Текст книги "Чудесная Страна Оз"

Автор книги: Лаймен Фрэнк Баум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

19. ПОЖЕЛАТЕЛЬНЫЕ ПИЛЮЛИ ДОКТОРА ПИПТА

Железный Дровосек был по натуре миролюбив, но если уж приходилось драться, сражался не хуже римского гладиатора. И когда Вороки, налетев, стали бить крыльями и царапать острыми клювами его блестящее никелированное туловище, Дровосек схватил топор и принялся что было силы вращать им над головой. Таким образом он распугал немало птиц, но на их место прилетали все новые, атакуя с неубывающей злостью и яростью. Набросившись и на Рогача, беспомощно повисшего над гнездом, птицы пытались выклевать ему глаза, но, к счастью, – глаза были стеклянные, и у них ничего не вышло. Напали Вороки и на Коня, однако тот, лежа по-прежнему на спине, брыкался и лягался отчаянно – и его деревянные копыта нанесли Ворокам не меньший урон, чем топор Дровосека.

Столкнувшись с упорным сопротивлением, птицы стали с досады расхватывать солому, лежавшую грудой посреди гнезда и прикрывавшую Типа, Кувыркуна и Джекову голову-тыкву, и травинка за травинкой выбрасывали ее в пропасть.

Голова Страшилы в ужасе взирала на то, как развевается по ветру его соломенное содержимое. Опомнившись, он отчаянно завопил, призывая на помощь Железного Дровосека, и добрый друг ринулся на выручку. Топор так и сверкал в самой гуще Вороков, а тут еще Рогач принялся размахивать уцелевшими крыльями, чем привел птиц в совершенное смятение. Когда же, благодаря этим усилиям, он вдруг сорвался с выступа скалы, на которой до сих пор висел, и тяжело плюхнулся в гнездо, ужас птиц был неописуем. С громкими криками они устремились прочь и вскоре скрылись за горами.

Лишь только последний из врагов исчез, Тип поспешил выползти из-под диванов и помог выбраться оттуда Кувыркуну.

– Мы спасены! – ликовал мальчик.

– Спасены! Спасены! – вторил ему Образованный Жук, от радости готовый расцеловать морду доблестного Рогача. – И спасением обязаны нашей Летучей Самоделке и острому топору Дровосека!

– Если и я тоже спасен, будьте любезны, достаньте меня отсюда! – попросил Джек, чья голова все еще лежала под диваном.

Тип осторожно выкатил ее оттуда и водрузил на место. Он и Коню помог подняться на ноги, сказав при этом с чувством:

– Ты славно бился, большущее тебе спасибо!

– А мы, похоже, неплохо отделались, – сказал не без гордости Железный Дровосек.

– Отделались, да не все, – послышался слабый, голос откуда-то снизу.

Все повернулись и заметили голову Страшилы, которая откатилась к краю гнезда.

– Я полностью опустошен, – пожаловалась голова. – Куда, скажите на милость, подевалась солома, которой я был набит?

Этот вопрос заставил всех содрогнуться. В ужасе они оглядели гнездо – оно было пусто. Солома, вся до последней былинки, была разворована и развеяна по ветру.

– Мой бедный, бедный друг, – дрожащим голосом сказал Железный Дровосек, беря в руки голову Страшилы и с нежностью ее гладя – Кто бы мог подумать, что тебя ожидает столь печальный конец?

– Я не жалел себя ради друзей, – всхлипнула голова, – и я даже рад, что встретил смерть в борьбе за общее дело.

– По-моему, вы зря расстраиваетесь, – вмешался вдруг Кувыркун, – ведь одежда Страшилы в полном порядке.

– Так-то оно так, – согласился Железный Дровосек, – но на что нам одежда, если ее нечем набить?

– А почему бы не набить ее деньгами? – предложил Тип.

– Деньгами, – воскликнули все разом в изумлении.

– Ну конечно, – пояснил мальчик – Смотрите – здесь в гнезде тысячи долларовых бумажек, а есть и двухдолларовые, и пятидолларовые, и десятки, и двадцатки, и полсотенные Их хватит на дюжину Страшил Почему бы нам этим не воспользоваться?

Железный Дровосек поворошил в груде мусора рукояткой топора, и вскоре все убедились в том, что бесполезные, как им вначале показалось, бумажки были в действительности денежными купюрами разного достоинства, тоже, разумеется, ворованными В этом ни для кого не доступном гнезде лежали, как оказалось, несметные богатства. Заручившись согласием Страшилы, друзья немедля начали претворять план Типа в жизнь.

Для начала они разложили деньги на несколько кучек, стараясь отбирать только самые новые и чистые. Левая нога и башмак Страшилы были набиты исключительно пятидолларовыми бумажками, правая нога – десятидолларовыми, а туловище – полусотенными, сотенными и тысячедолларовыми банкнотами, да так туго, что на бедняге едва застегивался сюртук.

– Теперь ты самый ценный член экспедиции, – заявил Кувыркун, подмигнув со значением, как только работа была закончена. – Но мы тебе будем верной защитой. Не бойся, у нас, как в банке.

– Спасибо вам, – расчувствовался Страшила. – Я будто заново родился. И хотя я теперь действительно стал похож на банковский сейф, прошу не забывать, что мозги мои – из прежнего материала. А ведь именно они уже не раз выручали нас в трудную минуту.

– Сейчас как раз очень трудная минута, – заметил Тип, – и, если твои мозги нас не выручат, придется куковать в этом гнезде до конца дней.

– Но у нас же есть пожелательные пилюли! – воскликнул Страшила, извлекая коробочку из жилетного кармана. – В них наше спасение!

– При этом требуется досчитать по два до семнадцати, – напомнил Железный Дровосек. – Наш общий друг Кувыркун утверждает, что высокообразован – пусть попробует.

– При чем тут образованность? – возмутился Кувыркун. – Вся закавыка в математике. Несчетное число раз я наблюдал за тем, как профессор решает на доске примеры. Послушать его, так с иксами, игреками, буковками и значочками можно делать, что угодно, главное – намешать побольше плюсов, минусов и «равно». Однако, насколько я помню, даже и он не решался утверждать, что нечетное число можно получить путем сложения четных чисел.

– Ой, как много ученых слов! – закручинился Тыквоголовый. – Голова трещит – сейчас лопнет!

– У меня тоже трещит, – мрачно сказал Страшила. – Твоя математика, как я погляжу, вроде банки с компотом: хочешь достать вишню – так сколько ни тыкай, все попадается не то. Я-то уверен: ларчик открывается просто. Если, конечно, открывается вообще.

– Согласен, – кивнул Тип. – Старуха Момби ничего не смыслила в иксах и игреках. Она и в школе-то никогда не училась.

– А что, если вести счет от половины? – неожиданно предложил Конь. – Взять для начала две половины, а там, может, и до семнадцати недалеко?

Все переглянулись в изумлении: такой блестящей идеи от Коня не ожидал никто.

– Снимаю шляпу, – сказал Страшила и низко поклонился.

– Он прав, – воодушевился Кувыркун, – сложим две половины, получим единицу, а уж к ней начнем прибавлять по два и так дойдем до семнадцати.

– Удивляюсь, как это не я додумался первым! – пробормотал Тыквоголовый.

– А ты не удивляйся, – назидательно сказал ему Страшила. – И не считай себя умнее других.

– Дело теперь за желанием, – торопил друзей Тип. – Кому глотать первую пилюлю? Может быть, тебе?

– Мне нельзя, – замотал головой Страшила.

– Почему же нельзя? Рот-то у тебя есть, – удивился мальчик.

– Есть-то он есть, только нарисованный и глотать из него некуда, – объяснил Страшила. – По правде говоря, – признал он, вздохнув и критически оглядев компанию, – боюсь, что из нас глотать умеют только мальчик да Кувыркун.

– Тогда первое желание загадаю я, – вызвался Тип. – Подайте мне сюда серебряную пилюлю.

Туго набитые перчатки Страшилы не могли ухватить такой маленький предмет, и потому он протянул мальчику всю перечницу. Тип достал одну пилюлю и положил ее в рот.

– Считай же! – азартно вскричал Страшила.

Тип стал считать: «Половина, один, три, пять, семь, одиннадцать, тринадцать, пятнадцать, семнадцать!»

– Теперь говори желание! – торопил Железный Дровосек.

Но как раз в это мгновение мальчик почувствовал в животе страшную боль.

– Пилюля отравленная! – закричал он в страхе. – О-ой! Убили! Караул! О-ой! – И он стал, скорчившись, кататься по дну гнезда. Тут уж все перепугались не на шутку.

– Чем тебе помочь, дружище? Скажи скорей! – умолял Типа Железный Дровосек, по никелированным щекам которого катились слезы.

– О-ох, я не знаю! – причитал Тип. – 0-ох! Лучше бы я не глотал эту пилюлю!

Боль прошла так же внезапно, как появилась.

Мальчик встал на ноги, а Страшила изумленно уставился в чудесную перечницу.

– Что ты там увидел? – спросил мальчик, которому тут же стало немного стыдно за проявленную слабость.

– Здесь снова три пилюли, – пробормотал Страшила.

– Вполне понятно, – объяснил Кувыркун, – ведь Тип сказал: лучше б я не глотал пилюлю. Вот желание и исполнилось: он ничего не глотал. Стало быть, в перечнице и должно быть три пилюли.

– Может, я ее и не глотал, – растерялся мальчик, – но только мне все равно было ужасно больно.

– Не логично, – продолжал рассуждать Кувыркун. – Если ты не глотал пилюлю, тебе не могло быть больно. А раз твое желание сбылось, значит, ты ее не глотал и больно тебе тоже не было.

– Выходит, это я притворялся, – обиделся Тип. – Глотай тогда сам. Жаль только, что желание уже потрачено.

– Ничуть не потрачено! – возразил Страшила. – В коробке как было три пилюли, так и осталось, все целехоньки.

– У меня уже голова пошла кругом, – пожаловался Тип. – Ничегошеньки не понимаю. Но глотать больше ничего не буду, можете быть уверены! – Он надулся и отошел в угол гнезда.

– Что ж, – сказал Кувыркун, – так и быть, спасу вас всех, не будь я Сильно Увеличенный и Высокообразованный. Загадывать желание здесь все равно, кроме меня, некому. Дайте сюда пилюлю.

Он проглотил ее без колебаний, под восхищенными взорами окружающих, потом досчитал до семнадцати по два в точности, как это сделал Тип. Почему – неизвестно, скорее всего, потому, что у жуков желудки крепче, чем у мальчиков, – но серебряная пилюля не доставила ему ни малейших неудобств.

– Желаю, чтобы сломанные крылья Рогача сами собой починились и стали как новые! – медленно и торжественно проговорил Кувыркун.

Желание сбылось столь молниеносно, что, обернувшись, они увидели Рогача уже совершенно целым и готовым к полету, в точности как в тот момент, когда его оживили на крыше дворца.

20. СТРАШИЛА ПРОСИТ ПОМОЩИ У ГЛИНДЫ

– Ура! – весело завопил Страшила. – Теперь мы свободны!

– Однако уже темнеет, – заметил Железный Дровосек, – не дождаться ли лучше утра, не то попадем опять в какую-нибудь переделку. От этих ночных полетов добра не будет.

Посовещавшись, путешественники решили ждать утра. А пока до темноты, чтобы скоротать время, обследовали Ворочье гнездо в поисках сокровищ.

Кувыркун нашел пару прекрасных золотых браслетов и тут же надел их на лапки. Страшила увлекся кольцами, которых в гнезде оказалось множество. Скоро ими были унизаны все пальцы его туго набитых перчаток, включая даже и большие. А поскольку кольца он выбирал с яркими камнями – рубинами, аметистами и сапфирами, – руки его так и сверкали, несмотря на сумерки.

– Сюда бы Королеву Джинджер, – сказал он задумчиво. – Насколько я понимаю, ей и ее войску из всего моего королевства нужны были одни изумруды.

Железный Дровосек любовался своим брильянтовым ожерельем и заявил, что больше ему ничего не надо. Типу попались отличные золотые часы, они тикали теперь в его кармане. Кроме того, он прицепил парочку брильянтовых брошей к розовому жилету Тыквоголового, а на шею Коня повесил лорнет.

– На вид очень мило, – одобрил тот, – а что это такое?

Поскольку па этот счет никто не смог ему сказать ничего толкового, Конь решил, что ему досталось какое-то редкостное украшение, и остался этим вполне доволен.

Рогачу, чтобы не было обидно, надели на рога несколько крупных колец, но он на них и внимания не обратил, будучи к своему внешнему виду совершенно равнодушен.

Вскоре сгустилась тьма, и Тип с Кувыркуном уснули, все прочие уселись рядом и стали терпеливо дожидаться рассвета.

Едва забрезжило утро, вдалеке показалась огромная стая Вороков Птицы быстро приближались, с явным намерением возобновить битву за гнездо

Однако наши путешественники не стали дожидаться нападения, а расселись поскорее на мягких сиденьях диванов, и Тип дал Рогачу команду взлетать.

Они взвились в воздух, и спустя уже несколько мгновений сильные и мерные взмахи крыльев унесли их так далеко от гнезда, что Вороки даже и не пытались их преследовать.

Самоделка взяла курс на север, откуда они прилетели. По крайней мере так думал Страшила, который в сторонах света смыслил, по общему мнению, больше других. Оставляя позади города и деревни, Рогач нес их над широкой равниной, домишки стали встречаться все реже и, наконец, исчезли совсем. Дальше путь лежал через пустыню – ту самую, что отделяет Страну Оз от всего остального мира, и к полудню внизу уже замелькали дома с куполообразными крышами, а это означало, что они наконец дома.

– Здесь все голубое – и дома, и заборы, – отметил Железный Дровосек, – значит, мы в Стране Жевунов. Отсюда до владений Глинды путь неблизкий, но главное – неизвестно, в какую сторону лететь.

– Как же быть? – спросил мальчик, поворачиваясь к предводителю их маленькой экспедиции.

– Не знаю, – честно признался Страшила. – Если б мы были в Изумрудном Городе, я бы сказал: летим прямо на юг и не ошибемся. Увы, в Изумрудном Городе нам показываться никак нельзя. Рогач летит быстро, но в нужную ли нам сторону? Вот вопрос.

– Пусть тогда Кувыркун проглотит еще одну пилюлю, – решительно сказал Тип, – и пожелает, чтобы мы летели в ту сторону, в которую нам надо.

– Согласен, – сказал Сильно Увеличенный, – и сделаю это с превеликим удовольствием.

Однако, когда Страшила стал шарить рукой в кармане в поисках перечницы с двумя оставшимися нежелательными пилюлями, там оказалось пусто. В тревоге путешественники обыскали весь свой летучий дом, но драгоценная коробочка исчезла бесследно.

А Рогач все летел, унося их неведомо куда.

– Наверное, я оставил перечницу в Ворочьем гнезде, – предположил наконец Страшила.

– Плохо наше дело, – вздохнул Железный Дровосек. – Впрочем, не хуже, чем до того, как мы нашли нежелательные пилюли.

– Даже лучше, – ободрил друзей Тип, – ведь одной из них мы успели-таки воспользоваться и спаслись благодаря ей из ужасного гнезда.

– Другие две нам бы тоже пригодились, если б не моя рассеянность, – виновато признался Страшила. – В путешествии вроде нашего несчастья подстерегают на каждом шагу: кто знает, может быть, в этот самый момент мы устремляемся навстречу новой опасности.

Разуверять его никто не стал, все угрюмо молчали.

А Рогач продолжал лететь.

– Глядите! – воскликнул вдруг Тип в изумлении. – Внизу все красного цвета – мы, кажется, попали в Южное Королевство!

Перевесившись через спинки диванов, все, кроме Джека, который не желал рисковать головой, стали разглядывать местность. И верно: дома были розовые, деревья розовые, заборы розовые, а это могло означать лишь одно – они во владениях Глинды. Еще несколько минут полета – и Железный Дровосек, стал узнавать дороги и здания. Теперь добраться до дворца знаменитой волшебницы уже ничего не стоило.

– Какая удача! – ликовал Страшила. – Без всяких пилюль дело обошлось, мы у цели!

Самоделка стала снижаться и приземлилась наконец на зеленый бархатный газон в прекрасном саду Глинды. Поблизости бил фонтан, а вместо водяных струй высоко в воздух взлетали алмазы и рассыпались по дну мраморного бассейна с нежным звоном.

Сады Глинды были великолепны, путешественники оглядывались в восхищении, забыв обо всем, и даже не заметили, как откуда-то появилась стража. Войско великой волшебницы мало походило на Армию повстанцев Генерала Джинджер, хотя тоже состояло в основном из девиц. Они были одеты в щегольские мундиры, вооружены саблями и копьями, а маршировали с удивительным изяществом и ловкостью.

Возглавлявший войско Капитан, он же личный телохранитель Глинды, сразу узнал Страшилу и Железного Дровосека и почтительно их приветствовал.

– Добрый день! – поздоровался Страшила, галантно снимая шляпу, между тем как Дровосек по-солдатски взял под козырек.

– Мы хотели бы просить прекрасную правительницу вашей страны принять нас.

– Глинда ждет вас во дворце, – ответил Капитан, – и уже давно.

– Странно! – удивился Тип.

– Ничуть не странно, – объявил Страшила. – Глинда – могущественная волшебница. От ее внимания не ускользает ничего из происходящего в Стране Оз. Пожалуй, она не хуже нас с вами знает, зачем мы к ней прилетели.

– Тогда зачем же было лететь? – вытаращил глаза Тыквоголовый.

– Хотя бы для того, чтобы выяснить – у кого на плечах голова, а у кого – тыква, – ответил Страшила. – Однако не будем заставлять волшебницу ждать!

И в направлении дворца тронулась странная процессия – возглавлял ее Капитан, а в хвосте тяжело топал Конь.

Глинда, восседавшая на рубиновом троне, едва сдержала улыбку при виде необыкновенной делегации. Страшилу и Железного Дровосека она знала и любила давно, но чудака Тыквоголового и Сильно Увеличенного Кувыркуна видела, конечно, впервые. Конь, будучи всего лишь ожившим поленом, был неловок и неопытен в придворных церемониях: кланяясь, он бухнулся головой об пол с таким треском, что развеселил до слез и войско, и даже саму Глинду.

– Осмелюсь доложить вашему сиятельному Высочеству, – торжественно начал Страшила, – что мой Изумрудный Город захвачен шайкой разбойных девиц, вооруженных до зубов вязальными спицами. Они обратили в рабство всех мужчин в государстве, расхитили все изумруды с улиц и с общественных зданий, а в довершение всех безобразий согнали меня с престола.

– Мне это известно, – кивнула Глинда.

– Они посмели угрожать смертью мне, а также моим верным друзьям и союзникам, стоящим здесь перед тобой, – продолжал Страшила, – и если бы мы не спаслись бегством, нам уже давно пришел бы конец.

– Мне и это известно, – сказала Глинда.

– Поэтому я взываю к тебе о помощи, – заключил Страшила – ибо я знаю, что ты всегда готова протянуть руку несчастным и угнетенным.

– Все это так, – неторопливо проговорила Волшебница, – но теперь Изумрудным Городом правит Генерал Джинджер, она провозгласила себя королевой. Так, может, пусть себе правит?

– Она же самозванка! – возмутился Страшила.

– А ты помнишь, как сам оказался на троне? – спросила его Глинда.

– Меня возвел на него Волшебник Изумрудного Города, с согласия и одобрения всего народа, – ответил Страшила, немного смутившись.

– А как оказался на троне сам Волшебник? – продолжала расспрашивать Глинда.

– Говорили, что он отнял его у некоего Пастории, – вспомнил Страшила, который под внимательным взглядом Волшебницы чувствовал себя все более и более неловко.

– Стало быть, – заключила Глинда, – ни ты, ни Джинджер, ни даже Волшебник не были полноправными правителями Изумрудного Города, им был только Пастория.

– Пожалуй, что так, – смиренно признал Страшила. – Однако Пастория ведь давно умер, а править кому-то надо.

– У Пастории была дочь, законная наследница престола. Что ты на это скажешь? – спросила Волшебница.

– Никогда о ней не слышал, – удивился Страшила, – но, если девочка жива, ничего не имею против. По мне, главное – свергнуть эту разбойницу Джинджер. А трон – что мне трон? Ни радости от него, ни пользы, особенно для того, кто имеет мозги. Я уж и сам начинал подумывать о более достойном занятии. Но где же эта девочкапринцесса, и как ее зовут?

– Зовут ее Озма, – ответила Глинда. – А где она, я и сама не знаю. Дело в том, что Волшебник, завладев троном ее отца, девочку куда-то спрятал при помощи хитрого колдовства, неведомого даже мне, а ведь я искусная и опытная волшебница.

– Ну и дела! – воскликнул Кувыркун. – А мне сколько раз говорили, что Волшебник был просто мошенником.

– Как можно верить пустой болтовне! – вскричал Страшила, больно уязвимый этими словами. – Разве не он одарил меня первоклассными мозгами?

– А меня – сердцем, самым что ни на есть настоящим! – возмущенно сверкнул глазами Железный Дровосек.

– Похоже, меня ввели в заблуждение, – сконфузился Жук. – Сам я с Волшебником не знаком.

– Но мы-то знакомы, – отрезал Страшила, – и уверяю тебя, это великий чародей. Конечно, иной раз он мог и смошенничать, не без этого. Но разве под силу ему было бы запрятать эту девочку Озму, да так, что ее по сей день невозможно найти, не будь он настоящим волшебником?

– Беру свои слова обратно, – сдался Жук.

– Вот наконец разумная речь, – одобрительно кивнул Железный Дровосек.

– Девочку надо отыскать, – выйдя из задумчивости, вновь заговорила Волшебница. – В моей библиотеке есть Книга Событий, в которой записано все, что делал Волшебник, пока жил в Стране Оз, – по крайней мере, все, о чем мне докладывали. Сегодня вечером я еще раз внимательно перечту эту книгу, быть может, мне удастся напасть на след Озмы. А вы пока отдыхайте и развлекайтесь. Чувствуйте себя как дома. До завтра.

Расставшись с хозяйкой дворца, путешественники отправились гулять по ее чудесным садам. Право, здесь было на что посмотреть и чему подивиться.

Утром они вновь предстали перед Глиндой, и вот что она им сказала:

– Я внимательно перечитала все записи в Книге о Волшебнике, из них подозрительными мне показались только три: он ел бобы с ножа, он трижды тайно навестил старую Момби и он слегка хромал на левую ногу.

– Вот! Это последнее – ужасно подозрительно! – воскликнул Тыквоголовый.

– Разве? – пожал плечами Страшила. – У него, может быть, были мозоли. Мне лично куда более подозрительной кажется эта причуда с бобами.

– Но может быть, именно так их едят в Омахе – великой стране, откуда Волшебник родом, – предположил Железный Дровосек.

– И так может быть, – согласился Страшила.

– Однако же зачем, – обратилась Глинда к собравшимся, – он трижды побывал у старой Момби?

– Зачем? – как эхо повторил Кувыркун.

– Все знают, что Волшебник обучил старуху многим колдовским трюкам, – продолжала Глинда, – а он не стал бы этого делать даром. Значит, она ему чем-то помогла. Уж не тем ли, что упрятала от глаз людских юную принцессу? Ведь если бы люди знали, что она жива, ее признали бы королевой по праву и по закону.

– Какая тонкая мысль! – восхитился Страшила. – Момби наверняка замешана в этом подлом деле. Это ясно как дважды два. Но что же нам теперь делать?

– Прежде всего найти Момби, – сказала Глинда. – Пусть расскажет, где спрятана девочка.

– Момби сейчас в Изумрудном Городе с Генералом Джинджер, – сказал Тип. – Это она строила нам всякие козни по пути сюда. Это она подговаривала Джинджер вернуть меня назад в неволю, а моих друзей казнить.

– Раз так, – решила Глинда, – мы пойдем войной на Изумрудный Город и возьмем Момби в плен. Уж тогда-то ей придется рассказать нам всю правду об Озме!

– Ах, это ужасная старуха! – Тип даже вздрогнул при воспоминании о черном котелке. – К тому же она страшно упряма.

– Я тоже упряма, – очаровательно улыбнулась Волшебница, – и ни капельки ее не боюсь. Даю день на сборы, завтра на рассвете мы выступаем в поход.