Текст книги "Твой или ничей(СИ)"
Автор книги: Лана Жаданова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)
Annotation
"– Выходи за меня замуж... – А если я скажу нет? – Тогда я свяжу тебя, перекину через плечо и отнесу в ЗАГС так. – И желтая пресса будет любить тебя вечно..."
Жаданова Лана
Жаданова Лана
Твой или ничей
У всех сейчас лето , а у меня осень...
Ветер бросает листья к ногам
И просит -
Не отдавай меня никому, а я тебя не отдам... (с)
Все истории, как правило, с чего-то начинаются. В сказках это что-то вроде в тридевятом царстве, в тридесятом государстве, мимо острова Буяна (ой, не совсем то). Или, например, и жили они долго и счастливо (ага, а потом встретились). Не так уж и важно, на самом деле. Но у каждой истории есть свое начало, своя отправная точка, с которой события начинают развиваться по нарастающей, закручиваясь водоворотом, и захватывая все новые и новые действующие лица. Словно пьеса, актерский состав которой постоянно меняется, влекомый перипетиями сюжета. И лишь главные роли остаются неизменными... Знаете, как поется в одной песне? Он и она – картина в черно-белых тонах, в истории с названием «любовь». Вот точно так же и здесь. Это мучительно сладкое чувство, нагрянув в гости, когда меньше всего ждут, пишет свой сценарий для двоих. С поистине садистским удовольствием продумывая очередные детали, повороты и бетонные перекрытия. Кого-то размазывает по стеночке, а кто-то продолжает нестись на полной скорости дальше, поймав нужную волну и повернув именно там, где было нужно...
Жизнь – редкая стерва, не находите? Иногда создается такое впечатление, что ей просто в кайф тыкать нас носом в закон всемирного свинства. Но иногда, если очень захотеть, то можно плюнуть на фатум, рок и что там дальше по списку. И начать писать свою книгу, с чистого листа. А черновики так приятно развеять пеплом по ветру, чтобы ни боли, ни разочарований, вообще ни-че-го... Знаете, говорят, что если люди встречаются, значит это кому-нибудь нужно. Судьба никогда не сталкивает два одиночества просто так. Всегда есть какая-то цель, скрытый мотив, хитро заныканный между строк. Нужно только разглядеть его, и тогда все сразу становится ясно и просто, как и любая гениальная вещь. Так вот, о чем я вообще? А о том, что даже если разделить миры, социальные статусы и сословия, нормы и принципы морали и поведения, истории и жизни, любви чихать на это с Эмпайр Стейт Билдинг, поверьте. Она не смотрит на цвет кожи и пол, не делает расовых различий. Она просто заставляет думать друг о друге шестьдесят одну секунду в минуту. Заставляет прислушиваться к каждому звуку, эхом отдающемуся в гулкой тишине, в надежде услышать такие знакомые и близкие сердцу шаги. В этом она вся. И нужно быть полным идиотом, чтобы не ухватиться за любезно предоставленный шанс.
Хотя, легко сказать, что нужно поймать момент. Но люди – такие создания, которым постоянно что-то мешает. Мы привыкли в большинстве своем валить происходящие с нами беды на магнитные бури, неудачный парад планет, и все в таком же духе. Но разве это так сложно – остановиться хоть на мгновение? Замереть, и подумать о том, что же мы делаем не так? Где была та самая ошибка, с которой все начало валиться из рук, нарастающим снежным комом захлестывать с головой, не давая свободно вдохнуть? И вроде бы еще можно все исправить, вот только тут вступает в игру это извечное "лень"... Ну да мы как-то отклонились от темы, поскольку история на самом деле не о том, как бороться со стрессами, депрессиями и разруливать навалившиеся на голову проблемы. Нет-нет, тут все банально, простои вообще клише, ага. Эта история будет о любви. О том, что не важно, сколько времени вы провели вместе – год, месяц, день или пять минут. Любовь не спрашивает, не выбирает, она просто появляется. И можно отрицать до Второго пришествия, что не влюблены и все такое. Но рано или поздно падают даже самые крепкие стены, сдаются на милость победителя даже самые неприступные города, выбрасывают белый флаг безоговорочной капитуляции последние стоики.
Вообще, если уж говорить о любви, то стоит непременно упомянуть веру в чудеса. Ведь что есть на самом деле это чувство как не чудо? Задавали ли вы себе хоть раз вопрос – когда я перестал верить в сказки? Когда ушла эта детская, безоговорочная, не подлежащая сомнению вера в лучшее? Почему мы разучились мечтать, надеяться на то, что осталось еще место в нашем мире, насквозь пропитанном цинизмом и отрицанием, для магии? Говорят, такие вопросы из разряда риторических, и не требуют прямого ответа. Но что, если однажды кто-то спросит себя о подобном? И что, если ответ все же будет получен? Во что выльется подобный диалог себя с собой, когда лежат в руинах города, дымятся на осколках цивилизации надежды, проигравшие в войне без победителя? Философствовать можно вечно, находя все новые и новые аргументы, гипотезы, подтверждения и постулаты, непреложные каноны и все в таком же духе. А можно просто выдохнуть, закрыть глаза, отдаваясь на волю чувств и медленно погружаясь в желанное тепло, и с улыбкой сказать – да, я люблю. И пусть весь мир подождет...
Сегодня маленькая дата,
Представь, что мы когда-то
Не знали друг о друге ничего... (с)
Там, за окном, где жизнь споткнулась на повороте, идет снег. Ветер кружит в танго снежинки, одевая мир вокруг в белое, словно невесту перед свадьбой. Но в этой комнате время будто бы остановилось, очарованное магией потрескивающего в камине можжевельника. Прозрачный стеклянный шарик неизвестной галактики, затерявший на просторах Вселенных. Укрытый призрачным серебром далеких звезд туманности Ориона. Немного приторный, терпкий запах корицы и глинтвейна, и ваниль горячего шоколада, таинственный танец отблесков пламени в устремленных друг на друга взглядах. Бесконечность нетерпеливого ожидания. Словно предвкушение чуда, как когда-то в далеком теперь уже детстве, когда в двери стучится Рождество. И не можешь уснуть, гадая, ждет ли утром тот самый, бесконечно желанный подарок. Или же новый день принесет горечь разочарования, постучавшись с рассветом в неплотно зашторенное окно... Им редко когда выпадало такое вот счастье собраться всем вместе, выкроить время в бесконечных гастролях, концертах, записях новых песен, клипов, да и просто в работе. Но так неожиданно начавшаяся метель, и небольшой горнолыжный городок оказался отрезан от транспортных путей, а все рейсы отменили на ближайшие несколько дней. Уютный отель стал приютом для них. Шесть сердец, четыре из которых замерли в предвкушении того, о чем большинство из них догадывались лишь по слухам.
– И все же, как началась ваша история? – Дима первым рискнул нарушить уютное, но несколько затянувшееся молчание, чем вызвал хитрую улыбку на губах друга и устроившейся в его объятиях девушки. Не то, чтобы их знакомство было совсем уж тайной, покрытой мраком. Но эта свадьба два с половиной года назад наделала много шума... Молчаливый обмен взглядами в стиле "ты начнешь или я", и Соколовский крепче прижал к себе свое сокровище, с таким трудом некогда обретенное. В конце концов, волшебство предновогодней ночи всегда располагает к сказкам о любви, особенно если они, как эта, со счастливым концом...
– Ну, даже не знаю, с чего начать... – Он намеренно сделал театральную паузу, и ответом послужило слаженное фырканье.
– Начни сначала...
– Тогда, наверное, лучше все же мне. А Влад потом подхватит, если что... – Лана немного повозилась, устраиваясь удобнее, и откидывая голову на плечо мужа. Его руки на уже хорошо заметном животике сжались чуть крепче, таким собственническим жестом, что остальные только понимающе переглянулись. Никто из здесь присутствующих, кроме Димы Бикбаева, не знал, чем едва не обернулось это вот негаданное счастье для семьи Соколовских, но обо всем по порядку. – В общем, было весело. А началось все с того, что ваша покорная слуга, всей душой терпеть ненавидящая скопления людей в таких количествах, не смогла отказать своей младшей сестре и купила билет на киевский концерт своего будущего супруга. О чем я, само собой, на тот момент, не подозревала ни сном, ни духом. Скрепив сердце и скрипя зубами от злости, пришлось все же идти...
На дворе стоял конец мая 2013-го. Слишком жаркий для Киева в эту пору года, но чему тут удивляться? Столица Украины всегда была отдельной планетой, и перекочевать из сапог сразу в босоножки было нормой для жителей стольного града. Не хотелось не то, что куда-то идти и что-то делать. Даже двигаться было лень, и мысли лениво перетекали с места на место, напоминая слишком жидкий кисель. Настроение было, что называется, ни в звезду, ни в Красную армию, но кого это волновало, кроме самой рыжей? У нее горели сроки, директор требовал окончательный вариант последнего проекта, а у нее внезапно пропало вдохновение. Вот умерло, и все тут. Реанимация не поможет, констатируйте клиническую смерть пациента. Звучит, может и смешно, вот только ей было не до смеха. Требовалось срочно что-то делать, поскольку ну не привыкла она отступать. Совесть не позволяла, ага. Вот и приходилось активно пинать Муза, и искать дополнительные источники вдохновения, в надежде поймать ее – Мысль. Получалось, прямо скажем, из рук вон плохо. Но, как общеизвестно, закон подлости еще никто не отменял (очень зря, между прочим), так что раздавшийся вечером одного особенно отвратительного дня звонок запустил цепную реакцию событий, которые круто изменили две жизни...
– Ну Ла-а-а-ан, ну пожалуйста! Я же так редко тебя о чем-то прошу! – Голос младшей сестры мог бы разжалобить даже кусок гранита, вот только рыжая слишком хорошо знала Марину, чтобы вестись на подобные провокации. Да еще и барометр личного пиздеца... эээ... инстинкта самосохранения мигал красными лампочками опасности аки новогодняя елка – огоньками. Но мы же взрослые, мы же умные, так что интуицию никто не слушал, весьма напрасно, как оказалось потом.
– Слушай, давай я куплю тебе билет, приедешь и сама сходишь? Ты же знаешь, КАК я не люблю концерты, толпы этих влюбленных дурех, и атмосферу в общем и целом. Смерти моей хочешь, да?
– Ой, да ну тебя! Ну что тебе, сложно, что ли? Запишешь мне видео, сделаешь пару фоток, получишь автограф и можешь быть свободна... – Сестра умела убеждать, как никто другой. И если этой мелкой занозе в одном месте чего-то хотелось, она получала желаемое любым доступным и не очень способом. Наверное, именно поэтому Лана так радовалась, что живет отдельно от семьи уже четыре года, о чем ни разу до сих пор не жалела. А то, как пить дать, впаяли бы лет этак ...дцать за убийство особенно жестоким способом. Но дело было вечером, делать было нечего, и она согласилась, напоследок пообещав драгоценной сестрице спросить с нее потом за все, с процентами. И реанимировав ноутбук, девушка заказала билет он лайн, даже не обратив внимания на сумму, и руководствуясь принципом – чем ближе к сцене, тем лучше. Раз уж требовалось тащить с собой фотоаппарат и прочую атрибутику... Где-то в глубине души (ну очень глубоко, если уж на то пошло) зрело пока еще непонятное предчувствие того, что это мероприятие вылезет ей боком. Вот только те, кто был достаточно близко знаком с этим рыжим бедствием, прекрасно знали, что если уж вопрос стоял ребром, то она напоминала маленький бронированный танк, прущий к цели напролом... Случайности ведь не бывают случайными, и вообще все закономерно и продуманно, остается только идти по проторенной дорожке. И никаких шаг влево – шаг вправо, иначе – расстрел...
День Х становился все ближе, как и дедлайн сдачи работы. А свет в конце тоннеля был, скорее всего, фарами летящего по встречной экспресса. И отчаянно хотелось надеяться, что концерт пройдет не так уж плохо, и возможно, нарисуется хоть сколько-нибудь стоящая идея того, как закончить дизайн. В конце концов, ее репутация была надежной, как швейцарский банк, и известной далеко за пределами страны. Совсем еще молоденькая, в свои двадцать четыре она сумела добиться того, чего многие не достигали даже годам этак к пятидесяти. Ее знали в лицо и заочно, предложения по работе сыпались одно за другим, и это не могло не льстить. Но иногда здорово утомляло, даже не смотря на то, что она обожала свою работу. И собираясь на чертов концерт, мысленно убеждала себя в том, что ей тоже нужно отдохнуть, развеяться, мозги разгрузить в конце концов.
Кто такой – Влад Соколовский, она знала прекрасно. В конце концов, ее сестра была ярым фанатом некогда группы БиС, а теперь и обоих участников по отдельности. Да и такая, без сомнения, полезная штука как интернет, помогала найти ответы на любые вопросы. Но это не отменяло того факта, что лавируя между стайками бредущих к концертному залу тут и там девушек, Лана чувствовала легкую тошноту подступающей к горлу паники. Не то, чтобы это было серьезной фобией, с приступами, потерей сознания и прочим, но толпы людей она серьезно недолюбливала. Предпочитала им небольшой круг своих друзей или такое уютное одиночество, когда можно забраться на подоконник, с чашкой кофе, пледом и интересной книжкой, курить в открытое окно, вдыхая ночной воздух, пропитанный острой сыростью недавно прошедшего дождя... Моргнув несколько раз, девушка отогнала такие соблазнительные мысли о побеге, и решительно направилась ко входу, поправив сползающую с плеча лямку сумочки. Если она сбежит сейчас, так и не выполнив данное обещание, то Маринка будет дуться на нее до скончания веков. И это отнюдь не было преувеличением. Сестра была способна обижаться долго и со вкусом, пока виновник не приползал на коленях вымаливать прощения. И то не факт, что ее величество благодушно прощали сразу же, нет...
Не по ше лку, а по сердцу
Иду за нитью золотой
Чтоб найти любви
Живой цветок... (с)
Есть в жизни что-то такое, незыблемое, непоколебимое, вечное. У каждого это что-то свое, особенное, не подлежащее публичности. То самое, что помогает выжить, когда смертельно устал, подняться с колен, когда падаешь и вновь идти в бой, когда опускаются руки. Каждый выбирает сам, по своему вкусу и подобию. И бережно хранит это где-то глубоко в душе, там, куда нет доступа простым смертным... Для Влада таковым было творчество. Когда плохо, когда больно, он просто с головой уходил в процесс создания чего-нибудь, что серьезно рисковало стать шедевром в будущем. Или просто танцевал. И каждое движение, каждое па и поворот, под ритмичный грохот крови в венах в такт растекающейся в воздухе вокруг мелодии. Тело кричало о том, о чем могли так упрямо молчать губы. Рассказывало историю, которую никогда и никто не услышит вслух...
Да, ему нравилась слава, известность, признание. Но порой, просто по-человечески хотелось тишины и покоя, и чтобы никаких фанаток и журналистов в радиусе километра как минимум. Когда душа звенела туго натянутой гитарной струной, почти на том пределе, за которым непременно следует взрыв. И Вселенная разлетается на атомы, накрывая с головой. Когда хочется просто побыть дома, не страдая мигренью от постоянного нервного напряжения и шума толпы на концертах. Никуда не торопиться, не думать о том, что нужно написать новую песню/записать клип/новый альбом (нужное подчеркнуть). Но ведь жизнь со статусом звезды эстрады потому и называется таковой, что минуты абсолютного покоя выпадают очень редко. И ценятся на вес золота...
Киевский концерт прошел на ура. И Влад уже давно не чувствовал такой приятной усталости, когда выложился по полной, но все равно остался удовлетворен проделанной работой. И теперь хотелось поскорее добраться до номера, принять душ, смывая с себя напряжение, и отключиться, едва голова коснется подушки. Но не всегда получается как того хочется, и его неожиданно огорошили необходимостью убить еще пару часов времени на раздачу автографов и фото с поклонницами, которая была организована в холле той самой гостиницы. И на этом моменте, осознав всю ж... нелицеприятность ситуации, Соколовский очень пожалел, что рядом нет чего-нибудь колюще-режущего, топора к примеру. В глубине души проснулась злость, а до этого хорошее настроение ушло в подполье, вести партизанскую войну, и обещало присылать открытки по праздникам. А уж мысли крутились такие, что Ганнибал Лектор просто нервно курил в сторонке, молча завидуя. Но нет, мы же суперстар, и все такое. Так что пришлось натянуть на лицо свою фирменную улыбочку а-ля крошка на миллион, и надеяться, что его не переклинит на какую-нибудь глупость, и все пройдет тихо-мирно...
Как говорится, надежда умирает последней (и как правило, в страшных муках). Но где-то ближе к концу второго часа, автографа после этак... да кто их считал вообще?.. когда толпа беснующихся и визжащих от восторга девчонок изрядно поредела, он заметил кое-что (или скорее кое-кого) занимательное. В сторонке от толпы, рядом с одной из колон, украшавших холл отеля, стояла девушка. На ее лице светилась улыбка, которая лучше любых слов выражала мнение дамы по поводу всего происходящего. "Ну вы все и дуры" – буквально вопил этот молчаливый призыв, и Влад бы не удивился, если бы незнакомка театрально закатила глаза. Тем сильнее неожиданно разожглось его любопытство и желание выяснить, что здесь делает такая, как она. А в том, что целью прихода был он, парень не сомневался ни разу. И позируя для очередного фото, он то и дело посматривал в ту сторону.
Назвать незнакомку обычной не повернулся бы язык, настолько сильно она выделялась в этой толпе юных школьниц, словно выросших в одном инкубаторе. В ней было то, что приходит только с прожитыми годами – достоинство и умение себя подать. А еще она была красива. Длинные волосы того редкого оттенка медного, который сложно воссоздать даже при помощи самого профессионального стилиста, спускались до середины спины. Она казалась несколько хрупкой внешне, и он мог бы поклясться, что она совсем не высокая, хотя этому как раз таки было вполне логичное объяснение. Он не видел цвета ее глаз с такого состояния, но почему-то казалось, что они зеленые. Яркий пример ведьмы классической... Мелькнула у Влада насмешливая мысль. И если бы он только знал, насколько недалек от истины окажется. А пока его заворожили правильные, плавные черты ее лица, и захотелось рассмотреть поближе, а украшает ли ее вздернутый носик россыпь веснушек, как это часто бывает с обладателями огненной шевелюры. Но еще оставались поклонницы, которые требовали его внимания. Улыбаемся и машем. Люди любят идиотов... Еще одна саркастичная мысль, просто верхом остроумия, но толпа наконец-то рассосалась...
Она подошла к нему последней, походкой королевы. И со стороны могло сложиться такое впечатление, что звезда здесь отнюдь не он – Влад Соколовский.
– Не могли бы вы оставить автограф для моей сестры? Ее зовут Марина. – Аккуратная ручка с тонкими музыкальными пальцами ткнула ему под нос его же собственное фото.
– А почему она не пришла сама? – И надо же было такое спросить. Ответом послужил тихий смешок.
– Она – не киевлянка. – И это можно было назвать точкой в конце предложения, жирной такой. Но он бы не был собой, если бы не попытался ради чего-то, пока еще не ясного ему самому, удержать эту необычную девочку.
– А вам?
– А мне зачем? Я не поклонница. – И удивление в ее голосе было таким явным, что Влад невольно поднял голову, натыкаясь на озорные искры в глубине зеленых глаз. – Но за автограф спасибо. Она оценит. – И вот тут точно посодействовал его Величество Случай. Потому, что потом, какое-то время спустя, он так и не сможет объяснить себе толком, что же заставило попросить ее остаться, удержать рядом и продолжить этот странный разговор. Но тогда, особо не раздумывая, он просто выпалил первое, что пришло в голову.
– Как насчет выпить по чашечке кофе? – За выражение ее лица в этот момент можно было отдать миллионы, и все равно этого было бы недостаточно. Но рыжая, которую звали Лана, как выяснилось чуть позже, все-таки согласилась. Чем руководствовалась она, осталось при ней, но сейчас они сидели в его номере. Она – на диване, поджав под себя ноги и сжимая обеими ладошками чашку с напитком. Он – в кресле напротив, уже успевший переодеться в джинсы и простую рубашку, изучая ее из-под ресниц...
– Ты так легко согласилась подняться в номер к совершенно незнакомому человеку. А если бы я был маньяком, например?
– Мальчик мой, а кто тебе сказал, что маньяком не могу быть я? – Она насмешливо фыркнула, делая глоток горячего кофе. Который, к слову, здесь готовили просто превосходно. Неожиданно захотелось покурить, но рыжая затолкала эту предательскую мысль подальше. – Может у меня хобби такое – втираться в доверие к известным личностям, чтобы потом замучить их самыми жуткими пытками? – Это было глупо, клише, но смешно. И только пару минут спустя, отсмеявшись, эта странная парочка таких непохожих людей вновь вернулась к прерванному разговору...
Огонь в камине взревел с новой силой, и аудитория досталась благодарная, но говорить без перерыва она все же не могла. И Димка, чутко уловивший состояние подруги, тут же влез с вопросами, спасая ее от необходимости перенапрягаться слишком сильно. Вообще, их дружба тоже имела свою историю, которую вкратце можно было охарактеризовать примерно так – и смех, и грех.
– И все-таки, Владиус, о чем ты тогда думал? Ну, когда пригласил Лану в номер? Явно же не о птичках...
– Бикбаев, не нарывайся на грубость. – Соколовский усмехнулся, поцеловав супругу в висок. – Чтобы ты знал, помыслы у меня были самые, что ни на есть, кристально чистые. Мне просто было интересно, что делала такая красотка на концерте такого оболтуса. – Настроение было замечательное, да и обстановка располагала к легкому юмору. Они были вместе, рядом были друзья и опасность потерять то, что они обрели, больше не витала темными грозовыми облаками над их головами. Влад совсем недавно понял, как важно ценить то, что дает судьба. Но это понимание едва не заставило его заплатить слишком непомерную цену. И да, он помнил, о чем его предупреждала тогда Ланка, когда все еще только начиналось для них.
– Ну и как, узнал?
– Не поверишь, но да. До сих пор без улыбки вспомнить не могу. Но, познакомившись с Мариной, очень хорошо понимаю, каким подвигом было подобное решение. – Да уж, знакомство было то еще. Никогда на его памяти Владу не устраивали такой допрос с пристрастием. Помнится, тогда к концу вечера ему казалось, что извилины кипят, и из ушей натурально валит дым. Мариша умела выносить мозг как никто другой, и он искренне поражался тому, как его половина до сих пор не придушила свою сестренку. Хотя, родственные связи – дело такое, и в чем-то он даже понимал недоверие девчонки. Пришел тут такой весь из себя звезда, и заявляет, что женится на Ланке, и это не обсуждается. Но, как ни странно, ее родители восприняли все достаточно спокойно и приняли его хорошо, как собственного сына. Она уже взрослая девочка, и вполне способна сама решать за себя. Мы же можем только гордиться ей, и поддерживать тогда, когда ей это необходимо... Слова Антонины Витальевны глубоко отпечатались тогда в его памяти, и он по сей день вспоминал женщину с теплотой.
– Слушайте, мы тут просто жаждем интимных подробностей. – Дима Клейман немного неуверенно выразил вопрос, наверняка мучивший некоторых уже долгое время.
– Ну-у-у... Секс был хорош! – Лана улыбнулась покрасневшему парню, а комнату огласил дружный хохот.
– И когда ты только успела стать такой язвой, Рыжик? – Боря покачал головой, но в глазах участника 4Post танцевали смешинки.
– Она всегда такой была. И этот же вопрос я задал ей в вечер нашего знакомства. Стоит сказать, что ответ был весьма исчерпывающим... – На некоторое время в уютной гостиной воцарилась тишина. Ребята осмысливали уже услышанное, а чета Соколовских просто наслаждалась теплом друг друга. За окнами все так же падал снег, окутывая землю белым покрывалом, и навевая воспоминания о том, как луна серебрила сугробы в ту прошлую зиму. И они веселились, словно дети, рисуя снежных ангелов. Сбежав от всех и вся для того, чтобы просто побыть вдвоем... Слишком погруженные друг в друга, в только им одним понятный разговор двух влюбленных взглядов, ни Лана, ни Влад не заметили тихой и немного печальной улыбки на лице Димы. Наверное, никто не знал о жизни этой пары столько, сколько было известно ему. Он обнимал бьющуюся в истерике после ссоры с любимым девушку, вытирал слезы с ее щек. Он был первым, кто узнал о том, что она ждет ребенка. И он же стал тем, кто помог им снова найти друг друга, предотвратив то, что могло обернуться катастрофой. Любил ее, по-своему, не претендуя ни на что большее, чем звание близкого друга. И прекрасно осознавал, что ей об этом известно. В конце концов, рыжая всегда была слишком проницательной, и врать ей в глаза было себе дороже...
Слишком увлекся мыслями о том, сложилось бы все как-то иначе, если бы он был тогда более решителен? Если бы сумел доказать ей, удержать рядом с собой это хрупкое чудо? Или же все было предрешено заранее, и он был обречен оставаться лишь другом, ангелом-хранителем для этих двоих, таких дорогих его сердцу, людей? И не почувствовал прикосновения прохладной ладошки, очнувшись только тогда, когда тонкие пальцы сжали его собственные. Поднял взгляд, моментально пропадая в темно-зеленой глубине ответного понимающего взгляда. До дрожи понимающего, до мурашек, марширующих вниз по позвоночнику. Она всегда знала о том, что он любит, и старалась, как могла, не давать ему ложных надежд. Хотя, в последнее время просто хватало того времени, что они проводили втроем. Ты – часть этой семьи, Димка. Такая же неотъемлемая, как я, Владиус и будущий малыш. И этого ничто не изменит. Ты был с нами тогда, когда казалось, что мир вокруг рушится. Оставался верен, поднимая с колен, когда подкашивались ноги. Ты был единственным, кто не сдался, когда у нас опустились руки. Благодаря тебе мы живы, и мы вместе, понимаешь?.. Ей не нужно было ничего говорить, он понимал все так. Но эти слова, которые шептала ему Ланка, прижимая его ладонь к своей груди, чтобы он мог почувствовать, как колотится ее сердечко, врезались в душу навсегда.
– Ну что, готовы слушать дальше? – Рыжая сжала его ладонь напоследок еще раз, и посмотрела на остальных ребят, а Димка невольно поежился под понимающим взглядом друга. Соколовский тоже знал о его чувствах. Знал, но молча принял тот факт, что они любят одну и ту же женщину. И это до сих пор не давало покоя, заставляя теряться в мыслях и догадках. Но сейчас, сидя рядом с ними, он неожиданно вспомнил совсем недавний разговор. Рыжей снова нездоровилось, и она осталась дома, а они с Соколовским пересеклись на очередных съемках очередной программы...
– Ну как она? – Дима откинул с глаз отросшие волосы, с улыбкой пожав протянутую для приветствия ладонь.
– А то ты не в курсе, Бикбаев. – Хохотнул Влад, прекрасно осведомленный о том, сколько времени эти двое проводили, вися на телефоне или общаясь в интернете, когда выпадала свободная минутка. Ревновал немного, не без этого. Но прекрасно понимал, что причин для ревности, в общем-то и нет. – Могу поспорить, и пяти минут не прошло, как ты звонил и интересовался ее самочувствием. – Повисла пауза, а коридор, в котором стояли парни, тем временем окончательно опустел.
– Знаешь, Дим, спасибо тебе. – Это было неожиданно и так не похоже на вечно самоуверенного Влада. И пусть Димка видел его совсем другим – ранимым, готовым на все и даже больше ради любви одной-единственной женщины, сейчас что-то кольнуло в груди. – Если бы не ты, кто знает, как бы все сложилось.
– Да ладно тебе, Соколовский... – Почувствовал, как начинает гореть лицо от предательского смущения.
– Не ладно. Просто... Знаешь, мы бы хотели, чтобы ты стал крестным малыша, согласен? – И кислорода в легких неожиданно перестало хватать. Словно вышибли его напрочь, хорошим таким хуком под дых. И согнуться бы пополам, в попытках сделать хоть один вдох, но не получается. И остается лишь стоять, беспомощно глядя на друга, и пытаясь до конца осмыслить происходящее. Принять ту честь, которую они оказывают, принимая в семью человека, эгоистично мечтавшего когда-то, пусть только мельком, но все же, эту самую семью разрушить...
Вынырнуть из воспоминаний, и сосредоточиться, чтобы дослушать продолжение истории знакомства...
Вслед за ветрами иди, гори и сгорай,
Да острыми шипами стели ты свои пути.
Я готов в небе с тобой, и ад словно рай,
Только ты не отпускай, только ты не уходи... (с)
Разговор плавно перетекал с одной общей темы на другую, и Влад сам не заметил, как стал его активным участником. Они успели обсудить абсолютно все, начиная погодой и заканчивая музыкальными пристрастиями, но он так и не узнал ответа на вопрос, который его интересовал.
– Лан, я все еще не могу понять. Если ты не поклонница моего творчества, зачем тогда пошла на концерт?
– Все довольно просто и сложно одновременно... – Рыжая задумалась на несколько мгновений, отставив в сторону пустую чашку из-под кофе. – Помимо того, что я обещала сестре, мне нужна была идея. Нечто такое, что даст толчок свежей мысли и позволит закончить проект... – Ее слова породили еще больше вопросов, а Соколовский очень не любил, когда его настолько интригуют. Это вызывало стойкое желание докопаться до правды как можно быстрее. И совсем не важно, хотел ли собеседник при этом скрыть что-то, или же нет.
– Проект? А кем ты вообще работаешь? – Влад даже вперед подался в кресле, заинтригованный возможностью выяснить о девушке немного больше. Сколько они уже проговорили, пару часов или больше? Рядом с ней время летело незаметно. Но за все это время она так и не сказала ничего, что позволило бы ему составить свое мнение о жизни рыжей. Как будто бы и отвечала на вопросы, но в то же время не сказала ничего конкретного. И это ее умение увиливать от прямых ответов приводило его в неописуемый восторг. Ему давно уже не встречались девушки, которым было глубоко плевать на его звездный статус. Именно поэтому Лана будила в нем азарт охотника, почуявшего долгожданную добычу, и не собирающегося упускать так любезно предоставленный шанс.
– Я – веб-дизайнер. Надеюсь, тебе не нужно объяснять, что это такое? – Поддела, беззлобно. И от ее немного ехидной улыбки что-то дернулось внутри, заставив задуматься. Вообще, она вызывала в нем настолько противоречивые чувства, что парня это смущало. Он ни разу не ощущал ничего подобного по отношению к конкретной девушке. А эту хотелось то ли придушить за ее язвительность, то ли зацеловать до потери пульса. И он пока никак не мог определиться, к чему склоняется больше – обе идеи казались слишком привлекательными, что выбрать однозначно. Хотя, во втором случае было куда как больше вариантов, и простора для фантазии... Последняя мысль заставила его немного нервно поерзать в кресле.
