Текст книги "Запретное обновление (СИ)"

Автор книги: Л. Нильс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

   Лес я прозвал Ночным.

   Пройдя небольшой промежуток времени, мой слух привлек чей-то голос, который раздавался далеко в этом лесу. Понять, откуда был звук, было совсем не просто, но вот в этом помог свет, который исходил от факела того, кто передвигался по этому лесу.

   Мною овладела паника. Нужно было двигаться дальше и двигаться быстро, но это было так трудно, да и откуда-то взялось любопытство, которое сразу же нашло общий язык с этой паникой и мне пришлось нырнуть в просторы леса по другую сторону дороги от человека с факелом и скрыться за первым же деревом, прижавшись спиной к его стволу. Раз уж я услышал звуки, издаваемые этим путешественником, то и услышу, как он будет выбираться на дорогу.

   Я прикрыл глаза, чтобы зрительный аппарат не передавал в головешку так много информации и доверился своему слуху.

   Лук доставать было совсем не выгодно, так как он находился прямиком за спиной, а спина была плотно прижата к стволу ближайшего дерева, поэтому ладонь моя легла на кинжал, который находился в привычном для него месте – ножнах.

   Вступать в схватку у меня не было желания, но и отдаваться на смерть от руки чьего-то оружия у меня тоже не было желания.

   Хруст веток и шелест листьев был все ближе и ближе к дороге. Я и подумать не мог, что звуки тоже начинают так преображаться с наступлением ночи в этом лесу. Сюда определенно нужно будет наведаться еще раз и ,обязательно, ночью.

   Как только объект, который двигался по лесу, сошел на тропу, все звуки стихли и остались лишь легкий шелест шагов. Свет от факела можно было регулировать на определенное расстояние, но с этим факелом подобных махинаций не проводилось, поэтому он освещал довольно хорошо. И только я заметил, как небольшой луч света падает на мой сапог, как со стороны дороги послышался голос:

   – Эй, тут кто-то есть? – в этот момент я кусал локти. Черт возьми, следовало поджать ноги под себя, а не плюхаться на пятую точку прямо вот так. И что же теперь делать?

   Голос был женским. Теперь понятно, почему стоило лишь ступить этому созданию на тропу, как звуки стали такими тихими и такими аккуратными.

   – Хм, – послышалось лишь со стороны дороги, а следом последовал тяжелый вздох и звук удаляющихся шагов.

   Я был крайне рад, что все так обошлось и начал подниматься, как вдруг увидел встречную группу игроков, которые двигались без факела, но шума издавали столько, что спрятаться от подобной было проще простого. Двигались они с моей стороны, поэтому я принял положение полу лежа, полу сидя и на четвереньках мигом перемахнул через тропу и оказался на противоположной стороне леса, сразу же усевшись так же за большим стволом дерева, только уже в более удобном положении, оружие было наготове, как и ноги, чтобы улепетывать куда подальше от недругов и другов, которые могут оказаться вовсе не другами. Доверие в этой игре зарабатывается временем, а не искренними словами.

   Группа, если судить по голосам, которые доносились до меня, была рода мужского и состояла из трех особей человеческой расы. Один голос обладал особой грубостью и был таким хриплым, что услышь такой в реальности, в ассоциации сразу бы пришел какой-нибудь уголовник. Второй голос был более тонок, но сразу относился к роду мужскому, без вариантов. А третий, третий был томным и медленным. Стереотипно, но по голосу, как я думал, можно было понять, кто какую роль играет в команде. Кто танк, кто лекарь, а кто нападающий.

   От размышлений меня оторвали стихшие звуки. Похоже, те, кто их издавал, сошли на дорогу.

   Сначала было тихо, но после эта троица продолжила свой разговор, вот только теперь слова можно было различить.

   – Ты точно уверен, что она пошла сюда? – медленный голос вблизи был таким же, как и в первый раз его прослушивания. Это явно был танк, зуб даю.

   – Прекращай ныть. Далеко ей от нас не уйти, у меня есть её ник и шмотка. Обратимся к стражникам Стоунхельма, они её и выдадут, – это уже был голос первого, похоже, лидера этой группы. Назовем его Сиплым.

   Третий голосок лишь поддакивал Сиплому.

   Девушка, похоже, как раз и направилась в Стоунхельм, пытаясь скрыться от этой погони, вот только путь тут один. А из леса, похоже, кроме как ночью, не выбраться.В отличии от тропы.

   Группа направилась в Стоунхельм.

   Я так и продолжил сидеть за этим деревом, с удовольствием прижимаясь к нему своею спиной. Если так долго сидеть, то оно кажется таким удобным, что начинает клонить в сон. Так и хочется сползти на землю и обвить основание дерева руками, отправиться в царство Морфея.

   Только начал играть, а уже столько всего произошло. Мне определенно нравится такой исход событий, вот только девушку жалко, её ведь найдут. Такие ребятки обычно любят завершать свое дело до конца. Я ведь даже не знаю, как она выглядит, да и как выглядят эти парни, но вот голос их я точно узнаю.

   Нужно выдвигаться. В городе уже решу, что делать с этой передрягой, в которую вляпался совсем не я. Но как говорилось, помоги ближнему своему, может и тебе что-нибудь отколется в ответ.

   Стоило мне пройти по следующему повороту, который вел в город, как я поднял глаза, чтобы вновь насладиться прекрасным небом, ибо казалось, что путь еще долог и долог. Но взору моему открылись большие пики башен, которые так и желали отправиться куда-то в пучину ночи. Так и напоминали они летающие корабли местного космодрома.

   Ну уж нет, ребятки, это не Скай-Фай.

   Башни расположились на крепости, которая окутывала город по кругу, и играли роль смотровых, но для смотровых они были слишком большими. Похоже, там расположились местные маги, а может даже и гильдию магов можно разыскать в одной из таких башен, а остальные окажутся её филиалом.

   Еще немного и я окажусь в том месте, на путь в которое я потратил не мало времени.

   Дорога оставалась прямой и впереди уже виднелась сеть, которая называлась воротами и поднималась вверх, чтобы путники могли пройти через неё. Прутья внизу были заточены и если попасть между них, то наступит конец. Клише всех ворот, блин, да и крепостей тоже.

   Да и стражники теперь там не элитные, а теперь какие-нибудь простые, хотя кто знает, я уже и не помню. Да и это не та маленькая деревушка, которая открывалась моему взору раньше, поэтому ожидать можно всего.

   Так я и добрался до Стоунхельма.

  Стоунхельм, увы, не встретил меня дружелюбными нотками, коих я так ожидал.

   – Стоять! Куда идешь?! – взревел один из стражников, стоило мне только подобраться в зону их действия, то бишь к воротам. Выглядел он вполне стандартно, но ростом отличался, как и оружием. Похоже, это был глава этого пропускного пункта, через который мне и нужно пройти.

   – В Стоунхельм по делу важному, – спокойным голосом ответил я, поглядывая то на первого, то на второго стражника, которые караулили проход.

   Глаза стражника, который только что пускал пену изо рта, допрашивая меня своей одной фразой, стали стеклянными и ничего не отражали. Похоже, это была обычная процедура сканирования, не отношусь ли я к такому виду игроков, как ПК, или не вор ли я.

   – Проходи, – отозвался второй стражник. Глаза первого приняли свой начальный облик и уже вовсю отражали местную флору и фауну. На меня он внимания уже не обращал.

   Ворота, которые находились впереди, начали медленно подниматься вверх. Колья аккуратно вытянулись из земли и потянулись по своим прутьям вверх. Они были гладко отполированными и отражали свет луны, сохраняя и отображая его то вверх по прутику, то вниз. Но вот, ворота полностью поднялись вверх и скрылись из глаз.

   Путь вперед был открыт. Медлить я не стал и направился прямиком в город.

   По ту сторону ворот тоже находилась пара стражников. Было такое чувство, что их скопировали с тех, что находились на внешней стороне. Или наоборот, но выглядят они просто как близнецы и различаются лишь именами. Имена в этой игре играют большую роль. У каждого НПЦ есть своё, эксклюзивное имя. Повторов в этой игре нет, либо я пока еще не встретился с таковым. Да и стандартных, для подобного жанра игр, имен не было, как у НПЦ, так и у игроков. Всякие Нагибаторы, Батьки 2000 и прочая ересь банились с первого запуска игры. Разработчики поддерживали индивидуальность имени и были довольно креативны в это плане, поэтому если имя будет особенным для его владельца, то может проскользнуть небольшой бонус. Пусть и небольшой, но это все-таки бонус! Увы, мне с подобным не свезло, хотя это имя преследует меня очень долго. Как только у меня появился компьютер, во множествах игр появился игрок с ником Флоэрт. Сколько времени прошло, а я все еще Флоэрт.

   Город отличался от деревни лишь масштабностью своих владений и размером построек, ну и зданий, требующихся для дальнейшей игры тут было больше. Здесь можно было получить профессию, обучиться у магов заклинаниям. Не важно, какого ты уровня и какой твой класс, простенькие заклинания подходят для всех. Так сделали разработчики, чтобы показать всю красоту магии и эффектов, которыми она сопровождается. Это уже настоящее зрелище. Если смотреть бои магов, то можно не заметить, как рот окажется открытым.

   В этой игре часто проводились турниры и большинство участников были из области интеллекта. Вот тогда все билеты на арены раскупались просто в миг. Арены тут были различные. Это мог быть целый лес, а могло быть и просто здание. Это добавляет некую изюминку турниру. Смотреть на это приятно, особенно на то, как игроки быстро принимают решение, какое же заклинание использовать, а уж какой интуицией они обладают, что просто читают друг у другу по глазам, что же сейчас выбросит противник. Магия в этой игре была особенной и я часто жалел, что не играл за класс интеллекта. Магам давались дополнительные плюшки, для них были свои законы. Магам можно все, в общем-то. Но когда количество магов стало зашкаливать, разработчики начали урезать их права, да и с этим они являются довольно дисбалансными существами этого мира, как и сама магия. Магия -отдельный разговор и забивать ею голову сейчас желания никакого не было.

   Так, что там сейчас по плану?

   "Прибыть в Стоунхельм" – выполнено.

   "Прибыть в Соулсэйл" – в процессе.

   Так, уже лучше, но мне так и кажется, что что-то я позабыл. Нужно подумать.

   Устроившись на первой лавочке, коих в этом городе множество, я принялся размышлять.

   Точно! Нужно купить карты до Соулсэйла! Это и есть моя цель визита в этот город? Нет, это довольно глупо, являться лишь ради карт. Тут теперь и заданий полно, можно и очки навыков потратить, да научиться чему-нибудь. Похоже, тут придется задержаться.

   Черт! Еще эта шайка, которая открыла эксклюзивный сезон охоты на ту девушку из леса.

   Так, ладно. Это тоже уходит в план под подпись "В процессе". Сейчас я направлюсь выполнять то, зачем и пришел сюда.

   Черт! Что за дела-то?!

   Открыв инвентарь, я отправил свой взор к нижним строчкам. 10 жалких медных монет. Да на них даже карту той деревушки не купишь! Задания, я спешу к вам, ждите!

  Что за черт?! Что происходит?!

   У меня резко потемнело в глазах.Боль упала на виски и медленно растеклась вниз, спускаясь на плечи, а по ним уже на все остальные части тела. Словно меня обдали горячим воском с ног до головы и сейчас он начинает медленно застывать, превращая меня в одну из множества восковых фигурок этой улицы. Глаза могли видеть и перемещаться по отведенной им местности, но они панически метались из стороны в сторону в поисках помощи, ведь даже рот нельзя было открыть. Но увы, никто не помогал, потому что сами попали в подобную ситуацию. Через несколько минут, совладав с этим паническим чувством, я начал ждать. Мысленно вызвать меню не получалось.

   Игра замерла на миг...

   ...и перестала быть игрой.

   Перед всеми игроками в этот момент возникло сообщение о том, что это последнее электронное оповещение и больше подобного не будет.

   "Уважаемые пользователи!

   Все игроки, находящиеся в игре(3 млн.) получают пожизненный абонемент и условия подписки, с этого момента, являются недействительными.

   Все игроки, находящиеся в игре(3 млн.) становятся полноправными жителями этих земель и целого мира.

   Все игроки, находящиеся в игре(3 млн.) являются частью сознания жителей планеты Земля, поэтому разработчики не несут ответственности за поведение других игроков.

   Все игроки, находящиеся в игре(3 млн.) больше не являются жителями планеты Земля, в связи с её уничтожением, и концом мире реального.

   Все игроки, находящиеся в игре( 3 млн.), теперь это ваша реальность!

   Это оповещение является заключительным и больше подобного не повторится. Игра перестала быть игрой, больше её нельзя пройти.

   Живите, любите, убивайте и создавайте!"

   Только после этого сообщение ощущение скованности сошло на нет и я мог шевелиться.

   Первым делом, что я попытался сделать, так это вызвать меню. Ничего не получалось, как бы я не старался. Полоска здоровья, маны и выносливости, исчезли. Все цифровое исчезло и вызвать хоть какое-то окно было уже нельзя.

   Инвентарь пропал. Теперь та сумка, которая когда-то служила складом для предметов, стала тяжелее и вызвать её меню не получалось никак, но вот запустить туда руку и достать предмет – пожалуйста. Лук за спиной принял свой истинный вес и немного сковывал в движениях, но подниматься с этой лавочки я не собирался.

   Стало тяжело.

   Не сразу я осознал, что произошло...

   – Да быть этого не может?! – вскрикнул какой-то воин, стоявший в центре площади, которая раскидывалась прямиком за воротами, лавочка находилась с краю, но его было отчетливо слышно.

   – Из игры можно выйти! – голос его был громок, но весь содрогался, а вместе с ним и находившиеся на площади люди. Безумием и паникой были охвачены все.

   Воин, чей ник уже не было видно, мгновенно освободил клинок из ножен, перехватил его в левую руку, а правой оттянул кожаный навес на груди своего доспеха, кончиком меча касаясь открытого участка тела. Задумка война бойца была понятна сразу.

   Когда умираешь в игре, то пред тобой всплывает таблица выбора, либо ты ждешь и воскрешаешься в ближайшем городе, либо тебя выкидывает из игры и после на почту приходит оповещение о том, что персонаж успешно воскрешен.

   Рука безумца быстро дернулась, и меч в мгновение погрузился в его тело между ребер. Для всех, видящих эту картину, настала минутная тишина, для него же она длилась целую вечность, где каждое мгновение сопровождалось безумной болью.

   И только после, осознав, что он наделал, послышался дикий вопль испускаемый из переполненного болью тела.

   Не удержавшись на ногах, глупец рухнул наземь спиной, сжавшись и пытаясь вытащить меч из своего тела. Клинок исполнил свое предназначение, и через несколько секунд вокруг все затихло ,осталось лишь бездыханное тело в центре площади, которая только что умылась свежей кровью.

   Все завороженным взглядом смотрели на то, как остатки война лежали на земле, а из раны продолжала хлестать кровь, покрывая собой видимую часть меча, который больше уже никому не принадлежит.

   Настали смутные времена.

   ***

   Лук был как всегда наготове.

   От этого мира можно ожидать все и это давно уже было доказано. И самими миром, и его обитателями. Каждый готов убить ближнего своего ради выгоды. Эгоистичность волною покрыла этот мир за каких-то пару лет, почти полностью смыв добрые качества натуры всех рас. Каждый старается только для себя. И плевать им хотелось на остальных, на свое окружение, да и на весь мир, лишь бы им было хорошо.

   Но я не перестаю верить, что все может измениться, ведь от этого мира можно ожидать все. А мир этот тесно связан со своими жителями, как и они с ним. Любые изменения мира влияют на окружающих, а любые окружающие на мир. За последнее время стало появляться множество различных земель, которые сильно отличались от привычных лесных просторов меж густыми деревьями. Стало больше огня. В некоторых местах шли дожди из пепла и огненные капли спускались на головы ходящих под небом, воспламеняя пряди волос, прожигая одежду и оставляя страшные пятна на коже. Демоны, пользуясь случаем, подбирались все ближе. Мир менялся с каждым днем, существа менялись с каждым часом, что становилось непонятно, кто же на кого влияет сильнее, но чужое вмешательство, вмешательство каких-то высших сил, стало ощущаться сильнее.

   Материки начали свое движение, создав огромную единую землю. В дни изменений у всех существ, которые еще поддерживали жизнь в себе, жутко болела голова и улочки множества городов оставались совсем безлюдными. Не было того, на кого не влияли бы перемены.

   Некоторые расы стали творить вещи, характерные для "темных" – так их вскоре и назвали. Все, кто не относился к "темным", считался "светлым". Всего лишь два слова, а земля разделилась на две части. В одной стали обитать те, кто погасил в себе свет, во второй – возродившиеся из пепла.

   Я не считаю такое деление правильным, но кто же будет слушать меня, простого лучника, обладающего всего лишь одни заклинанием и острым кинжалом в рукаве, который готов впиться в область шеи первого, кто сверкнет клинком в мою сторону.

   А все это произошло за каких-то два года.

   Мысли о том случае, случае с тем самоубийцей, не покидали меня не на мгновение. Они стали для меня обузой, родившей во мне нерешительность, страх, трусость, но возродившие во мне борьбу за жизнь свою, новые ценности и память о том, куда я должен был отправиться тогда, приходя в Стоунхельм.

   Дорога в Соулсэйл для светлых была закрыта. Да, я относился к свету, таков мой выбор. Нет, даже не мой, а того, что живет внутри меня. Я знал, что этот выбор правильный, поэтому подтвердил его сразу, оказавшись на стороне светлых. Конечно, пользы от меня было почти никакой, поэтому времени на разборку своей внутренней комнатки, которая была полностью забита различными мыслями, которые нуждались в сортировке, у меня было предостаточно.

   Как и было сказано, реальный мир, который когда-то таковым и являлся, исчез. Почему мы не исчезли вместе с этой чертовой игрой – неизвестно. Вопросов стало намного больше, чем ответов, но в поисках истинны я далеко не продвинулся. Информация стала стоить бешеных денег и не было полной гарантии, что она достоверная. Ходило огромное количество слухов, половина которой являлась чистым бредом сивой кобылы, а вторая была еще хуже.

   О Лере больше ни слуху ни духу.

   И лишь стремление к жизни, к правде и свету, придавало мне сил. Ну и еще та загадка пещеры.

   ***

   Стоунхельм – город светлых, чуть ли не самая столица. Темные очень далеко оттеснили тянувшихся к свету. С каждым днем нас становилось все меньше. Когда светлые стали светлыми, а темные темными, то между нами образовалась некая связь, единая. И каждый чувствовал боль умирающего собрата, мысленную боль. Таким образом оставалась память о погибшем.

   Аккуратно потягиваясь в небольшой кровати, я перевернулся на другой бок и уставился глазами в стену, обдумывая сон, прибывший ко мне этой ночью. Мне снился некогда реальный мир. Снилась квартира, дом, улочки, ближайшие кварталы, районы, города. Я был ветром, живущем на свободе. Картины менялись в мгновение, не успевала даже и пройти секунда. Я видел закат, а через секунду рассвет. Я видел солнце и луну. Я видел тот мир. Как бы я хотел туда вернуться...

   Нет, я не заплачу. Пусть я и чувствовал, что глаза мои стали мокрыми и стена стала плыть, превращаясь в какое-то размытое облако серого цвета с древесными полосками.

   Я продолжу сражаться, за жизнь и за свет в душах других, и за свой свет.

   Пролежав еще немного и полностью уложив мысли о сновидении на рабочий стол своей комнаты в голове, я избавил глаза от лишней влажности и поднялся. Взору моему открылась привычная комната таверны, в который я проживал уже несколько месяцев. Нет, стены её мне не надоели. Тут было хорошо и тепло, а еда стоила считанные гроши.

   Комнатка была совсем небольшой, умещая в себя лишь кровать, шкаф и стол. Стол был расписной и явно когда-то стоил дорогих денег, но сейчас выглядел потрепанно. Некоторые узоры стерлись, а лакировка полностью сошла с дерева и можно свободно получить парочку заноз в руку. Стандартный письменный стол. И находился он прямиком у окна, вид которого открывался на дорогу в глубь города. Рама окна была круглым, поэтому и само стекло имело такую форму. Комната находилась на крыше и играла, когда-то, роль чердака. Кровать просто была кроватью и справлялась со своей ролью на отлично. Шкаф был в состоянии столовом, но не имел одной дверцы, а вторая, которая сохранилась, имела выемку под зеркало, но его кто-то снял и утащил.

   Поднимаясь, я взглянул на свой низ. Похоже, что я так и спал в обуви и одежде. С одной стороны это и хорошо, не нужно тратить время на сборы, а с другой... нужно сходить на озеро, в общем.

   Оружие, как всегда, было на своем месте, со своим хозяином, готовое в любой момент спасти его жизнь или отнять чью-то. Проверять сохранность вещей второй раз смысла не было, да и задерживаться в комнате я не желал, сон не давал мне покоя и нужно было скорее избавить себя от мыслей того мира. Мира, которого больше нет.

  Если быть честным, из Стоунхельма после того случая я далеко не выбирался. Признаваться не хотелось, но мне было страшно. Любой житель этого мира не желает быть подушечкой для игл, которые в этом мире являлись хорошо заточенными мечами. Каждый выживал, как только мог. Я выбрал путь, шествующий мирной стороной, но так дальше продолжать нельзя. Прятаться уже стало бесполезно и я решил, что пора выбираться и пробраться в то место, куда вело меня когда-то это чертово задание. Я был уверен, что оно каким-то образом могло раскрыть тайны случившегося. Если подумать, то смена реальности и то задание – совсем разные вещи, но чувство было совсем иное. Что же еще сопутствовало моему выходу из этого города – за гроши меня кормить больше не собираются. Без еды, теперь, долго не протянешь. Да и тот романтизм, который давно зародился в моем сердце, требовал подвигов и приключений. Локации, которые когда-то были покрыты зеленым ковром травы, теплой от солнечных лучей, сменились иссохшей порослей непонятных растений. Изменилось почти все. Мир требовал быть увиденным.

   Давно нужно было привыкнуть, что все, эта реальность теперь реальна, но я не мог. Хоть все цифровое перевоплотилось в живое, чувство фальшивости этого мира не покидало меня ни на единое мгновение.

   За два года пропали все НПЦ. Как только мир потерпел изменения, персонажи, управляемые виртуальным разумом, истребили сами себя. В первые дни перевоплощения по миру прошлась огромная волна самоубийств НПЦ. К этому времени всем уже заведовали живые люди, некогда бывшие игроки.

   С каждым днем ситуация становилась все хуже, но нельзя было сказать, что все потеряно.

   ***

   Дверь, скрывающая эту комнату от небольшого коридора, в начале которого находилась лестница, ведущая в главный зал, приоткрылась сразу, стоило только её коснуться. Замка там отроду не было, а дверные петли хозяин таверны смазывал часто. Звали его Эмис и был он педантом, коих свет не видывал, а если и видывал, то мне не показывал. А теперь вот появилась такая возможность и я вижу всю его натуру во всей красе. И лучше бы глаза мои её не видели, и его вместе с ней. Да тут даже пол не скрипел! Всем приходилось соблюдать требования, выставленные им, чтобы таверна находилась в хорошем состоянии. Может, нашими стараниями так бы и оставалось, но земля была явно против и под самым центром этого заведения появился огромный разом в земле, поэтому всем приходилось соблюдать аккуратность.

   Не став закрывать дверь, я направился к лестнице. Полы, как всегда, были вымыты и вряд ли можно было где завидеть пыль, которая в этих землях была особа заразительна и оставляла следы сажи.Хотя пылью эти частички было трудно назвать, скорее это был пепел.

   Спуск по лестнице не занимал много времени и не требовал труда, но вот чтобы не поскользнуться, нужно было двигаться аккуратно. Из этого места, с каждой ступенькой, хотелось убраться сильнее. Странные сегодня мысли, навеянные сновидением, которое я всем своим естеством пытался забыть.

   – Куда-то собираешься, Флоэрт? Комнату убрал? – стоявший за стойкой Эмис обратился ко мне тоном любопытной мамочки. По моему лицу не видно, что я не горю особым желанием разговаривать? Отвращения к Эмису не было, но вести разговор в таком настроении я не желал.

   – Куда надо.

   Выбираясь из таверны, я обернулся, словно расставаясь с этим местом на долгий промежуток времени, а может и навсегда. Взгляд Эмиса висел на мне, а укоризненный взор боролся с внутренним любопытством, а наглость моя выражалась на его лице.

   Я ухмыльнулся и вышел за порог таверны. Видел бы он своё лицо, этот педант, но сам виноват, нечего меня трогать, не его дело. Сновидение...

   Эх. Местный пейзаж был просто пропитан унылыми красками творца нынешнего мира. И настроения мне он совсем не прибавил, но и хуже не сделал. Видел я его каждый день. Каждый день ничего не менялось.

   Куда идти – я не знал, поэтому просто стоял в центре этой улицы.

   На самом деле я находился там, где-то в своих мыслях, которые требовали меня отвести их в ту пещеру в окрестностях некогда стартовой деревеньки. Я уже и позабыл, как её называли местные и как она обозначалась на картах. Но дорога туда одна, поэтому можно уже и в путь отправляться. Времени не жалко, а больше терять и нечего.

   Странное ощущение тянуло меня туда, противиться которому просто не следовало. Казалось, что если меня там не будет, то я потеряю то, что больше никогда не смогу приобрести. Привыкший верить своим чувствам, я не стал томить внутренние ощущения и отправился к тем воротам, за которыми располагалась заветная дорога.

   Ворота никто не защищал. От границы с темными еще очень далеко, а от своих подлости никто не ждал. Местные твари давно поняли, что с бывшими игроками лучше не связываться. Если когда-то они первыми бросались в атаку, то теперь бежали при первом же виде кого-то больше себя. Даже эти звери стали реальными. Птицы, схожие с местными попугаями того мира, но так малы в размерах, как воробьи, никогда не были реальны в том мире, но стали реальными в этом. Огромные псы, способные разорвать любого в пару легких движений, смертоносные кошки, желающие смерти всем от своих острых бритв – когтей. Желали смерть когда-то, теперь бегут в страхе от всего: и от врагов, и от своих. Доверие утратили все, лишь игроки сохранили это чувство. И подводило оно их все чаще. Я, пока, на эти грабли не нарвался.

   Чтобы преодолеть преграду, отделяющую лес от города, нужно было совершить пару десятков шагов – что я и сделал. День был пасмурным и душным, погода такая держалась уже больше недели и спастись от неё никак было нельзя. Ничто не могло помочь: ни холодная вода, ни лед, ни ветер.

   Лес как был лесом, так и остался. Ничего в нем с тех времен не изменилось. Казалось, что это место выпало из времени; ни единый листочек не упал на эту землю, которая с каждым годом становилась все хуже. Некоторые места были столь рыхлые, что наступив туда, можно было провалиться, и без чьей-либо помощи никак не выбраться.

   Ступив на этот путь, я ощутил лишь то, что это решение было правильным. Последнее время это внутреннее чутье стало меня больше беспокоить, чем радовать, ведь раньше, в хорошие времена, оно молчало.

   Лес был закрыт. Сохранилась ли та игровая особенность Ночи, когда деревья расступаются и открывают множество таинственных путей в свои просторы – я не знаю. Нужно будет как-нибудь проверить это.

   Тут-то я уже опомнился, что путь будет совсем не близким и приду я где-то к ночи. Что меня там будет ждать – не знаю, да и будет ли ждать... Но раз уж пошел, то нужно дойти до конца.

   От размышлений меня отвлек какой-то шелест среди густых деревьев. Как же я был благодарен этому подарку, ведь он смог отвести моё сознание от столь неприятных и надоедливых мыслей.

   Но радоваться я начал рано. Через пару мгновений из листвы послышалось рычание, которое становилось все громче и громче, и следом за этим звуком из листвы показалась собачья морда. Я сразу отшатнулся, схватившись ладонью за рукоять кинжала.

   Теперь уже это существо выбралось из своего укрытия. С виду оно напоминало простую бродячую собаку с явным недоеданием, что показывали ребра, обтянутые кожей. Если судить по игре, то у этих созданий вместо слюны был яд, контакт с которым приводил к трем часам агонии и последующей смерти.

   Тварь, как по рассказам из таверны, не кинулась в бега, со страхом скуля, а ощетинилась и открыла столь чудесный вид на острые зубы, с которых начал капать яд на землю. Пес приготовился к прыжку, я же сжал кинжал увереннее в руке.

   Мгновение – удар. Я на земле, пёс сверху, челюсти в полной готовности вцепиться в шею, лезвие кинжала в брюхе собаки. Послышался истошный вой этого существа, пара тщетных попыток вцепиться в шею и тварь умерла.

   Спокойно выдохнув, я скинул с себя уже бездыханное тело собаки и вытер пот со лба. Убрав кинжал на место, я поднялся с земли. Вокруг никого не было и случившиеся никто не видел. С брезгливым чувством, я оттащил собаку за лапу с дороги к ближайшему дереву и отправился дальше в путь. Нечего время терять!

   Следуя по пути, мою голову посетила такая странность, что и сравнить не с чем. Назвать дежавю – никак не вяжется. Видением – вряд ли.

   Я шел дальше, витая где-то в мысленных просторах, где нет жестокости этого, некогда виртуального, мира, как нечто ударило в голову, вытянув меня из потока размышлений, заставив поднять голову вверх. То, что я увидел, поразило меня. Это был тот мир, та, реальная реальность, в который мы прибывали столько лет, в которой все прибывали столько времени. Реальность, рассчитанная тысячелетиями. Вот магазинчик, где работает Лера, вот мой подъезд, вот привычная мне улица, вполне оживленная. Дети весело резвятся на отведенной для них площадке, восторженные оклики которых доносятся до моего слуха. Когда-то и я там проводил свое время, весело и беззаботна, не задумываясь о будущем и не думая о прошлом. Настоящие оно и есть настоящие, чтобы быть сейчас. Но настоящее ли сейчас? Куда я иду? Зачем? Все же уничтожено, этого не может быть! А вот и мой подъезд..

   Вновь удар в голову, снова туман в глазах и передо мной уже не жилой дом, а вход в начальную деревню. Ничего не понимаю!

   Опомниться мне не дало то чувство, зачем я сюда пришел.