Текст книги "Будем квиты (СИ)"
Автор книги: Лаура Тонян
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
В любом случае, здесь очень круто. Все такие улыбчивые, весёлые, и я, конечно, понимаю, что отчасти это потому, что они уже выпили, но всё равно я чувствую, что мне здесь уютно и хочется остаться хотя бы на часик ещё и ощутить вкус свободы, которой я была лишена и которой наслаждалась Саманта.
Я собираюсь обернуться и спросить Келли о том, почему же Шеннон не предупредила меня о дресс-коде, но кто-то, – а кто я понятия не имею – грубо хватает меня за волосы. Келли вздыхает от неожиданности. Музыка мгновенно выключается. Все с интересом и некоторым испугом смотрят на меня и на моего «палача».
– Отпусти-и-и! – ною я, держась обеими руками за корни своих длинных волос.
Он делает мне больно. Так больно!
Это мужчина, я не могу ошибаться. Это мужская хватка.
– Отпусти меня! – говорю я более требовательно, и слёзы выступают на глазах.
Злой смех над ухом вызывает тошноту.
– Какого чёрта ты, сука, пришла в мой дом?! – ревёт мужской голос, а его пальцы ещё сильнее держат меня. – Отвечай! – велит он громче, встряхивая меня.
Но, клянусь, я не знаю, в чём дело, и от боли и унижения начинаю плакать на глазах у любопытных людей. Я хочу быть сильной, но не могу.
Глава 3
Агнес
Через всего несколько мгновений моего прилюдного позора, обидчик решает, что страданий с меня недостаточно. За волосы теперь он тянет меня куда-то, и таким образом я попадаю в дом. Кричу от боли, но, кажется, никто не слышит из-за громкой музыки, которую снова воспроизвели. Однако, люди, замечающие , как меня тащат вверх по лестнице, лишь, открыв широко рты , показывают на меня пальцем своим друзьям. Кто-то достаёт телефоны и начинает щёлкать. Конечно! Больше фото! Разошлите во все социальные сети моё заплаканное лицо!
Наконец, обидчик открывает одну из многочисленных дверей с левой стороны коридора и практически швыряет меня к мраморной раковине. Я чуть ли не падаю, но держусь руками за края умывальника, уже не сдерживая рыданий. Не так я себе представляла мою первую вечеринку в этом городе.
Медленно оборачиваюсь. Я так зла! Так зла! Но мой противник, кажется, ненавидит меня ещё больше, чем я его, ведь его ноздри раздуваются, щёки покраснели, а руки он сжимает в кулаки. Я пытаюсь перевести дыхание, но от этого мои всхлипы становятся только громче. Я только собираюсь спросить, что это, чёрт возьми, только что было, как он открывает рот и рявкает на меня:
– Что ты тут делаешь? А?
Его голубые глаза загораются. Он проводит рукой по тёмным, коротко стриженым волосам и ревёт:
– Отвечай!!
Я содрогаюсь от страха и отшатываюсь назад. Ванная отнюдь не большая, и мне приходится упереться спиной о раковину.
– Я не… н-не… понимаю… ч-что происходит? – заикаюсь я, заливаясь слезами.
И тут он начинает смеяться. Я почему-то замечаю, что глубокие ямочки выступают на его щеках. Он смеётся заразительно и бьёт себя руками по коленям. Выпрямляется и снова хохочет. Его смех какой-то странный: то ли злой, то ли сумасшедший. Но я молчу. Мне страшно сказать хоть слово.
– Не понимаешь? – улыбается он во весь рот.
Его лицо вновь перекашивается от злости, когда я отрицательно качаю головой.
– Слушай, Саманта, мне надоели твои игры! Хватит прикидываться бедной овечкой! Ты стала сама на себя не похожа. – Он кивает рукой в мою сторону. – Плачешь. Почему ты плачешь? Кажется, несколько месяцев назад за подобное ты бы ударила меня, по меньшей мере.
Он принял меня за мою сестру? Ну да, стоило догадаться сразу. Я не хочу конфликтовать с ним. Я могу нагрубить ему, но лучше я скажу ему спокойно, что я не Саманта.
– Я, вообще-то, сестра Сэм, – отвечаю я, а нижняя губа у меня дрожит.
Высокий парень в синей футболке тот час же переводит взгляд на родинку на моей челюсти – мы похожи, и в этом тоже, – и его взгляд становится ещё более несокрушимым.
– Смешно, – кивает он однократно и складывает руки на груди. Они накачены, но не сильно. – Я оценил шутку, – в этот раз умиротворённо говорит он.– А теперь давай на чистоту: почему ты не уберёшься раз и навсегда из Палм-Бей? Т ы посчитала, что принесла мне недостаточно унижений перед моими друзьями, родителями и партнёрами моего отца?
Его голос повышается на полтона и становится жёстким. Я понятия не имею, что натворила Сэм. Она унизила его? Серьёзно? Но как? Она ничего не рассказывала мне. Да и тётя Эннис не в курсе. А Шеннон и Джек сказали мне лишь то, что Сэм здесь влипала в неприятности, однако это с ней случается постоянно.
– Меня зовут Агнес. – Я тяжело сглатываю, одной рукой касаясь локтя другой выпрямленной руки. – Это правда. Саманта – моя сестра-близнец. – Меня осеняет, и я тянусь за своим телефоном. – Сейчас, хочешь, я её наберу и ты убед…
Я не договариваю. Он хватает мой телефон и мигом разбивает его о кафельную стену. Я вздрагиваю, вздохнув. Свожу брови – скорее от отчаяния, чем от ненависти к нему.
Парень прислоняется спиной к деревянной двери и громко выдыхает. Его взгляд всё ещё прикован ко мне. Пусть он оставит меня в покое, пожалуйста. Я хочу убраться отсюда. Кто это вообще такой?! Хозяин вечеринке в курсе, что происходит с его гостями?
Внезапно в дверь начинают стучать. Настойчиво. Я слышу голос Шеннон:
– Аарон? Козёл! Выпусти её! Это не Саманта, это её сестра Агнес.
Теперь обидчик оглядывает меня с ещё большим интересом. Похоже, он пытается сравнивать нас с Сэм. Пытается заметить хоть одно различие. Но, к сожалению, у Сэм нет ни одной татуировки, чтобы это могло быть её «наружным паспортом». На левом запястье у меня есть маленькое родимое пятно, которого лишена Сэм, но вряд ли этот парень стал бы отмечать такие мелочи.
– Аарон! Твою мать! Открой дверь! – Голос Келли присоединяется к голосу Шеннон.
Он стискивает зубы, глядя на меня. Его прищуренные глаза напоминают мне голодный волчий взгляд. Он готов растерзать меня, но как будто что-то его останавливает. Возможно, осознание того, что я говорю правду. А так же, девушки за дверью говорят ему правду. Такую очевидную – для нас, и такую бессмысленную – для него.
Но замок, в конце концов, щёлкает. Я обращаю внимание на его левую кисть, которая только что открыла дверь. Облегчённо вздохнув, делаю неуверенный шаг вперёд, и в этот момент в комнату врываются две девушки, чуть ли не сбивая парня с ног. Его стройное тело удаляется, но прежде он бросает на меня ещё один предупреждающий взгляд.
Когда Шеннон обнимает меня за плечи, а Келли не перестаёт спрашивать, всё ли в порядке со мной, я словно погружаюсь в транс. С одной стороны мне хочется накричать на Шеннон из-за того, что она мне не рассказала всю правду, а с другой – я хочу позвонить Саманте и высказать ей всё, что я думаю о ней и её поведении. Хотя она и так это знает; просто ей наплевать.
Я поворачиваю голову в сторону Шеннон и спрашиваю её напрямую:
– Ты знала, да?
Она мнётся прежде, чем ответить:
– Прости, Агнес. Я…
– Почему ты не сказала мне? – возмущённо восклицаю я, в то время как перед ванной комнатой уже собираются любознательные придурки.
Келли раздражённо захлопывает дверь и, обернувшись, тоже виновато смотрит на меня. Мои глаза вновь наполняются слезами, но я смаргиваю их, глядя прямо перед собой.
– Кто это был? – спрашиваю я. – И что такого ему сделала Сэм?
Мне почему-то страшно слышать ответ.
– Это Аарон Галлахер, – отвечает Келли тихо, и я тут же обращаю на неё взгляд.
Из меня вырывается изумлённый писк.
– Что?? Галлахер? Ты же не хочешь сказать, что…?
– Да, – подтверждает мои опасения Шеннон. – Аарон – сын твоего будущего временного начальника.
– Просто отлично! – Я закрываю лицо руками.
Шеннон обнимает меня крепче, но я веду плечами, и она убирает свои руки. Мне сейчас не нужно телесного контакта. Я просто не могу поверить в происходящее.
– Так что такого ужасного сделала Сэм? – повторяю я свой вопрос, садясь на край большой ванны.
Келли и Шеннон нервно переглядываются. Я выгибаю бровь в ожидании ответа.
– Ну, не то чтобы ужасного, – начинает Келли, сплетя пальцы. Она рассматривает накрашенные зелёным лаком ногти. – Саманта установила камеру в личной квартире Аарона.
Личная квартира? Неплохо.
– И она сняла, как Рон голый танцует у себя дома, прибираясь, и поёт какую-то попсовую песню, – заканчивает Шеннон.
Мне, конечно, не до смеха, но это звучит, мягко говоря, нелепо. Я прикусываю губу, сдерживая улыбку, однако попытка тщетна.
– Ага, – ухмыляется вместе со мной Келли. – Знаю, это ужасно глупо, но ты бы видела видео… Аарон попросил своего друга, по совместительству, талантливого хакера удалить со всех серверов, – поясняет она.
– Саманта выложила его в интернет? – я раскрываю рот.
– Не она, – поправляет меня Шеннон, – а те, кто заснял ролик с экрана прямо в разгар дня рождения Аарона.
Теперь я окончательно запуталась.
– В общем, – Келли начинает активно жестикулировать руками,– Аарон – жуткий бабник, и как раз, когда Саманта была в городе, он переспал с её приятельницей, а наутро оставил в номере отеля её одну. Бедняжка влюбилась в него по уши. Насколько мне известно, Сэм втёрлась в доверие Аарона; они стали друзьями. Потом она сумела даже получить приглашение в его личные апартаменты, и там уже установила камеру. – Келли переводит дыхание. Я слушаю её внимательно. Уверена, на моём лице одна эмоция сменяется другой. – В день рождения Аарона вместо планируемого видеоролика, приготовленного его друзьями, на большом экране появилось это самое видео… А на мероприятии присутствовали родители Рона, родители друзей, партнёры отца по работе и очень влиятельные люди!
Келли говорит очень быстро, но я успеваю уловить суть и всё понять. Я даже не знаю, что и думать по этому поводу.
– Рон должен был стать управляющим отеля в Атлантик-Бич сразу после окончания колледжа, – подхватывает Шеннон, слегка морщась. – Ну, ты же в курсе про сеть гостиниц во Флориде…?
– Да, – говорю я. – Конечно, я в курсе. Я тщательно готовилась к этой стажировке.
По тому, что Келли не удивляется моим словам и не бросается задавать вопросы, я понимаю, что они с Шеннон обсуждали причину моего пребывания в Палм-Бей. Я жалею, что я пришла на эту вечеринку, но частично мне понятна злость Аарона. Интересно, сильно ли был рассержен мистер Галлахер на Сэм? И почему после всего случившегося он всё же решил принять меня на стажировку? Тем более, оплачиваемую.
Словно, прочитав мои мысли, Келли говорит:
– Потом после того, как ролик был прерван стараниями Аарона, на сцену вышла твоя сестра. Она рассказала о поступке Галлахера-младшего и призналась, что ничуть не жалеет о том, что проучила его. А отец Рона по слухам не из-за позорного видеоролика не подпустил сына к должности управляющего, а из-за речи Сэм.
Шеннон внимательно следит за моей реакцией, а потом говорит:
– Мистеру Галлахеру твоя сестра понравилась, но не его сыну. Аарон ненавидит её, поэтому он так сегодня отреагировал. Я не рассказывала тебе о выходке Саманты, потому что Джек меня попросил.
– Джек попросил? – почти что кричу я. – Но почему?
– Он придурок, – рычит Шеннон. – Ему была интересна реакция Аарона, и он, наверняка, ею наслаждался. Прости меня, Агнес. Я проиграла ему в шахматы одно желание.
Шеннон складывает руки как для молитвы, и я вздыхаю. Ненавижу то, как поступил со мной Джек. Нужно было сразу сказать про инцидент , с которым связана моя сестра , и я бы сюда не приехала.
Провожу рукой по длинным волосам, а потом снова вздыхаю.
– Я хочу уйти отсюда, – признаюсь я.
Шеннон с Келли понимающе кивают.
Я поднимаюсь на ноги. Шеннон отворяет дверь настежь. Вечеринка продолжается, как будто ничего и не произошло. Какой-то парень с серьгой в ухе, прижав ладонь ко рту, забегает в уборную, в которой мы только что находились и выворачивает свой желудок в унитаз. Ужасно!
Я спускаюсь вниз по лестнице и в углу в кресле замечаю Джека. Он пьян и ухмыляется мне, а я показываю ему фак. Никогда раньше так не делала, но раньше я ни разу и не посещала подобного рода мероприятия. Когда я подхожу к входной двери, меня окликает знакомый голос. Шеннон и Келли оборачиваются вместе со мной. Это Аарон. Его голубые глаза всё так же враждебно меня оглядывают. Как будто я – дичь, а он – охотник. Как будто он хочет меня уничтожить.
– Выметайся прочь из моего дома, – протягивает он, опираясь плечом о стену и отпивая пиво прямо из бутылки.
Что за манеры у этого идиота?!
– Я уже собралась уходить. Не волнуйся.
Когда я отворачиваюсь, он вдруг говорит:
– И передай своей сестрёнке, что я так просто это не оставлю. Передай ей, что я отомщу.
В ответ я лишь усмехаюсь, но он не видит этого. Я думаю о том, что он сегодня сделал мне очень больно и не только физически. Поэтому, думаю, что он заслужил кое-что.
Я поворачиваю лишь голову в сторону Аарона и поднимаю средний палец вверх. Люди вокруг ахают.
– Засунь себе это в задницу, урод, – произношу я нарочно медленно.
И выхожу за дверь. Я слышу лишь его ругань, когда оказываюсь на улице и то, как разбивается стекло обо что-то деревянное. Шеннон и Келли дают друг другу «пять», весело посмеиваясь.
Глава 4
Агнес
Под песню Джона Ньюмана «Come and getit » я паркую свой серебристый «Субару Ипреза Седан», который пригнал мне папа вчера, на парковке, находящейся рядом с музыкальной школой. Говорят, совсем скоро и в Палм-Бей должны открыть собственную студию хореографы, с которыми я занимаюсь в Джексонвилле вот уже более восьми лет. Занятия танцами для меня – как глоток свежего воздуха. Я забываю обо всём, когда партнёр кружит меня в комнате, полной зеркал, и мы оба отдаёмся этому невероятному чувству свободы.
Я выхожу из машины и блокирую двери. Поправляю ремень сумки на плече и вхожу в высокое здание. Охранник на входе сразу же спрашивает мою фамилию и выдаёт пропуск, а так же он ориентирует меня и подсказывает, куда пройти. На третьем этаже в коридоре слишком много растений – и на подоконниках, и на полу возле окон. Всё выглядит таким чистым и опрятным; здесь очень хорошо пахнет.
По лестнице я поднимаюсь на третий этаж, и там, в маленькой аудитории, слева от большой арки, меня ждёт Дуайт – мой партнёр по бальным танцам вот уже больше, чем четыре года. Долгое время мы с ним занимались спортивными бальными танцами. Однако для бала в честь дня рождения мэра, который состоится в октябре, мы разучиваем номер, имеющий направление «венский вальс». Хореограф нашей группы поставил танец для четырнадцати пар. А комиссия допустит к выступлению на торжестве в октябре лишь четыре пары… И я очень хочу быть в числе этих людей. Поэтому, мы с Дуайтом работаем на износ. Его тётя работает в этой музыкальной школе: она смогла выпросить для нас этот небольшой зал ради наших занятий, которые мы никак сейчас не можем оставить. Дуайт будет приезжать в Палм-Бей в течение месяца, пока в июле нам не предстоит выступать перед комиссией в Джексонвилле.
– Привет! – радуюсь я, видя своего друга после недельной разлуки.
Дуайт – высокий и в меру накаченный брюнет – быстро направляется ко мне и загребает в медвежьи объятия. Его тело рядом с моим кажется огромным.
– Я соскучился, вредина, – ухмыляется он, поднимая голову.
– Я не вредина! – протестую, щипая его за бок.
Он изображает жуткую боль на лице, а потом кружит меня по всей комнате, в углу которой стоит белый фортепиано. Дуайт заостряет взгляд на музыкальном инструменте. Я знаю, что ему не очень нравится вспоминать о своём прошлом, в котором он очень сильно мечтал стать пианистом, но его родители-алкоголики избивали маленького мальчика лишь при упоминании об этом. Впрочем, они избивали его по разным причинам, пока социальные службы не решили их родительских прав. С восьми лет Дуайт живёт со своим дедом. Он ещё не так стар, но ему тяжело справляться с опекунством по рассказам моего друга. – Ладно, – вздыхает Дуайт, обращая внимание на меня. – Расскажи, как ты? Как тебе здесь? Ох, стоит ли говорить ему о том, что натворила Саманта? Мне нужно кому-то выговориться, но я не думаю, что это хорошая идея. Сначала нужно хотя бы услышать от сестры её оправдания или вроде того. Она даже не перезвонила , хотя я просила об этом сестру, написав ей больше пятнадцати истеричных сообщений за двое суток.
– Всё хорошо, – вру я, налепляя фальшивую улыбку.
Я прохожу к маленькому столу, на котором стоит ноутбук, и видеозапись наших прошлых репетиций уже открыта; нужно всего лишь нажать на «play ». Дуайт подготовился: загрузил в проигрыватель песню, под которую мы танцуем. Благо, с хореографом у нас вкусы сходятся – люблю песни Джоша Гробана.
Я сбрасываю с себя джинсовую куртку. Бросаю её и рюкзак на лавку в углу зала. Хорошо, что сегодня я пришла уже в тренировочных лосинах и майке. Мне осталось лишь сменить кеды на чешки. Пока я переобуваюсь, Дуайт наблюдает за мной сверху, сложив руки на груди.
– Я надеюсь, всё пройдёт успешно, и мне не придётся работать ни дня с твоим дублёром, – с достаточно явным отчаянием в голосе произносит парень.
Я знаю, о ком он говорит. Сейдж. Моя дублёрша. Противная девчонка, которая пропустила полгода занятий в танцевальной студии, а когда вернулась, создатель нашей школы танцев, даже не был смущён. Возможно, всё потому, что он тесно дружит с отцом Сейдж? И, может, именно по этой причине он решил, что сделать её моим дублёром – отличная идея…?
– Так же, как и я не хочу танцевать с Райаном, – комментирую я, поднимая голову на Дуайта.
Завязав ленточки на лодыжках, я поднимаюсь, и Дуайт тут же хватает меня за руку, кружа по комнате. Я смеюсь, заражаясь его хорошим настроением.
– Он зануда, правда? – подмигивает парень.
– Оо, дааа! – соглашаюсь, неоднократно кивая головой. – Я тоже очень надеюсь, что ты не оставишь меня перед самым финалом и мне не выпадет участь, выступать перед комиссией с Райаном, брызжущим слюной при разговоре.
Дуайт хохочет, запрокинув голову назад. Мы останавливаемся посреди зала.
– Ненавижу, когда он поправляет свои очки на носу, говоря, как он считает , нечто такое умное, – партнёр упирает руки в бёдра, отходя на полшага. – И почему он так подлизывается к Пабло? – возмущается Дуайт, имея в виду основателя студии. – Знаешь, а Кристофер не очень-то любит Райана.
Я усмехаюсь, начиная разминаться. Тяну парня за резинку его спортивных брюк, предлагая не болтать попусту, а делать упражнения вместе со мной. И ворча, Дуайт соглашается, однако он не перестаёт говорить о нашем хореографе Кристофере, который, по его мнению, часто намеренно делает вид, что не слышит вопросы Райана.
– Если бы Крис так не любил твоего дублёра, он бы уже попросил Пабло о переводе Райана в другую группу, – замечаю я, вскидывая бровь.
– Ну, конечно, – фыркает Дуайт.
Когда мы всё же решаем перейти к репетиции , и партнёр включает нужный трек, я чувствую волнение. Так всегда бывает во время наших тренировок. Я просто представляю себя перед сотнями гостей на дне рождения губернатора Джексонвилля , и дрожь в коленках напоминает тот час же о себе. Невероятное ощущение счастья, пронизывающего тебя. Это ощущение всегда со мной, когда я танцую.
Мы с Дуайтом следим за техникой – она обязана быть идеальной, иначе баллы будут низкими, и наша мечта не сбудется. Пока мы вальсируем, строго придерживаясь всех правил и повторяя заученные движения, я размышляю над тем, что это моя мечта, на самом-то деле. Когда новость о том, что наша группа будет участвовать в отборочном туре, дошла до нас, я видела, как напрягся Дуайт. Он знал, что я хочу танцевать на балу, как это делали ежегодно другие счастливицы. Дуайт знал, что это значит для меня. И, конечно, он согласился участвовать ради меня.
А теперь я здесь, в городке, забытом Богом – Палм-Бей. И что же делает Дуайт? Приезжает ко мне сюда. Ради моей мечты.
На свете есть настоящие друзья.
***
Мы выходим из музыкальной школы только через два с половиной часа, вспотевшие и измученные. Я мечтаю скорее попасть домой и принять душ. Дуайт направляется к своей машине, чтобы ехать в Джексонвилл.
– Прости, что тебе приходится преодолевать такое расстояние…– начинаю я, но партнёр спешит заткнуть мой рот:
– Когда ты перестанешь извиняться, Агнес? Всё нормально, понятно? Сейчас же летние каникулы. – Он раскидывает длинные руки в стороны, ухмыляясь.
Мы подошли к его небольшой тачке, и Дуайт снимает блокировку с дверей.
– Я приеду в четверг, крошка, – он по-дружески подмигивает мне и садится в машину. – Отлично потренировались! – говорит громче парень, поднимая большой палец левой руки вверх.
Машина с рёвом выезжает с парковки, оставляя после себя только клубы пыли.
Я отхожу к своему автомобилю, но не успеваю открыть дверь Субару, как слышу знакомый голос. Резко обернувшись, я вижу Джека. Он бежит ко мне и кричит. Я сначала пугаюсь и держусь за ручку дверцы крепче. Но потом Джек подбегает и наклоняется, тяжело дыша, уперев ладони в колени.
– В чём дело? – хмуро спрашиваю я.
– Привет, Агнес. – В его словах слышится смешок.
– Что тебе нужно, Джек? – говорю я грубо, чтобы он понял: мы – не друзья.
Он выпрямляется, стараясь перевести дыхание, но делает это очень долго, поэтому я, цокая языком, сажусь в машину. Джек начинает молотить по боковому стеклу руками, и мне, чёрт возьми, приходится, опустить его.
– Что тебе нужно? – повторяю я, не следя за тем, что интонация у меня весьма не дружелюбна.
– Прости, – наконец, удаётся ему произнести.
– Что? – я выдыхаю и смеюсь не по-доброму. – Что ты сказал? То есть, ты помнишь, что было на вечеринке два дня назад?
– Ага, – говорит он, а в глазах его – мольба. – Прости, Агнес, я был придурком. Этот Аарон – тот ещё засранец. – Осознав, что только что сказал, Джек тут же прижимает ладонь к груди. – Нет, не то чтобы я святой, просто я не знаю… Извини меня, Агнес.
Он звучит отчаянно. Другой человек на его месте не стал бы извиняться. Да и с чего бы? Мы практически не знаем друг друга. Мы почти не знакомы. Когда я раздумываю над своим ответом, Джек кладёт руки на окно так, что кисти оказываются в салоне. Своим жалобным взглядом он заставляет меня смотреть прямо ему в лицо. И я… сдаюсь.
– Ладно. Ладно, хорошо, – спешно произношу я. – Это было ужасно подло с твоей стороны, но я прощаю тебя.
Я смотрю в лобовое стекло и слышу, как Д жек облегчённо выдыхает. Он треплет меня по плечу, прежде чем выровняться.
– Ты классная девчонка, Агнес. Спасибо тебе. Правда.
Когда я смотрю на него, он поднимает два больших пальца вверх, чем вызывает у меня искреннюю улыбку. Ещё несколько секунд постояв рядом со мной, Джек уходит. Он скрывается за углом, и я почему-то лишь сейчас задумываюсь, а где его велосипед, и как он узнал, что я здесь.
Но я мысленно беру веник с полки и выметаю весь лишний мусор из своей головы. Не хватало мне ещё заморачиваться над тем, почему Джек появился сейчас и попросил прощения. Главное ведь, что он сделал это искренне. Мне показалось, он заплачет, если я прогоню его.
Я выезжаю на дорогу, но быстро бью по тормозам, испугавшись так сильно, что начинаю дрожать всем телом. Это Шеннон. Шеннон только что выскочила на проезжую часть, и я чуть не сбила её. Чуть не сбила её! Она быстро подбегает ко мне и открывает дверь со стороны пассажирского сиденья, залезает внутрь машины. Я кричу на неё и еду дальше, потому что водители других автомобилей сигналят без перерыва.
– Ты сумасшедшая?! – кричу я. – Тебе что, жить надоело?! Ты хоть представляешь, что я…
Но она не даёт мне договорить, лишь громко дышит и показывает на руль.
– Поворачивай налево сейчас же.
– Что? – Видимо, она совсем меня не слушала. – Иди ты в жопу, Шеннон. Ты что творишь?
– Поворачивай! – теперь ревёт на меня она. У меня брови лезут на лоб. – Там копы.
Я сжимаю руль крепче. Всё-таки поворачиваю его влево.
– И что? – раздражённо говорю я. – У меня всё в порядке с документами.
Когда мы уже проехали приличное расстояние, Шеннон смотрит на меня в упор, а потом наклоняется, тянется через меня и достаёт что-то из-под моего сидения. Это прозрачный пакет с… чем-то зеленовато-коричневым. Шеннон машет им в воздухе, всё ещё стараясь привести дыхание в норму.
– У тебя в машине травка, Агнес, – констатирует факт рыжая.
– Откуда она? – спрашиваю я дрожащим голосом.
Откуда она у меня? Я никогда не… Но тут я всё понимаю. Джек. Он не просил прощения, в действительности. Он пришёл, чтобы меня подставить.
Глава 5
Агнес
Палм-Бей – маленький город, но, как оказалось, даже по его дорогам можно ехать почти бесконечно. Я всё же решаюсь припарковаться возле старого книжного магазинчика. Мы уже далеко отъехали от «места происшествия». Я не смотрю на Шеннон, но она знает, что я жду объяснений. Эта девушка спасла меня от копов.
– Спасибо. – Мне стоило поблагодарить её.
Шеннон отстёгивает ремень безопасности и поворачивается ко мне. Её зелёные глаза сверкают в непонятной мне агрессии.
– Прости, что он так поступил, – практически шипит она, злясь. – Мне стыдно за Джека. Мы, вообще-то, друзья, и я не думала, что он на такое способен, но Аарон может быть очень убедительным.
Аарон?
– Что? – выдаю я быстро. – Зачем ему это нужно?
Шеннон щёлкает пальцами у моего лица, как будто приводя меня в чувство.
– Проснись, принцесса, – девушка щурит глаза. – Ты помнишь, как поставила его на место на вечеринке?! Думаешь, он стал бы это прощать? Ты просто не знаешь Мистера Совершенство.
Я морщусь.
– Какого чёрта? Это вы его так называете?
Я выхожу из машины, не давая возможности Шеннон ответить.
– Ты куда? – Рыжая выходит следом и закрывает дверь.
Я ставлю автомобиль на блокировку.
– Хочу купить кофе. По-твоему, я должна теперь жить в этой тачке?
Возле книжного магазина расположился небольшой грузовичок с пафосной вывеской, гласящей о самом вкусном кофе во всём штате. Поскольку, мне такие заявления кажутся глупыми, я могла бы пройти мимо такой надменности. Но выбора у меня нет. В этой деревне горячие напитки можно купить лишь через примерно каждые три километра.
– Один со сливками и сахаром, пожалуйста, – прошу я и гляжу вопросительно на Шеннон. – Ты будешь что-нибудь?
Она натянуто улыбается, оглядываясь.
– Я не пью кофе.
Я фыркаю и протягиваю парню в жёлтом фартуке и бейсболке того же цвета банковскую карту. Он с сожалением пожимает плечами, не переставая жевать жвачку.
– Только наличные, мисс.
Мне остаётся только зарычать, но, слава Богу, в заднем кармане сумочки завалялась десятидолларовая банкнота. Парень возвращает мне сдачу и отдаёт напиток.
– Хорошего дня, мисс, – улыбается он.
Я подхожу обратно к машине, но останавливаюсь, снова поглядывая на книжный магазин, явно кричащий, что помимо романов Достоевского и Остин здесь ничего ждать не приходится. Но мне почему-то так хочется заглянуть внутрь.
Шеннон успешно избавилась от травки, пока мы проезжали неблагополучный район, поэтому, думаю, нам сейчас ничего не угрожает. Даже если господа полицейские наткнутся на нашу машину, они ничего не найдут. Я думаю, Джека можно посадить за клевету. Ну, или хотя бы присудить к часам исправительных работ.
– Куда ты собралась? – возмущённо вопит Шеннон, разбрасывая руки в стороны, когда я поднимаюсь по деревянным ступеням.
– Тут продаются книги, – я показываю пальцем свободной руки на стеклянную витрину.
Рыжая идёт за мной, причитая:
– Я не слепая, Агнес. Зачем ты туда собралась?
– Я люблю книги, – объясняю я невозмутимо. – Ты можешь подождать меня здесь.
– Нет уж, – ворчит Шеннон.
Дверь открывается, и музыка ветра над головой даёт о себе знать, издавая мои любимые звуки. Мне вспоминается фильм «Семья напрокат», где маленькая Зоуи думала, что это музыка ангелов. Я улыбаюсь своим мыслям, собираясь пройти за небольшое заграждение около кассы.
– С напитками нельзя, – останавливает нас , неизвестно откуда взявшаяся , продавщица.
Закатив глаза, я оставляю дымящийся кофе на столе у входа и прохожу дальше. Как и ожидалось, классикой тут завалено большинство полок. Но и альтернативной литературе нашлось место. Это больше по части моей сестры. Она читает Чака Паланика, Хантера Томпсона и поклоняется творчеству Ирвина Уэлша, называя его «сэр Ирвин Уэлш». Саманта долгое время высмеивала мои литературные пристрастия, потому что на моих полках можно было найти книги таких авторов, как Агата Кристи и Джеймс Хедли Чейз. Я столько раз вбивала ей в голову, что это классика детектива, но Сэм отвечала , что подобное чтиво лишь пудрит мне мозги. Я до сих пор остаюсь горячей поклонницей Кристи и мне наплевать на то, что думает по этому поводу Саманта. Но мои книжные вкусы с того времени несколько изменились. И каково же было моё удивление, когда я встретила любимого автора среди прочих книг здесь. На полках слева в задней части магазина выставлены четыре книги Джоди Пиколт.
– Ох, чёрт возьми, – вырывается у меня.
– Что? – шепчет тихо Шеннон у меня за спиной, а потом она вдруг оказывается возле меня. – Агнес, твою мать, ты меня вообще слушала? Ты слушала, что я говорила эти , чёртовы , десять минут.
– Нет, – честно признаюсь я, переводя взгляд от неё к любимым книгам.
– Ну, просто отлично, – вздыхает рыжая, смотря в старые окна, которые уже давно, наверняка , не мыли.
У меня на карточке не хватит денег, чтобы купить все четыре книги. Родители считают, что мне пора самой зарабатывать, поэтому это мои последние карманные перед стажировкой. Потом уже мой начальник (будущий начальник) станет платить мне, и за счет этого я буду жить, как-то пытаясь ещё и отложить немного денег для собственных целей и планов.
Жуя щёку изнутри, я всё же решаюсь на последние деньги купить две книги, которые уже есть в моей коллекции, но они оформлены иначе. И, конечно , я могла бы их не брать, подождать зарплаты, но это же Джоди, а я скупаю её книги везде. Поэтому, совесть мне просто не оставляет выбора. С романами «Хрупкая душа» и «Мой ангел-хранитель» я бреду к кассе с чувством эйфории.
Продавщица в безвкусной розовой майке с безразличием пробивает мне товары и принимает мою карточку, которую позже проводит через датчик. Тот пищит, и она вскоре, распечатав чек, отдаёт мне товары вместе с банковским подтверждением того, что когда-то у меня были деньги.
В Джексонвилле после покупки в книжном магазине вам всегда пожелают приятного прочтения. Но, по всей вероятности, здесь так не принято. Я наигранно улыбаюсь продавщице и выхожу на крыльцо. Женщина даже не решилась поднять уголки губ в ненастоящей усмешке. Да и чёрт с ним.
– Мой кофе остыл, – жалуюсь я Шеннон, аккуратно складывая романы на заднем сиденье своего седана.
– Ага, может, не надо было входить в место, где продаются буквы? – издевательски спрашивает рыжая и гримасничает, отчего веснушки на её светлом лице проступают более отчётливо.
