1939 г. Работал в особых отделах НКВД Среднеазиатского и Прикарпатского военных округов, в годы войны – в отделах СМЕРШа армейских подразделений Брянского, Прибалтийского и Забайкальского фронтов. С февраля по август 1945 года – начальник отдела СМЕРШа 79-го стрелкового корпуса 1-го Белорусского фронта. В 1971 г. уволен в запас КГБ.


[Закрыть] в составе пяти офицеров и нескольких сержантов и рядовых при одной грузовой машине… Клименко в ту пору исполнился 31 год. Перед подполковником и его людьми были поставлена задача – сыскать живым или мертвым «фюрера и рейхсканцлера, верховного главнокомандующего и главнокомандующего сухопутными силами» Адольфа Гитлера, предпочтительно живым. После 4 мая, когда труп Гитлера был обнаружен, группу возглавил заместитель начальника отдела СМЕРШа 3-й гвардейской ударной армии полковник Василий Иванович Горбушин (см. гл. 14).

Правительственный квартал Берлина находился в полосе наступления 3-й гвардейской ударной армии, но группы для розыска и захвата Гитлера были сформированы и в других армиях, штурмовавших Берлин. Одной из этих групп удалось подобраться на расстояние около пятисот метров к рейхсканцелярии еще 28 апреля и захватить пастора, направлявшегося на бракосочетание Гитлера и Евы Браун.

Кроме того, был захвачен эсэсовец из «группы Монке», охранявшей рейхсканцелярию. Из их показаний стало ясно, что Гитлер находится в Берлине, в рейхсканцелярии.

Е. М. Ржевская в своей книге [33]33
  19


[Закрыть] упорно называет контрразведчиков Клименко разведчиками и ни разу не упоминает слова «СМЕРШ». Почему?

Можно предположить следующее: книга вышла в 1961 году первым изданием. В 1956 году состоялся XX съезд КПСС, на котором были разоблачены преступления палачей из ГПУ – НКВД – МВД и НКГБ – МГБ. Критике подвергся и СМЕРШ – один из карательных органов, и, возможно, самый свирепый из них.

В условиях войны на уничтожение, которую вела Германия против СССР, трудно было ожидать от нашей контрразведки гуманного подхода.

Тем не менее, чтобы не оттолкнуть читателя, писательница или редакторы сократили слово «контрразведчики» наполовину.

Отделы СМЕРШа армии и фронта, как и Главного Управления СМЕРШа, формально были подчинены армейскому начальству – командующему армией, командующему фронтом и Верховному Главнокомандующему соответственно. В то же время они пользовались известной самостоятельностью, поскольку курировал СМЕРШ по линии ЦК Берия, а двойная подчиненность всегда создает возможность для маневра. Откуда исходила директива об организации поисков Гитлера? От Сталина? От Берии? От начальника Главного Управления СМЕРШа Абакумова?

Перед десятком людей подполковника Клименко была поставлена задача разыскать бывшего повелителя империи в огромном, раскинувшемся на девятьсот квадратных километров лабиринте дымящихся развалин, где прятались, пытались проскользнуть на Запад, стремились на Восток, разыскивали близких, радовались окончанию войны и торжествовали по случаю крушения ненавистного режима многие сотни тысяч людей – солдаты и офицеры вермахта, фольксштурмисты, беженцы, коренные берлинцы, насильно угнанные в Германию русские, украинцы, французы, поляки, чехи, словаки, югославы… Вавилонское столпотворение, растревоженный муравейник…

Поиски Гитлера «сверху» никто не координировал. Роль штаба 1-го Белорусского фронта ограничилась тем, что был издан приказ о создании комиссии судмедэкспертизы для опознания трупа Геббельса, обнаруженного 2 мая. В дальнейшем эта же комиссия проводила экспертизу и идентификацию останков Гитлера.

Поиски проводились в обстановке строжайшей секретности, непонятно чем вызванной, разве что тем, что поиски были организованы в порядке «армейской самодеятельности». Отсутствие координации, конкуренция между армиями, а также упомянутая секретность сильно осложнили поиски. Начальник охраны рейхсканцелярии и личной охраны Гитлера обергруппенфюрер СС и генерал полиции Ганс Раттенхубер был захвачен в плен на участке фронта, соседнем с полосой наступления 3-й армии. Протокол его допроса имел бы огромную ценность для подполковника Клименко и его сотрудников, но он оказался погребенным в архиве СМЕРШа наступавшей рядом армии. Та же судьба постигла протокол допроса адъютанта Гитлера Отто Гюнше и протокол допроса личного камердинера Гитлера Гейнца Линге – оба попали в плен не на том участке фронта, на каком было нужно.

Собранные воедино показания этих лиц помогли бы создать ясную и детальную картину события. Но это произошло много месяцев спустя, в СССР, когда НКВД занялось делом «Миф», а тогда, в мае 45-го, розыскникам подполковника Клименко достались крохи информации.

Немецкий рабочий принес в комендатуру случайно попавший к нему в руки дневник (см. гл. 21), потерянный рейхслейтером (руководителем нацистской партии) Мартином Борманом. В нем содержалась запись о смерти Гитлера и Евы Браун с указанием даты – 30 апреля. Книжку эту постигла та же участь – погребение в архивах СМЕРШа… Сейчас она представлена на выставке. Еще один воистину поразительный факт, о котором пишет Е. М. Ржевская: «К этому времени (к 8 мая. – Л. А.) кое-кто из начальников уже перестал испытывать интерес к выяснению обстоятельств смерти Гитлера и не слишком одобрял рвение, с которым мы добивались доказательств»…!)

Очевидно, повеял ветерок из Москвы и его учуяли. После 4 мая, когда были обнаружены останки супругов Гитлер, численность группы Горбушина сократилась до трех человек(!), включая его самого и переводчицу Е. М. Ржевскую. У них отобрали грузовик.

Затем возникла еще одна проблема: 28 апреля, когда штурм Берлина еще не был завершен, в должность коменданта города вступил командующий 5-й ударной армией генерал-полковник Н. Э. Берзарин. Соответственно функции комендантской службы были возложены на подразделения его армии. После капитуляции гарнизона Берлина важные объекты были взяты под охрану, и 5 мая берзаринские часовые преградили розыскникам подполковника Клименко путь в рейхсканцелярию.

Не желая лишаться своего трофея и не имея возможности из-за секретности задания обратиться в бюро пропусков (не исключено, что в результате такого обращения упомянутые трофеи достались бы 5-й армии), контрразведчики решились на похищение останков Гитлера и Евы Браун под покровом ночи. Их перенесли через стену, ограждавшую сад, и доставили в пригород Берлина, куда к тому времени передислоцировалась 3-я армия.

Сравним все это с организацией розыска трех немецких шпионов в прифронтовой полосе – описание этой операции содержится в романе В. Богомолова «Момент истины». (Роман написан на основе реальных событий, автор был их участником.) В операции участвовала дивизия войск НКВД; руководили ею два замнаркома и несколько генералов…

Можно также вспомнить о блестяще проведенной американской разведкой операции по розыску в 1945 году немецких ученых-атомщиков (операция «Алксос»).

Невольно напрашивается вывод, что Москва не проявляла интереса к захвату Гитлера. Возможно, это объясняется уверенностью Сталина в том, что Гитлер скрылся. В штабах фронтов и армий, штурмующих Берлин, об этих нюансах не знают и организуют розыск фюрера на свой страх и риск, используя собственные ограниченные возможности.

Можно считать истинным чудом, что столь сложную задачу в столь неблагоприятных условиях удалось решить в такой короткий срок, располагая ничтожными средствами.

А может, никакого чуда в этом и не было? Кто-то загодя спланировал: русские будут искать фюрера и найдут то, что для них приготовили.

Глава 12. Он имел возможность, и у него был мотив.

В марте 1945 года госдепартамент США опубликовал заявление: «Полученные союзными правительствами достоверные сведения ясно показывают, что нацистское правительство Германии тщательно разработало планы на послевоенный период, имеющие целью увековечить доктрины нацистов и их господство. Некоторые из этих планов уже проводятся в жизнь, а другие подготовлены для осуществления в широком масштабе по окончании военных действий в Европе… Американское правительство располагает фотокопиями нескольких томов (!) таких планов» («New York Herald Tribune» 31 марта 1945).

Руководство Третьего рейха осознало неизбежность поражения еще в 1943 году. На совещании в «Волчьем логове» (Восточная Пруссия) 1 февраля 1943 года Гитлер заявил: «Я еще должен подумать. Но могу сказать: у нас уже не будет возможности закончить войну на Востоке наступательным образом. Это должно быть всем ясно» [34]34
  2


[Закрыть].

Высшим штабным инстанциям уже давно была ясна неизбежность ведения войны «отступательным образом» вплоть до полного поражения. Начальник штаба оперативного руководства (при верховном главнокомандующем Гитлере) генералполковник Альфред Йодль высказывался по этому поводу еще в 1942 году [35]35
  2


[Закрыть]. Начальник генштаба сухопутных войск Франц Гальдер пишет в своих мемуарах: «В 1943 году война была проиграна… Самое позднее в конце 1943 года было совершенно ясно, что в военном отношении война проиграна…» [36]36
  13


[Закрыть].

Один из ближайших сотрудников Геббельса фон Овен в своей дневниковой записи 27 августа 1943 года упоминает о беседе с шефом, в которой тот заявил, что в результате развития событий будет вынужден покончить с собой.

На заседаниях Нюрнбергского трибунала генерал Йодль и фельдмаршал Кейтель (начштаба верхмата) заявили, что неизбежность поражения стала им ясна лишь в 1944 году, но это было попыткой смягчить свою ответственность за бессмысленную гибель миллионов людей в период после 1943 года.

В Германии меры по спасению всего, что можно было спасти, начали предпринимать именно в 1943 году. Как раз тогда началось сооружение бункера под рейхсканцелярией и строительство так называемой «Альпийской крепости» (речь о которой пойдет ниже). Из телефильма «Семнадцать мгновений весны» всем хорошо известно о сепаратных переговорах Вольф – Даллес в Берне в 1945 году. Однако переговоры о заключении сепаратного мира между фашистской Германией и западными союзниками начались на два года раньше. Они проходили в Берне, Стокгольме и Мадриде на уровне дипломатических представителей (речь идет о полуофициальных переговорах, неофициальные контакты на уровне представителей разведок и промышленно-финансовых структур не прерывались с начала войны) [37]37
  2


[Закрыть]. Начиная с 1943 года активы Рейхсбанка, капиталы частных банков и фирм, а также личные капиталы гитлеровской элиты переводились в Швейцарию, Аргентину, другие нейтральные страны на секретные счета. Крупнейшие германские концерны, такие как «Крупп», «Мессершмит», «ИГ Фарбениндустри» и другие, во время войны поддерживали финансовые, торговые, научнотехнические связи с западными партнерами – теперь их предстояло расширить в соответствии с решениями совещания в Страсбурге летом 1944 г., которые провели министерства вооружений и промышленности. Часть мощностей перебазировали в Испанию.

Особое внимание было уделено сохранению («консервации») кадров, в первую очередь руководящих. Согласно разработанным планам офицеры СС и вермахта были обязаны законспирироваться и вести жизнь добропорядочных бюргеров в ожидании приказа, причем место жительства каждому из них было определено в соответствии с припиской к военному округу [38]38
  Documentation der Zeit 1950 г.


[Закрыть].

Из документов, обнаруженных в архиве Бормана, следует, что нацистская партия также активно готовилась к переходу в подполье.

Для высших чинов СС на рубеже 1944 года был создан маршрут тайной эвакуации – так называемая «крысиная тропа». Он представлял собой цепочку конспиративных явок. «Крысиная тропа» вела через Австрию в Рим, где один из высших иерархов католической церкви принял на себя заботу о беглецах, включая обеспечение их фальшивыми документами. Отсюда штандартенфюреры, группенфюреры и бригаденфюреры отправлялись в Испанию, Португалию, Аргентину, Эквадор… В одной только Испании численность немецкой колонии весной 45-го увеличилась с 10 до 15 тысяч человек.

В труднодоступной гористой местности южнее Мюнхена тайно возводили «Альпийскую крепость» – резервную резиденцию правительства, окруженную укреплениями. Здесь можно было долго продержаться.

«По личной инициативе фюрера» в Дессау был начат выпуск гигантских шестимоторных самолетов «Юнкерс-390» [39]39
  Летом 1946 г. автору довелось видеть «Ю-390» своими глазами на выставке трофейного вооружения в Парке культуры и отдыха им. Горького в Москве. «Юнкерс» потрясал своими чудовищными размерами. На его фюзеляже была изображена планета Юпитер, и машина действительно производила впечатление чего-то космического.


[Закрыть] с дальностью полета 8000 км. Ранее люфтваффе не располагали авиацией дальнего действия. Один из «Ю-390» совершил пробный полет через Северный полюс в Японию. Два дежурных «Ю-390» находились на аэродроме «Гатов» неподалеку от столицы. Для самолетов среднего радиуса действия в самом Берлине оборудовали взлетные полосы в Тиргартене и на Шарлоттенбургштрассе.

Когда все эти аэродромы разбомбили, на дежурство у Бранденбургских ворот (неподалеку от рейхсканцелярии) поставили несколько учебно-тренировочных «Арадо», способных взлетать с уличной магистрали. Личные летчики Гитлера находились при нем до самого конца.

Немецкие подводные лодки еще в 1942 году проложили маршрут к берегам Латинской Америки и в Японию (см. гл. 5). Начиная со второй половины марта 1945 года десяти капитанам подводных лодок, базировавшихся в Гамбурге, было приказано поддерживать постоянную готовность к эвакуации членов правительства рейха [40]40
  10


[Закрыть].

Немыслимо допустить, чтобы столь широко и тщательно разработанный план не предусматривал в первую очередь спасение драгоценной жизни фюрера германской нации, – не только потому, что в этом случае все остальное теряло бы смысл, но и потому, что тогда составители и исполнители этого плана предстали бы перед «народным трибуналом» по обвинению в государственной измене. Многие тысячи немцев поплатились за «пораженческие настроения». Только за период с 13 апреля (когда были учреждены «чрезвычайные полевые суды») по май было казнено 7000 человек [41]41
  2


[Закрыть]. Таким образом, возможность скрыться у Гитлера, несомненно, была.

Был ли он психологически готов к этому? Верил ли он, что, сохранив жизнь, он сможет еще когда-либо вернуться к роли «вождя нации», вне которой он себя не мыслил?

Ганна Рейч [42]42
  Такая транскрипция этой фамилии традиционно принята у советских авторов. В {1} она транскрибирована как «Райч».


[Закрыть], известная летчица-спортсменка и личный пилот генерал-полковника (затем фельдмаршала) фон Грейма, имела возможность наблюдать фюрера в последние дни перед самоубийством – с 26 по 29 апреля. Она свидетельствует: «У него не было цели, чтобы жить. И он это хорошо знал, может быть, лучше, чем другие…»

Итак, полная духовная капитуляция? Или временный приступ отчаяния? Или актерская игра? Гитлер ни минуты не сомневался в конечном торжестве своих идей в глобальном масштабе – об этом сказано в его «политическом завещании». Более того, до середины апреля его не покидала уверенность, что он в качестве лидера нации будет востребован в ближайшем будущем.

Сохранились записи высказываний, сделанные Борманом в тот период. В одной из них говорится: «Наступит момент, когда другие (Англия и США. – Л. А.), просто из чувства самосохранения, выступят против этого, ставшего непомерным, пролетарско-большевистского колосса и молоха… Пока я удерживаю столицу, у англичан и американцев растет надежда, что… все же будет возможно совместно с нацистской Германией противостоять этой угрозе. И единственный подходящий человек для этого – я!»

Вообще Гитлер считал собственную персону важнейшим политическим фактором, способным изменить ход истории. Еще в 1939 году на совещании 22 августа, где присутствовал высший генералитет, Гитлер аргументировал преимущества Германии перед будущими противниками во Второй мировой войне, которую планировали начать через 8 суток нападением на Польшу. Он говорил о сплоченности и единстве нации, об экономической и технической мощи Третьего рейха, о превосходстве в вооружении, о высокой боеспособности войск… В числе наиболее значимых факторов он назвал то обстоятельство, что во главе германской нации стоит он, Адольф Гитлер. «У будущих противников такого лидера нет!» – подчеркнул он… (Как свидетельствуют записи одного из участников совещания, после его окончания «Геринг вскакивает на стол и исполняет танец диких».)

Адольф Гитлер безмерно восхищался Адольфом Гитлером: «Я себя превосходно чувствую в обществе великих исторических героев, к которым сам принадлежу. На том Олимпе, на который я восхожу, восседают блистательные умы всех времен…»

«По сравнению с дамами-интеллектуалками, моя мать, конечно, проигрывала, но она подарила Германии великого сына» [43]43
  12


[Закрыть].

Один из свидетелей встречи Гитлера с канцлером Австрии фон Шушнигом вспоминает, что фюрер в ходе переговоров заявил: «Вы осознаете, что находитесь в обществе величайшего немца всех времен? Мне не требуется вашего подтверждения моей убежденности в моем историческом величии» [44]44
  24


[Закрыть].

И столь высоко оценивающая себя личность признала, что все потеряно, что она загнана, как крыса, в затхлое подземелье[45]45
  По свидетельству очевидцев, в бомбоубежище в конце апреля не работала канализация и вонь стояла невыносимая. {24}


[Закрыть] и что остается лишь подохнуть? Разумеется, можно привести ряд высказываний фюрера, относящихся к апрелю 1945 года, о том, что все его предали и ему остается лишь застрелиться.

Во-первых, эти слова могли быть «дымовой завесой», под прикрытием которой осуществлялся план эвакуации Гитлера из Берлина.

Во-вторых, в прошлом он неоднократно грозил покончить с собой в случае, если его требования не будут выполнены, – и своим сторонникам, и противникам, и близким людям. С 1923 года известно пять таких случаев. Гитлер был «профессиональным самоубийцей». В одних случаях это был шантаж, в других – типичная психопатическая реакция (по мнению многих видных психопатологов).

Фельдмаршал Кессельринг, который встречался с Гитлером 15 апреля, вспоминает: «Оглядываясь назад, я хочу сказать, что он был прямо-таки одержим идеей спасения, что он цеплялся за нее, как утопающий за соломинку…» [46]46
  13


[Закрыть].

В «тассовке» от 21 июня 1945 г. приводится мнение на этот счет доктора Морреля, который состоял лейб-медиком Гитлера с 1935 по 1945 год и пользовался неограниченным доверием своего пациента: «Корреспондент агентства Рейтер сообщает из Берхтехсгадена: доктор Моррель заявил ему, что он не верит, будто Гитлер покончил с собой, ибо, по его мнению, Гитлеру не были присущи черты, свойственные самоубийце» [47]47
  1


[Закрыть].

Среди обнаруженных в фюрербункере документов – копия телеграммы в Оберзальцберг, адресованная секретарю Бормана Хюммелю:

«Секретно. 22.4.45. С предложенной передислокацией за океан на юг согласен. Рейхслейтер Борман».

Слово «передислокация» может означать изменение места расположения штаба, ставки, командного пункта. Нельзя «передислоцировать» одного человека. Очевидно, в телеграмме речь шла об эвакуации группы лиц, составляющих верхушку нацистской иерархии, в Латинскую Америку, но никак не об эвакуации одного Бормана. В противном случае эта телеграмма – незашифрованная, переданная в обычном порядке через узел правительственной связи в фюрербункере, – могла дорого обойтись Борману: шурин Гитлера генерал Фегеляйн был расстрелян за попытку дезертировать…

Следует отметить, что в мини-правительстве, резиденцией которого стал фюрербункер, за Борманом были закреплены функции «министра внутренних дел», включая административно-хозяйственное руководство. Поэтому об эвакуации следовало заботиться именно ему.