Текст книги "Дом, что любил меня (ЛП)"

Автор книги: Лекси Блейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

– Продолжай. Ответь на вопрос. Все будет хорошо.

Им нужно было пройти через это. Проблема сама собой не рассосется, если и дальше прятать голову в песок, подобно страусу. Ей все равно этого не избежать.

Лицо ее скривилось милой гримасой. Мгновение Грейс пристально смотрела на него, но руку не убрала. После короткой паузы она снова повернулась к Йену.

– Я не знаю брата Мэтта. Время от времени Мэтт говорит о нем, но по большей части после того, как хорошо примет на грудь, если вы понимаете, о чем я.

Шон сжал ее руку. Это был самый оживленный ответ, который она выдала за все время допроса.

Йен изогнул бровь в аристократическом удивлении.

– То есть вы хотите сказать, будто не знали, что Эван Парнелл на самом деле Патрик Райт?

Глаза Грейс расширились, и она вцепилась в руку Шона.

– Нет. Пока Шон не сказал мне, я понятия не имела. Да и откуда мне было знать? Я видела фотографии брата Мэтта. Он совсем не похож на Эвана.

Шон наклонился к ней. Он с мучительной горечью осознал, что в комнату вошел Блэк.

– Детка, он, вероятно, перенес кучу пластических операций. Некоторые преступники, у которых полно денег, меняют свою внешность, чтобы уйти от закона или, в данном случае, от своего бывшего работодателя. Скорее всего, он сделал это в Центральной Америке. Похоже, у него есть какие-то связи не только там, но и в Азии. Райт пытается скрыться от правосудия и Центрального разведывательного управления.

– Значит, Эван Парнелл родственник Мэтта, хотя Мэтт ни разу об этом при мне не обмолвился?

Она закусила нижнюю губу.

– Уверен, он не хотел, чтобы ты знала. Когда именно появился Парнелл? – поинтересовался Шон, уже зная ответ благодаря «бумажному следу», но ему было любопытно взглянуть на это с точки зрения Грейс.

– Пару лет назад. Мы столкнулись с серьезными финансовыми проблемами, хотя я так и не получила внятного объяснения, почему это произошло. Если судить по бухгалтерским книгам, дела у фирмы шли хорошо. Мэтт уверял, что это из-за экономической ситуации в стране, но у нас ведь был неиссякаемый поток новых контрактов. Я всегда подозревала, что Мэтт проворачивал с деньгами что-то, чего ему не следовало делать.

Шон кивнул, как он надеялся, ободряюще. Именно это они и подозревали. Мэтт Райт любил играть в азартные игры, когда выпивал. Он играл по-крупному и не очень хорошо.

– Значит, Парнелл пришел к твоему боссу пару лет назад?

– Да. Он сказал, что пытается вывести свою службу профессиональной уборки на более высокий уровень. До этого Парнелл работал на Северо-востоке, но вынужден был переехать. В Далласе у него не было никаких контактов. Раньше мы не предлагали услуги уборщиков. Это меня удивило, потому что Мэтт в какой-то мере сноб. Ему нравится, что он представляет IT-услуги, и у него есть своя ниша в нашем мире.

– Но временные IT-специалисты постоянно находятся под наблюдением, мисс Хоторн, – Блэк опустился на стул рядом с Йеном. – Они очень ограничены в доступе к системам и зданию.

Грейс наклонилась к Шону, ее плечо слегка коснулось его плеча. Он практически чувствовал, как от нее исходит тревога.

– Кто он такой?

Блэк нахмурился и подался вперед.

– Я тот человек, который решит вашу судьбу, мисс Хоторн.

Грейс повернулась лицом к Шону.

– А у меня есть судьба?

Шон едва сдержал смешок, и придвинулся ближе к ней.

– Он у нас королева драмы, малышка. Тут уж ничего не поделаешь. Он из ЦРУ. Они там ходят в драмкружок или что-то типа этого.

Шон заметил, как на лице его брата промелькнула мимолетная улыбка, но Йен тут же поспешил ее подавить.

Ева же, напротив, не стала отказывать себе в удовольствии. Она громко рассмеялась.

– Грейс, это человек, который называет себя мистером Блэком. Он работает на ЦРУ. Раньше он был куратором Патрика Райта.

Блэк со строгим выражением лица повернулся к Еве.

– Спасибо вам, что представили меня, мисс Сент-Джеймс. Хотя я предпочел бы не разглашать часть из этих сведений. Мисс Хоторн не нужно знать мою биографию, чтобы отвечать на мои вопросы.

– Вы на американской земле, Блэк, – вмешался Шон. – Она не обязана отвечать ни на один из ваших вопросов. Она может просто вызвать адвоката.

– Шон… – начал было Йен предупреждающим тоном, но его сразу же перебили.

– Не думаю, что это хорошая идея, – мистер Блэк наклонился вперед. – Если она это сделает, боюсь, ее обвинят в причастности к смерти Кайлы Грин. А это такое пятно на биографии, от которого никогда не получится отмыться. Как только пресса все разнюхает, они так раздуют эту историю, что она будет преследовать вас до конца жизни, мисс Хоторн.

Хватка Грейс моментально ослабла, и ее пальцы соскользнули с руки Шона. Он увидел, как вся кровь отхлынула от ее лица.

– Что он сейчас сказал?

Шон попытался снова взять ее за руку, но она отстранилась. Если бы в тот момент Шон мог убить Блэка, он бы это сделал.

Блэк улыбнулся скользкой улыбкой хищника, который знает, что превосходство на его стороне.

– Я говорил о смерти вашей коллеги. Ее нашли убитой в переулке. Это произошло возле кофейни.

– Грейс, я собирался тебе сказать, – Шон ощущал все бессилие своих слов.

Грейс не слушала.

– Кайла не умерла. Я видела ее сегодня днем. Она просто попала под ливень, и ей пришлось где-то его пережидать.

– Как можно было сообщать ей эту новость вот так? – голос Евы был полон возмущения.

– Блэк, сейчас не время и не место, – процедил Йен сквозь сжатые челюсти.

– Как раз самое время и самое место. Теперь мне ясно, что ваша группа не такая, какой я ее представлял. Считается, что вы – лучшие из лучших в своем деле, худший кошмар для любого подозреваемого. Но вместо этого я вижу, как вы тут с нее пылинки сдуваете, – он повернулся обратно к Грейс. – Ваша подруга мертва. Я уверен, что она погибла, потому что Патрик Райт принял ее за вас. Что касается причины ее безвременной кончины, то Райт всегда был ярым приверженцем игр с ножом. Он предпочитает холодное оружие огнестрельному. Если вас интересуют подробности, спросите у своего галантного кавалера. Это он нашел ее тело.

Ее ореховые глаза уставились на Шона. Грейс сверлила его укоряющим взглядом.

– Ты знал. Ты знал, что случилось с Кайлой, но не сказал мне?

Он понизил голос, стараясь говорить очень тихо, чтобы другие не слышали.

– Грейс, я хотел рассказать тебе, но когда мы будем одни.

– Мы целый час провели наедине, Шон. Тебе не пришло в голову сказать мне об этом тогда?

Не пришло. У него и в мыслях не было ничего подобного. Он был слишком поглощен желанием заняться с ней любовью, пометить ее как свою. Потребность быть с ней оказалась настолько сильна, что все остальное отошло на задний план и перестало его волновать.

– Я собирался рассказать тебе сегодня вечером, когда мы вернемся домой.

– Я никуда с тобой не поеду, Шон. Ты либо думал, что я и так уже все знаю, потому что имею к этому какое-то отношение, либо же возомнил, что вправе решать, нужно ли мне знать о смерти моей подруги или нет.

Она снова повернулась к Блэку, явно отмахиваясь от Шона.

– Почему Парнелл, то есть Райт, хочет меня убить?

Шону захотелось стереть самодовольную улыбку с лица этого сукиного сына.

– Что ж, мисс Хоторн, я подозреваю, что вы знаете больше, чем говорите нам, или больше, чем думаете. Вы дорожили своей подругой? – спросил Блэк.

– Я любила ее, – голос Грейс звучал мягко. Она сказала чистую правду. У Шона не было ни малейшего сомнения в этом. Она любила свою подругу, и теперь попалась на крючок Блэка.

– Тогда единственный способ сейчас помочь ей – это поймать ее убийцу.

Шон мгновенно вскочил на ноги.

– Об этом и речи быть не может.

Блэк не обращал внимания на его вспышку праведного гнева. Цэрэушник подался ближе к Грейс.

– Я убежден, что вы – единственный человек, который может нам помочь в этом.

Грейс сложила руки перед собой на столе и сплела пальцы в замок. Затем крепко их сжала.

– Что вы хотите, чтобы я сделала?

***

Раздался короткий стук в дверь, но Грейс не стала утруждать себя тем, чтобы озвучить пришедшему приглашение войти или просьбу не входить. Она знала, кто это был. Равно как и то, что если Шон Таггарт захочет войти, одних слов будет недостаточно, чтобы удержать его снаружи. Она бы с радостью заперла дверь в большую спальню, куда ее препроводили после окончания так называемого «допроса», но что-то подсказывало ей, что в таком случае Шон воспользовался бы ключом или же попросту вышиб дверь ногой. Этот мужчина обладал такими навыками, которые ей даже не снились.

За последние несколько часов Грейс узнала пугающе много о своем любовнике. Шон Таггарт был бывшим спецназовцем. «Зеленым беретом», удостоенным целого ряда боевых наград. Он участвовал в самых опасных военных операциях в Афганистане. И раньше ему уже приходилось работать на ЦРУ. Сначала, когда он служил в армии, а потом уже и в качестве наемника по контракту в Штатах. Шон был опасным человеком.

А еще у него был богатый словарный запас матерных слов. Он обрушил на Блэка лавину отборной брани, когда она согласилась помочь с поимкой Райта. Причем Грейс сомневалась, что это вообще было сказано по-английски. Следом и ей перепало от него пару «ласковых» слов.

Грейс сидела на кровати, когда открылась дверь, и в комнату вошел Шон с огромным подносом в руках. Ей было больно на него смотреть. Ну почему этот мужчина так великолепен? Он был как оплот спокойствия в мире, который теперь казалось, погрузился в пучину хаоса, и в его присутствии женщина чувствовала себя как за каменной стеной. Как же ей сейчас хотелось переложить эту проблему целиком на его плечи и позволить ему решить все за нее. Сделать это – не велика хитрость. И он пошел бы ей навстречу. Она знала, что стоит сказать всего лишь слово, и Шон возьмет все на себя. Ее вмиг увезут в какое-нибудь безопасное место, а он сам здесь все уладит.

И после этого Шон уже никогда не будет смотреть на нее как прежде. Она помнила его слова, произнесенные в ту первую ночь, когда они занимались любовью. Ему нужен был партнер. Хоть Грейс и не собиралась становиться этим самым партнером, но она не могла заставить себя произнести слова, которые сделали бы ее просто еще одной цепляющейся за него сабой.

– Я принес тебе ужин, – произнес он тихо и даже как-то настороженно, стоя у изножья кровати.

– Я не голодна.

При одной мысли о еде ее воротило…

Но затем в ноздри ударил запах свежеприготовленной пищи. Она посмотрела на поднос, который Шон поставил на кровать. Все было изысканно сервировано, как в любом ресторане, где ей доводилось бывать. На подносе стояла тарелка из китайского фарфора с небольшой порцией чего-то восхитительно пахнущего, покрытого румяной корочкой, а рядом лежало столовое серебро. А еще там были салат, винный бокал и графин с белым вином.

– Это что, пирог?

Судя по запаху, он был несладкий. Пахло аппетитно, и это напомнило ей, что она не ела уже много часов.

– Это еда для заедания стресса, малышка. Пот-пай с курицей (прим.: закрытый пирог из песочного или слоеного теста с начинкой из тушеной курицы с овощами, который традиционно готовится в горшочке).

– Я такое не люблю.

Это блюдо всегда было на вкус как картон с пресным супом.

– Это потому, что ты никогда не пробовала пот-пай, приготовленный «с нуля».

Шон подвинул поднос и забрался на большую кровать рядом с ней. Он отделил вилкой кусочек пирога и поднес к ее рту.

– Открой.

Ее рот открылся, прежде чем она успела об этом подумать. Он снова использовал на ней голос Дома. Грейс уже собиралась сомкнуть губы, как вдруг почувствовала у себя на языке взрыв вкуса. Она блаженно закрыла глаза в знак капитуляции.

– Вот видишь, – услышала она удовлетворение в голосе Шона. – Вкус совсем другой, когда используешь свежие продукты. А тесто приготовлено по рецепту моей мамы.

Грейс окончательно сдалась. Она взяла у него вилку. Он казался слегка разочарованным, но возражать не стал. Этот мужчина – настоящий клубок противоречий. Шон был большим, сильным солдатом, который умел не только мастерски обращаться с оружием, но и потрясающе готовить «с нуля». В то же время он был Домом, который с такой любовью заботился о ней, а потом взял и бросил ее на съедение волкам.

Вот эту последнюю часть ей ни за что нельзя забывать.

Шон налил ей бокал. Она потянулась за вином, но потом вспомнила, как он напоил ее в последний раз. В тот вечер что-то было не так. Грейс точно помнила, что тогда выпила всего два бокала вина и отключилась. Но она ведь не из тех, кто злоупотребляет алкоголем, упиваясь вусмерть. К тому же, если судить по опыту прошлых возлияний на «счастливом часе», одно можно было сказать наверняка: ее не могло так развезти от вина. Она бросила прищуренный взгляд на Шона.

– Ты и сюда подсыпал наркотики?

Он густо покраснел. Грейс была почти уверена, что такое с ним бывало нечасто.

– Нет. И я никогда больше так не поступлю, Грейс. Обещаю. Если тебя это хоть как-то утешит, то знай, в тот раз я думал, что защищаю тебя.

Грейс попробовала салат. Ела она уже без особого аппетита, да и то, только потому, что понимала: «Нужно чем-то питаться, чтобы поддерживать силы». Утром ей придется вернуться в логово льва.

– Это совсем не утешает, – призналась она и отложила вилку, когда события прошедшего дня снова нахлынули на нее.

Неужели Кайлы больше нет в живых? Как, черт возьми, ее милая жизнерадостная подруга могла встретить свой конец в каком-то переулке? По щекам Грейс покатились слезы.

Шон в одно мгновение смел с кровати поднос со всем его содержимым и вернулся к Грейс. Он обнял ее своими сильными руками и притянул к груди. Его ладонь легла ей на затылок, пальцы погрузились в гущу ее волос.

– О, детка, все в порядке. Давай, поплачь. Я позабочусь о тебе.

Она буквально тонула в его тепле. Грейс обвила руки вокруг его шеи, когда он усадил ее к себе на колени. На ней была чья-то старая футболка. Скорее всего, Шона. Футболка была ей настолько велика, что длиной доходила аж до колен. Ткань задралась, позволяя Шону положить руку на ее голую коленку. Он уткнулся носом ей в шею. В их прикосновениях, по сути, не было ничего сексуального. Просто два близких человека искали утешения в объятиях друг друга.

Грейс рыдала, прижимаясь к нему. Она позволила себе расклеиться. Она оплакивала погибшую подругу и все, что та потеряла. Кайла была так молода. Грейс плакала из-за самой себя. Из-за того, что потеряла Пита, а потом и Шона. Плакала, потому что была сильной так долго.

Боже, как же это здорово – наконец-то позволить себе выреветься.

Она плакала из-за Мэтта, который был так потерян. И плакала, потому что ей было очень страшно. Чего мистер Блэк хотел от нее, так это чтобы она поставила на кон свою жизнь, без какой-либо подготовки или навыков. Грейс собиралась играть в игру, правил которой даже толком не знала, но деваться было некуда.

Все это время Шон крепко прижимал ее к себе, иногда бормоча успокаивающие слова ей на ухо, иногда просто укачивая. Прошло немало времени, прежде чем Грейс начала возвращаться в этот мир, слушая сильное биение его сердца. Она ощущала его крепкое и теплое тело, к которому так и хотелось льнуть. И все же Грейс знала, что сейчас должна сделать. Ей следует оттолкнуть его и выставить вон. Нужно быть сильной, но, похоже, что она израсходовала всю свою силу, когда приняла предложение Блэка.

Завтра она собиралась выйти на работу, но не в качестве администратора Мэтта. Теперь это было ее прикрытием. Она собиралась вернуться в качестве шпионки.

– Грейс, – мягко произнес Шон, и голос его звучал совсем близко от ее уха.

Они сидели в обнимку на постели, тесно прижавшись друг к другу, словно кусочки пазла.

– Позволь мне вытащить тебя отсюда, детка. Я могу провести нас через охрану Йена. Мы сядем в машину и просто уедем. У меня есть кое-какие сбережения. Позволь мне забрать тебя отсюда. Мы некоторое время покатаемся, получим новые удостоверения личности, а потом сможем отправиться куда пожелаем.

– Мне показалось, у тебя сложилось мнение, будто я виновна и точка.

Его внезапный поворот на сто восемьдесят градусов сильно ее удивил. После того, как они побывали под дождем, он стал вести себя с ней гораздо нежнее, и это действовало на нервы. Она предпочла бы иметь дело с Шоном, пылающим праведным гневом, чем с этим мужчиной, который обращался с ней так, будто она была сделана из стекла. Так было бы куда проще держать с ним дистанцию.

Голубые глаза Шона смягчились. Он провел рукой по ее волосам, и везде, где бы мужчина ни касался ее, она чувствовала связь с ним.

– Я был идиотом, детка. Мое единственное оправдание в том, что мне от тебя башню снесло, причем капитально. Раньше со мной никогда такого не случалось. Это сбило меня с толку. Я как-то больше привык к тому, что люди лгут мне. Таков уж наш бизнес, – Шон на мгновение замолчал, а потом, как будто решившись на что-то после сомнений, продолжил. – Ты же видела шрамы на моей спине?

Грейс кивнула. Раньше – когда она думала, что они просто любовники – ей хотелось поцеловать каждый из них. Хотелось провести губами по всем тем местам, куда его ранили. Не отдавая себе отчета, Грейс положила ладони ему на плечи, туда, где как она помнила, несколько больших серебристых шрамов начинали спускаться по его спине.

– Я получил их в Афганистане. Мой командир, которому я доверял больше, чем кому бы то ни было, за исключением матери и брата, отправил меня и еще двоих с заданием в маленькую деревушку недалеко от территории, контролируемой талибами. Мы подорвались на СВУ (прим.: самодельное взрывное устройство) в шестнадцати километрах от деревни. Я единственный, кто выжил. Оказывается, нам слили недостоверные разведданные. После своего провала Агентство ушло в глухую несознанку, поэтому моему командиру приказали все замять. Он хотел свалить это на меня и двух бойцов из моего подразделения, которые погибли при взрыве. Командир пытался выставить все так, будто у нас не было разрешения находиться там. Он заявил, что мы якобы угнали «Хамви» и отправились раздобыть себе наркотики. Подобные случаи уже бывали. Меня отдали под трибунал, но Йен нашел улики, доказывающие, что я просто выполнял приказ. И, надо отдать ему должное, у него есть достаточно серьезные связи в этом мире. Излишне говорить, что я был оправдан, но это точно не укрепило моего доверия к ближним. Три месяца спустя Джейка и Адама выгнали из армии за то, что они трахались не с той женщиной… одновременно, конечно же. Они были хорошими солдатами. Их тоже подставили. В то время армия была всей моей жизнью. И потом, есть еще мой отец. Он бросил нашу семью…

Шон вздохнул и покачал головой.

– Грейс, я лишь пытаюсь сказать, что не отношусь к числу тех, кто принимает все за чистую монету.

– Понимаю. Пожалуй, то же самое можно сказать и про меня.

Он усмехнулся.

– Ты – совершенно другая история, малышка. Я наконец смирился с этим. Ты женщина, которая доверяет и любит с открытым сердцем. Прости, что я не признал с первого взгляда то, чего у меня никогда не было.

– Да уж, учитывая, как регулярно в мое открытое настежь сердце прилетают новые удары, думаю, я поплотнее прикрою в него дверцу.

Грейс подумала, что возможно, пришло время обрасти «броней» и ожесточиться.

Он крепче сжал ее в объятиях.

– Теперь в этом нет нужды. Я ведь обещал, что буду защищать тебя, и собираюсь выполнить свое обещание. Первый способ, которым я могу защитить тебя – это увезти отсюда. Ты не создана для таких игр. Мы уедем куда-нибудь и сожжем все мосты.

Звучало заманчиво. Они могли бы найти какой-нибудь тропический остров и стать двумя совершенно другими людьми. Им никогда не придется сюда возвращаться. Но это значит, что она никогда больше не увидит своих сыновей.

Грейс выпрямилась, как только в ее голову ворвалась ужасная мысль. Она понимала, что Парнелл не собирался убивать Кайлу. Он шел за ней. Судя по тому, что женщина знала, этот человек мог сделать с ней кое-что гораздо хуже, чем просто убить.

– Мои мальчики. Парнелл может добраться до моих мальчиков.

Шон потянул ее обратно вниз, качая головой.

– Нет, он не сможет. К завтрашнему утру у них обоих будет круглосуточная охрана. Пока мы разговариваем, Лиам уже на пути в Остин. Он заберет твоих сыновей и отвезет их в безопасное место, пока все это не закончится. Мы с Йеном уже поговорили с ними. Кстати, твоему старшему сыну палец в рот не клади.

Грейс коротко рассмеялась. Дэвид всегда был очень осторожен в выражениях и не позволял себе сквернословить, находясь рядом с ней, но она знала, что если его не на шутку разозлить, сын может начать сыпать ругательствами, как портовый грузчик. А еще у него сильно развит инстинкт защитника. Кайл был полюбезнее брата, настоящий душка, но и он наверняка был так же обеспокоен. Она не хотела втягивать их в это. У них была своя собственная жизнь.

– И что ты им сказал?

– Я объяснил ситуацию. Сказал им, что ты угодила в самое пекло чего-то опасного, и что я сделаю все возможное, чтобы защищать тебя. Мне пришлось говорить очень быстро, иначе, думаю, они бы уже летели сюда на самолете, что было бы не очень хорошей идеей.

Грейс согласилась. В данный момент она не хотела, чтобы ее дети были где-то поблизости. В противном случае они рисковали кончить так же, как…

– Это не твоя вина, – сказал Шон, словно прочитав ее мысли, и притянул к себе.

Скорее всего, он просто очень хорошо умел читать по лицу и понимал язык тела.

Грейс стряхнула с себя груз эмоций. Если она зациклится на Кайле, то снова разразится слезами.

– Значит, этот Лиам будет защищать моих мальчиков? Он хорош?

Губы мужчины слегка изогнулись в улыбке.

– Ну, несколько европейских правительств так думают, – Шон серьезно посмотрел на нее и обхватил ладонями ее лицо. – Лиам смертельно опасен, детка. Он умен и быстр, и никогда раньше меня не подводил. Он позаботится о них. Мне пришлось пообещать, что ты позвонишь им утром.

Хорошо бы услышать их голоса, знать, что они в безопасности. Наверно, у них накопилось огромное количество вопросов, на которые она могла бы ответить.

– Что еще ты им сказал? – поинтересовалась Грейс, склоняясь к мысли, что он вряд ли стал бы упоминать что-либо, кроме дела.

– Я сказал им, что собираюсь жениться на тебе.

– Что ты сказал?! – ее визг эхом разнесся по комнате.

Шон просто пожал плечами и потянулся за бокалом вина, который ранее поставил на прикроватную тумбочку, сделал большой глоток и затем передал бокал ей.

– Я сказал Дэвиду, что собираюсь жениться на тебе, и что ему не стоит волноваться. Думаю, что это был просчет с моей стороны. Он все еще казался очень обеспокоенным, хотя теперь уже из-за меня, в дополнение к ситуации, в которой мы оказались.

Грейс взяла вино. Похоже, ей не помешало бы выпить. Она старалась не думать о том, что ее губы коснулись того же места на ободке бокала, где и губы Шона. Это была одна из тех интимных вещей, что обычно делают пары. Грейс выбралась из постели и принялась расхаживать по комнате.

– Поверить не могу, что ты ему это сказал.

Шон откинулся на спинку кровати, украшенную затейливым орнаментом. Этот мужчина выглядел чертовски горячо в джинсах, футболке и без обуви. Даже его большие ступни казались сексуальными.

– Ну, мне показалось, что это лучше, чем говорить мальчику, что я занимаюсь супергорячим Д/с сексом с его матерью. Кроме того, это правда. Я действительно намерен жениться на тебе. К слову сказать, я не понимаю детей. Думал, что, если озвучу твоему старшему сыну свои самые благородные намерения, ему полегчает на душе и он успокоится. Но после того, как я признался, что хочу на тебе жениться, он пригрозил отрезать мой пенис ржавым ножом и засунуть его туда, куда гетеросексуальный мужчина не захочет, чтобы ему запихивали член. Хотя подозреваю, что гей тоже не захотел бы, чтобы его собственный пенис засунули ему в задницу. Это поистине пансексуальная (прим.: пансексуал – это человек, которому безразличен пол и гендерная идентичность сексуального партнера) угроза, – Шон лениво улыбнулся ей. – Впрочем, если ты хочешь поэкспериментировать, детка, то я готов. Слышал, что это может быть очень приятно, но сам никогда не пробовал.

Грейс одарила его, как она надеялась, зловещей улыбкой.

– Да, я бы не прочь поэкспериментировать на тебе прямо сейчас, Шон.

Возможно ее сын подкинул ей очень даже неплохую идею.

– Рискни попробовать, малышка. Смею заверить, что я привяжу тебя к кровати, прежде чем ты успеешь поднять на меня руку. Вот тогда и посмотрим, кто кого будет пытать. Знаешь, что я хочу с тобой сделать?

«Стоп, даже не думай об этом! Держись, черт возьми, подальше от всего, что связано с сексом, пока рядом Шон Таггарт».

Она не была глупа. Грейс понимала, что именно так он ее и пленил. Каждый раз, когда она начинала его избегать, Шон обращал на нее свои голубые глаза, и ее словно затягивало в омут, из которого не хочется выбираться.

– Что?

Все благоразумные намерения, все здравые мысли ни черта не значили для ее киски. И когда, интересно, эта часть тела успела взять над ней верх? Видимо, примерно в ту же минуту, как только она встретила Шона.

Его низкий глубокий голос прервал ее размышления.

– Я хочу привязать тебя к кровати. Это не составит особого труда. У Йена весь дом оснащен для игр. Уверен, что в комоде позади тебя найдутся веревки. В моей сумке есть несколько игрушек, которые я прикупил специально для нас и все ждал возможности применить на тебе.

– Что это за игрушки?

– Симпатичная маленькая пробка для твоей попки. Эта немного отличается от предыдущей. Она сделана из стекла и предназначена для игр с ощущениями. Например, я могу ее охладить. Представь, каково это будет, если я прижму ее к твоей дырочке. Или же я могу разогреть ее, и она скользнет в твою задницу, как твердый, горячий член. Тебе ведь понравилось, когда я трахал тебя в задницу. Какое-то время я буду трахать тебя пробкой, но долго это не продлится. В конце концов, я не выдержу. Мне придется нанести смазку на свой член и проложить себе путь внутрь. Я буду трахать твою задницу до тех пор, пока ты не забудешь, каково это – без меня внутри. Я привяжу «бабочку» к твоему клитору. Ты окажешься в ловушке между моим членом в твоей попке и вибратором на клиторе. Это означает, что как только я свяжу тебя, ты станешь моей. Ты будешь моей великолепной рабыней, и я буду делать с тобой именно то, что захочу.

От его слов, и звука голоса по ее коже побежали мурашки возбуждения. Женщина ничего так не хотела, как сдаться и позволить ему сделать с ней все, что он так красочно обрисовал. И все же что-то удерживало ее. Наученная горьким опытом Грейс держалась настороже. Однажды Шон уже притворился, что всерьез увлекся ею, чтобы заставить ее делать то, чего он от нее хотел. Все-таки мужчина был опытным и весьма ушлым агентом. Если эта уловка сработала один раз, почему бы ему не воспользоваться ей снова?

Если он хоть немного ее знал, то должен был понимать, что она не станет спасаться бегством. Тот человек убил ее подругу. Грейс не сможет спокойно смотреть на себя в зеркало, если позволит убийце уйти от правосудия, учитывая, что в ее силах этому помешать. Помимо того, что Патрик Райт причинил зло непосредственно ей, он также представлял угрозу для страны.

Неужели, зная это, кто-то будет просто стоять в стороне, когда на карту поставлено все? То-то и оно. Все эти разговоры о том, чтобы отвезти ее в безопасное место, могли быть всего лишь частью хорошо продуманного спектакля Шона.

– Ты не веришь мне, – сказал он.

Грейс очень не нравилось, что ему так легко удавалось прочесть ее мысли.

– Ты должен признать – в том, что ты просто играешь со мной, гораздо больше смысла.

– Что ж, я это заслужил. Однако, в нынешнем положении мы оказались из-за тебя, Грейс, – снова перешел он на властный голос Дома.

– Из-за меня?

– Да, малышка. Ты манипулировала мною, сознательно поставив в такое положение, и не пытайся этого отрицать. В тот вечер я пришел к тебе просто поужинать, и совсем не планировал, чтобы дело кончилось постелью. То, что произошло в бассейне – полностью моя вина. Ты была слишком соблазнительна, а я хотел тебя уже несколько дней. Как тут было не поддаться искушению? Но я решил тогда на этом остановиться, потому что знал, что хочу большего. Какие инструкции ты получила той ночью?

Грейс почувствовала, как лицо заливается краской. Она точно знала, о чем он говорит.

– Я должна была открыть вино. Ты так и не сказал, где мне следует тебя ждать. Я открыла вино.

– И встретила меня обнаженной в восхитительно покорной позе. Ты знала, что перед этим я не смогу устоять. Классическое поведение непослушной нижней. Я знал, что это выйдет мне боком, и все равно взял тебя. И теперь я за это расплачиваюсь. Или хочешь сказать, что это не так? – мужчина бросил хмурый взгляд в ее сторону. – Ты бы так на меня не злилась, если бы я сохранил это небольшое, но необходимое расстояние между нами.

Вероятно, Шон был прав, но Грейс также знала, что если бы в тот первый вечер он отверг ее попытку сблизиться с ним, она решила бы отдалиться от него. Окончательно и бесповоротно. Он действительно тогда оказался между молотом и наковальней. Однако, она не собиралась признаваться ему в этом.

Какое-то время Шон терпеливо ждал ее ответа, но когда понял, что его не будет, вздохнул и заговорил снова.

– Отлично. Мы оба знаем, что ты сделала. И мы оба виноваты, детка: ты – в том, что, будучи в позиции нижней, взялась «управлять снизу» своим Верхним партнером, а я – в том, что позволил тебе это. Такого больше не повторится, Грейс. Помни свое место, саба. Раздевайся.

Она ненавидела себя за то, как ее сердце пустилось вскачь.

– Неужели ты и впрямь ждешь, что я буду играть с тобой после всего, что произошло?

– Я не играю. Это серьезно. Думаю, что именно это тебе сейчас и нужно. Если ты скажешь, что не нуждаешься во мне, я сразу же выйду за дверь. Знай, что далеко я не уйду, потому что ни за что не позволю кому-либо приблизиться к тебе, пока это дело не закончено. Но я оставлю тебя в покое на ночь. В противном случае делай, как тебе сказано.

И вот опять – Шон отдал право выбора в ее руки. И снова она выбрала его, вопреки всем доводам рассудка. Мысль о том, что придется провести ночь одной, без него, пришлась ей не по нутру. Мужчина был прав. Грейс нуждалась в нем. Нуждалась в его руках, обнимающих ее. В звучании его голоса, отдающего ей приказы. Иначе она проведет всю ночь в тревогах и отчаянии. Грейс стянула с себя футболку и опустилась на колени.