Текст книги "Царевна вечной мерзлоты (СИ)"

Автор книги: Лариса Светличная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

9. Про Милю и сватовство

Дальше пошли всякие мелкие неприятности. Подругам я без Гордея была неинтересна. Они-то его ждали, думали, он со мной придет. Ха! Розовая птица обломинго. Я выдала ту же версию с усиленной репетицией к концерту, Настя подтвердила. Нам не поверили, но ругать не стали. Скучно посидели часик, перемывая косточки общим знакомым, и разошлись. Только Настя радовалась.

На следующий день, когда я уже вернулась с работы домой, позвонил брат. Его снисходительный тон напомнил детство, когда он с высоты старшего учил меня жить. Радоваться нечему.

– Сестричка, дорогая, скажи-ка мне, что за мужчина со странностями мне звонил?

– Я же тебе говорила о нем вчера вечером.

– Ты говорила, что он должен обсудить важные вопросы, касающиеся финансов. Он обсуждал свои предположения, причем безосновательные. Поэтому вопрос: где ты взяла очередного странного персонажа?

– Почему очередного?

– А царевна в гробу – это нормально?

– Андрей, ты обещал про нее узнать!

– Я этим занимаюсь. Ты меня отвлекаешь. Посылаешь неадекватных типов.

– Он певец, они там, наверное, все такие.

– Так и не связывайся с богемой. Что это за разговоры: ваша сестра должна мне принести много денег? Ты ему должна? Что-то подписала? Когда? Почему я ничего не знаю? А родители в курсе?

– Андрей! Ничего я не подписывала!

– Ну, хоть сообразила…

– Если с моей помощью он получит деньги, то я хочу свой процент! – тоном обиженной девочки сказала я.

– Да, сошлись на двадцати процентах от его доходов с момента получения денег.

– Срок?

– Один год. Я во все эти странные сказки не поверил. Но бумаги он сегодня утром подписал, этот твой Гордей.

– Да ты что!

– Хотел я эти бумаги сразу выбросить, да потом оставил для смеха. Но, послушай, сестренка, найди нормальных друзей. Богема – это же люди совсем не твоего круга!

– Ты сноб.

– Я о тебе забочусь. Если он псих, шизофреник, наркоман, извращенец, маньяк?

– Он звезда эстрады.

– Одно другому не мешает. Подумай над моими словами.

И я стала думать. Ни до чего не додумалась, только голова заболела. Что за напасти. Всем вокруг я должна, и гроб у меня сперли. Хоть бы кто-нибудь хорошее что-то сказал. Увы, мама, которая позвонила вскоре после брата, тоже ничем не порадовала.

– Милана, ты дома?

– Дома.

– Сейчас к тебе приедет тетя Катя и Богдан.

– Прямо сейчас? Мама, а может…

– Да, они уже едут! – очень бодро сказала родительница. Очень-очень бодро и радостно. – Ты же помнишь тетю Катю, вы виделись.

– Да, я людей хорошо запоминаю.

Помнила я эту тетю. Она мне никакая не тетя. Какая-то дальняя мамина подруга. Вредная, жуть. Я это даже в свои пятнадцать лет поняла, когда мы с ней виделись первый и последний раз. И сыночка ее помню, он на пару лет меня моложе. Сидел тогда за столом и пельмени весь вечер наворачивал.

– Конечно, ты должна ее помнить! И сын у нее твоего возраста, очень приятный молодой человек! Они у тебя несколько дней поживут!

– Мама, это же твоя подруга, пусть к тебе и едет!

– Нет, мы с твоим отцом заболели.

– Оба?! Что случилось? Вызвать врача?

– Нет, это просто небольшая инфекция. Но гостей мы сейчас, разумеется, принимать не можем. Так что к тебе.

– К моей тетке? К Андрею?

– Тетка уехала, а у Андрея маленькие дети. Какие там могут быть гости?

– А у меня кошка…

– Вот поэтому гости будут жить у тебя. И присмотрись к Богдану. Может быть это твой шанс.

Мама хотела сказать «последний», точно хотела, но почему-то не сказала. Я же заранее знаю, что это не мой шанс. Сколько этот шанс ест пельменей, мне столько не заработать. Проще было слона к себе забрать.

– Сиди дома и жди, они с вокзала сразу приедут к тебе, я им дала твой адрес и телефон. Поживут, посмотрят Москву, походят в театры, музеи.

– А в гостиницу?

– Это моя бывшая, то есть старая подруга с сыном! Какая может быть гостиница?

– Любая на их вкус. Мама, у меня однокомнатная квартира, мне надо на работу ходить, я же не…

Но мама уже прервала разговор. Вот почему я такая добрая и безотказная? Навязали мне чужих людей, а я не смогла отвертеться. Нет, я люблю маму, но я же ей своих подруг в гости не засылаю. Болеют оба вместе с отцом? Ну-ну…

Ждала я целых два часа. Уже обрадовалась, что гости передумали ко мне ехать, но рано радовалась.

– Милана! – голос мамы в трубке гремел от возмущения. – Почему тебя нет дома?!

– Я дома.

– Ты обещала мне дождаться гостей!

– Я сижу и жду. Я дома. Даже кошка дома.

Кошка подняла голову с диванной подушки, где в это время валялась, посмотрела на меня, сделала вывод, что йогурта я ей сейчас не дам, а значит и суетиться незачем.

– Почему тогда тетя Катя сказала, что тебя нет дома?

– Не знаю.

– Сейчас же поезжай на вокзал! Они тебя там ждут! Забери их и привези домой! И не забудь им позвонить по дороге, чтобы ты опять не потерялась!

На вокзал я приехала злая. Даже ходить долго не пришлось, тетю Катю и Богдана нашла сразу. Они почти не изменились, только в весе слегка прибавили оба. Сидели на трех больших чемоданах прямо у здания вокзала.

– Тетя Катя! Богдан! Здравствуйте!

– Ты – Милана? – неласково посмотрела на меня бывшая старая мамина подруга.

– Да. Можете звать меня Миля, – ответила я ей спокойным взглядом в духе интеллигентной девушки.

– Почему тебя не было дома?

– Тетя Катя, я была дома, вас ждала.

– Не лги мне. Мы пришли, постучались, а ты не открыла!

– Я не открыла? Не может быть! – не поверила я. Конечно, не может быть, если я специально сидела дома и их ждала.

– Богдан свидетель! Мы приехали по адресу, постучались в подъездную дверь, а ты не открыла!

– Постойте, вы постучались в подъездную дверь?!

– Да! И ты не открыла!

Я обалдела. Постучались? Они что, в пещере живут? Конечно, я не открыла. Я не могла слышать, что кто-то постучал в дверь подъезда.

– Но почему вы не позвонили?!

– Если ты не открыла, то тебя нет дома, это же очевидно! – как будто я совсем дебильная, сообщил мне Богдан.

– Но зачем вы уехали обратно на вокзал?!

Я чуть не осипла от вопросов и своего непонимания поступков людей.

– Как зачем? Чтобы ты нас быстрее нашла!

По мнению моих гостей, их быстрее найти на вокзале, чем у моего подъезда. Логика, однако. И мне придется терпеть их несколько дней?! Я ж помру! Но, возможно, я зря заранее расстраиваюсь. Они будут ходить по театрам-музеям, я их не увижу.

– Миля, помоги нести чемоданы к метро!

Я окинула тоскливым взглядом три большущих чемодана, и позвала носильщика. Попросила отвезти это все до такси. Чемоданы даже без колесиков. Как гости тащили ко мне, а потом опять на вокзал? И, главное, зачем?

– Вы, москвичи, вообще деньги не цените! – пеняла мне тетя Катя. – Такси, это дорого!

Я больше чужих чемоданов ценила свое здоровье, и надрываться мне не хотелось. Ничего, потерплю незваных гостей несколько дней, раз уж родная мать попросила.

Гости вошли в квартиру, и она им понравилась. Я в это время затаскивала чемоданы. Такси выгрузило их у дома, живу я на первом этаже, так что тащить не далеко. Гости помогать не захотели, сославшись то ли на грыжу, то ли на аппендицит. Больные, в общем. А я, как всегда, самая здоровая и сильная. Коня на скаку, горящую избу, чужие чемоданы… Ничего, заволокла, посидела пять минут, пришла в себя, чтобы услышать:

– Миля, а ты почему не замужем? Чем-то неизлечимым болеешь?

Да, хотелось ответить, неизлечимым идиотизмом. Он последние дни прогрессирует. Нет, честно, вот что надо ответить на этот вопрос? И еще так, чтобы не обидеть мамину подругу.

– Боюсь, что я совершенно здорова…

– Да, я вижу. С чемоданами ты управилась. И квартира у тебя очень неплохая. Она у тебя одна?

– То есть?

– Еще недвижимость имеется? – интересовалась тетя Катя, а Богдан сел на диван и кошку оттуда выгнал. – Другая квартира? Дача?

– Нет…

– Тогда понятно. Мужчинам нравятся более богатые москвички, – окинула меня неприязненным взглядом от макушки до пяток. – И более красивые.

– Желаю всем мужчинам найти все то, что они хотят, – искренне сказала я.

– Родительская квартира к тебе перейдет после их смерти? Ты единственная наследница?

– Да, я единственная дочь.

– Но это пока они еще умрут… Но вторая квартира все-таки будет.

Тетя Катя посмотрела на своего Богдана, потом на меня, потом опять на него, снова на меня. Я сделала вид, что я тупая, это у меня хорошо получается, почти все верят.

– Тебе сколько лет? – обманувшись моим молодым видом, спросила гостья.

– Двадцать семь.

– Уже двадцать семь?! А моему Богдану только двадцать шесть! И, тем не менее, я считаю, что ему пора бы жениться.

Богдан молчал и не проявлял ко мне никакого интереса. Он пока только к кошке интерес проявил, и то лишь в тот момент, когда ее с подушки скинул.

– Вообще-то держать в доме животное – значит разводить грязь!

О, теперь понятно, на какой почве сдружились тетя Катя с моей мамой. Та тоже так считает. Но при этом ни одно животное не обидела, и мою кошку любит. В душе. Ну, я так думаю.

– Мой Богдан не терпит животных в доме. Миля, если тебе придется выбирать, муж или кошка, кого ты выберешь?

– Кошку! – даже не раздумывала. Кошка своя, а какой-то приблудный муж совершенно мне не знаком.

– Вот поэтому ты и не замужем! – припечатала тетя Катя.

Да, вот такая моя горькая судьба. Мало того, что не замужем, еще и гостей навязали. И гроб сперли.

Богдан ухмыльнулся, я ему сильно не понравилась, с первого взгляда, и скрывать это он не собирался. Зачем быть вежливым? Не надо. Вообще ведет себя так, будто я его поймала и силой заставляю жениться, а он сопротивляется, добродетель свою блюдет.

– Раньше не Руси Богданами называли только незаконнорожденных детей, – задумчиво произнесла я. – Тетя Катя, а почему вы только вдвоем с сыном приехали? Почему мужа своего не взяли посмотреть столицу? Отца Богдана.

Гости уставились на меня большими глазами. И кошка со шкафа тоже. Она решила, что оттуда ей лучше всех видно.

– Он не захотел…, – промямлила тетя Катя.

– Да? Почему?

Молчание.

– Ладно, я у мамы спрошу. Пусть даст мне его телефон, я ему лично позвоню и приглашу, если он стесняется, я очень гостеприимная.

– Не надо, – гордо распрямила плечи тетя Катя. – Я родила Богдана вне брака и не стыжусь этого! Судьба так распорядилась, что отец Богдана умер до его рождения!

Ну-ну, разумеется.

– Да, мой отец геройски погиб, выполняя важное совершенно секретное государственное задание! – возвестил Богдан с дивана.

Я аж снова села на чемодан. Парень на голову болен. Зачем же сказки-то сочинять? Тетя Катя родила ребенка и правильно сделала. Пусть еще десяток детей родит. Пусть вообще все детей рожают и повышают численность населения России. Но зачем всякую ересь придумывать? Ладно, ее сын, что хочет, то и говорит ему. Я в это верить не подписывалась.

– Так, Миля, запоминай. Богдан ест только продукты с соей. Я не выношу вареный лук, и у меня бессолевая диета. Имею в виду, что вареный лук не ем даже в супе. Можешь мне в тарелку положить сырой, только нарежь его очень мелко, и ни в коем случае не кольцами. Мясо я не ем.

– Зачем мне это запоминать?

– Чтобы не забыть, когда будешь готовить еду.

– Я не умею готовить, – пасть ниже в глазах тети Кати было просто невозможно, и она мне не поверила.

– Не смеши. Сейчас уже поздно, мы устали. Будем мыться и спать. Богдан ложится на диван, а я – на это раскладное кресло. Постели нам пока.

Я послушно расстелила диван и кресло. У меня всего два комплекта постельного белья, одеяла тоже два, зато подушки три, и есть плед.

Вытащила из морозилки кусок курицы, быстро его разморозила и стала варить суп-лапшу. Я ее целых раза четыре варила под руководством Елены, и много раз сама, рецепт записала очень подробно на лист. И вот, сверяясь с рецептом, все сварила. И лапшу кинула, и тертую морковь, и лук. Посолила. Сойдет. Еще никто не отравился.

– Миля, ты варишь нам еду на завтра?

Тетя Катя вышла из ванной, куда сразу заскочил Богдан. Завести со мной разговор, когда мы остались одни, он даже не попытался. Незачем, кто я такая.

– Нет, я сварила суп с курицей.

– Но я же сказала…

– Тетя Катя! – перебила я. – Я не буду готовить специальную диету.

– Как это не будешь?! Чем же мы, по-твоему, должны питаться?!

– В прихожей у зеркала лежат запасные ключи от квартиры. Сходите в магазин, купите, что-нибудь. Плита включается легко, кастрюли на полке. В районе есть много кафе, если не захотите готовить.

– Разумеется, ты не замужем, с таким-то характером! – это она сказала тихо, но чтоб я услышала, когда уходила от меня к своему спальному месту.

Я пожала плечами. Да, я плохая. Но готовить все равно не буду. Не умею, не люблю и не хочу.

Сходила к соседям на второй этаж за раскладушкой, они, к моему счастью, всегда поздно ложатся спать. Меня пожалели и дали еще конфету, я горячо и искренне поблагодарила. Съела ее на лестничной площадке, потому что интуиция кричала, что это самое правильное решение в данной ситуации. Если не съем я, то отберут и съедят гости.

Гости спали. Я поставила раскладушку, и уснула мгновенно, как только улеглась. Будильник запищал тихонечко, я думала, он ошибся, а оказалось, что уже утро. Милка ночью пришла спать ко мне, развалилась, свесив хвост, и осталась очень недовольна тем, что ее разбудили. Покормив кошку и быстро собравшись, убежала на работу.

День получился трудный, бестолковый, шумный, пришлось замещать внезапно заболевшего коллегу. Домой вернулась поздно. Думала, что гости где-нибудь гуляют. Как там мама сказала – театры, музеи.

Гости с тухлыми рожами сидели на диване.

Я остановилась на пороге, думала, мерещится. Нет, сидят. Может быть, только что пришли?

– По твоей милости, мы сегодня весь день просидели дома! Вместо того чтобы любоваться красотами столицы!

Оба гневно смотрели на меня. А я-то причем? Не пускала?

– Тетя Катя, я ведь оставила ключ…

– Ты не сказала, что уходишь!

– Я работаю.

– Ты должна была отпроситься до конца недели! Кто нас будет водить по Москве?!

– Я не буду, извините. Я на этой неделе работаю почти каждый день…

– Мы не сможем ходить по Москве одни! – впадала в истерику тетя Катя. – Это опасно!

– Но я ведь хожу и жива…

Тетя Катя махнула на меня рукой, типа, да кому ты нужна.

– Как мы что-то найдем в Москве?! Здесь же все так быстро меняется!

– Кремль остался на том же месте…

Меня не слушали, отвернулись. Ладно, как хотят. Пойду, что ли, поужинаю супом. Так, что я вижу! То есть не вижу. Суп не вижу. Пустая двухлитровая кастрюля стояла в мойке, несколько грязных тарелок и кружек там же. Переложила все в посудомоечную машинку, нажала кнопку. Не люблю технику, но без нее плохо, она полезная.

Стою, придумываю тему для разговора с гостями, такую, чтобы никого не обидеть, ничего лишнего не сказать и не нахамить. Еще думаю, чем бы поужинать и покормить кошку. Потому что гости стрескали еще и черничный йогурт из холодильника, а кошка ходила возле меня, терлась о ноги, напоминая, чтобы ее покормили. Нечем кормить. Придется идти в магазин, а лень. Я-то думала, что еда есть и мне и кошке, но ошиблась. И если я-то потерпеть могу, то кошку жалко. Она орет и не понимает, почему ее не кормят.

И тут, на ночь глядя, пришла в гости Янка. Как разведала, что у меня гости – не знаю. Может быть, моей маме позвонила, она ей иногда звонит на тему пообщаться, все-таки мама ее знает очень давно, и бабушку с дедушкой Яниных знала. Да, наверное, мама сказала, что у меня гости, потому что я не говорила. Моих гостей никому показывать нельзя. Я бы и сейчас не показала, но увидела в руках подруги приметный пакет из продуктового магазина и передумала.

– Привет, Миля. Я тут твоей кошечке йогурта принесла, и еще тебе кое-что вкусное…

– Яночка! Дорогая! Как я рада тебя видеть! Как ты вовремя!

Подруга отшатнулась от напора, с которым я затаскивала ее в квартиру, но кошка меня поддержала. Ей очень йогурта хотелось.

Пока я кормила кошку, Яну оставила на растерзание тете Кате. Та уставилась на нее с выражением лица «отдам сыночка в хорошие руки». Яна насторожилась, когда тетя Катя впилась взглядом в ее серьги с бриллиантами. Подруга поняла, что ее оценивают, а тетя Катя поняла, что ее раскусили, но сдаваться не собиралась. Характер не тот, да и сыночек, видимо, уже сильно ей поднадоел. Но и кому попало отдавать не хотелось.

– Яночка, вы где-то рядом с Милей живете?

– Нет, мне это район не нравится.

– И мне тоже! Это не центр! И не самый дорогой район!

– Миля отсюда не хочет уезжать, ей все предлагали.

– Яночка, вы с Милей одногодки? Вам тоже двадцать семь лет?

– Нет, я немного младше.

– Как мило! Ровесница моего сына! Это, наверное, судьба! Богдан, сядь поближе к Яночке!

Тете Кате не было видно, но Яночка со своего места так глянула на Богдана, что он остался сидеть, где сидел.

– Яночка, вы любите гулять по Москве? Может быть вы с Богданом…

Подруга пожалела, что пришла без приглашения. Хотела посмотреть, какой у меня на этот раз в гостях мужик? Смотри. И на мамашу его тоже смотри. Хоть до утра. А нам с кошкой вдвоем хорошо – она йогурт ест, а я добытый из пакета кефир с кексом.

– Яночка, а вы театр любите? Яночка, а вы в музее были? Яночка… Яночка…

Подруга ерзала, пытаясь вставить слово о том, что ей очень сильно пора отсюда и прямо сейчас.

Спас ее Витек. Он что-то почуял и позвонил.

– Витенька! Да! Конечно! Где? Я у Мили. Почему? Правда, у нее. Хочешь, дам ей трубку. Ну, хорошо, сейчас еду! Пока! Целую, любимый.

Янка подскочила как ошпаренная, быстро со всеми попрощалась и вихрем вымелась из квартиры. Сразу за ней пришла Елена. Мы с кошкой уже заканчивали ужинать, у гости – обсуждать достоинства Яны.

– Миля, у тебя очень красивая подруга!

Других не держим…

– Все обратили внимание на ее серьги? Антикварные. Дорогие. Какое качество! Сейчас таких не встретишь! Богдан, приглядись к этой девушке.

– Не хочу…

– У нее квартира! И, как я поняла, наследство. Она богатая!

– Не хочу…

– Она сирота! Никто тебя затюкивать не будет!

– Она с парнем встречается, – вставила я. – Там любовь!

– Ой, ну какой может быть парень, если есть мой Богдан?! Ему стоит только захотеть…

– Не хочу, – опять повторил завидный жених.

Яна ему не понравилась, а Елена – понравилась очень. Ну, так от нее мужчины всех возрастов в восторге. Зачем она пришла, тоже не знаю. Или из любопытства, или случайно, я не спрашивала. Тихонько стелила свою раскладушку. Мне завтра вставать рано. Кошка тоже зевала.

Богдан оживился. Сел рядом с Еленой, которая уже прокляла злодейку-судьбу, надоумившую ее прийти в гости. От тети Кати было не отвязаться.

– Елена, вы работаете? Нет? Модель?! И учитесь? Где живете? Квартира трехкомнатная? Ваша? Нет? С родителями и младшей сестрой? Дача где? Далеко? Понятно…

Бедную девушку никто спасать не хотел, не звонил, и пришлось мне самой ее выгонять. А вот незачем ночью в гости являться. Сама виновата.

– Елена, я очень рада твоему приходу, но мне завтра рано на работу! – недовольно сказала я, заговорщицки ей подмигнув.

– Ах, Миля, прости, я засиделась!

– Да уж…

– Ухожу! До свидания! – подруга помахала всем, мне благодарно улыбнулась и растворилась за дверью.

Все, пошла я спать. Залезла под одеяло, кошка улеглась сверху. Засыпая, слушала перебранку гостей.

– Богдан, ты должен жениться на Яне!

– Хочу Елену!

– Я сказала – Яна!

– Елена!

– Яна!…

10. Про Милю и просьбы

Спина болела, и коленки, и зубы. Очень неудобно рисовать стенгазету целых два часа, ползая на карачках и держа в зубах фломастеры. За уши заткнуты карандаши, а не шее висит тесьма для украшения. И как назло сегодня нет тех студентов, которые хорошо рисуют, и могли бы помочь. А декану срочно захотелось сделать стенд о преподавателях кафедры, ибо студенты должны чувствовать, что преподы не уроды, а очень даже люди. Фотографии мне дали соответствующие: вот преподаватели кафедры всем составом сидят за столами на кафедре, вот они же стоят возле этих же столов, еще они сфотканы у дверей кафедры, и все в том же духе. Заинтересовать этим студентов вряд ли удастся, только еще больше убедить, что все-таки уроды, да к тому же не фотогеничные.

Хотя, идея декана могла быть и хуже. У его предшественника точно хуже была. Он решил сделать стенд с детскими фотографиями преподавателей. Свои детские фотографии мы по требованию начальства принесли, но этот стенд простоял недолго. Убрали его. Как не убрать, если студенты сразу стали везде ходить и спрашивать, где и кому сдавать деньги для лечения уродливых и больных детей-сирот, которые на стенде висят, и их очень жалко. В надписи-то студенты не вчитывались.

Очередной декан придумал очередной стенд, а делать пришлось мне. Два часа после работы ползала, ватман склеивала, рисовала, подписывала, сделала, наконец. Выловила в коридоре высоких студентов и заставила свое творение повесить на стенд. Пусть висит и начальство радует.

Едва хромая и почесывая спину, вышла за ворота родного вуза и сразу напоролась на тетю Катю с Богданом. Что бы это значило?

– Мы тебя уже два часа ждем!

– Начальство нашло мне внеплановую работу.

И узнали ведь, где работаю. Тоже, наверное, мама сказала. Позвонить не могли? Хотя, они не могли. Жаль, что не постучались в ворота, я не открыла, и они не ушли. Поэтому, вместо того, чтобы спокойно отправиться домой на отдых отмокать в ванной, пришлось устроить гостям экскурсию по Москве с заходом в музей и ужином в кафе. Все за мой счет, конечно. Это навело меня на печальные размышления о том, что я жадная и негостеприимная.

– Как мы сегодня хорошо отдохнули! Вот видишь, Миля, и тебе тоже понравилось, а ты не хотела идти!

Не хотела. Сколько можно ходить на Красную площадь? Я патриотка, но не надо туда так часто ходить! И в музее была. Ну, хоть не в зоопарке…

– Завтра сходите с Богданом в зоопарк! Мой мальчик очень зверюшек любит. Зайчиков, козочек, курочек.

– Но…

– Миля, не волнуйся, Богдан тебя завтра встретит после работы, и сходите.

Тогда я назначила встречу Гордею. Не хотела. Вообще не хотела больше с ним общаться, и когда он звонил, отнекивалась занятостью. Брат же сказал, что не надо знаться с богемой, вот я и слушаюсь. Нужда заставила, увы, обратиться к богеме за помощью. По моей задумке, я выхожу с работы, тут ко мне подходит Гордей, я кидаюсь ему на шею. Богдан понимает, что он – третий лишний и уходит в зоопарк сам, а мы вдвоем с Гордеем скрываемся в голубой дали. Занавес.

Тетю Катю я во внимание не приняла. Зря. Она дожидалась меня вместе с Богданом. Все произошло, как я и рассчитывала: Гордей встретил меня с каким-то красивым цветком в руках. Нарядный такой цветок, в коробочке. Мы с Гордеем изобразили нежную встречу и попытались скрыться, но тетя Катя сказала:

– Богдан едет с вами!

– Но, мы с Гордеем хотели бы…

– И Богдан с вами!

– Но мы вдвоем…

– Нельзя же оставить мальчика одного?!

Вообще-то можно, но мальчик прилепился к нам клещом, и тоже влез в машину. Хорошо, маму не взял. Хоть она и пыталась идти за машиной со словами «Вот всегда молодежь нас, пожилых, бросает и не заботится!».

Гордею было весело. Я попыталась познакомить его с Богданом, но тот интерес не проявил, вежливость – тоже. Машину певец вел сам, на этот раз без шоферов, телохранителей и фанаток. Умудряясь избегать пробки, мы ехали в сторону центра. Погода за окном стояла пасмурная, что часто случалось в начале сентября. Сначала погода людей пугает, люди вытаскивают из дальних углов куртки и шапки, а потом снова становится тепло, но в босоножках уже не походишь, потому что все остальные уже влезли в куртки.

– Куда вы меня везете? В зоопарк? – с энтузиазмом спросил Богдан.

Мы с Гордеем уставились на него, Гордей даже руль отпустил. Богдан сидел на переднем сидении, я – сзади. Вот, горюшко-то! В зоопарк, потом в цирк, потом леденец купим. Он вообще не соображает, или прикидывается? Хотя, как я поняла за жизнь, полно таких людей, которые не хотят соображать, потому что им так проще. Прикинься убогим, и окружающие все за тебя сделаю, да еще и пожалеют несчастного. Почему я так жить не умею?! И не научусь уже.

– Нет, Богдан, мы едем на деловую встречу, – объяснила я.

– Так ведь это не интересно! Поехали в зоопарк!

– Извини, мне по работе это необходимо. Если хочешь, высадим тебя у зоопарка, сам сходи.

– А как я обратно буду добираться?

– На метро.

– Один?!

– Тетя Катя сказала, что тебе двадцать шесть лет. Точно не шесть? – не удержалась я и съязвила.

Богдан обиделся, но спорить не стал, поехал с нами.

Пусть мама сватает меня за него сколько угодно, но такого мужа мне не надо. Подозреваю, что остальным тоже не надо. Лучше я еще одну кошку заведу. Этот мужчина сядет мне на шею и ножки свесит. Я же не его мама, ей-то по грехам и мука, а мне здоровья на такого мужа не хватит. В постель с ним не тянет совершенно. И еще он ест много, а денег себе на еду, похоже, зарабатывать не умеет. Нет, решила, чем так, то лучше еще одну кошку.

– Приехали! – весело сказал Гордей, подруливая к большому нарядному зданию.

– Может быть, вы меня здесь подождете? – рискнула попросить я. – Или в том кафе, которое мы только что проехали?

– У меня денег с собой нет! – отказался Богдан от посещения заведения общепита. – Я ведь с тобой поехал!

Гордей усмехнулся в кулак. Ну да, зачем мужчине деньги? Он же с девушкой в кафе идет.

Брать парней с собой не хочется. По Богдану сразу видно, что он придурок. Гордей наряжен так, будто воскресли древние славяне. Для богемы сойдет, а я же в приличное место собираюсь.

– Миля, мы пойдем с тобой! – заявил Гордей, пристраивая автомобиль на парковку.

– Ох, со вчерашнего дня колени болят! – простонала я, вылезая из машины.

– Почему? – пожалел меня певец.

– Два часа вчера на работе простояла.

– Извини за неприличный вопрос, напомни, где ты работаешь?

– Преподавателем в вузе. И ничего неприличного – я стенгазету рисовала.

– Больше некому?

– Оказывается, да.

Богдан в это время терпеливо ждал, пока я разогну спину и наговорюсь с Гордеем. Мальчики явно не желали не то что наедине оставаться, но и вообще общаться. Шли не рядом, а от меня с разных сторон. Ладно, потерплю.

Марк Трофимов меня ждал. Весь такой уверенный, излучающий успех и достаток. Хорош, очень хорош. Хозяин жизни. А самое для меня главное – хозяин полиграфического комбината. В моей сумочке несколько десятков билетов лежат, мне их студенты принесли. Не по пять штук, а по одному. Студенты, если захотят, вообще что угодно могут сделать, и билетов на разные мероприятия найти за пару дней. Теперь – чудеса полиграфии – вместо нескольких десятков билетов у меня будет в пять раз больше. Лишь бы Марк Трофимов не возражал. И тогда премия к новому году точно моя!

Гордей поздоровался с Марком как со старым знакомым. Ну, как же, земляки. Богдан что-то промямлил. Марк позвал своего помощника, представил нам его как Максима, крупный такой и высокий, попросил его занять гостей. Меня же проводил в светлый и почти пустой кабинет. То есть, он казался пустым, там такая мебель незаметная и удачно расставленная.

– Большое спасибо, что нашли время для нашей встречи, – сказала я. Вчера позвонила по номеру на его визитке, попросила, он не отказал, молодец.

– Короткой встречи.

– Всего несколько минут.

– Что вы хотели?

– Премию к новому году за воспитательную работу со студентами!

Марк наклонил голову и с интересом на меня посмотрел:

– Я не распределяю подобные премии.

– Нет, конечно, просто я не так объяснила! Мне нужны билеты на разные мероприятия!

– И тут я ничем не могу помочь.

– Билеты можно напечатать! У меня есть, вот они! – вытащила из сумочки большую стопку и продемонстрировала. – Например, есть один, а если напечатать еще четыре, то будет пять! И тогда получится, что я провела со студентами больше всех культпоходов, и мне дадут премию!

Марк изо всех сил старался не засмеяться:

– Обманывать нехорошо!

– Знаю, – тяжело вздохнула, ибо совесть все-таки мучила. – Но премию очень хочется!

– Большая премия?

– Очень!

– И на что же вы потратите такую огромную сумму, если не секрет?

– Ну, – замялась я. – Куплю много черничного йогурта, весь холодильник заставлю им, только надо проверить срок годности…

– Вы любите черничный йогурт?

– Не я, моя кошка любит, – ответила я, не обращая внимания на удивленно вскинутые брови собеседника.

– Кошка? Не дети? Обычно дети йогурт любят. Знакомые говорят…

– Не знаю, у меня нет детей. Только кошка.

– У меня тоже нет детей.

– Кошка?

– И кошки нет. То есть вы желаете обеспечить кошку йогуртами до конца ее дней?

– Нет! – улыбнулась я.

– Куда же вы потратите остальную часть денег?

– Отдам студентам.

– Отдадите?

– В прошлом году в студсовете возникла идея поставить спектакль про Древний Египет. Они там целый месяц что-то считали, выясняли, обсуждали, а потом сказали, что на постановку нет денег, и им отказали дать от университета. Для спектакля им много всего надо: костюмы, декорации. Они до сих пор вспоминают свою идею и расстраиваются. Вот я и отдам деньги, пусть делают спектакль, а весь реквизит потом во дворце культуры университета останется. Другим поколениям.

Марк покачал головой и сказал:

– Хорошо, помогу. Пойдемте со мной. Познакомлю с теми, кто будет подделкой билетов заниматься.

– Только Софье Павловне ничего не говорите, пожалуйста! Она тоже премию хочет, а я первая такое придумала!

– Не скажу.

Я потопталась на месте, поглазела в окно и решилась:

– И еще…

– Что? – обернулся ко мне уже в дверях Марк.

– Вы не могли бы мне составить список ваших магаданских знакомых, у которых недавно умер кто-нибудь из родственников?

Марк сильно удивился, и даже скрыть этого не пытался. Отошел от двери, вернулся ко мне. Он думал, что я за ним иду, а я решила задержаться. Вдруг дело выгорит, и мне помимо билетов достанется ценная информация.

– Позвольте узнать, зачем вам это?!

– Позволяю, – улыбнулась я. – Я могу вам рассказать чистую правду, но ведь вы не поверите.

– А вы попробуйте.

– Обещаете не вызывать священника с кадилом?

– Слово даю!

– У меня гроб украли.

Марк сел. Хорошо, кресло рядом стояло. Красивое, блестящее, с высокой спинкой. Сел, откинулся назад, почесал пальцем переносицу.

– Марк, вы обещали! – напомнила я, решив, что его рука потянулась к телефону.

– Я помню. Продолжайте.

– Не о чем продолжать. Ничего не знаю, честно. Пришла домой, а там гроб, дорогой, между прочим! В гробу – прекрасная девушка в белом платье. Розы и свечи рядом. Я испугалась и убежала. Когда вернулась – ни дорогого гроба, ни царевны.

– Какой царевны?!

– Мертвой. Которая в гробу, – серьезно ответила я. Хоть бы не счел меня сумасшедшей. Но он счел.

– Миля, вы ведь наукой занимаетесь, верно? Может быть чрезмерное умственное напряжение…

– Мне не померещилось, я проверяла.