Текст книги "Продана криминальному авторитету (СИ)"
Автор книги: Лана Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
Глава 24
Алиса
На следующий день Саид вернулся из деловой командировки. Прислуга сказала, что хозяин вернулся поздней ночью. Но я встретила его лишь днём, в холле.
Я вышла встретить хозяина дома в холле.
– Как ты? Как самочувствие? – смотрит на меня странным, мягким взглядом. Неужели соскучился? И не дерзит даже. Непривычно.
Он делает шаг вперёд и накрывает своей огромной ручищей мой живот. Я хочу отстраниться, но понимаю, что некуда – позади стена. Он властно сжимает ручищу, ощупывая своё.
Ох! Малыш в этот момент с силой пинает меня в бок. Узнает отца?
Такая интересная реакция плода…Чувствует его энергию и то, как мои органы, моё тело реагирует на появление Ахмедова? Сердце ускоряет ритм, пульс частит, дыхание становится бурным.
Саид отлично выглядит. Как обычно исключительно одет. Опрятен и хорош собой. Женщины из-за таких брутальных самцов вены режут и под поезд. Вот и я повелась на его дьявольские чары, на его дар от природы – соблазнять, управлять людьми. И теперь проклята. Навсегда. Хоть борюсь со своими чувствами каждый божий день.
Ему завтра на один год исполнится больше, а он, наоборот, не стареет а расцветает. Всё дело в его мужественных чертах лица, которые так и манят. И в этих удивительных, диких глазах, которые порабощают.
– Все нормально, – вздыхаю. – А ты?
– Тоже.
Кажется, что эта беседа могла бы стать вполне себе дружелюбной, не так, как мы общались с авторитетом раньше, что удивляет, но нам помешали – Осман спустился по лестнице поприветствовать друга.
Дальше разговоры, семейный ужин, привычная рутина. Я быстро утомляюсь в своем положении. Поужинав, извинившись, иду к себе в комнату. Саид остается с Оманом. Они смотрят какой-то боевик на большой плазме и пьют коньяк, болтая о своем мужском.
На следующий день возвращается Королева подиума. Как раз к началу банкета в честь дня рождения его величества Ахмедова младшего. Гостей приглашено немного, все самые близкие, но столы накрыты щедро. Здесь и дорогая красная икра, и заграничный коньяк, и уникальные деликатесы от лучших поваров города. На праздник пригласили артистов и музыкантов.
Собравшись в гостинной, все поздравляют именинника. Я сжимаю в руках коробочку, не решаюсь подойти к Ахмедову. Он постоянно окружен вниманием. А я не хочу поздравлять мужчину на глазах у дружков. Вдруг мой подарок покажется какой-то дребеденью ненужной. В их обществе принято дарить тачки или вообще целые острова, а не побрякушки из торгового центра для простых смертных.
Да ну его!
Мне вообще здесь не место. Не хочу ничего.
Резко разворачиваюсь, собираясь уйти, но меня окликают.
– Алиса?
Застываю.
Топот.
Тело окутывает резкой волной любимого парфюма… А это значит Саид остановился прямо за моей спиной.
Я оборачиваюсь.
– Куда собралась? – густые брови взлетают вверх. – А это что у тебя там в руках?
Собираюсь спрятать руки за спину, но он ловко выхватывает коробочку и быстро разрывает упаковку.
Я краснею.
Глупая затея! Идиотская.
Повела себя как школьница.
Ну что за хрень подарила? Детский сад.
Хочется бежать прочь, а лучше время назад отмотать. Но хуже всего осознать, что сейчас всё внимание окружающих направлено на нас. Так вот почему в комнате образовалась столь напряжённая тишина?
Саид открывает коробочку. Я больше не могу сделать вдох. Именинник видит подвеску и его лицо озаряется счастливым блеском.
Серьёзно?
Я не ожидала.
Неужели? Он правда обрадовался?
– Бесподобно. Какая красивая побрякушка…
Цепляет цепочку пальцем, на ладонь свою размашистую кладёт, тщательно её рассматривает, поглаживая большим пальцем, будто лелеет.
Саид мне сейчас напомнил ребёнка, которому впервые в жизни подарили подарок. Или то, о чем он так долго мечтал. Это странно для меня, видеть, как взрослый мужлан, который заколачивает миллионы, банально радуется какой-то безделушке. Стоит она недёшево, но это не та вещь, которую он должен носить если следовать своему статусу.
Неважно, какой дарят подарок. Главное, что его дарят от души.
– С днём рождения, – тихонько шепчу, смущаясь.
Меня всю колотит. Как будто мы живём на северном полюсе.
– Спасибо, Лисичка. Мне правда очень нравится.
М-м-м… Что за сказочный миг? Я сплю?
Я ведь просто не узнаю Саида?
Наши тела прошибает сумасшедшей энергией.
Какое сладкое чувство…
– Как трогательно! Замечательный подарок, – комментирует наши взаимодействия лучший друг Саида, похлопывая.
Неожиданно, гремя каблуками, в гостинную входит Елизавета в обнимку с бутылкой вина.
– Лиз, а где твой подарок? – спрашивает Осман.
Курица с грохотом ставит бутылку на стол и, виляя бёдрами как шлюха на сцене в борделе, выходит в центр комнаты.
-А вот он! – хохотнув, она крутанулась вокруг своей оси, махнув руками. – Я!
– Что? – охнул Осман.
– Лучший твой подарочек, это я!
Лиза заливается бурным смехом, поглаживая своё роскошное платье руками.
Да она в хлам пьяна!
Ей же нельзя пить…
Саид криво усмехнулся и повернулся к ней спиной, а ко мне лицом. Я видела, как он сначала покраснел, а потом побледнел. Ему стало стыдно за свою жену. Она только что опозорила его на виду у гостей. И конкретно нажралась.
– А давайте танцевать! – закричала, топнув каблуком. – Ты, утырок, чего стоишь, музыку врубай! – приказала офигевшему музыканту.
Праздник обещает быть испорченным. Ошалевшие гости смотрят на Лизу как на клоунессу.
Саид даёт знак охраннику, тот подходит к курице. Взяв под руку, уводит из зала.
– Чё такое, что ты делаешь?! Не лапай меня своими грязными ручищами, жирный холоп! Не имеешь права.
– Идемте, на свежий воздух. Взбодритесь.
Сучку уводят прочь.
Саид расстроился. Слишком заметно в мимике и в поведении. Расстроился, что его любимая жёнушка ничего ему не подарила, взамен устроила цирк. И конечно же напилась. Понятно, что у Елизаветы травма и она вся такая несчастная, но сколько можно строить из себя мученицу? Она лишь пользуется этим, злоупотребляет своей болезнью. Но всему должна быть мера. Тем более уже прошло достаточно времени.
Гости с облегчением выдыхают и продолжают мило вести беседы друг с другом, а Саид опять поворачивается ко мне, награждая достаточно странным взглядом. Излишне мягким.
Чёрные глаза становятся светлыми. В них мигает редкий блеск. Внезапно, Ахмедов берёт меня за руку, сжимает тонкое запястье.
Это прикосновение… Оно как током лупит. Я вздрагиваю. Приятный жар быстро разносится по венам, а малыш в животе начинает активно толкаться.
– Ох, – вздыхаю, кладу руку на живот.
– Что такое? Тебе дурно? Болит? Ты рожаешь?! – с волнением сжал запястье так сильно, что оно онемело.
– Нет-нет, – качаю головой. – Просто… малыш пинается.
– Да? – глаза загорелись ещё ярче.
Я неловко беру его руку и кладу на то место, где ощущаются вибрации.
– Точно. Я чувствую…
Бандит мягко улыбается. Гладит меня по животику нежно-нежно, вызывая блаженные мурашки вдоль спины.
– Ты рожать сегодня не собираешься? – несколько игривым тоном спрашивает он. – Это был бы отличный сюрприз на мой праздник.
Я лишь растерянно пожимаю плечами.
– Мне ещё две недели ходить. Я не чувствую пока приближение родов. Хотя, я не знаю как они должны начаться. И вообще, я боюсь. Говорят, это страшно больно.
Дурочка. И чего я разболталась?
Куску металла ведь плевать на мои чувства.
Но не сейчас…
Стальные черты на лице головореза стали гладкими, как попка младенца. Что же с ним происходит? Что он там делал в командировке? Купил своему телу новую душу?
Мы смотрим друг другу в глаза. Между нами появляется мощная связь. Дикое напряжение. Вот-вот и воздух заискрит.
– Справимся. Я буду с тобой. Больше никуда не уеду. Я буду присутствовать на родах своего наследника лично!
Резко шарашит признанием. Я чуть не падаю в обморок!
Не успеваю. Мужчина притягивает меня к себе и крепко обнимает. До слёз… Как же мне горько! До слез…
Я чувствую его тепло, чувствую, как в груди бешено колотится его сердце и почти реву. Несколько слезинок скатываются по щекам. Я реву, потому что как будто понимаю, что он в отчаянии. Он отчаянно меня обнимает, будто извиняется за то, что мы не можем быть вместе. За то, что он дурак такой надменный. Что скоро сделка завершится. И я уеду. Отдав им частичку себя.
Он не хочет этого. Он словно изменился. Я четко прочитала эту мольбу в его грустных глазах. Но он не может по-другому. Не может разорвать контракт. Иначе начнётся война между двумя могущественными семьями.
Мужчина целует меня в щёку. Нежно. Долго задерживается мягкими и приятными губами на коже. Не хочет отстраняться.
Но поцелуй затягивается, мы можем привлечь внимание гостей. Он щекой к моей щеке на пару секунд прижимается, а я трусь об нее, чувствуя брутальную небритость и невероятный запах духов от которого у меня всегда подкашиваются ноги и голова сильно кружится.
– Надень его. Мне. – Шепчет возбуждающее, опаля горячим дыхание чувствительную кожу лица.
Он вкладывает мне в руки подвеску, отстраняется. Дрожащим пальчиками я растёгиваю цепочку, поддаюсь вперёд. Пытаюсь дотянуться до шеи великана, но рост Саида такой огромный, что ему приходится немного присесть.
Кое-как застёгиваю замок.
Ему идёт! Круто смотрится.
– Никогда не сниму, – зачем-то обещает мужчина, сжимая подвеску в кулак.
Я собираюсь ещё что-то сказать, но меня перебивают. Отец Саида, который входит в зал.
– Прошу за стол! – командует глава семьи, и гости направляются к праздничному столу.
Саид резко отстраняется, услышав голос отца.
– Идём, Лисичка.
Я не слышу в тоне голоса авторитета желчи или грозы. Так непривычно. Это не тот Саид, которого я знала прежде. Не МОЙ Саид. Наглый, дерзкий хам. С острым языком и короной на высокомерной башке. Почему-то мне становится досадно и катастрофически горько видеть его таким… таким убитым. И не хочется его видеть всё это. Пусть будет подонком, грубияном! Но резким и властным! Характерным… А не какой-то тряпкой, размазнём. С неживыми, мокрыми от слез глазами.
Потому что после ссор и словесных грубостей обычно всегда следовал дикий секс. И это было… так вкусно! Все равно, что ходит по тонкому льду, который покрывается трещинами, испытывая грань удовольствия от кипящего в крови адреналина.
– Сейчас, я лишь сделаю один звонок. Узнаю, где там Тамерлан он то-то задерживается, – предупреждает Саид, набирая номер брата.
Коротко поболтав по телефону, он садится за стол. Я ступаю следом за ним.
– Брат опаздывает, – объявляет всем присутствующим. – В пробку попал, начнём без него.
Друзья и родственники принимаются поздравлять именинника. Елизавета возвращается в дом, занимая своё место рядом с мужем. Тошно на неё смотреть. Она немного успокоилась и выглядит хуже смерти с косой.
Проходит некоторое время. Мне приспичило по нужде. Плод уже такой огромный, что я без конца бегаю в туалет. Я поднимаюсь со стола, чтобы отлучиться в уборную. Сделав свои дела, собираюсь вернуться обратно к гостям, но кто-то хватает меня за руку, крепко сжимая. Этот кто-то вылетает прямо из-за угла.
– Лис, идем со мной. Надо поговорить.
– Осман?
Не дожидаясь ответа, он ведёт меня к распахнутой двери, ведущей в сад. Ведёт через сад, прямо к веранде. Тянет почти силой.
– Что такое? Что случилось?!
Ничего не понимаю, пытаюсь выдернуть его ручищу из своей маленькой ладошки. Держит намертво. Осман выглядит чрезмерно взволнованным. У него голос дрожит, а ладонь слишком холодная.
А потом вот так вот ни с того, ни с чего выпаливает:
– Я люблю тебя!
– Что?
Зрачки расширяются, я не могу сделать вдох. Легкие обращаются в камень от такого шокирующего заявления.
– Люблю тебя, Алиса. – Ещё раз повторяет, крепче сжимая руку. – И украду.
– Прекрати, – всё-таки выдёргиваю руку. – Ты с ума сошел? Это не смешно. Мне сейчас не до шуток.
Издевается? Ненормальный!
Ну кто так шутит?
Я почти родила.
– Никаких шуток, – тон голоса строгий. Взгляд жёсткий, опасный. – Я предлагаю тебе сбежать. Прямо сейчас, пока гости заняты вечеринкой. Я защищу тебя и ребёнка. Тебе не придется отдавать малыша против воли. Саид не любит тебя, а я люблю.
-Ты спятил! – дышу через раз. – Ничего не выйдет. От него не убежать, не скрыться.
– А я смогу. Просто верь мне. Я сейчас высоко поднялся…
– Я стану большой проблемой для тебя, понимаешь?
– Саид мне сказал, что как только ты родишь, у тебя заберут ребёнка. В тот же миг. И ты больше никогда его не увидишь. И Саида тоже. Они отправят тебя домой.
Глаза Османа становятся демоническими.
– Господи… – хватаюсь за голову.
– Я не могу без тебя. Ты слишком сильно в душу запала…
Бах!
Позади звучит оглушающий грохот, перебивая речь мужчины, как будто что-то взрывается. И также слышится звон стекла.
– А-а! – закричав, я зажимаю уши ладонями, а Осман накрывает меня своим громоздким телом.
– Блять!
– Боже, что это? Что? Осман?
Я отталкиваю его от себя, выбегаю из беседки и у меня шок!
Кругом стекло, какие-то ошмётки разбросаны по саду – куски стен, доски, стекло. Я смотрю на дом Ахмедовых и не верю собственным глазам.
Кто-то кричит. Из окон валит серый дым.
Провалившись в аффект, я бросаюсь внутрь дома на помощь пострадавшим, крикнув во все горло:
– Саииииид!
***
Здесь всё в дыму. Дышать нечем. В ушах звенит.
– Дурочка! Алиса!
Осман бросается за мной, но мы теряемся в дыму. Здесь ничего не разобрать. Моргая, я присматриваюсь, напрягая зрение, вдали вижу что-то, похожее на яркую вспышку.
Это огонь. В доме начинается пожар.
Стены едва держаться. Все окна выбиты.
Как же так! Господи! Что произошло?
Похоже на взрыв. Как от бомбы.
Я закашливаюсь. Ищу вход в комнату, который завалило камнями и какими-то ошметками. И стоны людей слышу. А потом…
Бах! Бах! Бах!
Это выстрелы.
Зажав уши, я приседаю, забившись в угол. Поясницу резко простреливает, как от удара в живот.
– О-о-х!
Стону, хватаясь за живот.
Не чувствую малыша, не пинается, боже мой!
– Алиса!
Осман догнал меня. Схватив за талию, он тащит меня назад.
Глаза закатываются. Надышавшись едкого дыма, я близка к обмороку.
– Дурная! И чего ты сюда побежала! Он не достоин тебя, не достоин, – Осман что-то рычит мне на ухо, но я сопротивляюсь изо всех сил, как вдруг вижу высокий силуэт, мелькнувший в небольшом просвете из груды камней.
– Саид, – кашляя, тяну к нему руки.
Это он! ОН!
Живой, слава Богу!
– На нас напали! Уводи её! Живо! Я вас прикрою, – слышится хриплый стон.
Бах!
Снова выстрел.
– Нет! Пожалуйста! Уходи оттуда!
Рывок, каким-то чудом я отталкиваю от себя Османа, бросаюсь к Саиду с протянутой рукой. Почти спотыкаюсь, когда наступаю на куски, что остались от стен. Карабкаюсь по насыпи, пыьаюсь схватится за ладонь Саида, которую он тянет ко мне в ответ.
– Назад! Дом скоро рухнет!
Проход завален. Я не могу пробраться к Саиду. А по ту сторону вовсю раздаются крики и стрельба.
Мы лишь успеваем коснуться друг друга кончиками пальцев…
Бах!
– Бегите! Бегите!
Усердно моргаю, прогоняя жалящие слёзы с век, как вдруг вижу тёмную фигуру. Кажется в руке незнакомца сжимается пистолет. Он направляет его на меня… Саид оборачивается, отпуская руку, он это тоже видит. Ахмедов просто бросается на ублюдка, подставляя своё тело как щит.
Бах…
Вздрагиваю. А Саид дергается, падая на колени.
Дым немного рассеивается. Я вижу красное пятно, почти бордовое, на белоснежной рубашке Саида. Оно быстро расползается, превращаясь в большую уродливую кляксу.
– Нет! Пожалуйста! Нет…
– Довольно. Пора уходить!
Меня отрывает от пола. Осман подхватывает меня на руки. Я больше не могу сопротивляться. Силы покинули тело.
Всхлипнув, я проваливаюсь в темноту.
Эпилог
– А-а-а! Саииид!
Я резко вскакиваю, хватаясь за живот.
– Больно! Как же мне больно!
Ощупываю руками живот, понимаю, что он стал как камень. И мне мокро, в области бёдер. Я будто в луже лежу.
– Алиса, держись! Я с тобой!
Кто-то крепко сжимает мою руку. Когда зрение стабилизируется, я понимаю, что это Осман.
– Где мы? – хриплю, хватая сухими губами воздух.
– Дыши, девочка, дыши! У тебя роды неожиданно начались! Мы в скорой, едем в клинику.
– А С-Саид где?
Очередная схватка и меня скручивает пополам.
– Не волнуйся. Помощь уже прибыла. Ты только дыши, дыши!
Но почему я ему не верю!
– Вот так девочка, вот так. Всё будет хорошо…
Одной рукой он мягко гладит меня по животу, а второй крепко сжимает мою ледяную ладонь.
Я немного прихожу в себя, осматриваюсь, понимая, что мы и правда находимся в машине скорой помощи. На всю улицу орёт сирена, а машина набирает скорость. Рядом дежурят фельдшеры. Один из них меряет мне давление
– Надо бы поторопиться, – говорит своей напарнице.
К счастью, через три минуты машина останавливается напротив главного входа в клинику. Меня выгружают из машины и на каталке везут в родзал. Осман бежит рядом со мной. Его глаза переполнены страхом и одновременно сочувствием. Я уже не могу больше сдерживаться. Боль становится нереальной! Живот сейчас лопнет.
Я стараюсь не думать о том, какой ужас произошёл до момент обморока, сейчас главное ребенок. Нашим жизням угрожает опасность. Я молюсь, чтобы с малышом всё было хорошо. Он уже близко, я это чувствую… Больше не могу терпеть. Схватки усиливаются и становятся частыми. Вслед за ними следуют ещё более мучительные потуги.
Меня в спешке завозят в светлое, просторное помещение, там нас встречают врачи. Осман собирается войти следом, но его останавливают.
– Девушка перенесла стресс, у нее начались преждевременные роды. Выйдите. Малыш вот-вот появится на свет, – рычит полноватая женщина в белом халате и выталкивает мужчину из комнаты.
Меня перекладывают на кровать, экстренно готовят к родам.
– Тужься, дорогая! Тужься! Уже видно головку!
Я стараюсь изо всех сил, строго выполняю каждое наставление врачей. Боль такая кошмарная, что хочется умереть!
– Тужься, ну же!
Делаю глубокий вдох, на выдохе с силой напрягаю пресс.
– Умница, молодец! Ещё раз! Со всей силы, постарайся!
Вдох. Выдох. Потуга.
И…
Короткое облегчение.
А потом звонкий младенческий крик.
– Поздравляем! У вас мальчик!
Груди касается что-то такое тёпленькое и крохотное.
Я распахиваю глаза и вижу своего сыночка.
Он горланит во все лёгкие, а я улыбаюсь.
Сын. Мой малыш. Какой же ты потрясающий!
Обнимаю кроху очень осторожно, не на радуюсь.
По щекам льются слезы.
Я просто не верю в то, что вижу, в то, что испытываю сейчас.
Я мама. Я стала мамой.
Думаю только об этом и больше ни о чём.
И о том, что у новорожденного малыша такие глаза как у Саида. И его черты. Тёмные волосы, тёмные глаза. Крепкое тельце. Он вылитый отец…
Как только я увидела сынишку, я поняла, что все. Он мой. Ни за что его не отдам Лизе. Лучше умру. Пусть застрелит меня, но я не отдам своё дитя. Ни за какие деньги.
Стресс и ужас, который я только что пережила, а также невыносимая усталость дают о себе знать моментально. Вымотавшись, я закрываю глаза и улетаю в вынужденный сон, максимально крепко прижимая к груди хрупкое тельце младенца.
***
Открываю глаза уже лёжа в палате. Я лежу на новых простынях, переодетая в новую сорочку, пытаюсь понять, что вообще происходит, пытаюсь прошлое вспомнить. Я словно очнулась ото сна, от страшного кошмара, но единственное, что там было приятно – мой малыш.
– Сыночек! – вскрикиваю, подскакивая на месте.
– Тиша, Алиса, разбудишь…
Поворачиваю голову влево и вижу… Османа. Он сидит в кресле и держит в руках маленький комочек счастья – моего сынишку. Заботливо его качает.
Не может быть. Меня охватывает удивление.
Почему он? Спас меня, на роды сопроводил, теперь ещё малютку нянчит. Невероятно!
– Спасибо! Большое тебе спасибо! – из глаз брызгают слезы. Я сейчас навзрыд разрыдаюсь.
Как же сильно я ему благодарна! Какой он молодец. Если бы не Осман, боюсь представить, что бы с нами было. Я до самой смерти буду обязана другу Саида
Саид… Где же он? Что с ним? Что вообще там случилось?
Похоже на теракт, чёрт.
– Дай мне его, пожалуйста, дай, – тяну руки к младенцу, всхлипывая, но встать не могу. Слишком слаба. Настолько, что даже ног не чувствую.
– Т-ш-ш-ш, лежи. Тебе нужно поспать, отдохнуть. Я присмотрю за крохой.
Мужчина поднимается с кресла на ноги. Покачивая на руках малыша, завёрнутого в мягкую пеленку. Покачав сына, он осторожно кладёт его в рядом стоящую детскую кроватку.
Осман мог бы стать отличным папой, если бы его беременная жена не погибла бы в аварии. Он потрясающе смотрится с ребёнком на руках. Он такой огромный, а малыш, наоборот, крошечный. Это вызывает восхищение. Дух захватывает от того как он мужественно смотрится с малышом на руках.
Я бегло осматриваю комнату, удивляясь. Мы находимся в вип боксе. Одни в палате. Здесь уютно, комфортно. Новая мебель, свежий ремонт. Осман подготовился.
– Эта одежда, постельное бельё… Это все ты?
– Да, приказал своим людям привезти, – улыбается.
– Как мне тебя отблагодарить?
– Позже. Есть кое-что, что ты можешь для меня сделать, – тёмные глаза ярко заблестели. – Потом скажу. Сейчас тебе нужно отдохнуть пока и малыш отдыхает.
– Я не могу. Трудно расслабиться после того, что пришлось пережить. Этот взрыв, выстрелы, внезапные роды…
Сердце сжимается от дикой боли, слёзы хлещут не переставая.
– Понимаю.
Осман присаживается на край постели, за руку меня берет, крепко сжимает ладонь, тем самым оказывая поддержку, тем самым намекая, что я не одна и он готов разделить боль. Пополам.
Я поднимаю заплаканные глаза на него, смотрю в его серьёзное, побледневшее лицо. Я собираюсь спросить о самом главном. Но боюсь. Боюсь услышать в горькие новости. Предчувствую каждой клеточкой, что что-то не так.
– П-пожалуйста, скажи мне, с-скажи, – сглатываю. Очень трудно говорить. Будто нож встал поперёк горла. – Саид… Как он? Когда приедет?
С мольбой на мужчину смотрю. С отчаянием и надеждой. Но умом понимаю, будет больно. Будет… услышать печальную правду.
Осман набирает побольше воздуха, хрипло вздыхает, опуская голову. Молчит. А я не могу больше ждать! Ну чего он тянет… Чего!
– Говори, молю, не молчи, – рыдая, встряхиваю крепкую ручищу.
Он поднимает голову.
Холодно, глядя в одну точку пустыми глазами, отвечает:
– Мне очень жаль, Алисса, – глухо вздыхает. – Саид мёртв. Похороны состоятся послезавтра.
