Текст книги "Заблудившийся ангел"

Автор книги: Кристина Лестер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

10

«Я постирала твои вещи, – писала Тина в сообщении. – Ты вернешься или останешься у него?»

«Спасибо! Не знаю», – отвечала Синди.

Наступил ее седьмой волшебный вечер в Лос-Анджелесе. Только что она подробнейшим образом, не пропуская ни одной детали, пересказала Джи историю своего поступления в классическую школу танцев. Джи молчал. Он вообще весь вечер молчал и, не перебивая, слушал ее. А Синди говорила, говорила, и говорила…

Джи не стал рассказывать ей про Ангела. Еще вчера он мечтал об этом больше всего на свете, вчера он мечтал спросить у нее о многом. Но сегодня ему открылась совсем иная правда, и он решил не торопиться с выводами.

– Кстати, Джи! А ну-ка расскажи, о чем вы еще говорили с Тиной?

– Да ни о чем. Только о тебе и о полицейских. Она позвонила мне, сказала, что на всякий случай подсмотрела мой номер в твоем телефоне…

– Это интересно. Когда она успела? И на какой такой всякий случай?! – возмущенно спросила Синди.

– Когда подсмотрела, не знаю. А сделала она это потому, что у тебя вчера, по ее словам, был самый дурацкий день в жизни. И она решила подстраховаться.

– Хм. Я с ней поговорю. Но день вчера действительно был самый дурацкий.

– А сегодня разве не хуже?

– Нет! Сегодня отличный день. Голова работает хорошо. А вчера было помутнение сознания.

– Ну вот поэтому она и решила подстраховаться. Ты уже за себя не отвечала… Пришла поздно ночью, напилась зачем-то коктейля… – Он шутливо погрозил ей пальцем.

– Ну и что? А если бы тебе такое предложили? Станцевать на балу! Ты бы не стал пить коктейль?

– Не знаю, – задумчиво ответил Джи. – Ни разу не танцевал на балу. Хм. Интересная мысль. Надо попробовать…

– Ну что с тобой?! Ты не рад за меня?

– Рад.

– Ты завтра придешь болеть за меня под дверью?

– Приду. А почему под дверью?

– Да кто же тебя в зал-то пустит? У тебя что, билеты есть?

– Действительно. Придется болеть под дверью.

Синди вдруг остановилась как вкопанная.

– Ой!

– Что?

– Ой!!

– Синди. Ты меня не пугай. Каждое твое «ой» заканчивается где-нибудь далеко и нетривиально.

– Ой!!! Джи!

– Говори.

Она смотрела на него огромными глазами:

– Джи, откуда ты взял столько денег? Я же совсем забыла сразу у тебя спросить! Шесть тысяч!

Он засмеялся:

– А откуда я, по-твоему, собирался брать одиннадцать?

– Ну… откуда… Занял у приятеля, конечно.

– Нет. У меня есть свои. На карточке. Только я ими не пользуюсь никогда.

– Ты что, богатый?

– Ну это понятие относительное.

– Джи! – Синди взяла его за грудки и как следует встряхнула. Ну, по крайней мере, попыталась это сделать, хотя он был вдвое крупнее. – Ты что, обманывал меня?

– Нет.

– А что тогда?

Он посмотрел на нее, размышляя, как ответить, и поразился собственной испорченности. И он еще подозревал эту девушку бог весть в каком коварстве! Да подобные вещи ей и в голову не пришли! Да она готова расплакаться от обиды, что он, возможно, богат. Обычно плачут те, от кого скрывали бедность…

– Ничего. У меня просто были кое-какие сбережения. Но небольшие. – Джи решил пощадить ее. Иначе для одного дня будет слишком много открытий.

Синди вздохнула с заметным облегчением:

– Ну ладно. Я тебе потом все верну.

– Это не обязательно.

– Почему?

Он пожал плечами и, стараясь говорить буднично, пояснил:

– Ну потому, что отныне, я думаю, тебе следует переехать ко мне. Мы будем жить вместе, вести общее хозяйство, как муж и жена… Мы будем отдавать гонорары и зарплату друг другу, и вопрос о прежних долгах сам собой отпадет.

– Ты приглашаешь меня к себе? – серьезно спросила она.

– Да. – Джи тоже очень серьезно смотрел ей в глаза. – Потому что я тебя люблю. Потому что я хочу видеть тебя каждый день, засыпать, обнимая тебя, и просыпаться рядом с тобой. Я хочу приносить тебе кофе или чай в постель, я хочу знать о тебе все, твои привычки, слабости, пристрастия…

– А ты не торопишься?

– Иногда достаточно только увидеть девушку, чтобы понять, что именно с ней ты хочешь провести остаток своих дней. Даже если этот «остаток» растянется на многие десятилетия.

– И ты хочешь сказать, что это – именно тот случай?

– Да.

На них радостно оглядывались прохожие: двое влюбленных стоят прижавшись друг к другу носами и о чем-то тихо говорят… А на Лос-Анджелес снова опускаются сумерки.

– Ты переезжаешь ко мне прямо сегодня, – шептал Джи.

– Хорошо.

– Ты переезжаешь ко мне прямо сейчас.

– Хорошо. Только…

– Что?

– Мне надо забрать вещи.

– Синди, какие вещи?

– Ну… хорошо. Потом заберу.

Некоторое время они молча изучали глаза друг друга. Близко-близко.

– Нет, мне все равно надо. Я как раз хотела тебя попросить…

– Ничего не знаю! – С этими словами Джи накрыл ее губы своими губами и начал нежно целовать.

Он выпивал ее, наслаждался ею, как наслаждаются драгоценным вином многолетней выдержки… И как наслаждаются друг другом, зная, что все грани стерты, что все предельно ясно, честно и откровенно.

Это был самый вкусный поцелуй в жизни Синди. Она замерла, превратившись в одну натянутую струнку, каждой клеточкой тела ощущая невероятное блаженство и чувствуя, как силы покидают ее и возвращаются снова, но в каком-то ином измерении…

Если один только поцелуй способен творить такие чудеса, что же будет, когда я останусь на ночь с Джи? – думала Синди, погибая от блаженства. Тогда я просто сойду с ума от счастья. Ведь от счастья тоже часто сходят с ума!

К тому же сейчас на то есть еще одна причина. Ведь завтра – долгожданный бал! И если она победит и попадет в число избранных… Дыхание у Синди перехватило, она зажмурилась и непроизвольно отстранилась от Джи.

– Синди! Что-то снова не так?

– Нет, – пролепетала она распухшими губами, которые имели особенность трепетно реагировать на поцелуи. – Я просто… Джи, мне надо подготовиться.

– Подготовиться? – Ей показалось, что он смотрит на нее, как на сумасшедшую.

– Да. Джи, не забывай, что у меня завтра важное событие.

– Ах да. Бал. И как мы будем готовиться?

Он сказал «мы»! Синди просияла:

– Мы пойдем и купим мне наряд для выступления. У меня ничего нет: ни платья, ни обуви, ни всякого там… Помоги мне выбрать, а?

Джи восхищенно и, как ей показалось, с едкой самоиронией, понятной только ему одному, покачал головой:

– Вот уж никогда бы не подумал, что буду выбирать бальное платье для конкурса танцев! Это просто нонсенс!

– Ну ты же не для себя! – просто ответила Синди. – То ли еще будет.

– Это точно.

Они обошли пару магазинов и застряли в третьем. Джи не умел выбирать женские платья, и Синди не умела. Она кидалась от одного манекена к другому, измученный продавец носил в примерочную и обратно десятки разнообразных фасонов и моделей. Но на каждую морщила нос либо Синди, либо Джи.

Наконец он устал ее ждать:

– Послушай, бери вот это, и пойдем! – Он подошел к ней сзади и пропустил руку между шлейфом и тонкой тканью, прикрывавшей живот.

– Это? Оно слишком откровенное!

– Ну и хорошо. – Он поцеловал Синди в плечо, медленно опуская бретельки. – К тому же тебе идет бирюзовый цвет.

Она закрыла глаза, чуть запрокинув голову. Продолжая водить губами по ее шее, Джи вдруг резко задернул штору и прижал Синди к зеркалу.

– Я больше не могу ждать!

Она даже немного растерялась:

– Что ты… делаешь? Джи…

– Я тебя хочу. Прямо сейчас.

– Ты сошел с ума.

– Мне все равно!

Пока он только целовал ее. Но она знала, что, если он доберется губами до ее груди, ей тоже станет все равно. Даже если тысячи продавцов сбегутся смотреть и давать советы! Даже если…

– Мисс, – раздалось из-за шторы, – вы что-нибудь выбрали?

– Да!!! – простонала она с непередаваемым чувством. Джи так и не успел снять с нее платье!

– Вы не могли бы оплатить?

– Сейчас! – крикнул Джи и зарылся носом в волосы Синди. – Я тебя люблю. Я буду любить тебя сегодня… и завтра… и всегда.

– Я тоже люблю тебя. Я… Джи, не надо, иначе мы отсюда не выйдем.

– Хорошо, – зарычал он. – Тогда сейчас же, немедленно отправляемся домой!

– Да.

– Только не надо говорить, что тебе еще нужны туфли!

– Да.

– В обувных бутиках нет закрытых примерочных!

– Да.

Джи выскочил из-за шторы, чуть не сбив с ног ошалевшего продавца, и, пока Синди, переодеваясь, пыталась прийти в себя, оплатил платье. Она даже не задумалась о том, что у Джи откуда-то снова взялись деньги на эту в общем-то недешевую покупку.

Да, конечно, еще полагалось купить туфли, но по понятным причинам они не пошли в обувной магазин. Синди и Джи едва сумели поймать такси, где сразу же бурно, неудержимо начали целоваться. Он даже попытался стащить с нее майку и шорты прямо в машине, но таксист посоветовал не делать этого…

Квартира у Джи была огромная, и, если бы Синди пришла сюда днем раньше или днем позже, она, может быть, смогла бы на многое посмотреть иным взглядом. И даже кое о чем догадаться. Но не сейчас.

Сейчас страсть голодной волчицей набросилась на них, Синди и Джи, не прерывая поцелуя, кружили в странном вальсе от самого такси до дверей квартиры.

Для нее, чье воображение давно рисовало жизнь как один сплошной танец, иногда – красивый и величавый, иногда – суровый и трудный, было совсем не удивительно танцевать именно в этот момент.

Джи тоже танцевал, стремительно и легко, словно учился этому с самого рождения. Она даже хотела спросить его, откуда он профессионально умеет вести партнершу, но только промычала что-то, не размыкая губ и не перебивая сладкого аромата их поцелуя.

Им с Джи хотелось любви. Не секса, каким бы потрясающим он сейчас ни оказался, а именно любви. И они исполняли любовь в произвольной программе, без зрителей и жюри, без баллов и оценок, без времени, отведенного на выступление, без костюмов и порядковых номеров…

Синди забыла обо всем. Она поняла: вот он, ее самый главный танец. Вот танец, к которому она готовилась всю жизнь, а вовсе не завтрашний перед мистером… как там его… Она заставила себя не думать о завтрашнем дне. Какая разница? Она уже вытащила свой счастливый билет, она встретила Джи, а больше ей ничего не надо.

В этот миг мир свернулся в кружащуюся, сверкающую спираль, где, словно в волшебном фейерверке, рассыпались по всему небу звезды. И Синди тонула в этом небе, среди мерцающих огней, вне пространства и времени, вне логики и рассудка. Она тонула и была счастлива.

Это был седьмой волшебный вечер Синди в Лос-Анджелесе.

А утро наступило быстрее, чем им обоим хотелось бы. Когда на столике пискнул и запел что-то приятное мобильный телефон, Синди открыла глаза и поначалу испугалась. За последнюю неделю она практически каждый день открывала глаза и обнаруживала себя на новом месте. То в номере мотеля, то в госпитале, то в общежитии… Теперь – где-то еще.

Но Джи пошевелился рядом с ней, и в неожиданно нахлынувшем блаженстве Синди вспомнила, где она находится и что было вчера.

– Проснулась?

Она повернула голову к любимому мужчине и улыбнулась.

– Теперь мы будем просыпаться так каждое утро, Синди.

– Я не хочу просыпаться.

– Я тоже не хочу… Давай сделаем вид, что все еще ночь.

Джи накрыл их обоих с головой, и, словно дети, они начали веселую борьбу за территорию. Потом эта шутливая схватка превратилась во что-то серьезное, и, снова сливаясь в единое целое с любимым мужчиной, отдавая себя и погибая от блаженства, Синди поняла, что Джи прав. Так будет не просто каждое утро, так будет всегда.

Просто она тоже знала, что в их будущем нет жизни друг без друга. Но зато, если они останутся вместе, вот тогда точно все будет хорошо.

Однако первое, что увидела Синди, когда окончательно проснулась, это был Ангел. Он стоял на полке у изголовья кровати. Несколько секунд она в недоумении смотрела на него, подозревая, что от счастья у нее, наверное, помутился рассудок.

– Джи, это что? – строго спросила она.

– Кажется, это твой Ангел. Ты его не узнаешь?

– Узнаю. Только я не понимаю, что он делает у тебя.

Джи тяжело вздохнул.

– Это очень сложно объяснить.

– Не понимаю, – нахмурилась она.

– Нет, ну в принципе не сложно. Я нашел его в твоем номере в мотеле, когда ты съехала и не сказала куда.

– Три дня назад? – Синди была крайне изумлена.

– Да.

– А почему ты мне ничего не сказал?

– Потому что я… В первый вечер я пытался это сделать, но не нашел тебя. На следующий день я хотел с тобой поговорить, но ты спешила к своей мадам Помпазини. А вчера…

– А вчера?

По правде говоря, Джи и сам не знал, что помешало ему рассказать об этом вчера. Он понимал, что ему нужно рассказать про своего Ангела, потерянного еще в детстве. Что ему нужно рассказать про мадам Помпазини, чье странное покровительство удивляло Синди уже давно. Но по каким-то интуитивным соображениям не стал этого делать вчера, хотя времени для откровений у них было предостаточно. Во-первых, он понимал, что перед таким важным событием, как бал, не стоит слишком перегружать голову бедной девочке, на которую и так свалилось столько, что и взрослому сложно пережить за столь короткий срок.

Ну а во-вторых… Во-вторых, если уж быть до конца откровенным, Джи планировал провести вчерашний вечер именно так, как случилось, а вовсе не за разговорами о своей богатой семье.

Он мечтал быть вместе с этой девушкой с первого же дня знакомства, когда Синди еще приходила в себя на больничной кровати, ни о чем не подозревая. И вчера он хотел, чтобы Синди осталась у него на ночь. И сегодня он хотел, чтобы Синди осталась у него навсегда…

Понятно, что разговор о двух одинаковых статуэтках не сыграл бы на руку этим планам. Сначала ему стало немного стыдно за свой мужской эгоизм, но потом он решил не мучиться вопросами морали. Ведь Синди ни о чем не жалеет, и все было прекрасно, а значит, их первая ночь действительно только открывает дверь в волшебное будущее.

Словом, пусть все идет, как идет! Скоро Синди все равно узнает много интересного. А уж потом он ей все объяснит.

– Ну так что помешало тебе вчера?

Он поцеловал ее, лукаво улыбаясь:

– То, что было поважнее Ангела.

Синди смутилась. В самом деле, зачем привязываться к человеку? Привычно положив талисман в сумку, висевшую на высоком стуле, она осмотрелась.

– Ну хорошо. Потом расскажешь… А у тебя, оказывается, интересно.

Огромная комната действительно включала в себя сразу все: и ремонтную мастерскую, и тренажерный уголок, и кухню с барной стойкой вместо стола, и ванную с душевой кабинкой, и гостиную с огромным экраном на стене, и уютный уголок с книжными стеллажами.

Спальня была наверху, на специально сооруженном балконе, или широкой галерее, под самым потолком. Там стояла широкая кровать, на которой они с Джи провели свою первую ночь. Красивая винтовая лесенка сбегала оттуда вниз, к кухне.

– Еще успеешь освоить территорию.

Синди вздохнула. Уходить не хочется, но времени уже – почти полдень, а на четыре назначено начало бала. Правда, первый час будет посвящен торжественной части, но все равно Синди хотела бы посмотреть на все мероприятие целиком, а перед этим еще и найти мадам Помпазини!

И у нее еще, кстати, нет туфель. Значит, по дороге надо зайти в магазин. А потом – в салон красоты, потому что еще надо делать прическу…

Она уже рисковала всюду опоздать, Тина прислала три взволнованных сообщения, но Синди, слегка утратившая чувство реальности после такой ночи, соображала не очень хорошо.

Джи тоже поглядывал на часы и немного нервничал. Пока Синди была в душе, ему звонил отец, с которым состоялся еще один неприятный разговор.

– Нам нужно уже собираться, Синди.

– Да, конечно. – Он подошел к ней, обнял и поцеловал, но как-то странно, словно мыслями был где-то далеко.

– Что с тобой?

– Ничего. Синди, мне тоже надо торопиться. Видишь ли…

– Как? А ты разве… со мной не идешь?

Джи отвел глаза:

– Я приду. Я обязательно приду. Но чуть позже.

– Как это чуть позже?

– Сейчас у меня есть маленькое, но неотложное дело. Синди, прости.

Она задохнулась: неужели все то, что было сегодня ночью, – ложь? Неужели он снова не понял ее? А если понял, тогда почему такое важное событие в своей жизни ей придется встречать одной, без любимого мужчины, на чью поддержку, как ей казалось, она вполне имеет право рассчитывать?

Синди взяла коробку с платьем и выпрямилась, гордо подняв подбородок:

– Всего хорошего, Джи. Спасибо за прекрасную ночь.

Он испугался. Тотчас подошел, заглядывая Синди в глаза:

– Я люблю тебя, слышишь? И сегодняшний день ничего не меняет…

– Я поняла.

– Нет! Нет, Синди. Ты ничего не поняла, просто… Просто потому, что я должен тебе потом все объяснить. Не обижайся на меня. Ну пожалуйста.

– Я не обижаюсь. Всего хорошего, Джи.

Она очень сдержанно поцеловала его в щеку и ушла. Джи несколько минут стоял, глядя на закрытую дверь, потом с силой ударил кулаком по стене.

11

У Тины глаза чуть не вылезли из орбит, когда Синди появилась в бальном платье. Несколько секунд Тина стояла словно в оцепенении, а потом восхищенно отступила назад:

– Ну ты даешь, Синди! Ты собиралась выступать и молчала?

– Вроде того.

– Но как?! Скажи, как тебе это удалось?!

– Я сама не верю в то, что это случится.

– Бог ты мой! Синди, ты просто мешок с сюрпризами! Еще вчера – в каталажку, а сегодня… Я просто в шоке!

– Да ладно, Тина. Я сама в шоке.

Но Тина ее не слушала:

– Да-а… Платье – просто отпад! И туфли… мм… – Она закатила глаза.

Синди повертелась перед ней, кокетливо покачивая бедрами. Платье действительно было несколько откровенным, и кое-где на спине и шее обнаруживались следы сегодняшней бурно проведенной ночи, но, когда она утром примеряла платье, они с Джи решили, что в танце это будет незаметно. А если кто и увидит, то сочтет эти «знаки любви» весьма пикантными и уместными на теле танцовщицы… Вспоминая этот разговор, Синди вздохнула со смесью горечи и счастья.

Тина продолжала всплескивать руками и обходить подругу со всех сторон:

– Слушай, ну почему ты мне ничего не сказала?! И вообще: как тебе это удалось?

Синди лишь загадочно улыбалась.

– Ну правда! А платье – супер!

– Спасибо.

– Давай рассказывай! Где водятся спонсоры, которые в состоянии подарить своей девушке такой приз?

– Честно – не знаю.

– А откуда у тебя это… возможность выступить? Твой Джи постарался? Он вообще кто?

– Никто. Просто парень. Но он тут ни при чем.

– Мы с ним вчера общались по телефону. Ничего, что я…

Синди рассмеялась:

– Спасибо, кстати! Тина, если бы не ты… Ты подсмотрела его номер, да? Когда тебе это удалось, ловкая девчонка?! И говоришь еще, что я – мешок с сюрпризами!

– Ну… – Тина заиграла ямочками на щеках. – Когда ты спала. Я подумала, что от тебя всего можно ожидать, а помирить вас будет некому. Вот и подсмотрела.

– Да, я понимаю.

– Слушай, все-таки скажи: откуда у тебя это? Я имею в виду – возможность выступать.

– Это секрет.

Тина смерила ее взглядом, в котором было и понимание, и зависть одновременно:

– Да. Я чувствовала, что в тебе не все так просто, Синди! Такие, как ты, никогда не будут ходить по Лос-Анджелесу пешком!

– Ну перестань. Это случайность. Кстати, мы с Джи любим гулять пешком.

– Я имела в виду, что такие, как ты, ездят на дорогих машинах. Думаю, что ты меня поняла.

– Да, поняла, конечно, – улыбнулась Синди, – Но пока у нас есть только скутер.

– Ты у него сегодня ночевала? Поэтому не пришла?

– Да. – Синди покраснела и опустила глаза. Но тут же, обрадованная возможностью сменить тему, схватила подругу за руку. – Кстати! Ведь Белла и Миранда ни в чем не виноваты!

– То есть?

– Ангел все это время преспокойно жил у Джи.

– А как он туда попал? И почему он тебе ничего не сказал?

Синди задумалась. Снова неясное подозрение царапнуло ее душу и тут же исчезло:

– Не знаю.

– Ну вот видишь! А ты на девчонок напраслину возвела!

– Но я, по крайней мере, не вызывала полицию и не устраивала такой ужасный цирк! Хотя искренне верила, что меня обокрали.

– Да уж. Зато они отомстили по полной программе. Ко мне Миранда заходила, отдала твою потерянную карту… Эх, Синди, ты мне так и не погадала!

– Еще погадаю.

– Вряд ли. – Тина снова смерила ее взглядом с ног до головы, словно прикидывала судьбу. – Мне кажется, ты сюда не вернешься.

– А куда же я денусь?

– Наверное, останешься с ним.

Синди кашлянула и сменила тему:

– Сегодня не так уж много народу. Я думала, здесь будет столпотворение.

– Оно еще будет… Слушай, но я тоже хочу на бал!

– Танцевать?

– Ну что ты! Хотя бы просто посмотреть.

Синди представила себе, какое, мягко говоря, недоумение вызовет у мадам Помпазини, если попросит еще один билет для подруги. Нет. Этот вариант никуда не годится, пожилая леди и так делает для нее слишком много.

Она глубоко задумалась. Такое ощущение, что с кем-то она недавно говорила на тему билетов… И вдруг Синди вспомнила! Водитель, который вез ее из мотеля, оставил свой телефон на случай, если ей понадобится билет! Кажется, его дочка хотела попасть на бал. Не раздумывая, Синди набрала номер.

– Алло! Это Синди из школы танцев. Вы подвозили меня и рассказывали…

– А-а-а! Помню! Синди! Ну что, есть лишний билет?

Она сокрушенно вздохнула:

– Я думала, у вас есть.

– Может, и есть.

– Правда?!

– Ну считай, что тебе повезло. А ведь я про тебя забыл совсем и собирался продать этот билет!

– А откуда он у вас? А вы сейчас где? А вы сами не пойдете?

– Ой-ой-ой! Не тараторь. Я стою в холле первого этажа вашей школы.

– Я сейчас! Я мигом!

– Да не кричи ты. Подходи к большому зеркалу.

– Спускаюсь!

Синди нажала отбой и радостно схватила подругу за плечи:

– Ну что, Тина, пляши! Я нашла тебе билет!

Мужчина не узнал ее. Синди два раза, улыбаясь, обошла вокруг него, а он все вертелся, глядя по сторонам и всматриваясь в толпу. В конце концов она заговорила.

– Вы, наверное, ожидаете меня увидеть в шортах и с размазанной тушью, как тогда.

– Ой! Дева Мария!

– Нет, меня зовут Синди.

– Ничего себе! Ты выступаешь здесь, что ли?

– Да.

– Ничего себе! А говоришь билета нет!

– Это не мне, это – вот, Тине. Она очень хочет посмотреть.

– О! Понятно.

– Сколько стоит? – робко спросила та, берясь за сумку.

– А! – Он махнул рукой. – Ладно уж. Они достались мне в общем-то бесплатно. Жена хотела пойти с дочкой, да вот осталась в Нью-Йорке.

– А вы сами идете?

Он отмахнулся:

– Я не любитель подобных зрелищ. Это вы, женщины, любите задирать ноги и выгибаться до пола, а потом еще получать за это деньги. А мне подавай футбол… Хотя, может, на стриптиз я бы и согласился!

Девушки переглянулись и захохотали.

– Что такого? Вы не знали, что все мужики любят стриптиз?

– Нет. Просто вспомнили двух веселых стриптизерш, которые тоже здесь учатся.

– О! А познакомить можете? Пока жена не вернулась.

– Увы, – с удовольствием сказала Синди. – Они в полиции.

– Жаль, а то бы я… О, а вот и дочка. Познакомься, Джулия, это Синди и Тина. Кстати! Я Дик Симпсон.

– Отлично, папа, а теперь я хочу пойти в зал. – Джулия презрительно осмотрела Тину, чуть более заинтересованно – Синди, но после гордо повела плечами и повернулась к ним спиной. – Ты идешь?

– Э-э-э, дочка, видишь ли, нет. Я продал мамин билет, так что давай без меня!

Джулия еще раз оглядела подруг:

– Понимаю-понимаю, как не продать! – И, кивнув неизвестно кому, ушла по лестнице вверх. Очевидно, ее мать часто уезжала в командировки, а отец так же часто общался с юными стриптизершами…

– Ее в прошлом году сюда не взяли, вот она вас и невзлюбила, – вполголоса пояснил мистер Симпсон, глядя дочке вслед. – Завидует. А по вашему платью понятно, что вы идете выступать.

– Она бы могла пойти на подготовительное отделение.

– Не знаю, что там было, я этим вопросом не занимался, а жена рассказала, что не взял вот этот! Он у них самый главный! – Мистер Симпсон ткнул пальцем в фотографию на стене. – Говорят, в тот день он зачем-то сидел в жюри, хотя обычно никогда не занимается приемом абитуриентов. Нужно мне было с ним все-таки поговорить…

Синди непроизвольно перевела взгляд на фото низкорослого лысеющего мужчины, развернувшегося в каком-то ловком па. Фотография был сделана профессионально.

– Это и есть мистер Бэллот?

– Он. Раньше, кстати, мы были лично знакомы, а потом наши пути разошлись. Слышал, он недавно женился на какой-то девице…

– Надо же.

– Его первая жена, говорят, была танцовщица. А эта так… Пошла за него ради денег.

– Бывает. – Синди уже хотелось от него отвязаться.

– А вот сыночки у него оба молодцы! Особенно младший! Ну утер нос папаше!.. Смотрите, вот он, тоже на фото.

– Я знаю эту историю, – улыбаясь, сказала Тина.

– Какую историю? – не поняла Синди.

– Ты у нас как с Луны свалилась! – посетовал мистер Симпсон, снова переходя на «ты». – Вроде тут учишься, а ничего не знаешь. Ты бы хоть разок прошлась по коридорам, посмотрела на все это… Ну вот он с сыновьями сидит в жюри. Он и сегодня с ними там будет. Это у них традиция такая семейная. Раньше – с женой… А это он…

Но Синди уже не слушала его. Ее ноги вросли в пол, а взгляд впечатался в то, что она видела на фотографии: рядом с мистером Бэллотом за судейским столом сидел ее Джи собственной персоной. Ее родной Джи. Ее любимый Джи, с которым она еще сегодня утром собиралась связать свою жизнь.

Она пошатнулась.

– …Ну вот, а когда жена у него умерла, так он вообще вразнос пошел. Ни одной юбки не пропускал. Старший-то вроде ничего, а вот младший, говорят…

Слова приплывали откуда-то кусками и уплывали снова в вязкий туман.

– …уж очень мать любил. И сильно на него обиделся. Джузеппе его, кажется, зовут. Сейчас ему около двадцати. А в шестнадцать…

Синди привалилась к стене, потому что пол почему-то начал крениться.

– Синди, что с тобой?

– …А потом взял и сбежал из дому. И, говорят, как ушел, денег у отца не брал. Ни цента!..

– Что случилось, Синди?

– Ничего.

– Пойдем сядем…

– Вот. А старший…

– Да подождите вы!

– Ага. Старший сейчас заправляет одним из клубов. А младший…

– Извините, мистер Симпсон… – пролепетала Синди, обнимая колонну, но он ее не слушал:

– …Это вообще! Все газеты помирали со смеху. Когда папаша женился на этой… как ее там, не помню, сын ушел окончательно и даже кинул его с каким-то выступлением, на которое было затрачено несколько миллионов! Он сорвал папаше серию концертов! Представляете?

Мистер Симпсон наконец замолчал, ожидая, что подруги если не разразятся аплодисментами, то будут сильно шокированы. Но они никак не реагировали на его слова, особенно Синди, которая просто стояла, тупо глядя перед собой.

– Что это с ней?

– С меня на сегодня достаточно. – Синди попыталась сделать шаг, но ее повело в сторону.

– В каком смысле?.. Вы куда?

– Да. Достаточно. – Тина ничего не понимала, но, видя, что подруга услышала что-то неприятное, тащила ее куда угодно, только подальше от навязчивого мистера Симпсона. – Нам надо идти! Спасибо за билет!

– Вы куда?! Там же нет хода! Пойдемте, я вас проведу! Эх! – Он был явно расстроен, что не удалось посплетничать подольше. – Ну ладно! Удачно тебе выступить!

Синди, пошатываясь и цепляясь за стены, пошла прочь. Она ничего не понимала. Звуки сливались в единый гул, а лица – в большое размытое пятно. Четкими были лишь фотографии на стенах, мелькавшие перед ней длинным видеорядом. Она шла мимо них, словно в полусне, чуть задерживаясь возле тех, где был запечатлен Джи.

Вот он маленький танцует что-то с другими ребятишками. Тоже, наверное, студия детского танца – мистера Бэллота… Вот они с братом – постарше, исполняют втроем с отцом какой-то танец, взявшись за руки. А все вокруг смеются… Джи такой юный. Здесь ему лет четырнадцать, не больше. А матери уже тогда не было…

А вот и мать. Скорее всего, это она… Она тоже танцовщица… Какая красивая! Синди непроизвольно вздохнула.

А вот и мадам Помпазини рядом… В молодости она была красавицей. Чем-то похожа на мать Джи. Наверное, они обе итальянки…

Вот Джи уже почти взрослый, выступает в отцовском шоу вместе с братом. А вот они – в жюри на балу.

«Сейчас у меня есть маленькое, но неотложное дело. Синди, прости», – сказал он ей утром.

Она покачала головой и упала на диван в коридоре.

– Ну, Синди, давай приходи в себя. Через час – начало бала. В восемь пятнадцать – твое время выхода. А ты едва на ногах держишься.

– Какой бал, Тина?! Какой выход?

– Но что происходит? Ты можешь мне объяснить, что за призрак увидела на этих фотографиях?

– Могу… Наверное.

– И что же?

– О-о-о!

– Все понятно.

– Ничего не понятно… Тина! Господи, какой ужас!.. – Синди готова была разрыдаться. – Ты правда знаешь историю про мистера Бэллота и его сына?

– Правда.

– Почему ты мне не рассказывала?

– Но ты же тоже не рассказывала, что идешь на бал! И вообще… Я думала, ты знаешь. Все знают. Об этом в газетах писали!.. Я в его сына с детства влюблена.

– Я тоже, – процедила Синди, впиваясь пальцами в обивку дивана. – Но не с детства.

– Понимаю. Вот бы с ним хотя бы разочек поздороваться! Я была бы такая счастливая!.. Эй, что с тобой?

– Не волнуйся, ты уже поздоровалась!

– В каком смысле? Когда? Синди, объясни.

– Вчера… Боже мой, это конец!

Тина схватила ее за руку, с ужасом глядя на фотографии:

– Подожди. Синди, подожди!.. – Догадка отразилась на ее лице. – Ты хочешь сказать, что этот… ты что, хочешь сказать, что?..

Синди кивнула:

– Вот именно!

– Синди! Сын Бэллота – твой Джи!

– Да.

– С которым я вчера разговаривала по телефону?

– Да.

– И с которым ты встречаешься уже неделю?

– Да.

Подбородок у Синди задрожал, и она, закрыв лицо руками, заплакала отчаянно и неудержимо.

Тина сидела, широко открыв глаза, беззвучно шевеля губами и бессмысленно улыбаясь. Кажется, она не до конца понимала, что сейчас услышала. Но, по крайней мере, ей в отличие от Синди было не о чем беспокоиться.

– Вот это да! Вот это ты молодец! Синди, перестань. Не надо плакать. Это же к лучшему.

– К какому лучшему?!

– Ну что ты… Как к какому? Ты попала в самое яблочко, хотя и сама того не знала.

– Вот именно: не знала! Он мне все врал!

– Значит, у него были на то причины.

– Какие?! – прорыдала она.

– Ну, Синди! О чем тут плакать? Я бы на твоем месте радовалась.

– Да чему радоваться? Я как представлю: он сидит в жюри! Я выхожу танцевать, а он – в жюри! Понимаешь?

– Это прекрасно!

– Это ужасно! Я чуть в обморок не упала, когда увидела фотографии, а если бы я узнала, кто такой Джи, только в зале? Ты думаешь, я сумела бы хоть что-то станцевать?! Да как он мог?! Как он мог ничего мне не сказать?! Зачем он вообще устроил эту бессмысленную, дурацкую игру?!

– Он тебя, наоборот, пощадил. Правду ты сказала: каждый новый день страшнее предыдущего!

– Нет, Тина. Теперь я понимаю, что вся прошедшая неделя была репетицией сегодняшнего дня!

– Ну перестань.

– Такого, как сегодня, я не видела никогда!

– Синди, ну…

– Да лучше бы я вообще не приезжала в Лос-Анджелес! Да лучше бы меня вчера из полиции не выпустили! – закричала она слишком громко, и на них с любопытством стали оглядываться гости.

– Не кричи. Все хорошо. Сейчас твой Джи сам тебе все объяснит…