Текст книги "Чудесная Страна Оз"

Автор книги: Лаймен Фрэнк Баум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

10. К ЖЕЛЕЗНОМУ ДРОВОСЕКУ

Тип, разумеется, промок до нитки, вода стекала с него ручьями, однако же он догадался наклониться вперед и крикнуть Коню в самое ухо: «Уймись ты, дурак! Уймись!»

Конь тотчас перестал барахтаться и спокойно поплыл по течению, как небольшой, но надежный плот.

– Что значит «дурак»? – осведомился он.

– Это очень укоризненное выражение, – ответил Тип, которому сразу стало стыдно за свою грубость. – Я употребляю его, только если очень рассержусь.

– Тогда и я со своей стороны мог бы назвать тебя дураком, – возразил Конь. – Разве я придумал, чтобы в этом месте протекала река? И разве хорошо злиться на меня за то, в чем я нисколько не виноват?

– Ты прав, – согласился Тип, – а виноват я и готов попросить прощения. – Затем он обратился к Тыквоголовому: – С тобой все в порядке, Джек?

Ответа не было. Тогда мальчик окликнул Короля:

– Ваше величество, с вами-то все в порядке?

Страшила застонал.

– Какой уж тут порядок! – просипел он слабым голосом. – Вода невозможно мокрая!

Тип был так крепко связан, что не мог оглянуться на своих товарищей. Он мог только попросить Коня:

– Подгребай, пожалуйста, к берегу.

Конь старался изо всех сил, и в конце концов, хоть и не без труда, они достигли-таки противоположного берега реки и выбрались на сушу.

Изловчившись, мальчик сумел достать из кармана перочинный ножик и перерезал веревки, которыми ездоки были привязаны друг к другу и к деревянному скакуну. Он услыхал, как тяжело плюхнулся наземь Страшила, затем быстро спрыгнул сам и тут только смог увидеть своего тыквоголового друга.

Его деревянное туловище в великолепных, хотя и мокрых одеждах по-прежнему восседало на лошадиной спине, но уже без головы-тыквы – на ее месте сиротливо торчал колышек, служивший Джеку шеей. Что касается Страшилы, то от тряски вся солома в нем переместилась в нижнюю часть, так что бедняга лицом стал похож на японского мопса.

Наверное, это выглядело очень смешно, но Типу было не до смеха: он не на шутку испугался за Джека. Страшила, хоть и пострадал, но был все-таки цел. Джекова голова, жизненно ему необходимая, исчезла неизвестно куда. Мальчик схватил длинный шест, оказавшийся, к счастью, под рукой, и отправился на поиски вниз по течению реки.

Золотистую тыкву, покачивающуюся на волнах, он заметил издалека. Дотянуться до нее было невозможно, но спустя какое-то время она сама подплыла ближе к берегу, потом еще ближе, и наконец мальчик смог зацепить ее шестом и подтащить к себе. Он бережно отер воду с тыквенного лица носовым платком, побежал назад к Джеку и водрузил обратно на положенное место.

– Боже! Какое ужасное приключение! – таковы были первые Джековы слова. – Интересно, портятся ли тыквы от воды?

Тип не стал отвечать на этот вопрос, ведь в его помощи нуждался Страшила. Он аккуратно извлек солому из королевского туловища и ног и разложил ее на солнышке сушиться. Мокрую одежду он развесил на Коне.

– Если тыквы от воды портятся, – глубокомысленно рассуждал тем временем Джек, – мои дни сочтены.

– Я никогда не замечал, чтобы тыквы от воды портились, – сказал на это Тип, – если, конечно, вода не кипяток. Пока голова у тебя не треснула, друг мой, ты можешь не беспокоиться о своем здоровье.

– О, моя голова совершенно цела, – тут же откликнулся Джек, явно приободрившись.

– Тогда все в порядке, – сказал мальчик, – и нечего переживать: от заботы кошки дохнут.

– Я рад, – серьезно сказал Джек, – что я не кошка.

Солнце быстро высушило их одежду. Тип не забывал ворошить солому его величества, и очень скоро она стала сухой и хрустящей, как всегда.

Тогда он аккуратно набил Страшилу и разгладил его лицо так, что оно приняло свое обычное веселое и симпатичное выражение.

– Большое спасибо, – бодро сказал монарх после того, как погулял немного по берегу и убедился, что вновь способен ходить и держать равновесие. – Быть соломенным пугалом в некоторых отношениях очень удобно. Если рядом друзья, всегда готовые прийти на помощь, можно идти без страха навстречу любой опасности.

– Интересно, не трескаются ли тыквы от жары, – снова забеспокоился Джек.

– Можешь не волноваться, – отозвался жизнерадостный Страшила. – Тебе нечего бояться, мой мальчик, разве только старости. Когда твоей златой юности придет конец – тут нам придет пора расстаться. А волноваться заранее, право, не стоит: что будет, то будет. Однако нам пора ехать. В дорогу! Мне так хочется поскорее увидеть моего друга – Железного Дровосека!

Все трое вновь уселись на Коня, Тип ухватился за упор, Тыквоголовый – за Типа, а Страшила обхватил обеими руками деревянное туловище Джека.

– Поезжай, но не быстро, за нами теперь никто не гонится, – наставлял Джек своего скакуна.

– Ладно, – грубовато бросил тот.

– Мне кажется, ты немного охрип, не простудился ли? – участливо осведомился Тыквоголовый. Конь сердито взбрыкнул и скосил глаз на Типа.

– Гляди-ка, – фыркнул он, – и этот тоже вздумал меня укорять.

– Ну что ты, – стал успокаивать его Тип, – Джек вовек не хотел тебя обидеть. И вообще нам незачем ссориться, мы же все добрые друзья!

– Я не желаю иметь дела с Тыквоголовым, – заупрямился Конь, – он слишком легко теряет голову и вообще он мне не компания.

Никто не нашелся, что на это ответить, и некоторое время они ехали в молчании.

Вдруг Страшила заговорил:

– Как мне все здесь напоминает старые добрые времена! Вот на этом зеленом холме я спас когдато Дороти от Пчел Злой Волшебницы Запада.

– Не портятся ли тыквы от пчелиных укусов? – опасливо озираясь, спросил Джек.

– Вопрос излишний, ведь Пчелы давно мертвы, – ответил Страшила. – А вот на этом месте Ник-Дровосек порубил Серых Волков Злой Волшебницы.

– А кто такой Ник-Дровосек? – спросил Тип.

– Так зовут моего друга Железного Дровосека, – отвечал его величество. – А вот здесь Летучие Обезьяны захватили нас в плен и унесли прочь маленькую Дороти, – сказал он некоторое время спустя.

– А как Летучие Обезьяны относятся к тыквам? – спросил Джек, заранее дрожа от страха.

– Не знаю, но волноваться опять-таки нет причин, – сказал Страшила, – ведь Летучие Обезьяны давно и верно служат Глинде, нынешней владелице Золотой Шапки.

И набитый соломой монарх надолго умолк, погрузившись в воспоминания. А Конь все скакал и скакал вперевалку мимо усыпанных цветами полей и нес своих седоков вперед.

Между тем наступили сумерки, постепенно сгустившись в ночь. Тип остановил Коня, и все спешились.

– Я так устал, – признался мальчик, зевая, – а трава такая мягкая и прохладная! Давайте приляжем здесь и поспим до утра.

– Но я не умею спать, – возразил Джек.

– И я тоже никогда не сплю, – сказал Страшила.

– А я даже не знаю, что такое спать, – добавил Конь.

– Мы, однако, должны быть внимательны к бедному мальчику, ведь он сделан всего лишь из плоти и костей, – рассудил Страшила. – Точно так же вела себя, помнится, маленькая Дороти. Ночью она всегда спала, а мы сидели рядом и ее охраняли.

– Вы уж простите меня, – кротко сказал Тип, – но мне без сна никак не обойтись. К тому же я ужасно голоден!

– Вот новая опасность! – охнул Джек. – Ты, может быть, еще и любишь тыквы?

– Только не вареные и не в виде начинки для пирога, – смеясь, ответил мальчик. – Так что не бойся меня, приятель Джек.

– Тыквоголовый, да ты просто трус! – презрительно фыркнул Конь.

– Будешь трусом, если знаешь, что в любой момент можешь испортиться или быть съеденным, – сердито огрызнулся Джек.

– Полно! – вмешался Страшила. – Не надо ссориться. У каждого из нас свои слабости, дорогие друзья, будем же друг к другу внимательнее. Бедный мальчик голоден, а есть ему все равно нечего, так давайте хоть соблюдать тишину: кто спит, тот обедает.

– Вот спасибо! – благодарно воскликнул Тип. – Ваше величество столь же добр, сколь и мудр, – этим все сказано!

Он растянулся на траве и вскоре уже спал глубоко и крепко, положив голову на набитый соломой живот Страшилы, как на подушку.

11. НИКЕЛИРОВАННЫЙ ИМПЕРАТОР

Когда Тип проснулся на рассвете. Страшила уже поднялся. Своими мягкими неловкими пальцами он успел нарвать с растущих поблизости кустов две пригоршни сочных спелых ягод. Мальчик с аппетитом съел их и остался доволен завтраком. Вскоре маленькая экспедиция снова тронулась в путь.

Уже через час езды они достигли вершины горы, откуда открывался вид на город Мигунов: купола и башни императорского дворца возвышались над прочими, более скромными строениями. При виде их Страшила воспрял духом и громко воскликнул:

– Наконец-то я вновь увижу моего старого друга Железного Дровосека! Будем надеяться, что его правление оказалось счастливее, чем мое.

– Верно ли, что Железный Дровосек – император Мигунов? – полюбопытствовал Конь.

– Совершенно верно. Они пригласили его на эту должность после того, как освободились от Злой Волшебницы, – и император из Ника-Дровосека вышел на славу, можете не сомневаться, – ведь благороднее сердца не сыскать в целом мире!

– А я-то думал, что «император» – это правитель империи, – заметил Тип. – А у Мигунов, как я знаю, всего только королевство.

– Только не говори об этом Железному Дровосеку! – предостерег его Страшила. – Ты можешь его страшно обидеть. Он в высшей степени достойный человек, а стало быть, достоин именоваться Императором, если ему это нравится.

– По мне, так разницы никакой, – пожал плечами мальчик.

Конь продолжал скакать так быстро, что наездникам стоило немалых трудов удержаться у него на спине и им было не до разговоров. Вскоре они уже подъезжали к ступеням дворца.

Пожилой Мигун в расшитой серебром ливрее помог им спешиться. Страшила, напустив на себя важный вид, сказал:

– Проводи нас немедленно к своему господину – Императору.

Служитель в явном замешательстве стоял, переводя взгляд с одного гостя на другого. Наконец он ответил:

– Боюсь, вам придется немного подождать. Как раз сегодня утром Император не принимает.

– Почему же? – встревожился Страшила. – Надеюсь, он не болен?

– Он вполне здоров, – отвечал Мигун. – Просто время от времени его величество проводит сеанс полировки, и сейчас его августейшее тело все от головы до пят покрыто полировочной мазью.

– Ну ясно! – воскликнул Страшила с облегчением. – Мой друг всегда был склонен к щегольству, а теперь, я полагаю, всерьез занялся своей наружностью.

– Точно так, – подтвердил слуга и вежливо поклонился. – Совсем недавно наш могущественный Император повелел себя отникелировать.

– Боже милостивый! – завопил Страшила, услышав эту новость. – Представляю, как заиграли его мозги, если и они тоже подверглись полировке! Однако не заставляй нас ждать, я уверен, что Император примет нас запросто, пусть даже не в самом блестящем своем состоянии.

– Состояние Императора всегда одинаково блистательно, – возразил преданный слуга. – Пожалуй, я все же рискну доложить ему о вашем прибытии, а там уж – как он распорядится.

Предводительствуемые Мигуном в ливрее, путешественники прошли в роскошную гостиную. Конь тяжело затопал следом: он еще не знал, что лошадям положено дожидаться хозяев во дворе.

На всех, даже на Страшилу, внутреннее убранство дворца произвело огромное впечатление. Богатые шторы сверкали серебряным шитьем. На изящном столике посредине гостиной стояла большая серебряная масленка, на которой были весьма искусно выгравированы сцены из приключений Железного Дровосека, Дороти, Трусливого Льва и Страшилы. На стенах висело множество картин: среди них выделялся портрет Страшилы, выполненный с необыкновенным мастерством, а также огромное, не меньше чем на полстены, полотно, на котором был изображен Волшебник Изумрудного Города, вручающий Железному Дровосеку сердце.

Посетители глазели по сторонам в безмолвном восторге, но тут из соседней комнаты послышался радостный вопль:

– Не может быть! Вот так сюрприз!!!

В тот же миг двери распахнулись и в гостиную вбежал Ник-Дровосек. Первым делом он бросился к Страшиле и так крепко стиснул его в дружеских объятиях, что тот превратился в подобие гармошки – в сочетание складок, складочек и морщин.

– Мой добрый старый друг! Мой благородный товарищ! – ликовал Железный Дровосек. – Как я рад увидеть тебя снова!

Тут он ослабил на миг свои объятия и поднял Страшилу на вытянутых руках, чтобы полюбоваться на милые его сердцу нарисованные черты.

Увы! По лицу и по туловищу Страшилы расплылись огромные пятна от полировочной мази. На радостях Железный Дровосек совершенно позабыл о состоянии своего костюма, и толстый слой смазки с его железного тела перешел на одежду и физиономию его друга.

– Боже! – скорбно воскликнул Страшила. – Что это со мной?!

– Не печалься, дружище, – отвечал Железный Дровосек. – Тебе достаточно посетить мою Императорскую Прачечную, и ты станешь как новенький.

– А меня там не испортят? – с сомнением спросил Страшила.

– Это исключено, – последовал решительный ответ. – Но скажи мне скорей, какой счастливый случай привел сюда твое величество и кто твои спутники?

По всем правилам вежливости Страшила представил хозяину Типа и Тыквоголового Джека; причем к последнему Железный Дровосек проникся особым интересом.

– Ты, кажется, не особенно крепок, – заявил Император, осмотрев своего нового знакомого со всех сторон, – зато совершенно ни на кого не похож, а потому достоин войти в наш избранный круг.

– Благодарю вас, ваше величество, – скромно сказал Джек.

– Надеюсь, на здоровье не жалуешься? – спросил Дровосек.

– В настоящее время – нет, – со вздохом ответил Тыквоголовый, – но больше всего на свете я боюсь попасть на кухню.

– Чепуха! – сказал Император строго, но голосом добрым и приветливым. – Зачем бояться раньше времени? Ведь твою голову могут не сварить, а, например, законсервировать, и тогда она будет очень долго храниться.

В течение этого разговора изумленный Тип разглядывал Дровосека. Прославленный Император весь состоял из кусков железа, аккуратно друг к другу подогнанных, спаянных и склепанных, так что получилось довольно точное подобие человеческой фигуры. При ходьбе он слегка позвякивал и погромыхивал, но сработан был ловко и ладно, его внешность портил только толстый слой смазки, покрывавший его с головы до ног.

Поймав на себе внимательный взгляд мальчика, Железный Дровосек вспомнил, наконец, что выглядит не лучшим образом. Извинившись перед друзьями, он попросил у них разрешения удалиться в свои апартаменты, чтобы дать слугам возможность закончить полировку. Это не заняло много времени.

Когда Император вернулся, его никелированное тело было начищено до блеска, и Страшила не преминул выразить восхищение столь сиятельной наружностью.

– Воистину мысль о никелировке пришла ко мне в добрый час, – сказал Ник. – Ведь я изрядно поцарапался во время наших странствий и приключений. Взгляните, на моей груди слева выгравирована звезда: она не только обозначает место, где находится мое прекрасное сердце, но и весьма искусно маскирует заплату, сделанную Волшебником после того, как он собственными руками поместил в меня этот ценнейший орган.

– Выходит, ваше сердце – искусственное? – с любопытством спросил Тыквоголовый.

– Никоим образом, – с достоинством возразил Император. – Я убежден, что это самое настоящее сердце, хотя, разумеется, оно больше и жарче, чем сердца большинства людей.

Затем он повернулся к Страшиле и спросил:

– Довольны ли и счастливы ли твои подданные, мой дорогой друг?

– Я бы этого не сказал, – ответил тот. – Дело в том, что девицы Страны Оз. подняли мятеж, и ныне я изгнан из Изумрудного Города.

– Боже правый! – вскричал Железный Дровосек. – Какая жалость! Чем же не понравился им король, который столь мудро и милостиво ими правил?

– Они, видишь ли, считают, что плохо то правило, которое нельзя переправить, – пожаловался Страшила, – и что мужчины уже слишком долго руководят Страной. Вот почему они захватили мой город, разграбили казну и вообще делают теперь что хотят.

– Ну и ну! Такое и во сне не приснится, – удивленно развел руками Император.

– А некоторые из них, – добавил Тип, – поговаривают, как я слышал, о том, чтобы идти сюда и захватить замок и город Железного Дровосека.

– Ну, этого мы дожидаться не будем, – решительно сказал Император. – Мы тотчас же пойдем на них походом, отобьем Изумрудный Город и снова посадим Страшилу на трон.

– Я знал, что ты мне поможешь, – обрадовался Страшила. – Но велика ли твоя армия?

– Зачем нам армия! – удивился Дровосек. – Неужели вчетвером, да с помощью моего сверкающего топора, мы не вселим ужас в сердца мятежников?!

– Нас пятеро, – поправил его Тыквоголовый.

– Как пятеро? – не понял Железный Дровосек.

– Есть еще Конь – он силен и бесстрашен, – напомнил Джек, уже успевший позабыть о своей ссоре с деревянным четвероногим.

Железный Дровосек недоуменно огляделся: Конь до сих пор стоял в углу так тихо, что Император его даже не заметил. Откликнувшись на зов Типа, он прогрохотал через комнату, чуть не опрокинув по пути изящный столик.

– Чудесам, похоже, не будет конца! – искренне изумился Железный Дровосек при виде Коня. – Каким образом это странное существо смогло ожить?

– Это сделал я, с помощью волшебного порошка, – скромно признался мальчик. – Конь нас очень выручил в дороге.

– Только благодаря ему мы спаслись от мятежников, – добавил Страшила.

– Тогда мы, конечно же, должны принять его в свою компанию, – объявил Император. – Живые козлы-конь – это невиданно и неслыханно! А ясная ли у него голова?

– Богатым жизненным опытом похвастать не могу, – сам за себя ответил Конь. – Но мне кажется, что я довольно смышлен, а иногда возникает впечатление, что даже чрезвычайно мудр и знающ.

– Это вполне возможно, – согласился Император, – ведь опыт и мудрость не одно и то же. Но сейчас время дорого: пора снаряжаться в путешествие.

Император призвал к себе Лорда-Канцлера и рассказал, как править королевством в его отсутствие. Тем временем из Страшилы вытряхнули солому, разрисованный мешок, служивший ему головой, чисто выстирали, погладили и заново набили мозгами, полученными некогда из рук Волшебника. Его одежда также была вычищена и отглажена императорскими портными, а корона отполирована до блеска и вновь пришита к голове. Железный Дровосек уговорил своего приятеля ни в коем случае не отказываться от этого символа королевской власти. Теперь Страшила выглядел очень прилично и даже немного заважничал, хоть от природы был совсем не тщеславен. Тип тем временем починил и укрепил кое-где деревянные члены Тыквоголового, тщательно осмотрел Коня и убедился, что тот готов к новым испытаниям. На следующее утро с восходом солнца они тронулись в обратный путь к Изумрудному Городу. Впереди шел Железный Дровосек со своим сверкающим топором, за ним верхом на Коне ехал Джек, а по бокам от него шагали Страшила и Тип, внимательно следя за тем, как бы наездник не упал и не повредил свою драгоценную голову.

12. ЖУК– КУВЫРКУН, С. У. и В. О.

Генерала Джинджер – как вы, конечно, помните, она возглавляла Армию повстанцев – бегство Страшилы из Изумрудного Города не на шутку встревожило. Она испугалась, что, если его величество выступит заодно с Железным Дровосеком, ей и ее Армии несдобровать: жители Страны Оз, конечно же, примут сторону своих давнишних любимцев.

Тогда Джинджер решила послать Момби депешу, в которой обещала ее щедро наградить, если она употребит свое колдовство на пользу повстанцев.

Старую Момби настолько взбесила озорная выходка Типа и уж тем более его побег и похищение драгоценного оживительного порошка, что она и без приглашения готова была отправиться в Изумрудный Город и всячески содействовать разгрому Страшилы и Железного Дровосека, ставших теперь друзьями и союзниками Типа.

Но прежде чем тронуться в путь, Момби выяснила при помощи колдовства, что ее враги в это же самое время как раз собираются туда же, куда и она. Она уединилась в маленькой каморке на самом верху своей башни и там, взаперти, долго колдовала, возводя на пути Страшилы и его друзей всяческие препятствия.

Вот почему Железный Дровосек остановился вдруг посреди дороги и развел руками:

– Ничего не понимаю… По этой местности я мог бы, кажется, пройти с закрытыми глазами, и вот на тебе – сбился с пути!

– Возможно ли? – взволновался Страшила. – С чего это ты взял, дорогой друг, что мы заблудились?

– Вы видите это огромное поле подсолнухов? Клянусь, я ни разу его здесь не видел, сколько ни ходил.

При этих словах все огляделись, и что же? Широкое поле вокруг них и впрямь все поросло высокими стеблями, каждый из которых был увенчан огромным цветком. Эти цветы, ослепительно яркие, золотые и рыжие, к тому же еще вращались, как крошечные ветряные мельницы. От этого кружения и мельтешения путники и вовсе растерялись.

– Это колдовство! – воскликнул Тип.

Некоторое время они стояли, не зная, как быть. Потом Железный Дровосек крякнул, размахнулся изо всей силы топором и принялся рубить стоящие перед ним стеной стебли. Цветки подсолнухов тотчас же перестали вращаться, зато теперь в сердцевине каждого показалось хорошенькое девичье личико. Личики эти кокетливо улыбались, а увидев, в какое изумление и испуг повергло путников их появление, расхохотались дружно и весело.

– Стой! Стой! – закричал Тип, хватая Дровосека за железную руку. – Разве не видишь – они живые!

В тот же миг цветки вновь начали вращаться, а лица исчезли.

Железный Дровосек уронил топор и в крайнем расстройстве сел на землю.

– Поднять руку на столь прелестные создания было бы бессердечно! – воскликнул он горестно. – Однако я ума не приложу, как нам теперь двигаться дальше.

– Эти девицы очень похожи на повстанцев, – задумчиво проговорил Страшила. – Непонятно только, как они смогли нас так быстро выследить и настичь.

– Я совершенно уверен, что здесь замешано колдовство, – твердо сказал Тип, – кто-то решил сыграть с нами злую шутку, и этот кто-то, скорее всего, – старая Момби. Вполне вероятно, что никаких подсолнухов здесь нет – они нам только кажутся.

– Тогда давайте попробуем зажмуриться и пройти сквозь них, – предложил Железный Дровосек.

– Вот это не выйдет, – вздохнул Страшила, – ведь мои глаза нарисованы открытыми. Если у тебя есть железные веки, не думай, будто все мы устроены так же, как ты.

– У Коня, например, вместо глаз – сучки, – сказал Тип, потом наклонился к своему четвероногому другу и очень внимательно на него посмотрел. – А ну-ка, – скомандовал Тип Коню, – скачи вперед, а мы за тобой, и так избавимся, может быть, от наваждения. У меня уже в глазах рябит и голова раскалывается.

Итак, Тыквоголовый пришпорил Коня, а Тип тронулся следом. Замыкали шествие Страшила и Железный Дровосек. Они сделали всего несколько шагов и обнаружили вдруг, что путь совершенно свободен. Подсолнухов, как это ни странно, след простыл.

Компания бодро двинулась вперед, но старая Момби не желала сдаваться – она придумывала все новые хитрости. Вид окрестностей то и дело менялся, и путешественники, конечно, заблудились бы, если б не мудрость Страшилы: он решил, что направление надлежит определять только по солнцу, – а поскольку никакое колдовство не может изменить путь солнца по небу, надежнее путеводителя и впрямь не придумаешь.

Без приключений, однако, не обошлось. Конь провалился ногой в кроличью нору и полетел кувырком. Тыквоголового при этом подбросило высоко в воздух, что для него кончилось бы печально, если бы Железный Дровосек не успел ловко, на лету, поймать тыкву, оставшуюся, к счастью, целехонькой. Тип вмиг приладил ее туда, где ей полагалось быть. Положение Коня было сложнее: нога, извлеченная из кроличьей норы, оказалась сломанной – ее предстояло чинить или заменить новой, без этого о дальнейшем продвижении нечего было и думать.

– Плохо дело, – сказал Железный Дровосек, – если бы поблизости росли хоть какие-нибудь деревья, я бы в два счета смастерил для бедняги новую ногу, но вокруг не видно даже кустарника.

– В этой части Страны Оз нет, как назло, и жилья – ни домов, ни заборов, – посетовал Страшила.

– Неужели ничего нельзя сделать? – опечалился мальчик.

– Вся надежда на мои мозги, – сказал его величество. – Знаю по опыту: из самого безвыходного положения выход всегда найдется, надо лишь получше его поискать.

– Так давайте искать сообща, – предложил Тип, – не может быть, чтобы не нашлось способа помочь Коню!

Они сели рядком на траву и глубоко задумались. Конь лежал в сторонке с мрачным видом и разглядывал свою сломанную ногу.

– Больно? – участливо спросил его Железный Дровосек.

– Ничуть, – ответил Конь, – мне лишь горько сознавать, что сбит я, оказывается, совсем не крепко.

Долгое время никто не произносил ни слова. Наконец Железный Дровосек поднял голову и посмотрел вдаль.

– Кто это к нам сюда спешит? – удивленно спросил он.

Проследив за его взглядом, друзья увидели, что к ним приближается довольно странное существо. Оно мчалось по мягкой траве стремительно и бесшумно и уже спустя несколько минут предстало перед нашими искателями приключений и принялось разглядывать их с не меньшим изумлением, чем они его.

Страшила, надо отдать ему должное, умел сохранять спокойствие при любых обстоятельствах.

– С добрым утром! – сказал он первым, очень вежливо. Странное существо сорвало с головы шляпу, отвесило низкий поклон и произнесло:

– Доброе утро всем. Надеюсь, что все вы вместе и каждый в отдельности пребываете в добром здравии. Позвольте вручить вам мою визитную карточку.

И незнакомец весьма учтиво протянул карточку Страшиле. Тот повертел ее так и этак, покивал головой и передал Типу. Мальчик прочел вслух:

– «Жук-Кувыркун, С. У. и В. О.»

– Ну и дела! – воскликнул Тыквоголовый, таращась на незнакомца во все глаза.

– Поразительно, просто поразительно, – бормотал себе под нос Железный Дровосек.

Глаза Типа стали совсем круглыми от удивления, и только один Конь вздохнул равнодушно и отвернулся.

– Вы что же, и есть Жук-Кувыркун? – осведомился Страшила.

– Он самый, дорогой друг, – с живостью подтвердил незнакомец. – Разве моего имени нет на карточке?

– Имя-то есть, – сказал Страшила, – но что, позвольте вас спросить, означает С. У?

– С. У. означает Сильно Увеличенный, – гордо ответил Жук-Кувыркун.

– Ясно. – Страшила критически оглядел пришельца. – Вы и вправду сильно увеличены?

– Что за вопрос? – обиженно отозвался Кувыркун. – Вы произвели на меня впечатление рассудительного и проницательного джентльмена. Неужели вы не заметили, что я во много тысяч раз превосхожу размерами любого обыкновенного жука? И неужели это обстоятельство не свидетельствует неопровержимо о том, что я Сильно Увеличен? Сомневаться в столь очевидном факте, право же, странно.

– Прошу прощения, – смутился Страшила. – Мои мозги, похоже, слегка сотряслись в результате последней стирки. Но не будете ли вы так любезны объяснить, что означают буквы В. О.?

– Они обозначают ученую степень, – пояснил Жук-Кувыркун со снисходительной улыбкой. – В. О. – Высокообразованный.

– Ах вот оно что! – протянул Страшила с некоторым облегчением.

Тип не мог оторвать глаз от удивительного существа. У него было огромное, круглое, как обыкновенно бывает у жуков, туловище – довольно плоское, со спины темно-коричневое, спереди – в кремово-белую полоску. Верхние лапки были так же изящны, как нижние, а голова, сидевшая на длинной шее, мало отличалась от человеческой, разве лишь тем, что на кончике носа имелось нечто вроде антенны или щупальца, и такие же антенны, очень напоминавшие закрученные поросячьи хвостики, торчали на кончиках ушей по обе стороны головы. Глаза у Жука были круглые, черные, навыкате, но в целом выражение лица было довольно приятным.

Насекомое было одето в темно-синий фрак с желтой шелковой подкладкой и цветком в петлице, белая сорочка плотно облегала его широкое туловище, плюшевые бриджи песочного цвета были в коленях украшены золочеными пряжками, а на маленькой головке лихо сидела высокая шелковая шляпа.

Стоя на задних лапах перед изумленными путешественниками, Жук-Кувыркун был ростом не ниже Железного Дровосека. Второго Жука столь чудовищных размеров в Стране Оз, разумеется, не видел никто и никогда.

– Должен признаться, – начал Страшила, – что ваше внезапное появление поразило и меня, и моих приятелей. Пожалуйста, не обижайтесь. Со временем мы, наверное, к вам привыкнем.

– Извиняться не стоит, – с важностью ответил Жук. – Мне доставляет громадное удовольствие поражать окружающих. Как насекомое, я в высшей степени неординарен и, стало быть, достоин всеобщего изумления и любопытства.

– Вне всякого сомнения, – согласился его величество.

– Если вы позволите мне присесть в вашем августейшем обществе, – продолжал чужестранец, – я с превеликим удовольствием поведаю вам свою историю. Это поможет вам глубже постичь своеобразие моей необычной, смею даже сказать – замечательной личности.

– Сделайте одолжение, – коротко кивнул Железный Дровосек. И, усевшись на траве рядом с компанией путешественников, Жук-Кувыркун рассказал им такую историю.