Текст книги "Сдаюсь, любовь! (ЛП)"

Автор книги: Л. п. Ловелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Л. П. Ловелл

«Сдаюсь, любовь!»

«Та, кто осмелилась» #3

Название: Сдаюсь, любовь!

Автор: Л. П. Ловелл

Серия: Та, кто осмелилась #3

Переводчик: Юлия.

Редакторы: Татьяна, Аня.

Вычитка и оформление: Виктория.

Обложка: Феечка

Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters

18+

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация:

Всю свою жизнь я посвятила борьбе. Борьбе за выживание. Борьбе со своим прошлым. Старалась ни с кем не сближаться. До него. До Теодора Эллиса. Он – мой свет в конце тоннеля. Единственный человек, который пробудил во мне настоящие чувства. Мой самый неожиданный спаситель. Как бы ни старалась, не могу бороться с ним. Неважно, сколько ударов он получает от меня, он остается – верный и непреклонный. Я люблю его. Он нужен мне. Тео – моя уязвимость, ахиллесова пята, но также и моя сила. Я больше не могу бороться с ним. Прошлое имеет власть над тобой столько, сколько ты ему позволяешь. Время рассказать мою историю. Время обнажить душу и позволить Тео войти в мой темный мир. Пришло время вернуть мою власть. Любовь – это война. Кто рискует – побеждает. Я готова рискнуть всем. Я готова сдаться любви.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРОЛОГ

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ЭПИЛОГ

ПРОЛОГ

Любовь. Это самая большая награда и самая большая уязвимость. Когда ты любишь кого-то, ты отдаёшь своё сердце, даже не осознавая этого. Любить – это всегда риск, потому что ты можешь быть уверен только в своих чувствах. Ты распахиваешь своё сердце и молишься, чтобы человек, которого ты полюбил, оценил твой дар и принял тебя таким, какой ты есть, со всеми твоими жертвами, оберегая твою слабость и осознавая, что ты добровольно показал свою уязвимость.

Всю свою жизнь я избегала таких чувств. Я воздвигла вокруг себя такую высокую стену, что даже сама не могла ничего увидеть через неё. До Тео. Он устроил осаду вокруг моей крепости, без устали бросая в лицо мои постоянные страхи. Я пыталась бежать от него. Я боролась с ним всяческими доступными способами, но он по-прежнему здесь, преданный и сильный.

У меня больше нет ни сил, ни желания сражаться с ним. Я люблю его, и, как бы сильно мне хотелось не признавать это, он нужен мне.

Я стою над пропастью. И передо мной лежат только два пути. Я могу прыгнуть и надеяться, что Тео поймает меня, или же могу отступить назад, сохранив своё сердце в целости и сохранности. Один путь может привести к счастью, другой – нет, но это будет более терпимая боль, чем та, с которой я столкнусь, если он меня отвергнет.

В конце концов, любой из нас может обнажить свои самые уродливые шрамы и надеяться, что человек, которого мы любим, любит нас достаточно, чтобы перешагнуть через них. Жизнь жестока, и любовь – это война, в которой только бесстрашный может победить. Нет сомнений, второго шанса не существует. Я преодолела свой страх и вручаю своё сердце в руки Тео. Вопрос в том, не разобьёт ли он его, когда узнает мою историю?

У каждого в жизни существуют ключевые моменты. Моменты, когда всё твоё прошлое, настоящее и будущее положено на чашу весов. И сейчас один из таких моментов.

Бороться легко, сдаться намного труднее. Я сдаюсь любви, я сдаюсь ему, и в этом есть определённая красота.

ГЛАВА 1

ЛИЛЛИ

─ Моё настоящее имя не Лилли Паркер. ─ Эти слова повисают между нами. В ушах всё пульсирует, пока я наблюдаю за выражением его лица. ─ На самом деле меня зовут Элизабет Сэмпсон. ─ Он внимательно наблюдает за мной. Его лицо – смесь удивления и замешательства. Я жду, но Тео молчит. Воздух между нами внезапно сгущается, и мне кажется, что мои лёгкие перестали дышать. Кажется, что время остановилось, пока я жду его ответа. Всё зависит от его следующих слов. Эта тишина просто убивает меня.

─ Тео, скажи что-нибудь, ─ шепчу я.

Глубокие морщины омрачают его черты.

─ Почему ты лгала об этом?

Я закусываю нижнюю губу и тяжело вздыхаю. Пришло время рассказать ему мою печальную историю.

─ Я не лгала тебе, меня зовут Лилли Паркер... сейчас.

Я вижу, что на его лице появляется понимание.

─ Значит, ты изменила своё имя? ─ Я киваю. ─ Почему?

─ Это... вопрос на миллион долларов, ─ бормочу я. ─ Зачем люди меняют своё имя?

Его голубые глаза внимательно смотрят на меня.

─ Потому что они прячутся.

─ Точно.

Между нами повисает тишина.

─ Когда ты изменила своё имя? ─ осторожно спрашивает он. Я отвожу от него взгляд. Чёрт, ненавижу говорить об этом кошмаре. Но мне нужно всё рассказать ему. Вот он, тот самый момент, когда я могу либо сделать решительный шаг и довериться ему, либо уйти. Он смотрит прямо мне в глаза, и в этих синих глубинах я вижу неизменную преданность. Я не смогу уйти от него, так что у меня просто нет выбора. А был ли вообще у меня выбор? Кажется, что этот момент был неизбежен. В конце концов, он всегда загонял меня в угол. Он никогда не собирался просто позволить мне уйти. Может быть, он захочет, чтобы я ушла, когда услышит то, что я расскажу. Господи, как же сложно начать этот рассказ.

Внимательно прислушиваясь, Тео наклоняется вперёд, как будто боится пропустить даже небольшую, но жизненно важную информацию. Он отчаянно хочет услышать то, что я всегда скрывала от него.

─ Мне было четырнадцать, когда мы сбежали из дома.

Он хмурится.

─ Почему вы сбежали?

Я вздыхаю.

─ Ладно, это... это долгая и грустная история. Прежде чем я расскажу её тебе, хочу попросить тебя вот о чём. ─ Он медленно кивает. ─ Только не жалей меня и не чувствуй себя плохо из-за этого. Ни ты, ни я не можем ничего изменить, и я не выношу жалость. ─ Я отвожу глаза от него. ─ Особенно от тебя, ─ шепчу я. Чувствую, как будто кирпич за кирпичом, медленно рушится моя надёжная крепость. Ощущаю себя обнажённой и беззащитной. Больше всего в жизни ненавижу это чувство уязвимости. Я борюсь с желанием вернуть назад свои стены, это реакция, отточенная годами.

Он тяжело сглатывает и отводит взгляд.

─ Ты же знаешь, что я не могу этого обещать. ─ Он прав. Я не могу ожидать, что он ничего не почувствует, и тем более не могу просить об этом.

─ Ладно, может, хотя бы попытаешься? ─ Он быстро кивает головой.

Я сжимаю губы и пристально смотрю на обивку дивана. С чего начать? Господи.

─ Когда мне было пять лет, мой отец погиб в автокатастрофе. Знаешь, до тех пор мы были просто нормальной семьёй. ─ Как только приходят первые слова, я уже не могу остановиться. Я должна выплеснуть всё это, мне нужно, чтобы он знал. ─ Когда папа погиб, всё изменилось. Я думаю, что он действительно был любовью всей жизни моей матери. ─ Я смотрю на него. Тео полностью сосредоточен на мне. ─ Когда его не стало, она как будто умерла вместе с ним. Она перестала жить, перестала заботиться... и о себе, и о том, что её окружало. Её механизмом преодоления проблем стал алкоголь. Она не могла прожить ни дня без выпивки. Я думала, что она будет печалиться, потом, в конце концов, справится с этим горем, и всё наладится. И поэтому, с оптимизмом, который присущ только детям, я ждала, когда всё изменится к лучшему. Но этого так никогда и не случилось. ─ Я глубоко вздыхаю, вот тут моя история приобретает зловещую окраску.

Тео нежно касается моей щеки.

─ Всё в порядке, Сладкая. Помни, ничего из сказанного тобой не сможет изменить мои чувства к тебе. ─ Он улыбается. Я молю Бога, чтобы это было правдой.

─ Когда мне было восемь лет, она познакомилась с Шейном, ─ выпаливаю я. Один звук его имени заставляет меня чувствовать себя физически больной. ─ Она подцепила его в каком-то баре. Он был каким-то тридцатилетним коммерсантом с растущей карьерой. Она была одинокой нетрезвой женщиной с большим банковским счетом, благодаря страховке, полученной ею после смерти нашего отца. Спустя два месяца он переехал к нам. Первое время он не обращал на нас никакого внимания. Мама всё ещё кормила нас, как-то заботилась о нас, а потом всё быстро покатилось под гору. ─ Я замолкаю, отчаянно пытаясь сохранить свою решимость. Тео – самое хорошее, что случилось в моей жизни. Иногда он бывает задницей, но он заставляет меня чувствовать себя красивой и особенной, а ещё неприкасаемой. Он смотрит на меня, как будто я для него весь мир. Но во мне есть эта грязная и уродливая часть, которую я никогда не хотела показывать ему, и сейчас чувствую, что настежь распахиваю своё сердце, поэтому он может хорошо рассмотреть всё. Я должна доверить ему эту боль. Должна верить, что он любит меня достаточно, чтобы принять моё ужасное прошлое. Я смотрю ему в глаза. ─ Шейн оказался далёк от образа, созданного им первоначально. Он оказался жестоким козлом со вспыльчивым характером и склонностью к насилию. Джейн стала его персональной боксёрской грушей. В течение следующих трёх месяцев её ежедневное употребление алкоголя стало чуть ли не ежечасным. Она физически не могла протрезветь. Однако никогда не пыталась выгнать его. ─ Мне приходится усмехнуться. Хотя кто купится на это? Слабость ─ это яд. ─ И когда она стала находиться в пьяной отключке по двадцать часов в день, тогда он переключился на Гарри и меня. ─ Я смотрю на Тео, его челюсть так сильно сжата, что кажется, будто мышца в его щеке вот-вот выскочит. Я молча наблюдаю, как он пытается осознать ситуацию. У меня были годы, чтобы справиться с этим, и я всё ещё злюсь, не из-за себя, а из-за Гарри. Самое ужасное в жизни – знать, что человеку, которого вы любите, причинили боль. Я это испытала на собственной шкуре.

─ Всё в порядке, ─ тихо говорит он. ─ Продолжай.

Я не хочу рассказывать ему все эти ужасные вещи, но ему нужно понять. Мне нужно, чтобы он знал. Может быть, это эгоистично, и я не могу объяснить, почему, но хочу, чтобы он знал. Я не могу продолжать бегать и сражаться с ним. Я хочу остановиться... с ним.

Поэтому я рассказываю ему о своих кошмарах наяву.

─ Это продолжалось годами. Бóльшую часть времени Гарри пытался заслонить меня от Шейна. Он так сильно избивал его, и так много раз. ─ Мой голос ломается, и я вонзаю ногти в ладони, чтобы остановить застарелую боль, которая пытается вырваться на поверхность. Сейчас не время. Сдерживаю воспоминания об избитом теле Гарри и стараюсь сосредоточиться на Тео. Его взгляд смягчается, он протягивает руку и мягко гладит меня по щеке. Я опускаю глаза. Сейчас не могу принять его жалость. Мне ненавистно это. С моей стороны нечестно просить его не испытывать жалость, но я, бл*дь, ненавижу когда на меня смотрят так.

Я отстраняюсь от его прикосновения и отворачиваюсь, не в силах принять его сочувствие. Продолжаю говорить, слова льются из меня потоком боли и гнева:

─ Когда мне исполнилось тринадцать, Шейн начал относиться ко мне по-другому. Я больше не была собачкой, которую можно было пнуть для развлечения. Я стала привлекать его совершенно по-другому. Он переключил всё внимание с Гарри на меня. ─ Я чувствую, как желчь подступает к горлу. Хватаюсь руками за живот и глубоко вздыхаю. Раньше мне никогда не приходилось говорить это вслух, никогда не приходилось произносить эти слова.

Тео застывает рядом со мной. Он хватается руками за голову.

─ Бл*дь! ─ поражённо произносит он. Я чувствую себя чудовищем за то, что причиняю ему боль.

─ Эй, ─ шепчу я и рукой касаюсь его щеки. ─ Посмотри на меня. ─ Его глаза смотрят на меня, в них плещется боль. ─ Я смирилась с этим давным-давно. ─ Смирилась ровно настолько, сколько успокоения могут принести шоты с водкой. Он закрывает глаза, морщины искажают его черты, прежде чем неуклюже кивает головой.

─ Продолжай, ─ произносит Тео, но его язык тела говорит мне, что он услышал более чем достаточно.

Я отдёргиваю руку, чувствуя, как в моём желудке возникает неловкое чувство. В голову закрадываются сомнения, и моя прежняя решимость, похоже, готова с криком выбежать за дверь. Есть вещи и слова, которые ты никогда не сможешь вернуть назад. Если я расскажу ему всё сейчас, он, возможно, никогда не посмотрит на меня как раньше. Могу ли я рискнуть?

─ Тео, я... это моя ноша. Есть очень веская причина, почему я не говорила тебе об этом раньше. Тебе не нужно слушать остальное. Я думаю, что дала тебе довольно чёткое представление о том, что было, ─ говорю я ему.

─ Нет, Лилли, ─ обрывает он меня. ─ Если ты можешь быть достаточно сильной, чтобы сидеть здесь и рассказывать мне это, то я могу быть достаточно сильным, чтобы услышать всё. Я не буду притворяться, что это меня не расстраивает, или, что я не злюсь. Это не так. Так, бл*дь, сильно. Но это твоя жизнь, твоё прошлое, и, Лилли, я хочу знать всё, что нужно знать о тебе. Всё хорошее и всё плохое.

Я киваю головой, пытаясь сдержать нахлынувшие слёзы. Опускаю взгляд на руки, которые безвольно лежат на коленях. Стыд и обида ползут по моей коже, как насекомые.

─ Когда мне было четырнадцать, Шейн начал продавать меня.

─ Ох, бл*дь, нет, ─ выдыхает Тео. Он резко встаёт и выходит из комнаты. Я не иду за ним. Не могу. Я чувствую себя голой и грязной, как будто каждая часть моей уродливой натуры всплывает на поверхность. Мне не нравится чувствовать себя уязвимой. Никогда. Я слышу, как открывается дверь в патио. Холодный осенний воздух дует в дом, заставляя меня слегка дрожать.

Я смотрю на двери. Послеполуденное солнце очерчивает силуэт Тео, когда он опирается на перила, окружающие внутренний дворик. Голова опущена. Всё его поведение показывает, что он полностью опустошён. Иногда, независимо от того, насколько ты любишь человека, ты взваливаешь на него больше, чем он может вынести. У Тео, возможно, и была эгоистичная мать, но его жизнь, в основном, была счастливой и беззаботной. Его мир не тронут уродством, которое было в моей жизни. Я просто принесла эту грязь в его дом. Я заставляю его иметь дело с вещами, с которыми не имела права просить его соприкасаться. Я, может, и ненавижу своё прошлое, но смирилась с ним. На протяжении многих лет чувствовала себя испорченной и осквернённой тем, что было сделано со мной. Бóльшую часть этого времени я провела в режиме саморазрушения, ни на что не годная, потому что, честно говоря, я постоянно гналась за неприятностями. Был ли это алкоголь или секс, мне нужно было чувство онемения. Мне хотелось быть мёртвой внутри. Моё изнасилование и моя почти смерть заставили меня понять, что я позволяю своему прошлому контролировать своё настоящее. Я позволила прошлому управлять своими действиями, это привело к тому, что меня засосало назад в то самое место, откуда я так отчаянно пыталась выбраться. Поэтому я прекратила утопать в этом дерьме и решила бороться с ним. Я полностью сосредоточилась на учёбе, и моя карьера стала моим спасением. Я использовала мужчин, когда хотела секса, и не позволяла никому приблизиться, пока не встретила Тео.

Ненавижу признавать это, но я хочу, чтобы он был рядом со мной. Хочу, чтобы он знал каждую отвратительную деталь моей жизни. Хочу, чтобы взял на себя бремя моих секретов так же, как он взваливает на себя всё остальное, но несправедливо просить его об этом. Я люблю его и не хочу, чтобы эти образы всплывали в его голове. В глубине души я всё ещё чувствую себя грязной и осквернённой. Я потеряла свою девственность не с хорошим мальчиком и даже не в пьяном угаре. А потеряла свою девственность с мужчиной старше меня почти в три раза, когда он держал меня, а я кричала и вырывалась. Знание таких деталей может изменить твой взгляд на любимого человека. Я бы не стала обвинять Тео, если бы он не смог переступить через это. Я – испорченный товар, сломанная девушка, которая просто пытается изобразить сильную женщину. Моя неуверенность впивается в меня, как когти бешеного животного. Мои стены приходят в полную боевую готовность, это мгновенная реакция на ужасные чувства, которые сейчас ощущаю и так чертовски сильно ненавижу. Слабость. Уязвимость.

Я может и испорчена, но у меня всё ещё есть достоинство. Я не хочу его жалости. Я знала, что мои откровения могут изменить ситуацию, так что это совсем не сюрприз. Но это не значит, что мне не больно. Я просто освобожу его от любых жалких обязательств, которые, как он думает, у него есть, и буду двигаться дальше. Как бы мне хотелось, чтобы всё было легко, но это убивает меня. Кажется, что, как бы я ни старалась оставить позади своё прошлое, оно всегда настигнет и уничтожит меня. Каждый раз, когда думаю, что выпуталась из него, оно хватает меня своими щупальцами и тащит обратно.

Я встаю и иду к дверям, ведущим в патио. На минуту останавливаюсь в дверном проёме, просто наблюдая за ним, потому что, скорее всего, это будет в последний раз. Приближаюсь к нему, но Тео не двигается.

Я понятия не имею, что сказать.

─ Тео, прости. ─ Он ничего не говорит, просто всё так же стоит спиной ко мне. ─ Послушай, у тебя нет передо мной никаких обязательств. Я понимаю, что ты, вероятно, сейчас не испытываешь ко мне тех же чувств, что и раньше. Я бы не стала тебя винить за это. ─ Моё горло судорожно сжимается, я едва выталкиваю из себя эти слова, и они оставляют горький привкус во рту. Знакомое чувство отвращения и ненависти к себе окутывает меня, заставляя хотеть кричать. Ненавижу быть таким человеком.

─ Чёрт возьми! ─ Он поворачивается ко мне, откидывается назад и крепко сжимает перила руками. Когда Тео поднимает голову, его глаза полны слёз, всё лицо мокрое. Он выглядит ужасно. О, мой бог. Он смотрит на меня в течение нескольких секунд, прежде чем, наконец, спрашивает. ─ Ты это серьёзно сейчас? Ты действительно думаешь, что я такой? ─ Его лицо искажено гримасой гнева. Тело дрожит, когда он так сжимает перила, что костяшки пальцев становятся белыми. Я никогда не видела его таким. Обычно, он всегда такой непреклонный, такой невозмутимый.

Такое ощущение, что меня сжигают заживо, и он горит вместе со мной. Моя боль не должна быть его болью. Я не хочу этого.

─ Я... я… прости, ─ задыхаюсь я, мой голос срывается.

Он впивается в меня взглядом, его глаза расширяются.

─ Чёрт, Лилли, даже не смей, мать твою, извиняться. ─ Его голос резкий, гнев и боль в нём смешиваются с яростью. Даже отсюда я чувствую напряжение, исходящее от него. ─ Это не твоя вина. Я просто... это тяжело. ─ Тяжело? Охренительное преуменьшение.

─ Тео, ─ шепчу я. Я не могу подобрать слова, чтобы сказать ему. У меня их в действительности и нет, поэтому стою там онемевшая, чувствуя себя жалкой и слабой. Чёрт, я просто не могу сбросить на него такую бомбу и ничего не сказать. Я качаю головой, а в горле образуется комок. Он мне нужен. Чувствую, что распадаюсь на части, и он тоже. Сжимая кулаки изо всех сил, впиваюсь ногтями в ладони и стараюсь сосредоточиться на боли, чтобы взять себя в руки. Сейчас я не имею права расклеиться.

Как всегда, он тот, кто помогает мне прийти в себя. Прежде чем я успеваю что-либо сделать, он быстро сокращает расстояние между нами и притягивает меня в свои объятия. Тео сжимает меня так крепко, что я едва могу дышать.

─ Не извиняйся. Не за это. Не за поступки этого монстра, ─ шепчет он. Чувствую его тёплое дыхание в волосах. Я обнимаю его большое тело, пытаясь раствориться в нём. Его тело дрожит. Если это от того, что он пытается взвалить на свои плечи мою боль, пытаясь ослабить это бремя для меня, тогда я не хочу этого.

Проходит какое-то время, прежде чем он ослабляет объятия.

─ Как ты? ─ Его руки мягко скользят по моим волосам, по лицу, по шее. Тео смотрит на меня, как будто я могу в любой момент слететь с катушек.

─ Я в порядке, ─ хрипло говорю я. Мои эмоции выходят из-под контроля. Я даже не знаю, что чувствую. Просто... высосана до дна.

Между нами повисает долгое молчание, пока он изучает моё лицо. Я почти слышу, как крутятся колёсики в его голове, и с его губ срываются вопросы.

─ Что с ним случилось? ─ спрашивает он едва слышным шёпотом. Я хочу сказать ему правду, но я не могу. Я просто... не могу.

─ Я не знаю. Мы сбежали той ночью, когда Гарри узнал обо всём. ─ Это правда, частично. ─ Как только он узнал, что делает Шейн, он собрал наши вещи, и мы ушли из дома. ─ Это верно, отчасти.

─ Он ничего не знал? ─ спрашивает Тео.

Я встречаюсь с ним взглядом и качаю головой. Кажется, сейчас он немного пришёл в себя. Он снова превратился в того невозмутимого мужчину, которого я знаю. Почти. В его броне появилось несколько трещин, и я чувствую, что ему может понадобиться какое-то время, чтобы пережить это. Если и есть одна вещь, которую я точно знаю о Тео, это то, что я его слабость, и я просто сбила его с ног этой историей. Чувствую себя ужасно, я никогда не хотела, чтобы ему пришлось взвалить на себя эту ношу. Моя жизнь управляется моим прошлым, моими секретами, но я не хочу, чтобы было так. Я хочу впустить Тео в свою жизнь во всех отношениях. Мне придётся обнажить перед ним самые уродливые шрамы и надеяться, что он всё ещё любит меня, несмотря на существование моей некрасивой версии. Я больше не защищаю себя. Не могу продолжать бегать от него и уворачиваться от тяжёлого разговора, опасаясь, что причиню ему боль. Не могу продолжать попытки отгородиться от него. Мы слишком долго ходили вокруг да около. Достаточно. Если я люблю его, и он любит меня, тогда между нами больше не должно быть секретов. Я убеждена в этом, что означает доверить ему жестокую правду о моей жизни.

Я хочу иметь возможность рассказать ему абсолютно всё, но не могу, ещё нет, а может быть никогда. Я рассказала всё, что ему нужно знать, и многое другое. Он знает всё обо мне, ему не нужно знать о другом.

─ Он постоянно избивал Гарри, пока тот не терял сознание. В ночь, когда мы сбежали, всё было как всегда. Шейн очень сильно избил его. ─ Я кусаю внутреннюю сторону щеки, пытаясь сосредоточиться на Тео, а не на ужасных воспоминаниях. ─ Но Гарри очнулся. Он узнал, что происходит, и той же ночью мы ушли из дома. ─ Я опускаю детали, чтобы избежать лишних вопросов. ─ Он сказал, что нам нужно изменить наши имена, чтобы власти не смогли нас отследить. У него были поддельные бумаги, так что он стал моим законным опекуном. ─ Маленькая улыбка растягивает мои губы. ─ Поэтому когда я говорю, что Гарри спас меня, я имею в виду буквально, во всех отношениях.

Тео опускает голову, поэтому я не вижу его глаз.

─ Чёрт возьми, Лилли. Я имею в виду, я знал, что с тобой что-то произошло, но такое... Я предполагал, что у тебя была мать-алкоголичка, может быть, несколько дерьмовых парней. Но как ты смогла пережить нечто подобное? ─ Его глаза пристально смотрят на меня, в них светится такое обожание и восхищение, которого я никогда не видела раньше, даже от него.

Я пожимаю плечами.

─ Или ты позволяешь прошлому руководить тобой, или ты преодолеваешь это. Если ты идёшь по первому пути, то это дерьмо съедает тебя заживо. И я на какое-то время позволила этому случиться. Я могла не добраться до того, где нахожусь этим вечером. Для этого понадобилось восемь лет... и ты.

Он хмурится.

─ Я?

Я улыбаюсь и киваю.

─ Ты заставляешь меня испытывать чувства, Тео, а ведь на протяжении долгого времени я не позволяла себе чувствовать ничего: ни хорошего, ни плохого. Я просто хотела оцепенеть. Ты пугаешь меня, но в то же время заставляешь меня испытывать острые ощущения. ─ Он молчит. Его губы сжимаются, глаза смотрят вдаль, исследуя панораму Лондона, простирающуюся вокруг нас. ─ Я... мне нужно, чтобы ты сказал что-нибудь, ─ запинаюсь я. ─ Мне нужно знать, меняет ли это что-нибудь или нет, ─ говорю я, едва дыша. К чёртовой матери всю эту осторожность, карты брошены на стол, и моё сердце тоже лежит там. Я на сто процентов уверена в себе, в нас. Если он сейчас сбежит, я не знаю, смогу ли я когда-нибудь оправиться от этого. У меня мало оснований, чтобы просто доверять ему. Мне нужно услышать, как он произносит слова.

Наконец, Тео смотрит прямо мне в глаза. Его взгляд настолько интенсивный, что я делаю над собой усилие, стараясь не отвести глаза.

─ Я же уже говорил, ты не могла сказать ничего такого, что изменило бы мои чувства к тебе, Лилли. ─ Он мягко касается моей щеки. ─ Я просто злюсь. Злюсь на то, через что тебе пришлось пройти. Мысль о том, что кто-то причинил тебе боль, убивает меня. Мысль о том, что кто-то... сделал такое с тобой... ─ его голос осекается, выражение лица становится мучительным, ─ ...всего лишь в тринадцать лет... это определённо делает из меня потенциального убийцу. Ты никогда не должна была испытать такое. ─ Он заправляет за уши пряди моих волос и касается губ в мимолётном поцелуе. ─ Я бы убил любого, кто причинил бы тебе боль, Сладкая.

Я слегка улыбаюсь. Он всё ещё здесь. Я рассказала ему, какой кошмар мне пришлось пережить, и он всё ещё здесь. Такое ощущение, что я задержала дыхание с того момента, когда влюбилась в этого мужчину, и теперь наконец я снова могу дышать. Он видит меня. Он видит повреждённого и травмированного человека, которым являюсь, а не только человека, в которого я превратилась.

Тео притягивает меня ближе к себе, и я утыкаюсь лицом в его широкую грудь, вдыхая мужской аромат.

─ Что мы теперь будем делать? ─ бормочу, уткнувшись в его тело

Он зарывается пальцами в мои волосы.

─ А теперь ты должна немного поесть... ─ Я пытаюсь возражать. ─ Потому что, если ты не вернёшь эти изгибы, Сладкая, то мне, возможно, придётся избавиться от тебя, ─ дразнится он.

ГЛАВА 2

ТЕО

─ Что ты хочешь съесть? ─ спрашиваю я Лилли, когда она садится за барную стойку.

Она пожимает плечами.

─ Мне всё равно.

─ Блинчики? ─ Лилли кивает. Она пытается не замечать чертовски огромного слона в комнате, но её лицо слишком сильно напряжено. Её глаза внимательно наблюдают за каждым моим движением. Я отворачиваюсь от неё и пытаюсь найти какие-то ингредиенты. Я просто... мне нужна минута. Мне действительно нужно пару минут побыть одному, но сейчас я не могу уйти от неё. Мне нужно показать, что всё в порядке. Мне нужно показать ей силу.

Чёрт, я даже не знаю, что сделать или что сказать. Я просто... я в шоке. Такое ощущение, что я катаюсь на каких-то сумасшедших американских горках, и мне нужно свалить на минуту, чтобы отдышаться. Даже не знаю, что чувствую сейчас. В основном злость, такую, бл*дь, злость. А ещё такую нелепую потребность защитить её, чтобы никто не смог причинить ей боль. Нелепую, потому что Лилли не нуждается ни в чьей защите. Эта женщина прошла сквозь адский котёл и всё ещё стоит на ногах. Всё, что я вижу в моей голове – это маленькая девочка, которая осталась беззащитной и уязвимой к извращениям грёбаного монстра. Твою ж мать. Я сжимаю и разжимаю кулаки. Зажмуриваюсь и считаю до десяти. Как можно выдержать что-то подобное? Всё, что знаю прямо сейчас, я справлюсь с этим, мне просто нужно пережить это наедине, а не перед ней. Вчера я наблюдал, как эта девушка сломалась, действительно сломалась в первый раз с тех пор, как я встретил её. Ещё вчера я не знал о её дерьмовом прошлом, но теперь это знаю, и неудивительно, что она такая, какая она есть. Чёрт, это объясняет многое. Я хочу просто убить её мать за то, что позволила произойти подобному со своими детьми в её собственном доме. Я не знаю, какие нужно иметь яйца этой женщине, чтобы после такого оказаться здесь и даже пытаться встретиться с Лилли. Я хочу спросить Лилли, что случилось с Шейном, но не уверен, что сделаю с этой информацией. На данный момент лучше всего ничего не знать. Я вижу, как она разваливается по частям. Тяжесть признания разрушает её. По-своему, я думаю, она нуждается во мне.

Мне нужно обуздать свой гнев и оставаться сильным. Я ничего не могу изменить, всё, что я могу сделать, это попытаться исправить то, что можно исправить.

Я не позволю Лилли страдать больше, чем она уже пережила, и я не отпущу её. Гарри сыграл огромную роль в её жизни, он для неё больше, чем брат ─ он для неё всё. Пока у Лилли есть Гарри, она останется сильной, но без него... Чёрт, если он отправится в тюрьму, что с ней будет?

─ Почему ты никогда не рассказывала мне, Лилли? ─ спрашиваю я, поворачиваясь к ней. Она рассматривает пятно на поверхности барной стойки.

Повисает долгая пауза, прежде чем она отвечает.

─ Бывали моменты, когда я хотела это сделать. Я пыталась. Помнишь, сколько раз говорила тебе, что разрушена? ─ Она по-прежнему не смотрит на меня.

Я качаю головой.

─ Лилли...

Она обрывает меня.

─ Я не говорила тебе, потому что это ужасно, ─ резко говорит она.

─ Это твоё прошлое, Лилли. Неважно, какое оно было, это часть тебя.

Она вздыхает и смотрит на меня из-под ресниц.

─ Я испорчена, Тео, я – товар, повреждённый всеми возможными способами. Это не то, чем ты охотно делишься с тем, кого любишь. Ты заставляешь меня чувствовать себя сильной, незапятнанной, красивой. Я не хотела, чтобы ты видел, насколько сильно я не соответствую этому. ─ Твою же мать.

─ Лилли, ты именно такая и даже намного больше. Твоя история не меняет этого, на самом деле она просто подтверждает то, какая ты есть. Суметь пройти через всё, что с тобой произошло, и, тем не менее, остаться такой же сильной... это потрясающе. Я в восторге от тебя.

Она опускает голову и ничего не говорит. Лилли постоянно была такой сильной, такой неприступной, и, тем не менее, в её стальной броне всегда были мелкие трещины. Я всегда видел, что эти трещины существовали. Все её действия кричали о них, и всё же никогда не понимал их причину.

Я чувствую себя таким идиотом. Каждый раз, когда она сбегала, судебный процесс, её реакция... всё лежало на поверхности. Если бы присмотрелся внимательно, то мог бы всё понять. Неужели я так погрузился в себя, что не потрудился разглядеть? Ситуация с её матерью. Это было так очевидно, а я просто откупился от этой женщины и отправил её восвояси, не задавая никаких вопросов. Если её мать знала о насилии, то какого чёрта она вернулась?

─ Лилли, твоя мать знала, что происходит? ─ спрашиваю я. Я не могу оставить это просто так. Я заплатил этой женщине, чтобы она исчезла, не зная ничего из того, что произошло с Лилли. Конечно, я бы не стал давать ей деньги, если бы знал. И в довершение всего, она причина того, что Гарри арестовали. Ей, чёрт возьми, есть за что ответить.

─ Я не знаю. Я так не думаю. Она знала, что он бьёт нас. ─ Она кусает губу. ─ Она могла бы извиниться перед нами. ─ Её глаза смотрят вдаль. ─ В течение коротких моментов, когда она была трезва, даже выглядела нормальной, понимаешь? В детстве я всегда любила её. Она была моей мамой. Несколько раз, когда она приходила в себя, расчёсывала мне волосы и рассказывала истории. Ради этих воспоминаний я предпочитаю думать, что она не знала. Гарри не знал, и он всегда заботился обо мне. ─ Лилли опускает глаза. Она смущена. ─ Я знаю, что это глупо, правда? Я имею в виду, кто будет терпеть регулярные побои, зная, что твои дети тоже подвергаются избиениям, но всё равно остаётся с этим человеком? ─ Я смотрю, как пелена застарелого гнева застилает её глаза. Гнева и негодования.