Текст книги "Донор (СИ)"

Автор книги: Лаванда Риз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 29

Не цепляйтесь за прошлое. Не живите обидами.

Вспоминайте хорошее, никому не завидуя.

Всё, что небом нам послано, принимайте, как должное.

Всё, что сделано – к лучшему, как бы ни было сложно нам.

   Вся неделя в каком-то жутком аврале, особенно для Марка. Работа, переговоры с деловыми партнёрами … и суд. Куда он меня категорически отказался брать. Никакие аргументы типа заботы, поддержи, и в горе и в радости – не пробили его категоричной уверенности, что мне не стоит, как он выразился «пропитываться этим дерьмом». Я понимаю, он не хотел, чтобы я видела его раздражённым, злым, в самой худшей ипостаси Марка Винздора. Он вбирал мою поддержку, когда наконец-то оказывался дома, падал на кровать, прижимая меня к себе. Так мы могли лежать очень долго. Просто лежать и молчать обнявшись. Иногда, он целовал мою руку, иногда просто глубоко дышал, зарывшись в мои волосы. Так он восстанавливал свои силы, и, чувствуя момент, я не приставала с расспросами. Я лишь давала понять, что он любим, что я с ним, чтобы ни случилось.

– В общем, я переговорил с нужными людьми, я смогу оформить опекунство над Энтони после того, как Стефани вынесут приговор и если бабушка и дедушка не будут против, – произнёс он через восемь дней, во вторник за завтраком, одновременно жуя и заглядывая в ноут и в телефон.

– У тебя так скоро косоглазие разовьётся, – ворчу я тоном жены. – Приговор выносят завтра. Ты думаешь, её родители примут твоё предложение?

– Уже приняли. За пацаном они не сильно трясутся, он для них скорее обуза, а вот шелест купюр благотворно влияет на их больные суставы. Поэтому на следующей неделе к нам пришлют социального работника, чтобы оценить условия проживания. Там такая зубастая противная тётка, никакой суммой её не уломаешь.

– Надо же, хоть кто-то попался тебе, кто опровергает твою теорию «Деньги творят чудеса». У человека просто есть совесть, и скорее всего она очень ответственна, что прекрасно, потому что решаются судьбы детей, которые сами себя защитить не могут. Мне уже нравится эта женщина, – улыбнулась я, глядя на то, как скривился Марк.

– И поэтому нам нужно пожениться. Потому что ребёнка отдадут только в полную семью, – вскинув брови, он ожидает моей реакции. – Если ты, конечно, не струсишь и не передумаешь.

– Ого, даже не через два месяца, а через несколько дней, – я даже мурашками покрылась, но не от испуга, а от волнения. От того, что моя жизнь скоро изменится настолько круто, что никакие американские горки с этим не сравнятся. – Нет, не передумаю. Будем приглашать гостей или обойдёмся без них?

– А ты как хочешь? – ещё один спорный вопрос, но то, что он спрашивает моего мнения – это огромное достижение. – Учитывая, как меня все «любят» я бы предпочёл закрытую вечеринку, чем терпеть эти неискренние пожелания и заискивания. Это ведь касается только нас двоих, это важно лишь для тебя и меня, это наш праздник, особенная дата только для двоих.

– Ладно, никакой родни, пьяных драк, метания букета и поздравительных речей. Поженимся тайно, – улыбаюсь я. Я правда не против, с каких-то пор мне разонравились шумные вечеринки. Смысл ведь в другом. – Мне будет достаточно и тебя.

– Всё слишком прекрасно, – задумчиво тянет он. – Так не бывает. …Кстати, я выставил свой дом на продажу. И обследование я смогу начать только через месяц, нужно чтобы прошло какое-то время после приёма лекарств. …А ещё я выбросил все пепельницы.

Поражаясь, в немом восторге качаю головой. Я его не узнаю! Как же ему оказывается тоже хотелось перемен, жить дальше, стать счастливым. У меня в груди теснится столько эмоций, и я вкладываю их в поцелуй, в объятья, знаю, что слов тоже не хватит.

– Это так здорово. Всё будет хорошо. Чтобы ни было, мы всё переживём вместе, – шепчу я.

  Мы как раз ужинали, когда в дверь позвонили. Я с недоумением уставилась на Марка, а он в свою очередь на меня.

– Ты кого-то ждёшь?

– Нет, я подумала, что это ты всё-таки заказал своё тако, – пожимаю плечами и иду открывать.

– Ничего я не заказывал, я просто тебя дразнил, – бубнит Марк, идя следом. – В первый раз за столько дней удалось вместе поужинать, и то кто-то посмел ломиться.

Распахиваю дверь и … весь бушующий за порогом мир – вдруг бледнеет и застывает. Я перестаю воспринимать эту реальность, она корёжится, разлетаясь рваными кусками. Я не понимаю, что происходит. Мне не хватает кислорода, в ушах шумит, и я отказываюсь верить своим глазам. Ведь такого не может быть. Я смотрю на этого высокого атлетически сложенного парня, на этот тёмный ёжик волос, эти улыбающиеся карие такие родные глаза – и отказываюсь верить в происходящее. Ведь люди не оживают спустя два года.

– Привет, Мэл, – выдыхает он, не сводя с меня глаз.

– Это кто? – жёстко требует ответа Марк, заиграв желваками. Моя реакция на гостя ему совершенно не нравится.

 Я пытаюсь сказать, но у меня не получается произнести, у меня спазм всего тела, каждой мышцы и мозга в отдельности.

– Кит Бартон, – протягивает он ему руки и мне кажется, что я вот-вот потеряю сознание.

– А что в закрытом гробу стало как-то скучновато? – Марк так руки и не подал. Вместо этого, в следующую секунду он бьёт Кита кулаком прямо в лицо. – Она из-за тебя чуть руки на себя не наложила, ублюдок! – цедит он со злостью, резко направившись в сторону гаража.

– Марк, ты куда? – наконец я обрела дар речи, испугавшись, что в таком состоянии он может наделать глупостей. Я не хочу, чтобы он уезжал и тоже срываюсь с места.

– Нет! – рявкнул он, остановив мой порыв броситься за ним следом. – Думаю, вам о многом нужно поговорить, а я не смогу при этом присутствовать! – на нём нет лица, оно перекошено и потемнело, это лицо летящего в пропасть. Он даже не дал мне шанса что-либо ему сказать.

– Марк… – всхлипываю я, глядя на отъезжающую машину. Я сжимаю кулаки в унисон моему сжимающемуся сердцу, провожая глазами, ударившегося по газам Марка. И только потом поворачиваюсь в сторону топчущегося Кита. Я ещё не знаю рада я его видеть или нет. Странно, что больше не ёкает, не хочется, визжа броситься на шею, те бабочки уже рассыпались прахом. Именно в этот момент я так чётко почувствовала свою душу и где на самом деле находится моё сердце, вернее с кем. Это невозможно описать, человек, с которым столько лет была связана твоя жизнь, за которого ты собиралась замуж, которого любила больше всего на свете, чью трагическую гибель пережила как свою собственную … вдруг стоит перед тобой во плоти, жив здоров, а ты больше не испытываешь ничего кроме горечи…  Потому что теперь, глядя на него, я помню лишь как убивалась за ним после его смерти, как попала в больницу с приступом его мать, а я сидела у её кровати, держа её за руку, считая, что моя жизнь тоже кончена. Как вытаскивала себя за шиворот из своей депрессии, как решила родить ребёнка, потому что мне нужна была цель. Пока не встретила Марка.

– Наверное, нам и правда нужно поговорить, – сдержанно приглашаю его в дом. У меня даже нет желания к нему прикоснуться. И я, наверное, отпрыгну в сторону, если он вдруг решит взять меня за руку. Но Кит понимает, какой произвёл эффект своим появлением, поэтому мы садимся даже не рядом, а напротив друг друга.

– Как ты узнал мой адрес?

– Твоя мама рассказала, – поедает он меня глазами.

 – Ах, вот почему эта старая партизанка так упорно выясняла, где именно я живу, – киваю я, но я всё ещё в прострации. – Они давно знают о тебе?

– Нет, я получил приказ об увольнении всего неделю назад. Теперь я обычный гражданский. Первые дни всё думал, как показаться, чтобы у  родителей сердце выдержало, наблюдал издали, готовился морально. Поверь, мне тоже тяжело, Мэл, от меня тогда ничего не зависело, – с раскаяньем хмурится Кит, он волнуется, я вижу это по тому, как он сжимает руки, как дёргает кадыком. – Объект был секретный, испытания провалились, моему командованию пришлось заметать следы. Это армия, я не мог не подчиняться приказам. Знаю, это чудовищно несправедливо по отношению к вам…

– Как твои родители восприняли? Всё хорошо? – перебиваю его. Не знаю, что со мной происходит, почему мне кажется, что этот человек совершенно для меня чужой.

– Мама долго плакала, у отца сердце слегка начало шалить, но в целом, они на седьмом небе от счастья…

– Да уж, счастье то, что твоя мать тогда пережила сердечный приступ, иначе принёс бы сейчас цветы на могилку, как она носила их тебе почти каждый день, но тебе и твоему командованию ведь на это насрать! – снова перебила я его, раздражаясь. – И то, что я сходила с ума, задыхаясь от слёз! Но какое там, ты ведь не мог нарушить приказ! Эта твоя чёртова карьера военного чуть не стоила нам жизней. А я ещё хотела родить ребёнка из твоей замороженной спермы, чтобы о тебе осталась память! Надо кстати, вернуть тебе доверенность на твою генетическую пробирку, мне она уже ни к чему.

– Мэл… – попытался вставить слово Кит, но мне почему-то больше не важно, что он скажет.

– Быть живым, конечно, намного лучше, чем погибшим, – теперь меня начинают душить запоздалые слёзы. – Я счастлива, что ты жив, и что тебя впереди ожидает масса событий и встреч, и что теперь ты поймёшь, что на гражданке жить даже сложнее, здесь никто не отдаёт тебе приказов, ты всё решаешь самостоятельно. Я два года не могла прийти в себя и вот последние пару месяцев я, наконец, ожила, я счастлива  и тебе в моей жизни места больше нет, – мне не хорошо рядом с ним, продолжая плакать, я хочу чтобы он ушёл.

– Мэлани, я понимаю, какой это для тебя стресс. Мне очень жаль, что тогда обстоятельства сложились именно так и вы пострадали из-за моей службы, но не стоит решать сгоряча, под настроение, запутавшись в эмоциях.

– Сгоряча? – вытерев слёзы, разозлилась я. – Сгоряча я хотела врезаться в фонарный столб, а сейчас я совершенно точно знаю, что люблю другого мужчину, в эту субботу я выхожу за него замуж и собираюсь прожить с ним до старости! Твоё появление ничего не изменит, Кит. Мы с тобой остались в прошлом, та любовь останется только в нашей памяти на перевёрнутых страницах. Ты казался мне идеальным парнем, сокровищем в этом долбанном мире. А теперь я поняла, что идеальные люди мне не нравятся, с ними скучно, и как оказалось не надёжно. Тогда ты выбрал армию, а не меня, служба государству стала важнее наших отношений. Поэтому я не понимаю, на какую мою реакцию ты рассчитывал?

– Твоя мать уверила меня, что ты выбрала себе в мужья какого-то заносчивого козла. На её взгляд он тебе совершенно не пара и он не сделает тебя счастливой!

– Господи, Кит, что за хрень ты несёшь?! Это не её дело! Плевала я на чьи-то взгляды по поводу моей личной жизни! Если Марк не нравится моей маме – значит, я сделала правильный выбор, потому что я слушаю своё сердце, а не приказы старших!

– Это он сделал из  тебя такую грубиянку?

– Круто, что ты ожил. Надеюсь, сделаешь выводы и не повторишь ошибок в следующих отношениях. Я желаю тебе большого человеческого счастья, Кит. Родителям привет, они у тебя золотые. А сейчас мне пора бежать, извини! – вскочила я на ноги. Кит тоже поднялся, но вместо того, чтобы уйти – поймал меня за плечи. Боже, как обжигают эти прикосновения, какие они теперь чужие!

– Не дури, Мэл! Мы знаем друг друга всю жизнь, это не ты, вот это всё не твоё. С армией покончено, теперь мы можем вести обычный образ жизни, как и ты и мечтала: мы вместе, уютный домик, дети, родители под боком, путешествия, встречи с друзьями. У нас с тобой столько общих воспоминаний, переживаний и качеств, что это нельзя вот так просто взять и оставить.

– Оказывается можно. Можно взять и по приказу на два года притворится мёртвым, невзирая на всё выше тобой перечисленное. Знаешь, Кит, есть такое понятие «вовремя». Теперь прошлые мечты уже не актуальны. Я стала другим человеком, у меня новые качества и другие воспоминания. И переживаю я сейчас только за своего будущего мужа. Так что убери руки, Кит. Уважая наше прошлое, давай расстанемся как нормальные люди, – и по взгляду, которым я на него посмотрела, твёрдому, решительному, взгляду уже иной Мэл, Кит понял, что бороться больше не за что. Понял, но не осознал, это ему ещё только предстоит.

– Мы можем хотя бы остаться друзьями? – убрал он руки. – Я ведь всё ещё люблю тебя, Мэлани.

– Прости, но думаю, нам больше не стоит общаться. Так что друзьями быть не получится. Прощай, Кит, – произнесла я, беря телефон, чтобы вызывать такси. Мне во чтобы то ни стало нужно было поскорее разыскать Марка. Кит смотрел на меня с невысказанной печалью. Да, в его глазах, глазах, которые я когда-то так обожала, плескалась нежность, я видела по ним, что он и правда тосковал по мне. И возможно, я была с ним через чур резка, вдруг, от него и правда ничего не зависело. …Но жизнь странная штука. Никогда бы не поверила, скажи мне раньше, что я смогу вот так повернуться спиной к человеку, которого любила столько лет, чтобы сломя голову мчаться к несносному, вздорному, упрямому, вовсе не идеальному, но … такому моему мужчине.

 Я решила начать с офиса и угадала, а может просто почувствовала. Охранник Барни, будучи в курсе дела наших близких отношений с главой компании, впустил меня без вопросов. Я думала, застану его дымящего сигаретой или с бокалом виски в руках. Нет, мой сложный парень, сидел серьёзно глядя в монитор. Правда, рядом с ним на столе валялось штуки четыре сломанных карандаша. Он уцепился взглядом за выражение моего лица, как только я вошла, и не отводил его, пока я не подошла ближе, сев к нему на колени.

– Поехали домой, – выдохнула я, обвивая его за шею. – С прошлым больше нечего обсуждать. – Давай, закругляй свою архи важную работу и пошли. Я ужасно соскучилась.

– Ты как-то говорила, что даже завязывая новые отношения, ты всегда будешь сравнивать тех несчастных с Китом, что встретить такого как он большое везение и бывает оно раз в жизни. Так почему ты здесь, горошина? – смотрит на меня внимательным напряжённым взглядом.

– Во-первых, я ошибалась. Во мне тогда говорила восторженность первой любви. Кит не единственный хороший парень на свете, может, кому-то с ним повезёт, но он точно не моё везение. Да и не сравнивала я тебя с ним, тебя вообще невозможно с кем-нибудь сравнивать. А во-вторых, я люблю тебя, по-взрослому и надолго. Поэтому я здесь, Марк Винздор. Я выбираю тебя без малейшей доли сомнения.

   Я никогда не забуду этот его взгляд. На меня никто и никогда не смотрел с таким обожанием, с такой благодарностью, с такой любовью.

– Тогда чего вы здесь расселись, миссис Винздор? – с облегчением выдохнул он, усмехаясь. – У нас ещё вся ночь впереди, я хочу рассказать тебе по пунктам, за что я тебя … люблю.

Глава 30

Опьянев от долгожданных слов,

Чувствую губами пульс под кожей:

«Я тебя две жизни ждать готов!

Веришь? Без тебя скучаю тоже»

Марк

Делаю вид, что занят работой, пока она мультики с кошкой смотрит. Кому скажи – не поверят! … Я задал ей серьёзный вопрос, сделал ей предложение, я будто оголённый нерв в ожидании, чего она тянет?! Полный игнор, будто я просто воздух словами сотрясал. В итоге, она вообще просто уснула!!! Хочется рычать и крушить, хватаю пачку сигарет и иду на кухню, эта дрянь меня немного успокаивает. Смотрю на мерцающий, вечно не спящий город, глубоко затягиваюсь и выпускаю дым вместе с мыслями. И, чёрт возьми, я думаю лишь о ней, о том, как мне с ней уютно, с ней даже понедельники сквозят позитивом, и что я уже давно не ощущал себя таким счастливым. Отвлекаюсь на звук шлёпающих шагов. Надо же, спохватилась, почувствовала!

Её ещё удивляется, почему я здесь торчу! Когда после долгих рассуждений Мэл, наконец, даёт мне свой ответ – я думал, меня порвёт на запчасти! Ах ты ж, мучительница, у мужика тут крышу сносит, а она, видите ли, утром собиралась сказать! Конечно я в курсе, что это самая рискованная и ответственная сделка всей моей жизни, но как ни странно я хочу рискнуть всем своим существом и снова поверить в брак. Я и кольцо ещё два дня назад купил, и с людьми договорился, организовав флэшмоб.

Первая роза подозрений не вызвала, а вот когда ей вручили вторую и третью, Мэл уже во всю подозревает, что это чья-то спланированная операция. И мне стоит больших усилий делать отмороженное лицо, будто я не в курсе и почти возмущён тем, что моей девушке посторонние люди тыкают эти дурацкие цветы. Но я в предвкушении жду, когда она увидит огромный букет на своём рабочем столе. Горошина покоряет меня своей реакцией, всегда превосходит мои ожидания. Влетает такая искренняя, бурлящая, глаза светятся и поцелуй такой сладкий, что у меня дыхание спирает. У Хардина и Юджина от услышанной новости рожи перекосились мгновенно. Да, я официально объявляю о своих серьёзных намерениях по отношению к этой девушке, да я во всеуслышание заявил, что она моя … почти жена.

Наконец-то я заберу её из этой тесной убогой квартирки, больше напоминающей скворечник, чем человеческое жилище. Мэл собирает вещи, и я заставляю себе не раздражаться, как же всё-таки женщины привязаны ко всякому хламу! Вот на черта ей половина этого старья!? Но я послушно ношу сумки в машину лишь бы поскорее. Пока она отвлеклась, хватаю эту жуткую розовую пижаму, сунув в боковой карман сумки, на улице выброшу в мусорный бак. Вся операция заняла несколько секунд, но меня даже потом прошибло от испуга, что она может заметить. Точно веду себя как пришибленный, вот что делают чувства с серьёзными мужиками. Главное, не проколоться во время допроса.

Ей хочется знать обо мне больше, о бывшей жене, оно и понятно, но я ещё не готов, горошина. Я обязательно расскажу, но только позже. Поэтому плавно меняем тему, она девочка умная, тонкочувствующая, она сечёт мои эмоции на раз-два. Как же мне повезло с этой врединой! Но когда Мэл начала рассуждать обо мне, чем именно я её привлекаю, что такого её во мне зацепило, что она ценит в моём характере, причём ведь копает глубоко и нажимает на самые чувствительные точки! Блин, у меня даже от желания в глазах помутнело! Пришлось остановить машину. Боже, что же она со мной делает! Меня от кайфа на атомы разбирает! Когда твой член ласкает женщина, которую ты обожаешь – ощущения совершенно другие, они в разы мощнее. Я готов жениться на ней прямо сейчас, я чувствую – это мой человек, моя единственная в мире роднуля.

Я тоже не устаю её шокировать. Да, обставил дом по полной, всё новое, дорогое, качественное, подобрано со вкусом и с любовью, чтоб ты знала. Потому что я планирую провести здесь с тобой, множество счастливых дней и ночей. Горошина, конечно, обалдела от увиденного, ей всё нравится, но загадочная женская логика ищет подвох, ей, видите ли, не дали выбрать самостоятельно и в течение этого процесса вынести мне мозг. Но я ведь парень продуманный, я обезопасился и купил всё сам. Дареному коню, моя сладкая, в зубы не смотрят. Как ни крути, а в нашей семье главным буду я, потому что ты даже документы невнимательно читаешь, и не надо теперь округлять глазки, мы равноправные собственники этой недвижимости, моя абсолютно не корыстная малышка. И зачем только подняли тему брачных контрактов, разводов и раздела имущества? Меня коробит, это болезненное напоминание, и я бы ни за что не хотел пройти через это снова. Мэлани я не потеряю, она нужна мне, как воздух, она мой донор.  Своим присутствием она продлевает моё существование, она наполняет мои дни смыслом и простой радостью.

Поэтому, когда мне позвонили в офис и сообщили, что Мэл попала под машину – моя жизнь …замерла, отключив краски и какое-либо восприятие, я просто застыл в этом холодном ужасе … и начал дышать, только когда её увидел. Мне сказали, что ничего серьёзного и что ей невероятно повезло.

– Тогда почему она не приходи в сознание? Вот ты, надел белый халат, а ты уверен, что ты разбираешься в медицине?!  И нечего на меня из-за очков глазами хлопать! Я забираю свою невесту из этой богадельни! – ору я на всех, мечась коридорами и кабинетами. Забрать мне её не позволяют, только когда очнётся.

Ну же, горошина, вернись ко мне, вернись ко мне, моя девочка, я ведь без тебя пропаду!

И когда она приходит в себя, вначале я просто обомлел, мне захотелось разрыдаться, упав на грудь доктору. Какое же это облегчение, боже, я никогда тебя ни за что не благодарил, но за мою Мэл огромная тебе благодарность! Мэл, правда, не понимает почему она здесь находится, даже сердится, что её тут зря держат. Ей, видите ли, нужно мчаться кошку спасать! Значит, из-за этой хвостатой сволочи, я чуть счастья своего не лишился. Ни о какой кошке речи быть не может, даже слышать сейчас не хочу, пакуемся и в лучшую клинику Нью-Йорка. Конору я доверяю и прислушаюсь только к его заключению. Лучше трижды проверить, Мэлани самое дороге, что есть в моей жизни, не  знаю, знает ли она об этом. Но когда нас отпускают домой… она вдруг признаётся мне в любви, прямо в машине.

Это очень сильная эмоция. Блин, её даже словами не передашь, будто зародившийся в твоей душе новый космос, я чувствую в своей груди ещё одно сердце, ведь я знаю, что её чувства взаимны, но моя любовь сильнее.

Проклятое животное пропало вовремя, прямо перст судьбы. Иначе, эта сделка никогда бы не состоялась, и у меня, возможно, не было бы шанса переубедить Мэлани вескими доводами или аргументами. А тут она сама предложила, и главное, всё начиналось, как шутка, а закончилось серьёзным уговором с юридической печатью. Я ей кошку, а она мне всё, что я попрошу. Но я-то знаю, что я попрошу, поэтому я так и уцепился за оформление нашей сделки. Я попрошу её отказаться от её глупой идеи  родить ребёнка от бывшего покойного парня. Это единственное, что меня пугает. Теперь главное, найти хвостатую гадину.

– Ты хочешь, чтобы мои люди лазали по мусорным бакам и подворотням в поисках какой-то кошки? – Хардин в недоумении смотрит на меня, как на чокнутого.

– Верно. И вам по любому нужно отыскать её живой. Вот фото, – сую телефон Мэл, конечно же, у неё целая фотосессия с Джипси. – Полицию тоже подключи. Я знаю, как это выглядит, Хардин, но для меня это вопрос жизни и смерти. Плачу любые деньги.

– Да уж, тебе придётся раскошелиться, особенно копам. За такую сумму можно целый кошачий питомник отгрохать.

И мы её нашли!! И не важно,  чего мне это стоило! Главное выражение глаз Мэлани, когда она увидела это своё блудное чудовище и то, что она подписала бумаги.

Я сиделка, нянька и опекун, фея и нежный любовник, из меня просто прёт эта забота и обаяние, обволакиваю этим Мэл и сам тащусь от нашей идиллии и её постельного режима.

Вот даже на свадьбу вместе собрались, пора знакомиться с родителями невесты.

…Но все планы рухнули к такой матери, когда мне позвонил адвокат отца, сухо сообщив мне, что старик скончался.

Мне не хочется слышать в трубке по голосу Мэл, как обрывается её настроение, мне неприятно её подводить, и я сейчас не настроен на разговоры, поэтому шлю ей короткое сообщение и отключаюсь.

Сразу навалились воспоминания, вскрылись тайники детских обид и радостей, наших с ним скандалов. Отец был невероятно сложным человеком, в юности мне казалось, что я его ненавижу, и что именно по этой причине исчезла моя мать, его невозможно было выносить. И вот теперь он сыграл в ящик. Ну, хоть так увидимся, если учесть, что мы не встречались с ним последние десять лет. Я скорблю, но не убиваюсь, потому что этот человек никогда не был мне по-настоящему близок. Хочу успеть всё организовать и провести церемонию прощания, чтобы ещё потом отметиться на свадьбе кузины Мэл. Ей сейчас ни к чему слышать мой мрачный голос, похороны на свадьбу как-то не очень настраивают. Тем более, мне, наверное, … не хочется сочувствия. Именно конкретно соболезнования по поводу смерти моего отца мне не нужны даже от неё. Пусть пока веселиться в неведении, всё объясню потом. Но на следующий день, будто мне мало нервотрёпки, она не берёт трубку! Паразитка вообще отключила телефон! Я как зацикленный маньяк набираю и  набираю, мчусь в аэропорт, еле успеваю купить билет, а она, видите ли, обиделась! Пока добрался до дома её матери – накрутить себя успел по полной программе, казалось, ткни в меня пальцем – и я взорвусь! Поэтому знакомство с тёщей вышло скомканным, и мне чхать на первое впечатление, я желаю видеть Мэл! Врываюсь в дом, просто отставив её мать в сторону.

Я в бешенстве, причём в его чистом виде! Где она, с кем, что успела отмочить?! Я тут понимаешь ли весь извёлся, а эта звезда сидит перед зеркалом красоту наводит. Ещё и кольцо сняла! Ах, так мы ещё и огрызаться будем? Но что интересно, очень чутко чувствует черту и гася бурю, тут же цепляет меня на крючок, обещая жаркую ночь примирения. А ещё я вижу, я чувствую – она соскучилась. Это, оказывается чертовски приятно, как и то, что оказывается, эта дурёха меня ревновала, навыдумывала уже себе бредней. Куда я от тебя денусь, Мэл, только тебя перед собой и вижу. Знала бы ты, как мне тебя не хватало рядом.

То, что её мамаше я не нравлюсь – видно не вооруженным взглядом, она мне тоже не очень, если честно.

И сегодня, я так понимаю, я звезда! Люди на свадьбе пялятся исключительно на меня, и все кто знаком с Мэл желают познакомиться с её кавалером, то есть со мной, её женихом, я всем так и представляюсь. Мне весело разглядывать их реакцию, нравится, как ведёт себя Мэл. Она, кстати, самая красивая подружка невесты. Моя горошина в меня влюблена – и это делает меня счастливым идиотом.

Ночь в гостинице только подтверждает и её чувства ко мне и мои к ней. Потому что без любви трахаются иначе, касаются по-другому, смотрят друг на друга не так, а здесь ощущения настоящего. Я отдаю себя ей полностью, но и беру не меньше. И я улетаю от каждого её «люблю». Ради неё я отдам всё, что угодно, потому что она выбирает быть со мной … потому что даже готова отказаться от материнства. Это бесценно, Марк. Перед этой девушкой стоит встать на колени. Она меня этим полностью покорила, сразила, влюбила до беспамятства.

Знакомство с родителями не избежать, но меня это не напрягает, выдержал ли они мой характер, хотя в душе я очень благодарен этим людям за мою Мэл. Анна, мать Мэлани, конечно пыжится, пытаясь меня укусить, но извините, мама, я вам не по зубам, это вы ещё на моих совещаниях не присутствовали. Пришлось резко осадить на место. А вот батя у неё тихий, этот даже пытаться не стал. Почему они не берут во внимания, что меня выбрала их дочь, и что их вкусы в наших с ней отношениях как-то ни к селу, ни к городу?

   Всё-таки я решился, привёз её к памятнику своего разочарования. Даже домом мне теперь его сложно назвать. Я готов ей всё рассказать, а горошина готова слушать. Ходит по пустым комнатам, рассматривая одинокие углы с недоумённой задумчивостью. Она первая, кого я сюда привёл после развода. Здесь и мне жутковато, а ей уж и подавно. И я вываливаю всю правду, как на духу, ничего не утаивая, обнажаю душу, признаюсь в комплексах и … слабости. И за своё откровение получаю восхитительную порцию страсти, которую эти голые стены даже не заслужили. Мне стало легче, когда я раскрылся, и легче вдвойне от того, что она меня понимает и принимает. Её любовь, как чудодейственный бальзам, от которого рассасываются даже старые шрамы.

А вот моя бывшая умеет эффектно насрать в душу. И какими путями эта стерва появилась именно в том ресторане, где мы с Мэл собрались поужинать?! От презрения даже челюсти сводит. Хоть бы не сорваться, но именно этого она и добивается. И тут вмешивается моя горошина, ведь просил же не обращать внимания. Но зато как она отбрила Стеф, настоящий боец! У этой твари даже лицо сползло. Мэл умеет держать удар, тешит меня байками, как ни в чём ни бывало. Мы ухахатываемся до коликов и я не могу ею налюбоваться.

 Когда эти двое уродов с битами вынырнули из-за машины – единственное, чего я испугался, это за Мэл. Принимая удары, пытаюсь оттереть их от неё. Эти козлы обучены бить, и когда один из них кинулся за Мэлани, я бросился на второго, оставшись с ним один на один, желая удавить этого гада. … А потом прозвучал выстрел. Сначала один, затем второй. Метко. Стирая с лица кровь, я с восхищением смотрю, с какой решимостью моя женщина сжимает оружие. Она спасла нас. Она чуть не пострадала из-за меня. Если бы с ней что-нибудь случилось… Боже, спасибо тебе за неё, я не знаю, чем я её заслужил.

Очнувшись, тут же признаюсь ей в любви, и слова вырываются так естественно. Нужно было раньше дураку сказать, всё тянул. Я люблю её, всё в ней, это что-то невероятное, никогда не переживал подобных чувств, прежнее к прежним было лишь иллюзией.

Хардина я ждал с нетерпением. Я, конечно, догадывался, кто за этим стоит, но хотелось быть уверенным.

– Это эта сука подослала людей? – тут же спрашиваю я, как только Мэл принудительно выдворили из палаты.

– Ага, привет тебе от твоей бывшей жёнушки. С копами на счёт пушки я всё порешал. Эти раненые отморозки сразу сдали заказчика. Что будем делать? – Хардин как всегда собран и серьёзен, и я даже знаю, чего он хочет, он с надеждой ждёт от меня команды «фас».

– Мы дадим делу ход. Подключай наших адвокатов, пусть зароют эту дрянь. Мы посадим её надолго.

– Да! – ликуя, сжимает кулаки Хардин. – Я тебе ещё в прошлый раз об этом говорил!

И тут врывается горошина, мой маленький воин желает знать правду. Пришлось дома раскрыть все нюансы, предусмотрительно уложив рядом с собой её любимую кошку, теперь она мой буфер если что. Еле отправил эту соблазнительную воительницу на работу, у меня есть планы на вечер, хочу устроить ей сюрприз.

Сладкое с сексом всегда сочеталось, хм, наши мысли совпадают, и мы заводимся прямо с порога, как только её рука потянулась к моей ширинке. Но я собрался дразнить тебя медленно, моя горошина. И это так вкусно и обалденно, хоть бы самому не взорваться раньше времени.

Мне скучно без неё! Этот дом, эта кошка и весь мой организм требуют её присутствия! Не могу сидеть дома, это дико бесит! Да, рожа и ребро побаливают, но лучше уж на работе, чем тут маяться в одиночестве. Я даже готов готовить ужин вместе с ней, но в итоге этим всё равно занимается Мэл, а я облизываюсь рядом, иногда облизывая её в предвкушении всего: и еды, и её ласк. Что с меня взять, я  любовном угаре, у меня при виде её слюнки текут.

Но утром я совершенно уверено собираюсь в офис, всё, больше не могу, да и адвокаты посоветовали показать свою битую морду людям. Мне всё равно, как на меня пялятся сотрудники и что они себе там думают. У меня другая проблема – я не могу проявлять жёсткость на совещании в присутствии Мэлани. Влюблённый волк – уже не хищник. Пришлось попросить её покинуть зал для совещаний, и уже потом как следует наорать на Эванса. Думал, обиделась, а нет, даже поесть мне в обед притащила. Мне страшно приятно, кажется, горошина привыкает к моим выкрутасам. А вот я к её никогда не привыкну. Это поразительная во всех смыслах женщина!!! Она хочет усыновить Энтони и побороться за шанс заиметь нашего общего ребёнка. Когда она это сказала – у меня земля ушла из-под ног! Я, конечно, переживаю за мальца, он мне не безразличен, не смотря на его суку мать, и я бы рад иметь своих детей. Нет слов, зато эмоций хренова куча, но я согласен на всё, лишь бы это чудо было рядом со мной!