Текст книги "Дело без трупа"

Автор книги: Лео Брюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ГЛАВА VI

Как ни странно, сержант Биф, казалось, был доволен беседой.

– Посмотрите на меня, – хихикал он, – ведь я оказался прав, а они нет. – Под словом «они» Биф всегда имел в виду начальников. – Это вовсе не будет лёгким делом. У нас есть убийца, я это признаю. Но это ещё не всё. Мы должны найти убийство. Пока у нас, как говорится, телега едет впереди лошади.

Он бодро пошёл вперёд по направлению к Хай-стрит Брэксхэма. Меня не очень радовало предстоящее интервью с пожилой парочкой, поскольку его грубая манера задавать вопросы могла ранить их сильнее, чем он мог представить. Но именно от них мы, скорее всего, узнаем основные передвижения молодого Роджерса, а следовательно сможем продвинуться вперёд.

Магазин был закрыт, и Биф сильно постучал в дверь. Спустя небольшое время перед нами стоял старый Роджерс.

– Пожалуйста, полегче с миссис Роджерс, сержант, – прошептал он. – Она приняла это очень близко к сердцу.

Биф кивнул, и мы втроём вошли в небольшую комнату позади магазина, где старая леди, которая ещё совсем недавно в поезде этим утром была так весела, сидела у огня, комкая в руке мокрый носовой платок. Её глаза опухли от слёз.

– Мать души не чаяла в молодом Алане, – сказал мистер Роджерс. – Она не может поверить, что он мог… во всяком случае не в хладнокровное…

Она повернулась к нам. Её голос дрожал, но, казалось, она очень хотела высказать нечто, что было на душе.

– Если есть что-то, что я могу вам рассказать и это поможет вам прояснить дело, – сказала она, – я буду только рада. Я уверена, когда вы доберётесь до сути, то обнаружите, что наш мальчик сделал это, только защищаясь. Иначе и быть не могло.

– Ну, прежде всего, я хотел бы задать несколько вопросов о вас самой, миссис Роджерс, – неожиданно сказал Биф. – Понимаете, вчера вечером я сделал записи, когда мистер Роджерс беспокоился о вас, и я хотел бы закрыть этот вопрос. Я слышал, вчера вы поехали в Лондон?

– Да. На 11.20.

– Вы взяли обратный билет на дневной поезд?

– Правильно.

– То есть, собирались вернуться вчера вечером?

– Да. Но затем в поезде я встретила миссис Ферфакс…

– Ферфакс? – спросил Биф, – Кажется, мне знакомо этоимя. Она из этих мест, правильно?

– Ну, время от времени они живут здесь с мужем.

Биф начал медленно выводить свои каракули.

– А, джентльмен приезжает ловить рыбу? Где они останавливаются?

– В «Прайвет-отеле» в Риверсайде, – сказала миссис Роджерс. – Он часто приезжает. Но живут они в Лондоне.

– Понимаю. И вы встретили её в поезде. Она была одна?

– Да. Её муж остался ещё на несколько дней. В поезде она сказала, что будет здорово, если мы сходим вечером в театр, а я останусь в их доме в Хаммерсмите. Я даже не могу понять, что заставило меня согласиться. Но в тот момент я не видела в этом ничего плохого. Я помню, как она сказала, что не часто нам, пожилым, удаётся вырваться на свободу. И мне захотелось немного поразвлечься. Она сказала, что мы пойдём в «Палладиум», затем в «Корнер-хаус» на ужин. Я предвкушала этот вечер. Поэтому я послала Альфу телеграмму, которую вы видели, и мы отправились.

После некоторого времени, которое потребовалось на методичную запись этого заявления, сержант Биф сказал:

– Почему вы вообще поехали в Лондон в тот день, миссис Роджерс?

– Ну, нам всегда нравилось… Внезапно она повернула в сторону своё приятное круглое лицо и некоторое время подавленно молчала. Затем она вновь заговорила: – Когда Алан приезжал в отпуск, мы всегда делали ему небольшой подарок. В этот раз мы хотели, чтобы это было чем-то специальным. Я поехала, чтобы выбрать. Я всегда говорю, что в здешних магазинах ничего нет.

– Понимаю. Но когда вы посылали телеграмму мистеру Роджерсу, почему вы не сказали, у кого остановились? Стоило бы ничуть не дороже написать «остаюсь у Ферфаксов», чем «остаюсь у друзей».

Миссис Роджерс сказала таким тихим голосом, что  можно было бы подумать, она готова улыбнуться, если бы не ситуация:

– Ну, сказать по правде, в нашей семье даже подшучивали, что мистер Роджерс никогда не любил мистера Ферфакса. И я думаю, что миссис Ферфакс знала это, потому что она предложила не упоминать имен. Она сказала, что, если мистер Роджерс узнает, он может отправиться по этому поводу к мистеру Ферфаксу, а этого не хотелось.

– Ну, спасибо, миссис Роджерс. Это разъясняет вашу часть вчерашних событий. – Он пососал усы. – А чей он вообще-то племянник, ваш или мистера Роджерса?

Пожилая леди поглядела на мужа:

– Ну, вообще-то он никому из нас не племянник, – сказала она. – Приёмный племянник.

– Вообще не родственник?

– Нет. Не родственник.

– И как давно вы его взяли?

– Приблизительно семь лет назад. Расскажи, Альф.

Она вновь отвернулась к огню, а её муж откашлялся:

– Да нечего по сути и говорить, – заметил он. – Однажды, когда мы были в Бромли, он пришёл в мой магазин и попросил работу. Мать тогда отсутствовала, я предложил ему что-то поесть, он остался и разговорился. Он был в глубокой яме. Я заинтересовался парнем. У нас никогда не было собственных детей, понимаете. И когда мать пришла домой, он ей тоже понравился. В результате он пробыл у нас день или два. Одно за другим, и он так и остался с нами. Но, конечно, он всегда стремился найти работу. И спустя некоторое время он вернулся к своей старой работе – стюардом на судах.

– Как его настоящее имя?

– Мы никогда не знали. И поскольку ему не хотелось говорить о том, что было с ним до встречи с нами, мы никогда не давили на него, пытаясь узнать. Всё, что он нам сказал, –  раньше он был стюардом и столкнулся с некими проблемами. Понимаете, он был таким парнем, у которых всегда появляются проблемы, но ничего серьёзного.

Карандаш Бифа мучительно царапал листы блокнота.

– Так, теперь о его пребывании в доме, – сказал он наконец, – было в его поведении что-нибудь необычное?

– Нет. Ничего такого, что мы заметили.

– Он получал какие-нибудь письма?

– Одно. Он сказал, от девушки. О, и он сказал, когда увидел конверт, что думал, с этим покончено.

– Письмо ждало его, когда он приехал домой?

– Да.

– Никаких других?

– Нет. Мы не видели.

– Он не сказал ничего необычного?

– Нет. Он собирался к своей молодой леди. Он был помолвлен с Молли Катлер, вы знаете.

– Да, знаю. Он никогда не говорил, что за ним следят?

– Следят? – удивился мистер Роджерс. – Нет. Никогда.

– А эти его отношения с мисс Катлер. Вы их одобряли?

Миссис Роджерс ответила не задумываясь:

– Конечно. Действительно хорошая девушка. Мы были очень рады. Да, ведь его дядя хотел, чтобы он женился немедленно, правда, Альф? Мистер Роджерс сказал, что если парень хочет жениться и не возвращаться в море, то он поможет с бизнесом. Но парень не хотел об этом и слышать. Он сказал, что и так уже получил от нас слишком много. Он хотел скопить достаточную сумму самостоятельно. В море он получал хорошие деньги.

– А вы советовали ему бросить, мистер Роджерс?

– Ну, я подумал, что пришло время ему осесть.

– Понимаю. И чем он занимался в свой первый день дома?

– Большую часть дня он возился с мотоциклом. Он почти всегда разбирает его до винтика, когда приезжает.

– С кем-нибудь встречался?

– Он выходил вечером, чтобы встретиться со своей девушкой.

– Больше ни с кем?

– О других не знаем.

– А вчера?

– Он уехал отсюда в десять часов на мотоцикле.

– Сказал, куда?

– Нет. Он никогда не говорил. И ему не нравилось, когда мы задавали ему слишком много вопросов о его передвижениях. Такой уж он был.

– Понимаю. Когда вы увидели его снова?

– Ну, я вам всё рассказал. Вы хотите, чтобы я снова повторил перед матерью?

Сержант Биф перелистал назад на несколько страниц свой блокнот.

– Нет. Не думаю, что это необходимо. Я вижу, что у меня есть ваши слова по поводу его возвращения. Это было около восьми часов, так?

– Примерно тогда.

– Во сколько вы закрываете магазин?

– Между шестью и половиной седьмого.

– Вчера также?

– Да.

– И после этого вы оставались дома?

– О нет. Каждый раз после закрытия я немного гуляю. Каждый вечер я дохожу до Мемориала.

– Понимаю. Во сколько вы возвращаетесь?

– Когда как. Обычно сразу после семи.

– У вашего племянника имеется ключ?

– Да.

– Поэтому, пока вы были на прогулке, он мог войти и снова выйти?

– Полагаю, да. Я об этом не подумал.

– Когда он прибыл в восемь часов, он был на мотоцикле?

– Не могу вспомнить. Я не заметил. По правде говоря, когда он вошёл, я немного прикорнул.

– Вы сказали, что вчера вечером на нём была одежда для езды, так?

– Да. Правильно.

– О. Но вы не слышали мотоцикла?

– Насколько помню, нет.

– Как же вы тогда узнали, что он в сарае во дворе?

– Вчера вечером приходил констебль взглянуть на него.

– Спасибо, мистер Роджерс. А теперь я хотел бы осмотреть его вещи.

Миссис Роджерс тяжело поднялась.

– Я провожу вас наверх, – сказала она.

– Нет, мать, ты останься у огонька, – сказал её муж. – С сержантом наверх пойду я.

Но она покачала головой.

– Мне не хотелось бы, чтобы чужие прикасались к вещам Алана в моё отсутствие, – сказала она и пошла вперёд.

Спальня умершего была в задней части этого небольшим дома – над комнатой, в которой мы сидели. Этим февральским днём в ней было холодно и довольно уныло, а воздух был немного застоявшимся, как в большинстве спален в подобных домах. В комнате имелась железная кровать, туалетный столик с ещё одной фотографией Молли Катлер и чемодан. Последний сразу же привлёк внимание Бифа.

– Боюсь, мне придётся взглянуть, – сказал он и открыл крышку.

Имущество молодого Роджерса было настолько обычным, что осмотр не занял много времени. Костюмы, рубашки, разрозненные предметы одежды, электрический фонарь, фотоаппарат, обувь, письменные принадлежности (но никаких писем), расчёски и униформа стюарда.

– Похоже, он не очень-то много привёз из-за границы, – отметил Биф.

– Ну, там же таможня, – сказала миссис Роджер.

– Он никогда не считал, что овчинка стоит выделки, – сказал её муж. – Он говорил, что там вещи дороже, чем здесь.

– Похоже, – сказал Биф. – Такое часто бывает.

Он сделал паузу, ещё раз оглядывая комнату, и заметил комбинезон, висящий около двери. Он были тёмно-синим и казался почти новым. На нём не было и следов грязи или масла.

– Хороший, чистенький комбинезон, – заметил сержант Биф.

– Да, – сказала миссис Роджерс. – Он никогда им не пользовался. Его дядя купил ему его в Клейдоне приблизительно неделю назад, правда, отец? Но он свалял дурака и купил слишком маленький. Мы ещё смеялись над ним, когда Алан возвратился домой. Он собирался надеть его, чтобы перебрать мотоцикл, но не смог.

Биф ощупывал комбинезон в течение минуты.

– О, – сказал он.

Медленно все мы направились вниз.

– Думаю, это всё, о чём я должен был спросить вас в данный момент, – сказал он. – Жаль, что пришлось это сделать именно сейчас, когда вы в таком горе. Но сделать это было необходимо. Уверен, если вы вспомните что-нибудь ещё, что может оказаться полезным, то сообщите мне.

– Нам бы хотелось всё выяснить, сержант, – сказала миссис Роджерс. Но было ясно, она мечтала, чтобы мы оставили её в покое, и я вздохнул с облегчением, когда увидел, что Биф направился к выходу. Это были одни из самых тяжёлых тридцати минут, которые нам с ним пришлось выдержать.

ГЛАВА VII

На Хай-стрит мальчик продавал вечерние газеты. У него на руках были только две из трёх, которые попадали в этот городок, и я купил их. Взгляда на первую полосу оказалось достаточно, чтобы понять, что это дело получило большую рекламу.

Кто же придумал этот древний наказ, который, как считается, дал редактор новому репортёру? Если собака кусает человека – это не новость. Вот если человек кусает собаку – новость. Здесь был именно такой случай. Эти газеты, уставшие, без сомнения, от дел, в которых задачей полиции было узнать, кто убил такого-то и сякого-то, наслаждались этим странным переворотом с ног на голову. Только что выйдя из трагического дома Роджерсов, я нашёл, что их остроумие было довольно дурного вкуса.

Первый заголовок, напечатанный крупным шрифтом, приберегаемым для сенсаций, гласил:

ЗАГАДКА – НАЙТИ УБИЙСТВО

А другой:

УБИЙСТВО ЕСТЬ, А ТРУПА НЕТ

Биф, заглянув через моё плечо, фыркнул от отвращения. Возможно, после нашего посещения Роджерсов он также чувствовал, что юмору тут не место. Но он ничего не сказал, и мы направились в местное отделение полиции.

Здесь нас поджидал сюрприз. Молодой констебль, которого я встречал вчера вечером, вручил ему телеграмму. Пока Биф её читал, я рассмотрел двух мужчин, служивших под его началом, и мне показалось, что они обменялись улыбками, свидетельствовавшими, что они относятся к сержанту вполне по-дружески. Конечно,  чтобы изучить телеграмму, Бифу потребовалось много времени, но я надеялся, что эти более умные, и, вероятно, лучше образованные молодые люди улыбались не из-за его медлительности. Однако я промолчал.

– Они едут, – сказала наконец Биф.

– Кто, сержант, Ярд? – спросил один из констеблей.

– Детектив-инспектор Стьют, – сказала Биф. – О господи! Он сейчас очень популярен. Должны быть, они придают этому делу большое значение. Полагаю, это всё газетная шумиха.

Биф повернулся ко мне.

– Вот ведь забавно, – сказал он, – они и слушать не хотели, когда я позвонил им этим утром. Я был тогда в полном замешательстве. А теперь, когда у меня начали появляться кое-какие мыслишки по этому делу, они едут. Ну да ладно. Они быстро всё расщёлкают.

– Думайте, сумеют? – спросил я. Мои знания о Скотланд-Ярда были почерпнуты из детективных романов и были не слишком в его пользу.

– Конечно. Этот Стьют – молодец. Он проникает в суть раньше, чем ты успеваешь сказать «нож». У них на вооружении все последние методы. Мне больше ничего не остаётся, как водить их в качестве гида. Жаль, потому что как раз сейчас я начал кое-что понимать.

Я вдруг отчётливо увидел, что мой друг говорит правду. До настоящего времени его медлительные мозги соревновались лишь с детективами-любителями в деле, которое Скотланд-Ярд не посчитал стоящим. На сей раз ему придётся столкнуться с острым и натренированным интеллектом профессионала. Глядя на красное и простоватое лицо сержанта, я понял, что он не мог и надеяться на нечто большее, чем ассистировать большому человеку, как он и предположил, и, возможно, периодически вставлять одно-два слова – результат его путанных раздумий, – которые смогут помочь. Я чувствовал, что в отличие от детектива-инспектора Стьюта, чьё имя я уже слышал, сержант Биф представляет собой фигуру, которая оправдывает улыбки двух молодых констеблей. Однако, поскольку в течение нескольких ближайших дней делать мне было нечего, я решил остаться и посмотреть, что ему удастся сделать.

–  Прежде, чем приедет детектив, – сказал сержант Биф, когда мы покинули отделение, – мне бы хотелось нанести ещё один визит. В «Риверсайд-Прайвет-отель», где остановились эти мистер и миссис Ферфакс.

– Очень хорошо, – сказал я, и мы отправились вместе.

Брэксхэм выстроен около реки Джейд, и когда-то она была основной транспортной артерией. Около железнодорожной станции находилось множество старых складов, некоторые из них пустовали, фундаменты уходили в воду, а между зданиями по краю реки шли небольшие проходы. Мы вынуждены были преодолеть их по пути к «Риверсайд-Прайвет-отелю», который также стоял на реке, но от пристани его отделяли лужайки. Миновав склады и станцию, мы попали в более претенциозный район, где большие здания из красного кирпича были построены в последние семьдесят лет.

Чувствовалось, что летом это место радует цветущими деревьями и садами, под которыми протекает река, украшенная случайной небольшой яхтой. Но этим февральским вечером здесь было промозгло и уныло.

Оказалось, что «Риверсайд-Прайвет-отель» занимал одно из самых больших таких зданий псевдоготического стиля из унылого красного кирпича, построенное к началу этого столетия. Имелась длинная дорожка, бегущая между мокрыми лавровыми кустами, и лестничный пролёт к парадной двери.

Биф объяснил своё дело опрятному слуге, тот провёл нас в небольшую комнату, которая выглядела как кабинет, и сказал, что миссис Мердок будет с нами через мгновение. Когда она появилась, я нашёл её довольно устрашающей. Она была высокой, худой, серьёзной и почти наверняка шотландкой. Она посмотрела на Бифа с осуждением, но предложила нам сесть, и, казалось, смирилась с необходимостью предоставить нам информацию.

– Кто такие эти Ферфаксы? – резко начал Биф.

– Мистер и миссис Ферфакс – мои постоянные клиенты уже в течение двух лет.

– Что они из себя представляют?

– Прошу прощения?

– Я имею в виду, чем они зарабатывают на жизнь?

– Я действительно не могу сказать. Его профессия меня не касается.

– Разве он не заполнял обычную форму? – с вызовом спросил Биф.

Миссис Мердок с достоинством поднялась и дёрнула за красивый шнур звонка. Появившейся в двери девице она сказала:

– Книгу посетителей, Уилкинс.

Биф решил сменить гнев на милость.

– Правильно, – сказал он, – Я так и думал, что у вас есть какие-то записи.

Но запись о мистере Ферфаксе, когда её нашли, сказала нам только, что он был британцем, приехал из Лондона, а по профессии был «промотором компании» – термин весьма неопределённый.

– Он всё ещё здесь? – спросил Биф.

– Нет. Разве вы не знаете, что он уехал вчера?

– Вчера? В какое время?

– Он покинул отель с молодым Роджерсом приблизительно в два часа.

– С молодым Роджерсом? Да, это кажется интересным. Что он делал с молодым Роджерсом?

– У них был совместный ланч.

– А что насчёт его жены?

– Тем утром она уехала в Лондон.

– Ах да, я забыл. Таким образом, молодой Роджерс был здесь вчера. Когда он сюда прибыл?

– В час или около того. Не позже. Мистер Ферфакс, вероятно, специально указал ему на необходимость соблюдать точность в этом доме.

– Он прибыл на своём мотоцикле?

– Думаю, да. Был сильный шум от двигателя.

– Но вы его не видели?

– Нет. Мотоцикл, если это был мотоцикл, был оставлен за поворотом дорожки.

– Значит, вы посмотрели? – Биф выглядел почти плутоватым.

Миссис Мердок надменно сказала:

– Я выглянула из окна, чтобы узнать, что за шум. Я увидела, что подходит молодой Роджерс, оставив мотоцикл у ворот. Однажды я попросила, чтобы он не устраивал этот жуткий шум под окнами. У нас есть пожилые люди и инвалиды, которые не прочь вздремнуть среди дня.

– Затем он вошёл и пообедал с Ферфаксом?

– Ланч, да.

– А когда он ушёл?

– Приблизительно в два часа, и мистер Ферфакс сопровождал его.

– Он поехал на мотоцикле?

– Нет. Не тогда. Он приехал за ним, полагаю, три четверти часа спустя.

– Вы слышали, как он завёл мотоцикл?

– Этого невозможно не слышать.

– А Ферфакс?

– Мистер Ферфакс не возвратился.

– О, будь я проклят. А что с багажом?

– Он остаётся в комнате. Естественно, не тронутым.

– Это забавно.

– Прошу прощения?

– Я говорю, забавно, что он не объявился.

– Мне самой показалось это довольно любопытным. И, конечно, его счёт не оплачен.

– Он часто сюда приезжал?

– О, каждые два месяца или около того.

– Для чего?

Миссис Мердок расправила плечи:

– Большинство моих клиентов приезжает регулярно. И ещё рыбная ловля.

– Знаю. Но ведь это скорее баловство, а не ловля. Окунь, плотва и всякая мелочь.

– Однако мистеру Ферфаксу это нравилось.

– И он не намекал, что может уехать вчера?

– Напротив, как я поняла, он хотел оставить за собой комнаты по крайней мере ещё на три или четыре дня.

– А что жена? Она знала?

– Думаю, нет. Она возвратилась в город и ждала его после выходных.

– Полагаю, она была сыта этим местом по горло?

Миссис Мердок с достоинством ответила:

– Миссис Ферфакс не ловила рыбу.

Сержант Биф оторвал взгляд от блокнота.

– И больше нет ничего, что вы могли бы мне сообщить?

Миссис Мердок кашлянула:

– У меня есть лондонский адрес мистера Ферфакса.

– Это может оказаться полезным, – сказал Биф. – Я запишу его. – И он сделал это с очень большим старанием.

Казалось, это было всей информацией, которую Биф просил или мог получить от миссис Мердок.

– Вот что я вам скажу, – сказал он. – Я хотел бы поговорить с девушкой, которая обслуживала их за обедом. Она могла что-нибудь услышать.

– Официант, который обслуживал вчера мистера Ферфакса за ланчем, может прийти и поговорить с вами, – сказала миссис Мердок. – Но у нас не поощряется, чтобы слуги слушали частную беседу гостей. А теперь я прошу меня извинить. Надеюсь, в связи с этим неприятным делом название «Риверсайд-Прайвет-отеля» будет упоминаться как можно реже.

Тон, которым она произнесла слово «неприятным», предполагал, что сам Биф уже по уши погряз в этом гадком деле.

– Это не от меня зависит, мадам. Вы лучше скажите это газетчиком. Они готовы молоть языком обо всём.

Миссис Мердок поднялась.

– Всё это весьма отвратительно, – сказала она. – Я пришлю к вам официанта. До свидания, – и она решительно вышла из комнаты.

Биф яростно выдохнул через почти сомкнутые губы, в результате чего его усы слегка приподнялись.

– Ну что, хотели бы работать на такую? Ей и в голову не пришло предложить нам пару капель. Тем не менее, то, что она сказала об обеде молодого Роджерса с Ферфаксом, довольно интересно, не так ли?

К нам подошёл официант, хорошо одетый пожилой человек.

– Вы вчера подавали мистеру Ферфаксу ланч? – спросил Биф.

– Да. Я обслуживал джентльменов.

– Не слышали ничего интересного?

– Я вас не вполне понимаю, – надменно произнёс официант.

– Слушай, парень, – сказал Биф. – Старушка далеко. Нет смысла гнать волну. Знаете, о чём они говорили?

– Я никогда не слушаю…

– Да бросьте, бросьте. О чём они говорили?

– Мне случайно удалось ухватить, что суть их разговора касалась занятия молодого джентльмена. Мистер Ферфакс решительно советовал ему прекратить ходить в море и осесть на берегу.

– Это всё?

– Всё, что я слышал.

– Они старались говорить осторожно?

– О нет. Вполне открыто.

– Ничего не говорили о планах на вторую половину дня?

– Я ничего не слышал помимо того, что сказал вам.

– Хорошо. Спасибо.

Когда мы вышли назад в ненастный вечер, Биф задумался.

– Забавно, что он не сказал дяде и тёте о предстоящем обеде с Ферфаксом.

– Если только это не из-за нелюбви старого Роджерса к Ферфаксу. Вы помните, нам про это сказала миссис Роджерс.

– Да. Она так сказала, – согласился Биф.