Текст книги "Ребенок для дракона (ЛП)"

Автор книги: Ларкин Келлан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

– Хмм.. Фермерская пища из долины Лейксайд. Предполагаю, это может быть неплохо. – Я прошел и заглянул в меню. – Ты действительно не ошибешься, если выберешь салат Цезарь.

Уэсли оплатил мой салат и взял себе буррито. Несмотря на морозный воздух, было не так холодно, потому что зима подходила к концу, так что народу на фестивале было много. Было трудно найти место, чтоб поесть спокойно, так что мы сели на газон перед музеем, присоединившись к паре десятков других людей.

Пока я ковырялся в салате, я рассматривал ряд из фургонов и киосков, тянущийся вдоль дороги и людей, которые устало тащились вдоль него, чтоб поесть или попробовать образцы пищи. Казалось, Уэсли успел перепробовать все, в то время как я ограничился парой образцов, которые казались удобоваримыми.

К счастью, салат не вызвал у меня новый приступ тошноты. Уф. Меня все раздражало не только из-за того, что чувствовал себя больным, но и из-за того, что тошнота была классическим симптомом беременности. Это было то самое ежедневное напоминание, которое делало беременность слишком реальной для меня. И эта реальность вызывала тревогу и беспокойство.

Я сумел доесть свой салат, несмотря на то, что мечтал вернуться домой и налопаться пасты. Боже, это так странно. Теперь я полностью понимал беременных женщин, которые жаждали мороженого с солеными огурцами или другие странные сочетания. Пока я не дошел до этого, но не удивился бы...

– Готов уйти отсюда? – спросил Уэсли.

– Да уж, – сказал я.

Он протянул руку, чтобы помочь мне подняться. После того, как я начал набирать вес, меня стали мучить боли в пояснице и в других странных местах.

Пока было холодно, я мог прикрыть курткой свой округлившийся живот, но делать это в офисе с каждым днем становилось все сложнее. Мои коллеги, вероятно, считали, что я поправился, что не было совсем уж ложью. Я слишком легко уставал, чтобы заниматься спортом, да и не рисковал с настолько быстро развивающейся беременностью.

Уэсли позвонил своему водителю, который нашел нас в конце улицы, где проходил фестиваль. Он довез меня до дома, где я и остался наедине со своими переживаниями. А у меня их было достаточно.

Теперь, когда появление ребенка было все ближе, следовало задуматься, как сообщить эту новость не только моим родителям, но и моей компании. Я понятия не имел, как сказать им, что мне нужен отпуск по уходу за ребенком. Одна мысль об этом заставляла тревогу вонзать в меня ледяные когти. Иногда я не мог заснуть из-за беспокойства, что, конечно было очень плохо для малыша.

А еще я никак не мог осознать то, что Уэсли является драконом. После того, как я решил сфокусироваться на ребенке, я отбрасывал эти мысли на задний план, но образ его дракона, казалось, был выжжен у меня в мозгу. Его сияющие багровые чешуйки с фиолетовым отливом, его кожистые крылья, сложенные как зонт, и его огромные смертельно опасные когти... Все это было частью того человека, к которому у меня были чувства.

Раздражающий голос в моей голове настаивал на том, что он был чудовищем, что он многое скрывал, что он не способен любить меня так, как я его полюбил. Я чувствовал себя ужасно виноватым, когда я так думал. В конце концов, он был добр и заботился обо мне, узнав об этой неожиданной беременности.

Но он даже не был человеком. Знал ли я его на самом деле?

У меня была одна идея, которую я в последнее время отбрасывал. Мне это не нравилось, но, казалось, для меня это наилучшая возможность. Как бы мне не нравился Уэсли, не так уж хорошо я его знал. Но был один человек, на которого я всегда мог рассчитывать – моя мама.

Что если я вернусь в Роксбург и попрошу ее помочь с ребенком? Мне придется бросить работу в BHS, что хреново, но ее помощь будет неоценима. Она хорошо заботилась обо мне, так что она точно знала бы, что делать. И мне не придется беспокоиться о зависимости от Уэсли. Будет неловко сидеть на шее у матери, но лучше у нее, чем у Уэсли. На протяжении многих лет я видел, как моя мама зависела от мужчин. Она вернулась на работу, прежде чем встретила Гэри, но годы до него были сложными.

Когда у тебя нет денег, ты ждешь милости от кого-то.

Хм, думал я. Это было слишком много для осознания. В то же время я понял, что никогда не анализировал свои чувства к маме с ее вереницей мужей. Я подавлял их, понимая, что подросток не должен вмешиваться с советами во взрослые взаимоотношения. Рассказывать ей о своих чувствах было бессмысленно. Лучшее, на что я мог надеяться это то что Гэри останется навсегда.

Я свернулся калачиком в постели, чтоб еще немного поспать. Даже короткая прогулка по фестивалю еды и вина сильно вымотала меня. Я укрылся одеялом и положил руку на живот, задумавшись, когда ребенок начнет пинаться. Эй, подумал я. Тут со мной есть еще кое-кто – мой малыш.

Всю следующую неделю я переживал из-за предстоящего трудного разговора с Уэсли. Я знал, что мысль о том, что он станет отцом, приводила его в восторг, но хоть мне и не хотелось отнимать у него это, я также знал, что должен поступать так, как будет лучше для меня. И это означает быть рядом с мамой и той поддержкой, которую она сможет оказать. Несмотря на то, что я не обсуждал с ней этого, я был уверен в ее согласии.

– Итак, – начал я, стараясь удерживать зрительный контакт, вместо того, чтобы виновато отводить взгляд. – Я решил, что будет лучше, если я вернусь домой к родителям.

Глаза Уэсли расширились.

– Для чего?

Черт, подумал я. Кажется для него это неожиданно.

Я собрал всю свою смелость и постарался говорить уверенным тоном.

– Моя мама и Гэри смогут помочь мне заботиться о ребенке. Я хочу иметь возможность получить поддержку моей семьи в критический первый год.

Похоже, Уэсли запаниковал. Я предполагал, что он не будет рад перспективе жить вдали от ребенка, но я должен был сделать это.

– Ты не можешь, – ответил он.

Я вздохнул.

– Я решил, что так будет лучше.

– Нет, я имею в виду, ты на самом деле не можешь, – сказал он. Я никогда не видел Уэсли таким возбужденным. Если ребенок родится драконом, как ты собираешься это объяснять? И как ты собираешься учить его быть драконом? Кто справится с его первой трансформацией и убедится, что он не сожжет при этом дом? Я нужен тебе!

Теперь наступила моя очередь быть потрясенным.

– Черт побери!

– Воспитать оборотня нелегко. Тебе понадобится вся помощь, которую ты только сможешь получить. И я не думаю, что твоя мама знает, что делать.

– Блядь, – сказал я, обхватив голову руками. Вся эта чертова ситуация превращалась в полный бардак. Каждый раз, как я приходил к какому-то решению, что-то ему препятствовало.

– Значит, я застрял здесь, так? – спросил я. Против воли мой голос был наполнен гневом. Это было нелепо. Я не хотел забеременеть от гребаного монстра и связаться с его гребаным сообществом монстров.

Уэсли выглядел несчастным, его рот обиженно искривился, но мне было все равно – я думал о ребенке.

– Через год, если ты захочешь, то сможешь уехать. К тому времени он будет чуть более стабилен, и ты будешь знать, как с ним справляться, если что-то случиться. Но для дракона не слишком хорошо жить без других драконов. Уж я-то знаю.

Я был в ярости.

– Блядь, – снова сказал я, неспособный подумать о чем-то еще. – Я думаю, что мне надо поехать домой. Я не могу больше.

– Тебя подвезти?

– Нет. Мне от тебя ничего не нужно, – я встал и сделал глубокий вдох, прежде чем сделать что-то по-настоящему глупое. Я надел свою куртку и вышел, ежесекундно осознавая опухоль у меня в животе. В этот момент все зарождающиеся родительские чувства были сметены потоком моего гнева. Обычно я был не склонен к подобным эмоциям, но происходящее выбило меня из колеи. Я приехал в Лейк-Сити, потому что стремился к свободе. Теперь я должен был потерять ее.

Если бы я был честен перед собой, то признался бы, что за моим гневом скрывался страх. Разве не всегда так? Я боялся, как изменится моя жизнь. Я боялся ответственности за воспитание ребенка, который даже не был человеком. Я боялся, что подумают другие люди. Я боялся того, что произойдет с моим телом.

Было много всего пугающего.

И хотя Уэсли был хорош, но я просто не мог заставить себя довериться ему и найти утешение в нем, теперь, когда я знал его секрет. Как я мог, после того, как увидел страшного зверя, которым он мог стать? Если бы я наткнулся на дракона в лесу или еще где-то, я бы подумал, что моя песенка спета. Он был похож на хищника, которому ничего не стоит убить меня. Это приводило в ужас.

И возможно, один из этих монстров находился у меня в животе.

То, что беременность сделала мои эмоции похожими на американские горки, тоже не помогало. В какие-то дни я был весел, в другие раздражался по любому поводу. Иногда настроение менялось каждый час, из-за чего мне было еще сложнее понять, чего бы мне хотелось на самом деле.

Ну, я точно знал, что хочу сохранить этого ребенка, так что мне следовало сфокусироваться на здоровье, а все остальные вопросы решать потом. Несмотря на то, что изначально я не хотел его или ее, но сейчас уже поздно было думать об этом.

Все, что я должен был делать, это продолжать визиты к доктору Мэдисону и позволить ему позаботиться обо мне. Это был еще один человек, на которого я мог рассчитывать, тот, кто был со мной откровенен и позволял мне принимать те решения, которые я считал лучшими. Это все, что я хотел, – подумал я, – выбор.

Некоторая самостоятельность в том, как мне жить дальше.

На следующий день я обнаружил, что Уэсли написал мне сообщение. «Я знаю, что сейчас у тебя тяжелое время. Я просто хочу, чтобы ты знал, что, если захочешь, для тебя в моем доме найдется комната. Я позабочусь о тебе. Ты не одинок».

Вау, подумал я. Для него это было довольно эмоционально. И я не мог отрицать, что меня эти слова успокоили. Единственное, что мешало мне принять помощь, было его драконьей природой. Это можно было легко игнорировать, потому что, казалось, это не было огромной частью его повседневной жизни. Но когда я вспоминал те змеиные глаза...

Однако он был не совсем драконом. Какое слово он использовал? Оборотень? Он был драконом-оборотнем. Он был тем, кто мог превратиться в дракона, а не драконом. Как верволк, но иначе.

Возможно, я смогу принять это в таком виде.

Я почистил зубы, побрился и принял душ. Я недавно приобрел несколько толстых свитеров. Весна в Лейк-Сити наступала рано, но я собирался носить их еще какое-то время. Они отлично справлялись с тем, чтобы прятать мой живот.

В конце концов, об этом не стоило слишком беспокоиться. Как заметил доктор Мэдисон, такие люди, как я, были весьма искусны, игнорируя то, что противоречило их мировоззрению. Никто не сможет предположить, что я беременный.

Однако мне придется оставить работу. И так как проект быстро развивался, я не думал, что они захотят меня нанять повторно. Слишком многое должно было произойти; им будет проще нанять нового постоянного сотрудника, вместо того, чтобы пытаться обучать временных.

К моему удивлению, я не слишком расстраивался из-за ухода из BHS. Это был неплохой способ проводить время, но... Чувство бессмысленности происходящего засело у меня в сознании. Ну, это было не совсем бессмысленно. Но это было не то, чем мне хотелось бы заниматься. У меня было убеждение, что я мог бы распорядиться своим временем более мудро. Но как? Заботиться о ребенке? Работать волонтером? После всех усилий, затраченных на получение МВА глупо было бросать все это. Мне нравилось управлять проектами и созидать. Мне не хотелось прекращать этим заниматься. Я вздохнул. Вот и еще кое-что, о чем я подумаю позже.

Когда я в тот день встретился с доктором Мэдисоном, я решил задать этот вопрос ему. Конечно, он должен знать, что делали другие оборотни, когда сталкивались с той же проблемой. Как оказалось, было простое решение.

– Отпуск по медицинским показаниям, – сказал он. – Компании редко проверяют слишком тщательно, когда у вас есть предписание врача. И у нас есть контакты в отделах по работе с персоналом, которые могут подтолкнуть проверку в правильном направлении.

– Слава Богу, – сказал я. – Я действительно волновался.

– Это можно понять, – сказал он, улыбаясь. – Но это распространенная проблема, поэтому вам не нужно беспокоиться.

С моих плеч свалился огромный груз. Часть меня все еще сомневалась в том, что это может быть так просто – записка врача, действительно, так же, как и в старшей школе? – но он сказал, что другие оборотни проделывали это раньше, поэтому мне пришлось поверить, что так или иначе это работало. Я не знал, какие еще трюки используют оборотни.

Мы потратили некоторое время на оформление документов, и он выдал мне официальное заключение.

– Отдел персонала вашей компании не будет счастлив, – сказал он, – тем более, как вы говорите, вы участвуете в большом проекте. Но если у них возникнут вопросы, направьте их в мой офис, и мы разберемся.

– Спасибо, доктор Мэдисон, – искренне поблагодарил я.

– Как думаете, вы вернетесь на работу?

Я отвернулся, задумываясь.

– Не знаю, – ответил я честно.

– Простите мое любопытство, звучит так, будто вы не в восторге от возможности вернуться в офис. У вас будет время подумать о том, чем бы вам действительно хотелось заниматься, – кивнул он задумчиво.

– Да, я тоже так думаю, – согласился я. – В любом случае спасибо, доктор Мэдисон.

Когда я вышел, то чувствовал себя значительно лучше. Я крепко сжимал бумаги, будто они в любой момент могли исчезнуть.

Я чувствовал обиду по отношению к Уэсли и ребенку, как будто это они украли мою жизнь, хотя и понимал, что это иррационально. До их появления моя карьера отлично продвигалась.

С другой стороны, родительство – отличное приключение. Я знал это совершенно точно. В последние несколько недель эта мысль очень согревала меня, и я понял, что с нетерпением жду этого. И приятной новостью по поводу оборотней стало то, что они развиваются быстрее, так что я практически пропущу стадию новорожденного и сразу перейду к веселью – это был положительный момент.

Придя на работу на следующее утро, я сразу направился в офис к Даррену. Лучше пройти через это сразу, думал я, иначе это будет весь день разъедать мой мозг.

– Даррен, ты тут?

– Ноа! – улыбнулся он. – С чем пришел?

– Ну, я не знаю, как ты это воспримешь, но мне нужен отпуск по медицинским показаниям.

К счастью мой голос не дрогнул, хотя я видел, что Даррен настроен скептически. Я чувствовал себя как маленький ребенок, который пытается отделаться от чего-то, хотя я знал, что у меня был совершенно обоснованный повод.

– Я понятия не имел, что с тобой что-то не так, – сказал Даррен.

– Ну, да, – сказал я, вздыхая. Вероятно, мне стоило изобразить разочарование из-за своего ухода. – Я не хочу вдаваться в подробности, но у меня есть предписание от моего врача.

Я вручил папку, которую приготовил доктор Мэдисон, и он начал листать бумаги.

– Почему я не слышал об этом докторе? – спросил он. Мы изучили множество поставщиков медицинских услуг, прежде чем сунуться в это болото.

Я пожал плечами.

– Он аккредитован и хорошо известен. Мне его порекомендовал человек, которому я доверяю, и он отлично справился с тем, чтоб обеспечить мне все необходимое.

Даррен нахмурился.

– Но если у вас такая серьезная болезнь, что вам необходим отпуск по медицинским показаниям, что вы делали в той клинике по соседству?

Я не знал, что ответить на это.

– Что ж, полагаю, тебе виднее, – продолжил Даррен. – Но отдел по работе с персоналом захочет поговорить с врачом, чтоб уточнить ситуацию.

– Нет проблем.

– Итак, ты будешь работать еще только две недели? – уточнил он, не скрывая разочарования в голосе. Я подумал, что должен был организовать это раньше. Предупреждать за две недели недостаточно.

– Извините, все случилось так неожиданно.

– Я вижу. Это очень плохо, учитывая, как хорошо мы продвигаемся с этим проектом. Ты неплохо справлялся, – он посмотрел мне в глаза. – Но уверен, что мы сможем подобрать тебе место, когда ты будешь готов вернуться.

Черт, подумал я. Это была угроза. Или нет? Может у меня паранойя из-за гормонов? Это звучало так, будто меня полностью отстраняли от проекта. На самом деле, у меня было смутное подозрение, что он собирается устроить меня в качестве секретаря или еще кем-то низкоквалифицированным.

Нет, нет. Это просто паранойя. И я не мог контролировать реакцию Даррена – мне просто нужно было провести мой отпуск с пользой.

– Спасибо, Даррен, – сказал я. – Опять же, я очень извиняюсь, но в любом случае я не смогу продолжать в команде, из-за болезни.

– Знаю, знаю. Сделайте все возможное для нас в последние две недели.

Я был так рад, что разговор закончился. Было слишком странно думать, что он понятия не имел, что я беременный. Если бы я был женщиной, все бы сразу заметили ее. Но теперь все просто подумали, что я вдруг отрастил пивной животик. Теперь они все, вероятно, подумают, что это был признак «болезни».

Слухи разошлись быстро. Я начинал получать всевозможные добрые пожелания, даже от людей, с которыми я даже не общался раньше. Они все рассказывали мне о том, как они надеялись, что я поправлюсь и вернусь в команду в кратчайшие сроки. Это было мило, но странно, потому что я на самом деле не болел – просто был беременным – и это было действительно счастливое событие.

Ну что ж. Они узнают позже, если я вернусь в BHS. После работы я позвонил Уэсли и сказал ему, что обратился с просьбой о медицинском отпуске.

– Отличная идея, – сказал он. – Надеюсь, доктор Мэдисон помог тебе?

– Он спас меня, честно говоря, – сказал я. – Он так легко все решил.

– Ну, оборотни все время занимаются этим, – сказал Уэсли.

– Он так и сказал.

– У меня есть несколько сотрудников, которым пришлось взять отпуск по медицинским показаниям. Я, очевидно, позволил им сделать это без особых проблем, – рассмеялся Уэсли. – И тогда они загадочным образом вернулись после болезни с новым ребенком.

– Подожди. Как я буду объяснять это? – Запаниковал я. Вот еще одна проблема, с которой придется столкнуться.

– Усыновление, – сказал он. – Их судили за это, но как только появились фотографии ребенка, все закончилось.

– Но потом ребенок быстро развивался, верно? Как они объяснили это?

– Я не знаю, – признался он. – Тебе придется спросить доктора Мэдисона.

Не думаю, что коллеги были достаточно знакомы с детьми, чтобы заметить несоответствие.

– Странно.

– Ты удивишься, узнав, какие вещи люди могут игнорировать, – сказал Уэсли.

– Да, да, я понял. В общем, я просто хотел, чтобы ты знал.

– Ты получил мое сообщение? – спросил он с надеждой в голосе.

– Получил. Но я еще не придумал, как хочу поступить.

– Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.

– Я тоже на это надеюсь.

Глава 10. Уэсли

– Ну, вот и все, – сказал Ноа, бросая на землю последний ящик. – Можете ему передать, что мы закончили.

– Хорошо, – ответил я, подходя к машине, чтобы дать знать водителю, что мы закончили.

После пары недель размышлений, Ноа таки согласился переехать ко мне. Для него это было тяжелым решением, но для меня не было другого правильного ответа.

Он не мог вернуться к своей матери, которая возможно смогла бы обеспечить отличный уход за человеческим ребенком, но маленького дракончика должны воспитывать драконы.

Были определенные правила, которые я собирался внушить в самом раннем возрасте, и я не собирался пренебрегать воспитанием своего ребенка.

В данный момент Ноа был большим. Слишком большим. Он уже отработал свою последнюю неделю и жаловался, что коллеги бросают на него странные взгляды.

– Теперь я знаю, что чувствуют беременные женщины, – рассказывал он, – когда все рассматривают твой живот и просто пялятся. Так странно быть у всех на обозрении.

Я изо всех сил старался выслушивать его, но все равно не мог даже представить, через что он проходил. Беременность для меня была столь же чуждым состоянием, как и для него.

Потный и измученный, он присел на диван рядом со мной. В Лейк-Сити наступила весна. На улице было еще свежо, солнце пекло все жарче и светило ярче, чем в последние несколько месяцев, так что перетаскивание ящиков заставило нас пропотеть. Конечно, я настоял на том, чтоб все тяжелые ящики достались мне. Казалось, Ноа наслаждался особым отношением.

Я нежно обнял его, и он прижался ко мне. Я удовлетворенно вздохнул. Наконец-то, моя пара и мой ребенок были рядом со мной, именно там где им и следовало быть. Я чувствовал, что впервые за долгое время могу расслабиться.

Но я все еще хотел, чтоб он проникся мыслью остаться здесь со мной. Его желание переехать в Роксбург потрясло меня и напомнило, что я могу потерять свою пару и ребенка так же легко, как я их нашел.

На обед мы заказали китайскую еду с доставкой на дом, потому что это оказалось именно тем, чего захотел Ноа. Я не возражал, потому что у него было трудное время, роды приближались, поэтому я был счастлив исполнить любое его желание.

После еды мы снова уселись на диване в обнимку, переключая каналы на телевизоре. Просто удивительно, как на сотне оплачиваемых мной каналов было нечего смотреть.

– Эй, Уэсли, – сказал Ноа, – спасибо тебе.

– Спасибо?

– За все это. Ты был просто потрясающим партнером во время всей этой беременности, и я чувствую, что не достаточно ценил это. Ты просто класс.

Он опустил голову на мое плечо.

– Могу сказать то же самое про тебя, – ответил я, искренне ошеломленный. Все это время я думал, что он меня боится или злится на меня или еще что-то в этом же роде. Было приятно почувствовать, что тебя ценят. Как правило, я мог это почувствовать только на работе, когда раздавал рождественские бонусы.

– Это правда, – продолжил он. – Мне потребовалось время, чтоб справиться с шоком от всего этого, но я освоился с идеей моей новой жизни и осознал, что ты всегда был надежным другом.

– Я старался, – сказал я усмехаясь.

Я был невероятно рад тому, что сказал Ноа. Наконец я смог ощутить, что у этих отношений есть будущее. До сих пор я был настолько не уверен в этом, что, хоть я не осознавал, но это вызывало огромный стресс. Теперь я знал, что мы с Ноа на одной волне, ну или, по-крайней мере, очень близко к этому, и я чувствовал, как будто с меня сняли огромную тяжесть.

Он вздохнул.

– Чувствую себя мокрым.

Он встал и провел рукой по задней стороне штанов. Я увидел, как темное пятно расползается по голубой ткани.

– Похоже, отошли воды, – сказал я.

– Ох ты черт, не может быть!

– Да уж. И продолжают идти?

– Практически стекают по бедрам. Ужасно противное ощущение.

– Ребенок! Мы должны как можно скорее доставить тебя к доктору Мэдисону! Время пришло.

– Черт, все мои вещи еще не распакованы, – сказал он, отчаянно озираясь, разыскивая свой телефон и кошелек.

– Все нормально. В клинике есть все, что нужно. Я схватил его куртку и набросил ее на плечи Ноа. Солнце уже почти село, так что скоро похолодает.

Он поспешно переоделся в другие джинсы, вытирая себя старыми.

– Что? – спросил он, видя мое нетерпение. – Я замерзну в мокрых джинсах.

Я позвонил Маркусу и предупредил его быть наготове как раз перед тем, как мы спустились на лифте, и вышли на улицу. Когда черный седан остановился, я открыл дверь для Ноа, а сам запрыгнул с другой стороны.

– В клинику доктора Мэдисона, и поторопись, – приказал я.

В голове все время прокручивались разные варианты. Мне хотелось сделать все правильно, но о беременности и родах я знал очень мало. Я привык владеть полной информацией, и было трудно чувствовать себя беспомощным, когда речь шла о благополучии тех, кто мне дорог.

Ноа всю дорогу держал меня за руку, сжимая крепче во время схваток. Он постанывал. Капля пота стекала по его брови. Я сожалел, что не захватил полотенце, чтоб помочь ему.

К счастью, час пик уже закончился, и народу было немного. Мы без проблем промчались по улице и вскоре остановились у входа в клинику доктора Мэдисона. Табличка в окне давала понять, что все закрыто, но я– то знал, что ее вывесили специально, чтоб отпугнуть случайных людей.

Под внимательным взглядом медсестры, мы вошли внутрь.

– У него отошли воды, – быстро предупредил я.

– Поняла, – кивая, ответила она. Торопливо встав, она вышла, вероятно, чтоб позвать доктора. Мы с Ноа, вцепившимся в меня, так и стояли в вестибюле. Его глаза были закрыты, и челюсти сжаты. Я обнял его. Было ужасно чувствовать себя совершенно беспомощным.

Минуту спустя вышла медсестра и пригласила нас проследовать за ней.

– Меня зовут Несса, – представилась она, – а вы, должно быть Ноа и Уэсли. Доктор Мэдисон рассказал мне о вашей ситуации. Он ждет вас.

Несса привела нас в большое помещение, похожее на операционную. Я чувствовал себя неловко, входя внутрь. Несмотря на то, что клиника обслуживала также и оборотней, я не мог отбросить мысль о том, что больницы и клиники это такие места, куда можно только людям. Хотя они и были необходимы, но выглядели неестественно.

Я покачал головой. Мне следовало отбросить свои эмоции, потому что я был здесь ради Ноа. Он все еще постанывал, но старался скрыть это, так что мы не могли понять, насколько плохо он себя чувствовал.

Несса помогла ему лечь на операционный стол, в то время как через другую дверь вошел доктор Мэдисон.

– Рад видеть вас обоих, – поприветствовал он, – давайте посмотрим, что тут у нас.

– Ты хочешь, чтоб я остался с тобой? – спросил я Ноа.

– Да. Конечно. – Он откинулся назад и закрыл глаза. Я взял его за руку и сжал ее.

Перед операцией требовалось подготовиться. Сначала его переодели в одноразовый халат. Затем его уложили ровно и поместили экран поперек его тела, так что он не мог видеть саму операцию. Ему дали наркоз и подготовили инструменты. Я расположился на удобном стуле рядом с головой Ноа, так что мог держать его за руку на протяжении всего происходящего.

Наркоз уже начал действовать, и он погружался в сон

– Не могу дождаться встречи с моим ребенком, – сказал он.

– Для сына или дочери мы постараемся создать самую лучшую жизнь, правда? – спросил я, стараясь за улыбкой скрыть свое волнение.

– Правда, – он сжал мою руку, но хватка была уже слабой. Наркоз расслаблял его.

Я не имел представления о том, что происходило по ту сторону экрана, и не хотел это знать. Я не боялся крови, но не чувствовал необходимости видеть это. Я был тут для того, чтоб обеспечить поддержку Ноа и этим и занимался.

Однако ждать пришлось долго. Пока Ноа был под наркозом, мне оставалось беспокоиться. Через экран я видел тени от движений доктора, но, к счастью, без подробностей. Я все еще не мог поверить, что через несколько часов у нас будет ребенок. Надеюсь, он будет оборотнем. Конечно, наверняка мы узнаем не раньше чем через пару месяцев, но большинство детей, у которых хотя бы один родитель был оборотнем, наследовали это свойство.

А еще были те, чья первая трансформация происходила позднее. Но не важно, будет ли наш ребенок оборачиваться, я был готов любить его, как воплощение моего союза с человеком, которого я любил.

«Я еще не сказал ему об этом», – подумал я. Я не произнес три волшебных слова. Переживания из-за беременности захватили нас, и, хотя мы пытались развивать наши отношения, выходя на свидания и всякое такое, мы не говорили друг другу о своих чувствах. Я собирался это исправить – сразу, как только буду уверен, что он готов соединить свою жизнь со мной.

Со стороны Ноа раздался шум, и я немедленно повернулся к нему.

– Как ты?

– Смешное ощущение, – ответил он.

Я подавил внезапную панику.

– Что за ощущение?

– Операция. Чувствую, как они там ковыряются. Где ребенок?

– Думаю, уже скоро, – расслабился я.

– Ребенок выглядит прекрасно, – сказал доктор Мэдисон, – через несколько минут сможете увидеть новорожденного.

Ожидание убивало меня. Мне хотелось встать и сделать что-нибудь, мой дракон отказывался сидеть смирно, когда происходит что-то настолько значимое, но я должен быть терпеливым.

После этих долгих минут врачи наконец-то передали запеленатый сверток с той стороны экрана и отдали его Ноа. Я почти подпрыгнул, и наклонился, чтоб взглянуть на нашего ребенка.

– Это мальчик, – сказал доктор Мэдисон. – У вас родился маленький мальчик.

– Вы уже думали об имени? – спросила Несса.

Я взглянул на Ноа. Мы обсуждали несколько вариантов, но я оставил выбор за ним.

– Эндрю, в честь моего отца. Эндрю Гарольд.

Я лучезарно улыбнулся ему.

– Много форм домашнего имени. Будет из чего выбрать, – заметила Несса.

Я рассмеялся.

– Даже не подумал об этом. Действительно удобно.

Нам дали время пообниматься, прежде чем забрать его и сделать прививки и другие необходимые процедуры. Когда настала моя очередь держать его, я был в восторге. Я не мог поверить, что Ноа и я создали этого маленького парня. Он родился спокойно и теперь спал, крепко зажмурив глаза.

Неохотно я передал его врачам, чтобы они могли выполнить свою работу.

– Боже, он такой милый, – сказал Ноа, наблюдая, как они уходят.

– Самый милый – сказал я. Я сел в кресло и посмотрел на Ноа. Он выглядел истощенным; у него были огромные мешки под глазами, и его волосы, торчавшие в разные стороны, нуждались в мытье.

Но он словно светился изнутри. Я мог сказать, что он был счастлив, и это делало его прекрасным.

– Не могу поверить, что он тут. Энди или Дрю или, может быть Гарри, если он захочет использовать второе имя, – задумчиво проговорил Ноа.

– Не могу поверить, что у меня прямо сейчас проснулись родительские инстинкты.

– И я. Они были и раньше, но сейчас и впрямь будто включились на полную мощность, – сказал Ноа. – Хочу снова его обнимать. Каждая секунда вдали от него...

– И теперь так будет всегда, – сказал я.

– Да уж. Трудно поверить, – покачал головой Ноа.

– Что случилось?

– До этого момента все казалось сном, как будто это все нереально и ничего не значит. Отныне я хочу делать только то, что имеет значение. – Он посмотрел на меня. Несмотря на то, что он еще не совсем отошел от наркоза, его глаза светились убежденностью.

– Что, например?

– Я не хочу возвращаться в BHS. Тот фильм, что мы посмотрели когда-то, заставил меня задуматься. Я хочу делать что-то, что бы реально помогать людям.

Я был удивлен.

– Не думал, что он произвел на тебя такой эффект.

– Дело не только в этом, – признался он. – Теперь, когда у нас есть ребенок, у меня такое чувство, что я хочу сделать мир лучше для него. А BHS, конечно не та компания, которая разрушает окружающую среду или что-то еще, но они и не помогают.

– Можно и так сказать.

Мне было интересно, какие еще признания он сделает, будучи одурманенным наркозом, но я не подталкивал его. Он говорил так, будто вполне ясно мыслит.

Доктор вернулся с малышом Эндрю, который больше не спал. В данный момент он кричал.

– Ему не понравились уколы, – сочувственно сказал доктор Мэдисон, передавая его Ноа.