Текст книги "Неудачная дача (СИ)"

Автор книги: Лариса Светличная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Как это мертвый? – прошипела Елена, внезапно потеряв голос.

– Не веришь, сходи сама и посмотри, – обиделась девочка.

– Ни за что!

– Настя, хватит сочинять, – прикрикнул Степан.

– Я не сочиняю! Я зашла мириться, а он с ножом в животе лежит. Сходите и сами посмотрите.

– Не пойдем, – чуть ли не хором сказали парни.

Потом все почему-то повернулись ко мне.

– Я схожу, – согласилась я.

Бутерброд, не скучай, я вернусь и тебя доем.

– Настенька, сестричка дорогая, сознавайся, это шутка такая, да? Ты классиков начиталась.

– Начиталась, сами весь день заставляли. Только у Достоевского в книжке не нож, а топор, и не дедушка, а бабушка.

– Мне сейчас плохо будет, – прошептала Елена, и Антон стал ее обмахивать пустым пакетом от рыбы.

– Надо что-то делать, – сказала Настя.

– Подождите, Миля вернется и все расскажет, – сказал Никита.

– А мне вы, значит, не верите? – насупилась Настя.

– Я не верю, – сказал Степан, но со мной пойти не захотел.

– Да там все как в фильме ужасов было! И нож, и кровь, – воскликнула Настя.

– Детям нельзя позволять фильмы ужасов смотреть, у них потом глюки, – сказал всем Степан, а потом повернулся ко мне: – Ну, что сидишь? Ты идешь или нет?!

– Иду.

– Так иди. Вернешься, все расскажешь.

Настю трясло, Елена была перепугана до синевы. Надо их успокоить. Вполне возможно, что дед или пьяный, или просто решил напугать внучатую племянницу. Вдруг Настя вообще ошиблась и приняла спящего за мертвого. Схожу и проверю.

Парни смотрели на меня с ухмылками. Не поверили они Насте, или решили, что мы устроили розыгрыш специально для них. Только почему-то не замечали, что Настю трясет, а Елена белее стены.

– Волнуешься? – продолжал издеваться Степан. – Но я – джентльмен. Позвольте проводить вас до калитки, мадемуазель.

– Провожай. Ботинки только обуй, на улице змеи ползают.

– Ах, спасибо за предупреждение! Как удачно, что я прихватил новые кроссовки! – ржал Степан.

Я сунула ноги в черные блестящие калоши и стала ждать провожатого.

Никита сел за стол и сделал вид, что увлечен пакетом с сухариками. Взгляд Антона метался по нашим лицам, ища, где задержаться, но интеллект сделать выбор не позволял.

Степан присел на стул, сунул обе ноги в кроссовки и заорал матом, забыв о присутствии женщин и детей, то бишь нас с Еленой и Насти. Гадать, что приключилось, нам не пришлось.

– Кошка паскудная! – орал Степан. – Нагадила, тварь, в мои новые кроссовки!

Елена улыбнулась трясущимися губами, Настя тоже. Никита захохотал, откинув назад голову, Антон стоял и думал, не опасно ли смеяться над Степаном. Тот продолжал вопить.

Я обратилась к присутствующим:

– В связи с вновь открывшимися обстоятельствами, я схожу одна. Никто не возражает?

Посмотрев на подруг, поняла, что возражения у них имеются, и самые серьезные, но озвучить их они не успели – Степан, скинув обувь, двинулся на меня, словно бульдозер. Опять пол грязный, а я его только что помыла. В шаге от меня у него хватило ума понять, что даже мне не удалось бы заставить кошку нарочно кому-то напакостить. Мы не в цирке.

– Какая хозяйка говнистая, такая и кошка! – бросил он мне, дожидаясь, что я стану опровергать его слова. По его ненавидящему взгляду поняла, что в его мечтах я с визгом кинусь к нему в попытке расцарапать лицо. И тогда можно будет смело меня стукнуть, сломав, например, нос, или выбив зуб.

Елена побледнела еще больше, хотя уже некуда, только сейчас осознав, что мы в доме с тремя здоровыми мужиками, отбиться от которых не сможем, если им придет в голову какая-нибудь не такая мысль.

Жаль было разочаровывать парня, но я всегда считала, что люди могут иметь обо мне любое мнение, а высказывают они его вслух, или держат при себе, зависит лишь от степени их воспитанности, в которой я ни в коей мере не виновата. Поэтому лишь слегка пожала плечами, напоминая себе, что его суждения не имеет для меня ценности. Но Степан жаждал боя, и досрочная капитуляция противника его не остановила.

– Поймаю твою кошку и сверну ей шею!

Это он зря сказал. Обо мне он может говорить и думать что угодно, но кошку в обиду не дам. Я, не пошевелившись, чуть улыбнулась и ответила:

– Тронешь мою кошку – сожгу в ближайшем торфянике.

Так говорила бы с ним внезапно пришедшая смерть.

Все на секунду замерли.

– Она не шутит, – серьезно предупредил Никита, знавший мое отношение и к самой себе и к кошке.

Степан увидел что-то такое в моем лице, что ему совсем не понравилось, хотя я стояла с легкой улыбкой на губах. Он, продолжая материться, вышел на крыльцо и стал полоскать кроссовки в бочке с водой. Воды в ней почти не осталось, да и та была мутная.

– Скоро вернусь, – бросила я, вышла на крыльцо, обошла Степана и пошла к калитке.

Милка ждала меня за забором на тропинке. Сидела на каких-то бревнах, вытянув хвост. Увидела, что я иду к другому входу в большой дом, и побежала следом.

– Защитница ты моя. Не позволяешь всяким издеваться над хозяйкой. Настоящий друг!

Кошка мявкнула, но, увидев, что я вхожу в соседнюю калитку, зашипела и серой тенью метнулась в кусты крыжовника. И чего испугалась, глупенькая.

Родственничек моих подруг дружелюбием и легким характером не отличался. Виделись мы с ним всего несколько раз издали, и ничего хорошего мне не запомнилось. Незваных гостей он вполне мог встретить зарядом соли из ружья. Дойдя до этой мысли, я трусливо решила, что с мертвым дедом общаться будет все-таки проще, чем с живым. Так оно и оказалось.

Открыв крепкую калитку и пройдя к крыльцу по чистой дорожке, я подумала, что напрасно Ленкин прадед построил такой большой и добротный дом на две семьи с двумя отдельными входами. И не продать его за нормальную цену, и жить в нем семьям-врагам невозможно. Теперь вот еще вроде бы труп нарисовался.

Дед смирно лежал вместе с ножом в луже крови. Я не эксперт-криминалист, но и мне ясно, что его убили, самому так не зарезаться.

Мебель перевернута, стулья разбросаны, ящики комода выдвинуты, вещи раскиданы. Интересно, что же здесь искали? И кто искал? Кто – догадываюсь. Что – нет. Если нашел – убийцу мы не увидим. Если не нашел, тоже все плохо.

Я стояла у порога, боясь что-то задеть и думая о том, что дед сопротивлялся до последнего. Драка тут была нешуточная, потому что такого высокого и крепкого не по годам мужчину мог победить только более молодой противник. Или их было несколько, но эта идея мне не нравилась, по-моему, дрались все-таки двое. Простая драка исключается – смысл? Нет смысла. Драка должна была вестись за что-то ценное. Убийца требовал, а дед не отдавал. Но что это могло быть? Мифический клад покойного предка? Ой, не смешите меня.

Если предположить, что убийца не нашел то, что искал, то это могу поискать я. Если это была ценная вещь, то покойный мог носить ее с собой. То есть в момент убийства она была у него. Рассуждаем дальше: если он не хотел отдавать эту вещь, а он не хотел, если предпочел умереть, а не расстаться с ней, то он мог ее спрятать во время разговора и драки с убийцей. Последний вопрос: куда он мог ее спрятать? Уж точно не в карман. Или в карман? Не хотелось бы обыскивать труп. Поищу пока просто вокруг на полу.

Я подошла ближе, очень стараясь ни на что не наступить и не сдвинуть ничего с места. Присела на корточки и заглянула под комод. Все правильно. Протянув руку, я выудила из-под комода цепочку с кулончиком. Дед незаметно бросил ее на пол и задвинул ногой под комод. Возможно, так был этим занят, что пропустил удар ножом. Догадки и предположения, конечно, но других пока нет.

Цепочка и кулончик дешевые. Убивать из-за них совершенно не имеет смысла. Я бы поняла, если бы дрались за золото-бриллианты, но не убиваться же из-за такой ерунды, как та, что я держала в руках. В любом магазине подобного барахла огромный ассортимент, выбирай, что хочешь. Почему тогда им хотелось именно этот кулон?

Я повернула свою находку к свету и прочла надпись на кулоне: «Valetudo bonum optimum».

И ведь не поспоришь.

Наедине с трупом было тихо и спокойно, возвращаться в Ленкин гадюшник не хотелось. Поэтому я скорбно стояла и думала над вечными проблемами о быстротечности жизни, маленькой зарплате и отсутствии приличных мужиков на моем горизонте. Совсем было пригорюнившись, я вспомнила, что у Елены Прекрасной с мужиками тоже большой напряг, а она меня в разы краше. Эта мысль меня немного отогрела, стало легче. Все-таки неприятности подруг действуют на среднестатистическую женщину успокаивающе.

Злая я все-таки, веселее подумала я и решила идти назад и поделиться с народом своими предположениями. Я рассудила, что надо это сделать, растревожив осиное гнездо, хотя вероятность того, что кулончик завалился под комод случайно, была очень высока. Вот и посмотрим, чем дело кончится, чем сердце успокоится. На первый взгляд всё происшедшее мне сильно не нравилось, а самое главное – угрожало моей физической безопасности и душевному спокойствию. Ну, и кошки с подругами тоже.

Футбол или закончился, или надоел, потому что вся компания встретила меня в полном комплекте, и даже кошка лежала на холодильнике, нагло щурившись на Степана. Он отвечал ей полными ненависти взглядами, но близко не подходил.

Елена пила воду из стакана, который принесла Настя. По-моему, запивала какие-то таблетки. Нервничает. У Насти тоже физиономия не радостная. Антон и Никита меланхолично дожевывают чипсы.

Все посмотрели на меня, а я аккуратно закрыла дверь, а то комары налетят. А если налетят, то будут грызть кошку Милку и Настю, они у нас самые вкусные. Девочка потом ходила вся в волдырях, а кошка хватала комаров зубами и отмахивалась от них хвостом.

– Ну, что там? – нервно спросили Елена.

– Твоего деда убили, – подтвердила я Настину новость. – Надо вызывать полицию.

– Что я говорила! – обрадовалась Настя. – А вы мне не верили! Говорили, что дети всегда врут! А я правду сказала!

– Как это убили? – переспросила подруга, не разделив искренней радости младшей сестренки.

– Подробно или кратко?

– Давай подробно, – жуя чипсы, молвил Никита. Антон кивнул, соглашаясь, но ничего не сказал.

Я села на диван и начала рассказ.

– Убийцу он не ждал. Разговаривать не хотел. Вернуть то, что требовал убийца, отказался. За это и поплатился. Вот и все.

– Это подробно? – выгнул бровь Степан. – А как тогда кратко? Ты же туда ходила и должна все рассказать.

– Никому я ничего не должна, ни подробно, ни кратко, – грустно сказала я, в который раз подумав, что вежливость плохое качество. Во всяком случае, толку от него мало при общении с некоторыми субъектами. Передо мной сейчас почти все такие.

– Миля, расскажи, не обращай ни на кого внимания, просто мы все нервничаем! – попросила Елена.

Ага, все нервничают, одна я словно воплощение безмятежности, мне одной хорошо и спокойно, и осмотр места преступления, несомненно, способствует укреплению нервной системы каждой девушки.

– Почему он не ждал убийцу? – начал Степан. – Может к нему собутыльник в гости зашел, напились, подрались?

– На столе стояла только одна тарелка и кружка. Гость был неожиданным, – ответила я.

– Но ведь убийца мог спрятать вторую тарелку?

– Мог, – не стала я спорить. – И вообще мог сделать генеральную уборку, капитальный ремонт, и крышу черепицей тоже мог покрыть. Только зачем такие сложности?

– Скрыть улики!

Я промолчала, а Елена с Настей громко фыркнули. Кошка подумала и мявкнула. Степан исподлобья на нее глянул.

– Почему ты сказала, что он не захотел разговаривать с убийцей? – спросил меня Никита, а ответила ему Елена:

– Мой двоюродный дед неразговорчивый!

Никита кивнул, соглашаясь с подругой, мол, ей виднее, она своего деда лучше знает, и потянулся за чипсами, но их Антон уже доел. Никите достался пустой пакет. Молодец Антон. Война-войной, а обед по расписанию. Моя кошка тоже придерживается этого принципа. Надо ей черничный йогурт скормить, я с собой взяла несколько штук.

– У кого есть телефон? – спросила я, решив заканчивать всю эту самодеятельность и переложить поиски преступника на плечи специалистов.

– У меня нет, – мгновенно пожаловалась Настя. – Я его потеряла, а мама сказала, что до осени новый не купит.

– У меня тоже нет. И не было никогда, – напомнила я больше самой себе, чем окружающим.

– Я свой в другой куртке оставил, простите, – проинформировал Антон. Как будто школьник, который отчитывается перед учителем, почему не выполнил домашнее задание.

– У остальных есть?

– Мой не берет. Невозможно дозвониться, – попыталась разобраться с техникой Елена. – Не понимаю, в чем дело, не может такого быть!

– А где мой телефон? Он тут лежал, – заволновался Степан и зыркнул на кошку. Решил, что это она забрала позвонить?

– Вон твой лежит, разрядился, – показал ему Никита на подоконник. – А вот мой в огороде в бочку с водой выпал из кармана.

– Я зарядник не взял… И зачем ты совался в эту бочку? – спросил Степан.

– Там рыба была, а когда я второй раз заглянул, ее уже там не увидел.

Ничего удивительного, подумала я, осуждающе глядя на Милку. Она только облизнулась. Валерий Павлович, отец Елены и Насти, зачем-то три дня назад выпустил рыбину в бочку. Он порыбачить любит в лесном пруду. Выжить пойманной им в пруду рыбе не удалось, и бочка не спасла. Милка облизнулась еще раз, и принялась вылизывать сытое пузо.

Все как-то обреченно молчали и, похоже, сейчас попытаются разойтись кто куда. Так дело не пойдет.

– Еще раз повторяю вопрос: так что там у нас с телефонами? – спросила я.

– А ничего у нас с телефонами! – зло ответил Степан. Кажется, он так и не поверил, что за стеной – труп. Или прикидывается.

– Надо к соседям сходить, – внес первое дельное предложение Антон.

– Нет здесь соседей кроме Данилыча! – утирая глаза платком то ли от гари, то ли от жалости к почившему деду, воскликнула Елена. – На эти выходные никто из города в поселок не приехал, погода плохая, торфяники горят.

– И кто такой этот Данилыч? – спросили парни. Они-то здесь впервые, и местного алкаша не знают.

– Сосед, – объяснила Настя. – Только папа сказал мне с ним не дружить, потому что он пьет, ворует огурцы из нашей теплицы, и ущипнул Ленку за попу!

– Ух ты! – хором сказали парни, дружно повернув головы к той части тела Елены, которую ущипнул Данилыч.

Елена фыркнула и от комментариев воздержалась.

– А мама сказала, что так делать нельзя, потому что Ленке тогда было тринадцать лет. А папа ничего не сказал, он Данилыча куда-то повел, а потом у Данилыча рука была в гипсе. А мама сказала, что кто плохо себя ведет, у того рука отсохнет.

Никто с Настей спорить не стал, но от Елены отвернулись.

– А у Данилыча есть телефон? – спросила я, отвлекая народ от пагубных мыслях о разных частях тела девушек и отсохших руках.

– Откуда? Он все давно пропил. И телефон тоже. Если он у него вообще когда-то был…

Елена была все так же грустна, а может раздражена, она еще не решила.

– Нам тоже пора выпить, – оживились парни. – Тем более что водка есть. Наливайте всем.

– Я не пью, – отказалась я.

– Все не пьют, наливай.

– И я не пью, мне тоже налейте! – закричала Настя.

– Маленькая еще, – приструнили ее.

Настя не успела привести убедительные аргументы, доказывающие возможность употребления спиртных напитков до наступления совершеннолетия, потому что с крыльца донесся голос:

– Эй, есть кто дома?

– Это кто? – тихо и испуганно спросил Никита.

– Дед воскрес, – неудачно пошутила Настя.

Никита с Антоном побледнели, а Степан усмехнулся.

– Так я и знал, что нас разыгрывают с этим трупом! – сказал он.

– Да Данилыч это, легок на помине, алкоголик, я его по голосу узнаю хоть где, – даже не удивилась Елена. – Стоит только заговорить про водку, он сразу появляется.

В дверь бочком влез Данилыч – мужик, который пытался изобразить скромно-застенчивый вид, не имея к тому никаких данных. Он увидел парней, сделал правильный вывод и задал правильный вопрос:

– Ребятки, у вас выпить есть?

– Нет, – парни тоже сделали правильный вывод, и широкими спинами в едином порыве загородили стол, на котором гордо стояла бутылка, только что добытая из холодильника.

– А как же вы живете-то без водки?

– Плохо живем, – не стали возражать парни.

– Ну, ясное дело, что плохо. Без водки то жить всем плохо, – легко согласился Данилыч.

– Данилыч, у тебя телефон есть? – спросила Елена.

– Ни телефона, ни вертолета, – ответил тот, внимательно глядя на парней, и начиная догадываться, что от него что-то прячут.

– Данилыч, а ты у деда моего водку просил? – продолжала допытывать Елена.

– Что ты, девонька, у этого трезвенника окаянного? Водку? Я к нему и не хаживаю.

– Давно не хаживаешь? – не успокаивалась Елена.

Я не ожидала от нее такой настойчивости, с соседом она едва здоровалась. Но с другой стороны – не каждый же день убивают твоего двоюродного деда.

– Никогда не хожу, – ответил Данилыч.

Степан повернулся к стоявшему рядом с ним Никите и прошептал: «Вот вам и убийца собственной персоной». Никита кивнул.

В причастность Данилыча к смерти Елениного деда я почти не верила. Мог бы для убийства и другое время подобрать, более подходящее. Да и способ не очень.

– Есть кроме нас кто-нибудь в поселке? – спросила я.

– Никого нет, – отмахнулся сосед, нацеливаясь на стол. – А вы-то зачем сюда притащились? Вокруг пожары, отсюда теперь, небось, до среды не уехать.

– Как до среды?! Мне в понедельник на работу! – подал голос Антон. Кто бы мог подумать, что он работает. Какой начальник согласился держать на рабочем месте этого тормоза? Или у меня предвзятое отношение к каждому из этих троих замечательных парней?

– Сиди теперь не рыпайся, – посоветовал Данилыч.

– Это что получается: вокруг пожар, за стеной покойник, а полиции нет? – заорал Антон, затевая бабью истерику. Никита, похоже, готов был его поддержать.

Степан выплеснул в лицо Антону остатки воды из стакана, который Елена не допила и поставила на стол. На Антона не подействовало.

– Я ни минуты в этом доме не останусь! – заорал он и побежал наверх, собирать вещи, видимо.

– Антон, не истери! – крикнул ему вдогонку Степан, а потом со злой рожей развернулся к Елене и передразнил: – Приезжайте ко мне на дачу, компания веселая, шашлыки! Ну да, компания – покойник, а шашлыки на пожаре приготовим.

– Как бы нам тут самим не сгореть, – нервно сказал Никита.

– Не сгорим, – утешила всех Настя. – Здесь каждое лето одно и то же.

– Но пару дней отсюда не выехать, – добавила Елена.

– Спасибо, утешила, сразу стало легче, – сквозь зубы сказал Степан.

Все замолчали, обдумывая ситуацию и пути выхода из кризиса. Только кошка переместилась на диван и зарылась в подушки, надеясь, что там прохладнее. Я решила, что надо сказать народу всю правду, имеют право знать:

– Это еще не самое плохое.

– Куда уж хуже, – не поверили мне.

– Убийца здесь. Среди нас.

После моего такого замечательного, своевременного и чрезвычайного по своей трагической силе заявления не последовало ни вздохов, ни стонов, никто даже не свалился в обморок от ужаса. Это меня немного огорчило, я все-таки другой реакции ожидала. А пока Елена продолжала изображать из себя умирающую лебедь, Настя болтала ногами, сидя на стуле, и разглядывая кошку – думала, поймать ее или пусть дальше лежит на диване. И пусть все психологи твердят, что на детей стресс как-то не так действует, я не верю. На Настю ничего не действует. На парней тоже ничего пока не действовало. Они достали пиво из холодильника. Молодцы, у кого стресс, а кто выпивку заботливо припрятал в прохладное место.

– Ты что несешь? Дымом надышалась? – даже не глядя в мою сторону, фыркнул Степан.

– Может этот дед сам себе харакири сделал? – предположил Никита.

Тут восстала Елена, отбросив в сторону платочек:

– Какое еще харакири? У нас в роду психов не было. Если мертвый, значит убили.

– А кому надо его убивать? И зачем? – громко спросил Степан у окружающего пространства. Пришлось отвечать мне:

– Я думаю, из-за этого, – я протянула вперед руку. Кулончик мерно покачивался на цепочке, привлекая все взгляды.

– Что-то ювелирное? – встрепенулась Елена, решив, что вещь дорогая, но, внимательней разглядев, вернула мне.

– Твой дед его во время драки ногой под стол задвинул. На полу след от его ботинка остался. А зачем задвинул? А затем чтоб убийца его не нашел!

– Дай посмотрю, – протянул руку Степан. Взял цепочку и сделел тот же вывод, что и Елена. – Из-за этой ерунды никто никого и никогда убивать не будет. Кулон дешевый, цепочка даже не золотая. Драться из-за вот этого?

– Да, точно, ничего особенного. В любом киоске купить можно, – мимоходом заглянув Степану через плечо, согласился с ним Никита.

– А почему тогда кулон возле трупа под столом лежал? – попробовала поддержать мою теорию Настя.

– Случайно завалился, – отмахнулись парни, и вдруг заметили изменения в интерьере: – А где водка?

– И где Данилыч? – добавил с лестницы Антон. Он вышел с сумкой, но убегать в Москву пешком уже передумал. Видимо, дым за окном решимости ему не придавал.

– И когда только успел слинять и нашу водку прихватить?! Парни, идем на разведку! – голосом лидера произнес Степан. – Надо найти Данилыча, отобрать водку, и посмотреть, что там с трупом… Где сосед живет?

– Четвертый дом из калитки налево, – сообщила Настя.

– Может не пойдем? – тихонько спросил у Степана Никита.

– Надо проверить, похоже, девки нас разыгрывают, – еще тише ответил он, но я услышала.

Парни, расправив плечи и гордо подняв головы, четкой поступью ушли в туман, как герои наикрутейшего боевика. Такие кадры всегда показывают, когда горстка отчаянных смельчаков отправляется спасать мир. За пять минут до титров многострадальный мир всегда оказывается в очередной раз спасён. Значит, решили повторить кинушку, мальчики, ну-ну, а я посмотрю, недоверчивые мои.

Елена с Настей тоже смотрели им вслед, но платочками не махали. У Елены его уже можно отжимать и выкидывать, а Настя так вообще поморгала глазами и искренне спросила:

– А взрослые парни вообще все вот такие?

– Какие? – уточнила Елена.

– Ну, такие, что хочется, чтоб они все уехали и не приезжали больше.

– Нет, Настя, этот вариант еще не самый худший, – плохо скрыв в голосе безнадежность, ответила Елена. – За одного из них Миля выходит замуж. Ты бы знала, каких трудов мне стоило затащить их на дачу.

– Лучше бы ты поменьше старалась, – совершенно искренне сказала девочка, как обычно, не заботясь о впечатлении, которое производят ее слова. – А за Никиту Миля не хочет замуж. Не надо ей замуж, ей и с кошкой хорошо, правда, кисонька?

Настя вытащила из-под вороха подушек кошку и стала ее гладить по спинке. Сонная Милка, которая от жары не знала куда деваться, даже не предприняла попытку возражать, плохо ей, бедной, и йогурт злые люди не дали. Зато возразила подруга, да еще как.

– С кошкой?! – почти заорала она, и я на всякий случай отошла к двери, если вдруг убегать придется. – У вас обеих от жары мозги расплавились?! Замуж Миля не хочет! Кто ее спрашивает? Есть слово «надо»!

По опыту я знала, что лучше молчать, Настя тоже решила пока не открывать рот, и только кошка, хрипло мяргнув, пошла с дивана поближе к прохладному холодильнику.

– Какие ты трупы тут понаходила, их в нашем поселке со дня сотворения мира не было! – продолжала буйствовать Елена. – Кончай играть в следователя! Нет здесь никаких убийц! Мы на шашлыки приехали и на твою помолвку! Ты что тут устроила?!

– Я устроила? – даже обалдела я.

– А кто? Я что ли? – вскинулась подруга.

– Вполне вероятно, – задушевно произнесла я. – Может быть ты сама влюблена в Никиту. Только и твердишь, какой он красивый и замечательный. Может, ты специально подстроила эту поездку, чтобы он увидел нас рядом и понял, насколько ты красивее меня. Он это поймет, бросит меня и переметнется к тебе. И деда своего ты сама прирезала, чтобы побыстрее получить наследство, а то старик на свете уже зажился, вдруг завещание оставит на кого-нибудь другого, что тогда? Накрылся халявный дом? И кто тебя заподозрит в убийстве? Такого прелестного белокурого ангела с такой улыбкой и такими глазками? Кошка и то больше на убийцу похожа.

– Да у тебя мозги от жары не только расплавились, но еще и вытекли! – округлили глаза подруга. – Никита нас рядом не видел? Шутка года! И деда я не убивала.

– Кто знает…

– Миля, Лена, а давайте вы не будете ругаться? – осторожно предложила Настя. – Надо сказать: мирись, мирись, и больше не дерись, а если будешь драться, я буду кусаться!

– Во-во, мне кого-то укусить хочется, – нахмурилась подруга.

– Вот так люди в вурдалаков и превращаются, – загрустила Настя.

– Это в вампиров, что ли? – отвлеклась от споров Елена.

С любыми вопросами, хоть как-то касающимися истории – это ко мне!

– Различия в понимании славянской и западноевропейской мифологией такого явления как…, – четко начала я, оказавшись в родной стихии, но Елена слушать не захотела. Правильно поняла, что если я начну говорить, то раньше, чем через полчаса не остановлюсь. Это если всем повезет. А то могу и два часа без напряга. Издержки преподавательской профессии – говорить на любую тему, пока рабочий день не закончится.

– Вообще-то, я хочу, чтобы тебе было хорошо, – не глядя на меня, сказала подруга. – Чтобы у тебя был муж и дети, а не только кошка…

– Знаю, – я действительно это знаю, и давно. Только все мне желают счастья как-то своеобразно, забыв спросить об этом меня. Но ведь все-таки желают и стараются. Много ли найдется девушек, которые сватают красивого парня не за себя, а за подругу? Вот так-то… Терпим дальше.

Елена ерзала на неудобном стуле, положив локти на стол. Настя скорчив жалобную мордочку глядела то на меня, то на сестру, миритесь, мол, скорее. Кошка лежала возле холодильника, растопырив во все стороны лапы и хвост, хоть фотографируй.

– Миля, – переступив через свой характер, попросила подруга, – ну не делай ты такую умную серьезную рожу, а? Не говори, будто ты всех жить учишь и не ходи бесцельно по дому с тряпкой!

– Я не специально, – честно сказала я. – И как мне теперь ходить и что говорить?

– Сейчас научу! – вскочила со стула Елена и встала в позу в духе древнегреческих трагедий. – Запоминай! Ах, Никита, мне так страшно! Обними меня! Пойдем в ту комнату! Закрой дверь, а то все равно страшно! Теперь надо сказать очень тихо…

– Что сказать? – встряла Настя, и я так и не узнала эти волшебные слова.

– Ничего, – сникла Елена. – Всё равно Миля так не сможет, кого я учу, для кого стараюсь…

– Если так сказать, думаешь, он клюнет и женится? – не отставала от сестры Настя.

– Тут не говорить, тут делать надо. И вообще, человека судят не по словам, а по поступкам, – напомнила младшенькой сестренке старшая.

Мы все тяжело вздохнули, сокрушаясь каждая о своём.

– И не лови ты никаких убийц. Нет их здесь. Кто кто-то чужой мимо шел и убил моего деда. Мы все здесь друг друга знаем, поэтому давай договоримся: не надо работать сыщиком, займись лучше Никитой!

– Обещаю сделать все от меня зависящее. Только труп за стеной не способствует романтическому флирту.

– Жаль, что я телефон потеряла, а то бы сама в полицию позвонила, – с намеком глядя на сестру, сказала Настя.

– Теперь у тебя долго телефона не будет, – не давая надежде зашевелиться в детской душе, сказала Елена. – Знаешь, сколько стоит похороны организовать? Вся родительская заначка уйдет. И не надо на меня так смотреть! Я не собираюсь биться в истерике и рыдать по дорогому дедушке! Я его терпеть не могла. Хоть и не убивала.

Я присела на пол рядом с кошкой. По-моему, здесь было так же жарко, как и во всем остальном доме, хоть кошка считала иначе. Взять бы сейчас ее в охапку и рвануть отсюда подальше. И почему люди не летают как птицы? Правильный вопрос задала героиня Островского. Я ее поддерживаю. Вот была бы я птицей, и этот пожар мне был бы нипочем. Но деваться некуда.

– Почему ты терпеть не могла своего деда?

– А ты стала бы любить человека, который орет на твоих родителей? Я недавно здесь на даче нашла дневник папы, он его еще в детстве вел. Так вот, он пишет, что когда этот дом строили, уже тогда мой двоюродный дед со своим братом ругались, и моего папу он все детство изводил. Представляешь? Маленькому ребенку житья не давал! Гад!

– Если братья друг друга не выносят, то зачем же они один дом построили?

– Дом строили мой родной дед и его отец, мой прадед. А двоюродный дед здесь стал жить, когда прадед умер. Прадед на него свою половину дома оформил.

Пожалуй, я бы исключила подругу из списка подозреваемых. Вряд ли Елена зарезала деда, хоть она не скрывает, что его не любила. Или притворяется.

Во дворе погода стояла непонятная – то ли день, то ли утро, то ли вечер. Вечные сумерки, сквозь которые пытается пробиться солнце, но все уже забыли, как оно выглядит. Пойти что ли во двор, комаров покормить, или они там уже сдохли давно по такой жаре. Я выглянула в окно. Куст крыжовника, заметив меня, призывно зашевелил ветками, или это просто ветер дунул.

Я взяла одно из заранее заготовленных ведер с водой, снова намочила в нем простыни и везде их развесила, а потом в очередной раз протёрла пол.

Настя в это время с показным интересом читала Достоевского, а Елена, вспомнив, наконец, что это все-таки ее дача, навела порядок на столе и в кухне, выбросив лишний мусор и пустые упаковки из-под еды. И ничего с ее маникюром не сделалось.

Ведро с грязной водой я вылила под куст крыжовника, который всерьез решил, что родился под счастливой звездой.

Вернулись парни, и на героев боевика они ничуть не были похожи. Что-то у них там не срослось со спасением мира.

– Данилыча нашли, но водку он уже выхлебал.

Они добавили еще несколько фраз, отражающих отношение к соседу и к безвременно почившей бутылке водки. Водку им было жаль, а сосед исхитрился вырваться и раствориться в тумане, теперь его не найти.

На втором по значимости месте оказался труп. Его все увидели и впечатлились. Теперь заботой героев стало побыстрее отсюда сбежать. Они бы это сделали прямо сейчас, но не позволяли погодные условия.

– Из поселка не уйти, из-за дыма ничего не видно, и где-то горит, – заявил Степан.

– Надо спать ложиться, темно уже, – сказал Антон. Его мама укладывала спать, едва пропикает шесть вечера?

– Спать еще рано. И я не хочу ночевать в одном доме с убийцей, – оторвалась от своей книжки Настя.

– С чего ты это взяла? Про убийцу? – повернулся к ней Никита.

– Миля сказала, забыл, что ли?

– Мало ли, что твоя Миля сказала, – без уважения к моему авторитету зевнул Степан.

– Миля очень умная и она все правильно говорит, – обиделась за меня Настя.

– Может, ты сама и прирезала своего дедулечку? Зашла к нему в гости, он к тебе пристал с пошлостями, и ты его прирезала? – привязался к ней Степан.