Текст книги "Очистительный Огонь (ЛП)"

Автор книги: Лаура Резник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Он был в руке пиромантки, когда та потеряла сознание на городской улице, а очнулась она уже в заключении. Чандра тогда предположила, что ее тюремщики присвоили свиток себе.

Очевидно, Гидеон был далеко не так прост, как она думала. Чандра своими глазами видела, что он двигался с большой скоростью и проворством. У мага точно было время спрятать свиток от солдат после того, как обездвижил ее.

В это время вокруг царил хаос. Возможно, Гидеон заявил тем, кому передал ее бездыханное тело, что свитка у пиромантки при себе не было, и упомянул между делом, что она сама его где-то укрывает.

Значит, он для этого позволил захватить ее? Чтобы удрать со свитком?

Я убью его за это.

Гнев – это было хорошо. Он вывел ее из сна, прояснил разум и освежил чувства. Чандра сосредоточилась на своей злости и на ярости в сердце за то, что тот человек ее одурачил. Она ругала себя – Гидеон застал ее врасплох и оказался сильнее. Девушка представила себе, как сейчас он наслаждается жизнью где-то, с ее свитком, посмеиваясь над ее затруднительным положением

Из-за него ее приковали цепями к стене в камере, и змеи высасывают ее силу!

Разозлись же!

Злость – разгон. Гнев – топливо. Ярость – огонь.

Нужно было бежать отсюда. Смерть через медленные пытки была не для мироходца. Кроме того, Чандра не сможет догнать Гидеона и отомстить ему, если она умрет здесь.

Большой бум ускорил бы решение вопроса с побегом. Но даже с ободряющим светом гнева внутри себя пиромантка понимала, что сейчас она никоим образом не сможет призвать столько силы, пока не оправится от высасывающего воздействия лишителей. А восстанавливаться она начнет только тогда, когда окажется подальше от них.

Надо было действовать сейчас. Немедленно. Чем дольше она оставалась в заключении, тем слабее становилась.

Чандра закрыла глаза и сосредоточилась на дыхании, собираясь с силами, помещая себя в центр своего гнева. Она приняла ярость в объятия, взращивая в себе жажду мести. С каждым быстрым вдохом ее обветшавшая связь с маной становилась чуть прочнее, а мана – чуть более досягаемой. Сила сжималась пружиной внутри нее.

Внимание пиромантки привлек седьмой лишитель. Он что-то искал в ящике у стены камеры. Наконец он вытянул наружу нечто, напоминавшее тонкий черный извивающийся шнур примерно с фут длиной. Подняв его в вытянутой руке, лишитель подошел к Чандре, и девушка разглядела, что это была змея.

– Что ты собираешься с ней делать?

Казалось, глаза лишителя замерцали в ответ.

– Этим вы меня не сломаете, – Чандра пыталась храбриться, но змея в самом деле была устрашающей. Лишитель держал ее за хвост, и тварь двигалась в воздухе параллельно полу, словно скользя по твердой земле. Заостренная головка тянулась к своей жертве. Человек-змея поднял настоящую змею повыше и перехватил ее второй рукой. Он вытягивал змеиное тело в струну, и, когда его пальцы дошли до головы змеи, та осталась прямой и ровной, как палка.

Черный маг снова продемонстрировал рептилию Чандре, словно дразня пиромантку. Фосфоресцирующий свет болезненно поблескивал в его глазах.

– Начнем же, – с видимым удовольствием проговорил он.

Чандра напряглась, не зная, чего ждать. Лишитель подошел к ее прикованной правой руке, и несколько мгновений рассматривал ее. Его язык трепетал. Чандра сжала кулак, как бы отвечая ему, но это оказалось неверным решением. Лишитель приложил выпрямленную змею к костяшкам ее пальцев, пристроил голову твари между большим и указательным, и нажал. Змеиная голова с легкостью врезалась в плоть, обжигая руку Чандры такой страшной болью, какой она никогда не испытывала.

Чандра закричала, когда змея полностью погрузилась в ее руку. Силуэт рептилии выступал под кожей. Она ползла вверх по предплечью. Боль была неимоверной.

– Дирк! – позвала девушка так громко, как только смогла. – Сюда! Сейчас!

Дважды повторять не пришлось. Два стражника вошли в комнату.

– Вытащите это из моей руки! – прокричала пиромантка. – Я скажу вам все, что вы захотите узнать!

Стражник по имени Дирк скомандовал лишителю сделать то, о чем просила пленница. Лишитель извлек нож и сделал небольшой надрез там, где находилась головка змеи. Она высунулась сразу же. Колдун зацепил голову иссохшими ногтями и вытянул наружу, обильно разбрызгивая кровь и сукровицу. Лица обоих стражников стали пепельного цвета. Чандра была уверена, что тот, который не Дирк, был на грани обморока. Что касалось ее самой, то единственное, что позволило ей остаться в сознании, была ярость, незамутненная, как сердце вулкана. Но Чандра знала, что не может этого показать.

Девушка поникла головой, словно в самом деле потеряла сознание.

Стражник Дирк взял себя в руки. – Ну вот, вытащили. Где свиток?

Чандра не ответила, и он пихнул ее локтем, но безрезультатно.

– Принеси воды, – приказал Дирк второму солдату. Сам он освободил от оков ее правую руку, позволив ей свободно повиснуть. В руке пульсировала боль, но Чандра чувствовала, что рана не слишком серьезна. Она не шевелилась, и голова ее оставалась опущенной, пока не появился стражник c небольшим ведром и черпаком. Чандра приподняла голову и поглядела на него.

Стражник набрал из ведерка воду и протянул ей полный черпак. Пиромантка приняла его в руку и склонила над черпаком лицо, словно собираясь отпить из него. Ее волосы скрыли руку и ковш в ней.

Девушка нацелила свою ярость на воду и призвала свою силу, чтобы нагреть ее. Спустя мгновение вода в черпаке вскипела, и Чандра швырнула его в лицо стражнику, ослепляя его и обваривая его плоть. Тот отшатнулся и толкнул лишителя, который уронил нож и упал сам, нарушив процессию посреди камеры. Это сработало незамедлительно. Чандра сразу же почувствовала, как сила возвращается к ней. Она распустилась у нее где-то в затылке, словно цветок, и стремительно рванулась к наибольшей мощи.

Огонь вернулся к пиромантке, и время замедлилось для нее. Окружающий мир приостановился, в то время как она сама могла думать и двигаться свободно. Лишители и стражники все еще пытались разобраться в происходящем, а Чандра свободной рукой подхватила с пола нож и разомкнула им оковы на второй руке. Прежде чем лишитель со змеей сообразил, что происходит, пиромантка полностью освободилась, прыгнула на него сверху и всадила лезвие в его горло, в мягкое местечко под змеиной челюстью. Человек-змея обмяк, как мешок с зерном.

Она развернулась к стражнику, но тот уже стоял на коленях, как кающийся грешник, умоляя сохранить ему жизнь. Чандра решила не обращать на него внимания и переключилась на оставшихся шестерых лишителей.

Они громко шипели. Их головы качались на извивавшихся шеях, которые оказались намного длиннее, чем они выглядели поначалу. Лишители подобрались ближе к Чандре и попытались ее окружить, и пиромантка заметила, что они снова перестраивают свои движения, подлаживая их друг под друга. Чандра догадалась – лишители пытались начать новый ритуал, забиравший ее силу. Действовать нужно было быстро. Она вспотела и задыхалась. Короткое пользование своей силой вымотало ее намного больше, чем обычно, по вине лишителей. Обдумывая, чем можно поразить шестерых противников, пиромантка призвала всю свою оставшуюся силу, чтобы опустить завесу огня между собой и шипящими змеями. Чандра надеялась, что это отберет у лишителей их преимущество.

Но люди-змеи все еще загораживали ей выход. Они не только мешали девушке бежать из камеры, но могли и сами выйти и вызвать подмогу. К счастью, они целиком сконцентрировались на ней, при этом очевидно не желая идти сквозь огонь. Ей нужно было двигаться скорее, пока лишители снова не согласовали свои действия.

Борясь с опустошением и отчаянно стараясь почерпнуть еще немного силы в своем ослабевшем состоянии, Чандра развела руки и произнесла короткое заклинание, которому научила ее матушка Лути. Она в упор посмотрела на шестерых колдунов, не упустив из вида ни одного, и одновременно хлопнула в ладоши. Полотно огня обернулось вокруг них, поймав их в ловушку.

Шипение из угрожающего стало паническим, когда пламя сомкнулось вокруг людей-змей. Чандра стиснула ладони, приказывая огню объять и поглотить ее врагов. Гигантские змеи в одеяниях с капюшонами загорелись заживо, их тела неистово задергались. Они вцепились ногтями друг в друга, широко открыв пасти в агонии, и на челюстях обнажились ужасные зубы. Стояла кошмарная вонь. Чандре казалось особенно тревожным то, что лишители не кричали и не издавали никаких звуков, кроме мучительного шипения.

Обожженный солдат все еще выл от боли, а второй, запуганный, просто плакал, не скрывая страха. Лишители были все еще живы, но бились в смертных судорогах, пока их пожирало пламя.

Одолев всех врагов, Чандра проскочила мимо своего судьбоносного огня и выбежала из камеры. Ей повезло, что солдаты не заперли дверь, когда заходили внутрь.

Снаружи был узкий коридор, который вел в двух направлениях. Чандра посмотрела направо и заметила, что там был тупик. Пришлось повернуть влево. Когда девушка добежала до угла, ее заметили двое солдат, стоявших на страже на перекрестке коридоров.

– Пленница сбежала! – закричал один из них.

Чандра кинулась прямо на стражников, врезавшись в них всем телом, прежде чем они успели вытащить мечи из ножен. Сейчас ее главной возможностью остаться в живых был уход из Кефалая, и ей нужно было приберечь то, что осталось от ее энергии, чтобы войти в эфир. Пиромантка со всей силы ударила одного солдата об стену, и прыгнула на живот второму, упавшему. Понадеявшись, что это по меньшей мере задержит их, девушка ринулась дальше. В конце коридора она увидела каменную лестничную площадку, на которой ее поджидали еще четверо стражников.

За ее спиной солдаты, которых они избила, снова кричали: – Пленница сбежала! Пленница сбежала!

Стражники впереди явственно это расслышали. Один их них, стоявший на лестнице, прокричал то же самое в решетчатую дверь рядом с собой, призывая на помощь. Другой громко предупредил Чандру:

– Через мгновение из этой двери выйдут тридцать солдат! Сдавайся сейчас!

Он ошибся. Мгновения не прошло. Стражник не успел договорить, как дверь распахнулась и на лестницу принялись выскакивать вооруженные солдаты.

И, как оказалось, он преуменьшил их число.

Чандра развернулась и помчалась обратно тем же путем, которым попала сюда.

Глава восьмая

Чандре повезло, что солдаты, которых она сшибла с ног, не ожидали, что беглянка вернется и вновь обрушит на них свой гнев. В этот раз их слабое сопротивление едва замедлило пиромантку, и она помчалась дальше.

Девушка знала, что не сможет справиться с усиленными мерами. Гидеон прозрачно намекнул ей, что она слишком бросается в глаза. Приходилось признать, что тогда была лишь первая волна. Сейчас, когда прозвучал сигнал тревоги, вся армия прелатессы посвятит себя тому, чтобы удержать ее под стражей или казнить. И при нынешнем состоянии Чандры они добьются успеха – не сразу и не без ущерба для себя, но они смогут сделать это.

У Чандры не было времени искать другой выход из темницы. Может быть, иного пути наружу и не было. А даже если он и существовал, при его поиске оказалось бы невозможно избежать столкновения с десятком солдат. Пиромантке осталась не самая лучшая возможность, но, по крайней мере она могла выжить.

Чандра повернула за угол и побежала к большой камере, в которой ее держали. За спиной она слышала топот ног, лязг мечей и крики толпы солдат. Перед девушкой, заслоняя собой дверь камеры, стояли все те же двое стражников. Трусливый поддерживал Дирка. Он увидел Чандру, и на его потном пухлом лице отразился новый приступ ужаса.

– Прочь с дороги! – рявкнула она. Возможно, они бы послушались, если бы пиромантка не бросилась на них сама еще до того, как они пошевелились, и оба рухнули на пол у входа.

Оказавшись в камере, она захлопнула дверь. Замка внутри не было. Ну еще бы – темницы предназначены для того, чтобы запирать заключенных в камерах, а не для того, чтобы не пускать в камеры стражу.

В помещении облаком висел зловонный дым. Лишители были мертвы, но их тлеющие останки наполняли камеру столь отвратительным смрадом, что Чандра едва могла дышать. Кашляя от ядовитых испарений и вони, пиромантка привалилась спиной к двери. Послышались тяжелые шаги. Они приближались. Краткой прицельной вспышкой огня Чандра приварила дверь к проему. Долго она не выдержит, но пока хватит и этого.

Чандра сосредоточилась всей своей мощью на том, чтобы проложить себе путь в эфир. Солдаты заколотили в дверь, но девушка все же смогла достичь того медитативного состояния, которое ей было нужно.

Дыши непрерывно и размеренно.

И, при первом же взгляде в бездну, Чандра очертя голову кинулась в нее.

Позади, в Кефалае, двое стражников – один уничтоженный морально, другой с жестокими ожогами – будут настаивать, что они видели, как узница входила обратно в камеру. Их мнение не учтут и спишут его на попытку прикрыть служебную несостоятельность, обнаружив, что пиромантки нет в месте заключения. Тем не менее, будет проведен тщательный обыск по всей темнице, и это отнимет много времени. Никто так и не узнает, каким образом она исчезла. А когда прелатесса получит доклад о побеге Чандры, она сможет только догадываться, что произошло. В любом случае, без мага, который последовал за Чандрой в Регату в последний раз, они никогда ее не найдут.

Мироходка оказалась вне досягаемости в тот момент, как вступила в эфир.

Но это не означало, что она оказалась в безопасности.

Чандра провалилась в огненный туннель. Не имея достаточно времени, чтобы подготовиться к переходу по мирам, она была беззащитной перед сырой, красной, яростной силой этого огня. Он обжег ее так грубо, что Чандра кричала в агонии, ощущая, как пламя прожигает ее плоть, кровь и кости, и оседает в душе гневной разрушительной силой.

Сбитая с толку, страдающая от боли, пиромантка отвесно падала в бесконечные пространства пустоты между мирами Мультивселенной. Ей казалось, что все ее тело разом поглощено огнем и разорвано на части неостановимым падением. Чандра вошла в Слепую Вечность в приступе внезапного отчаяния, не использовав достаточно силы и не сосредоточившись, и теперь наступала расплата за столь необдуманный поступок.

Она однажды уже вступала в пространство между мирами без подготовки – в самый первый раз, – и это почти убило ее. Тогда, как и сейчас, она еле избежала гибели. Но теперь Чандра, по крайней мере, знала, что происходит. Она не чувствовала глухого животного ужаса, как в тот раз. Ныне пиромантка боролась за то, чтобы управлять своим переходом, а не просто поддаться ему в беспомощном страхе.

Девушка постаралась начать контролировать дыхание, сердцебиение, ритмы тела, но воздух в ее легких казался кипящей водой, огонь обжигал желудок, и лед заполнял вены. Чандра хотела сосредоточиться на связях с маной, чтобы поддержать свою силу, однако эфир тек вокруг с сиянием миллиарда солнц, ослепляя и оглушая, и в то же время погружая во тьму усталости. Она тянулась к энергии разных миров в поисках физической реальности, за которую можно зацепиться, но вокруг все летело кувырком в многоцветном хаосе.

Туннель, в который проваливалась Чандра, стал пугающе черным – энтропическая пустота, высасывающая ее жизненную силу. В то мгновение, когда пиромантка поняла, что теряет сознание, он обратился в воду, холодную и вязкую. Чандра запаниковала, почувствовав, что погрузилась в нее и тонет, но сразу после этого окружение стало белым, сковывающим и сокрушающим невыносимой тяжестью. Потом все вокруг сменилось на зеленый цвет и на неизвестную до сих пор боль, как будто кости рвались наружу из-под кожи. Вскоре Чандру вновь охватило пламя, и она была рада уже знакомому мучению.

Когда страдание стала настолько привычным, что перестало восприниматься, пиромантка была растеряна и вымотана, и не могла ни двигаться, ни соображать, ни реагировать на что-либо. Она бездумно и довольно долго, как ей казалось, дрейфовала в окружавшем её штормовом водовороте маны, ошеломленная и равнодушная. Сознание стало относительной меркой – Чандре было все труднее отделять себя от своего окружения. Она много раз уже приказывала сама себе собраться с силами и найти выход отсюда, прежде чем она погибнет, но оставалась недвижимой, словно разум потерял связь с телом.

Нужно было подумать о чем-то осязаемом.

Кефалай...

Воспоминание пробило пелену хаоса.

Цепи на руках и ногах.

Битва с другими созданиями.

Бег.

Тяжело дышать.

Пиромантка собрала эти воспоминания воедино, обращая их в жизненную явь в своих разрозненных, рассеянных мыслях.

Кефалай... Святилище Звезд...

Воспоминания о физической реальности, о жизни в мирах Мультивселенной, начали возвращаться к Чандре. И вместе с ними пришло лихорадочное, сильнейшее желание воссоединиться с этими измерениями вновь, преодолеть постепенное поглощение эфиром. Бежать из Слепой Вечности и найти мир, где можно вернуть себе силу, физическую сущность и целостность разума.

Чандра вцепилась в самые живые воспоминания, замаячившие на краю сознания. Воспоминания о страхе, ярости, боли, принуждении. Сейчас она не помнила подробностей, но приблизительно осознавала, что потеряла свиток и потерпела неудачу на пути к цели. Это разъярило ее, и пиромантка обрадовалась гневу, позволив ему согреть кровь и обострить чувства.

Но она была все еще недостаточно сильна. Чандра инстинктивно понимала, что ей нужна более глубинная связь с материальным существованием. И с предчувствием чего-то плохого она открылась старым воспоминаниям, своему прошлому, чувствам, которые она изгнала прочь в царство ночных кошмаров. Событиям, о которых она никогда не думала, которые она не вспоминала и не допускала более в свой рассудок.

Пиромантка открылась огню скорби и горя, стыда и сожаления, огню, пожиравшему невинных.

Среди эха своей памяти она слышала их крики, внимала рыданиям, столь явственным, что они словно бы раздавались в настоящем времени. Измученным внутренним взором Чандра видела, как содрогаются их тела, в настоящем, но совсем как в прошлом.

Беспомощна. Испугана. Поглощена виной.

Пиромантка заставила себя пережить воспоминание о смраде горящей плоти. Она ощутила боль от всхлипов, которые не срывались с ее губ. И, когда клинок меча устремился к ее горлу, чтобы оборвать жизнь...

...Чандра резко пришла в себя.

Как долго она блуждала здесь, падая и дрейфуя среди физических миров Мультивселенной?

Девушка выбросила из головы этот вопрос. Все, о чем ей нужно было думать – как покинуть хаотичный, искажающий ощущения лабиринт Слепой Вечности. Пока она не окажется вновь в безопасности мира, ничто не имеет значения, и ни одной иной мысли нельзя позволить пробить ее уязвимую сосредоточенность.

Чандра дала волю своим чувствам, и попыталась найти вокруг нечто знакомое, чтобы понять направление. Она осязала поток маны, и это придавало ей уверенности, но он смешивался с таким количеством прочей силы в диком вихре цветов, что пиромантка почувствовала себя выжатой и никчемной от попыток ухватить его. Но здесь не было других способов уйти и выжить, поэтому Чандра сконцентрировала всю свою волю, призвала гнев, жар и страсть, и постаралась направить в себя магическую энергию.

Наконец подготовившись, девушка подтолкнула сама себя сквозь волнующиеся, кружащиеся цвета, которые накрыли ее, а она искала весомую энергию мира. Чандра лишь примерно помнила, что было некое место, куда она хочет вернуться, где у нее осталось свое общество и свои цели, но она не могла даже как следует задуматься о нем, чтобы хотя бы разыскать, не говоря уж о переходе в ту вселенную.

Прямо сейчас все, что имело значение, было найти мир. Любой мир. О том, где именно в Мультивселенной она хотела бы оказаться, можно подумать позже.

И вот Чандра почувствовала его.

Темная, горькая энергия... Но благословенно существенная, материальная, осязаемая. И, поскольку воля мироходки тянула ее к этой реальности, в эфире начал открываться путь.

Чандра заколебалась. Мир, к которому она приближалась, совершенно не казался знакомым, и гостеприимным он тоже вовсе не выглядел.

Может, стоит идти дальше? Возможно, надо выбрать следующую вселенную.

Нет. Другой мир может оказаться еще хуже. Или же, в состоянии слабости и растерянности, она не найдет вообще никакой новой вселенной. Не теперь, когда ей грозит падение во всепоглощающий водоворот, из которого она пытается выбраться.

Только сейчас. Здесь. Вперед.

Чандра двигалась через эфир, следуя по пути к материальному миру. Зловещая энергия этой вселенной влекла ее, пока пиромантка использовала всю свою силу, чтобы вырваться из вечного потока навстречу прочному существованию, имеющему пределы.

Тело, чувства и разум Чандры воспринимались ею теперь растянутыми на грани разрыва между двумя реальностями. Она прогоняла прочь страх и боролась за контроль.

Пиромантка достигла темного мира и потянулась к нему всей своей силой.

Ее ноги коснулись твердой земли.

Это было так неожиданно, и тяжесть ее тела оказалась столь внезапной, что она безвольно и неловко повалилась на землю со сдавленным вздохом.

Девушка лежала так некоторое время, закрыв глаза и прижавшись лицом к сырой почве в благодарности за облегчение. Она касалась земли ладонями, наслаждаясь ее неоспоримым существованием.

Я жива. Жива!

Худшее было позади. Она покинула Кефалай и темницу прелатессы, избежав медленной смерти от рук лишителей. И прямо сейчас не имело никакого значения то, что она затеряна в совершенно незнакомом мире. Даже свиток, который забрал тот маг, был уже не важен.

Чандра была просто очень, очень счастлива, что не погибла.

Лежа на земле, напитываясь чудесным ощущением жизни, пиромантка постепенно начала слышать торопливое шелестящее шарканье неподалеку. Чандра приподнялась, открыла глаза и увидела, что вокруг стояла ночь.

Она заставила себя сесть и осмотрелась, моргая, чтобы глаза привыкли к окружающей темноте.

Высоко над головой полная луна висела в бескрайней, беззвездной черноте неба. Ее холодное серебряно-белое сияние высвечивало зловещий пейзаж – перекрученные деревья, приземистый кустарник, обширные темные пустоши и рассыпавшиеся каменные постройки. Растительность, как Чандра заметила при лунном свете, выглядела подозрительно застывшей и словно окостеневшей. Девушка внезапно поняла, что на ветках нет ни листика.

Это выглядело странно. Погода казалась прохладной, но вполне терпимой – уж точно не настолько холодной, чтобы пиромантка заподозрила листопад перед зимой или иным временем покоя природы. При этом по влажной земле можно было предположить осадки. Даже сам воздух был сырым. Очевидно, отсутствие листвы на деревьях и кустах было вызвано не засухой.

Чандра задумалась – чем же тогда? Не было ли здесь недавно пожара?

Испытывая любопытство, пиромантка поднялась на ноги, намереваясь ближе рассмотреть голые ветки. Но от вставания ей стало так нехорошо, что она чуть не упала снова. В глазах у Чандры потемнело, и голова закружилась.

Девушка внезапно поняла, что ее отчаянно мучает жажда. Теперь она вспомнила, что ей хотелось пить еще тогда, в темнице Кефалая. Непонятно, насколько давно это было. То, что казалось прошедшими днями, с тем же успехом могло быть и минутами – или дольше. Но, несмотря на это, физически пиромантка уже восстанавливалась.

Чандра чуть отдышалась и поняла, что ей нужно идти искать воду. В желудке у нее заурчало, и она решила, что раздобыть что-нибудь из еды тоже будет неплохой мыслью.

Воздух был насыщен сыростью и запахом гниения. Не тем зловонием, исходившим от лишителей в ее камере в Кефалае, а богатым, темным духом сырой почвы и разлагающихся растений, смешанным с туманом. Казалось, что этот мир был местом, где нетрудно утолить жажду. Здесь точно должна изобиловать вода.

Пиромантка снова расслышала шаркающие звуки в ближайшей поросли кустов. Шуршание мертвых веток, раздвигаемых мелкими существами, показалось ей странным. Голые деревья и кусты не сочетались с влажностью воздуха и почвы.

Любопытство пробудилось в Чандре вновь. Она прошла мимо развалившихся, поросших мхом каменных стен, окружавших то место, где она вошла в этот мир, и приблизилась к черному перекрученному дереву, силуэт которого был издали виден в лунном свете. У дерева ее ноги погрузились во что-то плотное, но мягкое. Пиромантка посмотрела вниз. Это был перегной, поняла она, лежавший вокруг дерева там, куда должны были опасть листья. Чандра взялась пальцами за одну из веток и слегка сдавила ее. Она не слишком разбиралась в растениях, но с деревом было что-то не то. Древесина оказалась размягченной, словно гнилушка. Пиромантка решила, что дерево чем-то болеет, и оно сбросило листву, когда начало гибнуть.

Она огляделась. Пейзаж вокруг был залит лунным светом. В серебристом сиянии было видно, что ветви на всех деревьях были обвисшими и лишенными листьев. Видимо, растения вокруг поразило одно и то же заболевание. Пиромантка так и не поняла, то ли это было местной напастью, то ли умирающими растениями был покрыт весь мир.

Чандра начала чувствовать беспокойство и нарастающий страх темноты, и ощущать горькую энергию, которой было напитано это место. Инстинкт предостерегал девушку – то, что убивало растения, имело скорее магическое, нежели обыденное происхождение.

Ее чувства восстанавливались, и разум снова работал. Чандра была более чем готова вернуться в крепость Керал. Она доложит, что ей не удалось получить свиток, и что она даже не знает, где он теперь. Предположительно, он в Кефалае в руках у того, кто сумел его перехватить. Чандра нахмурилась.

Это приводило ее в ярость.

Будет сложно вернуться в Кефалай и выследить Гидеона. По правде говоря, невозможно. Она, может, и не проницательный стратег, и она ненавидела проигрывать, но и глупой пиромантка тоже не была. Девушка понимала, что у нее отныне крайне мало шансов передвигаться по Кефалаю незамеченной. Шансов просто нет, если честно. Она разрушила Святилище Звезд, нанесла огромный ущерб городу и во второй раз похитила свиток. Из-за того, что она натворила, на нее в Кефалае еще долго будет открыта охота, с наградой за голову и описаниями внешности, распространяемыми по городу. Если во владениях прелатессы живут высокие рыжие девушки, то их начнут преследовать. Чандра подумала, что она может стать самой знаменитой преступницей из известных им. Несмотря на то, что это была правда, девушка хихикнула. Она войдет в легенды. Или, по крайней мере, пиромантка на это надеялась.

Чандра подошла к изгороди из кустов и рассеянно оглядела их ветки, думая о том, возможно ли было удрать прочь со свитком, если бы не вмешался тот темноволосый маг со светящимися лезвиями-хлыстами. Она никогда об этом не узнает, но в том, что произошло, проще всего было обвинить его. На краткое время пиромантка погрузилась в мечты о том, как он заживо поджаривается на костре возмездия. Понимая, что это никогда не сбудется, девушка вздохнула.

Между тем, кусты, которые она рассмотрела, тоже оказались полумертвыми. Чандра решила, что, несмотря на голод, даже если она набредет на дерево с плодами, есть их она не будет. То, что убивало эту растительность, может прятаться и в ветках, вполне здоровых на вид.

Однако, глядя вокруг, девушка сделала печальный вывод, что живых растений она здесь не найдет. Угрюмый покров темной магии, который она почувствовала до того, простирался, кажется, всюду. Нужно было уходить из этого мира и возвращаться в Регату. Там остались неприятности, которые надо было встретить лицом к лицу и наконец разобраться с ними. Пиромантка надеялась, что племя уфов, желавшее ей смерти, в конце концов немного успокоилось. А что касается Ордена Гелиуда и приказа Валберта заключить ее под стражу... Ну, пускай его солдаты только попробуют увезти ее из гор. Чандра была уверена, что они очень скоро передумают.

Но даже сейчас, как бы Чандре ни хотелось покинуть этот мир немедленно, она знала, особенно по своему недавнему опыту, что нужно как следует восстановить силы, прежде чем вновь войти в эфир Слепой Вечности. Надо было сначала найти воду, затем чуть-чуть отдохнуть. Густая тьма ночного неба и яркий свет луны указывали на то, что до утра было еще далеко.

К утру Чандра должна быть готовой уйти в Регату.

– Ну ладно, – произнесла она, оглядывая страшные окрестности. – Вода.

Несмотря на жажду, которая подгоняла девушку, все вокруг было настолько зловещим, что ей потребовалось усилие для движения хоть в каком-нибудь направлении. Это было без сомнения лучше, чем ждать, будучи прикованной к стене, когда перед смертью твою силу высосут семеро гигантских змей. Но гулять в одиночку в темноте все равно было не самым приятным занятием.

Девушка не успела уйти далеко, как услышала шум из кустарника, мимо которого она шла. Мертвые ветки хрустели под чьими-то ногами. Раздавался слабый тонкий писк и рычание.

Чандра присела и подобралась ближе к зарослям. Писк внезапно стал столь громким, что царапал слух. Рык сменился довольным ворчанием и шумным чавканьем. Кто-то что-то жевал?

Пиромантка полезла в кусты, стараясь не производить шума. Вглядевшись в поросль голых веток, она увидела источник странных звуков.

Чандра оказалась лицом к лицу с неким существом, похоже, гоблином. Оно было приземистым и нескладным, с бугристой серой кожей, волосатыми ногами и настолько длинными руками, что они, похоже, волочились по земле, когда существо передвигалось. Длинные заостренные уши нелепо свисали по обе стороны внушительной лысой головы. Гоблин сидел на корточках, сгорбившись. В руках у него что-то тихо взвизгивало. Чандра увидела хвостик и бьющиеся лапки. Когда пиромантка рассмотрела, что тварь живьем ест крота, она громко ахнула от отвращения.

Гоблин услышал это и повернулся к ней лицом. К его клыкам прилипли кровавые внутренности жертвы. Он вновь зарычал. Зверек в его руках все еще попискивал в агонии. Пиромантка потрясенно смотрела на почти выпотрошенную тушку и дергающиеся конечности.

– Фу! Что ты делаешь? – набросилась она на существо. – Поверить невозможно! Это слишком даже для гоблина!

Тот мгновение смотрел на нее, не шевелясь. Крот, до сих пор живой, запищал вновь. Гоблин, словно боясь, что Чандра попытается украсть его еду, запихал зверька себе в рот целиком и принялся усердно жевать. Девушку передернуло от пронзительного предсмертного визга гоблинской добычи, который оборвался хрустом дробящихся костей. Щеки гоблина раздулись. Он до сих пор таращился на Чандру. Наконец отвратительная тварь разом проглотила свое угощение и затихла.

Гоблин и Чандра смотрели друг на друга в тишине.