Текст книги "Волны святого волшебства"

Автор книги: Лавиния Уайтфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Пошли, – ласково сказала она, – вам нужен отдых. Вы провели пару опасных дней.

Девушка быстро глянула на нее.

– Опасных?

Но Анна лишь загадочно улыбнулась и увлекла ее наверх. Там Анжела получила горячее питье, благоухающее экзотическими фруктами и корицей, и была оставлена наедине со своими мечтами.

Глава седьмая

Утром пришли новости от Фила, хотя сам он еще не вернулся.

– Они нашли Андреаса, – доложила Анна. – Патрон вызвал по рации вертолет из Санта-Круз.

Анжела похолодела.

– Он ранен? – хрипло сказала она.

Анна повернулась обратно к плите и пожала плечами.

– Разве я врач?

– Пожалуйста, скажите. Мне… мне нужно знать, – вырвалось у Анжелы.

Анна взглянула на нее с сожалением.

– Патрон в порядке, но у Андреаса повреждены ребра.

– Ох! – сказала Анжела, чувствуя, как краска медленно заливает все ее тело. Она опустила глаза, пристыженная.

Анна равнодушно сказала:

– Он вернется, как только сможет. И привезет сеньориту Мартинес.

– Сеньориту Мартинес, – эхом отозвалась Анжела. – А… а зачем?

– Затем, что она была с Андреасом, когда тот был ранен, так мне кажется, – спокойно ответила Анна, Она опустила глаза на овощи, которые чистила, и без всякого выражения добавила: – Она старый друг патрона. Очень старый друг.

– Ох, – снова сказала Анжела, но уже совсем другим тоном. Она вспомнила то, что видела с веранды. Так что же, красотка Сильвия разве не любовница Фила? Она чуть не спросила об этом Анну, но что-то остановило ее. Ей не хотелось услышать от Анны, что она не ошиблась. Пусть ей скажет об этом сам Фил Боргес и объяснит, что означал прилюдный поцелуй вчерашним вечером. Или он считает, что Анжела сгодится для развлечения, пока под рукой никого нет?!

Она вся кипела, сердитая на Фила за его поведение. Помчавшись в библиотеку, она попыталась погрузиться в книгу. Не помогало. Перед ней так и стояли его темные настойчивые глаза и взгляд, полный огня, который он метнул на нее прошлым вечером.

Тут она сделала открытие. Оказывается, она сердится вовсе не на Фила Боргеса. Она сердится на себя. Она чувствует себя задетой и униженной, выставленной тем поцелуем на посмешище всей фазенды.

Она сделала и другое открытие, еще более тревожное. Несмотря на унижение и гнев, она по-прежнему отчаянно беспокоится за него. Храни его, Господи, думала Анжела, отбросив в сторону довоенный роман и так же легко отбросив собственные чувства. Пожалуйста, храни его.

Ей стало холодно. Так что же, она не обманулась в туманном восторге прошлого вечера? Но будет ли она чувствовать то же самое при свете дня? Может ли она по-настоящему любить этого загадочного дерзкого мужчину?

Нет, решила Анжела. Впервые за последние годы она позволила себе вспомнить несколько месяцев, проведенных в большом семейном доме перед тем, как Уинстон забрал ее на Амазонку.

Пит Эйр всегда был другом дома, насколько она могла припомнить. Его семейство было небогатых, но очень знатным. Они обитали в величественном замке. Она знала, что дядя всегда был рад, когда его приглашали на охоту в поместье. Но ей и в голову не приходило, что в это же время он устраивал альянс между своей кузиной Джейн и их старшим сыном. Особенно когда Пит Эйр поклялся, что женится на Анжеле, во время предстоящего сборища на автостоянке после танцев в честь Юных Фермеров.

Конечно, она была очень неопытна. Даже невинные героини из журнальчиков Терезы знали больше ее о сексе и о том, во что он может вовлечь вполне порядочных людей.

Порядочных людей вроде Фила Боргеса? Был ли тот поцелуй вчерашним вечером мгновенной вспышкой, временным помрачением? Или он гоже, как Регина, тайно хотел бы знать, станет ли невинная партнерша для него спасением? Думал ли он, что она сможет спасти его от одиночества, о котором он говорил, и от цинизма, который сама Анжела видела слишком ясно? И не потому ли он твердо настаивал, чтобы она осталась на фазенде и с не меньшей твердостью, чтобы Регина уехала?

Анжела припомнила все их столкновения до сегодняшнего дня и вздохнула. Нет, насколько можно судить, это маловероятно!

Найденный Анжелой котенок делил свое время между нею и кухней. Сейчас, обнаружив ее растянувшейся в библиотечном шезлонге, он немедленно вскарабкался к ней на колени. Он раза три перевернулся, а затем свернулся в клубочек, спрятав нос между лапок. Она почесала его за ушком, и он замурлыкал.

Это немного успокоило ее смятенное сердце. По крайней мере, в компании с котенком ей не надо было притворяться перед заходившими в комнату служанками, что она целиком поглощена книгой, в то время как на самом деле ее внимание полностью захвачено тем, чтобы не пропустить момент возвращения хозяина.

Наконец он вернулся, но не один. Его сопровождала Сильвия Мартинес. Анжела стояла в дверях старой конюшни и чувствовала, как каменеет ее сердце.

Трудно было определить, кто из этих двоих более грязен или более утомлен. Фил выглядел измученным, но Сильвия вообще производила впечатление ходячего трупа. Лишь взглянув ей в лицо, Анжела, невзирая на те чувства, которые вызывал в ней образ этой женщины, бросилась вперед, чтобы поддержать тонкую шатающуюся фигуру.

– Спасибо, – сказала Сильвия, едва шевеля губами. Глаза ее смотрели пустым взглядом. – Простите. Я больше не могу идти.

И она мягко склонилась на плечо Анжелы. Фил взглянул на поникшую фигуру и взял ее на руки. – Пойдем со мной, – бросил он Анжеле через плечо.

Он отнес Сильвию в комнату, которую она занимала раньше, и осторожно уложил на кровать.

– Как она только вынесла все это, – спокойно произнес Фил, глядя на неподвижную фигуру на кровати. – И у нее даже не возникло мысли бросить меня.

Анжела увидела на его лице глубокую озабоченность, и сердце у нее остановилось. Она попыталась привести в порядок свои чувства. Сильвия Мартинес нуждалась в ее помощи, а не в неуместной школьной зависти. Одна из немногих вещей, которым миссия ее научила, – это умение помогать истощенным людям.

– Ей нужен отдых, – сказала она ровным голосом. – После сна ей станет лучше. И она, по-видимому, обезвожена. Я принесу графин с водой.

Фил вскочил на ноги. Взгляд, который он бросил на нее, был почти что удивленным. Как будто он позабыл о ее присутствии в комнате, подумала Анжела. Она нарочно напомнила себе, что он привык быть здесь вдвоем с Сильвией. Это уязвило ее. Она отвернулась.

Он провел рукой по волосам.

– Да. Вы, конечно, правы. – На несколько секунд он словно отрешился от всего, что происходит.

Это уязвило ее еще сильнее. Но Анжела сдержалась. Она повернулась и осторожно послала улыбку куда-то в район его левого уха.

– Я побуду с ней, – спокойно произнесла она. – Не беспокойтесь.

– Спасибо вам, – просто сказал он.

Он нежно коснулся бровей спящей женщины и вышел.

Сильвия спала тяжелым сном большую часть дня, время от времени возвращаясь всостояние полусна, и тогда Анжеле удавалось напоить ее.

Ближе к вечеру она полностью проснулась и повернула голову в сторону Анжелы, стоявшей у окна.

– Андреас? – недоуменно спросила она. Анжела вздернула брови. Означало ли это, что Сильвия привыкла делить эту комнату также и с Андреасом де Кастро? Или она просто приняла незнакомую фигуру за него?.. Судя по лениво-жеманному топу, справедливо было первое, подумала Анжела, Но если так, знает ли об этом Фил Боргес? удивилась она.

Она подошла к кровати и взяла Сильвию за запястье. Пульс был успокаивающе сильным, – Как вы себя чувствуете? Недоумение в глазах на мгновение усилилось. Затем в них блеснул свет. Женщина привстала на подушках.

– Вы дочь Уинстона Крея?.. О, я припоминаю! – Она приложила руку к голове. – Фил оказался прав, не так ли? Мне очень жаль!

Анжела уставилась на нее, ничего не понимая.

– Насчет чего оказался прав? Сильвия Мартинес покачала головой.

– Я говорю бестолково, да? – виновато сказала она. – Я имела в виду вашего отца. Фил был почти уверен, что тот погиб. Вот почему он хотел, чтобы вы были при нем до окончания поисков. Он считал, что здесь вам будет легче, чем среди чужих людей в Санта-Круз. – Ее красивое лицо не выражало ничего, кроме теплого участия. – Я думаю, он был прав?

Так вот в чем дело, догадалась Анжела. Притяжение тут ни при чем, и еще менее – возможность помочь ему своей невинностью. Это была чистая жалость к бесприютной, осиротевшей жертве урагана.

Она дернулась так, словно женщина на кровати плеснула ей в лицо кислотой.

– О, дорогая, – сказала Сильвия Мартинес, заметив инстинктивное движение, – я не хотела…

Анжела расправила плечи.

– Сеньор Боргес был очень добр ко мне, – сказала она деревянным голосом.

– А я была бестактна. – Голос женщины был полон раскаяния. – Послушайте, я только хотела сказать, что давно знаю Фила Боргеса и прислушиваюсь к его мнению. – Она усмехнулась. – Ну, это, полагаю, делает большинство. Я позволила ему уговорить себя, что вам лучше временно оставаться здесь. Но вы не обязаны оставаться! Если у вас никого нет в Бразилии и вы без денег, то я помогу вам, в конце концов, я несу за вас профессиональную ответственность. Если пожелаете, могу устроить вам отъезд.

Анжела снова вздрогнула, почувствовав нарастающее раздражение.

– Все только и твердят об ответственности. Мне, слава Богу, двадцать три. Никто не должен нести за меня ответственность, будто я ребенок, – энергично заявила она.

Сильвия выглядела смущенной.

– Ну, конечно нет. Я и не говорила…

– Нет, вы говорили. И он тоже. – В голосе Анжелы внезапно зазвучало отвращение. – Прекратите это. Вы, оба! Я сама могу о себе позаботиться.

Она судорожно вздохнула. Сильвия смотрела на нее с любопытством.

– Полагаю, вы не откажетесь принять душ или ванну, – чопорно сказала Анжела. – Анна принесла полотенца. Кажется, у вас здесь есть своя одежда, чтобы переодеться.

Глаза женщины были безмятежны.

– Да, конечно.

Анжела вспыхнула, сама не зная почему. Она ведь уже знала, что эта женщина здесь постоянный гость. И у нее было более чем достаточное основание явиться на фазенду.

– Могу я вам чем-то помочь? – по-прежнему чопорно спросила она.

– Нет, благодарю вас, – в тон ей ответила та.

Анжела пожала плечами. Может быть, следовало настоять? – мелькнула у нее мысль. Но на щеках гостьи уже заиграл здоровый румянец, и, кроме того, Анжеле ужасно не хотелось проводить лишнее время в компании прекрасной бразилианки.

– Тогда увидимся позднее внизу. В холле ее остановила одна из служанок.

– Патрон хотел видеть вас, сеньорита, – робко произнесла девушка. – Я сказала ему, что вы все еще с сеньоритой Мартинес. Извините.

– Я там была. Теперь пойду к нему. Где он?

– В офисе, сеньорита. Анжела казалась озадаченной. Она до сих пор не выяснила расположение более чем половины помещений широко раскинувшегося дома.

– А где это? Девушка улыбнулась.

– Снаружи, в лабораторном блоке. Туда от конюшни ведет мощеная дорожка. Я покажу.

Анжела следовала за ней, подняв брови. Лабораторный блок весь состоял, похоже, из громадных оранжерей, заполненных растениями. Но в конце коридора виднелась маленькая белая дверца, куда и подвела ее девушка, затем, небрежно постучав, убежала, хихикая. Анжела оставалась одна, пока из-за двери не донеслось властное «войдите».

Комната была оборудована как обычная лаборатория, по крайней мере, насколько Анжела могла припомнить школьные лаборатории. Сам Фил сидел на табурете, разглядывая в микроскоп лист папоротника.

Он не поднял глаза.

– Вы хотели меня видеть?

Анжела возненавидела собственный голос. Он звучал мрачно и чопорно.

На этот раз он поднял глаза. Она увидела, что он чисто выбритый и, очевидно, отдохнувший. Во всяком случае, от усталости не осталось и следа.

– Да.

Он кивком головы указал ей на другой табурет и что-то быстро записал в тетрадь.

– Что вы делаете? – спросила она, заинтересованная.

– Стараюсь продвинуть давно запущенную работу.

Он тщательно положил лист папоротника в маленький стеклянный контейнер и поместил его в большой холодильник, стоявший в углу.

– Работу? Фил развеселился.

– А вы думали, я провожу свою жизнь, путешествуя по сельве в поисках девушек, чтобы спасать их?

Его глаза смеялись. Анжела покраснела и отвела взгляд. Не первый раз в его присутствии она чувствовала, что теряет почву под ногами. Она постаралась напомнить себе, что вовсе не влюблена в него, Ну, разумеется, нет.

Она оглядела застекленные шкафы.

– Так чем же вы здесь занимаетесь?

– Ботаническими исследованиями. Холодный ответ прозвучал так неожиданно, что она забыла о необходимости отводить глаза.

– Ботанические исследования? Он громко рассмеялся.

– Не ужасайтесь. Это моя специальность. Ботаник. Вот почему дедушка оставил мне фазенду.

Он неожиданно сжал губы.

– Это одна из причин, – поправился он. – Мы здесь ведем небольшую научно-исследовательскую программу. Главным образом на растениях, собранных в этой местности. И тех, что мы выращиваем, конечно.

Анжела в замешательстве тряхнула головой. Чинные академические исследования совершенно не вязались с образом наглого бандита, который вел ее через сельву.

– И вы сами их ведете? – с сомнением спросила она.

– Я генеральный директор программы. – В его глазах плясали чертики. – Но я слишком часто отсутствую, поэтому, больше ею занят Рубен.

Это звучало гораздо правдоподобнее.

– Куда же вы так часто отлучаетесь? – чуть презрительно спросила она.

– Провожу время в низкопробных кабаках Рио, – тожественно заявил Фил.

Анжела поняла, что он дразнит ее. Она сверкнула глазами.

Фил смягчился.

– Я читаю лекции. Главным образом в Фонде природы ООН. Иногда в университетах Европы или США. Мы рассматриваем безопасные виды и их свойства. Пока что я стал любимцем у гомеопатов, – вежливо добавил он.

Анжела восприняла эту реплику с презрением, которой та не заслуживала.

– Так вы занимаетесь спасением в сельве лишь в свободное время? – спросила она с вызовом, но так же вежливо.

К ее удивлению, он лишь покачал головой, даже не улыбнувшись.

– Я никогда не видел ничего подобного тому, что творилось в последние дни. Будет большая удача, если на этом все закончится.

Анжела внезапно посерьезнела.

– Вы имеете в виду, что шторм может вернуться?

Красивое лицо Фила было мрачно.

– Вы сами сказали, что вчера весь день было как-то гнетуще. Честно говоря, я ждал самого худшего всю прошлую ночь. Ждал, зная, что вы здесь одна со слугами. Но старина Андреас сломал себе пару ребер, и я не мог его оставить.

Это звучало более чем серьезно. На некоторое время он, казалось, полностью погрузился в свои мрачные мысли.

– И что же будет самое худшее? – прервала она его молчание.

Он с минуту рассматривал ее потемневшими глазами. Затем лаконично ответил:

– Ураган.

– Ураган? Но, разумеется…

– Вы должны представлять себе, что мы были на волоске от большой беды, – сказал он ровным голосом. – Не стоит обманываться и называть то, что было, ураганом. Да никто и не называет. Теоретически он прошел, ушел на юг. Практически… – Он пожал плечами. – Известно, что ураганы иногда возвращаются, сделав круг. В следующий раз мы можем оказаться не столь удачливы.

Анжела вспомнила поток промокших беженцев через кухню фазенды, свое изнурительное путешествие, падающего от усталости Фила…

– Удачливы?

– В этот раз на деревьях остались листья, – спокойно объяснил он. – Сами деревья в основном устояли. После урагана не остается ничего, кроме громадной свалки.

Анжела вздрогнула.

– И какие шансы, что он вернется?

– Малые, если верить бюро погоды. Анжела уловила подтекст.

– А вы им верите?

– Не знаю. Я не специалист в метеорологии. Но они предсказали также, что опасность подъема воды миновала, и ошиблись. С утра река поднялась более чем на метр. Еще пара метров, и она затопит Росарио.

– Это серьезно?

– Деревня эвакуирована, так что из людей никто не должен пострадать. Но ущерб может быть огромен. И фазенда почти наверняка будет отрезана.

Фил беспокойно пошевелился.

– Надо как можно скорее вывезти отсюда Сильвию.

Помолчав, он подчеркнуто добавил:

– И вас, разумеется. Анжела ощутила легкий приступ паники при мысли о том, что наглый бандит отсылает ее прочь. Но она снова обуздала себя.

– Что ж, вам виднее, – сказала она бесцветным тоном.

– Я думаю… – Он остановился. – Я думаю, что в ситуации опасности люди не могут ясно мыслить.

Анжела ощетинилась.

– Если вы снова хотите сказать, что несете за меня ответственность…

Он всплеснул руками.

– Я хочу сказать, что не имею права возлагать на себя ответственность за вас. Я не благородный рыцарь, а вы… вы слишком невинны.

Анжела сверкнула глазами.

– Я в этом виновата? Фил издал сдавленный смешок.

– Вряд ли это вопрос вины. Я хотел сказать… ну, я не уверен, что для нас это хорошая идея – слишком долго быть вместе.

– Почему? – выпалила она. Он ненадолго закрыл глаза.

– Вы не та невинность. Она поспешно шагнула вперед.

– Вы так считаете, потому что вас тянет ко мне. Он открыл глаза.

– Это тоже объяснение, – уныло согласился Фил.

– Но ведь вас тянет к сотням женщин, не так ли? – с вызовом сказала Анжела. – И это вас не очень волнует. А что до меня… – Она пожала плечами. Получилось совершенно бесстрастно, и она возгордилась. – Когда-то ведь это должно было случиться.

Пламя метнулось в его глазах. Заметив это, Анжела с замиранием сердца стала ждать, что он сейчас же заключит ее в объятия. Но она оказалась совершенно неподготовленной к его мрачному ответу.

– Не думаю, что мы всерьез станем проверять это утверждение. Если бы мне была нужна иллюстрация к тому, что вам следует побыстрее уехать, то лучшей не придумать.

Анжела уставилась на него.

– Не понимаю.

– В самом деле?

Было заметно, что он рассердился.

– Сильвия была права. Господь хранит меня от милых юных девушек.

Анжела никогда в жизни не чувствовала такого унижения.

– Я вам не милая юная девушка! – крикнула она.

– А кто же?

Фил не возвысил голоса, но эффект от его слов был как от удара хлыста. Анжела отпрянула. Он был грозен, как проснувшийся вулкан. И он тут же заключил ее в свои объятия.

Это был по-настоящему взрослый поцелуй. Его безжалостная страсть обожгла ее – обожгла и неожиданно ужасно напугала. Когда Фил отпустил ее, она еле сдерживала слезы. Он мрачно посмотрел на нее.

– И Господь поможет мне отправить вас отсюда. Чем скорее, тем лучше.

Она отступила.

– Я вас ненавижу! Голос ее дрожал.

– Хорошо, – хладнокровно сказал Фил. – Развивайте дальше эту тему. Это лучшая страховка, которую мы с вами можем найти. А теперь идите и не мешайте мне работать.

Анжела потеряла дар речи. Со сдавленным воплем девушка развернулась и вылетела вон из лаборатории.

Не помогла и встреча в гостиной с Сильвией Мартинес, листающей американский модный журнал. Она сама, как картинка из журнала, подумала Анжела, стараясь быть справедливой. Свободный морской бушлат, соответствующие брюки и ослепительно белая блузка как бы отождествляли ее с образом моряка по канонам мировой моды. В одолженном платье эдвардианской эпохи Анжела чувствовала себя рядом с ней ребенком, одетым в платье старшей сестры.

Сильвия подняла глаза с ясной улыбкой.

– Привет.

– Здравствуйте, – сказала Анжела и добросовестно добавила:

– Как вы себя сегодня чувствуете?

– Снова человеком. Сегодня утром я себя чувствовала древесной лягушкой, – с кислым видом сказала Сильвия. – Это мой первый и последний опыт пребывания в палатке в лесу. А вы ухитрились провести в ней целую ночь, Надо сказать, я вам не завидую.

Анжела была обезоружена.

– Да, такое запоминается надолго, – согласилась она. – Я бы не хотела снова это пережить, – добавила она, с дрожью вспоминая крепкое тело Фила рядом с собой в темноте палатки. Но это была неправда. Сильвия Мартинес тонко улыбнулась и начала обсуждать фасоны из журнала. Анжела слушала ее вполуха.

Да, это была неправда. Она бы сделала все, что угодно, преодолела бы любые препятствия, только чтобы снова быть с Филом Боргесом. Он покровительствовал ей и он же отверг ее. Да какая разница, с досадой думала она. При одной мысли о его красивом строгом лице она таяла, кровь быстрее бежала по жилам, и все, чего ей хотелось, – это крепко прижаться к нему и закрыть глаза.

Любовь. Да, вот что это было. Это не девичий пыл. И не ее неопытность. Когда она встретила Джеймса, антрополога, она была моложе и впечатлительнее, чем сейчас. Нет, сколь бы она ни была неопытна, она достаточно давно научилась различать абсолютные ценности. Это была любовь.

Анжела внезапно села, чувствуя себя изумленной. И слегка встревоженной. Одно дело – сознавать, что ты любишь мужчину, который обнимает тебя и, похоже, заботится о тебе. И совсем другое – понимать, что ты все еще любишь человека, только что отвергшего тебя. Особенно, сухо подумала она, если ты после этого оказываешься наедине с женщиной, которая почти наверняка была его любовницей.

– Вы в порядке? – услышала она вопрос Сильвии. Он, казалось, донесся откуда-то издалека.

– Что? – она вскинула голову и увидела, что ее компаньонка отложила журнал и сочувственно поглядывает на нее. – О, да, вполне. Я… э… просто кое-что вспомнила.

– Судя по вашему виду, ничего хорошего.

«Хорошего»? Анжела улыбнулась про себя. Да, действительно, ничего хорошего. Лишь небо, и ад, и глубокая тревога.

– Если вам когда-нибудь захочется рассказать… – мягко начала Сильвия.

Глаза Анжелы внезапно наполнились слезами. Что она могла сказать? «Я люблю мужчину, с которым вы иногда спите»? Она покачала головой.

Сильвия вздохнула. Но, к большому облегчению Анжелы, оставила тему. Как все бразильские женщины, она, вероятно, очень рассеянна, подумала Анжела. Даже когда пришел Фил и они сели обедать, Сильвия не утратила рассеянного выражения лица.

Это был странный обед. Фил витал где-то вдалеке, Анжела, слишком хорошо помнившая их недавний диалог, держала язык за зубами.

Но наблюдательность ей не изменила. Разглядывая Фила и Сильвию вместе, она укрепилась в своем убеждении, что их любовь – под большим вопросом. Скорее, они просто нравятся и приятны друг другу. Несколько раз на протяжении этого нескончаемого обеда Анжела вообще начинала сомневаться, осознают ли эти двое ее присутствие. Если бы она была убеждена, что Фил любит Сильвию, это ранило бы ее, но тогда бы не было этого невыносимого чувства опустошенности.

Анжела пила вино, что было для нее непривычно, но почти не притронулась к пище и отвечала односложно. Она едва подняла голову, когда Фил встал из-за стола.

– Пойду заканчивать свои заметки, – сказал он. – Я буду пить кофе в кабинете.

– Ну конечно. – Сильвии, похоже, стоило больших усилий сосредоточиться. – Увидимся позже?

Анжела отвела глаза. Она видела, что Фил наблюдает за ней, но никак не могла замаскировать свои чувства.

– Разумеется, – холодно сказал он.

Когда он ушел, воцарилось молчание. Сильвия поигрывала крохотной серебряной ложечкой. Она хмурилась. Казалось, ее одолевает какая-то серьезная проблема.

Наконец она подняла голову.

– Я не очень-то поддерживаю компанию, правда? – виновато заметила она. – Простите. Это все из-за сельвы. Она меня сильно напугала.

Анжела невольно посочувствовала.

– Идите-ка в постель, – грубовато посоветовала она. – Отдых для вас сейчас самое лучшее.

Сильвия устало кивнула.

– Полагаю, вы правы, я покидаю вас. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – буркнула в ответ Анжела.

Оставшись одна, она почувствовала, что стены столовой словно давят на нее. Фил, верно, уже присоединился к Сильвии Мартинес в той спальне наверху, терзалась она. Он мог и не любить эту особу, но он зрелый, опытный мужчина, а она красивая женщина. Он – человек, привыкший довольствоваться второсортными чувствами. Вот почему он такой циничный, размышляла Анжела. Но разве, когда он забывал об иронии, в нем не проступал настоящий мужчина? Так как же вытащить этого настоящего мужчину на свет Божий? Анжела задрожала, ибо знала ответ. Возможно, Регина права. Возможно, он нуждается в такой женщине, которая готова отдаться, не думая о последствиях. Посмеет ли она?

Кабинет Филиппа был неизведанной территорией. Расположенный в другом крыле дома, он казался мрачнее других комнат. Лишь тонкий луч света пробивался из-под его тяжелой резной двери. Анжела с трудом отворила ее и вошла внутрь. Это была простая комната, гораздо скромнее, чем все ранее виденное в этом обиталище роскоши. Ее стены украшали только карты, а пол – блестящие туземные коврики. И повсюду были книги. Книги на резных полках, книги на витиеватых столиках, книги на полу. Анжела прошла вперед.

Филипп не замечал ее приближения. Он сидел в кресле со стаканом в руке. Его ноги в сапогах покоились на антикварном столике. Темноволосая голова склонилась, рассматривая золотистую жидкость, которую он помешивал в стакане кругообразным движением. Он снял пиджак, в котором был за обедом, и остался в одной рубашке. Расстегнутый белый ворот красиво оттенял загорелую мощную шею. В резком свете настольной лампы лицо молодого человека выглядело пугающе мрачным.

Анжела посмотрела на него с опаской. От ее решимости не осталось и следа. И все же она робко шагнула к нему.

Филипп резко поднял глаза, словно ожидая нападения. Его брови сошлись в одну линию.

– Что вы здесь делаете?

Ни слова, ни тон нельзя было назвать приветливыми.

Анжела глубоко вздохнула.

– Я подумала, что вам, может быть…

Она вдруг совсем забыла, что хотела сказать. Его глаза сузились.

– Что «может быть», Анжела?

– Может быть, нужна компания, – выговорила она наконец. Ей самой было ясно, насколько жалко прозвучали ее слова.

Темные глаза не дрогнули. Они замерли на ее лице. Но она чувствовала, что он не видит ее. Анжела сделала слабую попытку исправить положение.

– Нелепо же пить кофе в одиночку, – пролепетала она.

– Так вы решили составить мне компанию?

В невинном тоне вопроса не было ничего такого, что могло заставить кровь прилить к щекам, подумала Анжела, рассердившись на себя.

– Э… да.

– Очень мило с вашей стороны.

Анжела закусила губу. Она не представляла, что разговаривать с ним будет так трудно.

– Так я позвоню насчет кофе? – спросила она.

Он улыбнулся. Улыбка, возможно, из-за игры света, выглядела дьявольской.

– Боюсь, это будет пустая трата времени.

– Что?

– Вам не нравится мой кофе, – мягко пояснил он, – а у меня и так достаточно стимуляторов.

Она уставилась на него. Он поднял стакан.

– Виски, – сказал он. – Попробуйте немножко. Острый, резкий аромат алкоголя ударил ей в нос. Анжела с отвращением замотала головой. Филипп злорадно улыбнулся.

– Смелее, дочь миссионера! Если уж вы вбили себе в голову обратить меня в свою веру, вам еще и не то придется проделать!

Анжела подскочила – Обратить вас? Он пожал плечами.

– А разве не за этим вы пришли? У меня сложилось впечатление, что нашего сегодняшнего общения вам должно хватить до конца жизни.

Анжела чувствовала себя так, словно с нее сорвали одежду.

Увидев ее смятение, Фил немного смягчился.

– Вы ведь только начинаете свои игры в спасение, не так ли? Если бы вы знали их лучше, то обнаружили бы, что это лишь серия сделок, как и все прочее в этом мире. Добродетель на Земле в обмен на награду на Небе. И бывает так, что продавец завышает цену.

Его речь прозвучала почти мягко. Анжела подняла глаза.

– Я не торгуюсь, Анжела. Мне только хотелось бы знать, это ваша собственная инициатива или вам подсказала идею Регина?..

Анжела мгновенно и неудержимо покраснела:

– Ах, вот как!

Он убрал ноги со стола и со стуком поставил их на пол. Затем лениво встал.

– Ладно, знаю я, чего хочет Регина Вернер – еще одну миссию. Этого она не получит. Но вернемся к вам. Что вы думаете, находясь здесь так поздно и мило предлагая мне выпить с вами кофе? Чего вы на самом деле хотите, Анжела?

Она встретила взгляд темных глаз и поняла, что не сможет солгать.

– Я не хочу, чтобы вы сегодня шли к Сильвии Мартинес, – выпалила она.