Текст книги "Клад Волчьего колодца"

Автор книги: Лариса Письменная

Вторая неприятность

Среди густой зелени блеснула свежей голубой краской высокая входная арка. Из-за решетчатой ограды приветливо заулыбались широкими окнами новенькие одноэтажные домики Зубровского пионерского лагеря.

Роман Петрович остановился, его внимание привлек фанерный щит, прикрепленный над аркой. На белом фоне ярко алели большие буквы:

ЛВАРД

– ЛВАРД? – заинтересовался Роман Петрович. – Это еще что за новость такая? Ага, вот и объяснение.

Рядом, на толстом кленовом стволе, висел плакат:

Вы хотите знать, что такое ЛВАРД? Охотно объясним: ЛВАРД – это Лагерь веселых, активных, работящих и дружных.

Запомните: мы принимаем в лагерь

!!!ТОЛЬКО ТАКИХ!!!

Роман Петрович засмеялся. Молодцы! Попробуй после этого быть другим!

– Роман Петрович приехал!.. Роман Петрович, здравствуйте! – зашумели радостные голоса.

Окруженный голоногой, вихрастой ватагой, Роман Петрович окончательно забыл о своей неприятности и повеселел.

– Ну здорово, веселые, активные!

– работящие и дружные! – хором дополнили те.

– А это мы еще увидим. Что скажете хорошего?

Работящие и дружные в ответ повели своего начальника показывать оконченную без него спортплощадку – красу и гордость юных лагерных мастеров.

– Ого, да у вас тут настоящий спортивный городок! – восхитился Роман Петрович, по-хозяйски придирчиво осматривая оборудование площадки. – И впрямь – работящие!

Работящие с гордостью показали свежие мозоли на руках.

Потом начальника лагеря перехватил суетливый и всегда чем-то озабоченный завхоз.

– Роман Петрович, на чем же вы приехали? – жалобно заговорил он, сдвигая вместе смешные рыжеватые кустики бровей. – Почему телеграммку не ударили? Мы бы вас на станции подождали.

– Пустяки, я и пешком неплохо прошелся, – несколько криво усмехнулся Роман Петрович, здороваясь с завхозом. – Что у вас тут новенького, Аникей Степаныч?

– Да все по-старому. Вот разве – мягкий инвентарь сегодня со станции привез. Может, посмотрите?

Роман Петрович направился с завхозом на склад, заглянул на кухню, зашел в канцелярию и снова с головой окунулся в свою хлопотливую повседневную работу.

Вечером к нему неожиданно прибежал ночной сторож пионерлагеря, старенький Карп Данилович.

– Ой, товарищ начальник, несчастье у меня дома стряслось – пожар!

– Пожар? Что же сгорело?

– Хатенка моя обгорела… барахлишко, правда, все спасли. Вот какая беда!

– Действительно, беда. Как же это случилось, Карп Данилыч?

– А кто же его знает? Спал я после дежурства, а старуха в Кленовое, в аптеку, поплелась. Верно, соседские ребятишки баловались с огнем, ну и полыхнуло…

– А может, печка топилась?

– Да нет, печка холодная была. И, обратно же, поджечь никто не мог, врагов на селе у меня нет… Ребята, не иначе. Спасибо, хоть сам-то не сгорел – соседи сонного из хаты вытащили.

– Что ж делать будете, Карп Данилыч?

– Отстраивать надобно. Председатель колхоза обещает помочь. Вот пришел просить вас отпустить меня на время.

– Гм… что ж, придется, видно, на этот сезон подыскивать другого сторожа. Вы зайдите ко мне завтра с утра, потолкуем с Аникеем Степановичем: кое в чем и мы вам поможем.

– Спасибо, Роман Петрович. А пока кого найдете, наш ездовой Семен согласен посторожить, я с ним уже говорил.

Старик ушел.

Вторая неприятность в один день! Попробуй-ка теперь, накануне уборки хлебов, подыскать нового сторожа…

Отряд старших и их вожатый

 
Хорошо, ребята, нам в краю родном,
Весь простор широкий – наш родимый дом!
Летняя, зеленая, счастливая пора,
Дальние дорожки, привалы у костра!
      Ты гори, костер!
      Полыхай, костер!
Далеко-далеко наша песенка слышна.
      А кругом поля,
      А кругом луга,
А кругом любимая, родная сторона!
 

Вьются над костром багряные искры, кружатся и уносятся вместе с песней вверх…

Вожатый Виктор, студент второго курса педагогического института (собственно, тут, в лагере, он уже не Виктор, а Виктор Михайлович), двадцатилетний юноша со скуластым, простодушным, по-девичьи розовым лицом и такими мечтательными глазами, что их ему никогда не удается сделать строгими, загляделся на огонь. Сбор провели, любимые песни спеты, пора гасить костер, а жаль: уж очень хорош!

Вожатый с усилием отрывает от огня глаза и оглядывает тесный круг озаренных пламенем лиц. Вот член совета дружины, хозяйственная и распорядительная семиклассница Оля Барабаш, подперла русую, украшенную чебрецом головку и слушает, что ей нашептывает на ушко кудрявая, быстроглазая Иринка. С Олей просто и легко работать, а вот Иринка – та много забот причиняет своими затеями и капризами. Любит Иринка пошуметь, покомандовать, а всего больше любит похвастать своим богатейшим лагерным опытом: она, видите ли, в прошлом году ездила в Артек и теперь всякий разговор начинает словами: «А у нас в Артеке…»

Рядом с Иринкой зажмурился от огня горнист Гриць Колосок – ласковый, веселый мальчуган, общий любимец лагеря. Плечом на него навалился веснушчатый, как воробьиное яичко, Геннадий, по кличке Генка Ветряк. Этот всегда кричит, бренчит, за все хватается, и почти ничего до конца не доводит.

Смеется-заливается румяная толстушка Таня Фомина – любительница хорошо поесть. Подружки, желая скорее узнать, что ее так рассмешило, дергают Таню за рукав, от чего она еще сильнее хохочет.

А вот, чуть подальше, обхватив колени загорелыми руками, о чем-то задумался Сережа Дьяченко – ярый фантазер и сорвиголова. С этим, вероятно, еще придется хлебнуть горя!.. Сергей неохотно подчиняется размеренному режиму лагеря, терпеть не может никаких организованных мероприятий и вообще, кажется, смотрит на свое пребывание тут, как на какую-то наскучившую обязанность.

Рядом с Сережей прилегли его верные дружки: рассудительный, несколько неуклюжий на вид Слава и худенький, застенчивый Костя. И потому, что запевалой этой неразлучной тройки является горячий и порывистый Сережа, душа вожатого не знает покоя: трудно предугадать, на какую выходку может подбить Сережа своих друзей.

Вот, хитро поглядывая на Геннадия, уже что-то, видно, придумывает занозистый редактор лагерной газеты «Воинственный еж» рыженький шустрый Степа Волошин. Это смышленый парнишка, и «ЛВАРД» – его затея. Действительно, «веселые, активные, работящие и дружные» – как это чудесно! Но какие же они, эти «лвардовцы», разные и как нелегко подобрать ключик к каждому из них…

Виктор Михайлович невольно вздыхает, встряхивает головой и решительно подымается.

Пора на вечернюю линейку.

Тайна неразлучной тройки

Каждый, кто отдыхал в пионерском лагере, знает, что такое «свободное время». Его предоставляют трижды в день: полчаса после завтрака, час перед обедом и час перед ужином, всего два с половиной часа. Золотое время, но его слишком мало даже для такого энергичного человека, как Сергей.

Прошла полная неделя, как он, Славка и Костя живут в пионерлагере, и приходится, глядя правде в глаза, признать: намерение, ради которого они очутились в лагере, потерпело крах. Нет, нет, в эти короткие «свободные часы» нечего и думать о том, чтобы незаметно спуститься в Волчий Колодец, хоть он теперь и совсем рядышком. А в другое время… когда? В семь утра Гриць Колосок сигналит в горн побудку, и все как ошпаренные вскакивают с коек, мчатся на зарядку, ужасно много едят (Славка явно начал толстеть). После обеда целых два часа (сказать только!) вынуждены спать. Кроме того, придумали всякие там беседы, экскурсии, кружки… Не жизнь, а сущая организованная мука: человек не может свободно, как того пожелает душа, распоряжаться собой. Эх, если бы не Волчий Колодец и не слово, данное Томке в прошлом году, Сережа, чего доброго, не вытерпел бы и дал стрекача домой.

А ведь никто, кроме них, в лагере не подозревает, что в отдаленном уголке, за высоким дровяным сараем существует забитый досками старый, высохший колодец, овеянный легендой и самыми пылкими домыслами четырех мечтателей, – такой близкий и такой недосягаемый!

Надо было немедленно обсудить затруднительное положение, в котором они очутились.

Возвращаясь с речки после купания – и это купание, под надзором медсестры и вожатого! – Сережа тайком дернул Костю, подмигнул Славе, и приятели незаметно отстали.

– Я спрашиваю вас, хлопцы, что будем делать? Или, может, вы отказались уже от нашего плана, позабыли данное Томке слово и вообще решили спрятаться в кусты?

Оказалось, что Слава с Костей не имеют такой привычки – отказываться от своих планов и слов и, тем более, прятаться в кусты, но каким образом теперь проникнуть в Волчий Колодец, они не могут сообразить.

– Самое лучшее – попросить разрешения у Виктора Михайловича, – малодушно предложил Костя.

– Попросить разрешения? – возмутился Сережа. – Тогда весь отряд захочет спуститься в колодец – и пропала наша тайна и наше открытие. Нет, мы сами должны это сделать! Слушайте лучше, что я придумал: мы спустимся туда ночью.

– Ночью?

– Только ночью! Днем нас обязательно заметят, да и режим – дышать не дают. Ну, согласны?

– Согласны, – поразмыслив, кивнул головой Слава. – Когда пойдем?

– Я смотрел по календарю: через неделю будет полнолуние. К тому времени подготовим…

– Тише, – шепнул Костя, дергая Сережу за рукав. – Сюда кто-то идет.

Новый сторож

Из-за деревьев вышел высокий сутулый старик с косматой, по самые глаза, бородой. Из-под старого, примятого картуза выбивалась взлохмаченная копна черных волос, – по-видимому, этот дед не признавал парикмахерских. Заметив ребят, он остановился, тяжело перевел дыхание и вытер рукавом вспотевший лоб.

– Здравствуйте, голубки! Гуляете?

– Здравствуйте… гуляем…

Дед снял с плеч мешок, покряхтел, разгибая спину и опустился на траву, в холодок.

– Ох, умаялся! Отдохну малость. Ноги никудышные – не слушаются, не то что у вас, прыгунков.

Старик был хоть и диковат на вид, но оказался приветливым и разговорчивым и сразу же понравился мальчикам. Они тоже присели рядом с ним в холодке.

– Куда, дедушка, направляетесь? – поинтересовался Сережа.

– В Лисички иду, голубки, в село Лисички. Знаете такое?

– В Лисички? Так вы же, дедушка, сбились с дороги! Лисички в другую сторону.

– Может, и сбился, впервые в этих краях… Вот вы мне и покажете дорогу.

– А вы зачем в Лисички идете? – спросил Слава.

– Посоветовали мне туда податься: в больнице, будто, сторож требуется.

– Сторож? Так нам же в пионерлагере сторож нужен!

– В лагере, говорите? В пионерском? Гм… в больницу оно бы лучше. Пойду сперва в Лисички.

– Ну к чему вам, дедушка, те Лисички? – принялись уговаривать старика ребята. – В лагере вам будет во сто раз лучше!

Дед заколебался.

– А кто у вас там за старшего? С кем говорить?

– Начальником у нас Роман Петрович Мороз, наш учитель географии из лисичанской школы. Мировой дядя! Мы вас, дедушка, сейчас проводим к нему. Как попросим, так, увидите, сразу и примет!

– Ну, к начальнику так к начальнику, – согласился старик. – Ведите!

Приятели торжественно повели деда в лагерь.

У входной арки, под грибком, их встретил дежурный, Генка Ветряк. Он ужасно заважничал, изобразил на своем лице неприступность.

– Вы где это были? Почему не возвратились вместе с другими?

– А ты не очень-то кричи! – осадил его сразу Сережа. – Не видишь разве, что мы к Роману Петровичу нового сторожа ведем? Ну-ка, пропусти!

Генка осекся и пропустил всех четверых на территорию лагеря.

– Роман Петрович, – разыскав начальника лагеря, закричал Сережа, – нашли!

– Подходящего, бородища – во! – добавил Слава. – И работать соглашается.

– Вон он, на лавочке сидит, – показал в окно Костя.

– Кого это вы там нашли? – удивился Роман Петрович.

– Сторожа! – отрапортовала тройка. – Ночного сто-ро-жа!

– Ночного сторожа? Интересно! Ну-ка, давайте его сюда!

Внимательно просмотрев все документы старика, Роман Петрович остался доволен: документы исправны, характеристика с предыдущего места работы хорошая, и начальник без лишней волокиты принял Захара Ивановича Кругляка на должность ночного сторожа пионерского лагеря.

У нас будет карнавал!

О карнавале, конечно, прежде всех узнала Иринка и мигом растрезвонила по всему лагерю.

Карнавал! Летний пионерский карнавал, со сказочными костюмами, заманчивыми призами, веселой выдумкой! Да это же непочатый край увлекательной работы для лагерных художников, рукодельниц, поэтов, электриков, танцоров, певцов!..

Лагерь зашевелился, как потревоженный муравейник. На завхоза, Аникея Степановича, как на бедного Макара, со всех сторон посыпались шишки: одному до зарезу нужна марля, другому – картон, третьему – бумага и мука для папье-маше…

Больше всех надоедала Иринка. Будь ее воля, она пустила бы на ветер все имущество лагеря. Спорить с ней было напрасно. На все доводы Иринка невозмутимо отвечала: «У нас, в Артеке, завхоз никогда не дрожал над каждым куском марли»…

Бедняга Аникей Степанович даже похудел и начал бегать рысью, спасаясь от своих преследователей.

Идея карнавала пришлась по душе и неразлучной тройке, особенно Сереже. Что там ни говори, а карнавал – это здорово! Ради него можно временно примириться и с ненавистным режимом.

Сперва Слава предложил сделать костюмы Лебедя, Рака и Щуки по известной басне Крылова. Сережа нехотя согласился, однако при условии, что он будет Лебедем. Слава заявил, что, в таком случае, хочет быть Щукой, но смирный Костя жалобно вздохнул:

– А может, придумаем что-нибудь другое?

– Конечно, придумаем что-нибудь получше, – поддержал его Сережа. – Какие-нибудь героические.

– Как на картине у трех русских богатырей, – подсказал Костя.

– У богатырей? Костенька, ты же гений! Ну конечно, сделаем костюмы трех богатырей. Я буду Ильей Муромцем… или нет, Муромцем лучше быть Славке, он самый толстый, а я буду Добрыней Никитичем. Ты, Костя…

– Алешей Поповичем? – расцвел Костя. – О, это совершенно другое дело – красавец богатырь на золотистом коне, а не какой-то несчастный рак, который должен все время пятиться назад.

К ним подбежала Иринка. Озабоченно встряхнув кудряшками, она спросила:

– Включаетесь в карнавал?

– Включаемся, – солидно ответил Слава. – А ты как думала?

– Может, вам помочь придумать костюмы? У нас, в Артеке…

– Придумаем сами, – отмахнулся Сережа. – Не хуже, чем в Артеке.

Не успела отбежать Иринка, как пристал Генка Ветряк.

– Ой, ребята, а что я придумал! Эх, и костюмчик будет! – шептал он, соблазнительно заглядывая в глаза. – Никому не расскажу, только вам. Я вам про свой, а вы мне про ваши. Идет?

Нет, в таких условиях о секретной работе над костюмами не могло быть и речи. Нужно где-то отыскать укромный уголок. Но где?

А что если, попроситься в сторожку к деду Захару? Он, наверное, впустит, ведь это они, а не кто другой, устроили его на работу в лагерь!

– Шагом марш к деду Захару! – скомандовал Сережа.

Сторож берется помогать

Дед Захар сидел на пороге своей сторожки. Он приветливо поднялся навстречу гостям:

– Заходите, голубки, заходите!

С первого же дня своего пребывания в лагере Захар Иванович успел заслужить всеобщее уважение. Это он посоветовал завхозу отпустить бездельника-плотника, который, мол, больше отлеживался в холодке за дровяным сараем, чем работал, и взялся все, что нужно, доделывать сам. А поскольку лагерь был новый, то и работы хватало. Дед Захар оборудовал на кухне удобные полки для посуды, сделал покрышку для бочки с водой, помог достроить душевую. Неразлучная тройка с полным основанием гордилась своей «находкой».

Узнав, в чем дело, дед Захар не только согласился пустить ребят к себе мастерить карнавальные костюмы, но даже обещал помочь.

Славка раздобыл в пионерской комнате журнал с цветной репродукцией картины Васнецова «Богатыри», Дед Захар рассмотрел ее и скептически крякнул:

– А коней где вы возьмете?

Друзья озадаченно переглянулись. Действительно, об этом они не подумали. Ведь пешие богатыри сразу утратят все свое величие! Не выезжать же им верхом на палочках?

– Подождите, я мигом! – сообразил что-то Сережа и выскочил из сторожки.

Через несколько минут он вернулся, весело размахивая книжкой:

– Виктор Михайлович дал. Смотрите, как мы сделаем коней!

В книжке был нарисован «всадник»: мальчик преспокойно стоит на собственных ногах, а к его поясу прикреплен каркас «коня», покрытого до земли попоной. Из-под камзола, вдоль попоны, свисают пустые сапоги «всадника». Вот и все.

– Ну? – торжествуя, спросил Сережа. – Поняли?

– Хитро придумано! – покрутил лохматой головой дед Захар. – Та-а-к… На каркасы для коней нужна толстая проволока… попробуем достать у Аникея Степаныча. Гривы, хвосты и бороды – из пакли. Эту чешую и тарелки…

– То – кольчуги и щиты!

– Все равно… Гм… известно, мороки до черта.

– Зато костюмы какие! – увлеченно воскликнул Сережа. – Ручаюсь – лучших ни у кого не будет!

– Ну что ж, попробуем. Только вот вам мое условие: без меня в сторожку не бегать и ничего тут не ворошить. Однако боюсь – не укрыться вам со своим секретом: не ровен час, заглянет кто сюда и все увидит.

– Да мы, дедусь, никого и близко к вашей сторожке не подпустим, – заверили друзья и, довольные, помчались атаковать Аникея Степановича.

Славка хозяйничает

Ребята с азартом принялись мастерить карнавальные костюмы. Сережа во всеуслышание заявил, что они «в лепешку расшибутся, но ошарашат весь лагерь».

Возни с костюмами хватало, кроме того, в эти горячие дни Славу избрали старостой кружка юннатов, и работы привалило по самое горло.

Новый староста прежде всего аккуратно осмотрел отгороженный крашеной фанерой уголок веранды, задумчиво постоял у двух стеклянных банок с пучеглазыми лягушатами, потрогал пальцем сонную ящерицу в коробке и решительно направился к вожатому.

– Виктор Михайлович, нужно немедленно пойти в лес!

– Но ты же сам вчера ворчал, что лес тебе и так хорошо знаком, и требовал идти на речку, – заметил вожатый. – Вот мы завтра и собираемся на рыбалку.

– Нет, – упрямо мотнул головой Славка, – на речку потом, завтра нужно в лес. Вот пойдемте, я вам что-то покажу.

Славка привел Виктора Михайловича на веранду за загородку.

– Разве это живой уголок? – презрительно сказал он. – Лягушки и те от скуки посинели. Завтра в лесу нам нужно поймать белку, зайца, ежа, лисичку… ну и еще что-нибудь такое…

– Волка, например, – рассмеялся вожатый, откровенно любуясь Славкиной хозяйской хваткой.

– Волков в нашем лесу нет, – с сожалением ответил Славка. – А лисы есть. Так пойдем завтра, Виктор Михайлович?

– Пойдем! Это ты дело придумал. Действительно, пора оборудовать живой уголок.

До самого вечера кружок юннатов, под неуклонным натиском старосты, изготовлял клетки, сачки, папки для сбора растений. Славка делом подтвердил, что не напрасно ему оказали высокое доверие, избрав старостой.

Однодневный поход в лес за экспонатами для живого уголка назначили на утро следующего дня.

Следы в овражке

 
До чего же хорошо кругом!
Под деревьями густыми светлый дом,
И дорожка золотая,
Ярким солнцем залитая,
По которой мы идем,
                              мы идем,
                              мы идем…
До чего же хорошо кругом!
 

Крылатая походная песенка, бодрый шаг крепких, загорелых ног, вкусная, слегка пропахшая дымком каша на привале – что еще может быть чудеснее?

Но вся эта поэзия похода мало устраивала практичного Славку. Осмотрев на дневном привале добычу, он недовольно фыркнул. Одни бабочки и жуки! Ни зайца, ни лисицы и близко не видели, лишь раз, будто в насмешку, зацокала над головой белка, да и та, мелькнув огненным хвостом, исчезла в верхушках деревьев.

Роптал и Генка, которого на время похода назначили санитаром. Как же, тащил-тащил свою аптечку и – на тебе! – ни одного пациента. Он назойливо осматривал каждого, нашел несколько незначительных царапин и с наслаждением смазал их йодом, но настоящей работы для санитара так и не нашлось.

После обеда Славка повел Сережу с Костей в один укромный овражек, где была, как он уверял, вполне надежная лисья нора.

– Лисица, она знаете какая? Она – как собака, ее приручить можно! У моего бати, когда он работал объездчиком в Макаровском лесничестве, жила домашняя лисичка. Так, представьте себе, она даже лаяла! – хвастал Славка.

– А у нас домашний ежик жил, – припомнил Костя. – Мышей по ночам ловил…

– Еж – чепуха! – перебил Сережа. – Вон у нашей директорши лесхоза дикая коза живет. Директоршин Женька уверяет, будто и молоко дает, как домашняя.

Ребята спустились в длинную, поросшую боярышником низинку. Славка быстро отыскал лисью нору.

– Старая нора, – заметил Сережа. – Лисица ее бросила.

– Не люблю, когда болтают без толку! – возмутился Славка. – Мне сам дядя Тимоша говорил, что тут целая лисья семья живет, а дядя Тимоша уж знает!

– Жила бы семья – были бы следы, – не унимался Сережа.

– И, наверное, есть, нужно только лучше присмотреться!

Охотники заползали вокруг норы.

– Ребята, я нашел какие-то следы! – позвал из-за кустов Костя.

– Верно, следы, – согласился Сережа. – Только это не лисьи… Видите, какие большие? На медвежьи больше похожи…

– Откуда тут медведю взяться? Из зоопарка сбежал, что ли?

– А думаете, не бывает? Вы только смотрите – по размеру как раз медвежья лапа! Тьфу! Тут каблук виден… Какой-то дядька ходил.

Славка с Костей от смеха покатились на траву. Ну и Сережка, нашел в Зубровском лесу медведя с каблуками!

Они выбрались из овражка, и тут наконец им повезло: прямо на них из кустов выкатил маленький ушастый зайчонок.

Ребята застыли на месте. Малыш тоже оцепенел от ужаса.

P-раз!.. Все трое выбросили вперед руки и упали на землю. Зайчишка, словно пружинка, подпрыгнул вверх, но было поздно: Костя успел схватить его за заднюю лапку.

Ну, теперь хоть не совестно в отряд вернуться! Да и пора уже – Гриць Колосок трубит сбор.

…Когда все стихло, на дне овражка зашевелились колючие кусты боярышника и из них выползли две согнутые фигуры.

Постояв прислушиваясь некоторое время, они осторожно выбрались наверх и молча разошлись в разные стороны.