Текст книги "Продана криминальному авторитету (СИ)"
Автор книги: Лана Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
Саид был зол. Теперь он мне отомстит. Он ведь сказал, чтобы я вела себя как мыша. А я к нему в ночной рубашке заявилась. да ещё и подглядывать их дикое порно осмелилась! Они вели себя как животные… Ни в одном порно, которое я видела, люди так извращенно и жёстко не занимались сексом, как они!
Но едва я склонила голову на подушку, как ощущаю сильный тычок в плечо.
Это то, о чем я думала полночи. За непослушанием последует расплата.
Я разлепляю глаза. Тут же в лицо летит скомканная одежда! Зажмуриваюсь и автоматически щупаю грубоватую ткань. Что это?!
– Вставай! – грубо говорит женщина. Я рассматриваю посетительницу. Восточной внешности. Высокая и толстоватая. Грозное лицо, почти мужское, широченные брови, сросшиеся на переносице. Родинка над верхней тонкой губой, размером с горох. Одним словом, не красавица! Мужик какой-то. Разукрашенный. С косметикой, она конечно же перестаралась. На бабу ягу похожа.
– Хватит дрыхнуть! – рявкает незнакомка. – Развалилась она, барыня-белоручка, как на курорте!
– Кто вы? – недоумеваю. Что за вторжение и наглый тон?!
– Я твоя начальница. Господин Ахмедов пожелал, чтобы тебя поучили манерам. К тому же ты должна отработать свой хлеб. Вставай! – рявкает женщина. – Вся прислуга уже давно трудится, а ты жирные бока отлёживаешь.
– На свои посмотрите.
Я не хотела. Честно! Но сорвалось с языка. Меня же папа любит и балует. Я и работу чёрную никогда не делаю. Ручки у меня белые. Только постель застелить могу. Больше ничего. Хамского отношения никогда не было.
Хлопок! Ещё один! Здоровенная бабища со всей дури лупит меня по щеке. Потом по другой. Я ору и захлёбываюсь в слезах и боли.
– Ты тут никто. Запомни! Сегодня будешь сидеть на хлебе и воде. Усекла?
Кричит мне в лицо и брызжет слюной.
– У тебя две минуты. На сборы. Спустишься вниз. На кухню. Не явишься, будешь на горохе стоять! – угрожает толстуха и выходит, вихляя толстой задницей.
На горохе? Серьёзно?
Вот ведь… Как школьницу какую-то попустила.
Что у них за методы такие? Воспитания. Средневековые. Мы в каком веке живем?
В аду! Напоминаю я себе. Королевство Ахмедова – это отдельный мир. Беспощадный и могущественный. Центр преисподней.
Я в ступоре. В аффекте. Что это такое? Потом вспоминаю слова Саида: “Трахать тебя не стану, но работу найду!”
Вот какая это работа, значит? Чернорабочая на кухне? Или ещё хуже – унитазы чистить заставят?! Как в армии.
Всхлипываю. Слышу смешок. В комнату вплывает Милена, разодетая в короткий халатик сливового цвета. Она трогает пальцами длинную нить жемчуга, а на шее красуются свежие синяки.
– Подарок Саида, – ехидно говорит она, гладя перламутровые горошинки. – А тебе не стоило выходить из комнаты. Саид не любит, когда его не слушают. Тебя отдали под управление Заремы. Это не баба, а просто кошмар. Желаю успехов… – хихикает Милена и выходит.
Я натягиваю униформу. Как в тюряге строгого режима! Даже хуже…
Торопливо сбегаю вниз. Сразу же получаю тычок в бок здоровенным кулаком от Заремы.
– Зови меня Зарема-ханым. Я – твоя госпожа здесь, – трубит громко, на всю кухню. Потом толкает меня в угол и показывает на гору овощей. – Чисть живенько! Помощница заболела. Теперь ты будешь делать работу за неё.
– Какую?
– Какую скажу. Рот на замок! И за работу…
Глава 3
Так начинается моя каторга. Адская работёнка. На кухне жарко, шумят громкие вытяжки. Я сижу в одной позе, начищая картофель, лук, морковь… Мои глаза слезятся, сопли и слёзы текут по лицу. Пальцы уже сводит сильной судорогой. В кожу въедается чернота и грязь. Однако гора овощей не кончается. Я чувствую себя рабом на плантациях. Меня поторапливают и матерят за плохую работу. Но я никогда таким не занималась! Едва разгибаю спину, чувствуя себя старухой, как в голову прилетает удар.
– Это что такое?
Я гляжу на картофелину, отскочившую от моей головы, как теннисный мячик. Корнеплод плохо почищен с одной стороны.
– Простите. Больше не повторится.
– Работай!
Передо мной снова вываливают гору всего. У меня уже голова идёт кругом, низ живота сводит сильным спазмом – до того сильно хочется в туалет.
– Мне нужно в туалет.
– Туалет нужно заслужить! – ехидно передразнивает Зарема.
Я столбенею в глубоком шоке. Словно раб на галерах… Даже хуже.
– Работай, – приказывает Зарема. – Господин Саид уехал из города. Оставил тебя на моё попечение, так что…
Я понимаю, к чему она клонит. В этом доме царит произвол. Саиду не понравилось, как я вчера высунулась и подглядывала за ним. Очень сильно не понравилось. Он решил меня проучить и отдал в руки пучеглазому чудовищу. Выхода нет.
Я обречённо опускаюсь на стул и принимаюсь за работу…
Где-то через час суровая Зарема бурчит, что я могу выйти по нужде. Но по возвращении я вижу, что все работники кухни обедают. Запахи еды щекочут ноздри, а мне… поставили только кружку воды и кусок хлеба. На отдельном, крохотном столе. В стороне от всех. Это ужас…
Вечером я валюсь с ног от усталости и сразу же засыпаю. Рядом со мной можно палить из пушки и то не пробужусь! Но ранним утром всё повторяется. Я глупо надеялась, что этого не будет. Но нет… Я ошиблась. На второй день кто-то сердобольный тайком подбрасывает мне тонкие перчатки, чтобы руки сильно не портились. Но работа такая же грязная и тяжёлая. Отлынивать не позволяют. Даже просто отдыхать нельзя! Стоит мне выпрямиться, как Зарема тут же начинает покрикивать на меня и выдаёт новое задание.
Готовить, стирать, убирать за целой ротой головорезов уж очень непросто! Они едят как кони! И гадят как свиньи.
К концу третьего дня я просто падаю на кровать обессиленная и начинаю реветь. Безмолвно. Но мои слёзы смачивают подушку обильной росой. Я даже не замечаю, как в какой момент рядом со мной появляется Милена.
Чувствую её присутствие по запаху духов. Приторных, с щедрой ванильной ноткой.
– Бедная девочка, – вздыхает Милена и гладит меня по волосам.
В её голосе слышится сочувствие. Наверняка фальшивое. Но мне так плохо, что я реагирую даже на него.
– Я бы сказала тебе, что зря ты разозлила Саида. Но уже говорила, – приторно выдает Милена. – Что слышно о твоём отце? Собрал деньги?
Я отрицательно машу головой. Знаю, что папа – банкрот. Своими ушами слышала. Я уверена, что он ищет деньги. Но знаю, что так просто не получится собрать большую сумму. Слухи распространяются быстро. Друзья папы скоро узнают, что он банкрот и не захотят давать ему в долг. Если уже не узнали…
Будущее кажется мне беспросветным. Жестоким. Просто чёрный колодец без дна – вот что такое моя жизнь! Я не уверена, что папа сможет меня выкупить. Так и сгнию здесь, в доме жестокого Саида, под горой очисток картофеля и луковой шелухи!
– Ну, не плачь… Не плачь, – уговаривает меня Милена. – Саид скоро приедет. Попроси у него прощения. Вдруг простит?
– На это есть надежда? Только ответь честно! – хватаюсь за руку Милены.
Та капризно дует губы и отводит взгляд в сторону.
– Не знаю, – выдыхает она. – Но я знаю, как Саид пару человек пристрелил за простое непослушание, а девушку-горничную, что как-то его рубашки перепутала, вообще… – она оглядывается по сторонам и добавляет шёпотом. – В рабство продал. Как скотину! Жестокий человек. Очень влиятельный. Он может среди бела дня человека убить. Ему за это ничего не будет. Всё куплено.
У меня мороз по коже проносится после слов Милены. Я едва дышу. Моё сердце начинает прыгать и колотиться очень быстро.
– Если он такой жестокий, что ты с ним делаешь? Как оказалась здесь…
– Думаешь, господин Саид спрашивал, хочу ли я быть здесь?! – делает грустные глаза Милена и смаргивает слёзы. – Вообще-то я не проститутка. Я танцую стрип. Маме нужно лечение, и я готова на всё. Она меня одну растила… Я пахала возле шеста сутки напролёт. Пока меня не увидел. Саид Ахмедов. Щёлкнул пальцами и меня тут же в випку затолкали. И шепнули, чтобы я делала всё. Иначе мне… – проводит большим пальцем по горлу. – Пришлось выполнять прихоти авторитета. Жить-то хочется.
Я слушаю рассказ Милены, затаив дыхание.
– А что дальше? – спрашиваю, когда она делает паузу.
– Я обслужила Саида. Получила очень щедрые чаевые. Едва живой осталось. Член у него на редкость огромный, орудует он им так, как саблей на поражение бьёт, что хочется умереть. На следующий день я вышла на смену, а хозяин клуба приказал мне собирать вещички. Меня продали Саиду. Захотелось блондинку ему. Вот я здесь. Уже пару месяцев. Он платит щедро, но приходится потеть и терпеть всё. Я радуюсь. На камеры… Перед господином. Но сама жду, пока надоем ему. И знаешь… так страшно. Вдруг потом меня ждёт ни свобода, ни толстый кошелёк и ни чемодан с дорогим барахлом, который он дарит. Но… пуля или просто могильная яма.
Милена закрывает глаза. Я трясусь в шоке. Я не подозревала, что всё настолько плохо! Я обречена. Мамочки… Моя жизнь ничего не стоит. Не дороже клочка туалетной бумажки для Саида. Нужно найти выход. Срочно. Немедленно!
– Приходится терпеть и быть стервой. Прости, что наехала. Думала, что ты – конкурентка… Побоялась, что всё кончено.
Внезапно я вижу в Милене не пустышку с роскошной фигурой, но жертву. Пленницу. Такую же, как и я.
– Давай сбежим? – храбро предлагаю я.
– Я бы сбежала. Но боюсь, что потом за маму некому будет переживать, – трогательно произносит Милена, опустив нарощенные ресницы. – Не могу. Боюсь. Уже думала об этом, даже разузнала кое-что и охраннику минет тайком сделала, чтобы он закрыл глаза на мой побег. Но я трусливая. Готовлюсь каждый день, а потом колени трястись начинают и я сбегаю. Обратно. В свою комнату… ой, темницу.
– Но ты же кое-что узнавала? – цепляюсь за Милену. – Где? Когда? Кто?!
– Ты что? – делает испуганные глаза Милена. – Нет-нет! Я ничего не скажу. Ты моей смерти хочешь? Саид узнает, запорет меня до смерти!
Милена поднимается в страхе и сбегает, не желая говорить. Но во мне поселилась жажда сбежать. Любой ценой!
Любовница Саида избегает меня, как может. Но я загорелась желанием и упорно поджидаю Милену. В каждую свободную минутку ищу девушку. Она отказывается и отнекивается. Но я не теряю надежды и начинаю расспрашивать её. Снова и снова! Пока она не сдаётся и не сообщает мне шёпотом всё, что нужно знать для побега.
Плохая идея. Дурная… Алиса, у тебя не голова, а дырявый мешок!
Слёзы хлещут по лицу. Ноги отстукивают ритм. Я оглядываюсь. Позади несутся тени. Огромные. Пугающие. Они гораздо больше меня и быстрее. Я ускоряю бег.
Мечусь как зверь. Как загнанное животное.
Вот чем окончился мой побег… Глупо. Папочка, помоги… Рыдаю, кусаю губы в кровь. Почти ничего не вижу. Куда бегу? Что впереди?
Нога налетает на что-то. Спотыкаюсь и падаю. Обдирая ладони. Ударяясь лбом. Просто падаю в грязь.
– О-о-о-о! Подфартило! Вот и попалась курочка… – гнусно хихикает один из ублюдков, остановившись рядом. Он тяжело дышит. У него изо рта вырывается смрад перегара. Сам он толстоватый. Круглый живот обтягивает атласная рубашка. Сейчас она взмокла на груди и подмышками от пота.
– От Ашота ещё ни одна курва не сбегала… – хрипит он, посвистывая. – Камиль, пакуй её. Отвезём. С ветерочком прокатим!
– А-а-а-а-а!
Утробный вой вырывается из моих лёгких. В волосы впиваются пальцы мужчины.
Ашот и Камиль.
Два урода.
Камиль, здоровенный амбал ростом под два метра, хватает меня, как добычу. Меня волокут по асфальту. Я пытаюсь упереться ногами. Но это не помогает.
Я снова и снова проклинаю собственную глупость.
Милена – тварь. Обманула меня! Она сказала, что знает обо всём. В какое время выйти через запасный вход, в каком месте перелезть через дыру в ограде. Я умоляла её дать мне телефон. Хотела позвонить отцу или Марку, своему жениху. Чтобы они встретили меня и забрали. Но Милена с испугом заявила, что её телефон прослушивается. Но она может передавать записочки. Своим приятелями. Якобы они будут ждать недалеко и отвезут меня до дома. Всё просто. Как дважды два.
Так и было! Я с радостью залезла во внедорожник, стоявший за углом. За рулём сидел амбал, рядом с ним мужчина восточной внешности. Он зыркал на меня и облизывал влажные губы. Мне стало страшно. Потом я поняла, что меня везут не в ту сторону.
– Как звать тебя, красоточка?
– А вам зачем? Вы ведь просто… п-просто меня домой везёте. Как вас Милена попросила!
– Конечно-конечно, – рычит один урод. Я подскакиваю на месте, когда он шлёпает себя по ногам, раскрывает их шире. – Домой, домой. На папочкин ху…
Он не успевает договорить. Его напарник перебивает урода мерзким смешком.
И тогда я поняла – я в западне. Милена меня обманула!
Я решилась на отчаянный поступок. Когда машина тормознула на очередном светофоре, распахнула дверь и побежала. Лёгкие горели как в огне. Но… мне это не помогло.
Меня настигли. Поймали.
– Куда вы меня тащите? Отпустите!
– Заткнись, эй! – покрикивает Ашот. – Толкай её в тачку, Камиль. Отвезем птичку в наш прекрасный дворец… Ай, каких там чудес полно. Не ори… – сюсюкает противно. Потом подлетает и отвешивает оплеуху. – Не ори! – тыкает в меня толстым пальцем с большим золотым перстнем. – Будешь послушной – тебе же лучше! Хорошо устроишься, будешь носить красивые вещи, получать дорогие подарки от влиятельных мужчин… Эй, какая жизнь, а? Только ноги раздвигай и подставляй, че там у тебя между ног находится…
Мои глаза от ужаса распахиваются.
– Бордель?!
– Вот не люблю, когда моё дело оскорбляют! – пыхтит Ашот, запрыгивая во внедорожник. – Я в него душу вкладываю. Мои девочки – не панельные шлюхи, а красивые и умелые девчушки. Все образованные. Вот ты школу окончила, в университет пошла, да? У меня все такие! – произносит гордо. – Держи нос выше, красавица. Такое тело, ваххх… Такие глаза! За тебя будут драться. Покажешь себя, хорошо постараешься, какой-нибудь богатый уважаемый человек тебя под крыло возьмёт. Если захочет выкупить. Ну-у-у, не ной, – ухмыляется. – Камиль соврать не даст. Вот недавно у нас… одну выкупили. Ай, как жалко было отдавать. Эта курочка несла мне золотые яйца, но… Разве уважаемому человеку откажешь? Лена довольна…
– Милена, – поправляет Камиль.
– По паспорту Лена, а для клиентов Милена. Тебе тоже подберём что-нибудь жаркое, – обещает Ашот.
Вот это я попала! Дура… Как я могла довериться шлюхе? Опыта жизненного нет, наивности хватает. Милена не хотела, чтобы я вырвалась на волю. Она просто продала меня своему сутенёру и специально всё так подстроила, чтобы я выглядела виноватой, а она будто ни при чём.
Хитрая дрянь!
Боже… Что теперь со мной будет!
Меня привозят в бордель. На этот раз убежать не получится. Двери заблокированы, а рядом сидит Ашот, держа меня на прицеле. Они выгружают меня словно мешок, ведут в здание, похожее на какой-то отель среднего класса. Только запирают в комнате. Без окон. Я падаю на кровать и вою от отчаяния. Лучше бы я чистила картошку на кухне Заремы. Дура-а-а-а… И ведь никто мне сейчас не поможет!
Саиду точно плевать. Он промолчит, что я сбежала. Получит денежки от моего отца. Даже оправдываться не станет. Он – хозяин всего. Просто вышвырнет отца, дай бог, живого. Всё. Больше ничего. Моя жизнь вообще видится как болото. Даже убиться нечем. Как страшно, мамочки…
Через час или через два в комнату входит сразу двое мужчин и женщина. У неё в руках шприц.
– Держите. Ашот сказал, она буйная!
На меня наваливаются, скручивают. Держат так, что женщина добирается до меня без проблем и всаживает в руку иглу.
Ору изо всех сил, срывая голос:
– Твари! Вам это с рук не сойдет! Вы будете гореть в аду!
– Когда подействует? – деловито интересуется охранник, отпуская меня, как тряпку.
– Через полчаса будет, как шёлковая. Выполнит всё, что скажет, – холодно улыбается женщина оскалом кобры.
***
Ни за что не стану выполнять приказы. Ни за что!
Моя решимость вначале находится на высокой отметке. А потом я сдуваюсь, как проколотый воздушный шарик. Мысли становятся вялыми и густыми, как сахарный сироп. Я двигаюсь медленно. В зеркале вижу, что зрачки ужас как расширены. И мне на это плевать.
Какое-то отупение и безразличие ко всему. Я просто сижу на одном месте, уставившись в стену. Когда открывается дверь и в комнату входит несколько человек, я едва обращаю на них внимание.
Я как робот. Мне приказывают. Я выполняю. Меня осматривает врач, подтверждая, что я ещё девственница. Потом плетусь в ванную. Уроды радостно лыбятся, поздравляя друг друга с отличным уловом. Ведь за девственниц можно получить нехилую сумму.
Я умываюсь. Надеваю красное развратное бельё. Поверх него прозрачный пеньюар. Туфли тоже красные. И губы… Меня разукрашивают в два счёта и даже собирают красивую причёску. Как будто куклу на витрину наряжают. Для продажи.
Фу! Мерзость.
– Готова. Скоро начнётся. Выводите… – говорит кто-то. – Она ещё девственница. Ашот надеется хорошо получить за неё.
Неужели говорят обо мне? Или мне просто кажется.
Я опять сижу без движения. Злюсь. Хочу сделать хоть что-то. Вскипеть злостью. Выплеснуться. Попросить о помощи. Но не могу. Меня накачали какой-то дрянью, превратив в послушный овощ.
Когда начинаются торги, я едва не засыпаю. Меня веду, как овцу, на убой. Я лениво отмечаю обилие бархата, позолоченных деталей. Большой просторный зал с кучей мягких кресел. Приятный полумрак. Там, на креслах, сидят люди. Но лиц не разобрать. Они как тени. А всё происходящее – как сон.
Меня выводят на середину зала. Я зажмуриваюсь, когда луч света бьёт по глазам, но плохо соображаю. Плаваю как в тумане. Ведущий выхватывает мою фигуру из темноты. Теперь я как на ладони.
– Следующий лот. Прекрасная… Элайза! – громким голосом кричит мужчина в малиновом бархатном костюме. Он здесь на роли распорядителя торгов. – Покрути попкой, Элайза. Покажи своё сокровище тем, кто хочет насладиться этим персиком.
Я автоматически выполняю приказ. Просто кручусь. Не контролирую себя. Моё тело живёт отдельно от разума.
– Какая-то деревянная, – бросает кто-то из темноты.
– Неопытная! – возражает распорядитель. – Поговорим о качестве товара. Любители нетронутых девочек, это то, о чём вы мечтали. Элайза юна и неопытна. Главное! Никем не тронута… – хищно присвистывает, накаляя атмосферу. – Абсолютная девственница! Наш гинеколог это подтвердил. Даже не мастурбировала ни разу. Вы первыми сможете вкусить прелесть этого персика… Итак, ваши ставки, господа!
Начинаются торги. Цены взлетают до небес. Я даже не могу удивиться. Неужели… это так происходит в реальной жизни?! Я же не товар. Я не рабыня. Я человек, я личность! Меня нельзя продать. Но… продают.
Слёзы скрапывают с ресниц. Всё покрывается мутной пеленой. Внезапно слышится грохот. БУМ! За ним ещё и ещё… Как будто взрывы. Война! Самая настоящая… Прямо здесь… в этом вертепе разврата. Дверь слетает с петель, как будто её вырвало сильнейшим взрывом.
Распорядитель торгов замирает и блеет в свой микрофон. Наверное, автоматически просто говорит:
– Кто-нибудь ещё хочет сделать ставки?
– Да!
О боги.
Этот голос… Гремит, как разъярённый рык тигра. Хищник пришёл за своей добычей.
Саид.
– Я хочу.
Он поднимает пистолет и выпускает в грудь распорядителя торгов несколько пуль.
– Ставка – твоя жизнь.
Сразу же начинается паника. Все вскакивают с места, валят на выход гурьбой. Но Саид пришёл не один. С ним куча ребят. Высокие, широкоплечие, в плотных кожаных куртках и оружием в руках. Они быстро наводят здесь порядок.
Грохот шагов Саида отдаётся гулом в моей голове.
– Хорошо побегала? – спрашивает он, сверкая чёрными глазами. – Пора домой.
Он кривит губы в усмешке. Ноздри носа хищно раздуваются. От него веет непробиваемой харизмой и бешеной уверенностью в себе. Я просто… не могу выразить слов. Как отблагодарить его? Хочу обнять. Поцеловать. Да-да… Его губы жёсткие. Упрямые. Но желанные. Это просто поцелуй благодарности за спасение. А может так на меня влияет наркотик? Я привстаю на цыпочки, тянусь к его рту. Он шалеет от моей смелости. Я и сама тоже удивлена. Но всё же целую его.
Сначала робко. И мягко. Как будто боюсь, что он оттолкнет. Или ударит.
И он… отвечает. Его властные губы сразу же распахиваются и накрывают мой рот как торнадо. Он толкается языком. Раскрывает мой рот. Вонзается так глубоко, вылизывая меня, трахая до глотки. Всего лишь языком. Но как будто членом. Прижимаюсь нечаянно. Задеваю бедром мощный орган, спрятанный под тканью брюк. Он выпирает огромным бугром. Не ведая, что творю, я накрываю это… ладонью и сжимаю пальцами. Как будто стальной. Горячий и такой большой… Ммм… Трусики сразу же становятся мокрыми.
– Вкусная ты… Лиса, – стонет Саид. – Очень вкусная. Я бы выдолбил сейчас тебя во все узкие дырочки. В наказание. Но ты сейчас под действием наркотиков. Сама не знаешь, что творишь…
Он отходит от меня. Смотрит так… холодно. С осуждением. Как будто я грязная и недостойная его…
Меня в тот же миг парализует морозом.
Ноги коченеют. Я падаю. Теряю сознание.
