Текст книги "Конец империи"

Автор книги: Кристофер Банч

Соавторы: Аллан Коул
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 36 страниц)

Установилось некое подобие мира. Кроме того, мир этот поддерживался слухами – так и не подтвердившимися, – что на всех звездных кораблях установлены ловушки, и любой захват будет самой настоящей катастрофой.

Конечно же, кое-кто не верил слухам. Потому что совершенно неожиданно, когда один из кораблей запросил разрешение на взлет в порту Иконой, который являлся самым развитым миром Альфы Центавра, сам корабль, большая часть порта и один из промышленных районов города исчезли в адском пламени. Враги Ричардса ухватились за это происшествие, утверждая, что новые двигатели небезопасны и, следовательно, их следует запретить, а самого Ричардса привлечь к судебной ответственности.

Кеа был обеспокоен – но тут появился какой-то помешанный на кораблях тип с весьма интересной записью радиопереговоров. Он записывал болтовню диспетчеров космопорта, а потом – и это любому было слышно – разговоры прервали крики, стук открывающихся люков, стрельба... после этого наступила тишина. Противники нового двигателя не только получили ответы на все свои заявления, но еще и были в определенной степени дискредитированы. Однако Кеа вся эта история совсем не понравилась.

Он внимательно изучил списки персонала, который держал в запасе на всякий случай. Нанял самых верных и опытных людей, специализировавшихся на подобных операциях. Части из них была поручена охрана его личных владений. Остальные образовали отряд охотников-убийц. Они отправились на поиски тех, кто нанял террористов, напавших на порт Иксион. Им удалось добиться успеха – оказалось, что это некая женщина и ее сын, возглавлявшие фирму "Космический Путь". Как-то так получилось, что коммерческий гравитолет вышел из-под контроля и упал на особняк на малюсеньком островке прямо посреди Эгейского моря. Поскольку "Космический Путь" не имел наследника, который мог бы его возглавить, корпорация была объявлена предметом судебного спора до принятия более определенного решения. Для того, чтобы все желающие воспользоваться услугами наемных убийц поняли, что Кеа не намерен шутить, он увеличил охрану, в задачу которой входило незаметно присматривать за космонавтами. Если кто-то пытался войти в контакт с космонавтами, работавшими на Кеа, чтобы получить какую-нибудь информацию за стойкой бара, или намеревался напасть где-нибудь в темной аллее, надеясь вытрясти из них подробности, он сам попадал в руки подготовленных по всем правилам боевиков, которые обращались с ним, мягко говоря, не ласково.

Кеа покупал судостроительные заводы и отправлял корабли к далеким звездам. Для базирования вокруг миров, населенных людьми, строились суда совсем другого класса. Военные корабли (ракеты, боеголовки, лазеры, автоматическое оружие), вооруженные катера патрулирования для сопровождения лайнеров и торговых судов, когда те находились в опасных – иными словами, населенных – мирах.

Правительства не имели права строить военные космические корабли, но про-частные предприятия речь не шла по одной простой причине: до открытия АМ-2 звездный корабль, построенный для военных целей, был вещью абсолютно бесполезной. Кеа потратил много времени, обдумывая вооружение своих кораблей. Один из техников, некий Роберт Билли, заметил, что не понимает, почему бы не взять крошечную частичку АМ-2 и не засунуть ее в оболочку из империума-Х. Получится разрывная пуля, нужно только отлить оболочку соответствующим образом – чтобы она реагировала на удар. Он также считал, что если такую "пулю" сделать достаточно маленькой, можно будет использовать последнее поколение сверхмощных портативных лазеров. Кеа Ричардс мрачно подумал об Альфреде Кобеле, чье изобретение было сделано ради процветания человечества и на благо человечества, и о невероятно опасных "взрывных пистолетах"; после этого создал исследовательскую группу во главе с Билли, дав им доступ к Антиматерии-Два.

Телевидение и другие средства массовой информации – которые отражают мнение публики, а не создают его, как думают некоторые глупцы, – начали воспевать Кеа Ричардса, освободителя, более великого, чем Эдисон, Форд и даже Маклин. Кеа отдавал себе отчет в том, что это не имеет никакого отношения к действительности, хотя звучит весьма приятно. Они до сих пор не понимали – как и всякий человек, чья жизнь пришлась на время грандиозных перемен, – что произошла настоящая техническая революция. Ничего, поймут.

События развивались своим чередом. Кеа был очень обеспокоен: скоро ему будет трудно помешать попыткам своих врагов закрыть человеку доступ к звездам.

* * *

Возможно, отряд наемников забыл об отраженном свете Юпитера; они, вероятно, считали, что будут действовать под прикрытием ночи. А может, им было все равно. Когда они начали наступление, еще не совсем стемнело. Юпитер висел у них над головами, точно огромный разноцветный праздничный фонарь. Наемники прошли отличную подготовку и, вероятно, тренировались на поместье, смоделированном в натуральную величину и похожем на то, что принадлежало Ричардсу.

Взвыли сирены, и Кеа скатился с кровати, куда заполз, совершенно без сил, меньше часа назад. Еще не проснувшись окончательно, он добрался до шкафа и натянул темный комбинезон. Тут же, рядом, висела кобура с пистолетом и пулеметная лента. Автоматический карабин. Жалея, что им не хватило времени на отработку окончательного варианта оружия с использованием АМ-2, он вставил патроны в магазин, натянул сапоги и помчался в холл.

Земля у него под ногами задрожала, и Кеа упал. Только гораздо позже он узнал, что небольшой, управляемый автоматически катер рухнул на одно из лабораторных зданий в качестве отвлекающего маневра. Кеа вскочил на ноги и снова бросился бежать. Влетел в один из вестибюлей особняка.

– Мистер Ричардс! В бункер! – махал ему рукой командир охраны.

Потом раздался грохот, и противоударный мастик вместе с остатками металлического каркаса посыпался внутрь. Офицер развернулся, что-то крикнул и умер в тот момент, когда два одетых в черное человека, стреляя, спрыгнули в комнату. Один из них увидел Ричардса, поднял пистолет, узнал свою жертву, опустил оружие; оба метнулись прямо к нему. Кеа нажимал на курок до тех пор, пока пара не превратилась в нечто, мало напоминающее людей. "Итак, значит, они получили четкие инструкции: меня нельзя убивать. Что ж, пожалуй, мне это на руку".

В вестибюль ворвались люди из службы безопасности. Один из них бросил гранату вверх, туда, где в отверстие виднелось ночное небо. Взрыв, крики. "Пусть бункер катится ко всем чертям. Если эти ублюдки настолько хорошо знакомы с расположением комнат в моем особняке, что нанесли удар практически по спальне, они, наверное, и о бункере позаботились".

У главного входа началась стрельба, замелькали пунцовые вспышки лазеров. Крики.

– Пошли! – крикнул Кеа и бросился к главному входу. "Какая глупость, – думал он на ходу. – Какая глупость! Кого ты из себя изображаешь, отважного военного на поле боя или рыцаря Роланда? Ты же всего-навсего инженер, ну и немного бандит с большой дороги. Ты никогда не был солдатом и никогда особенно не стремился воевать. Ты даже фильмы про это не любил смотреть!"

Главный вестибюль особняка был заполнен дымом. Стреляли. Кеа наблюдал, как его "солдаты" – большинство из них прошли подготовку в тех или иных вооруженных силах Солнечной системы – стреляют, прячутся за мебелью, продвигаются вперед. "Потрясающе! – подумал он. – Совсем как в кино. Как на экране телевизора". Промелькнула еще одна мысль: "Отражают ли телепередачи реальность или мы все, словно обезьяны, повторяем то, что нам показывают на экранах? Ну-ну, приятель! У тебя нет времени на подобные глупости!"

Четверо оставшихся в живых нападающих спрятались за большими клумбами, в которых росли уничтоженные стрельбой папоротники. Посыпались гранаты... "Мне никогда не нравились эти папоротники. К тому же наверняка будет кому послать счет за причиненный ущерб, когда все это закончится... Как все-таки странно устроена человеческая психика".

И тут первая волна нападающих была уничтожена.

Внезапная атака застигла службу безопасности врасплох, однако постоянные тренировки и опыт взяли свое. Огромные двери, оказавшиеся частью трехэтажной стены, раздвинулись, из них выкатились автоматические пушки и мгновенно заняли позиции позади клумб, в которых совсем недавно зеленели папоротники и которые на самом деле и стояли здесь для того, чтобы в случае необходимости стать огневым рубежом.

Снаружи, на открытой равнине, Кеа насчитал три, нет, четыре корабля. Он понял, что враги серьезно подготовились к нападению. В атаку пошла вторая волна. Перед особняком Ричардса шла невысокая ограда, ее изящные линии словно приглашали стороннего наблюдателя восхититься великолепием самого здания. Ограда считалась частью архитектурного ансамбля, получившего многочисленные призы на конкурсах. На самом деле переднюю стену сконструировал сам Кеа при участии главы его Сил Безопасности – ее главным назначением было не радовать знатоков, а служить для эффективной обороны поместья.

Верхняя планка располагалась достаточно высоко, и через нее было совсем не просто перелезть, а прутья, между которыми оставалось заметнее расстояние, не могли служить прикрытием. Теперь ограда выполняла свое главное назначение: противник был вынужден сосредоточить основные силы у главного входа. То есть в том самом месте, которое лучше всего простреливалось автоматическими пушками.

Залп следовал за залпом. Мужчины и женщины умирали. Раненый, окровавленный человек, качаясь, брел сквозь дым, ему уже было не до стрельбы. С ним быстро покончили. Он был последним. Пушки тут же выкатили вперед и открыли огонь по стоявшим на равнине катерам. Два из них сразу превратились в груду обломков в результате прямых попаданий, третий угрожающе задымился, четвертый горел.

Силы Безопасности разбились на три отдельных отряда. Одна группа заняла позицию непосредственно рядом с Ричардсом, вторая устремилась в сторону кораблей, а третья занялись проверкой здания – не осталось ли в нем живых солдат противника. Они быстро и умело обыскивали трупы, обезоруживали раненых и стаскивали их в одно место.

Кеа наблюдал за происходящим. Его вдруг охватила апатия. Через некоторое время к нему подошел глава Сил Безопасности.

– Сэр, у меня есть для вас новости.

– Валяй.

– Нас атаковал отряд в семьдесят три человека, может быть, больше. Мы не знаем, сколько людей находилось на кораблях. В живых осталось двенадцать человек.

– Кто такие?

– Нам не удалось найти никаких документов. Те двое, что согласились отвечать на наши вопросы, говорят, что они наемники из Претории, которых уговорили участвовать в этом деле их бывшие товарищи по оружию. Никто не знает имени настоящего хозяина. Если только поверить в то, что они действительно наемники, в чем лично я не уверен.

– Эти двое смогут выдержать допрос?

– Нет, сэр. Сейчас нет, а может быть, и никогда. Тридцатимиллиметровые заряды рвут человека на части.

– У тебя есть собственная версия?

– Пожалуй, нет, – медленно проговорил начальник охраны. – Может, они и в самом деле наемники. Не исключено, что это части чьей-то регулярной армии.

Кеа кивнул. Это могли быть солдаты Федерации, Совета Марса или какой-нибудь суперкорпорации.

– Что делать с ранеными, сэр? После того, как они расскажут нам все, что знают.

Пока Кеа колебался, появился посыльный.

– Сэр, к нам обратились журналисты из Агентства Новостей одиннадцатого канала. Говорят, что к ним поступило шесть сообщений о стрельбе и взрывах. Хотят получить разъяснения. Желают переговорить с вами... И еще прислать сюда свою группу.

Кеа начал быстро считать варианты. Первой реакцией было пригласить журналистов. Он еще успеет переодеться в пижаму и устроить пресс-конференцию на тему: Кто Осмелился Напасть на Невинных Людей? Потом он передумал.

– Скажите, что мы проводим специальные учения, максимально приближенные к реальности. Пусть присылают репортеров – Ганимед свободный мир, – но ни один из них не должен приземлиться в моих владениях. Что же до меня самого... Я улетел на испытания нового корабля. В данный момент у вас нет возможности войти со мной в контакт. Скажите, что, вернувшись, я, скорее всего, не откажусь дать им интервью, хотя о чем мы будем говорить, вы не очень понимаете.

Посыльный замигал – глуповат, отметил про себя Ричардс, – нахмурился, а потом поспешил обратно. Кеа повернулся к командиру Сил Безопасности:

– Вы получили ответ на свой вопрос?

– Да, сэр. – Офицер достал пистолет и направился к пленным.

Кеа вышел из здания и посмотрел в небо, мимо огромного Юпитера, в сторону других обитаемых миров. "Теперь подождем. Пока кто-нибудь не поднимет шум. Тогда и узнаем имя моего главного врага".

Из этой затеи ничего не вышло. Потому что даже слухов о нападении на его виллу не возникло. Кеа забеспокоился еще сильнее. Нападение вполне могло увенчаться успехом. Он прекрасно понимал, что враги на этом не остановятся. В данном случае у него была небольшая фора – они хотели захватить Ричардса живым. Однако рано или поздно противник решит, что пришла пора избавиться от Кеа Ричардса навсегда – а секрет стар-драйва наверняка знает кто-то из его людей.

Конечно, этого секрета не знал никто. Только вот вернуть Кеа Ричардса из могилы не удастся. Кеа нуждался в чуде.

Глава 26

КЛАРК-ЦЕНТР, ЛУНА, 2211 ГОД НАШЕЙ ЭРЫ.

Чудо свершилось поздней весной. Впервые его заметили на рейсовом корабле, который на драйве Юкавы шел по маршруту Каллисто-Марс. Неровный кусок скалы диаметром немногим более километра; его можно было бы считать малым астероидом, но по всем своим характеристикам он отличался от обычных обломков, скопившихся на орбите Марса. Навигатор корабля определил орбиту небесного тела и прикинул его скорость. Доложил и тут же о нем забыл. Рапорт навигатора был занесен в бортовой журнал, а цифры проверялись и перепроверялись, затем сделали экстраполяцию. Диспетчер на Центральной навигационной станции Марса заморгал, выругался и еще раз запустил программу проверки вычислений.

Получалось, что этот здоровенный обломок, занесенный в Солнечную систему откуда-то издалека, должен столкнуться с земной Луной, причем с весьма высокой степенью вероятности. Диспетчер доложил начальству. Руководитель навигационной станции, зная, что в самое ближайшее время будет рассматриваться вопрос о дальнейшем финансировании, решил обратиться к одному из журналистов, который специализировался на научных проблемах. Главный редактор понял: можно привлечь внимание публики.

"УЧЕНЫЕ ПРЕДПОЛАГАЮТ, ЧТО ОГРОМНЫЙ МЕТЕОР СТОЛКНЕТСЯ С ЛУНОЙ! НЕСУЩИЙСЯ НА ОГРОМНОЙ СКОРОСТИ АСТЕРОИД ВРЕЖЕТСЯ В ЛУНУ ЧЕРЕЗ СТО ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ ЗЕМНЫХ ДНЕЙ! ВСЕ ПОСЕЛЕНИЯ НА МАРСЕ МОГУТ БЫТЬ УНИЧТОЖЕНЫ! ДАЖЕ ЗЕМЛЕ УГРОЖАЕТ ОПАСНОСТЬ!"

Началась паника – как среди обычных людей, так и среди ученых. Кто-то назвал метеор Странником. Пожалуй, имя было единственным, что не вызвало споров, – разум покидал жителей Солнечной системы так же быстро, как и тогда, когда океан уходил из залива Хило. Сидя на Ганимеде, Кеа с растущим интересом и беспокойством наблюдал за развитием событий.

Предлагались самые разные теории, которые затем тщательно изучались. Солнечная Федерация создала штаб-квартиру на Марсе, в Центре Кларка. Потребовалось около недели, чтобы убедить политиков, что есть достаточно времени и кораблей, чтобы всех эвакуировать до того, как Странник столкнется с Луной. Объявили чрезвычайное положение. Но ничего так и не было сделано, кроме множества выступлений и речей.

Следует ли эвакуировать людей с Луны? Два миллиона. Если да, то как? И что делать с населением Земли? Может быть, всем следует перебраться на высокогорье – если предположить, что Земле грозит величайшее в истории наводнение? Слова, слова. И никаких действий.

Кеа думал, что его цинизм непоколебим – нынешнее общество, в том виде, в каком оно существовало сейчас, мало на что способно. Ему не следовало удивляться вою средств массовой информации, бессмысленным стычкам политиков, ученым, спорящим о десятых долях вероятности, протестам обычных людей. Появились пророки, утверждавшие, что грядущая катастрофа – наказание за прошлые грехи человечества. Толпы людей считали, что раз наступает конец света, значит, все дозволено. Полиция и армия были больше озабочены наступлением беспорядков, чем последствиями возможного несчастья.

Слова, слова, океаны слов, а Судный День все ближе и ближе. Появились даже полнейшие идиоты, которые утверждали, что ничего не следует делать. Это ведь силы природы, не так ли? Люди пережили немало катастроф. Так Было Предопределено, им предстоит выйти на Новый Уровень Бытия. Теории становились все более безумными.

Семьдесят три дня.

Кеа пригласил доктора Мастерсона, главу исследовательского отдела. Он уважал этого человека за прагматизм, за умение хранить секреты, но больше всего за способность находить общий язык с другими учеными. Мастерсон сделал свои собственные расчеты и спрогнозировал развитие событий: Странник столкнется с Луной – вероятность восемьдесят пять процентов. Странник отклонится в сторону и упадет на Землю – вероятность одиннадцать процентов. В результате столкновения Луна изменит орбиту и приблизится к Земле – вероятность шестьдесят семь процентов. В результате столкновения Луна будет уничтожена – вероятность тринадцать процентов. От Луны отколются значительные куски – вероятность пятьдесят четыре процента. Один из этих осколков упадет на Землю – вероятность восемьдесят один процент. Результаты...

Кеа не требовалось слушать дальше. Он понимал, к чему приведет столкновение Земли с осколком Луны величиной, например, со Странник.

Почти наверняка начнутся мощные землетрясения – а кто может предсказать последствия тектонических сдвигов? Странник нес с собой катастрофу – но никто так ничего и не придумал. Политикам было предложено множество решений, начиная с использования всех ракет, имеющихся в Солнечной системе, для того чтобы отодвинуть в сторону и тем самым избежать столкновения, до строительства огромной пушки, которая сможет заставить Странник свернуть со своей страшной орбиты.

Однако ни один из этих вариантов – причем вполне возможно, что среди них попадались и вполне разумные – даже и не пытались реализовать. Армия и полиция были переведены на казарменное положение.

Сорок один день.

Кеа вдруг подумал о том, что, вероятно, живет среди безумцев. Или... он сам безумен. Решение казалось совершенно очевидным. Однако никто до него не додумался. Во всяком случае, пока.

Кеа начал действовать.

Сначала послал сообщение на Землю.

Его страшно раздражала необходимость терять время на задержки, неизбежные при межпланетной связи. Придет день, и он найдет какого-нибудь ученого-фанатика, даст ему необходимых помощников, несколько миллионов, АМ-2 и предложит придумать систему, позволяющую вести переговоры на огромных расстояниях, а не чувствовать себя идиотами, сидящими на разных концах бесконечно длинных труб и дожидающимися, когда же до них долетит многократно отраженное эхо.

В конце концов Ричардсу удалось связаться с человеком, который его интересовал, – Джоном Нэнсом, самым знаменитым телерепортером современности. Нэнс был очень занят. Приближался конец света, так, во всяком случае, все говорили.

Вот и прекрасно, сказал Кеа. Он собирается сделать заявление. Ну, что Ричардс может предложить? Нет, сейчас он ничего не скажет. Однако это очень серьезно. Связано со Странником.

Нэнс заволновался – в последнее время публика стала терять интерес к грядущим катаклизмам, всем надоели истерические крики о конце света. Ричардс предложил Нэнсу собрать вещи и быть наготове вместе с командой телерепортеров. Иметь все необходимое для записи плюс два космических зонда, снабженных мощными телекамерами. И открытый канал для прямой телетрансляции на Землю. Корабль за ними уже вылетел.

– Боже мой, – проворчал Нэнс. – Придется срывать с места целую команду. Оторваться от письменного стола и посадить на свое место заместителя. А что я скажу моим продюсерам? Вы же понимаете, этого явно недостаточно.

– Ерунда, – ответил Кеа. – Линия может прослушиваться, к тому же я не слишком вам доверяю. Тем не менее мой корабль будет в порту Кеннеди через... через два земных часа.

– Господи, мне потребуется больше времени для того, чтобы добраться туда на гравитолете!

– Ну, это уже ваши личные проблемы. Два земных часа. В противном случае я договорюсь с компанией документалистов – тогда вашей сети придется покупать у них запись. – Кеа отключил связь.

И ухмыльнулся. Конечно, он не такой специалист по прогнозам, как Мастерсон, но уверен – вероятность того, что Нэнс со своей бригадой будет поджидать его корабль в аэропорту, семьдесят девять процентов. Как минимум.

Кеа приказал, чтобы корабль, стоявший наготове, стартовал в Нью-Йорк. Один корабль, а требовалось еще два. Какое-нибудь новое транспортное судно вполне подойдет. Кеа приказал Мастерсону, чтобы тот прибыл вместе с самым лучшим трезвым пилотом, которого сможет отыскать. Затем послал за собственным кораблем, тем самым, что купил на Марсе много лет назад.

Это был первый корабль, подготовленный для использования АМ-2 в качестве топлива. Ну и что из того? Кеа не любил сентиментальности, в особенности когда речь шла о серьезных вещах.

У этого корабля так и не было имени – только регистрационный номер. Пришло время от него избавиться – Кеа все чаще размышлял о том, что произойдет, если корабль попадет в чужие руки и кто-нибудь догадается связать его с Альва-сектором. Это будет – если у Кеа получится то, что он задумал, – достойный конец для старого, повидавшего виды судна.

Корабль доставили на свободную площадку возле одной из экспериментальных лабораторий. Предстояло внести небольшие модификации в систему управления: звездные корабли обычно не снабжаются таймерами. Потом Кеа собственноручно поднял его в воздух и направился туда, где находились сверхсекретные хранилища АМ-2. Специальный робот с дистанционным управлением, весь покрытый империумом-Х, достал солидный кусок Антиматерии-Два из хранилища.

Когда Кеа осторожно укладывал почти пятисоткилограммовый сгусток АМ-2 в свой корабль, у него промелькнула мысль: может быть, именно этот кусок антиматерии он добыл во время своего первого путешествия в альтернативную вселенную...

Два корабля стартовали с Ганимеда и взяли курс на Странник. Там их ждал третий корабль. Как и предполагал Ричардс, на его борту находился чертовски злой Нэнс. Однако, как только Ричардс рассказал о своих намерениях, злость журналиста моментально испарилась. Он был в восторге.

Кеа установил одну камеру с дистанционным управлением на своем корабле, а вторую – на том, где находился Мастерсон. Все три корабля устремились наперерез Страннику.

Ричардс вдруг живо себе представил, как огромный вращающийся обломок скалы несется ему навстречу, словно поезд в туннеле. Хватит. Он сказал Нэнсу, чтобы тот наладил прямую связь с Нью-Йорком. Оставалось совсем мало времени.

Корабль Нэнса летел примерно в пятидесяти километрах от двух других. Ричардс считал, что это слишком близко, но Нэнс сказал: "О-хо-хо". Он должен получить свою "картинку", а маленькие темные точечки на сплошном черном фоне его не устраивают.

Кеа снова подумал о природе телепередач. Как можно позволять другим существам заглядывать в чужое сознание, видеть жизнь глазами телерепортера, чувствовать запахи так, как чувствует их он, даже думать аналогичным образом? Корабль Мастерсона находился менее чем в пятидесяти метрах от корабля Ричардса. Кеа надел космический скафандр и, открыв оба люка, выпустил воздух из корабля. Два корабля состыковались.

Нэнс вел передачу.

– Орбита Марса, – говорил журналист своим спокойно-возбужденным профессиональным голосом. – Вскоре мы станем свидетелями самого зрелищного события в истории человечества. Кеа Ричардс намерен уничтожить Странник, воспользовавшись новым методом, секрет которого он не раскрывает, но который имеет отношение к изобретенному им двигателю.

Следуя инструкциям Ричардса, Нэнс спросил своих слушателей, почему Федерация даже не попыталась что-нибудь сделать, а продолжает себе сидеть на Луне и лязгать зубами...

На экранах человек в скафандре двигался по рубке управления. Как открылся люк, из которого выдвинулась лапа с ковшом, где лежал кусок Антиматерии-Два, видно не было. Почему-то в этот момент Кеа подумал об испуганном крестьянине, пытающемся спастись от дурного глаза.

Для создания большего эффекта Ричардс приказал Нэнсу начать передачу по его сигналу. Камеры заработали. Больше делать было нечего. Траектория определена, управляющая система соединена с таймером. Через три с половиной минуты Кеа вышел из обреченного корабля, задраил снаружи люк – все его действия снимались камерой, установленной на другом корабле. Тут он выключил камеру – Мастерсон считал, что Кеа не должны видеть на экранах телевизоров, – и перешел в другой корабль.

– Через минуту... – услышал он возбужденный голос Нэнса. – Через двадцать семь секунд. Через десять...

Ноль... Таймер сработал, и корабль, только что находившийся рядом с ними, исчез. Его стар-драйв был включен на полную мощность.

Не прошло и секунды, как он врезался в Странник. Камера, которая продолжала снимать, мгновенно сгорела. Кеа предупреждал репортера об этом. Однако радиосвязь не была нарушена, и голос Нэнса продолжал вести прямой репортаж на Землю, в студию Нью-Йорка, а оттуда на все обитаемые миры.

Кеа практически не обращал внимания на взволнованный голос журналиста. Он был занят – взяв управление на себя, направил корабль к метеору. Какому метеору? Огромная глыба превратилась в мелкий гравий. Что же до старого корабля Кеа, от него не осталось ничего.

Ричардс еще некоторое время слушал прямой репортаж, который продолжал вести Нэнс. До сих пор он и не представлял, что слово "герой" имеет столько синонимов. Он удивился тому, что испытывает некоторое смущение. Галактический герой, да?

Теперь у него было имя. Инструмент. Странник дал ему возможность выйти на сцену в ослепительном сиянии праздничных огней. Недоставало только фанфар.

Но Кеа не сомневался, что фанфары не заставят себя долго ждать.