Текст книги "Миньон"

Автор книги: Л. А. Бэнкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Нет, послушайте, – начала Дамали, обретя голос и подходя к карте. – Разве вы не говорили, что они как волки делят территорию и дерутся из-за нарушения границ? Так вот, этот концерт намечается одновременно всюду – а это значит, что должен быть организован альянс, отменяющий границы. Если вы мне говорите правду, то этого не может быть. – Она оглядела товарищей и отерла со лба испарину. – Либо создан такой невозможный альянс, либо один из мастеров вампиров настолько сильно выдвинулся в конкурентной борьбе, что может нарушать границы по всему миру сразу.

– Сестренка в самую точку попала, – согласился Ковбой, пододвигая себе табурет и садясь. – Черт возьми, может, эта гора трупов как-то была связана с войной, приближения которой мы не заметили, какое-то тайное событие, спрятанное на самом виду – как вот этот истребитель. Что, если именно поэтому убийства такие зверские, а не обычные милые две дырочки на шее? Кто-нибудь об этом подумал? Некая вампирская версия расстрела из мчащейся машины?

– Но мы еще не уверены, что имеем дело с вампиром в чистом виде. Помните, Марлен говорила что-то про демона отмщения?

Дамали посмотрела на Марлен, но та промолчала.

– Давайте без поспешных выводов, – вмешался Шабазз. – Возможно, как заведение Карлоса и наша группа, "Кровавая музыка" просто охотничье поле для некоей линии. Пастбище.

Он покачал головой, отходя от стола, и с силой пихнул ногой табурет.

– Так, Шабазз, – возразила Дамали, – да только концерт всемирный. А это очень большая территория. Все было бы иначе, если бы погибали исключительно артисты из Лос-Анджелеса, или Нью-Йорка, или еще откуда-нибудь. Подумай-ка хорошенько. Они переходили собственные границы. Ребятишки погибали после всех этих концертов. А теперь все эти города будут связаны одним мегапредставлением? Ну-ну. Что-то здесь не так.

– Марка "Кровавой музыки" притягивает молодежь со всех путей жизни – погибшие души, и соблазняет праведные души тоже. – Шабазз наклонился, пальцы его следили за путями перемещения группы. – Всякий, кто не обладает силой духа, подвержен действию негативных вибраций и может быть загипнотизирован жестокостью этой музыки. А это легче легкого, когда посетители в измененном состоянии сознания веселятся под воздействием наркотиков... как в клубах. Каждый раз случаются какие-то неприятные инциденты, никто не выясняет, почему и как, и всем наплевать. Подростки, жертвы наркомании и насилия. Родители погорюют. Концерты на небольшое время откладываются, клуб закрывается и открывается месяца через полтора. Не могут же власти закрыть насовсем приличное заведение, если какой-то наркоман там откинул копыта. И организаторы тоже не виноваты.

– Безупречная крыша для работы вампиров, – признал Ковбой. – Прямо на виду, как я и говорил.

– Но ты права, – наконец произнес Шабазз, поворачиваясь к Дамали. – Погибшие артисты связаны контрактом с одной и той же компанией, но они погибли не в Лос-Анджелесе. Как наши люди и не связанная с ними сеть клубов, которой заправляет Карлос, укладываются в эту схему? Вот что не дает мне покоя. Мы должны обнаружить центр этой деятельности. Действительно, что-то происходит серьезное.

И тут раздался дрожащий голос Хосе:

– Так если вампиры ищут только территорию для охоты, регулярные концерты "Кровавой музыки" дают им много возможностей подкормиться. Зачем они тогда обращают наших людей и, возможно, людей Карлоса? Если вампиры хотят убрать угрозу, ее можно просто убить, потом высосать кровь. Но они наращивают свои ряды, и тогда слова Дамали имеют смысл. Что-то затевается.

Ковбой обменялся кивками с Марлен:

– Ага. Кто знает? Может быть, они за нами гоняются только потому, что решили, будто мы помешаем, лишим их возможности кормиться, когда закончатся одновременные концерты "Подними мертвых". А почему они преследуют шайку Карлоса, я понятия не имею.

– Но ведь, – возразил Хосе, – наших и Карлосовых обращают.

– Если они занимаются обращением и наращиванием своей численности, это может означать только то, что они готовятся к вампирской войне. И я думаю, не только за территорию охоты.

– Я здесь единственная, кто не знает, что это за Нюит такой, – вдруг сказала Дамали, не ожидая от группы ответа. Она уже прочла его по глазам.

Голова у нее гудела так, что вот-вот расколется. Она перевела взгляд на Марлен, которой и полагалось бы призвать всех к тишине.

– Почему вы все виляете и не говорите мне, кто владеет "Кровавыми", особенно раз у вас была когда-то стычка с этим Фаллоном Нюитом? Почему вешаете мне лапшу насчет какого-то миллионера из Беверли-Хиллз?

Все посмотрели на нее, потом на Марлен.

– Сперва я сама должна была проверить. "Кровавая музыка" числится за одним воротилой из Беверли-Хиллз, который, наверное, просто слуга вампиров. Подходит по всем параметрам. Но когда стали валить их артистов, я начала копать глубже. И выяснила, что "Кровавые" записаны за подставной холдинговой компанией из Нового Орлеана. Прокапываясь через слой таких компаний, перебирая все советы директоров, зачерпывая достаточно глубоко, я натыкалась на одну и ту же фирму, – тихо сказала Марлен.

– Это все равно не объясняет, почему ты не сказала нам сразу, как поняла.

И снова обе женщины внимательно посмотрели друг другу в глаза.

– Это-то просто. Я не хотела, чтобы ты ехала в Новый Орлеан.

– Почему? Потому что считала, будто я еще не готова вычищать логово?

– Отчасти.

– А в чем состоит остальное, Марлен? Что это за чертов адрес в Новом Орлеане?

Брови Марлен вызывающе поднялись, но голос остался ровным:

– Когда ты станешь настолько сильной, чтобы пробить мой психический блок, тогда узнаешь, ибо это будет значить, что ты готова. Если ты не можешь этого прочесть сама, тогда, девонька, ты еще не способна иметь дело с тем, что ждет в Новом Орлеане. Может, и никто из нас не готов.

Напряженное молчание окутало людей. Наконец Хосе попытался встать, но не смог. Все бросились к нему, будто желая подхватить, не дав упасть, но вовремя опомнились и позволили ему сохранить достоинство, удержавшись самому.

– Вы же знаете, что "Кровавая музыка" получила полный заряд пиара "Старз Д'Нюит" – звезды ночи. Все эти готские мотивы, даже недавние убийства близких к команде людей тянули к ним ребятишек, как бабочек к огню, – ко всей этой тайне и опасности. Марлен, я знаю, что у тебя есть невысказанные причины таить это от истребительницы, но мы должны были знать о присутствии мастера вампиров. Вы с Шабаззом должны были сказать нам раньше. Это могло бы спасти Ди Ди.

Разгневанный шепот Хосе заставил Марлен и Шабазза отвернуться. Никто не хотел вспоминать Ди Ди и боль этой потери, но не вспомнить было невозможно. Дамали подошла к нему, тронула его за руку, но он не шевельнулся, и ее рука упала. Теперь она хорошо понимала Хосе. Вампиры загнали ему в сердце свой вампирский вариант осинового кола, причинили такое страдание, которое, быть может, за всю жизнь не пройдет. Единственное, чем она могла бы облегчить его горе, – сделать так, чтобы жертва Ди Ди не была напрасной. Позже она продолжит спор с Марлен и ответы получит.

– Итак, его артисты – возможные слуги вампиров, их прикрывающие? Или слепые орудия? Может быть, некоторые из них даже обращены – кто знает? По крайней мере в трех случаях после концертов "Кровавой музыки" сообщалось, что жертв наутро не оказывалось в морге, и можно предположить, что они стали нежитью.

Дамали рассуждала вслух, расхаживая вокруг стола и глядя на карту.

Группа молча кивала, и Дамали продолжала свой мозговой штурм:

– Жокей, значит, где-то среди нас мастер вампиров. Это объясняет только, почему после представлений убивали подростков, что только прибавляло заманчивого риска посещению концертов, как дурацкие ритуалы посвящения. Почти все эти ребятишки погибли и не обратились, и не в таком они были виде, чтобы могли обратиться, – как наши люди и люди Карлоса. Но это не объясняет международного турне, которое было бы невозможно, если бы заправляли только вампиры, из-за территориальных границ... разве что в мире вампов происходит что-то серьезное, что заставило бы их перемещаться через эти границы.

– Вроде того. – Марлен посмотрела на нее в упор, покосилась на стражей.

– В этой картине не хватает чего-то существенного, – понизила голос Дамали. – Они могли бы питаться на краях группы Карлоса или нашей – но они лезут к ядру. Это непонятно.

– Наш брат Карлос ужасно быстро вырос в ранге, Дамали, – ответил Большой Майк. – Много ли ты знаешь дилеров, которые в двадцать три достигли бы его уровня, не поймав пулю и не попав за решетку? Вероятно, изначально они и собирались подбирать на краях, но он, быть может, отказался выполнить свою часть сделки... а вампиры, как мафия, умеют заставить своих нерадивых слуг платить с суровыми процентами – если есть, за что.

– Хорошо, Майк, но тогда были бы тела, которым не грозила бы опасность обращения.

– Это точно, – кивнул Ковбой.

– Вот почему мы не хотим, чтобы ты там была, особенно в одиночку, – твердо объяснила Марлен. – Мы не до конца знаем, в чем там дело, а не знать всей истории целиком опасно, если влезаешь в нее. Я возражаю даже против идеи давать выступление в этом клубе, и единственное, почему я согласилась, это потому, что мы там будем все вместе, как боевая единица.

– А я скажу, что мы тогда поедем в Новый Орлеан и покончим с этим.

Дамали встала и посмотрела на телефонный аппарат. Она чувствовала, что Марлен собирается что-то еще сказать, но Марлен успела бросить взгляд, который призвал группу к молчанию.

– Выбирать ей, Map. Не мешай ей, – предупредил Шабазз.

– Она не готова, – спокойно возразила Марлен. – И группа тоже. Мы должны проследить за выражениями – ругательства следует исключить. Я это уже говорила миллион раз. Мысли должны быть чисты. Тела надлежит очистить. Мы входим в последний этап – все слова, мысли и действия имеют силу. Она теперь громоотвод.

– У тебя только один выбор, Марлен. Дай мне адрес, или я его найду в Интернете или прямо в Новом Орлеане. В любом случае все твои предосторожности, чтобы меня не пустить, смыло в канализацию. Так что если ты хочешь помочь, постарайся выяснить, с чем мы имеем дело: вампиры, демоны или все вместе. Покопай.

Дамали тяжело посмотрела на Марлен, потом снова на телефон.

Тут он зазвонил, и все повернулись к Дамали. Она прошла по комнате, успокоилась перед тем, как снять трубку.

– Привет, Дэн! Что стряслось?

Глава 9

– Привет, Дамали! – жизнерадостно начал Дэн, – Вот какое дело. Я знаю, что вам моя работа больше не нужна, но вот хотел узнать, можете ли вы мне дать рекомендацию – ну, если вы считаете, что я работал нормально. В смысле, Марлен мне сказала, что вопрос чисто финансовый, но...

– Нет-нет, Дэн, вопрос действительно чисто финансовый, – соврала Дамали, глянув на группу. – Конечно, можем дать тебе рекомендацию. Подожди, я тебя переключу на спикер – у меня руки заняты. Так, теперь говори. В чем дело?

Она положила трубку на спикер и взглядом предупредила ребят, чтобы молчали.

– Отлично. Только тут вот что... без обид, конечно, и я знаю, что это ваши главные конкуренты... в общем, поэтому-то я и решил позвонить. "Кровавые" просят меня малость на них поработать, и я хотел знать, как вы на этот счет, – я, конечно, обещаю, что ничего...

– Постой, Дэн. Тебя приглашает на работу "Кровавая музыка"?

Дамали заставила себя говорить спокойно, хотя внутри нее вовсю звенели тревожные звонки. Члены группы застыли. Она ощущала их неподвижность, чувствовала на себе их обеспокоенные взгляды, но не стала реагировать. Надо было сохранять спокойствие, чтобы вытащить из Дэна побольше.

– Понимаешь, просто какая-то дикая удача. Я закинул в сеть резюме, потом стал сам звонить, и тут этот тип из "Кровавой музыки" мне отзванивает и говорит, что я им нужен. Ну, я вроде как был на сто процентов, только, говорю, сначала должен узнать у ребят, на которых до того работал, потому что мы расстались в лучших отношениях... Ну, он и говорит: "Ладно, давайте". Понимаешь, Дамали, мне как-то надо на жизнь зарабатывать, не то чтобы я вам хотел подлянку кинуть.

– Дэниэл, послушай, что я скажу, – спокойно и твердо произнесла Дамали. – Не ходи к ним. Это не только из-за нас. Эти люди, они... – Она оглядела группу, подбирая нужное слово. – Они барракуды.

Из спикера донеслись раскаты его искреннего хохота.

– Ой, Дамали, я знаю, что ты всегда прикрывала мне спину, только в этом бизнесе кто не акула, тот барракуда. Я умею за себя постоять. Такой шанс выпадает раз в жизни.

Он продолжал смеяться, и Дамали закрыла глаза. Она заговорила раньше, чем успела получить разрешительный кивок от группы.

– Дэн, если дело в деньгах, мы найдем способ тебе заплатить. Только не ходи туда сам, тем более ночью.

Тихо ахнула Марлен, отошедшая от стола. Большой Майк отрицательно покачал головой и сложил руки на широкой груди. Джей Эл оторвался от компьютеров и вздохнул. Хосе ссутулился, Ковбой хлопнул себя по лбу, а Шабазз медленно покачал головой. Дамали понимала, что группа молча предупреждает ее, просит не намекать Дэну на истинную причину, держать его как можно дальше от их деятельности. Но бедняга собирался сунуться прямо в вампирскую яму, и этого Дамали допускать не собиралась.

– Дамали, я с первой встречи знал, что вы классные ребята. Потому-то так тяжело с вами расставаться. Все ребята из "Воинов" – отличные люди. Но за меня не волнуйтесь, у меня все будет путем. Кстати, я кое-что перетер с тем другом, что хочет меня нанять. Для вас тут тоже может быть отличная возможность.

Все застыли неподвижно, не сводя глаз с Дамали.

– Рассказывай, Дэн, – тихо попросила она и приложила палец к губам, чтобы остальные не перебивали.

– Ну, в том смысле, что эта ваша вендетта – глупость. Обе стороны теряют бабки. Им не найти солистку, чтобы могла сравниться с тобой, Дамали, и они почему-то пренебрегают одной из самой больших и живых клубных сетей в Лос-Анджелесе – "Местью". Но я им сказал, что у тебя там есть связи, и через пару недель готовится шоу.

– И что ты им предложил, Дэн?

Пульсирующая кровь звенела у нее в ушах.

– А вот что. У них всемирный сейшн, так?

– Так.

Группа зашевелилась. Воздух в комнате будто потрескивал от напряжения.

– Что, если вам сдвинуть дату выступления, и один из концертов "Кровавых" пройдет в "Мести" – как гвоздь программы? Вы тогда попадаете на карту мира, вендетта кончается, публика становится общей, вы выходите на лучшие мировые концертные площадки, "Кровавые" получают свою солистку... все художественные разногласия побоку, все расходятся толстые, сытые и счастливые. А потом, если захотите начать снова то же самое, – вперед. Что скажете?

– Чья это была идея, Дэн? Твоя или того типа?

Дэн снова рассмеялся:

– Ладно, ладно, это предложили "Кровавые" и ясно дали понять, что от моей способности вас уговорить будут зависеть условия моего контракта. Вы меня уволили, но я просто хотел...

– Предложение имеет свои достоинства, – сказала Дамали, подняв руку, когда Шабазз чуть не схватил трубку. – Скажи им, что мы серьезно заинтересованы... только сделай мне одолжение.

– Ну, Дамали, ты просто ангел. Скажи какое, – быстро отозвался Дэн. Его душевный подъем был слышен даже по спикеру.

– Надень ту звезду Давида, которую тебе дали в день бар-мицвы, сходи в синагогу и не суйся к ним ночью. Там были кое-какие инциденты по ведомству полиции...

– Только-то и всего? Да без проблем! Но... гм... скажи... зачем...

– Ты же знаешь, как наша команда сдвинута на духовных вопросах, знаешь, как мы делаем дела. Есть такие вещи, которые... гм...

– Не надо объяснять, Дамали. Я знаю, что вы на все и на всех брызжете святой водой. Положим, вы хотите наверняка знать, что я не стану перевертышем. Черт, да ради такого дела пусть Марлен и Большой Майк поливают меня святой водой целые сутки.

– Может, и придется, когда он появится, – шепнул Большой Майк и в ответ получил суровый взгляд Дамали.

– Чего там? – заинтересовался Дэн, все еще посмеиваясь, исполненный радостью, что группа его поддержала.

– Так, ерунда, – вздохнула Дамали. – Пока, Дэн. Отличный ты мужик, таким и оставайся. Я через пару дней тебе перезвоню, когда перетру все с ребятами.

Она повесила трубку, и тут все взорвались.

– Ты что, спятила? – заревел Ковбой и вскочил, опрокинув табурет.

– Слишком большой риск! – буркнул Шабазз, нарезая вокруг Дамали круги.

– Я не позволю, – произнесла Марлен.

– С ума сошла, – заключил Хосе. – Полностью локо.

– Лезть зверю в брюхо – ты в своем уме? – Джей Эл откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди.

– Все высказались? – Дамали села на высокий табурет и устремила взгляд на карту.

Ответом ей было синхронное и сердитое "нет!".

– Таким образом мы попадем внутрь во время концерта, – сказала она, тщательно следя за своим голосом. – Это позволит нам, возможно, лучше разобраться в том, что происходит.

– Нет! – отрезала Марлен. Лицо ее было так напряжено, что кожа побледнела и сделалась почти что пепельной. – Ты знаешь дату концерта?

– Это не важно, Map, мы все равно собрались выступать у Карлоса...

Это важно! – Марлен, тяжело дыша, подскочила и ухватила Дамали выше локтя. – Этот проклятый концерт – в твой день рождения!

– И какое отношение...

– Если не сейчас, то когда, Map? – прервал Шабазз резкий ответ Дамали. Он смотрел на Марлен тяжело, не мигая.

Марлен отпустила руку Дамали и отошла прочь.

– Не сейчас.

– Почему?

Шабазз оказался лицом к лицу с Марлен, схватил ее за руку, и они схлестнулись взглядами. Все затаили дыхание.

– Потому что выбор принадлежит ей! Ты знаешь, что это закон. Выбирать должен истребитель и этот первый бой должен провести в одиночку, и потому только она может знать, как применить этот свой дар распознавания. Если она не выучит этот урок как следует, всю оставшуюся жизнь она будет подвергать себя опасности, сомневаясь в собственных суждениях! Выбор делает она. Не я, не ты. Дошло? А за эти неуловимые уроки отвечаю я – это женское дело, и тебе, брат, просто не понять.

Шабазз отпустил руку Марлен, хмуро отошел прочь и снова уставился на карту.

– Если выбор в поиске логова принадлежит мне, то лучшего подарка на день рождения я не могу себе придумать, и кончим все это, – произнесла Дамали язвительным тоном, предназначенным, чтобы позлить Марлен.

Шабазз так пристально глянул на Марлен, что она отвернулась.

– Она еще дитя и не знает даже, с чем имеет дело. – Шабазз оглядел оружие и небрежно отодвинул в сторону. – Нам нужно больше, чем это. Джей Эл, Хосе, это все жалкое дерьмо. Найдите ей что-нибудь, чем она может размахивать с гордостью, как Воин Света. А это все на х...

Марлен кивнула, но ничего не сказала. Дамали воззрилась на Шабазза, потрясенная тем, что Марлен даже глазом не моргнула, когда он – кто бы мог ожидать? – произнес слово на букву "х", которое Марлен на дух не выносила. Ну и ну-у.

– Вот что, люди, я уже выросла, и теперь, когда я стала, так сказать, самостоятельной истребительницей, я ради блага всех нас хочу прояснить одну вещь раз и навсегда. Я собираюсь помочь Карлосу. Не спрашивайте почему, но он не заслуживает, чтобы его сожрали... и я знаю, где он сейчас. Я хочу, чтобы ничего не случилось с Дэном, но...

– Но он уже может быть скомпрометирован как новый рекрут у вампиров. – Ковбой сплюнул на пол.

Большой Майк покачал головой.

– Ковбой, я знаю, что тебе надо ноздри прочищать, но не мог бы ты дать полу в этом доме небольшую передышку?

– Нет, Ковбой, – сказала убежденно Дамали, не обращая внимания на замечание Большого Майка. – Не думаю, что Дэн уже скомпрометирован. Не почуяла я этого. Но мы не можем никого по-настоящему уберечь от опасности, пока не доберемся до корней. Это главный смысл моих слов. Поэтому чем раньше мы окажемся в Новом Орлеане, тем лучше. Если очистим логово, то шоу не составит проблемы. Если в Новом Орлеане мы промахнемся и уберемся домой без потерь, то шоу даст нам еще одну возможность стычки с ними. И еще: наше согласие наведет их на мысль, что мы понятия не имеем о логове в Новом Орлеане. Все меня поняли?

Когда на нее обрушился град недовольных вопросов, Дамали сложила руки на груди.

– Чем раньше мы приступим к очистке гнезда, тем лучше. Если выбор за мной, так давайте этим займемся.

Никто не ответил, и она тяжело выдохнула.

– Я пошла одеваться и, пока еще день, попробую перехватить Карлоса. Обещаю взять с собой "Мадам Изиду" и вернусь до сумерек. Если я его не смогу найти, придется мне это пережить.

И снова никто не решился ее окликнуть, когда она вышла, и Дамали пошла по коридору. В голове у нее роились тысячи мыслей. Если дело кончится плохо, значит, судьба. Отступать поздно.

* * *

Горы к северу от Беверли-Хиллз всегда были его любимым местом для размышлений. Именно здесь таилось богатство и прятались его обладатели, здесь же они занимались своими мелкими делами. Даже температура тут была ниже средней, и темнота покрывала, как плащ. Гигантскими колоннами поднимались стволы. Сверчки и прочие ночные создания играли свою музыку.

Он побывал всюду, грозил каждому совету и, наверное, навлек на себя войну. Но оружие его еще не выстрелило. Карлос глядел в черноту, сидя один в северных холмах, и слушал ночь. Двустволка стояла рядом с ним на полу, "АК-47" устроился на пассажирском сиденье, как любимая девушка после ночи за городом. В одной руке Карлос держал свой любимый сделанный на заказ "магнум" с серебряными накладками, другая лежала на руле черного "лексуса". Сегодня он кого-то свалит, или пусть его черти возьмут.

Азиаты были традиционно любезны, как и ожидалось, и даже предложили ему профессиональную помощь – разумеется, стотысячная премия этому несколько способствовала. Они поняли, что для него это дело чести, как было бы и для них. Их бизнес не пересекался – они занимались женщинами и героином, он – всем остальным. То, что случилось, было плохо и для его, и для их бизнеса. Мир – вещь хорошая, и все хотели его сохранить, каждый в интересах собственного дела. Небольшие банкноты в одном чемоданчике. Легкие деньги за информацию, чтобы завалить несколько тел, – закон джунглей. Так бывало при меньших обидах, за меньшую плату. Но пусть и премия, и наказание соответствуют преступлению.

Он всем им сказал, что с каждым днем, прошедшим с момента предложения, цифра премии будет уменьшаться на десять кусков. И потому в интересах обеих сторон не допускать промедления. Русские пожали плечами, и он чуть не свалил одного из них. Их пренебрежительные манеры были знаком неуважения. Однако он успел подумать, что таков их стиль... к тому же какая-то шестерка не стоит тюремного срока. Ему надо быть на воле, чтобы осуществить свою месть. Итальянцы, доминиканцы, ямайцы и черные братья – эти все ответили одинаково: за сто кусков готовы убрать самого Папу. Так что он ждал, и оружие его еще не стреляло. Для этого время придет.

Он подумывал отправить послание старомодным способом – взорвать парочку заведений конкурента. Убрать несколько мелких деятелей и ждать, пока на эту наживку клюнет война. Но ему нужно было добраться до донов. Сказать им, что мешает бизнесу на низших уровнях, а не доставлять им послание через эти самые нижние уровни. Вот это и было сообщение. Ему нужна была встреча. Ситуация предоставляла брешь в протоколе. У него было право предстать перед ними и рассказать о своем деле. Кто-то убил его брата и близких людей. Кто-то заплатит.

Карлос медленно выдохнул, глядя, как воздух превращается в пар холодной ночью. Терпение не принадлежало к числу его достоинств. Никогда не принадлежало. Но практичность сейчас требовала сидеть тихо. Деньги всегда были корнем любого зла, и он умел вырастить дерево из этих корней.

– Да, Алехандро... я клянусь отомстить за тебя.

Он закрыл глаза и услышал эхо собственных слов. Они не просто отняли у брата жизнь, они изуродовали его.

Карлос рассмотрел варианты. Отстрел не только заставит эту мразь расползтись по укрытиям, но и навлечет на него новые вендетты, за которыми скроется исходное дело, и труднее станет найти его заказчиков. Уже пошли слухи, что он выискивает свершителей непростительного, тех, кто убил его родственников, и что он финансирует охоту. А значит, это отлично знали те, кто должен знать. Ему только хотелось посмотреть в глаза человеку, который это сделал, и тому, кто отдал приказ. Предложенная премия вытащит на свет оскорбителей чести брата. И тогда он найдет их, поймает и предаст медленной смерти.

Он сидел со своим планом, терзаясь от неудовлетворенной жажды мести, дрожа от холода и ненависти, но согревал себя картинами невообразимых пыток, которым подвергнет тех, кого наконец поймает. Он их из-под земли достанет и покажет им, что есть вещи похуже смерти.

Зазвонил мобильник, и Карлос скривил губы в холодной полуулыбке. Цифровой дисплей показал код, который он дал охотникам для получения премии.

– Говорите, – тихо бросил он в темноту.

– Мы нашли твоего человека – договорились с ним о встрече.

– Награда не задержится.

– Мы приведем его в назначенное место в северных горах – привези деньги.

Карлос снова улыбнулся. Бог услышал его многочисленные молитвы. Что-то привело его сюда, куда он часто приходил размышлять и ждать.

– Вы знаете место. Пусть он будет жив, когда я приеду, иначе награда уменьшается наполовину. Хочу заглянуть в глаза покойничку.

Углубляясь в дикие области гор, Карлос свернул с однополосного серпантина, и колеса машины запрыгали по оранжевой сухой глине, нагружая рессоры. Следуя за парой задних огней, мигнувших среди высоких сосен и секвой, он ощутил еще одно изменение почвы – колеса ушли во влажную землю.

Да, отличное место для завершения охоты. Лес он любил даже больше, чем море, потому что лес давал ощущение замкнутости, тайны... здесь охотились волки, здесь в неприкрытом виде выступали силы природы.

Все нервные окончания горели, от предвкушения сохли губы. Он вдыхал в себя лес, впуская в ноздри аромат сосен, влажной земли, срезанной травы – и с ними едва уловимый запах серы.

Карлос прищурился на полукруг черных седанов. Стиснул дрожащие от ярости руки на руле. Сера. Если они уже закончили его охоту, за это будет своя цена. Он глянул на автомат, подумал, не убрать ли их всех ливнем пуль, и задышал быстрее. Если они только...

Все чувства болезненно обострились, он осматривал расположение машин, обдумывал ритуал. Пять черных "мерседесов" остановились, погасили фары. Шестым был длинный лимузин, тоже "мерседес". Карлос глянул на двустволку, жалея, что не захватил с собой инфракрасный прицел. Если это ловушка, то "магнум" и автомат проложат ему дорогу обратно к машине. Он приехал последним и потому может выехать первым, а двустволка уберет первого преследователя, разнеся двигатель и воспламенив бензопровод, – может, хватит, чтобы перевернуть первую машину, загородив путь остальным. И он стал ждать, желая посмотреть, что за товар они привезли. Потом отключил фары.

Медленно, одна за другой, открылись двери седанов, и Карлос смотрел через тонированные стекла при свете молодого месяца. Вместе с пассажирами из машин появился странный туман. С водительских сидений поднимались телохранители, и каждый подходил к задней дверце своей машины, открывая ее для босса. Красиво. Приехали самые главные. Карлос смотрел, узнавая знакомые лица. Но сам ждал в автомобиле.

Здесь был представитель итальянцев, глава азиатской мафии, которого Карлос еще не видел – на совещаниях бывали только его подчиненные. Но если приехал сам дон, то, наверное, Карлосу не повезло. Он засунул "магнум" за пояс и переложил автомат. Вылез высокопоставленный доминиканец, потом русский, потом ямаец. Этих людей он знал. Рядом с каждым стоял массивный телохранитель. Карлос продолжал ждать, глядя на фары лимузина, направленные на него. Фары погасли. Все нормально.

Странно, но даже в темноте было видно. Луна струила голубые лучи на поляну, слышны были охотничьи крики сов, печально отдающиеся среди деревьев. На лимузине были флажки, как на дипломатической машине. Что за фигня – крупный чин из правительства? Карлос не выключал мотор. Сотня кусков вдруг показалась ему не такой уж крупной суммой, а все было похоже на то, что здесь подстроена ловушка. Он не мог опознать все страны по флажкам на машине. Карлос прищурился. Юго-западные штаты и европейские страны? А что это за пятиконечная звезда в центре одной из эмблем? Собравшаяся команда улыбалась в темноте. Наверное, зрение его подводит, и зубы этих людей кажутся в свете луны больше и белее нормальных.

Он готов был дать задний ход, когда открылась дверца лимузина и выбросили двоих. Они застонали, стукнувшись оземь, и Карлос понял, что они еще живы. Отлично. Руки у них были связаны за спиной нейлоновым шнуром. Карлос медленно выдохнул, овладевая собой. Он продолжал изучать ситуацию, когда следом за выброшенными без чужой помощи вышел высокий светлокожий брат, глядя прямо в ветровое стекло машины Карлоса. Потом он улыбнулся и кивнул.

– Я только начал вашу охоту, Ривера, – произнес незнакомец. – Мы все в нее вложились, как и вы. Доставайте оружие, если хотите, но и деньги тоже.

Карлос открыл дверцу и осторожно вышел, держа два ствола, потом потянулся за серебристым металлическим кейсом на заднем сиденье. Но дверцу водителя оставил открытой и мотор не глушил.

– Выкладывайте! – бросил Карлос, переводя ствол автомата с людей на земле на незнакомца.

Стоящие в круге подняли руки, шагнули вперед, показывая, что у них нет оружия, потом образовали полукруг около таинственного незнакомца, который ухватил двух извивающихся на земле людей и поставил на колени.

– Позвольте представиться, Карлос. Я – Фаллон Нюит. Мне принадлежит "Кровавая музыка" – а вот эти люди, – он кивнул в сторону окруживших его темных костюмов, – мои помощники, мои братья. И ваши тоже.

Карлос кивнул и опустил оружие, оглядывая знакомые лица.

– Трудности вашей организации плохо влияют на бизнес всех нас.

– Да-да, – согласился пожилой русский. – Заставляют людей настораживаться ночью. Работать становится трудно, и прибыль падает.

– Вынуждают людей задавать ненужные вопросы, – добавил старый азиат.

– Этого мы допустить не можем, – произнес пожилой дон со зловещей полуулыбкой. – Особенно в нашем музыкальном и клубном бизнесе. Нам нужны тела ночью.

– Как и всем нам, – согласился седой доминиканец и глянул на ямайца, который тоже кивнул. – Нам нужно, чтобы они шли к нам, как стадо.

– Ага.

– Итак, – заключил Нюит, обходя стоящих на коленях и пододвигаясь ближе к Карлосу, – все мы здесь, чтобы заключить союз. Ваше дело – наше дело. Весьма простой вопрос практичности и бизнеса. Мы слышали ваш призыв к оружию и откликнулись – как должна откликаться семья на внешнюю угрозу.