Текст книги "Продам свадебное платье (СИ)"

Автор книги: Ксения Пашкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

17 глава

Держать произошедшее в секрете я не хочу, а потому возвращаюсь в наш с Федей номер, убежденная, что отныне буду всегда говорить ему правду. Сбросив обувь, делаю несколько шагов по прохладной керамической плитке и замираю, услышав женский голос, доносящийся из ванной. Прислонившись ухом к двери, пытаюсь разобрать, что происходит по ту сторону.

– Ты обещал мне.

– И я не отказываюсь от своих слов. Но увидеться мы сможем не раньше следующей недели, – отвечает женщине Федя.

– Но почему так долго? Мне нужно все тебе объяснить.

– Меня сейчас нет в городе.

– А где ты?

– В отпуске.

– С ней?

– Дин, перестань. Я не буду обсуждать это по телефону.

– Тогда зачем перезвонил?

– Потому что у меня было двадцать три пропущенных вызова. Я думал, что-то случилось.

– Тебе на меня не все равно?

– Не все равно, сама знаешь.

– Значит, ты дашь мне шанс?

– Я согласился тебя выслушать, а не давать второй шанс.

– Федя, пожалуйста…

Не выдержав, я резко открываю дверь и вижу сидящего на полу Федю. Воспользовавшись его растерянностью, наклоняюсь и хватаю телефон.

– Алиса, стой! – кричит он мне вслед, но я не медлю – выбегаю из номера и закрываю его на торчащий снаружи в замке ключ.

– Дина? – шепчу я, поднеся сотовый к уху.

– Так и знала, что он там с тобой, – говорит она. – Да, это я.

– Мое платье еще у тебя?

– С недавних пор нет. – В ее голосе слышится неприкрытая издевка, словно она прознала, насколько я дорожу этой вещью и теперь рада возможности сделать мне больно.

– Пожалуйста, скажи мне, где оно теперь, – почти умоляю я дрожащим голосом.

– У моего жениха спроси.

– У Феди? – теряюсь я. – Но ему-то откуда знать…?

– Я отдала ему твое платье еще весной. Взамен он пообещал дать мне объясниться, но с тех пор только и делает, что бегает от меня. Передай ему, что я все равно его достану. Он выслушает меня, хочет он этого или нет! – почти прокричав последние слова, она бросает трубку.

– Что происходит? – бормочу я, растерянно озираясь по сторонам в поисках ответов на свои вопросы.

– Алиса, открой! – вопит Федя, колотя в дверь.

Мне вдруг становится не по себе, и я понимаю, что не готова с ним говорить. Оставляю телефон на столике у номера и, сбежав по лестнице вниз, захожу в кабинет Милы.

– Извините, – обращаюсь я к ней.

– Да? – Обернувшись, она награждает меня фирменной улыбкой.

– У нас какая-то проблема с дверью, можете взглянуть?

– Мне вызвать мастера? – уточняет она, поднимаясь со стула.

– Не знаю. Может, я делаю что-то не так.

– Хорошо, подойдемте посмотрим.

– Вы идите, а я вас догоню.

– Но… – пытается она возразить.

– Мне нужно забрать заказ, курьер вот-вот подъедет, – вру я, выглядывая на улицу.

Ничего больше не сказав, она уходит, а я направляюсь к Владу. Его дверь оказывается заперта, но он открывает после второго стука.

– Лис? – удивляется он, увидев меня на пороге. – Уже соскучилась?

Вместо ответа, я протискиваюсь внутрь и закрываюсь на ключ.

– Если придет Федя, скажи, что меня здесь нет. Но лучше вообще не открывай. Сделай вид, что ты куда-то ушел, – тараторю я, буквально гипнотизируя дверь.

– Что происходит? – спрашивает Влад, с беспокойством оглядывая меня с головы до ног.

– Та вещь, которую я искала, все это время была у него. Он мне соврал. Говорил, что ничего не знает, что у него нет зацепок, что Дина как сквозь землю провалилась. Но это все неправда. Он общался с ней за моей спиной, забрал мое платье. Поехал сюда со мной, хотя знал, что ее здесь нет.

– Я ничего не понимаю.

– Я тоже, – сокрушаюсь я, оседая на пол. – У меня сейчас голова взорвется.

– Мне поговорить с ним? – предлагает он. – Разузнать, почему он тебе соврал?

– Не знаю, – чуть не плачу я, хотя на меня это не похоже. Обычно мне удается держать свои эмоции в узде, но не сегодня. Этот день так и норовит довести меня до ручки.

Когда раздается первый стук, я вздрагиваю. Мне приходится напомнить себе, что это все еще Федя. Несмотря на ложь, он по-прежнему мой друг, и у меня нет причин его бояться.

– Алиса, ты здесь? – кричит он, барабаня по двери.

Немного успокоившись, я поднимаюсь и, посмотрев на Влада, говорю:

– Я сейчас ему открою. Побудешь здесь, пока мы говорим?

– Без проблем, – соглашается он.

– Спасибо.

Сделав глубокий вдох, я впускаю Федю и тут же иду в словесную атаку.

– Ну? – спрашиваю я, едва он переступает порог. – Что за херня?

– Мы при нем будем говорить? – хмурится Федя, поглядывая на Влада.

– Да, при нем. Отвечай, что за херня, или уходи.

– Видимо, сегодня день, когда мы раскрываем свои секреты, – говорит он, подходя ближе.

– Мой секрет и рядом не стоял с твоим. Я всего лишь скрывала, почему уволилась. Имею право. Но ты лгал мне в глаза. Зачем?

– Я хотел тебя подбодрить, но все зашло слишком далеко.

– Подбодрить, соврав мне, что Дина в Джемете? Соврав, что понятия не имеешь, где платье? Позволив мне приехать сюда и бродить по улицам поселка в поисках несуществующих зацепок? Думаешь, мне заняться больше нечем, как гоняться за воздухом? Смешно, наверное, было наблюдать за мной со стороны, зная всю правду? Тебе что, захотелось надо мной поиздеваться?

– Конечно нет! – громко возражает он. – В ту нашу встречу весной ты была очень расстроена. Когда я спросил, что случилось, ты ответила, что жалеешь о продаже платья.

– В тот день я получила Анино письмо.

– Ты сегодня какая-то грустная, – заметил Федя, когда мы прогуливались по яблоневому саду неподалеку от университета, где я преподаю.

– Кажется, я совершила ошибку, – призналась я ему и самой себе.

– Серьезную?

– Непоправимую.

– Расскажешь, о чем речь?

– Не хочу напоминать тебе о том дне.

– О каком еще дне? – удивился он.

– Дне твоей несостоявшейся свадьбы, – тихо объяснила я.

– Продолжай, все в порядке.

– Как ты знаешь, в тот день я продала свое свадебное платье.

– Да, а потом Дина сбежала прямо в нем.

– Я начинаю жалеть, что сделала это. Может, мне стоило оставить его себе. Несмотря ни на что, понимаешь?

– Понимаю, но что на тебя нашло?

– Да так, воспоминания нахлынули.

– Слушай, я, конечно, не эксперт в таких вопросах, но мне кажется это нормально – жалеть о каком-то решении, даже если оно было правильным.

– Я говорю себе то же самое, но что-то все равно не дает мне покоя. Скажи, ты общался после того дня с Диной?

– Разумеется, нет.

– А она не пыталась с тобой связаться?

– Зачем ей со мной связываться? Она же ушла от меня. Заблокировала во всех социальных сетях.

– Не знаю. Я просто… хотела бы знать, где сейчас мое платье. Сохранила ли она его.

У меня по щекам потекли слезы, а Федя, заметив это, сказал:

– Алис, я сразу хотел тебе рассказать, но решил подождать. У нас ведь с Диной общий счет был. И недавно мне пришло оповещение, что она воспользовалась им.

– Где? – встрепенулась я.

– Где?… А, ну, это было в… Джемете. Да, точно, Джемете.

– Думаешь, она сейчас там?

– Возможно. Я к чему веду… если ты захочешь вернуть себе платье, мы найдем способ связаться с Диной, не переживай.

Он говорил, запинаясь и неуверенно, но я списала это все на волнение.

– Я сказал первое, что пришло в голову, – признается Федя теперь. – Назвал свой любимый курорт, не думая, что тебе взбредет в голову сюда ехать.

– И зачем ты это сделал?

– Хотел тебя обнадежить, чтобы ты не считала продажу платья чем-то непоправимым.

– А дальше?

– Дальше я поехал к ней домой, чтобы забрать твое платье. На тот случай, если ты все же захочешь его вернуть.

– Вот так сразу? – хмыкаю я.

– Ты же боялась, что она от него избавилась. Я подумал, что нельзя терять время. Вдруг оно еще у нее.

– И как Дина отреагировала на твой приезд?

– Она… – морщится он. – Была рада.

– Рада?

– Дело в том, что все это время она пыталась со мной связаться, – признается Федя, и мне становится тошно от очередной порции вранья. – Писала мне и звонила почти каждый день. Иногда приезжала к дому и дожидалась меня с работы. Просила выслушать ее, но я не хотел ее даже видеть.

– Ты говорил, что она тебя везде заблокировала, – шепчу я, вспоминая тот наш разговор. – Ты столько раз мне врал.

– Ты сама советовала мне отпустить ее и забыть.

– И поэтому ты решил скрыть от меня тот факт, что Дина тебя преследует и буквально умоляет ее выслушать?

– Я ничего не хотел знать! – взрывается он. – Понимаешь? Мне и в неведении было неплохо.

– Но почему?

– Потому что я любил ее и знал, что прощу ей все, как только она заговорит. Но я не мог так поступить. Только не после знакомства с тобой.

– И что это значит?

– Ты сказала, что я достоен кого-то получше. Так и есть. Поэтому я не собирался впускать Дину обратно в свою жизнь.

– Федя, – вздыхаю я, – это так не работает. Ты можешь сколько угодно закрывать глаза на свои чувства, но это ничем тебе не поможет.

– У меня уже давно нет к ней никаких чувств, – спорит он.

– Если бы это было правдой, ты бы ее не избегал. Но ты знаешь, что все еще находишься в ее власти. Сам ведь сказал, стоит ей только заговорить, как ты простишь ей абсолютно все обиды.

– Она вернула платье взамен на обещание выслушать ее, но я оттягивал этот момент, как мог. Когда ты сказала, что хочешь поехать в Джемете, мне стало ужасно стыдно за свою ложь. Собирался тебе во всем признаться и извиниться. Но потом я подумал, что это не такая уж и плохая идея – совместная поездка на море. Так мы и оказались здесь.

– В жизни ничего глупее не слышала.

– И это говорит человек, который ни с кем не обсудил произошедшее на работе и скрыл свое увольнение от родителей, – парирует Федя.

– Оба хороши, – заключает Влад, – хоть я и не понял половины.

Я и забыла, что он тоже здесь.

– Прости за этот спектакль, – извиняюсь я. – Мы сейчас уйдем.

– Уверена? – уточняет он, кивая в сторону Феди.

– Да, все нормально. Спасибо еще раз.

Все то время, пока мы идем в свой номер, я держусь на расстоянии, и по поникшим плечам Феди понимаю, что его это ранит. Не только моя реакция, но и сама ситуация, в которой мы оказались. Ему, наверное, стыдно, а мне почему-то горько. В момент, когда за нами закрывается дверь, понимаю, что причина этой горечи вовсе ни во лжи, которой меня накормили.

– Поэтому ты меня тогда не поцеловал, – внезапно осеняет меня. – Потому что Дина была рядом, и ты не знал, сколько еще продержишься, прежде чем вернуться к ней.

– Мое желание тебя поцеловать никуда не делось, – отвечает Федя, развернувшись ко мне лицом. – Я борюсь с ним при каждом нашем разговоре.

– А это то, с чем нужно бороться? – Мне становится неприятно от его слов, и я вся съеживаюсь.

– Мы ведь друзья, и нас это устраивает, – говорит он, смотря мне в глаза. – Разве нет?

– Пожалуй, что так.

– Так или иначе, тебе стоит знать, что я люблю тебя. – Произнеся эти слова, Федя подходит ближе. – Не только как подругу.

– Неправда, – фыркаю я. – Мы даже не целовались.

– Это не мешает мне любить тебя.

– Ты не можешь.

– Могу и люблю.

– Прекрати, – злюсь я. – Хватит говорить это слово

– Нет. Я и так слишком долго бездействовал.

– Ты и сейчас ничего не делаешь. Только говоришь.

– А ты позволишь мне что-то сделать? – спрашивает он, касаясь пальцами моей щеки. – После того, что узнала.

– Не знаю, – честно отвечаю я, и его рука замирает. – Тебе придется с ней встретиться, ты пообещал.

– Наверное…

– И что будет, когда вы поговорите?

– Что бы она ни сказала, я не смогу ее простить. И уж точно к ней не вернусь.

– Почему? Потому что вдруг решил, что теперь любишь не ее, а меня?

– Ты не могла не почувствовать, как я к тебе отношусь.

– Кроме того вечера, ты ни разу не пытался переступить черту, – напоминаю я ему.

– А тебе этого хотелось?

– Я умею дружить с мужчинами. Но только с теми, кто не намекает на нечто большее, как это порой делал ты. Поэтому да, иногда мне хотелось, чтобы наша дружба переросла во что-то большее. Но это вовсе не значит, что я днями напролет мечтала о том, чтобы ты меня наконец поцеловал.

– Помнишь в день нашего приезда в Джемете, я притянул тебя к себе и усадил на колени? – Дождавшись моего кивка, он продолжает: – Мне тогда чуть башню не сорвало от соприкосновения с твоим телом.

– Ну, не сорвало же.

– Я думал, ты пытаешься вернуть парня, с которым у тебя сорвалась свадьба, – напоминает он мне.

– Боже… – вздыхаю я. – Еще скажи, что поэтому держал поблизости Дину. Потому что я по уши влюблена в бывшего, а с тобой готова только дружить.

– Примерно так я и думал. А Дину я отталкивал чаще, чем ты можешь себе представить, и держаться поблизости я ее не просил. Это исключительно ее инициатива. А первым я с ней заговорил только один раз – ради возвращения твоего платья.

– Ты сейчас себя еще и героем выставить пытаешься? – усмехаюсь я. – Мол, посмотри, я врал из добрых побуждений.

– Я не пытаюсь себя обелить, – возражает он. – Просто рассказываю, как все было.

– Да уж, я так и поняла. Что за дебильный день. – Покачав головой, обхожу Федю и проверяю лежащий на тумбочке телефон.

– И ты все еще в халате, – напоминает он.

– А то я не заметила! – огрызаюсь я, отвечая на мамину смску.

– Что теперь будет? С нами.

– А что ты хочешь, чтобы было? – спрашиваю я, не поднимая головы.

– Я боюсь тебя потерять.

– Я тоже не в восторге от такой перспективы, – отвечаю я, убрав телефон и подойдя к комоду с вещами. – Будет хреново лишиться единственного друга.

– Ты меня не лишишься, – уверяет он, подойдя со спины. Наклонившись, он кладет голову мне на плечо, и я непроизвольно улыбаюсь. – Я собираюсь быть рядом с тобой и дальше.

– В качестве?..

– А в качестве кого ты хочешь меня видеть? – отзеркаливает он мой недавний вопрос.

Обернувшись, я смотрю в его карие глаза, ожидая увидеть тот же пожар, что еще недавно полыхал во взгляде Влада, но ничего подобного в них нет.

– Я не думаю, что ты меня действительно любишь, – говорю я, положив ладонь на его свежевыбритую щеку. – Может, ты и не прочь поцеловаться со мной – чисто ради интереса – но в твою любовь я не верю, уж прости. Предлагаю оставить все как есть и продолжать дружить.

– А если мне этого мало? – Прильнув к моей ладони и прикрыв глаза, Федя вздыхает. – Как мне разрушить нашу дружбу?

– Для начала разберись с Диной, а потом задавай мне такие вопросы. И не забудь вернуть мое платье, говнюк, – отпихнув его от себя, я беру вещи и направляюсь в ванную.

– Алиса? – окликает он меня.

– Чего тебе еще? Я в душ хочу. Весь день в халате пробегала.

– А что ты так долго делала у Влада, когда я ушел?

Я физически чувствую, как у меня округляются глаза и учащается пульс.

– По-твоему, я могла делать что-то еще, помимо разговоров?

– Да я просто так спросил. Мало ли. Вы уже один раз целовались. Чего вам стоит засосаться еще раз.

– Засосаться? – морщусь я. – Как грубо.

– Ревную, ничего не могу с собой поделать, – оправдывается Федя.

– Чтобы не ревновать сейчас, нужно было поцеловать меня еще год назад, – выпаливаю я и, зайдя в ванную, захлопываю за собой дверь.

18 глава

Предпоследний день нашего импровизированного (читать как – сотканного из лжи) отпуска мы проводим на пляже. Я не двигаюсь с тех пор, как мы пришли и арендовали два шезлонга. Держу в руках купленную на набережной книгу «Гипотеза любви» и радуюсь возможности сбежать от реальности в вымышленную историю чьей-то любви. Федя в это время исполняет роль моей противоположности, не способной усидеть на месте дольше десяти минут. Не успевает он вернуться из воды и укрыться полотенцем, как его тянет обратно. Он мельтешит передо мной так часто, что в какой-то момент (ближе к обеду) я не выдерживаю и даю ему поджопник прямо на глазах других отдыхающих. Сбоку сидит пожилая женщина в огромной соломенной шляпе, вероятно рассчитывавшая на спокойный отдых, а позади нас семья с двумя малышами, которые явно не нуждаются в моем дурном примере. Но что поделать, если у меня сдают нервы? Придется им потерпеть.

– Ты что делаешь? – шипит Федя, спешно возвращаясь на свой шезлонг. С него уже не стекает вода, но его плавки все равно мокрые, потому что он не дает им времени просохнуть.

– Ты мешаешь мне читать. Ходишь туда-сюда, как привидение.

– И поэтому нужно пинать меня ногой? – недоумевает он.

– Может, на меня все еще влияет вчерашний день. Злость так быстро не проходит, ЗНАЕШЬ ЛИ.

– Это я уже понял.

– Как?

– По твоему лицу. На нем все написано, ЗНАЕШЬ ЛИ.

– Вот только не надо за мной повторять.

– Бросай свое чтиво и пойдем поплаваем.

– Я не умею плавать, если вдруг ты ЗАБЫЛ.

– Я же пойду с тобой и не дам тебе утонуть, если вдруг ты ЗАБЫЛА,

– Я тебя сейчас снова ударю, – угрожаю я, с трудом сдерживая смех.

– Пойдем, поборемся в море, – предлагает Федя, широко улыбаясь.

Я рада, что мы не позволили вчерашнему дню нас рассорить, но мне грустно, что такая ситуация вообще произошла. Я столько времени считала наше общение честным, что просто не могу так быстро привыкнуть к новой реальности, где у нас друг от друга секреты. И пусть я не считаю себя лгуньей с большой буквы «Л», Федя точно не обрадовался, узнав о моей тайне, которая ввела его в заблуждение. Но самое абсурдное в этой истории то, что мы не доверились единственному человеку, который действительно бы нас понял и не осудил. Я ему, а он – мне.

– Так и быть, пойдем, – соглашаюсь я, откладывая книгу.

Может, мне это только кажется, но женщина сбоку от нас издает вздох облегчения, когда я поднимаюсь с шезлонга.

– Нужно было приезжать на месяц, – говорит Федя, когда мы заходим по плечи в море.

– Не знаю, сколько еще раз мне нужно это повторить. Я ехала сюда не отдыхать.

– Я надеялся, что ты быстро сдашься и забудешь о платье. Думал, смогу тебя отвлечь. Но тебе с каждым днем становилось только хуже.

– Потому что я все больше осознавала, что потеряла его навсегда. А еще считала себя полной дурой из-за того, что приехала сюда, как какая-то…

– Героиня дорамы? – подсказывает Федя, посмеиваясь.

– Вполне может быть. Иногда я думаю о своей жизни, как о сериале.

– В каком-то смысле так и есть. Мы все центральные персонажи в истории, которую проживаем изо дня в день.

– Знаешь, мне не понравилась вчерашняя серия, – признаюсь я.

– Мне тоже. Уверен, она получила самые низкие рейтинги.

Улыбнувшись, мы одновременно делаем шаг навстречу друг другу.

– У нас какой-то запутанный сериал, не находишь? – спрашиваю я, обняв его.

– Очень, но у этой истории обязательно будет счастливый конец, – обещает Федя, гладя меня по спине.

– Как думаешь, почему Дина сбежала?

– Понятия не имею. И до сих пор не уверен, что хочу это знать.

– Ты ведь ее любил, хотел на ней жениться. Неужели у тебя нет предположений? Ты ведь в курсе, какой она человек и что у нее за жизнь.

– У нее… довольно непростая жизнь, – тихо говорит Федя и отстраняется. – И замуж она за меня согласилась выйти не сразу. Я трижды делал ей предложение.

– Что? – ахаю я. – И ты говоришь об этом только сейчас?

– Дина не из тех, кто верит в институт семьи, – рассказывает он, смотря на горизонт. – Она все время твердила, что брак потому так и называется, что ничего хорошего не сулит. Но, когда она наконец согласилась стать моей женой, я решил, что ее сомнения остались позади. Наверное, я ошибся. Она просто внушила себе и мне, что это возможно.

– Если ты знал, что она в это не верит, зачем сделал ей предложение?

– Потому что я верю. И в брак, и в семью, и в долго и счастливо.

– Вряд ли это могло сработать, – качаю я головой. – Вы или находите компромисс, который устроит обоих, или кто-то из вас будет неизменно страдать. В вашей ситуации – это всегда была бы Дина.

– Неужели это так плохо – иметь мужа? – Криво улыбнувшись, он добавляет: – Знаешь, мне почему-то все время казалось, что дело во мне. И что с кем-то другим она бы не сомневалась.

– Тебя можно понять. Я тоже страдаю привычкой искать причину именно в себе. Но иногда люди такие, какие есть, и мы тут ни при чем.

– Наверное, – соглашается он, посмотрев на свои руки под водой. – Дину воспитывала тетя. Ты ее вроде видела в день нашей свадьбы.

– Да, помню, такая низенькая и круглолицая женщина. Она мне показалось немного строгой.

– Дина называла ее цербером. А иногда – фурией, – предается воспоминаниям Федя. – Но она все равно была ей благодарна. В конце концов, если бы не тетя, Дина отправилась бы в детский дом. Ее родители развелись, когда ей только-только исполнилось пять. Мать уехала в неизвестном направлении, отец начал пить. Она была никому не нужным ребенком. Или, как сама называла себя Дина, – лишним человеком.

– Кошмар, – вздыхаю я.

– Тетя взяла ее к себе и начала воспитывать. Хотя правильнее было бы сказать – принялась лепить из нее оловянного солдата. Такой Дина и выросла – жесткой и бескомпромиссной. Когда мы познакомились, будучи студентами, она была гораздо сильнее меня и физически, и морально. Преподаватели души в ней не чаяли, приводили ее нам в пример, как образец стойкости и сильного характера. Глядя на нее, я начал сомневаться, что из меня получится хороший полицейский. Дина, а вместе с ней и будущая профессия, казались мне чем-то недосягаемым. Я был готов сдаться, когда она вдруг обратила на меня внимание. Мы и раньше перебрасывались парой фраз, но меня не покидало чувство, что нас всех для нее просто не существует. Она всегда держалась особняком, ни к кому не обращалась за помощью, делала все сама – даже парные задания. Поэтому я очень удивился, когда она предложила позаниматься вместе. Сказала, что ей нужен напарник в подготовке к зачету. Когда я спросил, почему она выбрала меня, Дина только закатила глаза и велела идти за ней. В тот день мы впервые поцеловались.

– Ты описываешь ее с такой любовью в глазах и голосе, – замечаю я, растрогавшись и позабыв о том, что сама питаю к нему теплые чувства.

– Пожалуй, – хмыкает он. – Она была жуткой колючкой. А еще такая серьезная и собранная, что рядом с ней чувствуешь себя недоумком.

– Но со временем она стала мягче?

– Немного. Но в основном просто научилась подстраиваться под обстоятельства. Хотя со мной она никогда не церемонилась.

– Должно быть, за это ты ее и полюбил, – предполагаю я, искренне улыбнувшись.

– Думаю, да. Знаешь… она ведь твоя полная противоположность.

– Неужели? Что, настолько мы разные?

– Как лето и зима. Или как солнце и луна. Хотя правильнее всего – как штиль и ураган.

– А я в этой истории кто?

– Лето. Солнце. И штиль.

– Ты меня, похоже, плохо знаешь, – хмурюсь я. – Чем я тебе не луна? И не ураган?

– Потому что с тобой всегда тепло и спокойно. Ты часто шутишь и много болтаешь. Можешь отвесить комплимент первому встречному, как сделала с Владом. Дина на такое не способна. От нее такого не дождешься.

– Не думала, что я настолько положительный персонаж.

– По крайней мере, в моей истории ты именно такая. В день нашего знакомства ты была похожа на спустившуюся с небес фею.

– Феи вообще-то в лесу живут, балда. – Легонько стукнув его по голове кулаком, я улыбаюсь. – Спасибо, что хотя бы немного рассказал про вас с Диной. Мне всегда хотелось узнать вашу историю.

– И что тебе это дало? – спрашивает Федя, склонив голову набок.

– Да много чего, – пожимаю я мокрыми плечами. – Например, то, что ты ее очень любишь.

– Любил, – поправляет он меня.

– Мне так не кажется. Я отказываюсь верить, что такие сильные чувства проходят. Может, они и становятся меньше, затихают на какое-то время, но точно не исчезают бесследно. Все равно у тебя в сердце остается искра, готовая вспыхнуть в любой момент.

– А у тебя осталась? После Гриши.

– Нет, конечно. Я же его не любила. Просто была влюблена. Немного в него, немного в мысль, что у меня есть парень, с которым мы играем во взрослых. Мы тоже были студентами, когда начали встречаться, но у нас нет никакой истории. Скорее череда совпадений, приведших нас к поцелуям и сексу. Грише куда больше подходила Дийя, но она была слишком робкой, и он, вероятно, не знал, как к ней подступиться. Но в итоге они все равно сблизились.

– Как думаешь, они в итоге будут вместе? Или уже? – ухмыляется Федя. Похоже, мне в очередной раз удалось удивить своим монологом.

– Поверишь, если скажу, что желаю им счастья и долгих лет совместной жизни? – смеюсь я.

– Ты же солнце. Конечно, поверю, – хохочет он.

– Да я серьезно! – заливаюсь я смехом. – Еще недавно это они были моими друзьями, а не ты.

– Ужасные времена, – корчится Федя. – Не представляю, через что тебе пришлось пройти.

– Мне пришлось несладко, – соглашаюсь я. – А знаешь, что может облегчить мою страдания?

– Даже не начинай, – поднимает он руку.

– Кре-вет-ки! – выкрикиваю я по слогам.

Возвращаясь на берег, мы, не переставая, смеемся. Подойдя к шезлонгу, я обнаруживаю, что книга пропала. А, обернувшись, замечаю ее в руках той самой женщины в широкополой шляпе.

– Простите? – обращаюсь я к ней, многозначительно поглядывая на книгу.

– О, это вы, – улыбается она, даже не двигаясь. – Как водичка?

– Как парное молоко. Может, вернете мой роман?

– Конечно, возьмите. – Протянув мне книгу, она поправляет свой головной убор. – Это чтобы дети не засыпали ее песком. Вон, взгляните на сорванцов. Носятся как угорелые. Я подумала, что у меня она будет в безопасности.

– И как вам? – спрашиваю я, сев напротив нее.

– Роман-то? Очень даже ничего. Я современные книги редко читаю, но этот мне понравился. По крайней мере, начало.

– Фиктивные отношения – отличный троп, правда ведь? – подмигиваю я ей.

– О, да. Хотя мне всегда нравилось читать истории от ненависти до любви, – признается она, заговорщицки ухмыляясь.

– А я фанатею от запретной любви. Это так возбуждает, согласны?

– Согласна, милая, – хохочет она.

Собравшийся Федя, бросает на меня вопросительный взгляд, и я поднимаюсь с шезлонга, чтобы одеться.

– Знаете, – говорю я женщине, протягивая ей книгу, – вы просто обязаны узнать, чем закончится история Оливии и Адама.

– А как же вы?

– Дочитаю в электронном виде. Возьмите, пожалуйста, ладно?

– Ладно, солнце.

Услышав звонкий Федин смех, оборачиваюсь и показываю ему язык.

– Говорил же, – паясничает он. – Солнце оно и есть солнце.

– Советую купить мне креветок, если хочешь жить, – угрожаю я ему.

– Ты о чем? Сейчас же обед.

– Ну и что? Не будь занудой.

– Это я-то зануда?

Мы еще долго препираемся, как в старые добрые времена, когда казалось, что между нами нет никаких секретов. Спрятавшись от реальности под куполом нашей дружбы, мы забывали обо всем на свете. И я рада, что, несмотря ни на что, мы все еще умеем это делать.