Текст книги "Маг с привидениями"

Автор книги: Кристофер Зухер Сташеф (Сташефф)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 23

– To есть? Вы сами не уверены в том, повезло вам или нет?

– Скажем так: и да, и нет, – ответила Химена. – Понимаешь... Через несколько дней после того, как мы попрощались с тобой, мы устраивались на ночевку в придорожном лесу. Рамон пошел поохотиться, чтобы добыть какой-нибудь дичи на ужин, я собирала хворост для костра, а когда мы вернулись на полянку, оказалось, что костер уже горит.

– Меня терзают смутные подозрения, – проворчал Мэт.

– И нас они тоже истерзали, – заверил его отец. – Но мы решили, что враг не стал бы преподносить нам таких подарков. В общем; мы приготовил ужин, начали есть, и тут появился незнакомец в куртке и меховых штанах. Спросил, нельзя ли ему к нам присоединиться.

– Мы пригласили его поужинать с нами, – добавила Химена.

Мэт застонал.

– Значит, он рассказал нам чистую правду, – негромко проговорил Рамон.

– Если ты подумал о том же самом, о чем и я, то да, – буркнул Мэт.

– Он сказал, что запомнил нас со времени нашей встречи с тобой у монастыря, – продолжала рассказ Химена. – И сказал, что следовал за нашими аурами, покуда не разыскал нас.

– Он сказал, что по нашим аурам определил, что мы принадлежим к твоему семейству, – сказал Рамон. – Ты не знаешь, что он имел в виду?

– Во всяком случае, не врожденную способность анализировать ДНК, – проворчал Мэт. – Он вам сказал, как его зовут.

– Нет, – покачала головой Химена. – Он только сказал. «Зовите меня, как пожелаете».

Мэт снова застонал.

– И как же вы его стали звать?

– Они назвали меня «Как пожелаете»! – прозвучал возмущенный басок. Мэт, сидевший по-турецки, подпрыгнул, не выпрямляя ног – то есть, вернее, конечно, будет сказать, что он проделал такой трюк мысленно. Когда его внутренний мир пришел в согласие с миром окружающим, он медленно повернулся влево и увидел улыбающуюся физиономию существа, одетого в куртку с поднятым капюшоном.

– Меховые штаны? – мстительно проговорил Мэт.

– Они быстро догадались, – успокоил его Бохи.

– Значит, это хорошо, что мы не дали ему никакого имени? – спросил Рамон.

– Еще как хорошо, – заверил его Мэт. – В отличие от вас я такую глупость совершил, и это сработало, как чары, вследствие которых он намертво привязался ко мне и отвязался только тогда, когда я уплыл по морю в Эрин.

– Угу, – сверкнул зубами в темноте Бохи. – Но теперь ты вернулся, ну и я тоже.

– Теперь я понимаю, почему Эрин зовут страной удачи, – вздохнул Мэт.

– Думаешь, название насмешливое? – сдвинул брови его отец. – Из-за чего же оно дано? Из-за местного авитаминоза, связанного с чрезмерным употреблением картофеля? Из-за британских вторжений?

– Извините, я не уточнил, о какой удаче речь, – сказал Мэт и хмуро воззрился на Бохи. – Но, насколько я понимаю, ты предпочел не мучить моих родителей, а спасать их жизнь.

– Того лучше, – ухмыльнулся бохан. – Они водили меня в такие местечки, где грех было не покуражиться!

– Нечего и дивиться тому, что колдуны не понимали, кто срывал их жестокие ритуалы, – с невольной улыбкой кивнул Мэт. – Может быть, мне стоит поблагодарить тебя, Бохи.

– Не надо, не за что, – поспешно протараторил Бохи. Мэт сразу почувствовал себя намного увереннее. Он вспомнил поверье, гласившее, что если кто-то поблагодарит услужливого фейри, так тот сразу и исчезнет, и более того – никогда не вернется обратно. Не сказать, конечно, чтобы Бохи всегда был так уж услужлив, но попытаться все же можно было – потом. Пока же у Мэта было такое чувство, что проказливый хобгоблин ему еще может пригодиться.

– Надеюсь, ты не пробовал вести себя грубо с моей матерью? – осведомился Мэт.

– Пробовал, – ответила за бохана Химена. – И думаю, что сожалеет об этом.

– Ты всегда наказывала в полном соответствии с преступлением, – усмехнулся Мэт и обернулся к бохану. – Ну и как же доставалось тебе? Она заставляла тебя устыдиться?

– Не-а, – осклабился бохан. – Стоило мне только произнести слова, которые ей были не по нраву, у меня сразу во рту так гадко делалось... Так что я и сейчас опасаюсь такие слова произносить.

Мэт живо представил вкус хозяйственного мыла.

– Неприятно, – согласился он. – Но безвредно.

– Этого было недостаточно для того, чтобы прогнать меня! – самодовольно объявил Бохи.

– Верно, – кивнула Химена, – но это научило тебя уважительному поведению.

Мэт решил запомнить это, доселе ему неведомое воспитательное свойство хозяйственного мыла, но решил, что тему разговора пора сменить. Посмотрев на отца, Мэт спросил:

– Значит, псевдодруиды не догадывались, кто гасил костры, разведенные вокруг ходячих статуй?

– Один догадался, – признался Рамон. – Он указал на нас, стал кричать, что мы осквернили самую землю, на которой стоим, и велел своим приверженцам напасть на нас.

– Но у меня на этот счет было припасено несколько заклинаний, – гордо проговорила Химена.

– А у меня – несколько проказ, – встрял бохан. – Ох и постукал я их башками друг о дружку! Славная получилась потасовка!

– А когда вся его, так сказать, паства уже валялась на траве без чувств, этот, с позволения сказать, «друид» подбежал к нам. Весь трясется от злости и кричит, что их церемонии, дескать, идут уже по всей стране и нам их нипочем не остановить. А твоя мама сказала: «Может быть, всех и не остановить, но где увидим, там и будем вам мешать».

Он просто светился гордостью за жену.

– Когда мы набрели на место нового жертвоприношения, у меня получилось лучше, – сказала Химена. – Пока «Как пожелаете» натравливал людей друг на дружку, я подошла к «друиду» и сразилась с ним в поединке. Он – заклинание, я – заклинание. Все произошло очень быстро. Он не мог со мной сравниться. – Она снисходительно улыбнулась. – Я заковала его в цепи, заготовленные для жертвы, а когда крестьяне оправились после драки, я велела им запереть «друидов» в доме с крепкими стенами. Они так и сделали, а твой папа окружил этот дом магической стеной, которую ни за что не смогли бы пробить их самые злобные заклинания. Потом мы ушли из деревни и стали звать бохана, чтобы поблагодарить его.

– Но увы, безответно, – добавил Рамон.

– Еще бы! – возмущенно воскликнул Бохи. – Представляешь, как далеко мне пришлось убежать, чтобы не услышать их благодарностей?

– Минуточку, минуточку, – нахмурился Мэт. – А ведь было дело – я тебя благодарил... После сражения под стенами монастыря, помнишь? И еще как-то...

– Ну да, – осклабился бохан. – Но только я-то к тебе привязан именем, которым ты меня наделил. Так что благодари меня, сколько твоей душеньке угодно.

Надежда, только успев загореться, угасла.

– Но тамошние колдуны недолго просидели под замком, да?

– Конечно, – кивнул его отец. – Через неделю, когда мы заглянули на один постоялый двор, там только и было разговоров, что про нас. Мы услышали потрясающие рассказы о нашей победе, но все рассказы заканчивались бегством «друидов» из устроенной нами для них тюрьмы.

Мэт нахмурился.

– Но ведь мама сказала, что ты окружил тот дом магической стеной, которую они не могли разрушить.

– Они-то не могли... – печально проговорил Рамон.

– Я тут же вышла за порог кабачка и громко распекла бохана на чем свет стоит, – сказала Химена, – хотя я его и не видела. Я точно знала, что он шатается где-то неподалеку, но он только смеялся надо мной!

Даже теперь, когда случившееся отошло в область воспоминаний, Химена помрачнела.

– Ну а мне что? Я повеселился на славу, доложу тебе, – пояснил свою позицию Бохи. – Никогда не забуду, как они улепетывали, друиды эти фальшивые. Бегут, а сами все оборачиваются – понять не могут, подмогу я им или поколочу их.

Мэт вполне мог представить ощущения «друидов».

А Бохи вдруг перестал ухмыляться.

– Ну а потом твоя матушка повела себя очень даже неблагодарно.

– Я решила, что стоит ему напомнить о том, что пора выбрать: помогает он нам или вредит, – пояснила Симена. – Помнишь строфы, где Просперо угрожает Калибану и говорит, что его будут царапать невидимые пальцы?

– Да, конечно.

– Ну в общем, в таком примерно положении сейчас пребывает «Как пожелаете».

Вид у бохана стал жутко обиженный.

– Я не являюсь и не исчезаю по вашему приказанию, мадам Мэнтрелл.

– Пока нет, – милостиво согласилась Химена. Мэт понял, что пора снова менять тему.

– Словом, – заключил он, – правление Джона пока не обернулось благоденствием для простого народа.

– Верно, но для баронов и вообще для всех тех, кто достаточно силен и пока не стал жертвой на «друидском» ритуале, дела пока идут превосходно, – сказал его отец. – Безусловно, они не отдают себе отчета в том, что всегда отыщется кто-нибудь посильнее них и что, когда погибнут все овцы, волкам будет нечего есть и придется пожирать друг друга.

– А для большинства простых людей шерифы Джона ничуть не лучше мнимых друидов, – заверила сына мать. – Они хватают молодых парней и насильно заставляют служить в войске, позволяют солдатам грабить народ и насиловать женщин, отбирают у крестьян все, нажитое непосильным трудом, и на зиму у тех остаются жалкие крохи.

– В королевстве ни у кого не осталось ни унции золота или серебра – все отобрали шерифы Джона, – скорбно поджав губы, проговорил Рамон. – Даже церковников вынуждают отдавать чаши для причастия!

– Плохо. Просто хуже некуда, – зябко поежился Мэт. – И конечно, Джон не позволяет своим подданным покидать королевство.

– Нет, но пока не запретил странствовать из одной части страны в другую, – проговорила Химена. – Струйки беженцев уже успели превратиться в бурные потоки, и южные районы страны уже почти опустели.

– Ты имеешь в виду ту часть страны, которая в нашем мире находится под водой? – опасливо поинтересовался Мэт.

– Да, и даже более обширную территорию, – кивнула Химена. – В этом мире, как и в нашем, есть город под названием Дувр, но только здесь это не портовый город – он лежит внутри страны. Там, как и в нашем мире, залегает мел, но пока он не размыт морем.

– И большая часть тех краев опустела?

– Там еще осталось несколько тысяч людей, которые верят друидам-притворщикам, – ответил Рамон. – Они не понимают, что буквально через неделю каждый из них может стать следующей жертвой на смертельном обряде.

Только-только войско тронулось в поход на следующее утро, как один из крестьян указал на небо и в страхе закричал.

Все устремили взгляды ввысь и увидели дракона, выписывающего круги перед посадкой.

Хором возопив от ужаса, войско хлынуло во все стороны в поисках укрытия. К чести Бриона, Розамунды, Брока и сэра Оризана, они с места не тронулись.

Брион схватил щит, вооружился копьем.

– Что за чудовище этот трусливый колдун наслал на нас?!

– Это вовсе не чудовище, – поспешно возразил Мэт, – и послано оно не Ниобитом. – Он удержал копье короля, не дав ему его метнуть. – Пожалуйста, уберите оружие, ваше величество. Это мой старый добрый друг.

Хлопнули огромные крылья. Стегоман коснулся земли и немного пробежался, тормозя. Оглядевшись по сторонам, он заключил:

– Твои спутники чрезвычайно любезны, Мэтью. Как это учтиво с их стороны – разойтись и предоставить мне место для посадки.

– Да, они, наверное, сразу признали в тебе моего друга, – ответил Мэт, надеясь, что дракон не уловит в его словах юмора. – Рад видеть тебя, Стегоман. Что новенького на севере?

– Скотина там поганая, – с отвращением отозвался дракон. – Мясо жесткое, жилистое. Приходилось охотиться в лесах.

– Ну а как насчет политической сферы?

– Друиды-мошенники там только-только начинают проклевываться, – ответил Стегоман. – Но им удалось обратить в свою веру лишь считанных шотландцев.

– Это почему же? – поинтересовался Мэт. – Что, они с трудом отыскивают горцев посреди тамошних гор?

– Да нет, к горам они пока и близко не подошли. Но эти мужики в клетчатых юбках задают весьма каверзные вопросы, на которые у «друидов» не находится ответов. Поэтому в «друидах» сразу признают иноземцев, и шотландцы сразу же настраиваются против них.

– Хотя бы за шотландцев мне не надо тревожиться, – облегченно вздохнул Брион.

– Да, Джону ни за что не натравить на вас орды воинственных шотландцев, – согласился Мэт, которого эта мысль также весьма утешила. – Ваше величество, позвольте представить вам этого благородного дракона. Это Стегоман, мой друг с первого дня пребывания в Меровенсе.

– И до последнего, – склонил голову дракон, грациознейшим образом выгнув шею. – Для меня большая честь познакомиться с вашим величеством.

– Никогда не предполагал, что драконы способны вести себя столь учтиво! – изумленно воскликнула Розамунда.

– Дорогая, позволь я тебя представлю. – Брион взял ее за руку и обернулся к Стегоману. – Благородный Стегоман, позволь представить тебе мою нареченную, принцессу Розамунду.

Затаившееся неподалеку войско встретило слова короля дружным радостным воплем. Розамунда опустила глаза и зарделась, а Стегоман и ее поприветствовал изящнейшим поклоном:

– Счастлив завести знакомство с такой красавицей!

Тут уж и Мэт был вынужден признать за Стегоманом верх учтивости. Понятия дракона о красоте в основном простирались в область радужно поблескивающих чешуек и прекрасных глаз, начисто лишенных век. Говоря о чем-нибудь типа «сладостного дыхания», дракон обычно имел в виду оттенок изрыгаемого представительницей его вида пламени, заметный только драконьему глазу.

– Мне еще радостнее, – продолжал расточать любезности Стегоман, – оттого, что судьба свела меня не только с истинным королем Бретанглии, но и с будущей королевой!

Розамунда вздрогнула, но, овладев собой, внимательно взглянула в глаза дракона:

– Так ты умеешь предсказывать будущее?

– Не более, чем всякий смертный, не являющийся кудесником, – ответил ей Стегоман. – Но и не менее. Мне под силу видеть любовный пыл влюбленных. Я вижу и то, с какой верностью следуют люди за вашим возлюбленным, ваше высочество, вижу, что они верны и вам. Ваше будущее мне видно столь же очевидно, как если бы оно было написано рунами.

Розамунда еще сильнее изумилась и задумалась.

– Я полагала, что здесь мне верен только сэр Оризан.

– Вот как? – усмехнулся невесте Брион. – Уверяю тебя, любовь моя, это войско движимо не только верностью своему королю, но и восторгом перед твоей красой.

Розамунда покраснела от смущения. Мэт понял, что надо срочно менять тему разговора.

– Ты пойдешь с нами? – спросил он у Стегомана.

– Я бы с большей радостью полетел, – ответил Стегоман. – Однако, поскольку мои полеты бы просто-напросто объявляли всему свету о том, откуда и куда движется Брион со своим войском, я бы предпочел время от времени вылетать на разведку в разные стороны, а к вам возвращаться с наступлением темноты.

– Славно задумано, – похвалил его Брион. – Хотя было бы глупо желать скрыть передвижение такой массы народа. На самом деле я не сомневаюсь, что моему брату известно о том, где мы находимся, вплоть до последнего ярда, а вместе с ним – и его придворному колдуну.

Тут Мэт впервые задумался о том, кто в союзе Джона с колдуном главенствует.

– Вернитесь, люди мои! – вскричал Брион. – Это не враг, а могущественнейший друг.

Медленно, нерешительно войско вернулось, и воины Бриона встали на прежние места.

* * *

Войско шло и шло по стране, продвигаясь к юго-востоку и пребывая в постоянном ожидании грядущей схватки, но псевдодруиды старательно избегали встречи с людьми Бриона. По пути попадались поля зрелой пшеницы, которую некому было сжать, попадались и стада овец, густо поросших шерстью, которую давно пора было состричь, но возле этих овец не было пастухов. Скот забредал с пастбищ на поля, и никто его оттуда не выгонял. Вороны беспрепятственно клевали спелые колосья, не обращая никакого внимания на пугал.

Вот так они и продвигались по прекрасным равнинам и холмам, где мешались зелень и желтизна позднего лета, и на пути им не встречалось ни единого человека. Лишь время от времени на закате вдруг возникали темные силуэты на вершине холмов, и тогда становилось ясно, что за продвижением войска следят лазутчики Джона. Порой, проходя мимо фермы или деревни, люди видели, что они сожжены дотла, но и тогда нигде поблизости и следа не было видно тех людей, что там жили. Мэт не сомневался: либо их принесли в жертву, либо они бежали из родных мест следом за очередным бродячим «друидом», наобещавшим им несметные богатства и море удовольствий. Разоренные деревни и городки яснее ясного говорили о том, как мнимые друиды добывали себе пропитание.

Стаи черных воронов кружили в небе и вдруг, как по команде, сорвались и полетели в одну сторону, прямо на юг.

– Надо проследить за этой стаей! – вскричал Брион и указал вослед воронам. – Они полетели, чтобы донести о нас Джону. Они расскажут ему всю правду!

– Они-то расскажут, – кивнул Мэт. – А вот сам ваш братец, похоже, отъявленный лжец. Наверное, он ни разу в жизни никому правды не сказал.

– Раз семь сказал, насколько мне помнится, – возразил Брион. – Но это были ответы на оскорбления, которые ему нанесли мы с Гагерисом, и потому сам он вряд ли понимал, что говорит правду.

Мэт нахмурился.

– И какую же правду он вам говорил, облекая ее в форму оскорбления?

– Он говорил мне, что я напыщен, жесток и дерзок, – мрачно отозвался Брион. – Я думал об этом и понимал, что все три обвинения справедливы. Я старался избавиться от этих пороков, но боюсь, это мне не удалось.

– А мне кажется, удалось, – возразила Розамунда и подала ему руку.

– Но только потому, что ты со мною, – покачал головой Брион, сверкая глазами. – И потому, что я знаю: мне никогда не сравниться с тобой.

Розамунда хотела было что-то ответить, но растерялась.

– Не спорьте с ним, ваше высочество, – посоветовал ей Мэт. – Это прекрасно, что он так думает. Прекрасно для вас, во всяком случае.

Розамунда усмехнулась, запрокинула голову и одарила Бриона кокетливой улыбкой. Тот улыбнулся в ответ и прижал ее руку к губам.

Войско дружно и восторженно взревело. Брион покраснел и отпустил руку Розамунды.

– Неужели мы никогда не останемся наедине?

– О, непременно останемся, – заверила его Розамунда и подвела свою лошадь ближе к его коню. – Но для этого вы должны отвоевать ваше королевство.

Мэт решил, что из нее получится великолепная королева. Через два дня Мэт снова сидел у походного костра с родителями и незваным гостем. Ни с того ни с сего Бохи вдруг выпалил:

– Слишком долго все это тянется! Сколько времени прошло, а мы все еще в одном дне езды от границы! Еще чуть-чуть, и придется присягать на верность королеве Алисанде! Если больше нет средства заставить этих «друидов» драться, то это сделаю я!

С этими словами он удалился в ночную тьму. Мэнтреллы обменялись озадаченными взглядами.

– Чего это он вдруг так всполошился? – изумился Рамон.

– Он уже несколько дней не в себе, – объяснила Химена. – С каждым часом все больше и больше распалялся.

– Видимо, ждет не дождется сражения, где он вправду сможет на славу порезвиться, – заключил Мэт. – Мир ему совсем не по душе.

– Как ты думаешь, что он вознамерился учинить? – спросила его мать.

Этого они так и не выяснили – то есть не узнали в подробностях, но на следующее утро, когда Брион во главе своего войска выехал из леса на широкий луг, он увидел, что по лесу навстречу ему со всех ног бежит человек, а за ним гонится горстка крестьян, возглавляемых тремя людьми в белых балахонах, потрясающих золочеными серпами.

А вот следом за этой горсткой вышагивало уже самое настоящее войско, целиком состоящее из крестьян.

Да-да, не какой-нибудь мираж, а войско! Пусть крестьяне не маршировали в ногу, но они шагали рядами. Впереди пехотинцев, по флангам и сзади скакали рыцари, а возглавлял войско друид-шарлатан в белом балахоне, расшитом золотом.

Брион обернулся и изумленно посмотрел на Мэта:

– Как вы их сюда доставили?

Мэту ничего не оставалось, как только развести руками и пожать плечами.

– Если бы это задумал я, я бы вас предупредил заранее, уверяю вас, ваше величество!

– Хотелось бы верить! – Брион развернулся к своему войску и прокричал:

– Занять позицию! – Он пустил коня галопом и поскакал к ближайшим холмам. Его адъютант, рыцарь, прокричал его приказ:

– На позицию!

Этот приказ подхватили и другие рыцари, и войско Бриона потекло к холмам.

На вершине гряды холмов войско Бриона остановилось. Рыцари скакали вдоль строя, выкрикивая приказы Бриона:

– Копейщики, вперед! Да, это значит, что вперед должны шагнуть и те, кто вооружен гарпунами и вилами! Лучники – по краям! По приказу короля превратите врагов в ежей! Но ничего не делать без приказа! Всем ждать приказа короля! Слушайте внимательно, те, кто стоит сзади! Только тогда, когда тот, кто впереди вас, упадет, можете перешагнуть через него, но до того с места не трогайтесь! Вперед без приказа не рваться! Крови хватит на всех! Даже тогда, когда враги побегут, отступая, не бегите за ними!

В то время в самую середину войска вломился бохан. Стоило крестьянам завидеть его вблизи, и они шарахались в стороны.

– Сомкнуть ряды! – кричали рыцари.

Но Бохи упрямо пробивал себе дорогу и, преодолев шесть шеренг, добрался-таки до холма, на котором стояли Мэт, Брион и их спутники. Тем временем горстка преследователей, обнаружив, за кем гналась и на что напоролась, замедлила бег и остановилась. «Друиды» что-то крикнули, крестьяне развернулись и бросились назад. Немного не добежав до передовой шеренги вражеского войска, они остановились и выстроились в ряд.

– Что ты такого натворил? Почему они бросились за тобой? – требовательно вопросил Мэт.

– Да выследил я их главного друидишку... дождался ритуала, – принялся докладывать Бохи, время от времени переводя дух. – Ждать-то недолго пришлось... Он каждую ночь их устраивает и убивает... по одному человеку... на каменном столе... а то и больше. Ну а я преобразился... в демона и ворвался на поляну... как раз тогда, когда он собрался проткнуть жертву ножом. Ну, тут все, само собой... подняли крик, стали разбегаться, но Ниобит меня сразу признал и всем показал, кто я такой на самом деле, – чары мои, стало быть, развеял.

– И ты дал деру, – резюмировал Мэт.

– Ну да, а он заорал на людей, чтобы те бежали за мной и непременно меня изловили, потому что знал, что я обязательно подпорчу им еще не один ритуал, если меня не изловить. Ну, тогда-то им всем несдобровать, понимаешь, – я же бы их всех высмеял, притворял этих! Дюжину раз я был у них в руках, но всякий раз исчезал, а появлялся тогда, когда они уже выбивались из сил. Но тогда за мной кидалась другая толпа. – Бохан ухмыльнулся Бриону. – Дух твоей страны привел к тебе твоих врагов, о король! Одно крестьянское войско против другого крестьянского войска. Ну и что ты станешь с ними делать?

– Пусть враги устанут до изнеможения в попытках одолеть меня и моих воинов, – с железной решимостью отвечал Брион. – Затем я обрушу на них весь свой гнев.

Над головами у них захлопали огромные крылья. Все в страхе запрокинули головы. Солнце затмил силуэт парящего дракона.

– Берегитесь, – предупредил людей Стегоман. – В полумиле за этой толпой крестьян движется настоящее войско из испытанных в боях воинов, а возглавляет их человек с короной на голове!

– Это Джон! – прошептал Брион, и взгляд его вдруг стал растерянным. – Как же я смогу убить собственного брата?

– Как-как... Ради блага народа и страны, вот как! – выпалил Бохи. – И почему смертные все такие олухи – только не принимайте на свой счет, ваше величество. Простите, оговорился. Но ведь он убил вашего отца и вашего брата и вас бы прикончил, не задумываясь! А каково наказание за цареубийство, о монарх?

– Смерть, – одними губами произнес Брион. – Но ведь это мой брат, мой товарищ по детским играм!

– Если он и тогда жульничал так же, как жульничает сейчас, я себе представляю ваши воспоминания, – хмыкнул бохан. – Да вы король или нет? Ой, как же мне все это надоело, чума побери! Ну возьмите его в плен, а потом судите, если уж на то пошло!

Брион обрел наконец решимость:

– О да. Так я и сделаю.

– Только поторопитесь, – посоветовал ему Стегоман, ударил крыльями, взмыл ввысь и набрал высоту.

Атакующее войско увидело дракона и, застонав от страха, замедлило ход.

– Салаги! – презрительно фыркнул сержант Брок. «Друиды» принялись орать на крестьян, стали понукать их и заставлять шагать вперед, но тут показался Ниобит. Он поднял руку, повелевая войску остановиться. Мэт приготовился к неожиданностям.

– Мы можем заставить этих людей бить друг друга до тех пор, пока их останется не более дюжины! – крикнул Ниобит Бриону. – Но в конце концов произойдет поединок между лордом магом и мною. Почему бы не начать с него, чтобы сберечь жизнь многим людям?

– Берегитесь, лорд Мэтью, – предупредил Мэта Брион. – Это уловка, не более. Он надеется превзойти вас и понимает, что если это произойдет, мое войско обратится в бегство.

– Его величество прав, – подхватил сэр Оризан. – Но что еще важнее – если мы вступим в бой, мы скорее всего одолеем эту орду, ведомую лишь злобой и алчностью.

– Все верно, – кивнул Мэт, у которого от волнения засосало под ложечкой. – Но верно и то, о чем говорит Ниобит. Если я сумею одолеть его, все обойдется без кровопролития. Я должен попытаться.

– Вы уверены в том, что сумеете победить? – с тревогой вопросил Брион.

– Нет, – покачал головой Мэт. – Я уверен в том, что вы сумеете удержать ваше войско от бегства даже в том случае, если я проиграю поединок. Главное, чтобы вы их заранее подготовили к такому исходу.

С этими словами Мэт шагнул вперед. Люди расступались, давая ему дорогу, уважительно приподнимали шляпы. В конце концов, преодолев ряды соратников Бриона, Мэт вышел на поле и встал перед предводителем мнимых друидов.

Подойдя ближе, он узнал этого человека.

– Вы! – вырвалось у Мэта.

– Конечно, я, – процедил сквозь зубы Человек, Который Выпрыгнул в Окно. – И будь у тебя хоть капля мозгов, ты бы давным-давно это понял!

По крайней мере теперь Мэт понимал, что этот эффектный трюк был предназначен для того, чтобы лишить его уверенности и сбить с толку. Поэтому он ответил примерно в том же духе:

– Человеку, обладающему подлинной силой, ни к чему была бы вся эта суета. Он бы сразу назвал мне свое имя.

Ниобит покраснел от недовольства. Но и он распознал стратегию Мэта.

– Глупец! Если бы ты остался у себя дома, тебе бы не пришлось встать лицом к лицу со смертью!

– Вы бы поосторожнее словами бросались, – посоветовал сопернику Мэт. – Если Драстэна прикончили вы, то имейте в виду, сейчас здесь находится его сын и он все слышит.

– Так пусть слушает! – брызнул слюной Ниобит. – Драстэн был глупец и недотепа!

– Это вы к тому, что он не пожелал бы взять под свою опеку вашу так называемую религию? Наверняка он даже пытался наказать вас за ваши происки? – Мэт возвысил голос, стараясь не уступать Ниобиту по уровню громкости. – Да кто вы такой, чтобы судить собственного короля?

– Я Ниобит, наследник последнего верховного друида! – в гневе прогремел колдун. – А ты кто такой, чтобы оспаривать мое суждение, низкородный плебей?

Мэт обиделся не на шутку.

– Мэтью Мэнтрелл, лорд маг Меровенса. Так значит, это ты убил принца Гагериса.

Мэт решил, что хватит беседовать с колдуном на «вы».

– Не я это задумал, но я подстроил, хотя и не сам осуществил. – Ниобит ухмыльнулся, чрезвычайно довольный собой. – Сам я только похитил у принца кошель, покуда он развлекался со шлюхой, ну а потом я подослал одного из моих самых верных учеников, дабы тот распорол принцу спину во время потасовки в кабаке. Признаюсь, задумано все было восхитительно. Именно тогда я готов был признать, что король Джон кое-чего стоит.

Громовой баритон Ниобита эхом разлетелся по холмам. Брион вздрогнул, взгляд его стал скорбным и отчаянным.