Текст книги "Последний легион"

Автор книги: Кристофер Банч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

Гарвин попытался скрыть свою реакцию на это сообщение.

– И что тебе от меня нужно?

– Вчера я видела, как ты и второй человек из Корпуса входили в один из наших домов.

– Ну и?..

– Он такой высокий, смуглый. Коротко остриженные волосы. Симпатичный. Я встречалась с ним… раньше. Он сказал, что его зовут Иоситаро.

– Ну да, это мой друг.

– Ты не знаешь, где он? Однажды мы с ним… еще до того, как вы пришли к нам… Он мне понравился… Я хотела спросить… Может, он не против снова… провести со мной время?

– Понятия не имею, где он, – ответил Гарвин. – Ни малейшего понятия.

– У-у… – разочарованно протянула девушка и вдруг просияла. – Меня зовут Лимни. А у тебя есть кто-нибудь? – Гарвин покачал головой. – И тебе не одиноко?

– Не-а.

– Ох! О'кей, как говорят у вас в Корпусе. – Она повернулась, собираясь уйти. – Наверно, только мне не по себе, когда я одна.

Гарвин подумал о далекой Язифи и снова посмотрел на девушку. Надвигалась ночь, он был один, все чувства обострены. До сих пор ему до конца не верилось, что он уцелел в короткой, но кровопролитной схватке, разыгравшейся на складе.

– Нет, – медленно сказал он, – не только тебе. – Девушка повернулась, в ее глазах вспыхнула надежда. – Ну, и каким образом чужак может повеселиться в Экмюле?

– Я покажу тебе, – ответила Лимни и облизнула внезапно пересохшие губы – Я покажу тебе.

Убедившись, что Пойнтон крепко спит, Ньянгу перебрался через нее и слез с постели. Торопливо оделся, выскользнул за дверь, плотно закрыл ее за собой. Дверь в ту комнату, где находились его «сопровождающие», была закрыта. В тишине оттуда явственно доносился храп.

«Ясное дело. Почему не вздремнуть, если твой босс сама обеспечивает „сохранность“ объекта?»

По длинной, истоптанной лестнице Ньянгу спустился на улицу.

До рассвета оставалось всего несколько часов, и общее веселье почти сошло на нет, хотя кое-где еще звучало громкое пьяное пение.

«Примитивная культура, – подумал он. – Им еще расти и расти».

Уцелевший общественный ком обнаружился на расстоянии двух кварталов. Иоситаро дважды обошел кабину, но «хвоста» не было. Он бросил в щель монеты и, вслушиваясь в далекие гудки, усмехнулся при мысли о шпионе, обрекшем себя на гибель из-за отсутствия нужной мелочи.

В конце концов настороженный голос сказал:

– Сибил-Контроль.

– Разбуди Хедли, – приказал Иоситаро.

Голос запротестовал.

– Черт побери, немедленно разбуди его! Я Сибил-Черный.

Тишина. Ньянгу ждал, привалившись к стене кабины. Вдруг кто-нибудь появится? Он пожалел, что не прихватил пистолет Пойнтон…

– Слушаю, – произнес голос Хедли.

Иоситаро заговорил короткими, обдуманными фразами – успел подготовиться, дожидаясь, пока Пойнтон уснет. Когда он закончил, последовапа пауза.

– Смелая акция, – сказал в конце концов Хедли.

– Ничего лучше в голову не пришло.

– А связаться с нами не было возможности? С тех пор как вы оказались за стеной, от вас ни слуху ни духу. Мы начали беспокоиться.

– Черт возьми, босс, надеюсь, вы не планировали нагрянуть сюда и устроить заваруху?

– Успокойся, нет, – ответил Хедли. – Это место, откуда ты звонишь… Его можно будет использовать постоянно?

– Нет. Мы пока не нашли такой возможности.

– Что будет дальше?

– Новая стрельба, новые бомбы, – ответил Иоситаро. – Они наращивают силы.

– Этого, в общем, следовало ожидать. Мы можем что-нибудь сделать для вас? – спросил Хедли.

– Да. Держите наготове «грирсон» Гарвина вместе с экипажем… Дилл. И пару «Жуковых». Когда все вылезет наружу, нам придется жарко, и хотелось бы иметь возможность смыться отсюда побыстрее.

– О'кей. Держите нас в курсе.

– Это уж как получится.

– Знаешь, что я теперь хочу? – спросила Лимни. Совершенно обнаженная, она раскинулась на постели, по сторонам которой горели две свечи.

– Что? – Гарвин изо всех сил старался скрыть, как он устал.

«Черт бы побрал Иоситаро. Тот факт, что он сумел увернуться от ловушки, расставленной ему этой девчонкой, а потом развлекся с ней, еще не означает, что я теперь должен разыгрывать из себя суперсамца. Господи, как мне хочется чего-нибудь незамысловатого – соснуть, к примеру».

– Выдвини ящик. – Гарвин так и сделал и обнаружил там длинные шарфы. – Возьми четыре из них, – продолжала командовать Лимни. – Привяжи к кровати мои руки и лодыжки.

Гарвин выполнил ее указания, посмотрел на призывно выставленную задницу Лимни и подумал, что, может быть, он не так уж и устал.

– Ну вот, теперь я не могу двигаться, а ты можешь делать со мной все, что пожелаешь, – сказала она. – Даже бить кнутом. Или… или… причинить мне боль…

– Но мне как-то не хочется…

– Я обожаю сильных мужчин, – прошептала она. – Я обожаю, когда не могу помешать мужчине делать все, что взбредет ему в голову. Наклонись поближе, и я объясню, чего мне хочется.

Выслушав ее, он ошарашенно отпрянул.

– Ты это серьезно?

– Да, да! – Она страстно задышала. – Пожалуйста, ох пожалуйста… Делай, что я сказала!

На взгляд Иоситаро, Пойнтон за время его отсутствия так и не проснулась. Он сбросил одежду и начал перебираться через нее.

Она зашевелилась и спросила сонным голосом:

– Где ты был?

– Вообще-то я привык пользоваться туалетом.

– М-м-м… – Она перекатилась на спину, выскользнула из-под одеяла и обхватила ногами его бедра. – Раз мы все равно не спим… Завтра снова начнется война.

Спустя два дня, во время попытки ограбить мелочную лавку, полиция застрелила двух последних убийц из числа тех, кого называли «бородами».

Глава 33

Пойнтон была права – война продолжалась. Грязная, беспорядочная, с бесконечными выстрелами в переулках и на побережье, и днем и ночью.

– Победа близка, – заявил собравшимся журналистам коуд Уильямс. – Постепенно затихая, беспорядки продолжатся, самое большее, несколько месяцев. Если все мы, от рантье до 'раум, будем действовать сообща, Камбра наконец обретет заслуженный мир.

Журналисты приветствовали его слова радостными криками, и все это «Матин» тут же передал в эфир.

Под шумок под контроль 'раум перешли еще три острова, но средствам массовой информации об этом сообщено не было.

По поручению Джорд'на Брукса Иоситаро и Янсма обучали рекрутов владению оружием и тактике боя. Они не покидали Экмюль и по-прежнему находились под неустанным присмотром «сопровождающих».

По приглашению Пойнтон Ньянгу дважды проводил с ней ночь. В остальное время их отношения оставались такими же, как прежде. Наедине он осторожно задавал ей вопросы, и Пойнтон с видимым удовольствием рассказывала ему всякие байки о Бруксе – о его стремительном возвышении до главы Движения, о его удивительной неуязвимости.

Ни Иоситаро, ни Янсма не имели возможности хотя бы ненадолго вырваться и связаться с Корпусом.

Метеорит пролетел над островом Дхарма, осветив ночное небо яркой вспышкой, затмившей свет всех трех лун, и упал в безлюдных джунглях острова Миллион. Многие жители Камбры сочли его предвестником перемен, хотя у всех были разные мнения насчет того, что за перемены грядут. 'Раум решили, что это их создатель, Единый, посылает им знак скорой победы.

– Сэр! – Новоиспеченный финф Хэнк Фаул отдал честь и вытянулся по стойке смирно.

– Возьми стул и сядь, – сказал Хедли. – Мне нужен человек, имеющий опыт общения с 'раум. Это предполагает перевод во Второй полк и повышение в звании до дека, а в скором будущем, возможно, и до твега. Сам понимаешь, и теплее, и сытнее. Может, ты не в курсе, но в последнее время мы не получаем практически никакой информации, ни от пленников, ни от тех, кто шатается по улицам и слушает, о чем толкуют люди.

– Спасибо, но нет, сэр.

– И ты даже не считаешь нужным обдумать мое предложение?

– Нет, сэр.

– Это, конечно, не мое дело, но интересно: почему?

– Я не трепло, сэр, – сердито ответил Фаул.

– Это надо понимать так – ты не хочешь шпионить за людьми, с которыми служишь?

– Вы правильно поняли, сэр.

– Шпионить стыдно, да? Стрелять лучше? – Фаул не отвечал. – Не буду спорить. Черт, будь я на твоем месте, наверняка поступил бы точно так же. Никаких обид?

– Никаких обид, сэр.

– Тогда вали отсюда и оставайся там, где ты есть.

– Все так и есть, сэр, – сказал сент Ангара. – Нам просто чертовски повезло. – Коуд Уильямс и милль Рао с хмурым видом разглядывали трехмерное изображение лежащего в джунглях, наполовину обгоревшего космического корабля. – Приданный звену «Жуковых» корабль электронной разведки на всякий случай патрулировал местность как раз в тот момент, когда в атмосферу вошел этот «метеорит». Техник просканировал его, убедился, что это космический корабль, запросил наземную службу и выяснил, что мы никого не ждем. Командир «грирсона» послал запрос на корабль, но тот просто попытался скрыться.

Командир подразделения «Голан», хаут Чака, принял решение рассматривать корабль как вражеский и приказал «призраку» взлететь. Неизвестный корабль, однако, нанес ему удар, и тогда все звено «Голан» бросилось вдогонку и сбило его. И снова удача оказалась на нашей стороне – корабль выгорел не полностью, хотя все три члена его экипажа погибли.

– Кто они такие? – спросил мил Рао.

– Формально ответить на этот вопрос я не могу. На одежде и снаряжении не было ничего, что позволило бы определить их принадлежность. Но на рассвете я проверил корабельные шкафы с припасами. Одежда, напитки были точно такие, как на Лариксе-Куре. Мне это доподлинно известно.

Лицо Рао вспыхнуло от гнева, но он сдержался и спокойно спросил коуда Уильямса:

– И трюм был битком набит вот этим?

Он кивнул на открытый пластиковый ящик, обитый изнутри, в котором лежали пять простых пулевых ружей.

– Около двух тысяч, сэр. И патроны к ним. Ни на одном нет ни заводской марки, ни серийного номера, – сказал Ангара.

– Примитив. – Рао взял ружье и, прищурившись, посмотрел сквозь V-образный прицел.

– И все же убить солдата из него можно, – сердито сказал Уильямс. – Где корабль должен был приземлиться?

– Точно не известно, сэр. Я приказал «грирсону» облететь побережье, сканируя все частоты. Мы поймали слабый сигнал где-то в десяти километрах от Леггета, но он тут же смолк, когда я отправил электронный перехватчик для определения более точного местонахождения.

– Ублюдок, сукин сын! – выругался Уильямс. Рао удивленно взглянул на него – командир Корпуса очень редко позволял себе подобные выражения. – Мало нам хлопот с 'раум! Оказывается, тот, кого мы считали своим союзником, ведет с нами двойную игру.

– Я, в общем-то, не слишком удивлен, сэр, – сказал Рао. – После того, как несколько месяцев назад протектор Редрут усиленно навязывал нам свою «помощь».

– Если 'раум победят, – добавил Ангара, – им придется с кем-то иметь дело. Только не с мусфиями. Их они терпеть не могут и наверняка выдворит с С-Камбры. Кто будет защищать их? Ясное дело, Редрут. А он, можно не сомневаться, уже спланировал, как потом, на досуге, разделается и с самими 'раум – у него есть космические корабли и солдат побольше нашего, – и приберет к рукам всю систему. Но как он сумел установить контакт с 'раум? Что говорит разведка? Оставил здесь человека для связи с ними?

– Об этом ничего не известно, сэр.

– А наши люди, которые проникли в ряды 'раум? Может, они слышали что-нибудь?

– Сэр, они там не сидят сложа руки, но… – вскинулся Ангара.

Уильямс обвел всех взглядом.

– Очень хорошо, – проворчал он. – Вы уничтожили остальное оружие?

– Нет, сэр, – ответил Ангара. – Перенесли на склад. Просто на всякий случай.

– Разумно, – сказал Уильямс. – Оружия нам всегда не хватает. Пошли дальше. Придется сообщить «приятную» новость губернатору Хэмеру… и попросить у него парочку космических кораблей для патрулирования окраин системы. Можно подумать, у нас и без того не хватает врагов.

Днем Иоситаро столкнулся с Джорд'ном Бруксом. Тот бросил на него суровый взгляд и прошел мимо, в офис Пойнтон.

«Если бы у меня рыльце было в пушку, что, увы, не так, – подумал Иоситаро, – я бы решил, что Большой Человек в чем-то подозревает меня. Но для этого нет никаких оснований. Вообще ни малейших. Наверно, просто у него самого какие-то неприятности».

Тем не менее он прикрыл «жучок» в их с Гарвином апартаментах и часа два-три усердно работал.

– Шеф, мне очень жаль, – заявила Моника Лир, – но никто из этих новых рекрутов нам не подходит. Ну, я и отпустила их.

Хедли состроил гримасу:

– Мало того что чертовы 'раум долбают нас как хотят. Мы даже не можем найти достаточно квалифицированных крекеров, которые пополнили бы наши ряды. Я жду не дождусь, когда кончится вся эта заваруха, Моника. При условии, конечно, что мы победим. Тогда я смогу спокойно подыскать для нашей роты по-настоящему талантливых людей.

– Где вы их возьмете? – спросила Моника. – Надеетесь на возобновление связи с Конфедерацией?

– Я не слишком рассчитываю на это, – ответил Хедли, – и имею в виду рекрутов из числа 'раум. – Моника сделала большие глаза, и он рассмеялся. – Вот именно. Где, по-твоему, после любой войны можно набрать хороших солдат, если, конечно, голова у тебя варит? Только среди тех, кто долбал тебя как хотел.

Моника помолчала, обдумывая его слова.

– Выходит, если дела пойдут не так как надо, я могу оказаться на службе у 'раум?

– Соображаешь. И, скорее всего, в этом случае я буду стоять рядом с тобой.

Пойнтон пришла к Бруксу ночью, очень поздно, в подвал, где располагалась штаб-квартира. Его комната была почти пуста – Брукс отказывался делить ее даже со своим ком-оператором, опасаясь, что по сигналам могут засечь месторасположение штаб-квартиры. Койка, стол с картой и пистолетом на нем да маленькая сумка, где Брукс держал минимум необходимых ему личных вещей. Больше здесь ничего не было.

– Можете уделить мне минуту? – спросила Пойнтон, и Брукс кивнул. – Мой агент на С-Камбре прислал сообщение в личном коде. Послезавтра компания «Миллазин» отправляет сюда грузовой лихтер. Он доставит взрывчатку для Движения. Экипаж полностью на нашей стороне.

– Мне известно об этом.

– На лихтере есть небольшое пассажирское помещение, которое обычно используют административные работники компании. Мне сообщили, что ваших жену и детей можно доставить на борт без малейшего риска. Как только корабль приземлится здесь, их можно будет без проблем забрать оттуда. – В глазах Брукса вспыхнула надежда, но тут же он решительно замотал головой. – Риска почти никакого, – продолжала Пойнтон. – Взрывчатка надежно упакована и…

– Нет, – резко оборвал он ее.

– Как скажете, сэр.

– Постойте. Я хочу, чтобы вы меня правильно поняли. Дело не в том, что я так уж забочусь о безопасности детей… или жены, с которой мы давно не виделись. Покидая С-Камбру, я поклялся, что буду жить только ради Движения. Если я позволю себе удовольствие видеть рядом детей… или допущу, чтобы Движение потратило хотя бы ничтожную часть своей энергии на транспортировку их сюда… неважно, как давно я не виделся с ними… тогда моя сосредоточенность на деле уменьшится и внутренняя сила тоже. Позволив себе эту слабость, я не смогу высказать критических замечаний, если кто-то из нас потратит на свои личные дела хотя бы часть времени, которое могло быть отдано Движению. Разве это не так?

Пойнтон посмотрела в его горящие глаза, кивнула и вышла. Фанатизм Брукса немного страшил ее, но вместе с тем она говорила себе: «Вот поэтому он главный, а мы ему подчиняемся…»

– Черт побери, долго еще Гарвин будет там болтаться? – спросила Канг.

Бен Дилл покачал головой.

– Понятия не имею. Они как в рот воды набрали.

– Как думаешь, он еще жив? – спросил Горецки.

– По крайней мере, они считают, что жив. Иначе бы мы уже давно патрулировали вместе с остальными, а не просиживали тут задницы при заправленном и готовом в любой момент взлететь «грирсоне».

– Знаешь, кого мне больше всего жаль? – спросила Канг. – Эту девочку, с которой у него только-только начался роман. Меллоу или Меллис, как там ее зовут. Вот уж кто, наверно, все ногти себе изгрыз.

– Она богачка, – сказал Горецки. – И вообще, черт с ней. – Однако тон, которым это было сказано, противоречил словам.

Бен Дилл какое-то время глядел из люка на безлюдное взлетно-посадочное поле, а потом вернулся к прежнему занятию – полировке до зеркального блеска смотровых щелей «грирсона».

– Братья Иоситаро и Янсма, – сказал Брукс. – Я принял решение относительно той особой задачи, которую, как и обещал, собираюсь вам поручить. Время близится, и вскоре предстоит последний бой с нашими гонителями.

Гарвин лишь молча смотрел на Брукса, а Ньянгу пробормотал:

– Да, сэр. Мы готовы.

– Хорошо. Вы будете продолжать обучать наших воинов, но теперь уже не рекрутов, а опытных бойцов. Нужно определить, кто из них в состоянии выступать в роли подчиненных вам руководителей более мелких воинских подразделений. Работайте с ними с особой тщательностью, поскольку в день, который грядет, они будут сражаться бок о бок с вами.

– А что за дело вы собираетесь нам поручить? – отважился спросить Гарвин.

– Глупо заранее рассказывать воину о том, какая перед ним будет поставлена задача. А вдруг он попадет в плен и не выдержит пыток? И все же кое-что я скажу… Это дело вы оба знаете хорошо. Оно покроет вас такой славой, которой вы и представить себе не можете.

Оказавшись на улице и свернув за угол, Ньянгу спросил:

– Ты догадываешься, что он имел в виду?

– Нет, – ответил Гарвин. – Но у меня такое чувство, что это изрядное дерьмо.

– Спорю на что угодно, что он собирается использовать нас против Корпуса.

– А чего спорить, если ты прав? – Гарвин задумчиво помолчал. – Знаешь, Иоситаро, у меня такое чувство, будто еще немного – и я созрею до того, чтобы с удовольствием сворачивать шеи этим гиптелям. Свинство предлагать людям такое. У него что, нет понятия о преданности?

– Наверно, нет. Разве что этому чертову Движению. И учти – если захочешь шлепнуть его, поторопись, а то это сделаю я.

– С вами хочет увидеться какой-то военный, мисс Язифь, – доложила служанка.

Сердце у нее заколотилось как бешеное, а потом внезапно остановилось.

– Офицер?

Ей припомнилось холо, где убили солдата, и офицер пришел к его жене, чтобы сообщить об этом.

– Не думаю, – ответила служанка. – У офицеров такие штуки вот тут, на плечах, а у этого нашивки на рукаве.

Язифь направилась к двери. Один из ее вездесущих телохранителей выскользнул из ниши и достал пистолет.

В фойе огромного особняка стоял самый крупный мужчина, которого ей когда-либо приходилось видеть. Но лицо добродушное. И она не почувствовала страха.

– Уф-ф-ф… Мисс Миллазин, – сказал человек. – Меня зовут Дилл. Бен Дилл.

– Я слышала о вас… Вы были… то есть вы и сейчас командир Гарвина… Человек, который говорит ему, что нужно делать. – Дилл кивнул. – Вы что-то знаете о нем?

Дилл посмотрел на телохранителя, который глядел в сторону.

– Скажите ему, пусть выйдет.

– Дак?

– У меня приказ, мэм.

Язифь молча ждала. И в конце концов он неохотно вышел из комнаты.

– У меня очень мало времени, – сказал Дилл. – И я не имею права отвечать на ваши вопросы. Просто хочу сказать вам, что Гарвин жив.

– Откуда вам это известно?

Дилл покачал головой:

– Не могу сказать. Я сильно рискую, говоря вам даже это немногое. Смотрите, никому ни слова, в том числе и отцу. Это может повредить Гарвину. Но мы подумали… в смысле, я подумал… что вам следует знать. Прошу прошения. Мне нужно идти.

– Постойте. Вас отвезут, куда…

Но он уже вышел за дверь и закрыл ее за собой. Язифь бросилась за ним, но он как сквозь землю провалился. И никто – ни группа наземного патрулирования, ни два стационарных поста наблюдения в конце длинной подъездной аллеи – не заметил ни его прихода, ни ухода.

– Будьте наготове, – сказала Пойнтон Иоситаро и Гарвину. – В один из трех ближайших дней вы приступите к выполнению своей задачи. Отдыхайте и собирайтесь с силами – это будет самый важный момент вашей жизни.

Ее лицо светилось счастьем – как будто она только что пообещала, что их ждет нирвана.

– Мы и так готовы. – Гарвин постарался вложить в эти слова весь свой боевой пыл.

– Знаю, – закивала Пойнтон. – Знаю.

– Итак, мы вот-вот вляпаемся в самое настоящее дерьмовое дерьмо, – сказал Гарвин, – но все еще торчим здесь, не зная, как этого избежать.

– Вроде того, – ответил Ньянгу, – но не совсем. Я тут порыскал по этому старому дому…

– И?

– Двумя этажами ниже, шестая дверь… Что-то, прежде служившее офисом. Или, может быть, притоном картежников. Я нашел четыре ком-линии и понял, что обычные сельские 'раум тут никак жить не могли. И догадайся, что еще? Одна линия по-прежнему действует.

– Дерьмо и трижды дерьмо! – воскликнул Гарвин. – Если она все еще жива, то где гарантия, что там нет «жучка»?

– Почти наверняка нет, – ответил Ньянгу. – Вот я и подумал, что стоит предпринять попытку. Тебе.

– Чтобы меня прихлопнули?

– Это лучше, чем меня. Кроме того, ты у нас вроде герой, помнишь?

– Шутишь?

– О'кей, – сказал Иоситаро. – Пусть будет по-честному. Бросим монетку.

– Нет. Я же дурак. Вот и пойду. Только когда станет тихо и все сделают вид, что спят.

В их здании был человек, который редко спал и, выходя наружу, всегда отворачивался, стараясь скрыть свое изуродованное лицо. Его звали Ломпа, и он был одним из двух агентов Пойнтон, которым еще давно, когда Гарвин возвращался с вечеринки, где познакомился с Язифью, было приказано захватить его живым. До сих пор Ломпа периодически страдал от головных болей и вынужден был соблюдать диету.

Он слышал о том, что два солдата Корпуса перешли на сторону 'раум, и чисто инстинктивно понимал, что его начальники ошибаются. Эти гиптели никогда не изменятся, ни за что не откажутся от своих привычек А когда в одном из перебежчиков он узнал того высокого блондина, который так жестоко избил его, то и вовсе перестал сомневаться. Из-за ранения Ломпа выполнял легкую работу, которая не мешала ему держать ухо востро и незаметно следовать по пятам за высоким красавчиком, куда бы тот ни направился.

Когда поздно ночью он увидел, как Гарвин Янсма выскользнул из своей комнаты, его захлестнула волна победоносной радости. Эти два предателя в конце концов будут выведены на чистую воду, а он не только отомщен, но и вознагражден за ловкость и усердие. И Ломпа неслышно пошел вслед за Гарвином по коридору.