Текст книги "Господин Розочка"

Автор книги: Ламбек Зильке

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Мориц и господин Розочка идут в зоопарк

В этот вечер Мориц и мама остались дома одни. Пока она варила картофельный суп, он сидел в ванне так долго, что кожа у него на пальцах собралась в морщинки. Он размышлял о том, как парковый тигр мог попасть в квартиру господина Розочки. Наверное, ел там вдоволь изюма и спал целый день. После ужина Мориц убрал посуду, а мама выложила в чашку несколько шоколадных печений. Потом они сели на диван. Мориц наконец смог рассказать маме всю историю про господина Розочку, паркового тигра и заметку в газете. Как он и рассчитывал, на маму всё это произвело впечатление.

– А ты уверен, что это не был просто котёнок? – спросила она.

– Совершенно уверен, – ответил он. – Я уже тысячу раз видел котят, но это был не котёнок. Это был парковый тигр.

– Действительно невероятно. Что же сказала об этом госпожа Майер?

– Она извинилась, – ответил Мориц и расплылся в улыбке.

– Хотела бы и я пережить такую победу в школе, – сказала мама, кутаясь в шерстяной плед. – Но ещё сильнее я бы хотела, чтобы передо мной извинился мой начальник. За своё вечно дурное настроение и несправедливость.

– Он по-прежнему всё время кричит? – спросил Мориц.

– Да, постоянно. Из-за любого пустяка. Лицо у него наливается кровью, и становится страшно, что он того и гляди лопнет. Его фамилия Хюберих. Но мы его называем Чёрт-поберих.

– Может, он и правда когда-нибудь лопнет, – сказал Мориц. – Тогда мы хотя бы сможем поехать в отпуск.

– Вряд ли, – сказала мама. – А теперь расскажи-ка мне, что там с этим Штефаном Рабентраутом.

Мориц не стал ей рассказывать, что они чуть было не подрались. Он лишь ответил:

– Не знаю, что там с ним, и мне это безразлично. В любом случае он глупый и подлый. К счастью, у меня есть Лили и Оле.

В этот момент в дверь позвонили. Мама поднялась и пошла к двери, Мориц за ней. На площадке стоял господин Розочка: он весь сиял, желая им доброго вечера.

– Добрый вечер, – сказала и мама. – Не хотите зайти к нам?

– К сожалению, я сегодня уже приглашён, – сказал господин Розочка, но вошёл в холл. Теперь Мориц заметил, что на нём тёмный вечерний костюм, весь усыпанный блестящими чёрными звёздочками. Ему сразу захотелось потрогать эту ткань, такой гладкой и благородной она казалась на вид.

– Можешь потрогать, – сказал господин Розочка. – Мне прислал его на последний день рождения мой друг Эн-Ли. Это костюм из особо толстого шёлка, какой ткут только на крайнем севере Китая.

Мориц погладил пиджак ладонями: к его удивлению, он был не гладкий и прохладный, а тёплый и мягкий, как вата.

– Удивительно, не правда ли? И греет он невероятно.

Мориц кивнул.

Господин Розочка повернулся к маме:

– Мориц написал мне, что его папа уехал и мы могли бы завтра пойти в зоопарк.

– Да, – сказала мама, – я, к сожалению, сейчас никак не смогу отпроситься с работы. И в ближайшие два дня Мориц после школы остаётся, так сказать, без надзора.

– Это очень кстати, – сказал господин Розочка. – Я как раз договорился завтра с моим другом Альфонсом Мейербером идти в зоопарк. И на послезавтра я ничего не планировал. Может быть, мы с Морицем встретим вас с работы?

Казалось, мама была не вполне уверена, действительно ли ей стоит представлять господина Розочку своему шефу.

Но в конце концов она сказала:

– Это очень мило с вашей стороны. Если хотите, можете меня встретить. Но мой начальник не всегда приветлив.

– О, с этим мы справимся, – с довольным видом сказал господин Розочка. – Может быть, ему до сих пор и в голову не приходило, что он тоже может быть приветливым.

Мама удивлённо посмотрела на него.

– Что вы имеете в виду?

– Есть люди, которые уже так долго неприветливы, что даже не помнят, каково это – быть дружелюбным. Им надо просто напомнить.

– Никогда об этом не задумывалась, – сказала мама.

– Ничего, – ответил господин Розочка. – Я ведь и старше вас.

Мама засмеялась:

– Это верно. Итак, Мориц зайдёт к вам, когда сделает домашнее задание.

– Договорились, – сказал господин Розочка и подал ей руку. – Я рад, – повернулся он к Морицу. – И готов спорить, что Альфонс тоже обрадуется. Тогда до завтра.

– До завтра, – сказал Мориц. Он стоял и смотрел, как господин Розочка вприпрыжку сбегает по лестнице.

– Удивительный человек, – сказала мама. – Мой приятель рассказывал о нём, когда мы сюда переехали. Правда, он много времени проводит в разъездах. А чем он, собственно, занимается? Какая у него профессия?

– Я думаю, он больше не работает, – сказал Мориц. – По крайней мере, днём у него много свободного времени.

– К нашему счастью, – сказала мама и отправила его спать.

На следующий день они встали несколько раньше, чем обычно. В квартире было непривычно спокойно – без папы и Тима. Накануне вечером папа звонил, чтобы сказать, что доехали они хорошо. Папа надеялся быстро найти кого-нибудь, кто бы некоторое время заботился о бабушке. Лёжа в кровати, Мориц через открытую дверь слышал, как мама долго разговаривала с папой. Под конец она даже немного посмеялась. Он почувствовал облегчение, но всё же неприятное ощущение внутри не проходило. А вдруг они будут ссориться всё чаще и потом вообще разъедутся в разные квартиры, как родители Клары и Филиппа? Однажды он спросил маму, не может ли так случиться. Но она только рассмеялась и сказала:

– Если папа уйдёт, мы просто уйдём вместе с ним!

Тема была закрыта. Но Мориц часто об этом раздумывал.

Мама показала Морицу, как разогревать картофельный суп, который остался с ужина.

– И порежь в него сосиску!

После школы он сразу пошёл домой, не оставшись, как обычно, поболтать с Лили и Оле. На углу Линденринг он снова увидел ярко расписанную тележку мороженщицы, а когда подошёл ближе, то услышал, как Пиппа объясняла Штефану Рабентрауту, почему он мороженого не получит.

– Я продаю только тем, кто мне нравится, – сказала она мягким тоном, – а ты мне, к сожалению, не нравишься. Приходи в другой раз, когда будешь лучше обращаться с одноклассниками.

– Я очень хорошо с ними обращаюсь, – уверял Штефан Рабентраут.

– Да что ты? – удивилась Пиппа. – Считаешь, это хорошо – смеяться над другими и бить их? Тогда у нас с тобой разные представления о том, что хорошо и что плохо. Но поскольку мороженое продаю я, мне и решать.

Одноклассники стояли позади Штефана и, язвительно ухмыляясь, слушали, что говорила Пиппа. Мориц тоже с удовольствием дослушал бы этот разговор. Но он хотел как можно скорее попасть домой и как можно скорее управиться с едой и домашним заданием.

Это было так непривычно – прийти в пустую квартиру. Разумеется, Мориц уже не раз оставался один. Но ещё ни разу не приходил в пустой дом. Самое странное, что там ничего не изменилось с тех пор, как они с мамой ушли утром. Мамина чашка из-под кофе стояла в раковине, а на столе ещё оставались крошки от завтрака. Мориц достал из холодильника суп и сосиски и разогрел их.

После еды он сел за стол и достал тетрадь по математике. Но что такое? Мориц не поверил своим глазам. После каждого заданного примера уже стояло решение. Мориц захлопнул тетрадку. Этого просто не могло быть. Наверное, он открыл не на той странице.

Он снова раскрыл тетрадку. То были задания, которые он сегодня списывал с доски. А за ними его собственным почерком были написаны результаты. Он быстро пересчитал примеры. Всё сходилось. Мориц почувствовал, как мурашки пробежали у него по спине. Ему вдруг захотелось убежать прочь из пустой квартиры.

А раз оказалось, что домашнее задание готово, можно было немедленно отправиться к господину Розочке… И тут мысли Морица осеклись. Разумеется, это господин Розочка. Правда, Мориц не мог себе представить, каким образом господин Розочка устроил так, чтоб его домашнее задание по математике было сделано. Зато без малейших сомнений допускал: с него станется. Но как его об этом спросить? «Господин Розочка, это вы сделали моё домашнее задание?» Морицу самому стало смешно при одной этой мысли. Он решил пока принимать всё как есть. Он снял с крючка куртку, запер снаружи квартиру, а ключ на тесёмке повесил на шею. И спустился к господину Розочке.

Когда господин Розочка открыл дверь, он был уже в пальто из мягкой коричневой шерсти, надетом поверх того чёрного костюма, и держал в руке небольшой рюкзак. Рюкзак состоял из кусочков разноцветного бархата, и на него был нашит серый накладной карман в форме головы слона.

– Привет, Мориц, – сказал он и подмигнул ему, – хорошо, что ты так быстро управился с уроками. Будет больше времени для экскурсии.

Мориц раскрыл было рот, чтобы спросить господина Розочку насчёт задания по математике, но тот продолжил:

– Было бы хорошо, если бы ты взял на себя рюкзак.

Мориц взял его. Он был совсем лёгкий, и в нём что-то тихо побрякивало и позвякивало, когда Мориц надевал его на спину.

– Что там внутри? – спросил он, и господин Розочка уклончиво ответил: – Да так, разное.

И они пошли.

По дороге в зоопарк Мориц рассказывал господину Розочке обо всём, что было в школе, и как госпожа Майер перед ним извинилась.

– Да что ты! – удивился господин Розочка. – Да она, кажется, разумная личность.

– И мне теперь не нужно писать второе сочинение, – добавил Мориц.

– Разумеется, не нужно, – сказал господин Розочка и кивнул.

Когда они пришли в зоопарк, перед входом уже образовалась длинная очередь. Рядом с кассой стоял кругленький невысокий мужчина с чёрными усами; завидев их, он радостно бросился навстречу, насколько позволяли его короткие ножки.

– Привет, – крикнул он, – как я рад вас видеть!

Он остановился перед ними и обеими руками схватил ладонь господина Розочки, чтобы как следует её пожать.

– Какая честь для меня, Леопольд, – сказал он. Потом повернулся к Морицу: – А ты, должно быть, Мориц? Я так много о тебе слышал. Моя фамилия Мейербер, Альфонс Мейербер.

Мориц пожал его маленькую пухлую руку и сказал:

– Добрый день, я очень рад.

Альфонс Мейербер уже купил билеты, поэтому они сразу прошли ко входу. Контролёр взял билеты, чтобы оторвать корешок, и поднял взгляд:

– О, господин Мейербер! – воскликнул он. – Как хорошо, что вы пришли. Цицерон захворал. Он ничего не ест и только лежит. Мы уже хотели вам звонить.

– О боже мой! – ахнул Альфонс Мейербер.

Господин Розочка обнял его за плечи:

– Не волнуйся так, Альфонс, – сказал он, – в прошлый раз дело было лишь в сливовой косточке, которую он невзначай проглотил.

– Я помню, – сказал господин Мейербер. – Но я его так люблю.

И по его щеке покатилась слезинка.

Мориц едва поспевал, так быстро шли эти два господина в сторону слоновника.

– Значит, это правда, что Цицерон жил у вас? – спросил он Альфонса Мейербера, запыхавшись от быстрой ходьбы.

– Да, – сказал тот. – И мне всё ещё ужасно его не хватает. У меня здесь вход со скидкой, и я часто прихожу его навещать, но это уже не то.

Наконец они дошли до слоновника. Он выглядел как дворец из сказки, с золотыми куполами и башенками. Снаружи несколько слонов поливали друг друга водой из пруда, остальные прохаживались по песчаному загону.

– Цицерона и правда нет, – с тревогой сказал Альфонс Мейербер.

А ведь в это время он всегда делал послеобеденную гимнастику.

Они повернули за угол и очутились у входа в слоновник. Оттуда послышались громкие трубные звуки. Альфонс Мейербер толкнул деревянную дверь и поспешил внутрь. И действительно, в первой же клетке на полу лежал коричневый слон и с укором смотрел на них. Он поднял свой хобот и оглушительно протрубил. Так громко, что Мориц заткнул уши и чуть было не пропустил то, что произошло потом. Слон вскинул правую переднюю ногу, и на весь слоновник прозвучало отчётливое:

– Привет, Альфонс!

Слона отправляют домой

– Привет, Цицерон! – ответил Альфонс Мейербер, пока Мориц, раскрыв рот, переводил взгляд с одного на другого.

Слон медленно поднялся на передние ноги и подтянул за ними всё тело. Затем он подошёл к оградке и потрепал Альфонса Мейербера хоботом по спине. Тот осторожно поглаживал большие слоновьи уши и разговаривал с Цицероном, но так тихо, что Мориц ничего не понимал.

– Слон говорил, – растерянно обратился Мориц к господину Розочке, всё ещё не в силах поверить собственным ушам.

– Да, разумеется, – сказал господин Розочка. – Ну как-то ведь он должен был поздороваться с Альфонсом.

– Но слоны не попугаи, – сказал Мориц.

– Нет, не попугаи. Но они легко могут заговорить, если живут вместе с человеком, – ответил господин Розочка. – Но ты всё же совершенно верно заметил, что это встречается редко. Поэтому лишь с немногими слонами можно беседовать так запросто, как с Цицероном.

С той стороны, где были Цицерон и Альфонс Мейербер, теперь доносились тихие трубные звуки, похожие на всхлипывания. А потом раздался громкий, душераздирающий плач. Плакал Альфонс Мейербер, он достал из кармана большой белый носовой платок и вытирал им глаза. Господин Розочка поспешил к ним. Цицерон повесил голову и мотал хоботом из стороны в сторону, исторгая при этом жалобные звуки. Альфонса Мейербера сотрясали рыдания.

Господин Розочка погладил его по плечу и спросил:

– Ну что, Альфонс?

Захлёбываясь от рыданий, Альфонс Мейербер рассказал, что произошло. Слоновья дама Гретхен, горячо почитаемая Цицероном, несколько дней тому назад была переправлена в африканскую саванну к её семье. И Цицерон тосковал по ней так сильно, что больше не мог ни есть, ни спать.

– Цицерон говорит, – Альфонс Мейербер от горя едва мог продолжать, – что больше не хочет жить, если не сможет видеться с Гретхен.

Конечно, это было ужасно.

Мориц заметил, что он и сам опечалился. Господин Розочка погрузился в глубокую задумчивость. Мориц впервые видел его без улыбки на лице.

– Ну, Альфонс, – сказал он наконец, – я знаю, тебе жаль расставаться с Цицероном, но ты ведь не хочешь, чтобы он был таким несчастным?

– Нет, – сказал Альфонс Мейербер, моргая покрасневшими от слёз глазами.

– Я думаю, нам следует переправить Цицерона к Гретхен, – сказал господин Розочка.

Цицерон громко вострубил.

– Ты сделаешь это для нас, Леопольд? – с надеждой спросил Альфонс Мейербер.

– Это будет не так просто, – ответил господин Розочка. – И это должно остаться между нами, – добавил он, обращаясь к Морицу. – Ты умеешь хранить тайны? – Мориц кивнул. – Тогда дай мне, пожалуйста, рюкзак.

Мориц спустил с плеч рюкзак, из которого теперь слышалось не только позвякиванье, но и тихое рычание.

– Что это там внутри? – спросил он ещё раз.

– М-м, что ты имеешь в виду? – ответил господин Розочка вопросом на вопрос.

– По звуку похоже на Руди, но… – сказал Мориц.

– Именно так, – перебил его господин Розочка. – Руди здесь холодно зимой, и я давно обещал устроить его в тёплое место. И теперь мы можем взять его с собой, когда будем переправлять Цицерона к Гретхен.

Господин Розочка взял рюкзак и открыл его. Он достал оттуда тёмно-зелёный платок, весь расшитый золотыми подсолнухами. Потом опять полез в рюкзак и извлёк зелёную стеклянную бутылочку, размером не больше флакончика с каплями от насморка, какой стоял у Морица в ванном шкафчике. Под конец он достал из рюкзака серебряную солонку. И – Руди. Маленький тигр сидел на ладони господина Розочки и жалобно мяукал.

– Всё хорошо, Руди, – успокоил его господин Розочка. – Не бойся. Можешь его взять? – попросил он Морица.

И в следующее мгновение Мориц уже держал маленького тигра в руках. Мех его вздыбился, и он грозно выгнул спину. Мориц осторожно поглаживал его указательным пальцем. Постепенно Руди успокоился.

Господин Розочка между тем развернул платок. Один конец он обвязал вокруг хобота Цицерона, а остальная часть платка свисала через решётку ограждения.

– Теперь идите сюда, – велел он Морицу и Альфонсу Мейерберу.

Оба подошли ближе, Мориц всё ещё с Руди в руках, который теперь так и ластился к его пальцам.

– А сейчас каждый должен взяться за свой уголок платка, – объяснил господин Розочка. – Когда я побрызгаю маслом и посыплю сверху солью, мы все хором скажем: «Соль-соль, унесёшь нас далеко ль? Что нам время, что нам даль – не жаль». Пожалуйста, можете это повторить?

Альфонс и Мориц произнесли заклинание.

– Вы должны это запомнить, потому что у нас будет только одна попытка, – сказал господин Розочка.

Мориц почувствовал, как затрепетал его желудок. Господин Розочка вложил каждому в руку по уголку платка, а четвёртый стиснул сам.

– Все готовы?

Мориц и Альфонс Мейербер кивнули, Цицерон поднял хобот. Господин Розочка забормотал что-то нечленораздельное, разбрызгивая при этом масло из флакончика по платку. Потом взял солонку и стал трясти ею так, будто что-то из неё рассыпал. Наконец он кивнул Альфонсу и Морицу:

– Соль-соль, унесёшь нас далеко ль? Что нам время, что нам даль – не жаль.

Внезапно из солонки вырвались и засверкали молнии, и Морицу показалось, будто его с силой рвануло в воздух. В глазах у него потемнело. Он зажмурился и ощутил ледяное дуновение, потом сразу стало жарко, и он резко упал на землю. Когда он открыл глаза, его ослепило солнце. Под ладонями он нащупал сухую траву и сел. Где же Руди?

Мориц осторожно огляделся. Он сидел в траве под слепящим солнцем, а вдали виднелись смутные очертания стада слонов. Неподалёку раздался громкий крик. Испуганно обернувшись, Мориц увидел, что это всего лишь Альфонс Мейербер, который только что приземлился, громко ударившись задом. Господин Розочка спружинил на ноги и похлопал по своему костюму, отряхивая его от пыли. Сразу после этого на землю с громким трубным звуком шлёпнулся Цицерон. И наконец Мориц услышал тихое мяуканье, и ему на ладонь в изящном прыжке опустился Руди.

– Ну, всё обошлось и даже прошло очень хорошо, – сказал господин Розочка, помогая Альфонсу Мейерберу подняться на ноги.

– Не считая моей попы, – сказал тот.

Оба внимательно огляделись.

– И где же Гретхен? – спросил господин Розочка и повернулся к Цицерону. Тот хоботом указал в сторону стада, которое устроилось в тени раскидистого дерева.

– Не будешь ли ты так любезен взять нас к себе на спину, чтобы нам не пришлось проделывать этот далёкий путь пешком? – спросил господин Розочка.

Цицерон ответил тем, что сперва подогнул задние ноги, перенёс на них весь свой вес, а потом опустился на передние.

– Давай, Мориц, – скомандовал господин Розочка. – Я посажу тебя перед собой.

Мориц вскарабкался на шершавую и немного щетинистую спину Цицерона, и господин Розочка подхватил его на удивление сильными руками. Альфонсу Мейерберу с его короткими ножками трудновато было взобраться на слона, но Мориц и господин Розочка подтянули его к себе. Руди между тем крепко вцепился в куртку Морица. Когда все были наверху, Цицерон поднялся и враскачку зашагал в сторону слоновьего стада.

Стояла ужасная жара. Небо здесь было не голубое, как дома, а почти белое. Воздух над саванной дрожал от зноя. Мориц потерял чувство времени, сидя на покачивающемся слоне и чувствуя на лице обжигающее солнце. Слоны под деревьями становились всё больше и отчётливее, а когда друзья почти подъехали к стаду, от него отделилась молоденькая слониха и побежала к Цицерону. То была Гретхен!

Тут всей группе, сидевшей на спине Цицерона, не поздоровилось, потому что слон тоже пустился вскачь, спеша навстречу Гретхен. Господин Розочка обхватил Морица ещё крепче. Наконец слоны остановились друг перед другом. И когда они сплетались хоботами и радостно трубили, на глазах слоновьей девушки выступили слёзы. Мориц слышал позади себя сильное сопение. Это Альфонс Мейербер плакал от умиления.

– Ну-ну, Альфонс, – урезонивал его господин Розочка, но и его собственный голос звучал нетвёрдо.

Когда радость встречи немного улеглась, друзья слезли с Цицерона.

– Нам ещё надо подыскать местечко для Руди, – сказал господин Розочка. – Укромное, где бы его не растоптали слоны.

Руди изящно спрыгнул с руки Морица и уселся на плечо господина Розочки. Он непрерывно мурлыкал.

– Хм… Хм, хм, – отвечал ему господин Розочка. – Ну да, как скажешь.

Господин Розочка некоторое время раздумывал.

– Руди хотел бы вернуться назад в зоопарк, здесь ему слишком жарко. Он говорит, что ему будет лучше в павильоне ночных животных с тушканчиками, – сказал он.

– Можно попробовать, – сказал Альфонс Мейербер. – Мне тоже кажется, что здесь неподходящие условия для паркового тигра.

Наступило время прощания. Альфонс подошёл к Цицерону, который всё ещё стоял на коленях, и, насколько хватало рук, обвил его толстую шею.

– Прощай, Цицерон, – сказал он. – Желаю тебе счастья. И не забывай меня.

Цицерон кивнул.

– Я буду тебя иногда навещать, – сказал Альфонс Мейербер. – Может, у вас появятся и маленькие слонята.

Между тем господин Розочка снова расстелил платок, и каждый из троих взялся за свой уголок. Руди забрался в карман пиджака господина Розочки. Тот разбрызгал масло и взял в руки солонку.

– Соль-соль, унесёшь нас далеко ль? Что нам время, что нам даль – не жаль… – пробормотали они хором, и Мориц опять почувствовал, как рывком поднялся в воздух. Становилось всё холоднее и холоднее, и на сей раз он приземлился на ноги: как раз перед входом в павильон ночных животных.

Люди не обратили внимания на мальчика и двоих мужчин, которые возникли словно из ниоткуда. Не глядя по сторонам, они целеустремлённо направились к двери павильона.

– Таковы люди, – сказал господин Розочка, качая головой, – вокруг происходят необыкновенные вещи, а они их даже не замечают.

Уже опускались сумерки, и времени до закрытия зоопарка оставалось мало.

– Идём, Мориц, отнесём Руди вниз, – сказал господин Розочка.

В павильоне ночных животных было ещё темнее, чем снаружи, и Морицу потребовалось время, чтобы его глаза привыкли к темноте. Он шёл следом за господином Розочкой, который искал отсек тушканчиков. Наконец он остановился перед большим смотровым окном.

– Неплохой выбор, – сказал господин Розочка.

За стеклом на песчаном полу лежали ветки, в углу был обустроен маленький пруд, а за ним – уютные норки из палочек и травы.

– А как же вы посадите туда Руди? – спросил Мориц.

– Сейчас увидишь, – ответил господин Розочка.

Он подошёл вплотную к окну, достал маленького зверька из кармана и прижал его к стеклу. Потом что-то шепнул ему на ухо и пробормотал несколько неразборчивых слов. В какой-то момент Морицу показалось, будто тигр слился со стеклом, а в следующее мгновение он уже сидел внутри.

– Пока, Руди, – сказал Мориц и помахал ему рукой.

Маленький тигр посмотрел на него, медленно поднял свои крохотные лапки и помахал в ответ. А потом одним прыжком скрылся в траве.

– То-то удивятся тушканчики, – сказал господин Розочка. – Но вообще Руди быстро находит со всеми общий язык.

Мориц не ответил. Он устал и проголодался. Ему хотелось только одного: домой. Он чувствовал себя словно в конце долгого путешествия.

– Но ведь так оно и есть, – сказал господин Розочка в ответ на его мысли и сунул руку в рюкзак. – Вот тебе немного шоколада с изюмом.

Мориц взял шоколад, сунул в рот и дал кусочку медленно растаять. Альфонс Мейербер молча шёл вместе с ними к выходу.

– Поверь мне, там ему будет лучше, Альфонс, – сказал господин Розочка. – Ведь тут для него была не жизнь.

Альфонс Мейербер посмотрел на друга покрасневшими глазами и похлопал его по плечу:

– Спасибо, – сказал он. И потом вдруг захихикал: – Ты только представь, как они вечером придут в слоновник и будут гадать, куда подевался Цицерон.

Мориц поневоле улыбнулся. Какая поднимется тревога! Господин Розочка тоже засмеялся:

– Ты ошибаешься, Альфонс, – сказал он. – Они даже не вспомнят, что Цицерон здесь когда-то был.