Текст книги "Генерал дракон моей сестры (СИ)"

Автор книги: Кристина Юраш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 24

– Я попросил бы вас сдержать помои вашей фантазии, мадам! – голос генерала был тише шёпота, но звучал как приговор. – Запомните: если я ещё раз услышу, как вы называете леди Раумбаль «сумасшедшей», вы и ваша дочь узнаете о церемонии только из газет!

И я почувствовала, как по спине пробежало не что-то вроде страха, а… облегчение.

Он взял меня под свою защиту.

– О, господин генерал, вам верно послышалось! Я имела в виду, что это платье просто сумасшедше прекрасное! Оно восхитительно! – тут же улыбнулась мадам Флинниган, немного выталкивая свою дочку вперед. – Мое почтение! Мы тут выбираем платье для меня и моей дочери, которая будет подружкой невесты на вашей свадьбе. Хотелось бы платье, достойное такой церемонии! И знаете, пока что ничего не присмотрели. Платье подруги невесты должно быть роскошным.

– Я слышал то, что слышал, – произнес генерал, а позади него стояла довольная Витта. В ее глазах плясали чертики. – Можете себя не утруждать сложным выбором. Мы уже выбрали роскошное платье для подруги невесты. Ею будет сестра Витты.

– Так ее! – довольно улыбнулась сестра.

– Да, но леди Хейверинг… – начала мадам Флинниган, задыхаясь от новостей.

– Со мной этот вопрос не согласовывали. Ни со мной, ни с невестой. А поскольку это – наша свадьба, то и решать будем мы, – произнес генерал, а Витта посмотрела на него с улыбкой, полной обожания. – Приятного вечера.

Я слышала, как мать и дочь гневно покидают магазин, высказывая всё, что обо мне думают.

– Моя сестра – не сумасшедшая! – голос Витты звучал так чисто, так искренне, что мне захотелось упасть на колени и попросить прощения. За то, что я дышу одним воздухом с ней. За то, что мечтаю о её женихе.

– Просто однажды она потеряла память! И такое могло случится с кем угодно! А то, что про нее распускают гнусные слухи – не верьте! – добавила Витта, сжимая кулачки.

– Я не верю слухам. Я убежден, что с вашей сестрой всё в порядке, – вздохнул генерал, сжимая руку Витты.

И в этом признании было больше нежности и доверия, чем во всех поцелуях, которые он когда-либо мог бы дать своей невесте.

Мы переоделись. Платья упаковали в огромные коробки, перевязав их нарядными бантами. Туфли и прочие безделушки тоже упаковали в коробки. Кучер всё носил в карету, пока генерал подписывал счет.

Мы сели в карету, понимая, что придется потесниться. Коробки с платьями занимали достаточно места, а привязывать их к крыше было бы кощунством. Они могли намокнуть от снега и испортиться.

В карете я нарочно села рядом с Виттой, загородив генерала коробками. Но даже сквозь бархат и картон я чувствовала его. Его тепло. Его взгляд. Его молчаливое «я здесь».

Глава 25

Каждый раз, когда я случайно поднимала глаза – он смотрел. Не на сестру. На меня.

И в этом взгляде не было вины.

Был вызов.

Я старалась не смотреть в его сторону, но когда вдруг поднимала глаза, то тут же ловила его взгляд.

– Приехали! – объявил кучер, и мы стали выходить из кареты возле ателье. За покрытым узором стеклом было видно, как суетятся швеи.

Генерал спустил Витту, а потом протянул руку мне.

– Мадам… Здесь скользко.

Его пальцы обхватили мою талию – не чтобы поддержать, а чтобы удержать. На мгновение его руки обняли меня так сильно, что я задохнулась. Весь мир сузился до этой точки: горячая рука, холодный снег и желание, которое уже не спрятать.

Гессен галантно открыл дверь, а мы очутились в эпицентре шума и суеты.

– А, платье готово! Осталось только примерить! Мы должны убедиться, что оно сидит отлично! – произнесла главная швея, пока на заднем плане швеи отмеряли кружево огромной линейкой.

Я слышала, как стучат магические швейные машинки, как позвякивает фурнитура, которую две швеи выбирали из коробки.

На манекене красовалось чужое платье. Одна из девушек магией нашивала на него драгоценности.

Под моими туфлями лежал обрезок алой ленты.

– Пройдемте, – послышался голос старшей швеи.

И она увлекла за собой Витту.

– Мадам, – дыхание генерала коснулось моей шеи, и я пошатнулась. – Мне нужно с вами поговорить… Наедине.

– Здесь? – прошептала я, оглядываясь. Швеи, коробки, зеркала… Всё дышало. Всё видело. “Наедине… наедине”. Это слово вращалось внутри меня, вызывая волнение. И в этом волнении не было стыда. Только ужас – от того, что я уже не могу остановиться. – Давайте отойдем вон туда, – сказал он и взял меня за локоть. Его прикосновение было как удар током. В уголке, за грудой тканей и манекенами, было сумрачно. Тихо. Одна швея бросила на нас взгляд – не осуждающий, а понимающий. Усмехнулась и опустила глаза. “Она знает, – поняла я с ужасом. – Она видит, что между нами – не просто взгляд. А что, если видят и другие?”. Темнота здесь была не просто отсутствием света – она жила. Пахла тканью, воском и им – его кожей, его дыханием, его тьмой. Он стоял так близко, что я чувствовала, как его грудь поднимается при вдохе. Как будто он не дышит воздухом, а вдыхает меня. На мгновение мир перестал существовать. Остались только мы – и эта невыносимая, убийственная тяга между нами, которая не имеет права быть… но уже есть. – И… – начала я, чувствуя, как в горле пересохло. – К чему эта… секретность?

Глава 26

Гессен смотрел на меня так, что у меня внутри всё сжалось – не от страха, а от чего-то тёмного, живого, что вспыхнуло в животе и растеклось по венам, как яд… или как поцелуй.

Мы остались почти наедине. Почти.

А «почти» – всё равно что преступление.

Его дыхание – тяжёлое, сдерживаемое – касалось моего виска. Я не смела пошевелиться. Не смела дышать. Сердце колотилось так громко, что, казалось, швеи за стеной услышат – и поймут.

Теперь я понимала, что означали эти долгие взгляды. Что означала его рука, удерживающая мою дольше, чем положено.

Глядя в его глаза, я почувствовала… желание, которое сдерживалось силой воли. И мое тело внезапно откликнулось на него.

Он хочет меня. Он хочет сказать это. Но не скажет.

– Так, – я выдавила из себя, сжимая ладони под полушубком, чтобы не дрожали пальцы. – О чём вы хотели поговорить?

Мой голос звучал чужим. Жалким. Потому что в голове ревела совсем другая фраза:

«Скажи, что ты чувствуешь то же. Скажи, что я не одна в этом аду».

Гессен молчал.

Он просто стоял – слишком близко, слишком высокий, слишком… чужой.

Его взгляд скользнул по моим губам. Замер.

И в этом взгляде было всё: голод, боль и вопрос, на который я не имела права ответить.

– Я бы хотел… – начал он, и его голос, низкий, бархатный, с хрипотцой, будто он только что кричал – или стонал, – заставил мои колени ослабнуть.

Я ловила каждое слово, как молитву.

– …поговорить с вами… о подарке… вашей сестре, – выдохнул он.

Ложь.

Я увидела, как дрогнула его нижняя губа, прежде чем он произнёс последнее слово. Как сжался кулак у его бедра. Как напряглась жилка на шее.

Он хотел сказать совсем другое.

Но вместо этого – «подарок».

– А! – я наигранно распахнула глаза, пряча дрожь за маской глуповатой улыбки. – Теперь я, кажется, поняла, к чему эта секретность.

Я старалась говорить чуть громче, чем положено, понимая, что где-то швеи греют уши.

Он не ответил. Просто смотрел.

– Вы должны… – я сделала глубокий вдох, отводя взгляд, потому что если посмотрю ему в глаза ещё секунду – я сдам себя с потрохами. – Сначала для себя решить… Вы хотите подарок для неё? Или для того, чтобы вызвать восхищение гостей?

Он молчал. Его грудь вздымалась.

– Неужели есть разница? – наконец спросил он, и в его голосе прозвучало не удивление – а отчаяние.

– Сестре бы понравился котёнок в корзинке, – улыбнулась я, – но гости вряд ли его оценят. Гостям подавай бриллианты. Так что тут придется выбирать!

Я замолчала.

– А вы? – тихо спросил он. – Что бы хотели вы?

– Я? – удивленно спросила я.

– Да, вы, – вздохнул генерал. – По традиции я должен подарить подарок и вам за то, что вы исполняли обязанности подружки невесты. Так что бы хотели вы?

Вопрос повис в воздухе, как нож над горлом.

Я не ответила. Просто покачала головой – и, собрав всю волю в кулак, сделала шаг назад.

Глава 27

– Я хотела бы, – прошептала я, сжимая кулаки. «Она не сумасшедшая!» – слышала я голос Витты. – Чтобы вы любили ее так сильно, как могли… Она… Она замечательная. Она заслуживает уважения, любви, преданности…

Мой голос дрогнул, но я взяла себя в руки.

– Я хочу, чтобы моя сестра была счастлива, – прошептала я. – Мне этого достаточно…

Я действительно искренне хотела этого. И словно капелька исцеляющего света пролилась на мою душу. Словно этими словами я искупила все свои мысли, мечты и зависть.

Я закрыла глаза. Сейчас мне действительно показалось, что где-то на меня упал луч солнца, хотя за окном был вечер.

– Я вас услышал, – произнес Гессен. – Это всё?

– Да, – ответила я, расправляя плечи. Мне стало легче. Буквально на несколько минут.

– А! Вы тут! – послышался голос Витты. – Секретничаете, да?

Ее голос заставил меня вздрогнуть.

– Да, – ответила я.

– Рыженького, – послышался голос Витты, а она хихикнула. – Если что!

Она всё слышала. И я понимала, что всё ответила правильно. Но почему тот сиюминутный свет вдруг начал меркнуть внутри? Почему в душу снова стала заползать тьма?

«Ты имеешь право мечтать о ком угодно! Но это же не значит, что ты побежишь к нему в постель?» – думала я. – «Некоторые мечтают о нашем короле! Алессаре! Еще бы, красавец, блондин, чародей, к тому же крепко держится у власти и жениться не планирует. Но это не значит, что каждая крестьянка караулит его возле покоев!»

И вот мы уже ехали обратно. Дорога казалась мучительно долгой. Коробки то и дело падали, а мы их ловили и возвращали на место. Это было что-то вроде забавной игры.

– Держи ее! – кричала Витта, а я уже подхватывала улетающую коробку с туфлями, возвращая ее на место.

– Может, мы просто поменяемся сидениями? И тогда все это не будет падать? – предложил Гессе, удерживая несколько коробок.

– Тогда будет неинтересно, – усмехнулась Витта. – О, мы почти приехали!

Сестра выглянула в окно. Генерал тоже отодвинул занавеску, как вдруг повернулся ко мне и произнес:

– Мадам, кажется, возле дома стоит карета вашего мужа…

Глава 28. Генерал

Вилена, которая до этого улыбалась, вздрогнула и побледнела. Улыбка тут же исчезла с ее лица, а в глазах появился страх. Я никогда не видел такого страха в глазах женщины, и вспомнил, как Витта отвела меня в сторону.

«Она вся в синяках и ссадинах! У нее вся спина синяя! И в ссадинах!» – прошептала Витта, цепляясь за мой мундир. – «Там… Там живого места нет! Он не тронул только лицо, шею и кисти рук… Гессен… Разве можно так бить женщину?»

Я не думал, что все настолько плохо.

Витта цеплялась, глядя с мольбой.

«Пожалуйста, я прошу тебя… Мне ничего не надо… Сделай что-нибудь… Он же… Он же убьет ее! Ей же ужасно больно… Как он вообще может так себя вести!» – едва ли не плакала Витта.

И я обнял ее с нежностью, на которую был способен только отец, к которому дочка прибежала жаловаться на обидчиков.

В этот момент я осознал, что вижу в Витте ребенка. Совсем юная, безгранично добрая, заботливая… Она была лишена женского кокетства, жеманства. Она не вызывала у меня желания. Кроме одного – убить того, кто посмел ее обидеть.

Да, именно такую дочку я бы хотел. С характером Витты и с глазами Вилены. Только не тогда, когда в них отражаются страх и боль.

«Прошу тебя, не дай ее в обиду. Она мне все рассказала!» – шептала Витта, уткнувшись в мой мундир.

Я гладил ее с безграничной нежностью.

Я отстранил ее, глядя ей в глаза, потом достал из кармана платок и вытер ее слезы.

«Витта, ты понимаешь, что я не имею права влезать в чужие отношения!» – произнес я. – «Только если она сама меня об этом не попросит».

«Она гордая! Она не попросит! А он ее однажды убьет!» – прошептала Витта, сморкаясь в платок.

«Хорошо, я подумаю, как это можно сделать!» – вздохнул я, как вдруг Витта дернулась.

«Слышишь! Это же бабушкина подружка! Проклятая Финниган! Охотница за чужими дворецкими!» – прошептала Витта.

И сейчас, когда карета приближалась, я видел, что Вилена тяжело дышит, словно пытается справиться с паникой. Она была в таком ужасе, что я даже представить не мог, что могло бы меня напугать настолько сильно!

– Мадам, – произнес я, видя, как она поднимает на меня глаза, полные страха и отчаяния. – Мой вопрос еще в силе. Что бы вы хотели, чтобы я подарил вам в качестве подарка от жениха и невесты…

Витта положила руку поверх руки сестры. Та схватила ее, сжимая с такой силой, словно это было последнее утешение в этом мире.

– Мадам, я понимаю, – произнес я, видя, что карета выехала на аллею и теперь стремится к дому. – Вы можете выбрать… свободу.

– Свободу? – прошептала Вилена. Она сначала не поняла, но потом в ее взгляде сверкнул луч надежды.

– Да, свободу, – кивнул я. – Свободу от вашего мужа.

– Да, но… Но мне некуда возвращаться… Поместье моего отца уже проиграно в карты. Бабушка вряд ли согласится, чтобы я жила с ней, – выдохнула она, поглаживая руку Витты.

– Ты можешь жить с нами! – кивнула Витта. – Жду не дождусь, когда мы отсюда уедем! Бабушка в последнее время стала совсем невыносимой!

– Я… Я… – вдруг испугалась Вилена. В ее глазах была такая паника, словно я обещал отдать ее на растерзание мужу. – Я… не смогу… Это… Это… Будет… Неправильно… И…

Она покраснела, глядя на меня с мольбой. Я понимал, что она тоже далеко не равнодушна ко мне. И поэтому ее так испугала мысль о том, чтобы жить вместе.

Пару секунд она смотрела мне в глаза, словно пытаясь побороть искушение, а потом мотнула головой: «Нет!»

– Я же говорила, что она гордячка! – заметила Витта.

Карета остановилась. В этот момент Вилена вздрогнула и застыла на сидении.

– Я… Я согласна. Я на все согласна… Только… Только… – слова давались ей с трудом. – Только помоги…

Глава 29. Дракон

Последние два слова она выдохнула, сжимаясь в комочек.

– Ничего не бойся! Мы с тобой! – похлопала ее по руке Витта. – Смело выходи! С нами генерал!

Вилена дрожала, но старалась не показывать виду. Я вышел первым, глядя на чужой герб, который присыпало снегом, и на угрюмого кучера, дремавшего на козлах, кутаясь в шубу.

Значит, он здесь уже несколько часов. И за это время успел поговорить со старой салфеткой. Только сейчас я заметил, что чуть поодаль стоит еще одна карета. Что? Еще один гость? Как интересно!

Витта ловко дала мне руку и сама спрыгнула на снег.

– Осторожно! Тут лед! – предупредил я, решив, что лучше переставить ее подальше.

Вилена смотрела на меня взглядом, словно все потеряно. Она протянула дрожащую руку, и я взял ее, снимая ее с подножки.

– Тише, все в порядке, – произнес я, позволив себе коснуться ее щеки. – Не переживай.

Она ничего не ответила. Только выдохнула облаком пара.

– Вы поздно! Госпожа вами недовольна! – произнес дворецкий. – К тому же у нас в гостях леди Флинниган! И именно сейчас она рассказывает госпоже о том, как жених и невеста уединялись в магазине. И она своими глазами видела, как они обнимаются, думая, что их никто не видит.

Мы вошли в холл.

– Мадам Раумбаль. Госпожа приказывает вам немедленно явиться в гостинную! – произнес Хорас. – Как только вы приедете, вам приказано об этом сообщить.

Вилена сжала кулаки, напряглась всем телом.

– Господин генерал, – послышался голос Хораса, вставшего между мной и Виленой. – Госпожа хочет поговорить с внучкой. Наедине!

– Мне... – произнес я, глядя на дворецкого. А потом склонился к его уху. – Насрать!

Дворецкий вспыхнул и тут же с укором посмотрел на меня, будто был обо мне лучшего мнения.

– Я попросил бы вас не употреблять такие слова. Особенно когда рядом женщины! – возмутился Хорас.

– Как по мне, ты очень некрасивая женщина. Поэтому при тебе можно! – усмехнулся я, видя, как Вилена входит в гостинную.

Оттуда слышался голос этой старухи из магазина: «Я своими глазами видела, как они... Они зажимались среди платьев! Бесстыдство! Что теперь люди скажут! Это же... скандал!»

– Я доверила тебе важное дело! А ты мало того, что допустила позор, так еще и нагрубила и нахамила леди Флинниган! – произнесла недовольным голосом леди Хейверинг. – И теперь весь город судачит об этом!

– Во-первых! – произнесла Вилена. – Этого не было! Раз. Второе – весь город не будет судачить об этом, если твоя подружка не будет врать и сплетничать на каждом шагу!

Я зашел в гостинную, где меня явно не ждали.

– Как ты смеешь наговаривать! Где твои манеры? Когда старшие говорят тебе, ты обязана слушать! А не перебивать! Тем более своей дерзостью! – возмутилась леди Хейверинг, помешивая чай.

– Что вы хотите от душевнобольной женщины! – усмехнулся мужик, сидящий в кресле. – Я же говорил, что она сочиняет на ходу!

Глава 30. Дракон

Значит, вот это – муж. Вот этот скользкий тип в роскошной одежде светского модника.

– Я лично был там, – произнес я. – И видел безобразную сцену, как леди Флинниган вела себя хуже, чем пьяная кухарка, пытаясь сорвать с подружки невесты ее платье.

Повисла тишина.

– Вы можете отправить посыльного в магазин, чтобы он рассказал вам всё, что было на самом деле! И как на самом деле выглядела эта грязная и жалкая сцена, где леди Флинниган пыталась обмануть честных продавцов.

Леди Флинниган замерла, открыв рот.

– Это всё ложь! – сглотнула она. – Я никогда бы не позволила себе вести себя неподобающим образом… Ты меня знаешь не первый год, дорогая!

– Карета готова, – произнес я. – Двое слуг, которым вы доверяете. И которые при всех расскажут правду, как всё выглядело на самом деле. Я требую этого немедленно. Прямо сейчас.

Старая салфетка леди Хейверинг сделала глоток чая, а потом позвала дворецкого и горничную.

– Вы прямо сейчас по просьбе генерала… – начала она, но я ее перебил.

– Не по просьбе, а по приказу! – произнес я, глядя на Хораса, который не понимал, что происходит. – Направляетесь в магазин одежды, тот, который на углу главной улицы. Знаете такой?

– Да, – кивнули слуги.

– И разговариваете с хозяином и персоналом. Пусть они расскажут вам всё, что было сегодня в магазине. Прямо всё. И везете ответ сюда. Только учтите, отвечать вы будете перед всеми.

– Господин генерал, – послышался тихий голос Вилены. – Может, они просто привезут сюда хозяина и ту продавщицу?

– Хорошая мысль. Думаю, что это будет даже лучше. Пусть кто-то из слуг поедет и привезет их. Скажете, что это важно! И вот тогда мы точно будем уверены, кто здесь говорит правду, – произнес я, видя, как побледнела Флинниган.

Леди Хейверинг кивнула дворецкому.

Дворецкий поклонился и вышел.

– Что ж, подождем, – улыбнулся я, видя, как леди Флинниган заерзала на стуле.

– Ах, милая, мне пора! Я только что вспомнила, что меня сегодня пригласили на благотворительный вечер, – произнесла она, вставая со стула и направляясь к двери.

– Сидеть, – резко произнес я. – Я вас прекрасно понимаю. Вам неприятно, когда хозяин расскажет правду, но я бы хотел, чтобы вы лично присутствовали при этом. Так что благотворительный вечер пройдет без вас. Все равно вы не собираетесь вносить пожертвования. А сочувствовать бесплатно можете и здесь.

– А ну быстро выпустите меня! – закричала леди Флинниган.

– Нет, – произнес я. – Присядьте в кресло. Я еще не закончил.

Я посмотрел на Вилену. Не бойся, девочка моя, не бойся. Эта старая утка сейчас получит свое.

Прошло полчаса.

Леди Флинниган вскакивала со стула и требовала выпустить ее.

– Не переживайте, – произнес я, наслаждаясь ее страхом и нервами. – Сегодня я отучу вас сплетничать раз и навсегда. Потом вы мне еще спасибо скажете! Заодно и восстановлю вашу репутацию как самого честного человека в высшем обществе.

Леди Хейверинг невозмутимо допивала шестую кружку чая.

В комнате было тихо.

Даже муж Вилены делал вид, что ему очень скучно. Но молчал.

Наконец в коридоре послышались шаги!

Я открыл дверь, видя хозяина и ту самую девочку, которая нас сегодня обслуживала.

– Мое почтение, – произнес пожилой хозяин.

– Расскажите, пожалуйста, что сегодня было в магазине. Вот эта пожилая леди очень хочет знать правду.

Глава 31. Дракон

Хозяин посмотрел на меня, потом на леди Флинниган. Я прекрасно знал, о чем он думает. О том, что он в любом случае потеряет клиента. Теперь он решает, кто это будет. Я или она.

– Ах, можно я? – спросила продавщица. Я заметил, что они очень похожи с хозяином. «Внучка!» – пронеслось в голове.

– Леди Финниган сегодня устроила грязную сцену из-за зеленого платья, – произнесла продавщица. – Она просила отложить его, обещала, что заберет его вечером. Это было несколько дней назад. Мы даже сняли платье с продажи. Я сказала ей, чтобы она оставила залог. У нас так принято. Но леди Финниган сказала, что вечером привезет деньги. И никаких залогов не оставит. Я позвала дедушку. Тот согласился. Вечером денег не было. И леди тоже.

– Я была занята! – возразила покрасневшая леди Флинниган.

– На следующий день мы ее ждали, а она не приехала. Этим платьем интересовались многие дамы, но мы поставили табличку, что оно уже куплено. У вот прошло три дня, – сглотнула девушка. – И деда сказал: «Убирай табличку». И в этот день платье купили! Господин генерал купил его вот этой леди. Пока леди его примеряла, леди Флинниган требовала отдать платье ей. И когда леди отказалась. Леди Флинниган назвала ее сумасшедшей.

Девушка прокашлялась.

– Она лжет! – произнесла багровая леди Флинниган.

– Я верю своей внучке! – кивнул старик. – К тому же, это уже не первый раз, когда вы, леди Флинниган, покупали платье в рассрочку. Вы так и не заплатили мне за предыдущее. Вы внесли не полную сумму. Вы покупали его полгода назад. Это платье, в котором вы сейчас сидите, куплено в моем магазине. И вы за него не рассчитались.

– Я… я все передала продавщице! – произнесла леди Флинниган. – Я знаю, почему до вас не дошли эти деньги! Может, она их украла?

– Мадам, это не просто магазин. Это семейное дело, – резко произнес хозяин магазина, а глаза старика сверкнули. – В этом магазине работают три мои внучки. Я никого не беру с улицы. Какая из моих внучек украла деньги, которые вы привезли?

В этот момент леди Флинниган сжала платок в руках.

– Благодарю вас, – кивнул я. – Вот вам за беспокойство.

Я протянул ему деньги, а хозяин почтительно кивнул.

– Буду рад вас видеть в моем магазине. Если что, мы захватили каталог! Вот, возьмите! Это наряды будущего сезона! Их пока в продаже нет, но скоро они появятся!

Мне протянули красивый альбом, чуть припорошенный снегом.

Хозяин и его внучка удалились, а я леди Флинниган сидела молча.

– Итак, леди Флинниган. Не хотите что-то сказать? – спросил я, безотрывно глядя на гостью.

– Простите, мне пора! Все это ложь! Я бы никогда так себя не вела! – заметила леди Флинниган скороговоркой и бросилась вон.

– Миледи, вы лжёте так убедительно, что я почти поверил. Почти так же, как поверил бы в белый флаг у неприятеля… Ровно до того момента, как он выпустит залп из пушек. Полагаю, честь вы тоже взяли у кого-то в рассрочку? И снова недоплатили? – усмехнулся я.

Леди Финниган вспыхнула и покраснела.

– О, зато теперь вам будет что рассказать в обществе! Не благодарите! – улыбнулся я, видя, как эта старая кошелка направляется к выходу.

– А теперь, леди Хейверинг, я потребую извинений перед вашей внучкой. Мне кажется, что самое время извиниться перед ней, не так ли? – произнес я, переводя взгляд на старую салфетку с кружкой чая.

Я видел, как у старухи свирепо раздуваются ноздри. С какой ненавистью она смотрит на Вилену.

– Извини, – процедила она так, словно дала пощечину.

Я повернулся к креслу, на котором сидел супруг Вилены.

– А теперь твоя очередь, – с холодом в голосе произнес я. – Как же ты объяснишь, что все тело твоей жены покрыто синяками и ссадинами.