Текст книги "Найди свою мелодию (ЛП)"

Автор книги: Лаура Росси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 7

Знаете, что имеет самые долгоиграющие последствия?

Ревность.

После нескольких звонков Кэти начала писать Айзеку. Довольно часто. Мало того, она чаще бывала у него в кабинете, даже предложила пообедать, и это после того, как бросила его, разбив сердце под колесом обозрения.

«Погоди-ка», – отругала я сама себя. Этого мы и хотели – заполучить Кэти в наши сети, спровоцировать, заставить бороться, чтобы вернуть Айзека.

План сработал.

И мне было стыдно за мою ревность.

«Заткнись, Мелоди», – говорила я себе каждый раз, когда мне хотелось что-то высказать. Я согласилась помочь парню, и у меня это получилось. Стоило держать рот на замке.

Айзек был доволен.

– Ты фантастическая, гениальная, – сказал он мне однажды.

Была середина ноября, мы стояли, как и всегда, на том же месте, где встретились впервые – под колесом.

В это время года Саут-Бэнк выглядел великолепно. На деревьях были зажжены огни. На берегу Темзы от Вестминстерского моста до моста Блэкфрайарз стояли деревянные ларьки Зимнего фестиваля.

Это было прекрасно, абсолютно волшебно. Несмотря на холодный ветер, который дул с реки, аромата сладкого пряного глинтвейна и жареных каштанов было достаточно, чтобы согреть мое сердце, а желудок заставить трепетать.

Или, может, это было благодаря Айзеку.

Мне нравилось проводить время вместе. Я так привыкла к присутствию Айзека в своей жизни, что начала задаваться вопросом – каково это будет, когда он вернется к Кэти, как только наша миссия будет завершена.

– Ты была права, Пикси. План работает. Она собирается вернуться ко мне, – добавил он, опустив руку мне на плечо.

– Замечательно. – Я сделала глубокий вздох и прикусила щеку, заставляя замолчать ревнивый голосок в моей голове.

– Я только позвоню и сразу же вернусь. Не двигайся, Пикси. – Айзек поднял руку, приказывая мне оставаться на месте. – Хочу угостить тебя обедом.

Я кивнула, и он нежно улыбнулся.

И вот появились бабочки. Я сделала глубокий вдох, затем еще один. Никогда не видела, чтобы кто-то так улыбался.

Как можно объяснить улыбку Айзека? Это не то, что ты видишь каждый день. Не просто поднятые уголки губ – все лицо сияло. У него была самая симпатичная в мире ямочка на правой щеке. И каждый раз, когда он улыбался, улыбка отражалась в его глазах. Это заставляло мое сердце биться немного быстрее, в груди теплело. Кто же знал, что простая улыбка могла сделать такое со мной.

Я ужасно облажалась.

Я смотрела на Айзека до тех пор, пока он не исчез в толпе. Я сделала еще один глубокий вдох, но чувство ревности меня не покинуло.

Во всем были виноваты рождественские огни, рождественские песни и веселая атмосфера. Это вселяло в меня надежду, слишком эмоционально.

Мой друг хотел пообедать со мной на Зимнем фестивале, почему я просто не могла наслаждаться этим и быть счастливой? Мы друзья, а друзья всегда так делают. Мы могли бы вместе поесть.

Друзья, ага, продолжай говорить себе это, Мелоди, может, сама начнешь в это верить.

О, Боже, мне действительно нужно поработать над новогодними обещаниями. В этом году по-настоящему.

Больше никаких вмешательств в сложные ситуации, никаких попыток помочь другим, никаких мыслей о других превыше себя.

Больше никакого мазохизма, Мелоди.

Пока этот безумный монолог разворачивался у меня в голове, я начала собирать свои вещи.

И тогда меня осенила истина – самое худшее, это отсутствие Айзека в моей жизни. Именно Айзека хотело мое маленькое измученное сердце.

С возвращением Кэти и начинающимися на следующий день музыкальными занятиями, я, вероятно, буду видеть Айзека все реже и реже. И не смогу играть здесь часто до следующих каникул. А он, вероятно, будет занят выяснением отношений со своей «девушкой».

Девушка. Размышляя о них, я чувствовала, как в горле образовывался комок.

Не прошло и десяти минут, как я чуть не задохнулась от того же кома, когда подняла взгляд от футляра для гитары и увидела Айзека – он стоял у лестницы и разговаривал с Кэти и неизвестным мужчиной.

Меня беспокоило не то, что они разговаривали, а то, как Айзек смотрел на Кэти. Серьезное выражение лица, руки в карманах… так как ее рука, естественно, покоилась в руке другого мужчины.

Кто он, черт возьми, такой?

«О, боже мой», – подумала я, сложив два и два.

Она встречалась с кем-то еще?

Мои глаза широко распахнулись, а челюсть отвисла, как и у Айзека.

О нет, нет, бедный Айзек. Он, кажется, знал этого мужчину средних лет в темном пальто и со светло-русыми волосами. Мужчина улыбался и разговаривал с моим Парнем из офиса, будто они хорошо друг друга знали.

С другой стороны, вы бы видели Кэти. На ее лице было грустное «о, боже, мне так жаль» выражение, будто она была шокирована, что столкнулась с Айзеком.

Это его место, сучка. И она это прекрасно знала.

Я глубоко вздохнула, чувствуя, как мое сердце разрывается за Айзека. Я должна была что-то сделать. Я не могла просто стоять и смотреть, как его унижает эта, эта, эта… Кэти!

Схватив сумочку, оставив остальное на тротуаре, я бросилась вверх по лестнице.

– Вот ты где, – сказала я, обнимая Айзека за талию. Поднялась на самую верхнюю ступеньку, чтобы встать на носочки. И поцеловать его. И сделала, конечно же сделала это. Я поцеловала Айзека.

Медленно, мягко, но глубоко. Да, именно так.

Потому что хотела, чтобы это выглядело хорошо. Хотела, чтобы Айзек вышел из ситуации сильным, а Кэти получила сообщение.

Я принадлежала Айзеку, а он – мне. И ему наплевать на нее и мужчину, с которым она была.

И? Давай, скажи правду, Мелоди!

Ладно, ладно, еще я очень хотела его поцеловать. Умирала от нетерпения, и это был мой шанс. Поэтому и подскочила к нему с самой широкой улыбкой. Никакой вины, никаких «что, если».

Выражение лица Кэти было бесценным. Теперь она была серьезной, шокированной. Ну, Айзек тоже был шокирован, но подыграл мне, его язык двигался вместе с моим. В этот раз я позволила появиться бабочкам и наслаждалась каждой секундой.

– Прости, что опоздала. – Прикусив губу, я посмотрела на Кэти и мужчину рядом с ней.

– Привет, я Мелоди. – Я пожала им руки, будто не знала, кто они.

«О, я знаю тебя, Дьявольская Кэти», – подумала я, но притворилась, что Айзек ничего не рассказывал мне о ней.

– Кэти, – пробормотала она.

– Хью, – мужчина крепко сжал мою руку, глядя на меня сверху вниз и, сверкнув мерзкой ухмылкой, приподнял брови.

Что за извращенец средних лет? Мерзость.

– Приятно познакомиться, – сказала я вместо этого.

Боже, видели бы вы меня. Я была словно заслуженная актриса, имеющая награды. Мое выступление было блестящим. Я действительно была правдоподобна.

– Айзек, ты в этом году пойдешь на рождественскую вечеринку с Мелоди? – через некоторое время спросил «извращенец», снова уставившись на меня.

– Ох, Мелоди работает, – начал говорить Айзек, но я действовала быстрее… слегка сжала его бок и улыбнулась.

– Конечно, пойду, – и пожалела о своих словах, как только произнесла их.

Чертовы инстинкты.

Во что я ввязалась? Корпоративное мероприятие с кучей банкиров, офисных работников. Уверена, что буду выделяться. Я, мои розовые волосы и мой грустный, почти пустой банковский счет.

– Ну, нам пора идти, – сказал Хью, затем шагнул ближе и похлопал Айзека по плечу. – Давай поговорим о повышении в ближайшее время, хорошо? – и, не дожидаясь ответа ушел, держа Кэти за руку.

Она пару раз обернулась, чтобы посмотреть на нас. Я замечала ее краем глаза, но игнорировала. Потому что смотрела в большие карие глаза Айзека, будто была влюблена. Я и была. Он думал, что я притворялась, но это было не так.

Обсудить повышение? Кто он, черт возьми? Босс Айзека или что-то вроде того? Кэти встречалась с боссом Айзека? Когда это началось? Прошло всего чуть больше месяца после предложения Айзека. Что за… Но моя мысль оборвалась, когда Айзек коснулся моей руки.

– Он тот, о ком я думаю? – спросила я, хотя уже знала ответ. Конечно, это он. Хью был его боссом и, судя по всему, ужасным.

Надменный и скользкий.

Айзек кивнул, не отрывая от меня взгляда.

– Мой директор, да.

Трахающий мою девушку.

Он не сказал этих слов, но я чувствовала их и увидела на его разочарованном лице.

Вот почему она зависала в его отделе. Вот почему он часто сталкивался с Кэти. Вот почему она звонила ему, ходила с ним пить кофе. Чтобы очистить совесть и сохранить с Айзеком дружеские отношения.

Вставьте тут ругательства!

Я вздохнула и посмотрела ему в глаза.

– Мне жаль, Айзек, – а затем покачала головой и обхватила его щеку ладонью.

Это было непреднамеренно, и я не планировала касаться его. С другой стороны, поцелуй тоже был незапланированным, но мне стало жаль его, действительно жаль из-за того, что произошло. Я точно знала, каково это – видеть человека, которого ты любишь, с кем-то другим. Я знала, каково это, когда тебе изменяют, предают, делают больно.

– Все хорошо, Пикси, – сказал он, снова улыбаясь мне.

В этот раз его улыбка была не такой яркой, но все еще милой. Насыщенной.

– Они ушли? Думаешь, она нам поверила? – спросила я, меняя тему и умирая от желания обернуться, чтобы проверить, но не хотела рисковать встретиться взглядом с Кэти.

Айзек кивнул, продолжая смотреть мне в глаза.

– Что? – Я покачала головой и улыбнулась. Понятия не имела, что означал этот взгляд.

– Никогда раньше не целовал девушку с пирсингом в языке, – пробормотал он, все еще крепко хватаясь за меня.

– И? – Я сохраняла спокойствие, используя свой собственный совет.

Притворялась, что меня это не касается, но мое сердце… оно билось так сильно, громко и быстро, что мое тяжелое дыхание выдавало меня.

– Захватывающе, – пробормотал Айзек и наклонился, будто снова хотел коснуться моих губ, но не решался. Будто стеснялся или был не уверен.

Зато я не была застенчивой или неуверенной.

– Хочешь еще? – подразнила я с хитрой улыбкой на губах.

Он посмотрел на мои губы, потом в глаза, затем снова на губы, и опять в глаза, слегка поджал губы и ухмыльнулся.

Буду считать, что это «да»!

– Иди сюда. – Я обхватила Айзека за шею и подарила ему именно то, что он хотел.

Айзек хотел снова почувствовать мой пирсинг, мой язык и мои мягкие губы на себе.

«Ты прав, Парень из офиса, этот поцелуй захватывающий», – подумала я, когда он притянул меня ближе и медленно поцеловал. Это были короткие, маленькие, но глубокие поцелуи. Мои губы покалывало, пока язык чувственно играл с его языком.

Все это время я стояла на носочках, но мне было совсем не больно.

Парень из офиса целовал меня.

Не прерывайте, пожалуйста.

* * *

В тот вечер Айзек вошел в «Нирвану», как раз когда я начала свою смену. Мы попрощались после ланча, игнорируя поцелуй. Нет, игнорируя два поцелуя. На самом деле, а что говорить? Айзек был влюблен в Кэти, хоть ему и было больно. Я знала это. И он это знал.

Двигаемся дальше.

Но мы с Айзеком были в странной дымке. Он смотрел на меня немного иначе, будто был чем-то удивлен. Пару раз за вечер я замечала, как он смотрел на меня, держа свою ручку в воздухе, полностью погруженный в свои мысли и глядя на меня так… я не была уверена, как именно, но мне нравилось ловить взгляд этих больших карих глаз. Нравилось их выражение, будто он думал обо мне; может быть, не просто как о подруге, а о ком-то большем.

Ох, Мелоди, Мелоди. Хватит мечтать. Ты никогда не учишься на своих ошибках.

Конечно, он думал о Кэти и мистере Извращенце.

Когда у меня наступил перерыв, я остановилась возле его столика со стопкой бумаг и просто почувствовала, что должна сказать что-то.

– Мне жаль, что она с кем-то встречается.

Ну вот, я сказала это громко и четко.

– Не просто с кем-то, с моим директором, – фыркнул Айзек и улыбнулся мне.

– Скажи мне, что происходит в твоей голове. Скажи, как поднять тебе настроение? – спросила я, подавшись вперед и наклоняя голову набок.

– Много чего, Пикси, – проговорил он, опустив на мгновение глаза. Затем его пристальный взгляд вернулся ко мне.

– Если от этого тебе станет легче, то она выглядела обеспокоенной моим присутствием, – сказала я ему.

– Потому что ты великолепна, Пикси, – понизил он голос, и я почувствовала, как у меня участился пульс.

Я?

– Точно. Вот твоя песня, – сказал он, широко улыбаясь.

– Какая песня? – Я пожала плечами, не понимая, о чем он говорит. Я все еще думала о слове «великолепная», сорвавшемся с его губ.

Для меня, только для меня.

– «Потому что ты великолепная, я сделаю для тебя всё…» – пропел он, а я захихикала, ударив его полотенцем. (Примеч.: речь идет о песни «You're Gorgeous» британской группы Babybird).

«Это должно помочь», – подумала я, преподнося все это как дружескую забаву. Это должно скрыть мои чувства.

Айзек пел мне, его голос был таким глубоким, что я вздрогнула.

– И почему ты перестал петь и играть. – Я покачала головой, забирая полотенце и меняя тему, пока никому не стало больно.

Пока не стало больно мне.

– Каково было выяснить такое о своем женихе? Каково это – знать, что тебе изменили? – спросил он меня, и я несколько минут обдумывала свой ответ.

– Больно, очень больно. Я чувствовала, как мое сердце разрывается, и думала, что никогда не исцелюсь. Ты чувствуешь подобное? – спросила я, возвращаясь к Кэти и Хью.

Мне делали больно столько раз, что не знаю, как я все еще могла доверять кому-то, как могла позволить своему сердцу снова почувствовать что-то. Однако это произошло. Вот, что такое любовь, – ты не можешь остановить ее и не можешь сдержать. Она не спрашивает твоего разрешения, и ты вдруг чувствуешь, что твое сердце бьется немного быстрее, возвращаются бабочки, и ты снова попадаешь в этот вихрь.

Именно это происходило со мной. Я влюблялась в мужчину, который не мог любить меня так, как мне хотелось.

– Не представляю, как кто-то может причинить боль такой девушке, как ты, Пикси. У тебя самое огромной сердце в мире. Я никогда не встречал таких, как ты. Ты заслуживаешь того, кто будет ценить тебя и изо всех сил постарается защитить твое сердце, – сказал Айзек, игнорируя мой вопрос.

Жар в моем животе распространился до самой груди. Я глубоко вздохнула и улыбнулась. Никто никогда не говорил мне ничего подобного, никто. Ну, кроме Джона и Майка, но это не считается. Они были мне как братья.

– Спасибо, – прошептала я, удерживая улыбку на губах.

Не плачь, не плачь, не плачь.

Не позорь себя, Пикси.

Итак, я сделала то, что умела лучше всего – сменила тему и перевела внимание на другое.

– Ты расстроен? – спросила я.

– Не так, как ожидалось, – ответил он и закрыл этот вопрос. – У тебя завтра начинаются занятия? – Я кивнула. – Рано?

– Нет, занятия во второй половине дня.

Что-то промелькнуло в его глазах, и он замолчал.

Потом сказал, что подождет меня. На него было непохоже задерживаться допоздна среди недели, но в этот вечер ему было все равно.

Мы просто шли по улице без какого-то конкретного направления. Камден все еще был переполнен людьми, которые переходили из одного клуба в другой. Мы шли не в мою сторону, моя квартира была в противоположной стороне квартала, но мы продолжали идти и разговаривать.

У Айзека было хорошее настроение, и это немного сбивало меня с толку. Разве мы не видели его бывшую девушку с другим парнем? Я была рада, что с ним все в порядке, но за его улыбкой и тем, как мы дразнили друг друга, скрывалось что-то еще.

Мы говорили об учебе, о совместной работе над песней и всякой всячине. И не остановились, пока не наступил час ночи и мы не оказались в его районе. Сент-Джонс-Вуд – жилой район вдали от всего хаоса и буйства. (Примеч.: исторический район Лондона).

Старый район с жилыми домами, садами и школами. Я знала, что Айзеку около тридцати, но он вдруг стал выглядеть более зрелым.

«Я знаю, к чему все идет», – подумала я. Мы оба приняли и оба хотели этого.

– Не хочешь зайти выпить? – спросил он, указывая на здание у себя за спиной. Айзек не отводил от меня взгляда.

– А лучшего оправдания не придумал? – спросила я с озорной ухмылкой на губах.

– Хочешь посмотреть мою коллекцию музыкальных альбомов? – исправился он, делая вид, что думает об этом. Я прикусила губу и подошла ближе.

– Ты такой зануда, – прошептала я и поцеловала его.

Я прижалась к нему всем телом.

Айзек обнял меня, не думая отпускать. Он этого и не сделал. Мы вошли в его квартиру, не потрудившись включить свет.

Было тихо и темно, наши шаги заглушал ковер в гостиной. Рука Айзека была в моих волосах. Я притянула его к себе и хихикнула, когда мы снова поцеловались.

– Что ты со мной делаешь, Пикси? – пробормотал он мне на ухо. Я выгнула спину и стянула с него куртку.

– Это все заклинание, – подразнила я.

– Не могу перестать думать о твоих губах. – Айзек снова поцеловал меня, и я потянула его за губу.

– А это все пирсинг, – хихикнула я, пока он приподнимал мою рубашку.

Через секунду она оказалась на полу рядом с его.

– А мне кажется, это все ты, Мелоди, – пробормотал Айзек, направляя меня в спальню. Я все так же обнимала его за шею.

Знаете, иногда фантазия не соответствует ожиданиям. Но этого не произошло.

Айзек был именно таким, каким я его представляла. Он был нежным, страстным и осторожным – шептал мне на ушко слова, одновременно лаская каждый миллиметр моего тела.

– Ты весь день была в моих мыслях, – сказал он, когда мы подошли к кровати и его губы снова коснулись моих.

Я вздохнула, от его слов у меня закружилась голова.

«Ты был в моих намного дольше», – подумала я, мягко притягивая его к себе и пробегая пальцами по его волосам.

Но ничего ему не сказала, не знаю почему. Шанс, я упустила свой шанс.

Прикусив губу и уставившись на его живот, который словно сжимался при каждом толчке, я провела по коже пальцами, слегка впиваясь в его пресс.

– Обними меня крепче, – простонала я и сильно задрожала, почувствовав его руки на своей спине, а губы на соске.

Как прилив крови в голову, Айзек был всем, о чем я когда-либо думала, и даже больше. Намного больше. Я чувствовала себя безнадежно неуправляемой. Мне не хотелось, чтобы он останавливался.

* * *

Заклинание рассеялось ровно в шесть тридцать утра, когда меня разбудил телефон Айзека. Он завибрировал на тумбочке, а я не могла сообразить, что происходит.

«Я знаю, что не имею на это права, но не могу перестать думать о тебе. О нас. Ты и эта девушка…»

Это было то, что в режиме предварительного просмотра высветилось на экране. Я не открывала сообщение, в этом не было необходимости. Ясно же, что оно от Кэти.

Заклинание разрушилось, и я почувствовала себя голой и смущенной, совсем не так, как прошлой ночью. В суровом ярком свете холодного лондонского утра все выглядело иначе. Или, может быть, ночью было намного проще притворяться, что спать с Айзеком это нормально.

Мы с Айзеком переспали. Я с трудом сглотнула, глядя на его обнаженное тело, лежащее рядом со мной.

Я спала с парнем, который влюблен в другую.

Холод и вина – вот какие чувства были во мне. Но за что? Что я такого сделала?

Ничего, кроме того, что переспала с другом, мужчиной, которому помогала вернуть девушку.

«Что ты наделала, Мелоди?» – подумала я и взглянула на Айзека. Он лежал на животе, одна его рука покоилась на моей груди.

Айзек, Айзек. Я некоторое время смотрела на него. Волосы, падающие на глаза, сжатые губы – он выглядел расслабленным и довольным.

Что же я сделала? Что я наделала?

Пока он крепко спал, мне хотелось, чтобы эти волосы были моими, чтобы губы были моими, чтобы его взгляд был только для меня. Но они существовали для Кэти. Все, что мы сделали, было для Кэти.

То, что мы оказались в постели, было просто глупой ошибкой. Мы слишком увлеклись. Заблудились и пересекли границу. Я позволила этому случиться, снова впустила кого-то в свое сердце. Того, кто не подходит мне. И теперь мне снова было больно.

Пирсинг языка. Все время, пока беззвучно плакала, собирая свои вещи с пола и молча покидая квартиру, я винила пирсинг языка.

Решив не пользоваться транспортом, я пошла домой пешком, вверх по Примроуз-Хилл, и смотрела на горизонт Лондона, позволяя ветру смахивать мои слезы.

Как я могла быть такой глупой?

Как? Мне было так холодно, что я не могла перестать дрожать, пока шла по утренним улицам, запахивая сиреневое пальто на груди и сильнее укутывая шею.

Дело сделано. Я облажалась. Пути назад нет. Секс меняет все, я знала это. Я знала это очень хорошо, но это произошло. Мы закончили.

Когда я добралась до Камден-Таун, начал падать снег – первый настоящий снегопад в году, и, казалось, он не собирался останавливаться в ближайшее время – старые серые кирпичные дома уже были покрыты снегом.

Я только вошла в парадную дверь, и после одного лишь взгляда Майк и Джон уже стояли возле меня, отбросив свои сумки и на мгновение позабыв о работе.

– Что случилось, Пикси? – Майк сразу же обнял меня, хотя я не успела ответить. Мое лицо, должно быть, выглядело ужасно.

Я тихо всхлипнула, потом покачала головой, вытирая слезы на его рубашке. Мои слезы были повсюду. Майк отмахнулся, будто это не имело значения, но это было не так. Мои слезы были не просто так.

– Я все испортила, – всхлипнула я. – Такая дура. Он влюблен в другую. Как я могла быть такой глупой?

– Ты не глупая. – Джон обнял меня сзади и прижал свою голову к моей макушке. Даже Джон был выше меня, а он был невысоким для мужчины.

Хоть что-то хорошее.

– У тебя просто большое сердце, милая. И ты знаешь, что говорят: чем больше сердце, тем легче ранить, – продолжил Джон.

Я позволила им обнимать меня, позволила им держать меня.

Глупая девчонка с большим сердцем. Разбитым сердцем. Да, это похоже на меня.