Текст книги "Букетик флердоранжа"

Автор книги: Лаура Дэниелз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Да, да, я согласна! Только, пожалуйста, выключи подсветку в бассейне.

Митч поднял лицо.

– Нет! Только со светом – и никак иначе!

– Ну… хорошо, – вздохнула Джини. – Никогда не думала, что… А, ладно!

Она встала с колен Митча и, глядя прямо ему в глаза, медленным элегантным жестом спустила ночную сорочку. С тихим шуршанием шелк сполз по ее изящным бедрам, стройным ногам и упал на декоративные плитки, на которых она стояла – ими было вымощено все пространство вокруг бассейна.

Митч охватил ее взглядом и невольно замер в восхищении. Все же невозможно не признать, что природа наградила эту аферистку необыкновенной красотой!

Поднявшись с кресла, он шагнул к ней, зарылся пальцами в пышные темные волосы и хрипловато произнес, глядя сверху вниз:

– Такой ты нравишься мне больше.

– К-какой? – с запинкой спросила она.

– Послушной, лаковой, податливой… Все это придает тебе женственности. Делает еще более… притягательной.

Джини принялась расстегивать на нем рубашку, пальцы ее слегка дрожали.

– Ты тоже сегодня какой-то… особенный. На себя не похож. Но мне нравится.

Митч взял ее за подбородок, заглянул в глаза.

– Правда?

Джини улыбнулась.

– Да.

И Митч понял, что, несмотря на всю свою осведомленность относительно того, кем она на самом деле является, жаждет ее каждой клеточкой тела. А также то, что нынешняя ночь будет долгой. Он насладится Джини сполна. Неважно, обманщица она или очаровательная возлюбленная – как он считал до нынешнего дня, – особой разницы нет. Все равно это Джини. Единственным новшеством будет то, что он станет заботиться исключительно о собственном удовольствии. Разве не так поступает большинство мужчин? Вот и он, как последний эгоист, будет брать, брать и брать, не заботясь о том, чтобы что-то дать взамен.

Посмотрим, рискнет ли она прекратить эту игру, промелькнуло в мозгу Митча, пока Джини расстегивала последние пуговицы его рубашки.

Покончив с этим, она помогла Митчу снять рубашку и бросила на свою ночную сорочку. Затем скользнула взглядом по его обнаженному торсу, задержавшись на поросли темных волосков. А когда подняла лицо и встретилась с глазами Митча, он понял, что вряд ли ему будет отказано хоть в чем-то.

Ну и замечательно, подумал он. А завтра, отдохнув после этой ночки, я продолжу свою игру. И так до самого дня свадьбы… которой не будет.

Митч быстро избавился от остатков одежды, после чего они с Джини отправились к бассейну.

Джини прыгнула в воду первой. Негромко смеясь, посмотрела на Митча снизу вверх, и у него перехватило дыхание. Она будто не водой была окружена, а сплошным голубоватым сиянием. И хотя Митч прекрасно осознавал, что подобный эффект создает подсветка бассейна, его сердце будто на миг остановилось. Он вдруг со всей отчетливостью понял, что, расставшись с Джини, будет лишен подобных мгновений навсегда.

Дьявол бы побрал это письмо! Да и Тришу тоже. Черт ее дернул сунуть нос в тот злополучный конверт! Если бы не она, знать бы я ничего не знал…

Скрипнув зубами, он шагнул к бортику бассейна.

Когда, предвкушая завтрак, Митч встал наконец с кровати и отправился в ванную, Джини вспомнила, что их одежда до сих пор валяется возле бассейна.

15

Совсем из головы вылетело, с улыбкой подумала она. Нужно сходить забрать, пока Митч приводит себя в порядок.

Как была, в халате, Джини отправилась в холл, а оттуда во внутренний двор, где находился бассейн. Открыв застекленную дверь, задержалась, чтобы взглянуть по сторонам. Все было спокойно, поэтому дальше она двинулась не раздумывая.

Еще вчерашним утром Джини хорошенько подумала бы, прежде чем выйти во двор так запросто, в халате, но после минувшей ночи у нее словно изменилось восприятие реальности. Сейчас она совсем иначе смотрела на подобные вещи. Ну в халате – и что? Не голая же. В конце концов, я у себя дома!

Когда последняя мысль промелькнула в мозгу Джини, она даже на миг остановилась. Впервые она подумала так о доме Митча – мол, я у себя. А ведь они еще даже не женаты!

Джини усмехнулась – вот первый результат бурной минувшей ночи. Стоило согласиться на такое экстравагантное действие, как секс в открытом бассейне, и она уже чувствует себя здесь как дома.

Пошарив взглядом вокруг, Джини обнаружила свою ночную сорочку, а также рубашку и джинсы Митча там, где всему этому и положено было находиться: возле круглого столика. На нем все еще стояли бутылки с виски и содовой и два недопитых бокала.

Уходя вчера в дом, Джини и Митч об этом даже не вспомнили. Охватившая их страсть была настолько сильна, что после бассейна они продолжали заниматься любовью в спальне – сначала под душем, потом в постели, где в конце концов их и сморил сон. Случилось это уже на рассвете.

– Как же я все унесу? – пробормотала Джини, наклоняясь за одежкой.

Кроме этого ей пришлось захватить свои шлепанцы и туфли Митча, а также обе бутылки и два бокала, недопитое содержимое которых она выплеснула под ближайший жасминовый куст.

Забрать удалось все, но обе руки оказались занятыми. Входя в дом, Джини испытала небольшую трудность с дверью. Кое-как ее все же удалось открыть, после чего Джини поспешила к стоявшему на специальном столике телефону, трели которого услышала еще снаружи. Чтобы ответить на звонок, пришлось сначала сложить вещи на пол. При этом бутылка с содовой упала, но вода не разлилась – крышечка была плотно завинчена.

– Да! – чуть громче, чем следовало, произнесла Джини в трубку.

– Добрый день, – многозначительно прозвучало в ответ. Дескать, воспитанные люди здороваются.

– Здравствуйте, – механически добавила Джини. – Простите, с кем я говорю?

В трубке прошелестел смешок.

– Неужели не узнаешь? Или притворяешься?

– Нет, я действительно… – начала Джини. И вдруг сообразила, кто находится на другом конце провода.

Триша!

Интересно, что это ей понадобилось? Ведь только вчера виделась с Митчем.

– Ах это вы, – пробормотала Джини, машинально взглянув наверх, в направлении их с Митчем спальни.

– Узнала все-таки?

И откуда в человеке столько язвительности!

– Да.

– Что ж, молодец, – сказала Триша и умолкла.

В разговоре наступила пауза, показавшаяся Джини странной. До сих пор ей всего дважды доводилось беседовать с Тришей по телефону, и всякий раз та просто просила пригласить к телефону Митча. А сейчас почему-то молчит. Наконец Триша произнесла:

– Ну как вы там, в порядке?

Ее тон показался Джини вкрадчивым, что не могло не удивить.

– У нас все хорошо, спасибо, – осторожно ответила она.

– Вот как? – немного помедлив, обронила Триша, на этот раз сухо и недовольно.

Что это с ней такое? Чем вызвана досада – тем, что все хорошо? Бред какой-то.

В свою очередь выдержав паузу, Джини произнесла наугад:

– Э-э… Митч сейчас не может подойти к телефону.

В трубке сразу забился тревожный голос:

– Не может? Почему? Что-то случилось? Что ты с ним сделала?! Отвечай!

Джини разинула рот. Затем недоуменно пробормотала:

– Что я сделала с Митчем? Простите, не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– Не понимаешь? – хмыкнула Триша. – Ну да, как же… Ладно, если уж такая непонятливая, просто ответь.

Джини пожалела, что взяла трубку. Ведь можно было проигнорировать телефонные трели. Но нет, она поспешила к аппарату, бросила все, что было в руках, только бы скорее ответить. Ответила! На свою голову! Лучше бы мимо прошла.

– Собственно, что вы хотите услышать?

– Скажи, где Митч и почему не может поговорить со мной! – потребовала Триша.

Вот стерва! Отчитывайся перед ней…

– Не понимаю, почему вы так разволновались.

– Потому что мобильник у Митча отключен, а к обычному телефону ты его не зовешь, – последовал раздраженный ответ.

Ах вот в чем дело.

– Могу позвать, но он не подойдет, так как в данный момент находится в ванной. – Джини старательно избегала избранного Тришей тона, не хотела портить себе настроения.

Сама Триша была далека от какой бы то ни было деликатности.

– В ванной? Что он там делает среди бела дня?

Бедняжка Митч, как он только терпит эту нахалку!

– Вам нужны подробности? – усмехнулась Джини.

В трубке послышалось сердите сопение.

– Мне нужно, чтобы ты не отвечала вопросом на вопрос!

Ох-ох, скажите, пожалуйста!

– Митч приводит себя в порядок после сна.

– Что ты мне голову морочишь, золотце?! – воскликнула Триша. – После какого сна? Полдень давно на дворе!

– Ну и что. Мы только недавно проснулись.

– Недавно? Ну и горазды вы дрыхнуть… Ночи мало, днем досыпаете?

– Ночью мы были заняты.

Конечно, Джини могла этого и не говорить, но ей вдруг до чертиков захотелось кольнуть бывшую супругу Митча.

– Заняты? – по инерции произнесла Триша. – Чем это таким вы были за… – Осекшись на полуслове, она секунду-другую молчала, затем кашлянула. – Кхм… значит, у вас действительно все в порядке?

К чему она клонит? – промелькнуло в мозгу Джини.

– Ну да, все хорошо. А почему вы спрашиваете?

– И Митч ничего тебе не говорил?

Джини усмехнулась. Видно, кое-кому все же позволено отвечать вопросом на вопрос.

– Разумеется, говорил! Что же ему – молчать, что ли?

– А… что он говорил?

Снова этот странный вкрадчивый тон.

– Ну, рассказал, что они с Алексом ходили в парк… и все такое…

– Больше ничего?

Джини плотно сжала губы. Кто такая эта Триша, чтобы устраивать допрос?!

– Скажите, что конкретно вас интересует, и я отвечу… если захочу.

– Что-о?! – возмущенно воскликнула Триша. – Как ты со мной разговариваешь! Ты пока еще у нас работаешь, дорогуша, и я пока еще твое начальство. Так что не забывайся! Хамства я от своих сотрудников не потерплю! Если еще хоть раз позволишь себе говорить со мной в таком тоне, то…

Джини нахмурилась.

– То что?

Она ожидала нового взрыва негодования, однако Триша неожиданно успокоилась.

– То самое, золотце. Ты еще не знаешь, что тебя ожидает.

На Джини вдруг будто повеяло холодом. Последняя услышанная фраза содержала явную угрозу.

– Это вы о чем?

– Придет срок – узнаешь! – отрезала Триша. – Всему свое время, милая моя… Ха-ха-ха!

Через мгновение в трубке запищали короткие гудки. Джини посмотрела на нее, будто ожидая какого-то продолжения, затем задумчиво повесила. Постояв немного и не найдя никакой логики в нападках Триши – кроме того, что они объясняются скверным характером последней, – она вновь кое-как сгребла в охапку принесенные со двора вещи и предметы и двинулась со всем этим на кухню.

Митч – в махровом халате, с влажными после душа волосами – появился через несколько минут. Джини как раз закончила мыть бокалы, из которых они пили ночью.

– Мм… как вкусно пахнет! – протянул он, устремив взгляд на кофеварку. – А где обещанный завтрак?

Джини посмотрела на него, и перед ее глазами в одно мгновение промчались картины того, что происходило вчера в бассейне.

– Все готово, садись за стол. – Ее голос прозвучал взволнованно, и, подсознательно стремясь это скрыть, она кашлянула.

Митч слегка прищурился.

– Мне показалось или звонил телефон?

Джини поставила перед ним тарелку с сандвичем, затем, наливая в чашку кофе, обронила:

– Ты не ошибся.

Увидев многослойное сооружение из уложенных на ломоть хлеба ветчины, сыра, помидоров и салатного перца с зеленью, Митч восхищенно покачал головой.

– Вот это да! Именно то, в чем я сейчас нуждаюсь.

– Я старалась, – улыбнулась Джини.

– Спасибо, дорогая. Я приступаю?

– Да-да, конечно. Сейчас и я к тебе присоединюсь.

Спустя некоторое время, с аппетитом завтракая, Митч спросил:

– Так кто звонил?

Джини не особенно хотелось говорить об этом, но не сказать она не могла.

– Триша.

Митч перестал жевать. В его глазах промелькнуло странное выражение. Спустя несколько мгновений он сдержанно произнес:

– Что она хотела?

Джини пожала плечами.

– С тобой побеседовать. Я сказала, что ты в ванной, и это ее удивило. Вернее, то, что мы сегодня так поздно проснулись. Разумеется, я не стала всего объяснять.

Джини заговорщицки улыбнулась Митчу, но он, казалось, не обратил на это внимания.

– А она… ничего не говорила?

Тут уже Джини уставилась на него.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, но твоя бывшая супруга задала мне примерно такой же вопрос. Только ее интересовало, говорил ли что-нибудь ты.

У Митча вырвался звук, в котором угадывалась с трудом сдерживаемая досада.

– И что ты ответила? – нахмурившись спросил он.

В глазах Джини промелькнуло еще большее удивление. Что это с ними обоими? Впрочем, Митч упоминал вчера, что они с Тришей как будто слегка повздорили.

– Посоветовала задать более конкретный вопрос, тогда, возможно, отвечу – если будет настроение.

Митч откинулся на спинку стула.

– Не думаю, что Трише понравился подобный ответ.

– Еще бы! Слышал бы ты, как она взвилась. Наговорила мне кучу неприятных слов. В общем, беседа получилась странная.

– Понятно, – буркнул Митч.

Джини внимательно посмотрела на него.

– Прости, если расстроила тебя. Мне этого меньше всего хотелось. Мы еще так мало знаем друг друга, поэтому я порой попадаю впросак.

– Что ты имеешь в виду?

Джини отпила глоток кофе.

– Ну, нюансы твоих отношений с Тришей, например. И многое другое. Но со временем это пройдет. Правда, дорогой? Мы научимся понимать друг друга, и между нами станет меньше недоразумений.

Митч задумчиво взглянул на нее.

– Ты так думаешь?

– А как же иначе, – рассмеялась она. – Просто у нас все так быстро получилось. Можно сказать, опомниться не успели, а уже женимся. Взять хотя бы меня, – с воодушевлением продолжила она. – Мне даже толком не известно, нравится ли тебе то, что я готовлю.

Митч сделал было жест, будто собираясь сказать – мол, разумеется, нравится, – и не соврал бы, однако Джини опередила его:

– Впрочем, нет, в этом вопросе я могу быть более-менее уверена. А вот во всем остальном… Какие фильмы любишь, не знаю, какие книги – тоже. О том, какой вид отдыха предпочитаешь, вообще не имею ни малейшего понятия. Мне неизвестно, какое у тебя хобби и есть ли оно вообще. Собственно, точно могу сказать лишь, что ты воспитанный, интеллигентный человек, не употребляешь, подобно многим мужчинам, крепких выражений, а главное… с тобой хорошо в постели.

Произнося последнюю фразу, Джини опустила ресницы, поэтому не заметила промелькнувшего в глазах Митча удивленного выражения. Он смотрел на нее так, будто пытался понять, Джини перед ним или кто-то другой. Наконец он негромко произнес:

– Ты… кхм… в самом деле так думаешь?

Она подняла взгляд.

– Что ты интеллигентный человек?

– Э-э… нет, что со мной хорошо в постели.

На этот раз удивилась Джини, причем не скрывая этого.

– Конечно! Во всяком случае, мне с тобой хорошо. А минувшей ночью ты превзошел самого себя. Я даже не предполагала, что между нами может быть что-то подобное.

– Тебе в самом деле понравилось? – недоверчиво взглянул на нее Митч.

Она захлопала ресницами.

– Но… по-моему, за сегодня я уже несколько раз успела об этом сказать… или по крайней мере дать понять. И потом, – добавила Джини негромко, – разве там, в бассейне, и позже, в постели, ты сам не видел, как мне хорошо? Ведь это было ясно как день.

– Да, но…

– Что? Ты сомневаешься, что доставил мне самое изысканное в моей жизни наслаждение? Боже мой, Митч, я не верю собственным ушам!

Он слегка смутился.

– Что ж… я рад, если это так.

Джини ошеломленно покачала головой.

– Но почему ты сомневаешься?

– Я не то чтобы… – Митч умолк, будто зная, что говорить дальше. Джини удивленно наблюдала за ним. Заметив это, он уклончиво усмехнулся. – Видишь ли, вчера Триша сказала что с Фредом ей лучше, чем было со мной.

Так вот почему вчера он был не похож на самого себя, подумала Джини. Эта язва его допекла!

– Ах вот в чем дело… Ну так знай, дорогой: для меня ты лучший мужчина на свете! – Немного подумав, она добавила: – Хотя нет – единственный. Никто другой мне не нужен.

Ей казалось, что после подобных признаний Митч как минимум улыбнется, однако он почему-то нахмурился. Правда, лишь слегка, но сути это не меняло.

Да что с ним такое?

Следующая произнесенная Митчем фраз немного развеяла беспокойство Джини.

– В молодости я не очень-то ладил с девушками – не умел найти подход.

– Ты? – искренне удивилась она. – С трудом верится. Может, ты излишне скромничаешь?

Митч качнул головой.

– Уж поверь, это правда.

– Что ж, – поджала Джини губы, – это лишь подтверждает мои слова: мы почти не знаем друг друга. Но начинаем узнавать. К примеру, сейчас я не сомневаюсь, что в постели тебе нет равных, по крайней мере для меня. Кроме того, раздетым ты выглядишь даже лучше, чем в самом модном или дорогом костюме. Да-да, не спорь! И у тебя самые выразительные глаза в мире. Иной раз ты как-то так взглянешь на меня, и я чувствую себя самой красивой и желанной женщиной на свете!

– В самом деле?

– Уж поверь! А этой ночью я боялась, что просто умру от наслаждения в твоих объятиях. Это было что-то… потрясающее. Необыкновенное. Запоминающееся. Вот только зашла об этом речь, и я чувствую, что снова не прочь…

– Дорогая, я… – начал было Митч.

Однако Джини быстро протянула руку и прижала пальцы к его губам.

– Нет-нет, не беспокойся. Я просто так сказала. Мне ли не знать, что ты нуждаешься в отдыхе!

Митч взял ее руку и поцеловал.

– Лучше не искушай меня, иначе мы так никуда и не поедем.

– О! – вскинула Джини брови. – А разве мы куда-то собирались?

– Как же, мы наметили съездить в… – Митч умолк и сморщил лоб. – Постой, я не говорил?

– Э-э… нет, – протянула Джини. – Во всяком случае, я не понимаю, о чем идет речь.

Митч вздохнул.

– Наверное, я только собирался сказать. События последних суток выбили меня из колеи.

Джини улыбнулась, думая, что он подразумевает их бурную ночку, но, вглядевшись в его лицо пристальнее, осознала ошибочность своего предположения. Судя по всему, Митч имел в виду размолвку с Тришей.

Она подавила вздох. Митч уже несколько лет в разводе с бывшей женой, но та все еще пытается влиять на него.

Интересно, сколько еще это будет продолжаться? – с досадой пронеслось в ее мозгу. Неужели и после того, как мы поженимся, Триша продолжит вмешиваться в наши дела?

В ее груди поднялась волна протеста, однако она постаралась не давать воли чувствам. Что толку злиться раньше времени? Сначала им с Митчем нужно пожениться, а уж потом они совместными усилиями выработают тактику поведения с Тришей. Вдвоем им будет легче справиться с этой самоуверенной стервой.

Джини улыбнулась этой мысли. Затем посмотрела на Митча.

– Так куда мы едем, дорогой?

Тот оживился.

– А, у меня есть идея. Давай съездим на озеро, ведь ты должна выбрать, где мы поселимся после свадьбы.

Джини просияла.

– Правда? Я с удовольствием! Правду сказать, мне очень хочется взглянуть на тот дом.

Ей было известно, что у Митча два дома. Один – в котором они сейчас находились, прежде принадлежал родителям Митча и его брату Нику. Другой – Митч построил на собственные деньги в живописном, как он говорил, уголке, на берегу озера Мичиган. Строить начал еще до того, как Ник женился и переселился в Японию.

– Значит, едем? – спросил Митч.

– Конечно, милый. Если хочешь, чтобы я сделала выбор, стоит поспешить, ведь до свадьбы осталось совсем немного времени.

16

– Если бы я знал, что родительский дом в конце концов окажется в моей собственности, я не начинал бы этого строительства, – произнес Митч, следя за дорогой.

Они сидели в «лексусе», направляясь на северо-восток, к вилле «Тайни-бей» – такое Митч дал ей название.

Пока заканчивали завтрак и собирались в путь, Джини исподтишка наблюдала за Митчем, гадая, станет ли он перезванивать Трише или нет.

Не стал.

Джини расценила это как свою первую маленькую победу. Если так пойдет дальше, есть надежда, что Триша наконец останется с носом.

– Зато теперь у тебя два дома. И потом, ты ведь говорил, что там хорошие места. Особенно для семьи.

Митч кивнул.

– Для семьи, особенно с детишками, это просто рай.

Немного помолчав, Джини осторожно спросила:

– А вот интересно, почему Триша не захотела туда переселиться? Когда вы еще были женаты, я имею в виду.

– Она бы с удовольствием, – усмехнулся Митч, – но вилла еще не была достроена. К тому же мы и так жили за городом.

– Это где же?

Не успев спросить, Джини сообразила, что брякнула глупость. Ответ Митча лишь подтвердил догадку.

– Там же, где и мы с тобой сейчас живем.

Джини устремила за окно задумчивый взгляд.

Что ж, если так, то тем более следует переехать в «Тайни-бей» – чтобы у Митча не возникало ассоциаций с предыдущим браком.

– Правда, вилла еще не совсем готова, – добавил он.

Джини быстро повернулась к нему.

– Нет? Но я думала, что там можно жить.

– Разумеется, можно. Осталось лишь закончить отделочные работы в нескольких комнатах.

У Джини вырвался вздох.

– Долго же ты строишь виллу.

– Некуда было спешить, – пожал Митч плечами. – Я один, мне много не нужно. Дом есть… А виллу можно продать – когда все будет закончено. – Немного помолчав, он повторил, будто думая о чем-то: – Когда все будет закончено.

Его отстраненный тон не мог не встревожить Джини.

– В таком случае зачем же мы туда едем? – спросила она, и голос ее едва заметно дрогнул.

– Продажу я намечал до того, как начал подумывать о женитьбе.

Джини рассмеялась, но как-то неуверенно.

– Ты так говоришь, будто больше не «подумываешь».

– Что? А… да. – Митч тоже улыбнулся, правда как-то поспешно, будто спохватившись. – Едем мы на виллу для того, чтобы ты приняла решение. Если тебе там понравится, то вопрос о продаже, само собой, отпадает. Поселимся там. До города далековато, ну да ничего, привыкну. А тебе и вовсе не придется часто ездить, ведь ты оставляешь работу.

Оторвавшись от дороги, Митч бегло посмотрел на Джини, и ей вдруг почудилось в его глазах нечто странное. Взгляд был будто испытующим.

Однако в следующую минуту Митч улыбнулся, и Джини не могла не ответить тем же.

Что я выдумываю, промелькнуло в ее мозгу. Просто Митч не выспался сегодня, вот и все странности. Да еще эта Триша… Наговорила мне по телефону всякой чуши, вот и мерещится невесть что.

– В общем, решать тебе, – подытожил Митч. – Я же хочу после бракосочетания привезти тебя именно в тот дом, где мы потом поселимся. И там же провести первую брачную ночь, о которой ты так мечтала.

Мечтала…

Хм, похоже, так и следует говорить – в прошедшем времени, подумала Джини. После того что происходило между нами этой ночью, уже, наверное, трудно о чем-нибудь мечтать.

– Вот это да! – вырвалось у Джини, когда примерно в половине пятого, после очередного поворота узкой частной дороги она увидела сначала озеро, а затем выглянувший из-за деревьев дом.

Это была лесная избушка, только очень большая и выполненная в ультрасовременном стиле хай-тек. Словом, настоящая вилла. От избушки в ней было только обилие дерева, которое, правда по большей части, выполняло декоративную функцию. Кроме того, было много стекла и, видимо, железобетона, но последний лишь угадывался. Всякая ограда отсутствовала. Вилла стояла посреди зеленой, окруженной стеной сосен лужайки. Перед входом возвышались два стройных кипариса.

– Это я посадил, собственноручно, – пояснил Митч, когда они вышли из остановившегося напротив крыльца «лексуса». – А за домом растут кедры, но они пока маленькие.

– Невероятно, – прошептала Джини, вновь и вновь оглядывая строение, в особенности асимметричную островерхую крышу, которая, казалось, парила над стенами.

Тем временем Митч смотрел на нее саму, и на этот раз в его глазах действительно присутствовало странное выражение – смесь восхищения и подавленности. Если бы Джини увидела это, точно удивилась бы. Когда она обернулась, Митч поспешил перевести взгляд на виллу.

– И ты хочешь продать это чудо? – ошеломленно пробормотала Джини.

Он пожал плечами.

– Хотел.

– Не могу поверить.

Митч усмехнулся.

– Если вилла тебе так понравилась…

– Не то слово! – воскликнула Джини.

– …считай, она твоя, – закончил Митч фразу.

В его голосе ощущался призвук обреченности, но Джини не обратила на это внимания.

– Правда? – блеснула она глазами. – Ты… серьезно говоришь?

Митч слегка повел бровью.

– Разумеется. Для того я и привез тебя сюда, чтобы ты приняла решение. Скажешь, что после свадьбы поселимся здесь – так и будет.

– И тебя не смущает то обстоятельство, что придется дольше добираться до города?

– Не особенно. С тех пор как я встретил тебя, вся моя жизнь изменилась. Поэтому переменой больше, переменой меньше – роли не играет.

– Ох, милый, как я тебя люблю, если бы ты только знал! – Джини порывисто обняла Митча, прижалась щекой к его груди, затем приподнялась на цыпочки и нежно поцеловала в губы.

И снова во взгляде Митча промелькнуло какое-то непонятное выражение, тем не менее он с готовностью наклонился к Джини, чтобы удобнее было целоваться.

Она отстранилась не сразу.

– Это уединенное местечко навевает всякие мысли… кхм…

– Да? – улыбнулся Митч. – И какие же?

– Ну… – Джини медленно провела пальцем по его горлу и виднеющейся в разрезе рубашки-поло груди. – Не продолжить ли вчерашние игры, например… Здесь-то соседей точно нет

– разве что белки, барсуки и еноты. И бобры, – добавила она, покосившись на проглядывающую среди деревьев гладь озера.

– Ты читаешь мои мысли, – хрипловато заметил Митч, плотнее прижимая ее к себе.

Но она со смехом отстранилась.

– Нет, дорогой, так не пойдет! Надо ведь как следует осмотреться. Я еще не видела виллу изнутри.

Митч неохотно отпустил ее.

– Что ж, идем. Кстати, можешь не спешить, мы останемся здесь на ночь. Если хочешь, конечно.

– Ой, правда? – Джини захлопала в ладоши и запрыгала как маленькая девочка. Однако уже в следующую минуту остановилась. – Но как же… Завтра мне нужно быть на работе. Я же пока не уволилась.

– Ничего, утром вернемся обратно, а потом отправимся в клуб. Проверим, все ли в порядке, и я снова увезу тебя домой.

Минутку подумав, Джини сказала:

– Меня устраивает этот план, за исключением последнего пункта. Нельзя же показаться на работе и сразу уехать. Сам знаешь, мое рабочее время кончается после полуночи, когда закрывается клуб.

Однако Митч лишь рукой махнул.

– Завтра я отпущу тебя пораньше. – Затем с усмешкой добавил: – Видишь, не так уж и плохо, что я твой босс! А сейчас прошу в дом.

Жестом предложив Джини идти вперед, Митч двинулся следом. И смотрел на нее на протяжении всего отрезка времени, потребовавшегося для того, чтобы приблизиться к крыльцу. Ему казалось, что она не идет, а плывет по лужайке и каждая травинка тянется к ней, чтобы приласкать стройные, обнаженные до колен ноги, а прячущиеся в зеленых дебрях кузнечики восхищенно умолкают, чтобы затем застрекотать с еще большим воодушевлением.

Митч и сам готов был броситься к ногам Джини. Удивлялся своим чувствам, но ничего не мог с собой поделать.

Минувшая ночь оказалась испытанием не только для Джини, но и для него самого. Из источавшего голубоватое сияние ночного бассейна он будто вышел другим человеком. И хотя после пробуждения его еще одолевали сомнения, постепенно в нем начала выкристаллизовываться главная мысль. Суть ее заключалась в том, что все должно идти своим чередом. Как бы ни складывались обстоятельства, нужно пройти путь до конца. Кто знает, что уготовила судьба? И стоит ли этого бояться?

К черту предупреждение Триши, опасения, предосторожности! – думал Митч, глядя на изящно покачивающиеся бедра движущейся впереди Джини, на ее тонкий стан, буйную копну темных волос. Может, она и впрямь охотница за деньгами, а может… Дьявол, даже думать об этом не хочется! Да будь Джини хоть самой ведьмой, она станет моей женой! Я собрался жениться, значит, женюсь, и пусть Триша хоть лопнет от злости! Она уверена, что Джини готова на все, только бы присвоить мои деньги. Даже ребенка родит, но потом все равно разведется, потому что я ей не нужен. Но кто это сказал? Сама Триша? А если ее предположение неверно? Если Джини не станет разводиться? Все это только домыслы, не более того. Ну, устроил я вчера Джини проверку – и что? Да, она сделала все, что я от нее потребовал. Но почему – в предвкушении будущих денег или просто потому, что ей нравилось то, чем мы занимались? И чем продолжим заниматься этой же ночью, здесь, на вилле; К черту Тришу, к черту осторожность и все прочее! Я хочу быть с Джини – и буду! Потому что люблю ее. И как знать, возможно потом, когда-нибудь, мне удастся добиться того, что и она полюбит меня…

Внутри вилла понравилась Джини не меньше, чем снаружи. Кроме супружеской тут было четыре спальни. А супружеская имела отдельную гардеробную и большую удобную ванную. Здесь же, на втором этаже, находился кабинет. Вернувшись в сопровождении Митча на первый этаж, Джини обнаружила просторную гостиную с выходом во внутренний двор – который еще только предстояло оформить, – а также столовую, тоже немалых размеров. В конце коридора размещались кухня, небольшая прачечная, кладовка и другие подсобные помещения.

Из всего перечисленного жилыми являлись лишь две комнаты – кабинет и находившаяся рядом с ним спальня. Митч позаботился о том, чтобы во время приездов сюда ему было комфортно.

– Не передумала? – спросил Митч, с улыбкой наблюдая за деловито перемещавшейся по дому Джини.

– Что ты?! Это в самом деле райский уголок. Буду счастлива поселиться здесь!

Митч качнул головой.

– Я не о том. Не передумала оставаться здесь на ночь? А то смотри, можем вернуться домой.

– Нет, дорогой. Не только не передумала, но даже очень хочу провести здесь ночь.

Митч медленно двинулся к ней.

– Солнышко, если ты продолжишь говорить таким дразнящим тоном, то я могу и не дождаться ночи!

Однако Джини увернулась.

– Имей терпение, дорогой! Мне еще хочется прогуляться на берег озера, посмотреть окрестности и все такое. Проводишь меня?

– С удовольствием, только… – Митч поскреб в затылке.

– Что? Не получится?

– Нет-нет. Просто, если мы остаемся здесь, следует позаботиться об ужине.

– Нет проблем, – улыбнулась Джини, – после прогулки я что-нибудь приготовлю. – Затем она умолкла и озабоченно сморщила лоб. – Ах да, здесь ведь не на чем готовить!

– Верно, плиты на кухне пока нет, но и продуктов тоже – холодильник отсутствует. Из съестного в подвале найдется лишь бутылка вина, однако вряд ли этого будет достаточно.

– Что же делать? – растерянно пробормотала Джини. – Видно, все же придется покинуть виллу, мне меньше всего хочется, чтобы ты голодал.

– Я тоже в этом не заинтересован. Но выход есть.

– Какой? – усмехнулась Джини. – Наловить рыбы и зажарить на костре?

Митч прищелкнул языком.

– Хм, молодец! Об этом я как-то не подумал. Нужно будет попробовать. Но не сегодня – удочек тоже нет.

– Как же быть? – задумчиво протянула Джини.

Митч подмигнул ей.

– Поступим просто: закажем пиццу! Надеюсь, ты не против?

– Нет, но… откуда в этом лесу возьмется пицца?

– А! Похоже на чудо, правда? Ладно, не буду тебя мучить. Пиццу я закажу по телефону. Здесь неподалеку есть туристический кемпинг, где присутствует кое-какая цивилизация. Во всяком случае, пиццу они готовят неплохо, я заказываю почти каждый раз, когда приезжаю сюда. Сейчас позвоню и отправимся на берег. Успеем прогуляться, пока доставят наш заказ.